Попаданцы и их жёны. Книга восьмая. Под Когтем Рыси

– Да – мы-то думаем, что это от звёзд идёт – недаром их голос слышим.

– Может и так, кто знает наверняка? А вот по поводу «управлять» – в этом, собственно, и заключается магия. Обычные ваши сильные желания меня… настораживают. У нас в королевствах такое даже опасно. Например, представьте, повздорили хорошие друзья, или соседская коза на огород забрела, или супруги поскандалили… И что, если в запале один крикнет или просто подумает «Да чтоб ты сгорел!», «Чтоб тебя кондрашка хватила», «Да пошёл ты к дьяволу!», мало ли! И что дальше произойдёт, понятно! Понятно?

Лесовики поёжились – правду ведь говорит Валер, нечто подобное все слышали во время торгов от иноземцев, самим хотелось такого же пожелать в адрес хитроза… ушлых торгашей. Видимо, многовековой уклад жизни ещё и с учетом таких вот мелочей формировался – случались конфликты меж людьми, как без этого? Только пожелания такого типа были невозможны. Тем более интересно, как из таких ситуаций выходят маги? А невозможны ли? Если вспомнить? Вот, например, охотник, промахнувшись по дичи, ничего ей не желает? Или оружию своему, или себе криворукому – ещё как желает! «Да чтоб тебя…» – это самое мягкое. А мало ли в быту таких ситуаций, когда царапины и вывихи случаются, каша подгорает – чего только люди не говорят, даже женщины. Ещё можно вспомнить и положительные желания – себе, молодожёнам, детям. Чего бы только не получали адресаты, если б всё тут же воплощалось! Следовательно, есть какое-то, пусть неосознанное управление своими силами. То есть нужно просто научиться этому управлению – проще некуда! Ага.

– Силу эту, энергию необходимо в себе ощутить, почувствовать, что она есть внутри. Она точно у вас есть, сами знаете. Ваши желания, направленные… куда угодно, сейчас лучше в одну точку, пусть ту же ветку, – Валер кивнул на обугленный сучок. – Не торопитесь, лучше произносите вслух «хочу, чтобы ветка загорелась». И внимательно вглядывайтесь в себя, в пространство между собой и веткой. Попытайтесь уловить момент, когда от вас до неё протянется нечто, несущее пламя или жар. Это не просто, учтите. Может, не у каждого сразу получится, но эта тренировка нужна до результата, иначе дальнейшие уроки бесполезны.

Так начиналось. И продолжалось.

– Сильвия, как ты это делаешь? Почему у тебя этот перелом излечился так быстро – смотри, рука у мальчишки как новая, хоть сейчас опять на ту берёзу… полезешь? – обратилась знахарка к вылеченному пацанёнку.

– Полезу… – упрямо мотнул головой исцелённый. – А то проиграю спор, цельный час кукарекать на восходе… Не буду…

– Давай, лезь, лезь… – вздохнула другая «ученица», – а то нам одной твоей руки мало на всех. Может мне самой с ним? Ещё пара переломов будет для учёбы. Сильвия, поясняй!

– Да не знаю я, как правильно пояснить… Клавея со своим огромным опытом вот наощупь правильно совместила кости, так? И каждая из вас так может. Только думаю, что это не просто «наощупь» – где-то внутри целительницы было ощущение, что именно так будет правильно. Так? Было ощущение. А у меня… Я это больное место вижу.

Десяток «студенток» уставились на Сильвию с недоумением и некоторой тревогой – не путаются ли мысли в голове у магини? Что можно внутри человека именно «разглядеть-то»? Чувствовать – да, больные места обычно под ладонями либо теплей, либо холодней остального тела. Совмести косточки неверно, так холодней и останется, нужно «правильности» добиваться. Но так, как Сильвия… Непонятно!

