Россия во мгле, 2020. Книга первая

Русь, куда же несёшься ты? Дай ответ! Не даёт ответа.

Николай Васильевич ГОГОЛЬ

Россия – сказочно богатая страна. Только веками управляется она безобразно.

Михаил Сергеевич ВОСЛЕНСКИЙ

© Езид Гехинский, 2023

ISBN 978-5-4496-9286-3 (т. 1)

ISBN 978-5-4496-9287-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Народ, проживающий в России, перенёс в течение XX века четыре геноцида в смысле гибели людей миллионами и десятками миллионов.

Первый геноцид. В период гражданской войны с 1918 по 1922 годы население России на территории, которая сформировалась к концу 1922 года, сократилось на 13 миллионов человек. Из них только 2 миллиона выехали за границу.

Второй геноцид. В сталинский период правления, в период репрессий и террора насильственной смертью или от истощения в местах заключения и ссылке, а также из-за массового голода погибли десятки миллионов человек.

Третий геноцид. В период войны с фашистской Германией, во время Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов, погибли порядка 27 миллионов человек.

Четвёртый геноцид. В период правления Ельцина с 1991 по 1999 годы население России сократилось на 7 – 8 миллионов человек.

Только один геноцид был осуществлён нападением иностранного агрессора, а другие три геноцида осуществлены самими россиянами и стали результатом установления диктаторской власти.

Мне хотелось бы порассуждать о том, куда мы шли на словах, и где мы оказались в реальности. Я имею в виду страну. Ведь была бы в России разумная эффективная власть, работающая в интересах всего общества, а не только в угоду верхних слоёв, то Россия не только избежала бы многих бед, социальных катастроф, но и раньше других могла бы стать страной всеобщего благосостояния. Наши трагедии – трагедии наших заблуждений.

В 1920 г. в революционную Россию приехал английский писатель Герберт Уэллс и впечатлённый увиденным написал книгу «Россия во мгле». Но многое из того, что он писал о России начала XX века, можно было бы отнести и к концу XX века. Вот несколько цитат: «Крах – это самое главное в сегодняшней России. […] Россия попала в теперешнюю беду вследствие мировой войны и моральной и умственной неполноценности своей правящей и имущей верхушки. У правителей России не хватило ни ума, ни совести прекратить войну, перестать разорять страну и захватывать самые лакомые куски, вызывая у всех остальных опасное недовольство, пока не пробил их час. Они правили и расточали, и грызлись между собой, и были так слепы, что до самой последней минуты не видели надвигающейся катастрофы. И затем, как я расскажу в следующих главах, пришли коммунисты…

Они считают Маркса своим пророком, потому что знают, что Маркс писал о классовой войне, непримиримой войне эксплуатируемых против эксплуататоров, что он предсказал торжество эксплуатируемых, всемирную диктатуру вождей освобождённых рабочих (диктатуру пролетариата) и венчающий её коммунистический золотой век. Во всём мире это учение и пророчество с исключительной силой захватывает молодых людей, в особенности энергичных и впечатлительных, которые не смогли получить достаточного образования, не имеют средств и обречены нашей экономической системой на безнадёжное наёмное рабство. Они испытывают на себе социальную несправедливость, тупое бездушие и безмерную грубость нашего строя, они сознают, что их унижают и приносят в жертву, и поэтому стремятся разрушить этот строй и освободиться от его тисков. Не нужно никакой подрывной пропаганды, чтобы взбунтовать их; пороки общественного строя, который лишает их образования и превращает в рабов, сами порождают коммунистическое движение всюду, где растут заводы и фабрики. Марксисты появились бы даже, если бы Маркса не было вовсе.

