Другой мир. Зов

А что, если это первые признаки безумия? Что если сейчас он откроет рот и станет петь скорбную песнь?! Сколько времени пройдёт, прежде чем он развернётся и потопает с блаженной улыбочкой обратно к монолиту, радостно спеша принести себя в жертву проклятому творению некромантов?! Неужели действие волшебного порошка, дарующего иммунитет к магии колдунов, заканчивалось?

Внезапно позади него раздались вопли нечеловеческой боли. Дед остановился и осторожно посмотрел себе через плечо. Нет, зрение ещё не вернулось к ветерану, но в черноте яркой призрачной вертикальной полосой светился он, ужасный артефакт, извращающий саму суть жизни. Он притягивал к себе, манил и шептал. Беглец закрыл глаза, опасаясь колдовского притяжения, но сквозь закрытые веки ему показалось, что артефакт светится ещё сильнее. Ужас охватил человека! Как же так?! Возле обелиска должны были находиться люди, руины зданий! Он ослеп, но зато видит проявление магии даже с закрытыми глазами!?

Поэтому Дед сделал единственное, что можно было считать разумным в этом случае, – он отвернулся и поковылял дальше. Призрачный свет, идущий от каменных плит, указывал ему дорогу, уходящую прочь от центра Некрополиса. А скорбная песнь становилась всё тише, всё малочисленнее. А вскоре и вовсе исчезла, как исчезли и крики в центре разрушенного города. Выходит, что их заговор против колдунов не удался. Попытка остановить ритуал провалилась.

Так же неожиданно и не спеша начал тускнеть призрачный свет, исходивший от уличных каменных плит мёртвого города, а потом плиты и вовсе перестали светиться. Чернота снова стала всеобъемлющей и ужасающей.

Внезапно воздух прорезал жуткий нечеловеческий полный ненависти крик! В нём не было ничего, кроме стремления убивать! Дед испугался, проковылял несколько шагов и, споткнувшись обо что-то, снова упал в пыль. Он потерял свою путеводную призрачную нить, дальше идти было бы слишком опасно, поэтому ветеран пополз вперёд, уткнулся в какие-то развалины, отыскал узкую щель и забился в неё, напуганный неизвестностью и своей беспомощностью перед лицом неизвестной опасности.

Такого с ним раньше не случалось никогда. Раньше он не боялся встретить врага и даже смерть лицом к лицу. Другое дело – оказаться беспомощным, немощным калекой-слепцом в руках страшного противника, способного поработить разум, подавив волю к жизни и свободе!

Глава 2

Солнце взошло, застав Игоря и Ингрид уже в пустыне. Вначале новоиспечённым мужу и жене показалось, что они оторвались от группы преследователей. Но стоило им выйти на гребень песчаной волны и оглянуться назад, как они увидели сотню, а то и две мертвяков, плетущихся по их следу.

– Как такое вообще могло случиться?! – всхлипнула Ингрид. – Столько людей превратилось в нежить, ради чего?!

– Ради власти и могущества, милая, – Игоря совершенно не удивляли мотивы мага Понтиуса. – Ради вечной жизни.

– Учитель всегда был добр ко мне, что же изменилось, зачем он предал меня?

Мужчина лишь пожал плечами, но затем всё же ответил:

– Не он первый поверил сладким обещаниям. Многие загубили свою жизнь, идя на поводу у своих страстей. Власть и вечная жизнь – слишком сильный мотив!

– Что будет со всеми этими людьми, которые стали жертвами ритуала?

– Они мертвы, Ингрид! Я думаю, что сейчас мы видим лишь их ходячие тела, не более.

– Как это случилось?

– Мне кажется, что проклятое сооружение в центре города вначале отобрало у них жизненную энергию, потом извратило её, а затем вернуло часть энергии обратно. Теперь в Некрополисе появилась своя армия.

– Я что-то слышала об этом! Понтиус что-то такое вспоминал, – Ингрид сощурилась от яркого солнца, вытерла лицо рукавом. – Всё это дело рук некромантов, которые возвели этот мерзкий обелиск!

– Да. Не зря же город называется Некрополисом. Гранитный монумент и тебя кое-чем одарил, помнишь?

