У кого план круче? Или с кем переспать, чтобы на утро проснуться знаменитой?

– Конечно! – она уже еле сдерживала слезы.

– Тогда завтра здесь, в восемь утра. И не стоит думать, что я сразу подпишу с тобой контракт, я даю тебе две недели испытательного срока, за это время с тобой поработают лучшие учителя, стилисты, визажисты и хореографы, и только после этого я скажу свой окончательный ответ.

– Спасибо! Спасибо вам большое за то, что дали мне шанс!

– Только не надо соплей! Тебе предстоит еще много работы. А теперь можешь идти, – уже возле самой двери он ее окликнул, – будь добра, больше не выливай на себя эти духи, не переношу приторные, дешевые запахи.

Ева лишь покорно махнула головой. Ни одно грубое слово не могло расстроить ее или обидеть, сейчас она летела на крыльях счастья, опьяненная мечтами и иллюзиями. А дома Екатерина уже не находит себе места, часы показывают 00:40.

Когда в замке повернулся ключ, женщина уже стояла в коридоре.

– Мама, ты почему еще не отдыхаешь? Тебе завтра рано вставать! – Уставшая девушка еле перебирает босыми ногами, держа в руках обувь и сумочку.

– Как я могу спать, когда тебя до сих пор нет дома? Почему так долго?

– Кастинг закончился только в двенадцать часов, автобусы уже не ходят, поэтому пришлось прогуляться пешком. Не злись, мама, если бы ты знала, как удивительно красив наш город в это время…

– Да неужели? – Екатерина удивленно приподнимает брови.

– Сотни огней вокруг, яркие вывески магазинов, витрины украшенные манекенами в брендовых нарядах, оглядываешься и кажется что ты идешь по Нью-Йорку… – Ева потянулась, чтобы обнять мать. – Машин совсем мало, и даже воздух становится чище…

Теперь мать насторожилась и даже принюхалась.

– Ты пьяна?

– Нет, я счастлива!

– Ты прошла кастинг? Все получилось?

– Да. С завтрашнего дня начинается моя новая жизнь!

– Я так за тебя рада!

– Поверь мне, я рада еще больше!

Не удержавшись, Ева начинает петь, кружась в ритме вальса.

– Тише, сумасшедшая, Ванечку разбудишь…

Мать с дочкой еще долго просидели на кухне. За разговорами прошло несколько часов, а Еву по-прежнему было не остановить, она еще долго могла рассказывать про агентство «Подиум», про Евгения Борисовича, про каждую девушку, что стояла перед ней в очереди и про то, как голыми руками смогла вырвать свое счастье! Она оказалась лучшей, среди девятнадцати девушек, с разным цветом кожи, волос, глаз, с разным материальным положением, судьбой и характерами. Это еще не победа, но впервые кто-то счел ее достойной хотя бы для того, чтобы дать шанс. Дальше она сделает все, чтобы этот шанс не упустить!

Казалось, Ева только закрыла глаза, а будильник уже сообщает, что пора вставать. Впервые раннее утро кажется девушке милым и солнечным, а не жутким началом длинного, ужасного дня. Как ни странно, никто из домочадцев уже не спит. Из кухни слышится приятный треск масла на сковороде, а Ванечка тихо смотрит картинки большой советской энциклопедии, которую вчера раздобыла для него мама. Не теряя времени, Ева принялась приводить себя в порядок, а когда через пятнадцать минут забежала на кухню, стол уже был накрыт чаем и золотистыми гренками:

– Мама, когда ты успела?

– Встала чуть раньше. Я тут тебе и с собой приготовила, – женщина протянула еще теплый пакет, из которого пахло чем-то очень вкусным, – держи.

Дочь улыбнулась.

– Ты, правда, думаешь, что работники «Подиума» носят на работу еду в коробочках и пакетиках?

– А ты думаешь, мама есть только у тебя?

– Нет, но такая заботливая только у меня! – Губы матери дрогнули, расплывшись в легкой улыбке. – Все работники обедают в кафе в этом же здании.

