Синяя рыба. Добрая сказка для всех, кто любит волшебные приключения

– Однако, зрелище обещает быть незаурядным, – покачала головой Мелани. – Я не помню такой непогоды за всю свою жизнь. Происходит что-то странное.

– Ты вправду так считаешь?

– Это не просто буря, – взгляд Мелани вдруг стал серьезным, – Я чувствую ярость и желание мести. Произошло что-то плохое.

Вика напряженно слушала.

– Здесь, в Абсолюте, все живое, – объяснила Мелани. – Не только птицы и звери, но и облака, горы, реки. Если нарушить равновесие, то все придет в движение, и очень сложно будет восстановить баланс. Небо плачет, потому что ему больно.

– Но кто?..

– Я знаю только одного кандидата, – проговорила Мелани, – Черный орел по имени Эриус.

Вика вздрогнула, и сердце у нее упало.

– Э-эриус? – переспросила она, стараясь унять дрожь в голосе.

– Триста равноденствий назад, – начала Мелани свой рассказ, – Абсолют был совсем не таким, как сейчас. Мы не знали бед, мы не ведали, что такое боль и страдания. Мы жили в мире, и радовались солнечному свету, дождю и ветру – всему, что дарила нам природа.

Но потом что-то изменилось, что-то сдвинулось в нашем мире, а, значит, и во всех остальных мирах, потому что все они неразрывно связаны с Абсолютом. Прошел слух, будто Хрустальный Лотос ожил.

– А что такое Хрустальный Лотос? – переспросила Вика.

Мелани рассказала ей древнюю легенду, как когда-то Синяя Рыба рассказала ее Максиму. В конце она добавила:

– Конечно, это были всего лишь слухи, но я все же думаю, что в них могла быть и доля правды. Нет дыма без огня. А если Лотос проснулся, это многое меняет. Скорпиус становится сильнее. Думаю, у него наверняка есть план, как вернуть себе все, что он когда-то потерял. И я боюсь, именно это сейчас и происходит.

Вика судорожно вздохнула.

– Никто не знает, откуда взялся Эриус. Говорят, что он сам когда-то был человеком, и проник сюда из мира людей. Другого объяснения нет, но я не склонна в это верить: никогда еще фантому не удавалось проникнуть в Абсолют целиком, – Мелани посмотрела на Вику, и, встретив ее недоумевающий взгляд, остановилась на полуслове.

– Шерри принял меня за фантома, – вспомнила Вика.

– Фантомы – это ментальная сущность людей, которая у вас называется душой. Люди спят и видят сны, в которых попадают в удивительный мир, нашпигованный волшебством и тайнами, как рождественский гусь. Если человек верит в чудо, и у него достаточно сильная энергетика, во сне он может проникнуть в Абсолют. Но, когда он просыпается, то думает, что все это ему всего лишь приснилось.

Мелани добавила в салат зелень и принялась перемешивать его деревянной ложкой.

– Раньше фантомов было очень много. Они ошивались повсюду, прямо-таки кишмя кишели, и не мешали нам только потому, что общались в основном между собой. Но триста лет назад их число внезапно стало снижаться. Последнего фантома видели сто пятнадцать равноденствий назад, в Холмах. С тех пор фантомы больше не приходят. Возможно, это как-то связано со сдвигом миров, но, мне кажется, люди просто больше не хотят мечтать даже во сне. Это печально.

– Это все из-за Эриуса, да? Но почему вы не остановили его?

– Видишь ли, – проговорила Мелани, – Когда его еще можно было остановить, он никому не причинял вреда. А сейчас он стал так силен, что мы просто не можем поймать его. Разумеется, Эриуса неоднократно пытались изловить, но он каждый раз совершенно необъяснимым образом ускользает прямо из-под носа. Он хитер, жесток и беспощаден. Я уверена, что эту бурю он вызвал с помощью какой-то темной магии.

Мелани вытерла руки полотенцем и взглянула на Вику.

– Не бойся, здесь ты в абсолютной безопасности. Я тебя совсем запугала! Все, садимся за стол. Кэтти! – крикнула она, – Иди ужинать!