– Тут, наверное, с самого начала нужно, потерпите? Как нас учили – сперва смотреть в себя, да. Вот представьте, что всё наше тело светится внутри, целиком… Неважно каким цветом – у всех он разный: бывает почти тёмный или совсем прозрачный, это нужно увидеть, обязательно! Прикройте глаза, успокойтесь, постарайтесь отрешиться от всего окружающего, смотрите в себя со стороны. Представьте, словно плаваете в приятной ласковой воде – она тоже светится по-разному. Не торопитесь.

Что ж – привыкшие ни о чём не думать во время лечения, кроме как о болезни пациентов, воспринимать их страдания, боль как свою, искать пути лечения, – целительницы начали «осматривать» себя. Легко ли? Когда ничего не беспокоит – нет отправной точки. Половина «учениц» элементарно уснула. На первый раз кое-что стало получаться лишь у Клавеи – и то далеко не сразу. Когда Сильвия посчитала, что достаточно пока, привела всех в чувство, и Клавея попыталась пояснить, что было, остальные всё же поверили, такое возможно.

– Трудно слова подобрать… – задумчиво делилась старушка. – Насчёт плавать я сразу решилась, приятно вспомнить, как в молодости… О чём я? Окунулась в любимую заводь, вверху – синее небо, верхушки берёз, сосен, там птицы колготятся, свои заботы у них, на меня поглядывают, а чего им видно? Вот вода: синяя, зелёная, тёмная, светлая, мерцает, а в ней – тело человечье недвижно так улеглось. Белое? Смуглое слегка… С водой сливается цветом потихоньку. И чую, уже не птицы – сама я на себя любуюсь, взгляд как бы сам тянется… Говорю же, трудно пояснять. Может, и не взгляд, глаза-то закрыты, или как это? То ли изнутри, то ли извне, но вижу и всё тело, и отдельные части: голова вот, шея, спина, грудь, живот, руки-ноги. Только части эти не шибко выделяются из всего, просто, наверно, знаю, где они. А целиком – бледно-зелёная фигура такая. Не могу понять, головой я это чувствую, разумом или чем – мыслей никаких, просто вот вижу, не думая. То ль снаружи, то ль внутри.

Клавея тряхнула головой, отбрасывая наваждение. Улыбнулась Сильвии вопросительно. Та усиленно старалась припомнить свои первые ощущения в начале занятий на факультете. Да сколько лет уже прошло, и наслоились знания за эти годы – разве упомнишь? Но как-то так.

– Это же просто замечательно, Клавея! То, что и требовалось. Вы, дорогие, – обратилась она к остальным, – не расстраивайтесь ни капельки: получилось у одной, получится у всех. Всё же, вижу, опыт у Клавеи с остальными не сравним. Давайте, договоримся так: суть вы поняли, заниматься уже можно самостоятельно каждый день и не по одному часу – время сами себе выбирайте. Может, у кого очень много времени пройдет, всё равно не бросайте – сами знаете, сколько в нашем деле терпения требуется. А потом с каждой буду отдельно заниматься. Клавея, очень прошу, ты не переусердствуй, ведь силы такое смотрение много отнимает.

Дальше дело пошло не то что проще, а понятней, оттого и быстрей – у всех по-разному. Несколько женщин научились только-только видеть себя лишь через полгода. Но не бросали, старались, потому что видели, как получается у их соплеменниц. А получаться стало нормально – Клавея и ещё трое так вообще начали Сильвии помогать в обучении. Они, как и наставница, смотрели в больных, определяя опасные участки и своей энергией убирая хворь, зашивая раны, соединяя порванные ткани. И Сильвия для себя новое обнаружила – взаимно, оказывается, учились.

Как-то, наблюдая за действиями одной из «учениц» над очередным переломом ноги сверзившегося с крутого склона сопки охотника, Сильвия обратила внимание на токи крови в теле страдальца. Они несли в себе дополнительную дозу лечебной энергии. Откуда? Да вот же ж – от желудка! Сильвия обозвала себя дурой, на всякий случай – предпоследней, чтобы ещё перспектива осталась. Ведь целительницы для лечения любой болячки продолжали же давать больным свои традиционные отвары, настойки, микстуры, сборы – они что, зря их готовили?

