Творчество стихий

Фотограф Алексей Молчанов

Иллюстратор Рам Веда

© Александра Фокина-Гордеева, 2019

© Алексей Молчанов, фотографии, 2019

© Рам Веда, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-4474-9464-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Слова из глубины Блюхола

Танец в глубине

 
Твой вдох… мой выдох… мы одно,
В едином и святом прозрении
Смятение твое моих не тронет более вод
Твой страх меня не разберет сомнением
На множество частей никчемных!
И верю я, нет вижу наконец,
Мечты незыблемой венец…
И песнь и танец в глубине нас разведет
Несложными мостами…
Местами и не с нами, не с теми, кто мы сами…
 
 
Глубин твоих не потревожу более!
Вы те, кто выросли в неволе
Приняв чужое за свое!
И тяжко мне за вас, мои друзья-собратья,
Не преданным себе и без возврата
Застрявшие в сетях разврата…
Ах вы о том…?! Я не про это!
Все мысль моя о мире и душе..
О хаосе души, не тела!
А тело… то само себя изжить должно,
Свои обиды и преграды… развраты и врата…
И дела нет мне упрекать собрата
В его содеянном кольце очередном…
Я о спиральном сдвиге.
 
 
Горю желанием жить без этажей
И в наготу закутывать сознание…
Пусть так-все есть пустяк!
И только то не так, что тронет только вас
А мне один удел: сидеть в воде и ждать,
Когда же хвост мой отрастет… Вот!
 

Я есть вода

 
Я есть вода…
Перетекаю, все состояния храня в себе…
Их наблюдаю, наблюдая, граню, словно алмаз себя.
Породы чуждой исключая все накопления внутри
И вас сиянием озаряя не с внешнего, но изнутри
Всегда объятая слиянием с пространствам силы и чудес.
 
 
Не отвергаю я плененных, в себя вошедших с головой
И погружённых безнадежно в раскрытия синие небес.
Все бесы сыты и довольны, они собрались и ушли
Не сладко им мое приволье, и свет сияющий внутри!
 
 
Я многомерна, многогранна и счастлив тот,
Кто постигая пройдет врата.
Их три…
Нет шесть…
Они прекрасны и сияют, нас увлекая за собой.
Кого игрой, кого любовью, но некоторых тишиной.
 
 
И много нас…
Всех тех, кто дышит, когда не дышит
И живет слиянием с бездной многогранной,
всепоглощающей, манящей…
И пробужденных безвозвратно, своей бездонной глубиной.
 
 
Без направления движение, как танец сфер в меня проник,
Я есть вода, и ты мной дышишь, и пьешь меня,
ты мой двойник.
 

Так много смерти! Дыши! Дыши!

 
Так много смерти! Мы привыкли к ней!
Так много тьмы в сердцах, она нас накрывает.
Лишая правил, вкладывая нож в простую кисть,
И, где могла быть кисть, там острие кинжала
Теперь, сие безбожное бы жало им обмакнуть
В совсем простое, для них чужое…
Для нас такое дорогое! Бесценное!
Как мы могли так упустить?
В чем слабиной блеснули?
Что наши современники творят!
В глаза нам смотрят, головой кивая,
Мол, это вся обряд!…
Я чую смрад!
Я чую тлен сердец!
Мне тесно в мире том, где тоннами пускают в мясорубку
Такую тонкую, изящную структуру…
Достойную лишь восхищать своей натурой
И резать волны мирового океана,
Пленяя мощью и размахом плавников…
Дыши… Дыши… еще один багор…
И этот взор в иных мирах раскроешь…
И вот, смотря в упор, глаза в глаза…
Проклятие небесам!
Он всаживает в нежный бок… тупой клинок…
 
 
Мне стыдно, что из века в век
Таких, как эти, называют человек!
 