– Ты меня так и не нашла! Я выиграла! – торжествующе выпалила Кэтти, прошмыгнув мимо Вики.

Девочка виновато улыбнулась. Стыдно было признаваться в этом, но она совсем забыла о малышке.

Это был самый чудесный ужин за всю ее жизнь: по-домашнему уютный, без излишних церемоний и ненужных правил. Стол, накрытый красной узорчатой скатертью, ломился от всевозможных блюд, заманчиво дымящихся и одним своим видом вызывавших зверский аппетит. А на самой середине стоял десерт в серебряном блюде: горка земляники с белой шапкой взбитых сливок.

И все же на душе было неспокойно. Что будет, если Мелани узнает, что это Эриус привел ее сюда? И что она достаточно долгое время считала его если не другом, то по крайней мере, помощником и соратником? Она тут же решит, что Вика – предатель, что она заодно с ним.

Нет, теперь она будет осторожнее. Одну ошибку она уже совершила, позволив орлу навешать ей лапши на уши и заманить ее сюда. Но больше ошибок она не может себе позволить. Хорошо, что она вовремя встретила Мелани, и не успела еще наломать дров.

Из вежливости Вика пробовала все, что было на столе, и очень скоро наелась досыта. Гроза за окном почти кончилась, но ливень лил вовсю, по водосточным трубам стекала вода. Капли дождя барабанили по металлическому желобу. Вика зевнула. Было уже поздно, и, несмотря на все приключения минувшего дня, ей страшно хотелось спать. Заплетающимся языком она пожелала Мелани и Кэтти спокойной ночи, и пошла наверх, в спальню, где ее ждала мягкая кровать. Рухнув на мягкую перину, девочка почти мгновенно заснула.

Долина Грез

– Эй! Проснись! Встава-ай! Да проснись же!

– Уже утро? – простонал Максим.

– Уже давно утро. Ну ты и соня! Я тебя битый час разбудить пытаюсь.

Максим с трудом разлепил веки, и увидел, что Флэйк бесцеремонно трясет его за плечо.

– Сделай одолжение, втяни когти, – зевая, Максим с остервенением потер глаза, чтобы проснуться. Все тело ныло от усталости еще сильнее, чем вчера. Забыв, что находится в пещере, он выпрямился в полный рост, и, основательно приложившись головой к потолку, охнул.

– Осторожнее, ты мне так весь дом развалишь! – проворчал Флэйк.

– Извини, – пробормотал Максим, потирая ушибленный затылок.

– Пойдем, – энергет вылез наружу и с наслаждением подставил спину солнечным лучам, – Дождь закончился.

Трава, мокрая от росы, хрустела под ногами, и очень скоро у Максима были полные ботинки воды. Они шли по зеленой равнине, на которой кое-где росли высокие акации. Небо было безоблачным и чистым, а птицы щебетали так беспечно, что Максим засомневался, действительно ли вчера была эта буря, или ему это только приснилось. Днем, при ярком свете, все тревоги и страхи казались смешными, игрушечными. Как-то не верилось, что этому миру, такому спокойному, безмятежному и солнечному, действительно что-то угрожает.

Дорога шла под откос, и несколько раз Максим едва не поскользнулся.

– Осторожнее, не упади, – предупредил Флэйк, который бежал впереди, используя длинный хвост для балансировки. Он так напитался солнцем, что его мех излучал яркое свечение, заметное даже сейчас, при дневном свете.

Акации незаметно сменились гигантскими древовидными папоротниками высотой больше человеческого роста. «Наверное, такие росли на Земле миллионы лет назад, во времена динозавров», – подумал Максим. Постепенно папоротник вытеснил все другие растения, и вскоре Флэйк с Максимом шагали по голой земле, петляя между толстых стволов. Высоко над головой качались бурые резные листья, отбрасывая на землю узорчатые тени.

Вскоре мальчик осознал, что они идут не по склону, а по ровному месту. Значит, они уже спустились в долину. Здесь было тихо; красно-коричневые папоротники, подсвеченные солнцем, создавали феерическое освещение. То слева, то справа раздавались таинственные звуки: пощелкивание, потрескивание, как в плохо настроенном приемнике. Но каждый раз, когда Максим поворачивал голову на звук, он исчезал, появляясь с другой стороны.

