В такую ночь, да с этим мокрым снегом
Весьма легко пойти неверным следом
И заплутать, – так чья же в том вина,
Что в миллионный раз проведена
Незримая черта меж тёмным небом
И светлою землёй, укрытой снегом?..
Какая тишь вокруг! И кто б сказал
В такую тишь, что позади вокзал,
Что поезда, рассвет встречая лязгом,
Здесь тонут по ночам в тумане вязком,
Спустившемся, подобно снегу, с гор,
А вместо звёзд сияет семафор?..
И что за ночь! В такую ночь однажды
Здесь очутиться должен был бы каждый, —
Мы для того сюда и забрались,
Чтоб из глубин сомненья поднялись,
Воспоминанья чтоб терзали душу,
Привычное спокойствие нарушив…
Что там вдали? Не может ли состав?
Такую атмосферу воссоздав
В своей душе, чтоб мысли поездами
Неслись вокруг и всё ж не задевали
Сознание, что встало на перрон,
Ты с честью сможешь взяться за перо…
…И, обмакнув его в чернила ночи,
Коснуться снега, сделав многоточье
Началом зародившейся строки —
Послушная движению руки,
Она завьётся линией заветной,
Для прочих оставаясь незаметной…
Давай же, милый друг, как в первый раз
Помянем тех, кто в юности угас,
За тех, кто жив, помолимся украдкой,
Благословим того, кто без оглядки
Спешит творить добро, – пусть в этот час
Они в ответ подумают о нас!..
Когда ещё такую ночь застанешь?..
В такой тиши невольно понимаешь,
Что, вновь окутан вереницей строк,
Ты никогда не будешь одинок
И что теперь, подняв со снега лиру,
Готов со словом обратиться к миру…
Но кто услышит в этой тишине
Слова твои? Кто вспомнит о тебе
И любящими тёплыми руками
От снега оботрёт могильный камень,
Чтоб имя позабытое прочесть
И скромную молитву произнесть?..
Ужель и вправду есть на этом свете
Тот, кто о нас вспомянет после смерти,
Чей ясный взор, окутанный слезой,
Высматривает нас во тьме ночной,
Тот, чьё лицо озарено улыбкой,
Когда он видит нас в тумане зыбком?..
Мы большего не вправе пожелать…
Да будут вечны эта тишина
И этот снег! Пусть ночь, сгущая краски,
Срывает с лиц задумчивые маски,
А утро возрождённою зарёй
Сотрёт черту меж небом и землёй.

17.10.15

«У нити жизни нет иной судьбы…»

У нити жизни нет иной судьбы:
Не оборваться – так перетереться;
И в землю погружаются гробы,
К которым всяк из нас стремится с детства,
Но если б так всё было в жизни сей,
Мы б радости не находили в ней —
На деле что ж? мгновением прекрасным
Окупится страданий череда,
И ты поймёшь, что не были напрасны
И вера, и стремление туда,
Где до рожденья пребывают дети,
И вечный свет блаженным душам светит.

19.05.14

«Пустыней распластался предо мною…»

Пустыней распластался предо мною
Мой дивный мир, исполненный надежд;
Под ярко освещённою луною
Привычного мелькания одежд
И голосов неясного сплетенья
Здесь нет, но есть бескрайняя земля,
Дорога от рожденья до рожденья,
Песок, иссохший куст, мой путь и я —
Вот всё, что существует в этом мире,
Исполненном несбыточных надежд;
Он кажется безумным для невежд,
Но поместился б весь в одной квартире,
Что, собственно, и делает; небес
Не видно из-за штор, закрытых плотно;
Вот лунный свет пробился сквозь разрез —
Он словно жизнь, а жизнь бесповоротна;
И я бреду, неведом никому,
Вслед за лучом, своей пугаясь тени,
Но всё-таки быть лучше одному,
Чем быть не с теми.

01.06.13

«Скамейка в парке. Ты на ней сидела…»

Скамейка в парке. Ты на ней сидела.
Теперь я снова здесь, в тени осин.
Я поседел, а ты не поседела;
и постарел из нас лишь я один.