– Нет, так дело не пойдет. Ты собираешься всю свою зарплату спускать на какие-то кафешки, когда у тебя дома есть собственный повар? К тому же, эти две недели будут очень тяжелыми: днем будешь пропадать в агентстве, а вечер и ночь бегать официанткой, тебе нужно много энергии, а значит, следует хорошо питаться.

Екатерина снова протянула пакет дочери.

– Ты так говоришь, как будто я вообще спать перестану, я же не каждую ночь работаю, а посменно.

– Не спорь!

Девушка тоже пришла к выводу, что это бесполезно и взяла пакет.

– Хотя бы расскажи что там?

– Вчера смогла вынести с работы парочку жареных крылышек, сейчас сделала тебе пюре.

– Спасибо.

Завтрак прошел оживленно, все с упоением уплетали горячие гренки. На семейном совете было решено этим же вечером позвонить Юрию, чтобы хотя бы словами выразить свою благодарность. Потом женщины разбежались каждая на свою работу, и только Ванечка остался один, с нетерпением ожидая обеда, когда мама вернется чтобы навестить его и обязательно принесет что-нибудь вкусненькое.

Первый день Евы в агентстве «Подиум» прошел быстро и насыщенно. Сегодня ее отдали в руки стилисту, который подобрал более раскрепощенный образ. После профессиональных рук мастера, волосы обрели новую жизнь, блистательно сияя под светом множества зеркальных ламп. Цвет стал насыщенно-черным, а длина почти мальчишеской, теперь Ева могла игриво взъерошить их муссом. Она посмотрела в зеркало: «Как же мне идет эта легкая небрежность!»

Казалось, все крутятся только вокруг нее: десятки неизвестных ей людей подходили знакомиться, задавали вопросы, критиковали, снимали мерки и просто обсуждали. Но не все так безоблачно как кажется, вместе с прыгающими вокруг «зайчиками» появилась кучка завистников и недоброжелателей, в основном в лице не совсем удавшихся манекенщиц, которые никак не могли понять, каким образом обычная «серая мышка» с улицы получила возможность стать лицом новой линии одежды у самого Бугаева Евгения Борисовича? Вскоре расползлись слухи об их смутном родстве, и теперь каждый кому не лень считал нужным подойти к Еве, чтобы поинтересоваться: «Правда ли, что она результат разгульной молодости известного дизайнера?» Через несколько дней Ева смогла опровергнуть все слухи на эту тему, но новые, еще более колкие сплетни, не заставили себя долго ждать. Оказалось, что заткнуть рот кучке болтливых девиц не так-то просто.

Прошло двенадцать дней, за это время Еве удалось достичь многого. Теперь она чувствовала себя гораздо увереннее. Она смогла идти с поднятой головой там, где на нее со всех сторон лилась грязь и желчь завистливых соперниц, но она упрямо твердила себе: «Я лучше, они это понимают и от безысходности плюются ядом!» Она действительно научилась многому, теперь смотря на ее уверенную твердую походку с трудом можно представить, что всего две недели назад, по этому же кафелю она нерешительно перебирала ножками. Да, учителя хорошо над ней потрудились, она выглядит подтянутой и свежей, но на самом деле валится с ног от усталости. Прислонившись к стене, Ева трет покрасневшие глаза и смотрит на экран старенького мобильного телефона: уже 18:25, ровно в 21:00 начинается ее смена в клубе: «Как же хочется спать!» Собрав последние силы, она спешит домой, в надежде успеть, хоть немного, вздремнуть. Уже возле двери ее поймала Алина, коллега, так сказать:

– Волкова! Тебя Евгений Борисович вызывает!

– В кабинет?

Она усмехнулась:

– Нет, на дачу!

Не обращая внимания на очередную колкость, девушка побежала прямо по коридору.

– Вызывали? – Ее взъерошенная голова показалась в открытой двери кабинета.

– Да, заходи.

Девушка закрыла дверь и присела напротив. Лицо мужчины не выражало никаких эмоций, предугадать о чем сейчас пойдет речь невозможно. От дурного предчувствия по спине пробежал холодок. Она ждала что он скажет, он – молчал. Наконец, голос потревожил тишину:

– Я обдумывал свой график и пришел к выводу, что смогу найти время в эту пятницу, для того чтобы мы с тобой могли обсудить условия контракта.