Максим восторженно озирался по сторонам, жалея лишь о том, что у него нет с собой фотокамеры. В голове мелькнула мысль, что на других планетах, должно быть, такие же сказочные пейзажи. И тут же поправил себя: он и есть на другой планете, вернее, в другом мире.

– Здесь восхитительно! – начал он, но, взглянув на Флэйка, замялся: тот явно был чем-то донельзя встревожен. Нахмурившись, он беспокойно обнюхивал заросли папоротника, словно что-то искал. Когда он повернулся к Максиму, в глазах его стоял неподдельный ужас.

– Случилось что-то ужасное, – сипло пробормотал кот, – Куда-то пропали все Пушистики. Их нет, ни одного. Я не могу даже представить себе, как такое могло произойти.

– Возможно, они от меня прячутся, – предположил Максим.

– Они никогда не прячутся! Они не боятся никого, потому что передвигаются так быстро, что ты их все равно не поймаешь.

– Значит, кто-то их поймал.

– Всех сразу?! Но это невозможно! – его состояние было близко к панике. – Здесь что-то происходит. – Внезапно он вскрикнул и прыгнул Максиму на руки, дрожа от страха. – Возможно, тот, кто это сделал, сейчас здесь. Возможно, он наблюдает за нами!

Максиму стало неуютно. Он попытался успокоить Флэйка и ласково погладил его.

– Все в порядке. Ты же не один. Нас двое. Давай поищем вместе.

Если бесстрашный энергет так испугался, значит, дело действительно серьезное. Но он не имеет права бояться. Флэйк ищет у него моральной поддержки, и он ни в коем случае не должен понять, что Максим струхнул не меньше его. Мальчик засунул руку в карман и нащупал Орех, подаренный белкой. Орех не вибрировал. Это его немного приободрило.

С дрожащим Флэйком на руках он пошел вперед, стараясь ступать как можно тише. Папоротники потихоньку начали редеть, и Максим очутился на полянке, круглой, как блюдце. Через поляну, весело журча, протекал тоненький ручеек. А у самой воды, помятый и израненный, лежал Розовый Пушистик.

Флэйк заметил его на мгновение раньше, и с громким возгласом прыгнул вперед. Пушистик не шевелился. Солнечный кот осторожно взял его передними лапами, и сосредоточенно заурчал. Это не помогло, но он не сдавался; от напряжения воздух вокруг него раскалился до температуры ядерного взрыва, но энергет не обращал на это внимания. С его усов стекали капельки плазмы. Флэйк накачивал и накачивал Пушистика своей энергией, пока тот не ожил, издав тонкий жалобный писк.

– Он жив! – выдохнул энергет, утирая пот со лба, – Хвала Высшим! Уф, что-то жарковато сегодня…

– Что с ним сделали? – испуганно воскликнул Максим.

– Не что, а кто! – прошипел кот. Он так разозлился, что его мех искрил, а глаза метали молнии. – Кто посмел сотворить такое? Розовые пушистики неприкосновенны! Убить Пушистика – хуже преступления не придумаешь. Убить доброе пушистое создание, которое не в состоянии никому причинить зло, которое живет только для того, чтобы приносить радость! – Флэйк отчаянно взвыл, эхо тут же подхватило его крик на сотни ладов.

– Ты можешь разобраться в этом? – тихо спросил Максим.

– Попробую, – так же тихо ответил Флэйк. – Но я не уверен. Я теперь уже ни в чем не уверен, даже в себе.

– Неправда! – воскликнул Максим, – Ты можешь! Ты не должен так говорить. Ты должен верить. Я в тебя верю.

Флэйк всхлипнул, и две крупные слезы упали на землю.

– Спасибо тебе, – пробормотал он растроганно, – Быть смелым и мужественным почетно, но сложно. Иногда нервы сдают даже у меня. Именно в такие моменты нам нужна поддержка друзей – для чего, собственно, они и существуют.

Максим улыбнулся.

– Я рад, что ты назвал меня своим другом.

Флэйк протянул Максиму переднюю лапу, тщательно втянув когти.