Сияние чистой глубины

 
Ее кристальной чистоты меня пленило состояние.
Сияние чистой глубины, без осознания сознание
Нет сил на память тратить силу. Где я и кто?
Уже спросили пред тем, как подтолкнуть к вратам
Мной постигаемых законов, не создавая в них икон…
И двигаться теперь возможно, совсем не медленно, не осторожно
Убрать линейную езду, узды бразды отдать иному,
И, наконец, сорвать попону!
Ее дешевой теплоты не потерплю теперь заслона.
И снова в лоно, под венец, меня зовущий безвозвратно
Мной встречен дух и мы едины!
В союзе статном и в огне, мной поглощенной глубине,
Уже не вырваться на волю той жути, что жила во мне!
Чертог подчеркнут, и порог стекает, омывая светом!
Моя душа была поражена тоской пленительной и темной.
Ей имя – смерть, и этот круг разорван будет сотней рук
И жизнь, и смерть – одно название…
Все есть основа состояния… Воды…
Из многого, но в единении, и все в названии одном.
Она во всем, и мы с ней слившиеся плотно!
Так близко, так проникновенно,
Теперь она течет по венам… И выступает на лице…
И кто на чьем, мне не понять, но есть стремление перенять,
Принять на веру и сочиться, лучиться и лучить текучесть..
Течь и, растекаясь, прорастать в плодах и травах…
 

Кроваво-красная вода!

 
Вода, но не туда и не сюда!
Кроваво-красная среда!
От мерзости и от стыда!
Вся прошлая жестокость – ерунда!
Кроваво-красная вода!
Голов, хвостов полнехонька она…
Моих собратьев: таких, как ты, таких, как я…
Да, кто-то думает о шубах, плавниках,
 
 
Ну, что, тебе в меха охота?
Тогда бери багор! Начнем охоту!
Кроваво-красная вода, она уже сочит из крана, Меня ей умывая рано, и не дает уснуть!
От криков их… как плач младенца…
Мне кожей хочется раздеться
За то, что я в тепле, стою, а там на дальнем берегу
Идет война!
 
 
Уже который век!
Китам нет ходу!
 
 
Дельфины стонут!
Их внутренности плавают вокруг…
И мать с распоротым нутром стремится, Силится прикрыть дитя…
А те, шутя, за хвост его и нож по рукоять…
Уже который раз, уже в какой по счету?
Ведут свою кровавую охоту!
И красная вода вся от стыда!
На вспоротом краю в расправах сечи
И с наслаждением, с проклятым, Осатанелым рвением…
Слагают в звенья всех плывущих по волнам…
И нет такой причины которая способна оправдать
И упразднить забой, детей и матерей иных мастей…
 

Простые строки

 
Я вещаю из глубины простые строки
И нет в них тяжести, привязанной ко дну,
Но проходя насквозь, они цепляют якорем
Ту нить, что так мешает проходить
По тонкому мечу ступая легкими шагами,
Лавируя между мирами и людьми.
 
 
Все сказанное мной я слышу в первый раз,
И иногда теряется рассказ, как нить,
Что оборвали резким звуком чужих шагов.
И сложно вновь поймать портал, без адреса и кода,
Чтоб ладно и изящно воспользовался
Кто то важный, моей рукой и сотворил простые строки…
 

Основа глубины

 
Я поглощаю глубину, себя осознавая снова.
Подергивая рябью основы слова мыслью снов…
Без кодового шифра, мы цифрами уже не мерим счет,
Ведем его на память вековых оттенков,
По запахам его распознаём,
И вынимаем всю гладкость зыбких линий,
Линейное мышление и корысть
Коростами да не зажмется кисть
Источник мудрости на лист неся бумаги.
 
