Моё имя Беатрис, во всяком случае, так меня называет мама, а в школе я просто – Бетти. Бетти Дейс. Не знаю, кто выбирал имя, но я от него точно нее в восторге. Почему не Аманда или Дженнифер? Да и что за фамилия вообще такая?! Ну да ладно, не буду жаловаться, я ведь индивидуальность!

В школе меня считают чудачкой, и никто даже не здоровается, что уж говорить о друзьях. Их у меня вообще нет. Недавно я заистерила в автобусе и заставила водителя остановиться. Через секунду в нескольких миллиметрах упало дерево, тем самым я спасла весь класс и думала, что меня зауважают, но стало только хуже. Я стала СУПЕР чудачкой. Откуда я узнала про дерево? Да кто ж его знает! Порой я вижу то, что другие не видят. И это меня пугает. Например, я беру в руки телефон, до того как он зазвонит, открываю зонт прямо перед тем, как начнётся сильнейший ливень, или иду встречать гостей до того, как они постучат. Но я никому этого не рассказывала, мне просто не с кем было поделиться, да и теперь, после случая с автобусом, ситуация никак не изменилась. Каждый день я терплю насмешки одноклассников, и мне это порядком надоело.

Но почему всё это случается со мной? Это интуиция или какой-то «дар свыше»?! Я не верю в чудеса, а то, что происходит теперь – полное дерьмо, которое мешает мне жить. Так я думала до того, как меня и мою семью разбудил звонок в дверь, изменивший всю мою никчёмную жизнь.

– Простите, здесь живёт Беатрис Дейс? – спросил мужчина в чёрном, который почему-то казался мне очень знакомым.

– Да. Что вам нужно? – строгим голосом спросила мама.

Я стояла прямо за ней и пыталась рассмотреть нашего гостя. Он был явно чем-то расстроен, это выражали его глаза, которые так и сверкали под лунным светом.

– Я сенатор Прейст, и у меня важный разговор к вашей дочери. Разрешите войти?

Мужчина говорил таким умоляющим голосом, что мне сразу же пришлось вмешаться:

– Мам, всё в порядке!

– Но уже так поздно, дорогая.

– Я ненадолго, обещаю! Только со мной кое-кто ещё…

Он зашёл в дверь, а следом за ним совсем молодая девушка, которую я сразу же узнала по русым волосам и огромным голубым глазам. Люси. Она училась в моём классе вместе со своей сестрой, но что ей нужно было от меня в два часа ночи, я понятия не имела! Она выглядела ужасно – лицо казалось опухшим, словно она плакала несколько дней подряд, а синяки под глазами, хоть и были замазаны тональником, но так и кричали об ужасном состоянии девушки. И думаю, моя мама также обратила на это внимание, поэтому она любезно усадила всех гостей за стол и предложила чаю – в этом была вся она! Я расположилась напротив сенатора и заметила, как его глаза стали блестеть ещё больше под светом нашей старой лампы.

«Наверное, у них что-то случилось…» – сразу пришло мне в голову.

– Так зачем я понадобилась вам в такое время?

Мама также уселась рядом, вслушиваясь в каждое слово нашего гостя, отчего мне даже стало неловко. Клянусь, я слышала, как она тревожно дышала!

– Моя дочь Эбби пропала три дня назад. Никаких следов или зацепок не нашли лучшие следователи этого города, а мы – совсем отчаялись. – Было видно, как трудно давалось ему каждое слово. Он старался держать себя в руках, в то время как Люси совсем расклеилась. Мама принесла ей носовой платок (в этом вся она) и снова уселась рядом.

– Но я-то здесь при чём?

– Я слышал о том случае с автобусом… Люси рассказала. Твои способности, возможно, смогут нам помочь…

– Что? Какие способности?! Это случилось лишь раз, и вряд ли от меня будет толк. В этом деле вам нужны профессионалы, но уж точно не я.