– Чем?

– Магией!

– Он лишь усилил то, что у меня и так было, – капризно заявила женщина.

– Но твоих магических сил ни на что не хватало, – напомнил Игорь. – Ты сама говорила, что талант не проявился.

– Понтиус утверждал, что магические силы во мне должны были проснуться в любом случае! – заупрямилась Ингрид.

– А разве он не говорил, что талант проявляется в детстве или девичестве?! – усмехнулся он.

Ингрид не ответила, она и сама понимала, что именно излучающий силу обелиск – причина, по которой она наконец стала волшебницей. Позади людей зарычали сразу несколько преследователей. Оба беглеца оглянулись.

Нежить упрямо преследовала их от самого обелиска. Преследователи шли беспорядочно растянувшейся толпой. Их шатающаяся походка, бледные лица, остекленевшие покрасневшие глазные яблоки, удлинившиеся клыки и когти не оставляли сомнений – они больше не люди!

Жуткий вид мертвяков напугал пару беглецов, страх придал им новые силы, по крайней мере, на некоторое время.

– Может, нам стоит попытаться оторваться от них, чтобы они потеряли нас из виду? – предложила женщина.

Мужчина покачал головой, его волосы при этом растрепались.

– Нет. Мы лишь попусту потратим силы! Посмотри, мы оставляем за собой отчётливый след на песке! – Игорь пригладил мокрые волосы и вытер лоб от пота.

– Мы могли бы попробовать замести следы! – сказала чародейка.

– Отличная идея! – согласился мужчина.

Они спустились с бархана, Игорь снял с себя рубаху и принялся заметать следы на песке, а идущая впереди Ингрид в это же время резко сменила направление. Они прошли так три десятка шагов, снова резко повернули и только тогда мужчина выпрямился.

– Вот так! – он стряхнул песок, прилипший к лицу и рукам. – Надеюсь, это собьёт их со следа.

Какое-то время они шли между песчаными волнами, надеясь на то, что мертвяки их не заметят. Солнце припекало с самого утра, и к полудню молодожёны устали настолько, что еле передвигали ноги. В это время суток в голову нестерпимо пекло, песок раскалился и жёг ступни даже сквозь обувь. Игорь пожертвовал часть своей одежды, чтобы намотать себе и Ингрид на голову хоть какие-то тряпки. Ещё не хватало схлопотать солнечный удар!

Им следовало выбираться из пустыни, несмотря на мизерные запасы воды и усталость, надо было идти дальше. Они выбрались на вершину очередного бархана. Игорь оглянулся и с разочарованием выдохнул:

– Проклятая нежить, несмотря на все наши уловки, продолжает идти за нами! Они идут за нами напрямую! Мы только зря сделали крюк! – Игорь с трудом мог говорить, горячий воздух обжигал горло, дыхание сбилось.

– Чувствую, что без магии подлого лича тут не обошлось! – расстроилась Ингрид. – Скорее всего, он повесил на нас какую-то метку, из-за которой мертвяки так уверенно идут за нами!

– Ты могла бы её снять? – с надеждой спросил мужчина.

– Я не умею снимать метки! – она пожала плечами. – Понтиус не учил меня таким премудростям.

– Пошли, нам нельзя стоять на месте!

– Как же печёт солнце! – захныкала женщина и поправила тряпки, которыми была замотана её голова.

– Держись, милая! Надо идти, возможно, метка ослабнет и исчезнет сама. Нужно держаться от нежити как можно дальше!

Легче сказать, чем сделать! Выигранное утром расстояние между беглецами и преследователями начало стремительно сокращаться. Нежить двигалась вперёд с постоянной скоростью. Ну, разве что солнце немного притормозило мертвяков, но остановить совсем не смогло. Зато живым людям срочно требовался отдых, требовалась вода! Бурдюк с живительной влагой, подобранный в Некрополисе, уже давно опустел, нестерпимо, до одури хотелось пить.

– Я больше не могу! – Ингрид упала на раскалённый песок, но тут же с криком вскочила и отряхнулась. – Ай, как печёт!

Игорь подхватил её под руку и потащил прочь, на восток!