Мы были здесь, я помню посекундно;
но вспомнить не могу я, как давно…
И ты была права, глаголя мудро,
что в нашей жизни всё предрешено…

О, сколько было истины и тайны
в тебе, в твоих словах, в твоих глазах!..
И ты была торжественно печальна,
когда явились звёзды в небесах.

Ты знала всё, а я был глуп и молод.
Ты знала всё, а я не понимал.
Из ниоткуда приближался холод,
и нас с тобою крепко обнимал…

Тебя забрал с собою… Я остался.
Один навек, но навсегда с тобой.
Своей когда-то смерти я боялся,
но повстречался некогда с чужой —

И та затмила всё. И краски мира
тускнели с каждым шагом меж могил.
Тогда лишь понял, как тебя любил,
и вместе с тем – как ты меня любила…

19.02.12

«В тёмных лужах тонут льдинки…»

В тёмных лужах тонут льдинки
У всевидящего ока
На виду.

В прохудившихся ботинках
Да на тоненькой подошве
Я иду.

Эй вы, дьяволы лихие,
Запрягайте своих диких
Лошадей!

Мне уже не страшно в мире
Без обещанного счастья
Для людей…

Утро – это тот же вечер,
И рассвет закату равен
Синевой:

Бесконечно быстротечен,
Миг рожденья смерть приводит
За собой.

Дни, как птицы, пролетают —
Не поймёшь, на радость или
На беду…

В тёмных лужах льдинки тают
У всевидящего ока
На виду.

31.03.16

«Потому что слова не важны и достаточно жеста…»

Потому что слова не важны и достаточно жеста
В час, когда тишина так звеняща, что может разбиться
От любого случайного звука, что брошен был вместо
Раскалённого камня, сорвавшись подстреленной птицей;

Потому что и жест не поможет, когда нависает
Темнота, обступая, и звёздами взрезаны руки —
Только слово, как факел, из тьмы вырывает детали,
И касаются кожи тончайшей неясные звуки.

08.01.16

«Всё замерло, когда утихли звуки …»

Всё замерло, когда утихли звуки —
Что было в них? – Бессмертие само
Простёрло к нам сияющие руки
И на прощанье с миром обрекло…

Навстречу вечной тьме вели скитанья
Заблудших душ безумный хоровод,
И догорал в глубинах мирозданья
Огонь, чей свет терялся в ряби вод:

Жестокие и неземные муки
Изведал всяк, кто грелся у огня —
В своей безмолвной скорби о разлуке
Он тщился навсегда забыть себя

И, памяти лишившись, стать свободным
От той земли, где прежде был рождён,
И стать ростком иль деревом, склонённым
Над тихою рекою, иль дождём,

Но вечность заповедала иное…
Меж вечной тьмой и миром крепла связь,
И мёртвый знал: любимое живое
С ним встретится, однажды разлучась,

И он не мог забыть родные руки
В тот самый час – последний час его, —
Всё замерло, когда утихли звуки —
Что было в них? – Бессмертие само…

28.11.15

«Парижский сплин и русская хандра…»

Парижский сплин и русская хандра.
Вино и слёзы с ночи до утра
Тонули в удушающем эфире.
Табачный дым. Рука тянулась к лире,
А муза, осквернённая, лежала
На белых простынях в глубинах зала…
Тебе, мой Бог, проклятия лились;
Душа кричала вслед: «Остановись!» —
Но я шёл в ад, и ад пришёл ко мне,
И пару строк, торжественных вдвойне,
Я прошептал: «Ты, милая, не рада
В моих глазах увидеть пламя ада?!»
Ответ был прост: «Хоть грешник, хоть святой,
Я жить и умереть хочу – с тобой».