В нашем скудоумном мире маниакальная боязнь заговоров в одном лагере вызывает такую же боязнь в другом; трудно убедить марксистов в том, что в совокупности своей капиталисты – всего лишь беспорядочная кучка дерущихся из-за жирного куска, недалёких, духовно убогих людей. Коммунистическая пропаганда сплотила всех озлобленных и обездоленных во всемирную организацию бунта и надежды, хотя при ближайшем рассмотрении эта надежда оказывается весьма расплывчатой. […]

Политический облик русских эмигрантов в Англии вызывает презрение. […]

Ленин с откровенностью, которая порой ошеломляет его последователей, рассеял недавно последние иллюзии насчёт того, что русская революция означает что-либо иное, чем вступление в эпоху непрестанных исканий. Те, кто взял на себя гигантский труд уничтожения капитализма, должны сознавать, что им придётся пробовать один метод действия за другим, пока, наконец, они не найдут тот, который наиболее соответствует их целям и задачам, писал он недавно. […]

Я верю в то, что в результате большой и упорной воспитательной работы теперешняя капиталистическая система может стать «цивилизованной» и превратиться во всемирную коллективистскую систему, в то время как мировоззрение Ленина издавна неотделимо связано с положениями марксизма о неизбежности классовой войны, необходимости свержения капиталистического строя в качестве предварительного условия перестройки общества, о диктатуре пролетариата и т. д. Он вынужден был поэтому доказывать, что современный капитализм неисправимо алчен, расточителен и глух к голосу рассудка, и пока его не уничтожат, он будет бессмысленно и бесцельно эксплуатировать всё, созданное руками человека, что капитализм всегда будет сопротивляться использованию природных богатств ради общего блага и что он будет неизбежно порождать войны, так как борьба за наживу лежит в самой основе его.

Капитализм, утверждал Ленин, – это вечная конкуренция и борьба за наживу. Он прямая противоположность коллективным действиям. Капитализм не может перерасти в социальное единство или всемирное единство. […]

История не знает ничего, подобного крушению, переживаемому Россией. Если этот процесс продлится ещё год, крушение станет окончательным».

Как мы видим, крушение России, шокирующее не только россиян, но и всё человечество, происходит с определённой периодичностью и, как правильно отметил Г.Уэллс, Россия попадает в беду вследствие моральной и умственной неполноценности своей правящей и имущей верхушки.

А.И.Деникин: «Безудержная вакханалия, какой-то садизм власти, который проявляли сменявшиеся одна за другим правители распутинского назначения, к началу 1917 года привели к тому, что в государстве не было ни одной политической партии, ни одного сословия, ни одного класса, на которое могло бы опереться царское правительство».

В 1917 г. военные, депутаты, сановники считали, что для спасения страны необходимо было отстранить от власти последнего самодержца. Войска отказывались подчиняться приказам, а командующие фронтами просили Николая II отречься от престола. Государь поручил запросить по телеграфу мнение командующих фронтами. На вопрос о желательности отречения Николая II положительно ответили все, за исключением командующего Черноморским флотом адмирала Александра Колчака, который от посылки телеграммы отказался. Получив ответы главнокомандующих, Николай II принял решение отречься от престола. Текст отречения Николай II подписал в полночь на исходе 15 марта. 22 марта 1917 г. последний российский император вместе с семьей был арестован.

Летом 1917 г. большевики выдвигали лозунги: «Вся власть Советам!» и «Долой Временное правительство!» Демонстрация 3—4 июля 1917 г. закончилась кровопролитием. В результате подавления большевистского выступления в июле произошёл резкий крен российского общественного мнения вправо, вплоть до неприязни к Советам, и вообще ко всем социалистам, включая умеренных эсеров и меньшевиков. Июльские события привели к травле большевиков со стороны властей, большевики вынуждены были перейти на нелегальное положение.

С 26 июля по 3 августа 1917 г. в Петрограде полулегально прошел VI съезд РСДРП(б). На нём большевики взяли курс на захват власти в России вооружённым путем. Главной задачей большевиков стало завоевание власти пролетариатом в союзе с беднейшим крестьянством путем вооружённого восстания. Лозунг «Вся власть Советам» был временно снят, так как в них в большинстве были эсеры и меньшевики.

Ещё в 1899 году Ленин сформулировал следующее программное положение: «Рабочий класс предпочёл бы, конечно, мирно взять в свои руки власть… Но отказываться от революционного захвата власти было бы со стороны пролетариата и с теоретической и с практически-политической точки зрения безрассудно и означало бы лишь позорную уступку перед буржуазией и всеми имущими классами».