– Каждый шаг приближает нас к безопасности! Держись, нужно перетерпеть полуденный зной, а к вечеру будет легче!

– Пить! Хочу пить! – заплакала волшебница.

– Нам нужно найти старую каменную дорогу! – сказал он пересохшими, потрескавшимися губами.

– Вода! – захныкала Ингрид. – Нам нужна вода!

– Впереди должен быть городок, а в нём колодец!

– Там есть вода?! – с надеждой спросила женщина.

– Её там не было, когда пленных вели в Некрополис. Но после того как колдуны вызвали сильный ливень над городком, колодец мог пополниться водой.

Ингрид поддалась уговорам и зашагала рядом с Игорем. Теперь на измученном и покрасневшем лице женщины появилось целеустремлённое выражение.

Мужчина тоже с трудом переносил жару. Знойный раскалённый воздух с шумом врывался через ноздри и рот, носоглотка и лёгкие от этого горели и пекли. Кожа чесалась в местах, где испарившиеся дорожки пота оставили после себя соляные следы.

Люди страдали от жажды и пустынного зноя. Особенно тяжело было Игорю, поскольку верхняя часть одежды мужчины была порвана на тряпки для собственной головы и головы его жены. Теперь голая шея и плечи Игоря, оказавшись под безжалостными лучами солнца, пекли так, будто по ним елозили раскалённым утюгом.

Через некоторое время люди увидели широкую каменную путеводную нить, петлявшую между песчаных волн и холмов. Нежить не отставала, успев сократить дистанцию до своих жертв до пяти сотен шагов.

– Дорога! – воскликнула Ингрид, словно девочка, получившая в подарок вкусное мороженое.

Поглядывая в сторону ближайших преследователей, Игорь заметил, что мертвяки по-разному передвигались по пустыне. Одни отстали от основной группы, другие, напротив, вырвались вперёд на сотню или две шагов.

На соседнем бархане показался первый преследователь. Этот шустрый мертвяк двигался быстрее своих ходячих товарищей. Похоже, рано или поздно придётся дать ему бой. Игорь оценил его удлинённые клыки и пока ещё не сильно отвердевшие когти. Серьёзный противник! Особенно, когда у тебя самого в качестве оружия только затупившийся короткий кривой нож.

– Игорь! – женщина оторвалась на десяток шагов. – Чего ты встал?!

Он бросил последний взгляд на вырвавшегося вперёд мертвяка и поплёлся следом за женой. Они спустились с песчаного бархана и взобрались на новый раскалённый гребень.

Игорь посмотрел вниз. Старый каменный путь находился в каких-то пяти десятках шагов. Он был значительно удобнее волнистого «песчаного моря». И хотя дорога то и дело погружалась в песок, всё же по ней двигаться было в разы проще.

Через некоторое время Игорь снова оглянулся. Шустрый мертвяк уже сократил расстояние между ними до двух сотен шагов. Если они не доберутся до воды раньше, чем нежить догонит их, бой будет выглядеть как капитуляция! Силы людей были уже на исходе.

– Не останавливайся! – прохрипела жена.

Похоже, ею двигало желание побыстрее оказаться у колодца. Неплохая мотивация! Надо брать с неё пример. Игорь зашагал вслед за своей женщиной.

Когда солнце оказалось на половине пути от зенита к закату, шустрая тварь сократила расстояние до сотни шагов. Впереди показались руины городка, в котором находился колодец. Игорь прикинул: по времени получится так, что первый преследователь нагонит их ещё до того, как они доберутся до колодца. И возьмёт он их ещё тёпленькими!

– Господин граф! – зло выкрикнула Ингрид. – Не соизволишь ли двигать своими ногами?!

Игорь повернулся к ней и сказал:

– Любимая, иди вперёд к городку, а я попробую разобраться с первым мертвяком!

– Ты с ума сошёл!? Ножиком его хочешь напугать?

Игорь обезоруживающе улыбнулся.

– Иди, милая! Я приду чуть позже.

Она обессиленно выдохнула и отвернулась, пробурчав напоследок:

– Попробуй только не прийти!