У Евы перехватило дыхание: «Не может быть!», но вслух она сдержанно произнесла:

– Я рада это слышать.

– Завтра я даю тебе выходной. Ты провела огромную работу, отдохни и наберись сил, потому что теперь придется работать в два раза больше.

– Я понимаю.

– Послезавтра вся элита города собирается в «Модном доме», по случаю презентации нового нижнего белья, от начинающих дизайнеров, а затем будет ужин в ресторане «Колдун».

– И там будет сама Громова?

Евгений ухмыльнулся:

– Мы будем весь показ сидеть с ней в одном ряду. Пользуясь случаем, я хочу представить тебя как новую яркую звездочку на небосклоне шоу бизнеса. – Ева с трудом верит своим ушам. – У тебя есть день научиться манерам дамы из высшего общества. Надеюсь, в какой руке держать нож, а в какой вилку ты уже знаешь?

– Обижаете…

– Теперь слушай мелочи, но очень важные, перепутаешь или забудешь что либо – пеняй на себя. Во-первых, перестань называть меня на вы, я сразу чувствую себя дряхлым стариком, теперь ты можешь обращаться ко мне просто Евгений. Во-вторых, все будут спрашивать, где я тебя нашел. Версия про Панина очень скучна, давай сразу определимся с легендой: ты работаешь официанткой в одном из уличных кафе, а я случайно заглянул туда выпить чашечку кофе, ну и естественно разглядел в бедной провинциалке неземную красоту и талант. Запомнила?

– Запомнила.

«В принципе, многое в этой истории правда».

– И постарайся держать себя достойно, для скандалов и громких газетных заголовков, типа «Волкова была пьяна от вина или внезапной славы» – еще не время!

– Хорошо, я вас поняла, Евгений Борисович. – Мужчина с укором сверлит ее взглядом. – То есть, я поняла тебя Евгений. И будь уверен, что не подведу.

– Надеюсь. Значит, завтра ты отдыхаешь, а послезавтра я заеду за тобой около восьми часов вечера. Ты должна быть уже готова, я не люблю ждать.

– Людмила поедет с нами?

– Моя жена? Нет, она не любит подобные мероприятия, я буду один.

Ева понимающе закивала головой.

– Я все уяснила. Я могу идти?

– Нет, еще кое-что, – Евгений бросил на стол пачку денег, – оденься приличнее, ты проведешь вечер в окружении лучших дизайнеров, а не на лавочке во дворе! Подбери себе что-нибудь особенное, надеюсь на твой вкус. Только не вздумай брать ничего из моих коллекций, все примут это за дешевую рекламу.

Ева посмотрела на деньги и недоверчиво спросила:

– А это не много? – и по нескромной усмешке поняла: «не много»!

IV Евгений Борисович и Людмила

Он знал, чего-то не хватало

И каждый день был как всегда.

А пламя тихо угасало.

Однообразие… тоска….

Она все тоже понимала,

Они рабы своей любви.

Безумства, страсти не хватало

И что еще можно спасти?

Следующий день Евгений, так же как и Ева, решил провести дома. С небольшой разницей в том, что его трехэтажный коттедж в пригородном элитном поселке, чуть больше ее двухкомнатной хрущевской квартиры. Это утро выдалось удивительно солнечным, и он решил пойти на поводу у собственной лени и еще немного поваляться в постели. В такие редкие дни мозг полностью отдыхает.

– Ты сегодня завтракать собираешься? – В комнату заглянула его жена Людмила.

– Дай мне отдохнуть, я раз в полгода устраиваю себе выходной!

– Вот именно, раз в полгода, – еще что-то ворча, она хлопает дверью и уходит.

Выматерившись, он все-таки встал и после ванных процедур спустился в столовую.

– С добрым утром, дорогая. – Женщина подняла на него глаза, отчетливо понимая, насколько неискренне он на нее смотрит, как с силой выдавливает из себя каждое слово. – А ты мне ничего не скажешь?

– Доброе утро.

– Спасибо.