– Слушайте-ка, дорогие мои! – Сильвия даже рассмеялась. – Ведь вы меня тоже учите, не забыли? Разбираться в травах, кореньях и других нужных вещах. Пора объединять знания. Смотрите все…

Парень перепугался. Боли не было – «анестезия» местная работала качественно. Он и лежал себе спокойно, пока у больной ноги две женщины колдовали, остальные наблюдали, не мешая лечению. А тут над ним полтора десятка женских лиц сразу! И главное, смотрят-то не на больную ногу, а куда-то… на живот, что ли? Очумеешь тут – вдруг чего смертельное нашлось! Или по мужскому делу непорядок, что ещё хуже! Клавея положила ему ладонь на лоб – успокойся, мол. И правда, смотрели и всё. Нет, слушали молодую чужеземку, которая вроде давно своя – это всем известно.

– Нет, начнём всё же от больного места, а смотрим на поток крови. Видите в нём присутствие лишнего цвета – это лечебный отвар, ускоряющий заживление. Вы сами его и дали. Откуда он сюда подошёл? Прослеживаем… В кровь лекарство попало через стенки желудка и пошло гулять по всему телу. По всему!

– Зачем? – тут же спросила одна травница. – Зачем нам по всему, если нужно вылечить одно место!

– А нельзя ли направлять только куда надо? – подхватила вторая.

– Клавея, попробуешь? – обратилась Сильвия к старушке. – Начни прямо из желудка, надо собрать энергию отвара в пучок и поместить в тот поток крови, что идёт к ноге.

Травница сосредоточилась. Когда знаешь точно, что делать, и умения накапливаются – не так уж и сложно. Кровь даже засветилась – «на глазах» больное место стало исчезать намного быстрей.

Естественно, оба мага с ненавязчивой подачи Шера обратили внимание на юное дарование – Олега. С ним начали заниматься отдельно и очень плотно по всему курсу факультетов поисковиков и целительского.

– Да почему это я должен произносить какие-то непонятные звуки, а? С какой стати? Или какого лешего – пусть лешие меня простят! У меня, да и у всех хранителей это получается без этих… заклинаний, закорючек! – в запальчивости взывал Олег к зрителям, взирающим на начало знакомства парнишки с магией. – Защиту уже умею ставить, дождик вызывать, огонь запалить… Сил осталось только набраться! А тут… Зачем?

– И правда, – покладисто согласился Валер. – Мне вот ужас как хочется, чтобы без лишнего труда, вот как у вас – пожелал и – раз! Точно, не нужно учить закорючки. Давай, показывай! Тучку видишь? Бочку пустую видишь у ворот? Наполни её водой, я наблюдать буду, как это происходит.

Олег взглянул наверх – тучка, вниз – бочка стояла у калитки сада, в котором они все, числом семеро, удобно устроились. Улыбнулся, чуть напрягся, сощурив глаза… Весёлый шумный ливень хлынул в сад, поливая деревья, цветы, траву, людей, наполняя заказанную бочку. Один из старших хранителей, промокнув до нитки, остановил явление.

– И как, увидел? – победно спросил парень.

– Да уж, – отряхиваясь, произнёс маг. – Даже и почувствовал. Спасибо. Только скажи, дружок, какого лешего – пусть лешие простят, ты, кроме бочки, всю округу затопил, а? Я же только бочку просил наполнить, не более. Повторишь?

– Но… – растерялся вдруг ученик. – Как я тебе в неё попаду дождём? Он вон какой – сюда-то я его направил же.

– Так в бочку направь. Подскажу: начнет лить, так ты сожми дождь в струю, или скрути в жгут тонкий и всё. Да, отмерь еще необходимое количество воды – больше не нужно, просто же!

Олег смотрел с недоверием на окружающих – его соплеменники старательно делали серьезно-внимательные физиономии. А сами они могут так? Парень уже понимал, что бочка с дождем, это только пример. Пример чего?