И в тот момент Люси так посмотрела на меня, что мгновенно стало не по себе. Мне показалось, что своим взглядом она ухватилась за самую душу и стала трясти её изо всех сил.

– Ты нам нужна, Бет! Умоляю тебя. Сестра была частью моей жизни, моим близнецом, а теперь её просто нет. Как и моей прежней жизни.

Мама молчала, она знала про историю с автобусом, но вряд ли когда-нибудь придавала этому большое значение, разумеется, до этого момента. Что касается меня, то я растерялась, ведь сестрички Прейст были настоящими стервами до всех этих событий. И не уверена, что кто-нибудь из них согласился бы искать чудачку Беатрис, но я почему-то дала положительный ответ, наверное, понадеялась, что это хоть как-то разнообразит моё существование, и не прогадала.

– Я вам заплачу, сколько потребуется, – уточнил сенатор, на что я сразу же с улыбнулась.

– Когда приступать?

Всю оставшуюся ночь я не могла уснуть. Всё думала, чем смогу помочь этим бедным людям, и куда вообще могла подеваться Эбби?! Может просто сбежала со своим любимым парнем Тодом и сейчас где-нибудь развлекается? Хотя она дочь сенатора, кому-то её похищение могло быть на руку. В любом случае я вызвалась помогать, и это меня жутко тревожило. Куда всё это может завести? И что если надо мной только посмеются, как это делали сестрички Прейст на протяжении всех лет обучения?..

Я вспомнила, как однажды ко мне подошла Эбби и стала дразнить, обзывать «чудачкой», «уродкой» и т. п. Затем девушка облила меня своим недопитым йогуртом, отчего, естественно, стало не по себе и захотелось разрыдаться, но всё же я смирилась с этим. Смирилась с тем, что в школе я изгой, и что люди просто смеются надо мной. Но сейчас первый раз в жизни я почувствовала какую-то значимость, пусть даже придётся искать эту глупую стерву.

***

Утром меня разбудил будильник.

«Неужели всё-таки удалось заснуть?» – подумала я и сразу же направилась к шкафу. «Что бы мне надеть, чтобы люди восприняли всерьёз и чтобы казаться умнее? Может юбку и пиджак? Неет, это меня состарит. А может чёрное платье?! А это вульгарно!»

Я решила, что не стану заморачиваться, и что мои любимые синие джинсы прекрасно подойдут. Их я дополнила лёгкой белой блузкой и фиолетовыми босоножками на плоской подошве.

– Итак, на дело отправляется сыщик-экстрасенс Бетти Дейс. НЕТ. Просто Беатрис.

И вот, будучи уже собранной, я подошла к зеркалу, чтобы внимательно рассмотреть себя. Передо мной стояла уверенная в себе девушка, совсем не похожая на школьную Бетти. Свои длинные русые волосы я убрала в конский хвост, а карие глаза немного подкрасила тушью.

Я себе никогда не нравилась. Не то чтобы я была толстой или наоборот очень худой. Нет. Я была самой обычной девушкой и это-то меня и бесило. Мне не досталось от природы длиннющих ног, как у Эбби, или таких огромных глаз, как у её сестры (кстати, они имели очень много отличий, хоть и были близнецами). Нет. Я – это всего лишь я.

Когда к дому подъехала чёрная машина, я не раздумывая ринулась к выходу, но не тут-то было – на пороге меня уже поджидала мама.

– Маам, только не говори, что поедешь со мной?!

– Дорогая, ты меня даже не заметишь, я просто буду тихонько присматривать за тобой. – И В ЭТОМ ВСЯ ОНА!!!

Она всё время за мной присматривает, и не то чтобы мне это не мешает и не бывает стыдно. Нет. Я просто стараюсь ценить её присутствие, но всё-таки мне уже семнадцать, возможно, я должна иметь хоть какую-то частичку самостоятельности!