В июле-августе 1917 года Ленин написал книгу «Государство и революция». Основная идея этого труда: освобождение рабочего класса невозможно без разрушения государственного аппарата, созданного правящим классом. Это касается и парламентской республики, ибо империализм и господство банков «способны отстаивать и проводить в жизнь всевластие богатства в каких угодно демократических республиках». Более того, «демократическая республика есть наилучшая возможная политическая оболочка капитализма».

В августе 1917 г. Верховный главнокомандующий Русской Армией Л.Г.Корнилов выдвинул на Петроград верные ему воинские части с целью восстановления в России твёрдой власти и предотвращения захвата власти левыми радикалами. Председатель Временного правительства эсер А.Ф.Керенский выразил предварительно своё принципиальное согласие с мерами, предлагавшимися Корниловым. 21 августа 1917 Временное правительство утвердило решение о выделении Петроградского военного округа в прямое подчинение Ставки. Движение корниловских войск на Петроград началось абсолютно легально. Но между Керенским и Корниловым появилось недоверие. 28 августа 1917 последовал указ Правительствующему Сенату, формально объявляющий Корнилова мятежником и изменником. Керенский издал указ об отчислении от должностей и предании суду «за мятеж» генерала Корнилова и его старших сподвижников. Со своей стороны, Корнилов заявил, что принимает на себя всю полноту власти. Генерал Корнилов решил отказать Керенскому в выполнении его требования (от 28 августа) остановить движение военного корпуса на Петроград. Л.Корнилов писал: «Я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство, под давлением большевистского большинства советов, действует в полном согласии с планами германского генерального штаба… Я, генерал Корнилов, – сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ – путём победы над врагом – до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы, и выберет уклад новой государственной жизни. Предать же Россию в руки её исконного врага, – германского племени, – и сделать русский народ рабами немцев, – я не в силах. И предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама русской земли. Русский народ, в твоих руках жизнь твоей Родины!»

Помощь в подавлении выступления правительству предложили Советы. Временное правительство было вынуждено прибегнуть к услугам большевистских агитаторов для контакта с восставшими частями и раздать оружие петроградским рабочим, начавшим формировать отряды собственного ополчения – Красной гвардии. 29 августа 1917 на участке Вырица-Павловск, где противники Корнилова разобрали железнодорожное полотно, благодаря агитаторам, посланным для контактов с восставшими частями, удалось добиться того, что последние сложили оружие. Продвижение войск корниловцев было остановлено.

Объективно, Керенский мог сохранять власть, лишь лавируя между правыми и Советами; этим объясняется двусмысленное поведение Керенского на протяжении всего Корниловского выступления, усиленное вскоре возникшей личной антипатией между Керенским и Корниловым. Провал Корниловского выступления имел отдалённым последствием именно то, чего стремились избежать и Корнилов, и Керенский – приход к власти большевиков. Правый политический фланг был разгромлен организационно и дискредитирован морально – для Керенского это означало, в частности, то, что он более не может проводить прежнюю политику лавирования и гораздо более зависит от поддержки Советов. Но сами Советы все более и более переходили в руки большевиков, которые благодаря активной организации сопротивления Корнилову не только полностью оправились и реабилитировали себя в глазах масс после июльской катастрофы, но и перешли в активное наступление. Большевики вновь выдвинули лозунг «Вся власть Советам!».

В августовские дни большевикам была предоставлена возможность совершенно легально вооружаться и создавать боевые структуры, которой они и воспользовались затем для подготовки переворота. По свидетельству Урицкого, в руки петроградского пролетариата попало до 40 тысяч винтовок. В эти дни в рабочих районах началось также усиленное формирование отрядов Красной гвардии, о разоружении которой после ликвидации Корниловского выступления не могло идти и речи. Это оружие и было использовано большевиками против Временного правительства менее чем через 2 месяца – в октябре 1917 года.

После захвата власти в октябре 1917 большевики, опасаясь недовольства народа, так как идея созыва Учредительного собрания была очень популярна, решили созвать Учредительное собрание. 27 октября 1917 г. Совнарком принял и опубликовал за подписью В.И.Ленина постановление о проведении в назначенный срок – 12 ноября 1917 г. – всеобщих выборов в Учредительное собрание. После выборов Учредительного собрания стало ясно, что оно будет эсеровским по своему составу.