29.12.12

«Пытаясь скрыть на тёмном прошлом пятна…»

Пытаясь скрыть на тёмном прошлом пятна,
Мы смазываем карту б/у-дня,
И голоса становятся невнятны:
Воспоминанья дюже неприятны
И по ночам так мучили меня,

Что мне казалось, будто чёрный ворон
Кричит над самым ухом: «Nevermore!»,
Пока мы мчались по Руси на скором
И ожидали санитарной зоны,
Но всюду – зона, значит, всё равно,

Где выходить из леса на морозе
В одну из тех студёных зимних пор,
Когда так много нас почило в бозе
(Об этом очень много было в прозе,
В стихах же – на другое был упор:

Там больше про крестьянку молодую,
Побитую на площади бичом, —
Поэт здесь хочет музу дорогую
Исполнить гнева за судьбу такую,
А Захер-Мазох вовсе не при чём),

Куда ни кинь, – заросшие могилы
В земле, на ней – заросшие умы,
Поля чудес и всюду – буратины,
А памятник, который ты воздвинул,
Давно уже стоит без головы,

Куда ни глянь, раскинулся широко
Родной простор, до боли удалой, —
А кто помянет старое, тех око
Отныне вечно будет одиноко,
А кто забудет, тем и два – долой.

22.02.16

«С каждой ночью жить страшнее…»

С каждой ночью жить страшнее.
Всё короче срок.
Новой болью пламенея,
Отыщу спасенье где я?
Да и как творить, не веря
В силу этих строк?

День (хоть и весна) не краше:
Холоден и пуст —
Он ничуть не меньше страшен,
Пробирает до мурашек,
И в итоге только кашель
Вырвется из уст.

Хочешь новых ощущений —
Выгляни в окно:
В диком танце злые тени
По нечётным дням недели
В форме пламенных видений,
Скачут так легко…

Можно тоже в пляс пуститься —
Прямо босиком, —
От души повеселиться,
Вспомнить радостные лица,
Улыбнуться и забыться
В танце заводном…

Снова будет ночь бессонной,
И в преддверье дня,
Когда первые клаксоны
Загудят, когда застонут
Петли и такой знакомый
Лист календаря

Оборвётся, и прозрачным
Станет на заре
Тихий воздух, бывший мрачным
Ночью, одолев горячность,
Я найду листок невзрачный
На своём столе…

С каждой ночью всё страшнее.
Слаб и одинок,
Новой болью пламенея,
Отыщу спасенье где я?
Да и как творить, не веря
В силу этих строк?

13.03.16

Искушение

От мира удалившийся святой
Был искушаем дьяволом в пустыне,
Бесстрашен пред проклятьями пустыми,
Смиренно совершая подвиг свой,
И бесами сомненья разрываем,
Шептал он в забытьи: «К Тебе взываем…», —
Садилось солнце, полная луна
Всё озаряла вдруг неясным светом,
То тут, то там виднелись силуэты —
Святой молился возле валуна.

Как ни были трудны его обеты,
Как он ни исполнял Твои заветы,
Борьбою был безумно измождён;
И бесы заходились диким лаем,
Когда он осознал, как им желаем
Порока путь, и был им побеждён…
И бесы, в дев прелестных обратившись,
Опутали его, и в нём угас
Свет истины, от тела отделившись…
Желал спасти других – себя не спас.

И он отдался дикому распутству,
О коем прежде помышлять не смел —
Презрев одно из множества напутствий,
Он прочие исполнить не сумел:
То расширяясь, то сужаясь снова,
Мир рушился вокруг того святого,
Который был отныне одержим;
И с каждым новым вздохом всё сильнее
Жить во грехе безумном вожделея,
Он становился для Тебя чужим…

Шли дни, его паденье продолжалось,
Возмездья время также приближалось;
И вот его душа – у адских врат:
«Напрасно ты, заблудшая, всё бьёшься,
Ты к истинному свету не вернёшься:
Твой искуситель стал тебе как брат;
С противником своим неоценённым
Свершил ты преступление черты», —
И возопил безумьем ослеплённый:
«Ты рядом был, всё это видел Ты!»