– Ладно, компания не помещает.

В машине мы ехали не долго. Мама громко болтала с водителем о ценностях нынешней молодежи и о том, как сейчас красиво в Австралии (…), а я рассматривала городские пейзажи и всё думала о том, что будет, когда мы доедем. Внезапно мой взгляд привлек какой-то листок бумаги, лежавший на сидении. Это была фотография семейки Прейст, на которой все без исключения были счастливы. Эбби и Люси, совсем ещё маленькие, стояли рядом со своей родной мамой и так искренне улыбались. Я и не думала, что миссис Прейст была такой красавицей – на фото её длинные вьющиеся волосы растрепал ветер, но даже в такой ситуации она больше походила на манекенщицу, нежели на обычную среднестатистическую женщину. Её большие голубые глаза были также запечатлены на снимке, и от одного только взгляда на них становилось понятно, в кого такими красивыми выросли девушки. К сожалению, она умерла десять лет назад, после чего отец сразу же нашёл себе молодую невесту.

«Интересно, откуда здесь эта фотография? Может сенатор грустил о дочери и просто забыл её, а может девочки хранили эту вещь как память о матери? Кто знает, а вдруг это фото принадлежало Эбби?!»

Когда машина остановилась, я поняла, что мы у дома семейки Прейст, и что люди, собравшиеся у порога, определённо ждали именно меня. Я вышла из машины, пытаясь сделать умное лицо, и сразу же огляделась. Дом был огромным. Его стены так величественно смотрели на меня, что даже закружилась голова. Возможно, это произошло от страха или от того, что я забыла позавтракать, ведь все утро провела в гардеробной, а не в столовой, как это делают нормальные люди.

– Здравствуйте, мисс Дейс. А мы вас уже заждались! – крикнул весьма посвежевший сенатор. Он был в дорогущем костюме, и его лицо больше не выражало никаких эмоций, причём в какой-то момент мне даже показалось, что он улыбнулся. – Я хочу вас представить, это Мисс Гридвич – сотрудник ЭКС (экспертно-криминалистической службы), – показывая на женщину с коричневыми волосами, сказал он. – А это Фред Смит – наш следователь.

– Очень приятно, – ответила я, обращаясь к новым знакомым.

Войдя в дом, мне очень хотелось сконцентрироваться, но глаза всё время разбегались от роскошности интерьера. Дорогущие диваны, обтянутые кожей, большие шкафы, блестящие люстры.

«Невероятно, я в доме сенатора! Хотя сомневаюсь, что все сенаторы в нашей стране живут именно так. Откуда же у них такие деньги?!»

Мистер Прейст шёл впереди, а за ним и все остальные, и только я плелась где-то сзади, рассматривая роскошные картины. Затем вся группа так называемых «экспертов» решила подняться наверх, ну и мне ничего не оставалось, кроме как зашагать следом. И уже на полпути нам навстречу попался маленький мальчик, который со всех ног бегал по дому, а за ним и его мама.

– Ей, Мисси, уведи отсюда Бобби. Ты что не видишь, пришли следователи!!! – закричал сенатор на свою уже не совсем молодую жену.

«Ничего себе!» – мгновенно подумала я. – «Как он с ней обращается!»

На лице бедной женщины отпечаталась многодневная усталость, а руки были такими тощими, что казалось, она вот-вот уронит Бобби, которого по просьбе мужа быстро схватила на руки и отнесла в соседнюю комнату. Тем самым она освободила путь к жилищу близняшек, ну и к ванной, в которой, по словам следователя, всё и произошло.

– Вы нашли какие-нибудь улики? – спросила я, заходя в уборную.

– Конечно! – гордо ответил следователь. – Вот здесь обнаружили шприц, в котором было снотворное, а рядом капли крови.

Я присела на корточки, чтобы лучше рассмотреть уже присохшие пятна, или точнее то, что от них осталось, а Смит дал мне пакетик со шприцом.