Коалиция большевиков и левых эсеров приняла решение разогнать собрание как «контрреволюционное». Резко против Собрания был настроен Ленин. Н.Н.Суханов в своей фундаментальной работе «Записки о революции» утверждал, что Ленин уже после своего прибытия из эмиграции в апреле 1917 года считал Учредительное собрание «либеральной затеей». Комиссар пропаганды, печати и агитации Северной области В.Володарский шёл ещё дальше и заявлял, что «массы в России никогда не страдали парламентским кретинизмом», и «если массы ошибутся с избирательными бюллетенями, им придётся взяться за другое оружие».

Заседание Учредительного собрания открылось 5 января 1918 в Таврическом дворце в Петрограде. На нём присутствовало 410 депутатов. Председателем Всероссийского учредительного собрания был избран один из основателей партии эсеров Виктор Михайлович Чернов. Это заседание оказалось единственным. Ленин распорядился не разгонять собрание сразу, а дождаться прекращения заседания и тогда закрыть Таврический дворец и на следующий день уже никого туда не пускать. Заседание, однако, затянулось до поздней ночи, а затем и до утра. В 5-м часу утра 6 января, сообщив председательствующему эсеру Чернову, что «караул устал», начальник охраны анархист А.Железняков закрыл заседание, предложив депутатам разойтись. 6 января в 4:40 утра делегаты расходятся, постановив собраться в тот же день в 17:00.

6 января, депутаты нашли двери Таврического дворца запертыми на замок. У входа стоял караул с пулемётами и двумя лёгкими артиллерийскими орудиями. Охрана сказала, что заседания не будет. 9 января был опубликован декрет ВЦИК о роспуске Учредительного собрания, принятый 6 января.

5 января произошёл разгон демонстрации в поддержку Учредительного собрания в Москве. По официальным данным (Известия ВЦИК. 1918. 11 янв.) число убитых более 50, раненых – более 200. Перестрелки длились весь день. Вот что писал по этому поводу 9-го января пролетарский писатель Максим Горький: «5-го января 1918-го года безоружная петербургская демократия – рабочие, служащие – мирно манифестировала в честь Учредительного собрания. Лучшие русские люди почти сто лет жили идеей Учредительного собрания – политического органа, который дал бы всей демократии русской возможность свободно выразить свою волю. В борьбе за эту идею погибли в тюрьмах, в ссылке и каторге, на виселицах и под пулями солдат тысячи интеллигентов, десятки тысяч рабочих и крестьян. На жертвенник этой священной идеи пролиты реки крови – и вот «народные комиссары» приказали расстрелять демократию, которая манифестировала в честь этой идеи. Напомню, что многие из «народных комиссаров» сами же, на протяжении всей политической деятельности своей, внушали рабочим массам необходимость борьбы за созыв Учредительного собрания.

«Правда» лжёт, когда пишет, что манифестация 5 января была сорганизована буржуями, банкирами и т. д., и что к Таврическому дворцу шли именно «буржуи», «калединцы». «Правда» лжёт, – она прекрасно знает, что «буржуям» нечему радоваться по поводу открытия Учредительного собрания, им нечего делать в среде 246 социалистов одной партии и 140 – большевиков. «Правда» знает, что в манифестации принимали участие рабочие Обуховского, Патронного и других заводов, что под красными знамёнами Российской социал—демократической партии к Таврическому дворцу шли рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов. Именно этих рабочих и расстреливали, и сколько бы ни лгала «Правда», она не скроет позорного факта».

Также в своих заметках о революции с названием «Несвоевременные мысли» М.Горький провидчески указал: «Вообразив себя Наполеонами от социализма, ленинцы рвут и мечут, довершая разрушение России – русский народ заплатит за это озёрами крови».

После разгона Учредительного собрания большевики начали репрессии против своих бывших товарищей по борьбе с самодержавием: социалистические партии были объявлены контрреволюционными, их газеты закрывались, их лидеры и активисты арестовывались. Единственной партией, которая поддержала разгон Учредительного собрания, были левые эсеры, чьи представители ещё в декабре получили три места в Совнаркоме.