– Догадался? – хмыкнул Валер. – Конечно, это мелкий случай, может, в жизни и не нужный. Я вот попрошу тебя шишку с ёлки сорвать, ты всё дерево уронишь? А окно в стене дома сделать – стены не будет? Понимаешь, силу свою не только применять нужно – ею необходимо управлять! Согласен, быть может, управление возможно и без привычных мне заклинаний, жестов, выстраивания всяких символов… – откуда я знаю? Обходились же вы без этого тысячи лет! Сейчас вам и решать: нужно то, что знаю я, или нет?

– Скажи, Валер, – обратился к нему один из старших. – Как разумею, суть-то вашей магии как раз в управлении своей силой – одна она, что и у нас. Это ты говорил и не раз. Надо это осваивать. Но можно ли, к примеру, отыскать под землей воду, металлы? Мы ж охотники – найти добычу можем, в лесу, как дома – дорогу отыщем, куда нужно, а вот отыскать такое… неразумное – это обычный опыт, знания, как у горняков «Живой Воды».

– Найти неживое – не проблема, – маг задумался. – Это я покажу. Но опять же – моими способами. Вот же морока! И в университете не касались разных способов управления-то силой! Ладно… Разберёмся!

Ох, и тяжко порой шли эти разборки! Хорошо, не было никакой обязаловки: уловив суть разницы в подходах к управлению энергией, хранители сами решали, что им ещё нужно – практика в поисковых занятиях, изучение заклинаний или вообще ничего. Просто приходили и спрашивали. Единственная вещь, оставшаяся постоянным интересом для всех – порталы. Тут уже Валер настоял, чтобы занятия проходили совместно. И дело двигалось.

В первую очередь по просьбе Важена маг установил прямую связь со степью и с островами. А дальше – узнавать и улучшать! Трудились хранители не покладая мозгов – «мертва теория, мой друг!» Они тщательно перерисовывали, запоминали схемы, порядок действий, спрашивали, спрашивали – помогали, в общем. Между прочим, и помогли, в самом деле – пока только для экспериментов. Дело в том, что багамские знания ограничивались не только «переходным расстоянием», но и размерами «окна» – с дверь обычную оно было, не больше. Ладно, для человека достаточно, а животные или крупные грузы, типа той же руды с островов – её что, в сумках переносить? И время действия – максимум, на что был способен Валер – минута.

Шер уточнил как-то, нельзя ли увеличить размер основного бронзового элемента – явно же, что от него зависит работа портала, так, может, и мощность – тоже?

– Нет, – вздохнул Валер. – Дело не только в этом. Это как бы самый рабочий размер при окружающей магической схеме. Чуть больше диск – магическая конструкция просто рассыпается, можно проверить. Многие бились над этим… веками. Единственная светлая голова, ректор багамского университета маг Кристоф добился впечатляющих результатов. Я даже не знаю ограничений для его амулетов, в том числе, и стационарных. Так ведь он по праву засекретил свои открытия так, что, наверное, и король Багама не в курсе. Единственное что утешает – известная формула: сделал один, смогут и другие. Я не смог. Давайте, пробуйте, запасы бронзы, как понимаю, не ограничены.

Теперь каждый хранитель урывками, в любую свободную минуту торчал в схемах порталов. Иной раз главам родов приходилось пинками возвращать к действительности своих первых помощников – текущих дел никто не отменял.

А с водой, полезными ископаемыми – вообще с использованием практической магии дело продвигалось без остановок в целом, хотя трое-четверо хранителей отказались от подробного изучения «ненужных игрушек». Олег – тот, наоборот, пристрастился. Сумел сообразить, что в мире столько интересного, неизвестного доселе никому, даже и Валеру, что и за всю жизнь узнать не успеешь! А тут ещё эта южная беда с пришельцами… И он клещом впился в магов – в обоих одновременно. Они не сразу поняли, что при мальчишке не следует даже упоминать о своих всех умениях. А как не упоминать, если Олег просто спрашивал, чему там в университете учат-то?

Однажды, вернувшись с охоты и подарив магам кабанчика, Олег по привычке выдал очередной вопрос.