Они уселись за стол, одна из домработниц сразу принялась раскладывать по тарелкам завтрак. Евгений долго смотрит на жену и наконец не выдерживает:

– Чем ты опять недовольна? Когда меня сутками нет дома – ты жалуешься, что я не уделяю тебе должного внимания, а когда я дома – ты снова злишься. В чем дело?

Людмила бросает вилку с ножом на стол.

– Я просто устала от такой жизни! Вот скажи мне, где ты был вчера вечером?

– Ты же знаешь!

– Знаю, ты заключал очередной контракт, в ресторане на Пушкинской в окружении трех юных особ!

– Это моя работа! – Мужчина скривил губы и сильно сжал в кулаке рукоятку столового ножа.

– Твоя работа? Ты можешь подписать контракт за десять минут в стенах собственного кабинета. Но нет же, тебе нравится весь этот пафос, телевиденье, журналисты, твою душу греет каждая никчемная статейка про тебя! Ты зарабатываешь больше денег не на одежде и даже не на своих идеях, а на грамотной рекламе самого себя!

– Да, ты права, но ключевые слова здесь «зарабатываю деньги», именно на то что я заработал мы смогли позволить себе купить этот дом, эту машину, этих домработниц, в конце концов!

– Если цена за все эти удобства наш распавшийся брак, то они мне не нужны.

– О чем ты говоришь?

– О толпах манекенщиц, поджидающих тебя за каждым углом!

Мужчина выдавил не естественную улыбку.

– Только не говори, что ревнуешь! Когда ты выходила за меня замуж, то прекрасно знала все минусы и издержки моей работы.

– Когда я выходила за тебя замуж, ты появлялся дома чаще двух раз в неделю! А теперь каждую ночь я ломаю голову над тем, с кем из своих новых девочек ты окажешься в постели!

– Мне надоели твои истерики! Ты устраиваешь проблему на ровном месте! – Мужчина подлетел к ней и стал сильно трясти за плечи. – Скажи, ты хоть раз заставала меня с любовницей? Может, видела след от чужой помады на моей рубашке?

Людмила не может больше сдерживать слез.

– Достаточно фотографий в прессе…

– Если ты настолько глупа, чтобы верить этим сплетням и подставам, то это твои проблемы!

Обида захлестнула всю ее душу, не сумев больше находиться с ним рядом, она вырывается из цепких рук и выбегает из столовой. Сейчас ей кажется, что она ненавидит этого человека всем сердцем, но самое обидное было не в этом, а в том, что спустя час или два, она выйдет к нему, как ни в чем не бывало, умытая и накрашенная, словно никакая боль не терзает ее сердце. У нее нет другого выхода. Когда семь лет назад она выходила замуж за начинающего и, на тот момент, малоизвестного дизайнера, она обещала, что будет во всем поддерживать своего мужа, верить в него, помогать, быть опорой и надежным тылом. Иногда она представляла свое будущее с ним и немного боялась, боялась что не выдержит светской жизни, но, наверное, как и все, надеялась, что их семью не тронут подобные проблемы. Теперь ей тридцать лет, она живет как жар-птица в золотых хоромах, но совершенно одна. Она отлично понимает, что время уходит и уже давно мечтает о маленьких ножках, топающих по элитному ламинату, но терпеливо ждет, пока того же самого захочет ее муж. А он, к слову сказать, никуда не торопится и детьми обременяться не собирается. Все ее многочисленные истерики – это всего лишь жалкие попытки открыть мужу глаза на истинный смысл жизни. Увидев их совместное существование, кто-то спросит: «Почему же она с ним?» Потому что любит, потому что боится одиночества, потому что привыкла к материальному достатку, уже привыкла страдать. Какая разница, пока есть хоть малейшая надежда что он ее любит – она останется с ним!

Успокоившись, она как обычно умылась и привела себя в порядок.

«Я и так старее всех этих малолеток на десять лет, если я еще позволю себе расклеиться – он точно меня бросит» – крутятся мысли в ее голове.

Оставшиеся полдня она провела в гардеробной, разбирая свои многочисленные наряды и вспоминая когда в последний раз их надевала. Затем устав от бесполезного занятия спустилась в гостиную и присела возле раскрытого окна с чашкой чая. Муж тоже, как ни в чем не бывало, устроился неподалеку читать газету.