В.И.Ленин, 1917 г.: «Чем объясняется разруха? – Хищничеством буржуазии. Опубликуйте прибыли господ капиталистов, арестуйте 50 или 100 крупнейших миллионеров. […]

Капиталисты готовы продать нам верёвку, на которой мы их повесим. […]

Богатые и жулики, это – две стороны одной медали, это – два главные разряда паразитов, вскормленных капитализмом, это – главные враги социализма, этих врагов надо взять под особый надзор всего населения, с ними надо расправляться, при малейшем нарушении ими правил и законов социалистического общества, беспощадно».

Положение о превращении межнациональной войны в войну межклассовую (гражданскую) было одним из главных в большевистской теории задолго до прихода большевиков к власти. Большевики не только были готовы культурно и психологически, в силу теоретических постулатов своего учения, к ведению гражданской войны, но даже желали приблизить её начало, выдвинув ещё в 1914 году лозунг «Превратим империалистическую войну в войну гражданскую!» ради превращения мировой войны в мировую революцию.

Стремление большевиков любыми средствами, прежде всего насильственными, удержаться у власти, установить диктатуру партии и строить новое общество, исходя из своих теоретических установок, сделало гражданскую войну неизбежной.

Гражданская война явилась результатом революционного кризиса, развернувшегося в Российской империи в начале XX века, приведшего к падению монархии, хозяйственной разрухе, глубокому социальному, национальному, политическому и идейному расколу российского общества. Апогеем этого раскола и стала ожесточённая война в масштабах всей страны между вооружёнными силами советской власти, Белого движения и сепаратистов при вмешательстве Центральных держав и Антанты. Гражданская война закончилась установлением советской власти на большей части территории бывшей Российской империи.

Основная борьба за власть в период Гражданской войны велась между вооружёнными формированиями большевиков и их сторонников (Красная гвардия и Красная армия) с одной стороны и вооружёнными формированиями Белого движения (Белая армия) – с другой, что получило отражение в устойчивом именовании главных сторон конфликта «красными» и «белыми».

В период Гражданской войны конечной целью белых провозглашался созыв нового Учредительного собрания, с передачей на его усмотрение решения вопроса о политическом устройстве России. Главнокомандующий Вооруженными силами Юга России А.И.Деникин писал: «Одни проливали кровь, не мудрствуя лукаво, другие заявляли: „Мы за „учредилку“ умирать не будем…“ Поэтому я призывал Армию бороться просто за Россию». А.И.Деникин говорит, что у большевиков были «пленительные лозунги: власть пролетариату, земля – крестьянам, предприятия – рабочим и немедленный мир…»

Большевики проповедовали коммунистическую идеологию, направленную на устранение эксплуатации человека человеком, ликвидацию сословного общества и обещавшую рай на земле. Было международное коммунистическое движение, был Интернационал, и как международная политическая организация, и как пролетарский гимн, был Манифест Коммунистической партии. Лидеры Белого движения не могли противопоставить им руководящие идеи более привлекательные для масс. Кстати, Антон Деникин, как один из вождей антикоммунистической борьбы, был более «пролетарского происхождения», чем его будущие противники – Ленин, Троцкий и многие другие.

Надо отметить, что в то время 85% российского населения составляли крестьяне, а рабочие, которые должны были установить диктатуру пролетариата, составляли немногим более 1% населения. Так что революция в России произошла не по Марксу.

Ю.Ю.Болдырев: «Главная вина большевиков перед обществом и историей не в том, что их путь обобществления и т. д. был ложным, а в том, что они узурпировали власть и лишили граждан права выбора, порвав тем самым обратную связь между обществом и властью».

А.И.Солженицын: «В Октябрьском перевороте не было ничего органичного для России, – напротив, он перешиб её хребет. Красный террор, развязанный его вождями, их готовность утопить Россию в крови – первое и ясное тому доказательство».

Патриарх Тихон, 1918 г.: «Казнят епископов, священников, монахов и монахинь, ни в чём не повинных, а просто по огульному обвинению в какой-то расплывчатой и неопределённой контрреволюционности».