– Друзья лишними не бывают. Жаль, что сейчас наши пути расходятся, но я уверен, мы еще увидимся. Я вылечу этого Пушистика и постараюсь найти остальных, – он наклонил голову и бережно поднял розовый помпончик с земли. – Иди вверх, и, когда выйдешь из Долины, иди на высокую башню. От нее недалеко до Белого Дворца. Ты молодец, что не поддаешься страху и отчаянию… Прощай, Максим, человеческий сын. Передавай от меня привет Синей Рыбе.

Он повернулся и скрылся в папоротниках. Максим снова остался один. Он напился воды из ручья, и съев последний бутерброд, кое-как утолил голод. Проблема отсутствия еды скоро обещала встать очень остро, но Максим решил пока не думать об этом. Может быть, он найдет орехи, или ягоды, или еще что-нибудь в этом роде. Закинув рюкзак за спину, он пошел вперед, как наказал Флэйк, внимательно глядя по сторонам, чтобы вовремя заметить опасность.

Черный орел все не шел у него из головы. Закрыв глаза, Максим живо припоминал его холодный взгляд, полный ярости и злобы. «Скорее бы уж Синяя Рыба вернулась!» – мысленно взмолился Максим. Ему надо было о многом расспросить ее.

Скоро подъем закончился, потом исчезли папоротники, и его взору открылась бескрайняя равнина, расчерченная лесополосами на ровные прямоугольники – красные, зеленые, белые, золотые. «Поля», – догадался Максим.

Действительно, это были поля, засаженные различными культурами: когда он подошел поближе, то увидел, что красные поля – это мак, золотые – колосья пшеницы, на зеленых полях росла кукуруза, а белые поля оказались хлопком. В воздухе стояло неумолчное жужжание насекомых, опыляющих растения. А у самого горизонта – для верности Максим посмотрел в бинокль, – виднелась та самая башня. Отсюда она была размером со спичку, но, оценив расстояние, Максим понял, что башня очень высока, гораздо выше самого высокого небоскреба.

Солнце катилось к зениту, и припекало все сильнее. Изнемогая от жары, Максим с тоской вспоминал приятную тенистую прохладу Долины Грез. Поля тянулись очень долго, но скоро и они закончились. Впереди блеснула река, и Максим воспрянул духом: перспектива окунуться в воду была заманчивой. Он ускорил шаг, и вскоре вышел на берег небольшой речки. После дождя уровень воды сильно поднялся: обычно неглубокая, сейчас река бурлила и клокотала, едва помещаясь в своем русле, так, что на противоположную сторону можно было перебраться только вплавь.

Холмы вокруг нее густо заросли плакучими ивами, печально склонявшими гибкие ветви к самой воде. Сильное течение было только на небольшом участке русла, ближе к противоположному берегу, высокому и обрывистому. С того же берега, на котором стоял Максим, как раз была большая заводь с почти стоячей водой. Здесь в изобилии рос камыш и осока, а чуть дальше белели кувшинки. Максим бросил рюкзак на песок, скинул одежду и с головой нырнул в воду.

Искупавшись и освежившись, Максим решил переждать самый зной здесь, в густой тени плакучих ив, а заодно немного передохнуть.

По мокрому листу неторопливо ползла крупная виноградная улитка. Максим наблюдал за ней, но мысли его витали далеко. Он скучал по дому, по родному городу, по своему миру. И в то же время он понимал, что нельзя расслабляться. Слишком многое сейчас зависит от него. В том числе и его собственный мир. Мир, в котором полным-полно страдания, жестокости и несправедливости, в котором зло уживается с добром, и который, несмотря ни на что, он любит всей душой, всем сердцем.

Его родной мир.

Когда солнце начало клониться к западу, Максим стал собираться в путь. Напоследок он тщательно обшарил мелководье в поисках оранжевых водорослей, которыми накормила его Синяя Рыба. Однако их не оказалось, и Максим решил не терять времени. Он уже зашнуровывал ботинки, когда услышал крик и топот ног. Помня о нападении черного орла, мальчик бросился на землю, затаив дыхание.

– На помощь! Спасите!!