– Успокоилась? – сухо спрашивает Евгений.

– Успокоилась, жаль только, что тебя не было рядом.

– Ты знаешь, я не люблю все эти твои слезы и истерики.

– Знаю.

Евгений не отрывается от газеты, трудно понять в действительности ли ему интересно содержание или это его способ удержать свои эмоции под контролем. Как бы то ни было, они оба отвернулись друг от друга, занявшись своими делами.

Наконец, желая нарушить нависшую тишину, Евгений начинает разговор:

– В газете пишут, что Панин подал на Арнольда в суд. Представляешь, тихоня Панин и суд, да еще на Арнольда.

Женщина холодно отвечает:

– Я видела Панина всего три раза, а кто такой Арнольд, не имею ни малейшего представления.

– Нойманн Арнольд, к твоему сведенью, – это один из самых влиятельных и богатых людей нашей страны, этот человек изменил жизнь всего города. Он спонсирует строительство больниц и крупных торговых центров, доля его акций есть во всех крупных холдингах нашего города, 40% автобизнеса принадлежит…

– Мне все равно чью жизнь изменил этот человек. Моей жизни он не коснулся и я не хочу занимать свое время глупыми разговорами о незнакомце.

Мужчина опустил газету.

– Тебе ничего не интересно, скоро нам не о чем станет поговорить.

– Скорее просто тебе станет некогда со мной разговаривать.

– Тебе стоит больше читать, ты не работаешь, у тебя есть прекрасная возможность насыщать себя знаниями. Чем ты занимаешься дома целый день? Пожалуй, установлю камеры, может в мое отсутствие к тебе приходят гости?

Женщина одарила мужа презрительным взглядом: «Он использует любую возможность, чтобы унизить меня и вывести из себя!»

– Хочешь камеры? Может, начнем с твоего кабинета?!

Ситуация снова накалялась. Не желая вновь закончить день слезами, Людмила молча отправилась в комнату.

Уже давно, примерно таким вот образом заканчивалось большинство их разговоров. Оба устали, но отчего-то каждый стоял на своем, будто их отношения не теплый семейный очаг, а холодное поле битвы. Утром они встречались, перебрасывались упреками, а поздней ночью молча ложились спать. Есть выражение, что от любви до ненависти один шаг – это не правда, там намного меньше. И они уже давно стояли ровно посередине, в полном замешательстве.

Уже в кровати, отвернувшись к стене, Людмила выдавила из себя:

– Спокойной ночи.

После нескольких минут молчания:

– Завтра вечером я ухожу на показ нижнего белья в «Модный дом», вернусь поздно.

Не поворачиваясь, она вопросительно произнесла:

– Я еду с тобой?

– Не в этот раз, я уже сообщил, что буду один.

– Тридцатилетняя жена будет совсем некстати на вечеринке после презентации?

– Спокойной ночи.

Считал ли он ее недостойной своего ответа, или просто устал отвечать на одни и те же вопросы – он не знал сам. Так и не повернувшись друг к другу, они еще долго лежали с открытыми глазами, изображая ровное непрерывное дыхание спящего человека. Оба.

V

Много ли для счастья надо?

Кому-то плитку шоколада,

Пару шмоток поновей,

Кому-то парочку друзей…

Машину по последней моде,

Еще бы доллары в комоде…

А кто-то просто сделал гадость —

И сердцу маленькая радость.

Утро пятницы началось суматошно. Весь четверг Ева отсыпалась, поэтому за оставшиеся десять часов ей пришлось оббегать весь город в поисках подходящего наряда для презентации, соответствующих босоножек, дорогих духов, и непременно изысканной бижутерии под золото. Задача оказалась нелегкой: голова кружилась от многообразия фасонов, расцветок и тканей. Одно платье было излишне строгим, другое очень открытым, третье слишком спокойным, не тот размер, не та длина, не тот цвет! Через два с половиной часа было выбрано самое главное – платье! «С остальным должна справиться быстрее». – Решила Ева, но через час поняла, что просчиталась, подбирать каждую последующую новую деталь к уже сложившемуся образу становилось все сложнее. И все же, выбор был сделан.