– Скажите, в университете можно научиться видеть чужими глазами? Я чувствую, где находится дичь издали, не только направление, но и расстояние. А что между нами? Овраги, река, колючки, бурелом… Порой столько времени к добыче подбираешься, что она без всякого испуга уходит. Вот если бы я какую-нибудь птицу направил туда, да сверху глянул, а?

Валер даже растерялся. Не было в университетских поисковых средствах такого, да лично он как бы и не интересовался: городской житель – какие ему животные? Птицы, конечно, есть в любом поселении, но в целом… Прежде, чем смотреть, нужно ведь зверя или летуна привязать к себе. Такая мысль, действительно, могла прийти в голову в первую очередь лесному жителю, следопыту, охотнику, вокруг которого много этих глазастых.

– Не знаю, Олег, – честно признался он. – Лично я не учился. А зря, наверное, лишние глаза – это ведь тоже прекрасный механизм поиска и не только путей в лесу. Давай-ка вместе попробуем – если у тебя получится управлять той же вороной, например, отправлять её куда надо, то разберёмся и с передачей того, на что она смотрит. Думай, давай!

Фехтование, бой на мечах, владение иным оружием, бесполезным в лесу, что Валер освоил очень прилично в рамках учёбы, стали его ежедневной головной и физической болью. Отказаться невозможно – не поймут, а Олег требовал тренировок ежедневных и серьёзных. Зачем это ему – объяснить сразу и толком не мог, отделывался намёками на желание хоть раз сходить в разведку на юг, а там одна лишь магия может и не спасти. «Сам же говоришь, что есть амулеты, делающие магию бессильной! И что – сдаваться или погибать? Учи, давай!»

То же – с целительством. Парнишка старался не пропускать случаи лечения больных, а если попадались сложные где-нибудь на окраине, когда целительницам приходилось отправляться туда, он обязательно набивался в помощники – грузчиком, уборщиком, сиделкой – всё равно, лишь бы посмотреть. И помочь хоть как.

В конце концов Валер с Сильвией подошли к Важену и Карме и в присутствии Олега посоветовали отправить того на учебу в Багам. Приём туда с шестнадцати лет, значит уже через два года можно, за плату, естественно, как и для всех иноземцев. А за это время нужно успеть подготовить парня к жизни на западе вообще и в частностях. Обычаи, традиции, уклад проживания, бытовые мелочи, отношения между сословий, религия, правила этикета: тут и там – это небо и земля. Если родители не против, и Олег согласен на мучения – маги готовы. Кстати, в связи с южной бедой да и просто разными ситуациями можно успеть подготовить массу вопросов, ответы на которые Олег мог бы явно и тайно узнать в университете и у отдельных магов-преподавателей.

Ни родители, ни сам Олег даже задумываться не стали. Попросили только магов ничего не упустить, да заодно приглядеться и к другой ребятне – вдруг ещё найдутся способные.

За год до поступления Олега в университет случилось два события. Вернее, одно случилось в лесу, а о втором в лесу узнали. И во всех царствах узнали. Очередная южная разведка принесла неожиданную весть – пришельцы прекратили зверства. Даже ещё и извинились за то, что их неправильно поняли. Им, оказывается, вовсе не нужны были рабы – рабочая сила – да, необходима в качестве производителей продовольствия и прислуги. За очень хорошую оплату причём! Но не бездельники, которых зачастую доставляли под купол. Можете убедиться: малые защиты, накрывавшие сельскохозяйственные территории сняты, окружающие убедились: точно! Работают себе пахари и скотоводы, горя не знают, в золоте купаются чуть не в буквальном смысле. Вот те, у кого эти простолюдины были ранее во власти, те – пропали. Отдельные личности из благородных, спасая жизни, научились чёрному труду и пахали наравне со своими бывшими смердами, чаще – прислуживали в жилищах пришельцев, это они раньше хоть видели, как делается. Других из прежних владык разного масштаба не наблюдалось. Были, конечно, старшие в разных группах работяг, но это так: для учета, распределения и связи с пришельцами. Без всяких привилегий. А бездельников и так многовато становилось после начала морских захватов беженцев – оплатить судно или место на нём могли себе позволить весьма обеспеченные люди, им не до полевых работ…