А.И.Деникин: «Аресты, насилия и издевательства над духовенством производились широко и повсеместно. Это гонение частью сознательно, частью инстинктивно обрушивалось не столько на людей, сколько на идею. […] С невероятным цинизмом они (большевики) оскверняли храмы и священные предметы богослужения».

Всех казаков большевики считали врагами советской власти, поэтому ни с кем не церемонились: множество офицеров, чиновников, казаков и даже казачек было расстреляно, ещё больше посажено в тюрьмы.

Политика расказачивания вылилась в итоге в массовый красный террор и репрессии против казаков, выражавшиеся в массовых расстрелах, взятии заложников, сожжении станиц, натравливании иногородних на казаков. В процессе расказачивания также проводились реквизиции домашнего скота и сельскохозяйственной продукции, переселение бедняков из числа иногородних на земли, ранее принадлежавшие казакам.

Высказывания А.И.Деникина из «Очерков русской смуты»:

«Политические претензии рабочего класса и вообще широких демократических масс, как принято у нас выражаться, очень возрастают. Везде правительства, представляющие правящие классы, чувствуют себя на вулкане, везде против них идут претензии тех, кто хотел бы занять их положение, смотрят с завистью и предубеждением на всякое социальное неравенство и преимущество и, благодаря этому, к нашему большевизму относятся с нескрываемой симпатией. «Конечно, – говорят они, – там много дикости и глупости, но общая идея нам нравится».

Различны были способы мучений и истребления русских людей, но неизменной оставалась система террора, проповедуемая открыто с торжествующей наглостью. Не для умаления вины и масштаба содеянных преступлений, но для уразумения тогдашних настроений и взаимоотношений я приведу слова человека, окунувшегося в самую гущу воспоминаний, свидетельств и синодиков страшного времени: «Нельзя пролить более человеческой крови, чем это сделали большевики; нельзя себе представить более циничной формы, чем та, в которую облечён большевистский террор. Это система, нашедшая своих идеологов, это система планомерного проведения в жизнь насилия, это такой открытый апофеоз убийства, как орудия власти, до которого не доходила ещё никогда ни одна власть в мире».

Офицеров убивали, жгли, топили, разрывали, медленно, с невыразимой жестокостью молотками пробивали им головы.

Всё, что накапливалось годами, столетиями в озлобленных сердцах против нелюбимой власти, против неравенства классов, против личных обид и своей – по чьей-то вине – изломанной жизни, всё это выливалось теперь наружу с безграничной жестокостью.

Начав борьбу одиноко – тогда, когда рушилась государственность и всё кругом бессильное, безвольное спряталось и опустило руки, горсть смелых людей бросила вызов разрушителям родной земли. С тех пор льётся кровь, гибнут вожди и рядовые добровольцы, усеяв своими могилами поля Ставрополья, Дона и Кубани.

Будьте вы правыми, будьте вы левыми, – но любите нашу истерзанную Родину и помогите нам спасти её.

Большевизм должен быть раздавлен. Россия должна быть освобождена. Иначе не пойдёт впрок ваше собственное благополучие, которое станет игрушкой в руках своих и чужих врагов России и русского народа.

Если бы в этот трагический момент нашей истории не нашлось среди русского народа людей, готовых воевать против безумия и преступлений большевистской власти и принести свою кровь и жизнь за разрушаемую родину, – это был бы не народ, а навоз для удобрения беспредельных полей старого континента, обречённый на колонизацию пришельцев с Запада и Востока. К счастью, мы принадлежим к замученному, но великому русскому народу.

Невзирая на все отрицательные стороны белого режима: разница его с отходившим советским была слишком наглядна и разительна. Прежде всего упразднялась система террора, и жизнь освобождалась от тяготевших над ней нестерпимого гнёта, ужаса, неуверенности в завтрашнем дне, взаимной подозрительности. На смену тюремных оков, душивших мысль, совесть, всякое индивидуальное проявление, личное и общественное, расходившееся со взглядами коммунистической партии, появлялась кипящая жизнь обществ, союзов, политических партий, профессиональных организаций.