В 19:30 Ева уже нервно протаптывает дорожку из угла в угол своего небольшого зала.

– Евгений приедет с минуты на минуту.

– Я знаю дорогая, не волнуйся.

Екатерина приобняла дочку, крепко сжимая ее плечи, словно стараясь поделиться своей энергией и силами. Сейчас ее тоже переполняли непонятные чувства: страх и странное ожидание чуда.

– Мама, я боюсь, а вдруг что-то пойдет не так?

Екатерина тоже чего-то боялась, но виду не подавала.

– Выкинь из головы навязчивые мысли. Ну что может пойти не так? Ты такая красавица, такая умница…

– А если Евгений решит познакомить меня с кем-то очень важным, а я его подведу? А вдруг у кого-то будет платье такое же, как у меня? Это катастрофа в мире моды! А если журналисты решат задать мне вопросы, и я растеряюсь – будет жуткий скандал!

– Ты преувеличиваешь.

В комнате заиграла знакомая мелодия, Ева сразу же бросилась к мобильному телефону.

– Слушаю. Да, конечно же, я готова. Через пару минут.

Мать взяла руку дочери и, еле сдерживая внезапно нахлынувшие слезы, прошептала:

– Не соверши ошибок, о которых потом придется горько сожалеть.

– Мамочка, все будет хорошо, ты же меня знаешь!

Дверь захлопнулась, на лестничной площадке послышалось цоканье каблучков, сердце Екатерины сжалось, будто она отпускала дочь не на показ, а на войну.

– Это то и пугает, я тебя знаю… – Опустив голову, женщина медленно прошла в зал и прилегла на диван. Какие мысли сейчас терзали ее душу? Наверное, это сможет понять только мать.

Ева выбежала из подъезда, легкий ветерок коснулся ее плеч, заставляя девушку поежиться и ускорить шаг. Эти несколько метров до машины она прошла как королева, с гордо поднятой головой, изящной осанкой и уверенным взглядом победительницы. Она слышала, как вокруг воцарилась тишина: бабушки на лавке перестали грызть семечки, соседские мальчишки гонять мяч, даже дядя Коля забросил машину и, прищурив глаза, пытался разглядеть экзотическую птичку, внезапно выпорхнувшую из их старого подъезда. Ева поймала себя на мысли, что такое внимание чертовски приятно.

Немного подумав, Евгений бросил телефон водителю:

– Убери куда-нибудь. Ничто не должно испортить сегодняшний вечер! – Евгений уже в четвертый раз смотрит на часы и начинает злиться, а когда он нервничает, то всегда срывает злость на ни в чем не повинном водителе – Леше.

Выругавшись еще раз, он поднял голову, наблюдая, как изящные ножки в шикарных черных босоножках засеменили в его сторону. Уже через мгновенье его глаза непроизвольно расширились, обсматривая с ног до головы эту дикую львицу, он задал себе всего один вопрос: «Куда делась невинная овечка?» Ярко малиновое платье, длиной до колена, эротично обтягивало каждый сантиметр ее фигуры, подчеркивая тонкую талию и пикантно выделяя более выступающие части тела, настолько, что при каждом вдохе было видно, как слегка вздымается ее грудь. Евгений сглотнул накопившуюся слюну и поймал себя на мысли, что очень рад наличию милого выреза «лодочка», будь он чуть глубже, вид этой девушки не на шутку заставил бы его разволноваться. Но буквально через секунду мужчина поспешил расстегнуть еще одну пуговицу своей рубашки, кажется, в салоне стало очень душно. Видимо он заметил нескромный вырез на спине модели, открывающий большую часть позвоночника и уходящий небрежной волной к левому бедру. Манящие изгибы плавно двигались в такт уверенных шагов Евы. Возле машины девушка остановилась, ожидая пока Леша поспешит открыть ей заднюю дверцу авто, ее не заставили долго ждать, еще через несколько секунд мягкий аромат ее духов окутал пространство автомобиля.

– Добрый вечер. – Ева не могла сдержать улыбку.

– Добрый, – взял себя в руки мужчина, – ты не перестаралась с выбором платья?

– Тебе не нравится?