Этот «переворот» свершился, как только купол расширился до Солнечного океана и пошёл дальше по воде. Ни на север, ни по сторонам он не увеличивался. Живите, как знаете – затвердили пришельцы в головах всех правителей, снабжайте нас продовольствием в требуемых размерах, и не будет претензий. Почти. Те зоны, в которых люди работали без местных хозяев, таковыми и должны остаться. Любой посягнувший на изменение порядков, вплоть до обычного воришки, подлежит наказанию. Наивные пришельцы! Будто они могли углядеть за всеми, да и оно им надо? Ощутив отсутствие невидимых тюремных стен, да ещё с золотом в руках, кто это из местных будет землю пахать и коровам хвосты крутить? Кто? Для начала лишь бы заработанное сохранить – банков под куполами не было. А на свободе они еще оставались – когда это банкиры и ростовщики сбегали от смутных времён?

Они почуяли наживу, как степные падальщики. Филиалы и филиальчики разнообразных «К и сыновья», «К и братья», «К и чёрт-те кто» открывались даже в мелких деревнях, расположенных поблизости от закрытых зон. В близости – это не близко, давно уже народ старательно очищал от своего присутствия обширные пространства. Но поверив, начал возвращаться в родные места. С банкирами и трактирщиками. Навстречу – народ с золотом. Встречи были взаимно приятны. Для освобожденных существовала опасность банальных грабежей – золото не только банкам требуется. Но тут бандитам, как правило, обламывалось: во время «золотого» трёхлетнего плена люди сблизились, многие переженились – куда деваться, природа свои законы не меняла, хоть новорожденных детей не наблюдалось… Теперь и золото своё охраняли не беззащитными группами. Имевшееся до рабства оружие никто не изымал. Лошадей – немеряно. Обескураженные грабители, рассчитывающие на легкую поживу, пылили за холмами и барханами.

А бывшие плодородные места, где производилась еда для пришельцев, пустовали. Год почти. После их обнаружили возвращенцы, начали вновь осваивать. Но год внезапного сокращения снабжения не остался незамеченным хозяевами: они поставили несколько «куполов устрашения» в крупных городах и посёлках. Для вразумления хватило по одному сеансу с изменёнными. Подобного рода информация разлетается быстрее мысли. Местные уточнили только, когда, сколько, где и кому поставлять. В оставшихся целыми государствах распределили налоги, сборы и подати, в свободных зонах стали жить независимые трудяги, а страшные купола так и остались неубранными. Наверно, для памяти.

Вот так – отнесись, как пожелаешь. Можно вообще забыть, поскольку северных царств это не коснулось. Кроме разве одного временного неудобства для Степного царства в основном.

Когда по приказу южных владык их военные корабли начали в Синем океане захват беженцев для сдачи пришельцам, поток спасающихся повернул на север и запад – дальний юг вообще не предлагал известных земель. Высаживающиеся на сушу переселенцы, а для них – чем раньше пристать к любой безопасной земле, тем лучше, начинали осваиваться. И что это означает для состоятельных-то людей? Хорошо, если прихвачена с собой прислуга, охрана – хоть примитивно, но можно обустроиться, найти подножный корм. А если нет? Вот – торговец одеждой, не бедный, жена – светская барыня, пятеро детей мал-мала меньше. Что он делает в рыбацкой деревне – крупных портовых городов, таких, как на юге, тут нет. Снимает хижину или угол в таковой – это если повезёт! Платит некоторое время за крышу, еду… А дальше что – деньги и драгоценности не вечны, поставщиков одежды не видать, чтобы лавочку открыть. Своими руками с наличием рук супруги – только товар лицом показать, да деньги пересчитать – всё! В прошлой жизни этого хватало, но она канула неведомо куда, та жизнь.