Игорь посмотрел на преследователя, казалось, тот обрадовался перспективе скорой встречи и прибавил шагу. Человек с ножом против твари с зубами и когтями. Вроде как Игорь должен победить, но что будет, если нежить повредит человеческую тушку? Верно, другие мертвяки нагонят раненого и разберутся с человеком без труда! Значит, надо победить первого мертвяка так, чтобы остались силы на продолжение гонки за жизнь.

Игорь посмотрел на себя. Ни доспехов, ни оружия, кроме короткого ножа. Из одежды на нём оставались только штаны и мягкая кожаная обувь. На голове завязан тюрбан из остатков длинной рубахи. Грудь, живот и спина были обнажены, запечены на солнце до красноты. Игорь улыбнулся потрескавшимися губами, мертвяку оставалось лишь посолить свою жертву и с аппетитом съесть.

Первый преследователь приближался размеренно и неотвратимо. Ингрид отдалилась уже достаточно далеко. Человек попробовал сесть на каменную дорогу, но камни раскалились до того, что пекли даже через ткань штанов. Тогда Игорь сбросил с себя штаны. Вот теперь он был совсем голый, если не считать обуви и тюрбана из остатков рубахи. Но какое кому дело до его наготы!? На километры вокруг него нет никого живого, если не считать красавицы-жены. Игорь сложил штаны вчетверо, бросил их на каменную дорогу и уселся, вытянув ноги перед собой. Мужчина прикрыл глаза от накатившего блаженства, наступившего во время долгожданного отдыха для измученных мышц!

Передышка перед боем позволила набраться сил. Человек посмотрел на свой короткий нож. Остриё и кромка лезвия немного затупились о лёд. Сейчас бы этого льда чуток! Ах, мечты, мечты!

Игорь провел свой нож по гранитному камню, лезвие заскрипело, застонало. Первые несколько движений он приноравливался к работе, но затем процесс заточки о камень пошёл быстрее и лучше. Человек посмотрел на своего врага, ему показалось, что шустрый преследователь теперь несколько озадаченно поглядывает на лезвие ножа, поблёскивавшее на солнце.

– Ага! Это я для тебя так стараюсь! – ухмыльнулся человек.

Когда мертвяк подобрался на расстояние в полсотни шагов, Игорь нехотя встал и принялся разминать свои руки, ноги, шею и спину. Десять шагов, восемь, семь!

Человек встал в стойку, голый, но готовый ко всему. Нож сверкнул на солнце в отведённой назад руке.

Нежить проявила первые признаки нетерпения и глухо зарычала.

– Иди сюда, иди!

– Гхррр! – обрадованно прохрипел мертвяк и бросился вперёд, вытянув когтистые руки, раскрыв клыкастую пасть. Игорь от рук увернулся, ушёл вниз и уже оттуда быстрым движением вонзил мертвяку нож в грудь.

Тварь пошатнулась, развернулась к человеку с рычанием и попёрла вперёд, расставив руки в стороны.

Нагой мужчина, как уж на сковородке, извернулся, и, насколько мог быстро, выбросил руку с ножом, ударил снизу вверх, туда, где у мертвяка было горло. Нож с хрустом врезался в мёртвую плоть, вспорол кадык и вошёл на всю длину. Человек почувствовал, как его пальцы, сомкнутые на рукоятке ножа, упёрлись в мёртвую кожу, вязкая густая кровь окрасила пальцы красными потоками. Зубы мертвяка разочарованно клацнули друг о друга, даже голова нежити откинулась назад.

Однако это не остановило тварь! Мертвяк ударил наотмашь, Игорь от неожиданности не успел поставить блок и уйти в сторону. Удлинившиеся ногти преследователя полоснули человека по груди. Игорь не почувствовал боли, вместо этого ударил в ответ кулаком в лицо. Мертвяк не удержался, споткнулся и упал.

А у Игоря началась паника! Ни удар в сердце, ни удар в горло не остановили нежить! Кроме того, к несчастью, нож так и остался в теле врага, застрял в позвоночнике.

Ну, всё! Голый человек, уже без ножа, против опасной голодной бесстрашной твари. Игорь развернулся лицом к противнику.