Услыхав отчаянный призыв о помощи, Максим, забыв об осторожности, вскочил и побежал, вверх по течению. Здесь через реку был перекинут старый деревянный мост, покосившийся от времени. Мост не внушал доверия, но голос доносился с того берега, и Максим хотел уже было рискнуть испробовать переправу на прочность.

Но не успел. Потому что из зарослей боярышника на противоположном берегу вдруг появилась девочка, кинулась к мосту, и одним духом перемахнула через него, не обращая внимания на скрип старых балок. Увидев Максима, она вскрикнула, словно он был привидением, и, не успев затормозить, упала, сбив его с ног.

– Т-ты человек? – она внимательно разглядывала Максима, словно жилая удостовериться, что он ей не мерещится.

– Да, – он озадаченно кивнул.

– Бежим отсюда! За мной гонится Тень!

– Какая тень? – не понял мальчик.

В это время раздался громкий треск, и мостик рухнул в воду. И через секунду Максим увидел, от кого это их спасло – из зарослей тальника на берег выскользнул бесформенный сгусток тьмы, парящий в полуметре над землей. Это и была Тень. Ее можно было бы принять за призрак, если бы она была белой. Но тень была чернее ночи. Она меняла форму, то обзаводясь рогами, то отращивая хвост, словно еще не до конца определилась, кем желает быть. Ее нечеткие контуры дрожали и расплывались. Тень еще не уплотнилась, не материализовалась, сквозь черную массу можно было различить кусты и деревья, которые находились за ней. Сама по себе тень, без живого существа, выглядела так жутко, что по коже у Максима поползли мурашки.

Тень раздосадовано взвыла; громкий, как сирена, чудовищный звук разлетелся далеко вокруг. От этого воя мороз прошел по коже. Но, очевидно, река была для чудовища непреодолимой преградой, потому что Тень, взвыв еще пару раз для порядка, повернулась и заскользила прочь.

– Что это за монстр? – первым заговорил Максим.

– Я не знаю, – девочка в страхе огляделась по сторонам, с таким видом, будто за каждым кустом прятался батальон теней. На Максима она смотрела настороженно-враждебно, словно и он мог в любой момент превратиться в чудовище с рогами и хвостом.

Радуясь, что он теперь не один, он приветливо улыбнулся:

– Я Максим.

– Вика, – ответила девочка после небольшой паузы.

– Так ты из нашего мира?

Файер

Вике снилось, что она идет по длинному узкому коридору, слева и справа – толстые стены, сложенные из грубо отесанных каменных глыб. Здесь было холодно, как в морозильнике. Холод и камень. Шаги гулким эхом отдавались в стылом, неподвижном воздухе, отчего казалось, что по коридору шагает целый взвод. В руке она сжимала фонарик, освещавший путь на несколько метров впереди нее.

Ни дверей, ни окон. Никаких вариантов. Только вперед. Она шла, понимая, что с этой дороги не свернуть.

Внезапно налетел ледяной вихрь, свет погас, оставив Вику в кромешной темноте. Она снова и снова щелкала кнопкой, но фонарик не хотел включаться. Девочка повернула назад, но позади нее оказалась глухая стена. Тогда она побежала вперед, во тьму, и вдруг пол ушел из-под ног, и Вика провалилась в пропасть. Она все падала и падала вниз, в черную пасть бездны, так долго, что если бы все это происходило наяву, она наверняка бы достигла уже центра земли. Казалось, падение никогда не кончится…

Вика проснулась, тяжело дыша от пережитого страха. Сердце колотилось так, что готово было выскочить из груди. Через несколько секунд она осознала, что лежит в кровати, запутавшись в одеяле. Немного успокоившись, она попыталась припомнить сон, но образы расплывались, расползались, как ветхая ткань, и уже скоро исчезли совсем. В конце концов ей удалось вызвать из памяти только смутное ощущение надвигающейся опасности, какой-то мрачной, темной силы, которая неумолимо приближалась, надвигалась, угрожая поглотить ее, растворить в себе, превратив в темную тень. Она вздрогнула, словно от холода, но усилием воли взяла себя в руки. Это всего лишь сон. Ночной кошмар, не более.

Светало. Было раннее утро, наверное, часов пять или шесть. Спать не хотелось, хотя вчера она легла очень поздно.