– Мы сделали анализ крови… – начал он.

– Она не принадлежит Эбби. – тихо сказала я.

– Что? – удивился Смит. – Откуда она знает?

Сенатор улыбнулся и задал мне вопрос с таким лицом, будто бы он заранее знал ответ.

– Ты думаешь, она похитителя?

Я же понятия не имела, откуда узнала про кровь, ведь слова словно сами собой продолжали слетать с моих губ:

– Возможно. Есть ещё улики?

– Трава примята во дворе, думаю, преступник попал в дом через окно и ушёл с Эбби так же, – ответил Смит.

– Но зачем она ему? Если бы он хотел убить, почему не сделал этого в доме? – вмешался сенатор.

– Вы не думали, что это могут быть её друзья или одноклассники? – спросила я.

– Её друг Тод уже арестован, но у нас нет доказательств касаемо этого парня. Мы только знаем, что Люси видела его в тот вечер у нашего дома.

«Ничего себе!» – снова подумала я. Ведь он так любил свою девушку и вряд ли бы осмелился на такой поступок. Тод вообще был доброжелательным человеком, и я всегда удивлялась, почему он выбрал именно Эбби. (Хотя если сравнить её с Люси, то, возможно, паренек и не прогадал, ведь из «двух зол» она как раз таки меньшее)

Закончив осмотр ванны, мне разрешили прогуляться по дому, но я отказалась, так как не горела особым желанием встречаться с женой сенатора и уж тем более с его дочкой Люси.

– Ну, мисс Дейс, что скажете? – спросил Прейст, когда я была уже внизу у двери. Тогда я ещё не знала, что все это было лишь проверкой для меня, и поэтому искренне хотела разобраться.

– Что вы вообще планировали от меня узнать?

– Ну, хотя бы жива моя дочь, ли нет? – опустив глаза, произнес мужчина.

– Простите, я не могу ответить на этот вопрос, мне только кажется, что к этому причастен кто-то знакомый, но не думаю, что Тод. Разрешите с ним поговорить? – неожиданно для себя спросила я.

– Да. Это может помочь делу.

И после этих слов мы попрощались. Он знал, что это был не Тод, но отчего-то ему все же хотелось ещё раз подтвердить эту информацию.

Когда я вернулась в машину, на меня сразу же обрушился шквал вопросов от мамы: «Что там произошло?», «Что-нибудь удалось выяснить?», «Как думаешь, где Эбби?». Но у меня не было сил отвечать не на один из них, и я, хоть убей, не могла понять, почему все решили, что раскрытие этого дела мне под силу.

– Мисс Дейс, куда прикажете ехать? – неожиданно спросил водитель.

– В полицейский участок, пожалуйста, – сказала я, раскинувшись на заднем сидении. Мама удивилась выбранному маршруту, но не стала больше меня расспрашивать, наверное, поняла, что это бессмысленно.

Я частенько отключаюсь от этого мира, чтобы переварить полученную информацию, поэтому и в этот раз решила успокоиться и постараться сконструировать план своих дальнейших действий. Мой мозг стал сопоставлять информацию: «Эбби пропала два дня назад. Её похитили из ванной, значит преступник знал обстановку дома, а может просто следил? Но это определённо не Тод, ведь он и без снотворного мог бы запросто выманить свою девушку из дома. Но, а кто же тогда? И почему там чужая кровь? Может Эбби сопротивлялась?!» Но потом внезапно мой мозг выдал блестящую идею: «У похитителя должны быть раны. Значит, первым делом мне нужно обратить на это внимание при разговоре с Тодом!»

«О, ужас, мне предстоит с ним болтать!!! Даже не знаю, найдутся ли слова, ведь он самый популярный парень в школе, а я… Но в данной ситуации ему нужны союзники, хочет он этого или нет!»