Мертвяк встал с каменной дороги немного другим. Во время падения его шея в том месте, где застрял нож, не выдержала, сломалась. Его голова оказалась без устойчивой опоры, поэтому теперь тварь смотрела на человека под неестественным углом. Голова съехала куда-то набок, повисла на повреждённых мышцах шеи, координация нежити нарушилась ещё больше прежнего. Он медленно и неуклюже поковылял к Игорю, несмотря на то, что вся шея первого преследователя, его грудь и живот покрылись густой чёрной кровью.

Человек огляделся по сторонам. Ничего подходящего: ни палки, ни ветки – ничего. Даже камня нигде не было, только песок и плотно подогнанные камни, из которых была сложена старая дорога. А мертвяк тем временем подобрался поближе и ударил когтистой рукой. Слишком очевидно, слишком неуклюже. Игорь легко увернулся, сделал шаг навстречу и перехватил вторую руку, которая тянулась к горлу. Одновременно с этим человек со всей силы ударил открытой ладонью в оскаленную морду.

Голову мертвяка откинулась назад, он не удержался и рухнул на спину, смешно взмахнув руками. Игорь еле успел ухватиться за скользкую от крови рукоять ножа! Есть! Нож со скрежетом металла о кость вырвался из плена, но и человек при этом не удержался на ногах. Оба противника упали на песок, человек коротким ударом без замаха ткнул наугад, благо, опыт такого рода у него уже имелся! Кто не верит, пускай Зверя спросит. Лезвие легко вошло в глазницу нежити по самую рукоять, Игорь тут же вырвал нож из глазницы, наружу хлынула противная вонючая кровь, а человек откатился в сторону, вскочил и отступил на несколько шагов назад. Поверженный преследователь взмахнул напоследок руками и, вздрогнув всем телом, обмяк. Мертвяк не шевелился. Отлично! Игорь боялся, что нежить окажется почти не убиваемой, но магии в ней было не больше, чем в песке. А раз так, то и справиться с мертвяками можно относительно просто. Всего-то и дел, лишить мертвяка остатка мозгов, проткнув для этого глазницу или отрубив нежити голову. Повезло, что такое ценное знание было приобретено в первом же бою с мертвяком.

Обнажённый человек осмотрелся по сторонам. Следующая парочка мертвяков уже появилась на вершине ближайшего бархана.

– Пора сваливать! – прошептал Игорь пересохшими губами и посмотрел на следы ногтей, которые пересекали его грудь.

Неприятная, но не смертельная рана. Не так уж и просто отделался человек, Шустрый успел оставить жгучие, кровоточащие и глубокие порезы на груди человека. Игорь с уважением посмотрел на руки упокоенной нежити. На каждом пальце ногти удлинились и уже почернели. Человек присмотрелся к вытянувшимся и похудевшим пальцам. На кончиках каждого пальца ногти сворачивались в удлинившиеся конусы. Удлинившиеся человеческие клыки немного изменились, теперь их вид подходил скорее хищнику из рода кошачьих, чем гомо сапиенсу. Наверное, тела оживших мертвецов проходили какую-то трансформацию, и было очевидно, что она ещё не завершилась. Слишком мало времени прошло с момента превращения мёртвых людей в нежить. И всё же шустрая тварь ещё недавно была ожившей нежитью. Характерные признаки некроза кожи и других тканей на теле поверженного врага указывали на это со стопроцентной вероятностью. А запах! Чёрт! Что это была за вонь! Очевидно, внутренности уже разлагались, а запах указывал на гниение и сопутствующие этому процессы.

Игорь схватился за разболевшуюся голову. Об этом ещё следует подумать позже. Беглец двинулся к городу, подхватив свои штаны с дороги. Времени для того, чтобы одеться, у него не было. Успеется ещё!

Глава 3

Собрание Совета должно было начаться в полночь, когда ночная прохлада опустится на лес. Старейшина Сафтанбел^[9] неспешно шёл к месту встречи самых влиятельных и старейших эльфов. Позади него плёлся угрюмый виновник переполоха.

