Красный блокчейн

Неважно, сколько раз жизнь уложила тебя на диван. Важно, сколько раз ты встал.

Хунбиш протолкался в сторону и едва не завалил ухоженную даму с бронзовой кожей. Дама держала во рту кулак молодого человека, заглотив его до запястья. Она посматривала на него, элегантно и непринуждённо скосив глаза. Молодой человек был задумчив. Казалось, он мысленно прикидывал длину окружности губ и площадь её рта, зная толщину своей руки. А может, он просто шевелил пальцами у неё в горле. Как актиния.

Возможности не так часто приходят к каждому человеку. Может быть, даже один раз в жизни. Узнай свой шанс. Цепляйся за него. Держись изо всех сил. Даже если кажется, что внешние силы сейчас отбросят тебя куда-то в темноту

Люди думают, что всё определяется удачей. Нет. Не всё, хотя и немало. Любой результат – это дитя случайности и воли. Если их векторы совпадут, то ты вступишь на золотую трассу.

В абсолютной тишине его голос звучал как-то совсем нечеловечески. Как словно бы приплюснутая тварь, обнаруженная в Марианской впадине, заглянула в иллюминатор и, пуская пузыри, членораздельно и ясно задала какой-нибудь вопрос – пустячный, простой, вроде того, какая там у вас наверху сейчас погода, или «пирожок будете?», а потом молча уставилась, ожидая ответа.

Кто не может взять классом – берёт перформансом

Величие было избыточным. Каждый миллиметр этого храма был наполнен роскошью, мастерством, грандиозностью. Изобилием. Неземным богатством. Земным богатством. Это вызывало сложный комплекс чувств. Жадность, страх. Восторг, надежду. Недоверие, осторожность. Эйфорию, ликование. Смирение, кротость. Словно бы стоишь перед небольшим частным самолётом, а из его открытой двери некто швыряет тебе в лицо охапки пятитысячных купюр.

Критичность, ирония и сарказм высасывают личную энергию получше циклонного пылесоса. Критичность, ирония, сарказм, и ещё перегруз мусорной информацией.

А под Севастополем. Да. Пришлось нам постоять. Встали в одной стреле от города. Полгода стояли. Потом перекопали поле там, где ты сказал. И нашли трубу с водой. Разрушили её. Византийцы сразу сдались. Не могут они без трубы. Ха. Ха. Ха.

– Второй урок, – продолжил Хублэ Хаан, вытерев рот рукавом и отдышавшись. – Даже если кажется, что ты проиграл, и сейчас умрёшь. Если страна твоя истекает кровью. Если лошади лежат с перерезанными глотками, а все гэры горят. Если тетива твоего лука разорвана, а стрелы сломаны. Если ты стоишь на пустынной площадке без палок и камней, и нет ничего, что можно было бы превратить в оружие. Даже в этом случае ты должен биться до конца. Как мамлюк.