Вика выбралась из одеяла, и, потянув за шнурок, отдернула синий бархатный полог. На столике трюмо аккуратной стопкой лежала ее одежда, заботливо выстиранная и выглаженная. Вика мысленно поблагодарила Мелани за ее доброту. Одевшись, она принялась застилать постель, как двери распахнулись, и в спальню влетел большой Пузырь.

– Вика! Мелли хочет поговорить с тобой. Она послала меня привести тебя, – Пузырь раздулся от осознания собственной важности и гордости за блестяще выполненное поручение.

– Где она?

– Спускайся вниз и иди в сад. Ты найдешь Мелли там. Она велела поспешить. Хорошо, что ты уже не спишь, а то пришлось бы тебя будить.

– Хорошо, – ответила Вика, – Я сейчас приду.

Пузырь кивнул, широко улыбнулся ей, и, видя, что его миссия завершена, лопнул, щедро забрызгав кровать мыльной водой.

Вика вышла на улицу, ежась от утренней прохлады. Вчерашняя буря закончилась, небо сияло безоблачной чистотой: предстоящий день обещал быть жарким. Солнце еще не встало, горизонт на востоке только начинал розоветь, а на западе еще были видны крупные звезды.

– Доброе утро, Вика, – услышала она знакомый голос.

Девочка покрутила головой, но вокруг никого не было.

– Доброе утро, – откликнулась Вика. Где ты? Я тебя не вижу.

– Я здесь. Посмотри наверх.

Вика подняла глаза к небу и остолбенела: луна, на которую она сначала не обратила внимания, говорила с ней. Она присмотрелась и разглядела на лунном диске черты лица, очень похожие на…

– Мелани? – изумленно воскликнула она.

– Да, это я, – ее голос доносился откуда-то издалека, и с характерным шуршанием, словно она говорила по телефону.

– Ты – Луна?..

– Я Луна этого мира. Днем я могу принимать человеческий облик, но с наступлением темноты я должна быть на небе, и исполнять свои обязанности.

– А… Кэтти – она тоже?..

Мелани кивнула.

– Кэтти – моя сестра. Но она еще слишком мала, чтобы взбиратьс на небосклон каждую ночь. Иногда она сопровождает меня. Видишь, там, у горизонта?

Вика проследила за ее взглядом и увидела ярко светящийся круг, нижний край которого уже почти коснулся земли. Кэтти-луна почти завершила свой сегодняшний путь по небу. Ее диск был значительно меньше, чем у Мелани, но по яркости она не уступала старшей сестре.

– Привет, Вика! – хихикнула Кэтти. – Я тоже луна! Скоро я вырасту и стану большая, как Мелани! Смотри, как я могу! – она закружилась, как волчок, закручивая пространство вокруг себя в тугой вихрь. Вихрь рос, вертясь все быстрее и быстрее, и вскоре центростремительная сила его достигла такой мощности, что он начал втягивать в себя звезды, так, что вокруг Кэтти образовался бешено вращающийся светящийся обруч.

– Кэтти! Что ты делаешь! – воскликнула Мелани. – Сейчас же перестань. Как тебе не стыдно! Честное слово, как маленькая. С тех пор, как Ротсен пообещал ей, что когда ей исполнится семнадцать эр, он подарит ей небосвод в другом мире, она стала совсем неуправляемой. Вообразила себя взрослой. С ней больше хлопот, чем со всеми драконами Заоблачных гор.

Вика, подавив улыбку, попыталась придать своему лицу сочувствующее выражение.

«Все дети ведут себя одинаково, даже здесь», – подумала она.

Кэтти обиженно надулась, но, не решившись ослушаться старшей сестры, резко остановилась. Некоторое время вихрь еще кружился по инерции, но постепенно он начал слабеть, и в конце концов остановился, разбросав звезды по всему небу.

– Я сейчас все поставлю на место, – спохватилась Кэтти, но Мелани поспешно остановила ее:

– Ой, нет, лучше не надо! Я сама этим займусь.