Этот путешественник, маг Батуназар,^[10] был отчаянным, непоседливым и нетерпеливым, горячим и вспыльчивым эльфом. Годы странствий по миру изменили его, и Сафтанбелу казалось, что изменили они его далеко не в лучшую сторону. Если бы не клятва, которую Старейшина дал отцу Батуназара, вряд ли Сафтанбел дал бы втянуть себя в это дурно пахнущее дело.

А ведь такое же чувство будет у многих членов Совета. Седовласый Сафтанбел прекрасно понимал их. Старые уважаемые эльфы доживали свой век в относительном комфорте и спокойствии. Они не желали перемен, а защиту образовавшего старинного уклада жизни вообще считали делом крайне важным и необходимым.

Именно поэтому, в силу своей закостенелой логики, они были неспособны правильно отреагировать на то, с чем они сегодня столкнутся. И чтобы помочь молодому эльфу, Старейшине Сафтанбелу следовало решить неимоверно сложную задачу – убедить Совет Старейшин в необходимости помочь Батуназару. А для этого Сафтанбелу нужно было пробиться сквозь старческие предрассудки, свозь броню неприятия, сквозь засохшую коросту устаревшей логики, сквозь стены псевдокомфортной и сытой жизни.

Сафтанбел посмотрел на своего подопечного. Тот всё так же угрюмо следовал за Старейшиной, не замечая красоты, которая их окружала. А тут было на что посмотреть. Перенаселённый эльфами остров Элеттол^[11] изобиловал работой эльфийских мастеров. Каждая тропинка за сотни лет превратилась в галерею, края и крыша которой были сотканы из растений.

Каждый шаг внутри этой живой архитектуры освещали яркие светлячки, которые, словно фонарики, проливали свет на тропинку. В кого превратились высокородные эльфы, добровольно избравшие остров Элеттол своим последним пристанищем, своей красивой золотой клеткой, своей тюрьмой?! Большинство превратилось в садовников, заботящихся только о том, как улучшить жизнь деревьев и цветов. Хуже всего было то, что жители острова преимущественно даже не осознавали того, как сильно деградировали эльфы, находясь в добровольной изоляции от всего мира. Сафтанбел ещё помнил времена, когда эльфы играли решающую роль в политике континента. Правители Кварта и Фелекдума, островов Серого Пепла и восточных стран регулярно советовались с лесными воинами, союз с эльфами ценился превыше других договоров.

Между расами процветала торговля и взаимное уважение. Так продолжалось, пока эльфы жили разрозненно, в разных точках континента. Сам Сафтанбел тогда был ещё молод, неопытен и горяч. Точь-в-точь, как сейчас Батуназар, шествующий за спиной Старейшины.

Эх! Что это были за времена?! Тогда эльфы ещё были желанными гостями в Ярвеин Тауре,^[12] а сам Сафтанбел жил в величественном городе посреди древнего леса. Вспомнив об утраченном доме, старейшина почувствовал себя таким старым, таким слабым и уязвлённым! Всё дело было в позоре, который то поколение эльфов навлекло на свои головы. Они потеряли величественный город и весь свой волшебный древний лес, что был их колыбелью. Эльфы утратили своё главное сокровище, спрятанное в древней роще Дерево. Теперь всё то, чем они гордились, лежало в руинах. От былой славы остались лишь два слова Ванимар^[13] и Ванва Таур,^[14] а прежние названия стали чем-то вроде табу. Упоминать их считалось дурным тоном.

Сафтанбел попытался успокоиться, ведь он был слишком маленьким тогда, когда орки, воспользовавшись помощью предателей-купцов, которым эльфы дали свои амулеты, ворвались в древнюю колыбель эльфийского народа. Охранные заклинания были осквернены и пали под ударами магии крови, а затем орки, победив немногочисленное войско короля, вырезали всех эльфов, до которых смогли добраться. Тогда уцелели и сумели спастись немногие. Сафтанбелу и его друзьям удалось спасти из гибнущего города самое главное сокровище эльфов – ветку прародителя Белегаладхеннинона.^[15]

А тем временем размышления Сафтанбела исчезли, как утренний туман под лучами летнего солнца. Эльфы вышли на открытое пространство и замерли, с благоговением глядя на открывшийся перед ними пейзаж. Нельзя было привыкнуть к виду величественного невероятного Великого Дерева. Старейшина поднял голову и посмотрел вверх. В густой листве терялись верхние ветки Белегаладхеннинона, отчего невозможно было увидеть его верхушку. Но впечатляло даже то, что открывалось у его корней.