Ответа не последовало. Евгений приспустил стекло, давая возможность свежему вечернему воздуху добраться до его легких, затем скомандовал водителю:

– Леха, поехали! Если будут пробки, мы опоздаем!

Ева истолковала молчание по своему, игриво покусывая нижнюю губу и пытаясь сдержать ликование, она искренне радовалась произведенному эффекту. Ладони вспотели, она положила клатч рядом и повернула голову в сторону Евгения, тот, не отрываясь, смотрел на дорогу, будто улицы этого города еще были способны его удивить.

«Модный дом» находится в десяти минутах езды от ее дома, небольшая пробка на Чернышевского затянула поездку до двадцати минут.

– Чуть не опоздали, – процедил сквозь зубы Евгений.

Леша, водитель-телохранитель, окинул внимательным взглядом собравшуюся толпу журналистов и тех несчастных, которым не хватило билетов, или элементарно денег, но ничего подозрительного не заметил и поспешил открыть двери авто. Сначала на новенькую брусчатку ступили мужские туфли, затем женские босоножки. Ева стояла не двигаясь, казалось, все это происходит не с ней, сейчас она сделает шаг и непременно проснется, нащупывая в темноте мокрую от слез подушку. Из легкого транса ее вывел Евгений.

– Что ты стоишь? Нам некогда любоваться красотами архитектуры!

– Да, идем, – и, подумав, добавила: – можно я возьму тебя под руку?

Мужчина просверлил свою прыткую спутницу неодобрительным взглядом:

– Нет, я не хочу, чтобы поползли лишние слухи.

– Я поняла.

– Надеюсь.

Широко улыбаясь они поспешили ко входу, заверив представителей прессы, что ответят на все вопросы после презентации.

Надежды Евы оправдались, она заметила Громову Анну – пожалуй, самого известного дизайнера нижнего белья, она восхищалась каждой ее коллекцией и видела записи всех ее показов, но, к сожаленью, о работе с такой влиятельной женщиной не стоит даже мечтать, бесполезно. Все модели Громовой – обладательницы бюста третьего размера, с каким-то сожалением Ева смотрит на свою твердую двоечку.

Громогласный голос ведущего прервал размышления девушки. Следующие два с половиной часа ее взгляд был прикован к сцене. Завороженная происходящим, она изо всех сил старалась уместить в памяти каждую коллекцию, изучая поведение моделей, походку, взгляд. Она была уверенна, что видит дрожь их рук и не сомневалась, что сможет сделать все гораздо лучше. Евгений периодически прерывал ее размышления, показывая на кого-либо из собравшихся гостей и рассказывая краткое содержание их биографии:

– Постарайся запомнить как можно больше. В ресторане к нам могут подходить разные люди, и я хочу, чтобы ты знала, как и с кем можно разговаривать.

Ева только кивала в ответ. К концу показа усталость все же коснулась ее плеч, еле сдерживаясь, чтобы элементарно не поднять руки вверх и не вытянуть спину, она тихо ерзает на сиденье, разминает плечи и шею.

– Может, прекратишь?

Ева вздрогнула, почувствовав жар его дыхания в сантиметре от своего уха.

– Я очень устала.

– От тебя требуется просто сидеть и улыбаться, если одна из камер посмотрит в нашу сторону, мы должны с интересом и восторгом наблюдать за происходящим.

– Мне жарко, здесь душно и платье слишком узкое. – Набравшись смелости, она аккуратно отстранила его подбородок ладонью.

– Если собралась капризничать, то малость ошиблась адресом. У меня работают, а не ноют.

– Я все поняла.

– Я не слышу, что ты там мямлишь?

– Я сказала, что все поняла.

Упиваясь собственной властью и послушным поведением юной спутницы, Евгений гордо приподнимает подбородок, Ева, как и обещала, растянула улыбку, все вовремя, одна из камер скользнула в их сторону.