 
Мы маги, не ответим вам зачем несем на свет
Все то что в зеркале не жаждет отражения
И не имеет, не творит суждение, несущие волнение.
Как отравление отрыгнем все личное
Источник изливая сквозь лунный мир на солнца простоту
И просто ту, которую искали, основу мысли
Мы давно порвали… и жаждем одного!
Прозрения! Ясного! Святого!
Из мира внутреннего на весь мир сверкая!
Граненные любовью…?! Да смешно!
Почти разбитые, кривые, в лохмотьях все…
почти пришли домой
И вижу я как спины, вековыми плетями горбленные…
Прямее стали и светлей, и легче…
И вот улыбка все беспечней и яснее
Я в сердце вижу рай… и светлый лик сменяет все иное
И я парю, вознемогая боль…
И я царю… в себе…
Не дам вожжей и плетей,
Тут нет царей тут Бог живет внутри…
 

Марк

Надежда на обнуление

 
Мы, рожденные глубиной, и рождающие глубину
В повседневных звуках нашего дыхания… придыхания
Наслаждаясь голосом безмолвия-молния,
Заполняя все бесконечной музыкой…
дыханием сфер – Сефир..
Едва касаясь линий, грубо начерченых на ладонях,
Делая их невесомыми… зазывая танцем
Всяких непосед и оборванцев.
И путая основы основ… жизней… снов,
Слагаем песни, путаясь в именах,
временах, формах, мнениях…
Рассыпаясь чужими историями на устах времени…
Безвременного… забвения, онемения…
Безымянным гомоном с гонором разбегаемся поутру.
Ярким птичьем гомоном оседаем на ветвях времени,
И вот снова по темени тяжелым стременем.
Не веря, но веруя диким рвением, чуждым мнением.
Правдой собственной покусанные,
Живем с безвкусными вкусами… наслаждаясь
Чужими желаниями, яркими, но рваными
До конца не понятыми, но уже поломанными.
Поклоняясь своей ясности, путая ее с косностью
Путая себя мнением и разделяя пространства временем!
Именем сына… стертое время… снова невовремя это бремя
Я выбираю снова по темени этим пламенем,
этим горением…
 
 
Образом странным, мнимой надеждой-на без одежды,
На стирание – тщетным старанием
и желанием на обнуление.
Вот заплутала во времени!
Чужих желаниях мне навязанных
Языками липкими, умными улыбками..
Резкими ужимками… поворотами долгими, пыльными
Длинными зимами, невыносимыми… ведрами старыми
Жутким истлением, диким гниением… образом вечного,
Не бесконечного, но постоянного, сильно порванного
Очень побитого, но неизжитого… но не забытого!
 

Страшный плен

 
Я, к сожалению, не могу обнять тебя, когда желаю.
Все потому, что ты ушел в иное и там теперь царишь.
Но чувствую тебя, хотя глаза поражены тоскую
И сердца иногда истошный крик сменяет ясности сияние.
Я не желаю оправдания-тех дней давно ушли потоки лет.
И потолки теперь уже не те, их плена я не замечаю более
И боли я не слышу белых стен,
что так легко прошли поток смертей
И горестей семей утративших покой и сон.
 
 
Теперь я знаю кто такой мой демон, подгоняющий меня,
Идя всю жизнь за мной, в меня впиваясь,
И наслаждаюсь гибкостью моей, он изощрен
В своих желаниях диких, и липкими руками
Меня обняв проникновенно так и приторно, до жути
Меня ласкает теплым языком…
 
 
Холодный тлен его меня пленяет и оправдания нет,
Тому что разрывает божественную связь
и нить с сияющим началом
И света нет и темный холод плит!
И нет цветов, и музыка глуха, нема, слепа и бестолкова.
Всего на несколько мгновений я не могу разнять тех звений
Так разбирающих меня на множество замков и кодов.
До бесконечности минуты растянув
и пепелом из карманов бросив.
 
 
Смахнув магической рукой, холодным потом обливаюсь
И просыпаюсь не в ином!
Хотя до боли я впиваюсь в Него…
И заплатив сполна за несколько секунд…
того что там застряло без возврата…
Я снова здесь и ясен мой чертог и снова я сиянием объята.
Но вот опять заря застала нас врасплох, и ночь подкралась
Сумраком обнята тех демонов, что так меня манят,
И ждут меня у изголовья, облизываясь горькой кровью,
Проглаживая теплую постель,
Готовые вновь взять меня в свой страшный плен…