Каждый раз Сафтанбел поражался тому, насколько огромным было это творение природы и эльфийской магии. Необъятный ствол Великого Дерева мог бы претендовать на размеры большой башни. У основания Дерева из земли торчали гигантские корни, каждый размером с многовековой дуб, а некоторые даже больше.

– Старейшина! – взволнованный голос Батуназара дрожал. – Пойдём! Совет вот-вот начнётся!

Сафтанбел посмотрел на своего подопечного. Неопрятная поношенная одежда Батуназара была больше человеческой, чем эльфийской. Тщательно спрятанные в густой шевелюре уши и главное шрамы, покрывавшие лицо молодого эльфа, почти полностью нивелировали его принадлежность к лесному народу. На первый взгляд он выглядел как эксцентричный человек. Лишь при внимательном рассмотрении бросались в глаза тонкие и длинные пальцы мага, его вытянутое длинное лицо, светлые волосы и голубые глаза. А ещё длинный кинжал и короткий нож, а также ножны эльфийской работы могли подсказать незнакомцам, что они имеют дело с представителем лесного народа.

– Твоё нетерпение тебя погубит, – отвернувшись, сказал старый эльф. – Тебе придётся подождать тут, а заодно подумай о том, что значат твои страсти в сравнении с многовековой силой и мощью Белегаладхеннинона!

Молодой маг не ответил, но по блеснувшим глазам опытный Старейшина понял, что Батуназар не согласен с решением Сафтанбела.

Член Совета улыбнулся и направился ко входу в зал собраний, который укрылся между корней под деревом. Стража у дверей с почтением поклонилась и открыла перед Старейшиной створки сплетённых из лозы дверей.

Изнутри тут же послышались голоса. Сафтанбел неспешно преодолел последние метры и оказался в ярком пятне. Мягкий и приятный свет излучал магический шар, подвешенный в центре зала.

Совет был почти в полном составе. Все семь самых влиятельных и старых эльфов сидели на своих местах по периметру зала, который находился внутри полого ствола Белегаладхеннинона, а его потолок терялся где-то далеко вверху.

– А вот и Сафтанбел! – воскликнул глава Совета Вайненор.^[16]

Он улыбнулся, но это не обмануло Сафтанбела. Глава Совета был его давним оппонентом. Более того, после смерти прошлого главы Совета именно Вайненор и Сафтанбел претендовали на высшую должность в эльфийской иерархии. И снова у Старейшины защемило сердце оттого, что у эльфов не осталось ни короля, ни королевы. Всему виной проклятая беспечность, погубившая одним махом всю королевскую династию и почти всех эльфов Ванимара.

– Приветствую и тебя, Ярвейн!^[17]

Старейшина поклонился, как того требовал этикет. Вайненор победно улыбнулся, как и всегда, он радовался, когда Сафтанбелу приходилось склонять перед ним голову.

– Ну что ж, дорогие Старейшины! – Вайненор хлопнул в ладоши. – Мы можем начинать Собрание Совета!

– Уже давно следовало собрать Совет! – воскликнула Мираэлин.^[18] – Мы не знаем, куда направить силы наших подданных. Весь Элеттол благодаря нашей ежедневной работе превратился в сад! Нам больше негде высаживать деревья и цветы, эльфы маются от безделья, а это ведёт к беспорядкам! Среди эльфов появилась новая мода, они устраивают дуэли и другие опасные состязания. Молодёжь всё больше думает о том, чтобы покинуть Элеттол в поисках приключений и лучшей жизни, а Совет до сих пор молчит и ничего не делает!

Наконец, старая эльфийка умолкла, переводя дух. Вайненор тут же взял слово и заявил:

– Моя драгоценная Мираэлин! – он мягко улыбнулся. – Эти проблемы возникли не вчера и не сегодня. Совет не может бороться с глупостью и беспечностью. У нас другие заботы, ведь мы призваны защищать и хранить традиции, наша главная задача – чтить память предков!