Какой государственный строй приняла бы Россия в случае победы Белых армий в 1919 – 1920 гг., нам знать не дано. Я уверен, однако, что после неизбежной, но кратковременной борьбы разных политических течений в России установился бы нормальный строй, основанный на началах права, свободы и частной собственности.

За шесть с лишним лет двух войн, за время русской революции я достаточно часто смотрел в глаза смерти и перенёс достаточно тяжёлые нравственные пытки. Но когда я подумаю о том позоре, о том страшном несчастии, когда поверженную в прах и раздёрганную в клочья Родину нашу на предстоящем судбище народов некому даже защитить, мне хочется рыдать от тяжкой, невыносимой боли…

Политика «сегодняшнего дня», без предвидения и учёта ближайшего будущего, ничего не стоит, а народные настроения, двигающие политику, не создаются вдруг.

Большевики с самого начала определили характер гражданской войны: истребление. Советская опричнина убивала и мучила всех не столько в силу звериного ожесточения, непосредственно появлявшегося во время боя, сколько под влиянием направляющей сверху руки, возводившей террор в систему и видевшей в нём единственное средство сохранить своё существование и власть над страной.

Пока есть жизнь, пока есть силы, не всё потеряно. Увидят «светоч», слабо мерцающий, услышат голос, зовущий к борьбе, – те, кто пока ещё не проснулся…

Нельзя – говорят одни – защищать Россию, подрывая её силы свержением власти… Нельзя – говорят другие – свергнуть советскую власть без участия внешних сил, хотя бы и преследующих захватные цели… Словом, или большевистская петля, или чужеземное иго. Я же не приемлю ни петли, ни ига».

Русская либерально-буржуазная оппозиция горячо приветствовала вступление России в войну на стороне союзников. С самого начала военных действий в царской армии катастрофически не хватало снарядов. А немецкая артиллерия засыпала царские войска градом снарядов. У царской армии не хватало пушек, не хватало даже винтовок. Иногда на трёх солдат приходилась одна винтовка. И было всё это, конечно, следствием огромного отставания промышленного развития России от ведущих капиталистических стран. А.Деникин позже писал: «Техническая отсталость наша – свойство относительно постоянное…»

Жертвуя миллионами своих солдат, оттягивая с западного фронта на восточный десятки немецких дивизий, царское правительство осуществляло тем самым не столько свои «самостоятельные», сколько чужие цели. Как же относились западные союзники к русскому солдату, к героическим усилиям плохо вооружённой, зачастую раздетой русской армии? Среди них широко бытовала теория несокрушимо мощного «русского парового катка» – дикая мысль о том, что неисчерпаемые людские резервы России, огромная русская армия одной своей физической массой способна, подобно прессу, паровому катку, раздавить передовую в техническом отношении немецкую военную машину. Наименее умные из них громогласно рассуждали о том, что жизнь одного из многих и многих тысяч русских солдат не так ценна, как жизнь «образованного» англичанина или француза.

И у царского правительства и у Временного правительства участие в войне было обязательством перед Антантой. Но таких обязательств не было у большевиков, которые выступали резко против ведения империалистической войны. Социально-политическая обстановка в стране была сложной. На первом месте стояла задача окончания войны. Солдаты устали от войны, больше не хотели воевать. Временное правительство же под давлением стран Антанты объявило о продолжении войны до «победного конца». Одним из главных обстоятельств, позволивших большевикам совершить государственный переворот, а затем довольно быстро захватить власть во многих областях и городах Российской империи, было присутствие в крупных городах России многочисленных запасных батальонов, не желавших идти на фронт. Именно обещание немедленного прекращения войны с Германией предопределило переход разложившейся за время «керенщины» Русской армии на сторону большевиков, что и обеспечило им последующую победу.

Во время Гражданской войны согласно данным официальной статистики 35 губерний, контролируемых большевиками, сильно пострадали от голода. Пик голода пришелся на осень 1921 – весну 1922 года, хотя случаи массового голодания в отдельных регионах регистрировались с осени 1920 года до начала лета 1923 года. Число жертв голода составило свыше двух миллионов человек. Голод в России 1921 года, если не считать военных потерь, был крупнейшей для того времени катастрофой в европейской истории после средневековья.