– Хорошо, – легко согласилась озорница, и лунный диск коснулся кромки леса, темневшего вдали. Коснулся – и исчез. Вика моргнула. В тот же момент в воздухе прямо перед ней возник огромный прозрачный шар. Шар издавал тихое гудение, похожее на гуденье высоковольтных линий. Внутри него материализовалась фигура девочки. Спрыгнув вниз, Кэтти кубарем покатилась по траве, перекувыркнулась, и поднялась на ноги.

– Не рассчитала высоту, – небрежно бросила она, и хитро улыбнулась Вике. – Ну ладно, я пошла…

– Погоди, – окликнула ее Мелани.

Кэтти замерла на месте и оглянулась на луну.

– Что?

– Кэт, будь добра, найди Файер.

Девочка кивнула и умчалась. Мелани повернулась к Вике.

– У нас мало времени. Слушай. Сегодня ночью я видела весьма странное явление. В небе над северным горным хребтом открытый Проход. Очень большой. Я не знаю, кто создал его, но что-то подсказывает мне, что это не к добру. Видишь ли, Проход нельзя открыть, когда захочешь. Для этого нужны определенные условия, и колоссальное количество энергии. Я говорю о проходе в обычные миры. Но есть только одно место, куда проход можно открыть в любое время. – Мелани замолчала. В глазах ее стояла тревога.

– И что это за мир? – в тишине голос Вики прозвучал неожиданно громко, и она испуганно зажала рот рукой.

– Это не мир. Вернее, не мир в обычном понимании этого слова. Это ничейный участок пространства, пустота, вакуум. Там нет живых существ, но иногда туда попадают их мысли, страхи и сны. Не все, конечно – только самая тонкая материя. Они не могут существовать там долго, и постепенно распадаются. Но если они проникнут в наш мир, здесь они смогут материализоваться. Страшно даже вообразить, что тогда может произойти. Мне надо предупредить Ротсена и остальных. Мы должны как можно скорее выяснить, в чем дело, и мы это выясним.

– Ты расскажешь им все, что видела?

– Да. А тебе, дитя мое, следует быть осторожнее. Я не сказала тебе об этом сразу, потому что не обратила на это должного внимания, но теперь я скажу тебе, Вика. У тебя очень необычная аура. Очень сильная. Ты даже не догадываешься о своей силе, а она у тебя есть, пожалуй, даже чересчур. Совершенно очевидно, что это не случайность. В чем твоя роль, можешь знать только ты сама, но поверь мне, у тебя есть Предназначение. Возможно, Высшим что-то известно об этом. Тебе надо найти их. К сожалению, я не смогу тебя проводить, но я покажу тебе дорогу.

На заднем дворе показалась Кэтти: она была не одна. Рядом с ней, мягко и грациозно переступая лапами, шагало красивое существо, похожее на крупного хищника. Существо было огненно-рыжего цвета, с необыкновенно длинным, приглаженным волосок к волоску, мехом, отливавшем всеми оттенками золотого и красного. Его морда чем-то напоминала лисью – изящный, тонкий профиль, раскосые миндалевидные глаза и острые уши. Но гибким телосложением, и аристократической поступью существо было больше похоже на большую кошку – пантеру или леопарда. Хвост же был, как у льва – тонкий и длинный, с пушистой кисточкой на самом конце. Были у нее и усы, между которыми с характерным потрескиванием периодически проскакивала яркая электрическая дуга.

– Пешком идти нельзя – это слишком опасно, – Кэтти бросила ей поводья, – Это упряжь для грифонов, мне пришлось ее слегка уменьшить, чтобы она пришлась впору.

Вика осторожно приблизилась к оранжевой кошке. Та повернула точеную голову и оценивающе посмотрела на девочку.

– Файер, познакомься с Викой, – сказала Мелани, – Файер – моя подруга. С ней ты будешь в полной безопасности. – Видя, что девочка с опаской смотрит на ее когти, она добавила со смехом:

– Не бойся, она тебя не съест. Она только с виду такая грозная, но на самом деле добрая.

– А что она ест? – на всякий случай поинтересовалась Вика.

– Тебе об этом можно не беспокоиться. Файер питается природным электричеством, и во время вчерашней грозы она насытилась на много дней вперед, правда, Файер?

Грациозное создание встряхнуло головой, от меха полетели искры.