– Чушь! – возразила женщина. – После того как погибла династия эльфийских королей, мы единственная законная власть на Элеттоле! Я настаиваю на том, чтобы Совет начал хоть что-то делать, от нас ждут действий! Подданные нуждаются в руководстве!

– Я и так делаю всё, что в моих силах! – сказал Вайненор и затем, зачем-то воздев нос кверху, напомнил: – Как-никак я Ярвейн!

– То, что ты был Ярвейном, Вайненор, скоро все забудут! – резко сказала Мираэлин. – Ты пока не сделал ничего полезного на своём посту! Я всё чаще жалею, что мы выбрали тебя, а не другого Старейшину!

Присутствующие члены Совета дружно повернулись в сторону Сафтанбела.

– Всему своё время! – вскинулся Глава Совета. – После моей смерти вы сможете сделать так, как посчитаете нужным…

– Лучше не вспоминай об этом! – оборвала его речь Мираэлин и едко добавила: – Иначе кто-то может попытаться ускорить твою кончину!

– Ты призываешь к насилию? – брови Вайненора взлетели вверх.

– Есть и другой способ, – напомнил Сафтанбел. – Если глава сам откажется от своей должности или если Совет единогласно проголосует за его отставку.

Вайненор рассмеялся и сказал:

– Я пока не собираюсь отрекаться от должности, да и Совет, к счастью, не имеет в этом вопросе единого мнения!

Сафтанбел с сожалением посмотрел на Вайненора. Он был прав, ведь в Совете сидел один из его родственников, который во всём поддерживал только Вайненора. Кроме родственника, поддержку Ярвейну оказывал консервативно настроенный Старейшина, который выступал за то, чтобы сохранить традиции в неизменном виде. Они вместе образовывали ярое ядро консерваторов, которые блокировали любые попытки адаптироваться к сложившейся экономической и политической ситуации.

– Недовольство среди подданных растёт с каждым днём! Еды нам пока хватает, но делать стало решительно нечего! Эльфы не желают становиться такими же бездельниками, как ты, Вайненор! Каждый ремесленник знает, что наш остров не способен дать ему что-либо ещё, кроме древесины, камня и рыбы! Этого слишком мало, чтобы творить! У нас заканчивается золото и серебро, а это значит, что вскоре мы не сможет покупать что-либо извне!

– Ты преувеличиваешь, Мираэлин! – Вайненор отмахнулся от её слов, словно лошадь от назойливой мухи. – Мы можем сократить наши расходы. Будем меньше покупать, попробуем продавать больше растений и цветов.

– Ха! – женщина указала на оппонента пальцем. – Ты считаешь нас полными идиотами, Ярвейн?! Кто будет менять медь, железо, олово, свинец, уголь и другие ресурсы на цветы?!

Глава Совета пожал плечами.

– Посмотрим! – он повернулся к Сафтанбелу и сказал: – Давайте лучше перейдём к теме нашего собрания!

Старейшины оживились и загомонили.

– Пусть Сафтанбел скажет, зачем он нас собрал!

– Да, Сафтанбел! – глава Совета хитро улыбнулся. – Расскажи нам о том, к чему было созывать срочное собрание Старейшин, если оно и так должно было состояться через три дня? К чему такая спешка?

Сафтанбел кивнул и встал со своего места. Он привык выступать в Совете и даже перед большим количеством слушателей, но сейчас его, как и в молодости, охватило волнение. Слишком серьёзным оказалось его дело.

– Я собрал вас, уважаемые Старейшины, чтобы напомнить вам о Пророчестве, – старый эльф осмотрел оживившиеся лица присутствующих. В их взглядах читалось удивление, при упоминании о Пророчестве они мгновенно напряглись. – Все вы знаете, что Белегаладхеннинон давно дозрел и достиг своего расцвета! Великое Дерево готово к тому, чтобы исполнить своё предназначение, не хватает одного – ключа!

– У тебя есть ключ? – не выдержала Мираэлин.

– Нет, – Сафтанбел помотал головой. – Ключ утерян во времена падения!