10.03.13

Монах

Всё сожжено: мосты и корабли,
И всё, что сердцу прежде было мило,
Покинуто, оставлено вдали,
На заселённой стороне залива.
А помнишь, как метели замели
В ту ночь, когда дано тобою было
То обещанье? как календари
Шептали тихо: «Жизнь проходит мимо»?
И вот он – остров, на краю земли
Стоящий одиноко, молчаливо,
Его Своей десницей осенил
Тот, Кто есть Жизнь, Тот, Кем всё в мире живо —
Его слова стоявший на мели
Корабль в эту гавань привели…

06.03.14

По тонкому льду

Скажи мне, в каком это было году? —
Мне память моя изменила внезапно…
Мы путь свой держали по тонкому льду
Навстречу неясному, зыбкому завтра,
И лёд под ногами трещал, как в огне
Поленья трещат, когда буйствует вьюга,
Рисует узоры мороз на окне,
А мы всё сильнее сжимали друг друга
В объятиях, двигаясь только вперёд…
Огромною трещиной взрезано небо
На глади воды – мы уходим под лёд,
Где тёмные воды, безмолвны и слепы,
Нас примут навеки… На эту тропу
Вступив, мы не в силах вернуться обратно.
Скажи мне, в каком это было году? —
Мне память моя изменила внезапно…

12.12.16

«В этом мире даже звёзды гаснут …»

В этом мире даже звёзды гаснут —
Что же говорить о нас с тобой,
О мечтах и чаяньях напрасных,
Потонувших в стуже голубой?

В этом мире всё дотла сгорает —
Есть ли смысл ждать иной судьбы?
И о рае, и о вечном мае
Тщетны безутешные мольбы —

В этом мире вечна разве только
Вещь одна, и имя ей – печаль…
Не смотри в глаза мне, если горько,
И на мой вопрос не отвечай:

В этом мире есть цена молчанью —
Золото; а слову нет цены.
Терпкою студёною печалью
Мы упьёмся, блудные сыны…

Больше в мире нет подобной жажды,
Дьявольской и дикой, но родной,
Ибо ей охвачен будет каждый,
В чьей душе затеплился огонь, —

Тем огнём я сам давно пылаю,
Жаждой той безудержной горю…
Отчего же слух мой так ласкают
Крики птиц, встречающих зарю?..

02.05.16

Кольцо

Ты хладно жмёшь к моим губам

Свои серебряные кольцы…

Александр Блок

Я вновь – уже который раз подряд —
Твои целую кольца, а не руки…
Мне скажет всё погасший этот взгляд —
Предвестник неминуемой разлуки.

Из глубины давно минувших лет
Мы слышим голос, тихий и печальный,
Вещающий: назад дороги нет,
И правды нет в чертах её случайных.

Но так ли прав грозящий нам пророк?
Быть может, жизнь – не то, что людям мнится…
Когда придёт обетованный срок,
Всё кончится – и снова повторится.

Что наша жизнь? И что сокрыто за?..
Она – увы – не долгий путь до рая,
А лишь ещё одно кольцо из серебра
На тонкие персты твои, родная.

12.10.16

«О, вечный май! Все песни, слёзы, клятвы…»

О, вечный май! Все песни, слёзы, клятвы
Объяла ночь – лишь мы с тобой вдвоём,
И серп луны в своей небесной жатве
Колосья звёзд срезает остриём…

Прости мне страх безвременной потери
И робость неуместную прости:
Зима прошла, но память о метелях
По-прежнему мешает мне идти —

Так глупо и безрадостно устроен
Зачем-то данный мне Природой ум:
Когда другой пирует на просторе,
Я – мысль, я – скорбь, я полон горьких дум,

И даже свет очей твоих прекрасных,
И даже свет далёких дивных звёзд,
Сверкающих во тьме на небе ясном,
Не в силах удержать ни дум, ни слёз, —

Ни нежных рук твоих прикосновенье,
Ни голос твой, что так ласкает слух,
Не прекратят душевного волненья,
Не остановят бесконечных мук, —

Прости меня! за то, что в жизни радость
Не в силах я порою разглядеть,
За то, что мне нужна всего лишь малость,
Чтобы отдаться ночи и запеть

Отчаянно, с надрывом, песню эту —
Её напев, как жаркая страда, —
Прости меня за то, что быть с поэтом
Тебе велит насмешница-судьба,

За то, что нежность рук и ласку слова
Я не могу с достоинством принять,
Прости меня за то, что снова – снова! —
В глазах – огонь, а на устах – печать…

О, вечный май! Все песни, слёзы, клятвы
Объяла ночь – лишь мы с тобой вдвоём,
И серп луны в своей небесной жатве
Колосья звёзд срезает остриём…

15.05.16