– Мелани хотела сказать, что я – энергета электричества, – пояснила Файер. Голос ее был глубокий и бархатистый, богатый оттенками, как и ее мех.

– Возьми свою бутылочку и наполни Эссенцией Гармонии. Она может тебе пригодиться, – велела Мелани. – Только не пей ее больше.

Кэтти застегнула ремни и прикрепила к седлу холщовую сумку со снедью.

– Сейчас завтракать некогда, – сказала Мелани, – но я собрала тебе в дорогу немного еды. Файер, – она посмотрела на энергету, – Сколько тебе потребуется времени, чтобы доставить Вику в Белый Дворец?

– Думаю, мы будем там к полудню, – секунду подумав, ответила она. – Если, конечно, без остановок. Одна я бы проделала этот путь в два раза быстрее, но с седоком скорость будет ниже.

– Готово, – сказала Вика, закручивая пробку бутылки.

– Садись, – Файер наклонилась, подогнув лапы, чтобы Вике было удобнее залезть ей на спину. Надеюсь, ты знакома с верховой ездой.

Вика сомневалась, что могла применить к себе понятие «знакома с верховой ездой». Она ездила верхом всего один раз в жизни: в Центральном парке, на каникулах. Это было лет пять назад. Тогда ее вез низкорослый пегий пони, которого вел под узды его хозяин. Они шагом проехали по асфальтированной дорожке два круга.

– Вика, помни, что бы ни случилось, Файер тебя не бросит. Слушайся ее во всем. И постарайся не рисковать. Сейчас происходит много такого, что заставляет всех нас пересматривать наше поведение. Но это не навсегда, поверь. Скоро все наладится. В конце концов, ничто не длится вечно. До встречи, Вика.

– До свидания, Мелани! Пока, Кэтти! Спасибо вам за все! – крикнула Вика, напоследок еще раз оглянувшись на гостеприимный дом. Она обхватила Файер за шею и сказала ей:

– Я готова!

– Уверена? Тогда держись крепче! – Файер напружинила сильные лапы и длинными прыжками понеслась на северо-восток.

Такой скачки Вика не ожидала. Она думала только о том, как удержаться в седле и не упасть. Файер мчалась так быстро, что деревья слева и справа от нее сливались в две сплошные полоски, а на резких поворотах у Вики захватывало дух. Она мысленно поблагодарила небеса за то, что не успела позавтракать перед дорогой.

Энергета и девочка ехали без остановки несколько часов, солнце уже стояло высоко в небе. Вике было бы жарко, если бы не встречный поток воздуха, бивший в лицо. Сады и цветущие луга остались позади, и теперь вокруг путников простирались холмы, поросшие высокой травой, в которой беззаботно стрекотали кузнечики. Тут и там росли купы деревьев, кое-где образуя небольшие рощицы.

Вскоре пейзаж вновь изменился: начались бескрайние поля, засаженные злаковыми культурами. Колосья уже начинали желтеть и наливаться зерном. За пшеничным полем было поле гречихи, а за ним – еще одно, засеянное маком. Мак рос так густо, что когда головки цветков покачивались от слабого ветерка, поле было похоже на алое море, по поверхности которого то и дело пробегали волны.

Маковые поля, казалось, никогда не закончатся, но всему на свете, как справедливо заметила Мелани, когда-нибудь приходит конец, и скоро путники добрались до холмов. Здесь текла мелкая речушка, и Файер остановилась, чтобы Вика могла попить (ей самой, конечно, вода была не нужна). Девочка скатилась вниз, с удовольствием ощущая под ногами твердую землю, и немного прошлась, чтобы размять затекшие конечности. Украдкой взглянув на Файер, она с удивлением обнаружила, что энергета ни капли не устала. Ее силе и выносливости можно было только позавидовать.

Вода в речке была теплая, но чистая и прозрачная, как слеза, и даже, как показалось Вике, немного газированная. Девочка вдоволь напилась, и они хотели уже было вновь тронуться в путь, как внезапно кусты боярышника, росшие на берегу, зашуршали. Вика вздрогнула и прижалась к теплому боку Файер, чувствуя кожей ее пульсирующую энергию, натянутую, как струна.