23:20. Ресторан «Колдун». Просторный зал, ожидающий весь бомонд города, занял место на втором этаже ресторана. Уютные столики на триста посетителей расположились в строгом геометрическом порядке, образуя правильный восьмиугольник, в центре всего этого возвышается прекрасный фонтан довольно внушительно размера, от которого во все стороны плетутся живые лианообразные растения, очень напоминающие многовековые заросли далеких джунглей. Зрелище потрясающее. Высокие окна украшают ярко-фиолетовые ламбрекены из нежного шифона, на столах – светло-сиреневые скатерти, а особую изысканность заведению придают огромные люстры в виде разноцветных экзотических птиц, непременно с перьями в тон ламбрекенам.

Ева впервые оказалась в подобном месте, скрыть восторг было невозможно, как только ее каблучки коснулись стеклянного пола, отражающего все великолепие потолка, она замерла в изумлении:

– Смотри, как здесь красиво!

Но Евгений лишь процедил сквозь зубы:

– Пошли быстрей, к нам направляется человек, сталкиваться с которым мне совсем не хочется.

Пальцы мужчины схватили ее за локоть и с силой толкнули вглубь зала, но девушка все же успела заметить силуэт, уверенно направляющийся в их сторону:

– Кто это?

– Мой давний друг, настолько давний, что я был бы рад его забыть.

– Стой! – послышалось где-то за спиной. – Не делай вид, что меня не слышишь!

Еще секунду Евгений обдумывает свое поведение. Повернулся:

– Какая встреча, не ожидал тебя здесь увидеть.

– Забавно, я тоже.

– Подрабатываешь официантом?

– Жаль тебя расстраивать, но я журналист. Как видишь, я смог встать на ноги, несмотря на все твои старания втоптать меня в грязь.

– Журналист? Видимо, не совсем удачный, костюмчик то самый дешевый. – Евгений с особым удовольствием продолжает бросать колкости в сторону своего знакомого. – Кто тебя сюда пустил?

– Теперь у меня тоже есть связи! – он издал усмешку и оценивающе посмотрел на Еву, не сумев выдержать силу его взгляда, она прячет глаза.

Евгений не торопится затевать склоку, просто молчит, а мужчина решает больше не тратить драгоценное время на бесполезный разговор, но напоследок все же оглядывается:

– Я ничего не забыл. Придет день, и я заберу все, что мне причитается.

– Буду ждать с нетерпением и постараюсь не умереть от старости, ожидая твоей мести, – и не сдержавшись, добавил: – Неудачник!

Последние слова мужчина слышал отчасти, сейчас его душу захлестнули воспоминания и злоба, а они, как известно, могут затуманивать сознание и реальность происходящего.

Ева удивленно проследила за стремительно удаляющимся силуэтом. Он показался ей моложе Евгения на лет пять, смуглый, темноволосый, широкоплечий, с волевым взглядом, грубыми чертами лица и легкой щетиной, именно таких мужчин женщины сначала сторонятся, а потом жутко боятся потерять. Ева улыбнулась, он напоминает ей какого-то актера из современных турецких сериалов, которые так любит ее мама.

– Чего ты улыбаешься?

Девушка небрежно бросила:

– Он похож на актера…

– Заткнись!

Лехи поблизости не оказалось, поэтому вся злость выплеснулась на человека, стоявшего ближе всех, то есть на Еву.

– Не кричи на меня, я то тут не при чем, – девушка с обидой надула губы.

– Ты молчать умеешь?

– Умею.

– Тогда просто молчи!

И, стиснув зубы, она ничего не ответила. Такое отношение к ее персоне уже давно стало нормальным, ее начальник не церемонился с выбором тона или слов, он просто говорил, что делать, когда и как. Все девушки терпели, прыгали вокруг него и сдували пылинки. Все, и Ева тоже. Оказывается, жизнь модели ничем не отличается от жизни актрисы: чтобы один раз улыбнуться на сцене – придется десять раз поплакать за кулисами. И это только начало. Она взяла себя в руки, отчетливо понимая, что в контракте еще нет их подписей. Улыбка обнажила белые зубки, игра продолжается.

– Перестань злиться, – Ева непринужденно поправляет его галстук, – на нас все смотрят. Где наш столик?

– В третьем ряду от фонтана, ближе к окну.

– Отлично!

Евгений поспешил в указанном направлении, Ева посеменила следом, уже с трудом управляясь с высокими каблуками и платьем, действительно слишком узким.