Сколько таких? Тысячи три общим числом к берегам Степного царства явилось. Намного меньше проследовали северней – в Лесное. Кто они для местных жителей? Пострадавшие – это не обсуждалось. Пусть не бедные, но беженцы, которым по всем канонам и традициям следовало помочь. Помочь, но уж никоим разом не сажать себе на шею. Чего очень хотелось многим прибывшим – именно сесть кому-то на шею! Образ жизни такой был, менять его что за повод – вынужденное переселение? И тут есть, на ком разместить телеса. Так они думали. Местные не поверили – на первое время и разместим, даже кормить будем, так здоровые же люди, либо работайте, как все – по способностям, либо платите – по возможностям, либо…

Первый вариант устроил мало кого – в основном охрану и прислугу, второй не устроил никого, вот третий – заманчиво! У него был один недостаток – никто не знал, что это такое. В конце концов, степняки сами, опасаясь беспорядков и оберегая свои шеи, придумали. Они предложили беженцам переправить их караванами в западные земли, где располагались государства с более привычным для переселенцев образом жизни. Никто не собирался наживаться на беде: оплата требовалась только для корма животным и на питание караванщиков – излишней благотворительностью тут тоже никто не был обременён.

За зиму и весну перед проявлением щедрости пришельцев, лесной и степной берега от бездельников освободились полностью.

И что означал для Лесного царства факт резких перемен на юге? Легкомысленных не было, поводов к размышлениям – хоть отбавляй. Главный, традиционный, которому верили безоговорочно – голос звёзд. Они продолжали единодушно, включая Олегов Коготь Рыси, предупреждать об опасности. Причём – растущей опасности! Не забывали упомянуть и о призрачной защите. И неожиданная «доброта» пришельцев настораживала: захватили и продолжают захватывать огромные территории Геренты – кто знает, на чём остановятся, и остановятся ли вообще. Дело-то не только в настоящем времени. Правнукам желать подневольной жизни не будешь. И оставленные «купола изменений» тоже не очень соответствуют мирным намерениям – такие резервные точки для организации будущих атак…

В подобные мысли были погружены, в основном, хранители – остальным забот повседневных хватало. А в традиционную летнюю ночь перед наблюдением «красного камня», звёзды вместе с привычной вестью об угрозе, предупредили о возможном необычном происшествии у камня. Безобидном, правда, но… Кто к необычному относится сразу с полным доверием?

Как всегда, Камень был оцеплен хранителями, в отдалении скрывались зрители, охочие до исследований «подарков». В жутком зрелище каменно-небесного скандала тоже ничего непривычного не наблюдалось. Страшно, но – как всегда. Сегодня важно, что обнаружится в итоге.

Уже каменные волны стали затухать, когда с коротким гулом лопнувшей толстой струны в середине камня возник матово-белый шар размером с человеческую голову. Он не коснулся поверхности – завис над ней метрах в двух. Хранители насторожились, проверили установленную защиту, а Валер – ещё и атакующие схемы, только ключ активировать оставалось. Шар повисел с минуту, не шевелясь и безмолвно, затем начал пульсировать оттенками красного цвета, послышалось низкое гудение. Камень застыл вовсе, небо очистилось – это уже на рассвете было. Небесный «подарок» окутался светлым сиянием, которое вмиг охватило территорию вокруг – радиусом никак не меньше полкилометра. Два-три мгновения, и сияние пропало. Красные блики исчезли, через минуту шар окрасился зелёным, приземлился, и как-то сразу рядом с ним возникла фигура человека!

В туманном свете утра сложно разглядеть подробности, но то, что это вполне обычный человек – несомненно! Будто кто из своих погулять вышел. Пришелец осмотрелся вокруг, взглянул в небо, опустившись на корточки, потрогал Камень, поднял одной рукой лежавший рядом походный мешок, закинул лямку на плечо, взял в другую руку шар и пошёл в сторону леса на восход. Всё это – не спеша, спокойно, будто дома. И спрыгнув с Камня, продолжал вести себя также. Уже находившимся совсем неподалёку хранителям и Олегу в том числе можно было рассмотреть чужака во всех подробностях. Кстати Олег отметил, что находящиеся по окрестности любопытные люди начали неслышный подход поближе.

Молодой простоволосый парень, высокий, коротко постриженный, чуть широковатое загорелое лицо. Одежда… Непривычная взгляду, естественно, но и ничего уж сверх странного: куртка, штаны – пятнистые, коричнево-зелёно-жёлтые, высокие чёрные башмаки. На поясе – пара кинжалов, за плечами видны две рукояти мечей, на шее висит на ремне непонятный предмет, вроде изогнутой фигурной… не пойми какой штуковины – скорей всего, тоже оружие.

Парень отыскал в десятке метров от Камня толстое бревно, сел, вздохнул полной грудью, провёл ладонями по лицу, словно умываясь, и… улыбнулся во весь рот. Достал из мешка знакомую всем курительную трубку, повертел в руках, взглянул на лес и убрал её опять. Вынул плоскую зелёную фляжку, в отвинченную крышку плеснул, отпил. Запахло ароматным настоем – отнюдь не вином, как ожидалось. Похоже было на запах темнеющих при жарке зёрен, что порой попадали с юга. Нечасто их привозили, поэтому не было к ним привычки, но запах нравился.

Посидев еще несколько минут, парень поднялся, поправил ремень и сделал неожиданное: подняв руки открытыми ладонями вперёд, он что-то начал говорить на никому неизвестном языке. Завершил словами с вопросительной интонацией. Народ затаил дыхание – неужели чужак чувствует их присутствие? Странно – защита ведь стоит. Человек чуть задумался, потом хлопнув себя в грудь, отчетливо произнёс: «Егор!». А дальше… Он стал указывать пальцем на каждого хранителя, будто видел и сквозь магическую защиту, стволы деревьев и валуны, и маскировка никак ему не мешала. Снова улыбаясь, показал пустые ладони и снова присел в явном ожидании реакции встречающих.

Хранители решились – а чего ждать-то ещё? Приглашают к разговору, к тому же им и представились – невежливо в прятки играть.

Вот так обыденно, как обычная находка на Камне, вошёл в жизнь Лесного царства Егор из неведомого мира.

Этот найдёныш вызывал у местных жителей – особенно поначалу, и особенно у хранителей двоякое чувство. Потому что вписался в окружающую его жизнь с первых же дней, как будто тут и родился. Что весьма настораживало. Он умел делать всё! Кроме, как разговаривать на местном языке, но научился этому поразительно быстро – уже через неделю никто бы и не усомнился в его принадлежности к лесному народу. А когда переоделся в подобающую охотнику одежду: повседневную и рабочую? Будто срисовал правила поведения в отношениях между людьми разного возраста, пола, профессии, вплоть до жестов, мимики и походки. Прибывавшие часто с севера, с островов и из степи по делам люди… Кстати, главным делом для себя сейчас они считали посмотреть на это выжившее чудо – слухи ведь быстро дошли, учитывая наличие переговорников. Так они не очень и верили, что это не подстава, не царская шутка рода Куницы – нашли, мол, подходящую личность, выстроили ему отдельный дом, отыскали для него непривычное оружие – пришелец тоже нашёлся!

Вот способности его и умения удивляли окружающих. Вообще Егор по натуре и жизни был человеком шибко прагматичным. «Во многих знаниях – многие печали» – это про него. В прошлом. Знать, что нужно для достижения поставленной цели, и не более. Лишнее может помешать и отвлечь, так он считал, так и поступал. Его поражала всеядность Алексея, например, или новых знакомых – Виктора со Светланой. Тем – только давай, давай… и ещё больше давай! «Вот к чему, – убеждал он их. – Зачем мне вся эта музыка, кулинарные изыски, знание как делается порох и пенициллин – зачем? Ценна сейчас неограниченная способность защищаться и нападать, распознавать яды, лечиться, нужно уметь подковать лошадь, изготовить временное жилище из подручных материалов, одежонку из них же, найти, чего бы съесть… Главное, нужное брать у Палыча – умение пользоваться энергией! А вы – музыка! Я – прагматик!».