Пока машина ехала, погода резко изменилась. Небо затянулось тучами, и солнце почти не пробивалось сквозь них. От всего этого мне стало грустно, а потом, когда пошёл дождь, я и вовсе уснула. Не знаю, что на меня нашло, никогда ещё не спала в транспортных средствах. Даже когда ездила с отцом на горнолыжный курорт и то ни разу не вздремнула, но не потому, что было очень клёво – нет. Всё дело в лавинах, которые обрушились в тот момент и перекрыли собою все дороги и пейзажи. Из-за этого происшествия мы так и не увидели лыж и сноубордов, только большущие сугробы, которые пугающе свисали над машинами. Тогда мне было не до сна, ведь я жутко замёрзла и только папины истории не давали мне превратиться в сосульку. Возможно, и было не очень холодно, зато страшно, особенно, когда тебе всего лишь десять лет.

Что касается моей поездки к Тоду, то в пути мне приснился ужасный сон, и потом я даже поймала себя на мысли, что никогда ещё не видела ничего подобного. Он был таким реалистичным, что казалось можно даже учуять запах. Мне снилась Эбби. Она была бледная с мокрыми волосами. По щекам текли чёрные слёзы, а губы все время шевелились, но я не могла уловить слов, и, подойдя ближе, поняла, что девушка поёт:

«… заберёт печали море,

Я останусь вновь одна,

И в большом жемчужном доме

Королеве не до сна…» —

Это всё, что я смогла услышать, но и этого оказалось достаточно, чтобы испугаться. Когда она допела, то рассыпалась на мелкие кусочки, и, понятное дело, от этой жуткой картины я мгновенно проснулась. Меня всю колотило, и сердце бешено билось. И почему я такая впечатлительная? Но строчки песни хорошенько врезались в память, да и лицо Эбби я долго не могла забыть.

«Может это не просто сон?» – сказал внутренний голос, но я сразу же выбросила эту мысль из головы, она показалась мне глупой и неуместной при данных обстоятельствах. Вспомнив про фотографию, которая была на сидении ранее, я стала её разыскивать, чтобы ещё раз взглянуть, но нигде не обнаружила.

«Странно. Неужели выпала, когда я выходила?!»

***

– Тод Маккалоган, с вами кое-кто хочет поговорить, – сказала женщина, которую я встретила в холле полицейского участка. Меня проводили в комнату, где сидел парень и первое, что я заметила, так это его бледное и перепуганное лицо и глаза полные страха и бессилия.

«Наверное, все эти дни ему пришлось нелегко, – подумала я. – Ещё бы, ведь он подозревается в убийстве дочери сенатора!»

Увидев меня, Тод, естественно, удивился, и какое-то время просто пятился в мою сторону. Я же присела напротив него, и долго не могла найти нужных слов. Жуткие серые стены словно давили на меня, не давая сосредоточиться, но, к счастью, парень сам начал разговор:

– Мы знакомы? Ты подруга Эбби?

Я была в шоке. Мы проучились семь лет в одном классе, а он даже и не вспомнил меня!

– Мы вместе ходим на историю, английский и биологию…

– Правда? Прости, у меня сейчас в голове такая каша! – ответил парень, поправляя свои светло-русые волосы, которые упали на глаза. – Но, а зачем ты тогда пришла?

– Меня прислал сенатор, он хочет, чтобы с тобой поговорил кто-нибудь не из полиции, – немного приукрасила я, посмотрев в упор на парня. Мне хотелось уловить его реакцию, но он только опустил глаза.

– Сенатор… Он уверен, что я виновен в случившемся.

– А это не так?

– Нет, конечно! – сказал Тод, взявшись руками за голову. В эту секунду я вспомнила о ранах, которые должны быть у преступника и которых не оказалось у парня.

– А у тебя брали кровь для анализа?

– Нет. А должны были? Зачем им вообще моя кровь?

– В доме были обнаружены пятна, которые не принадлежали Эбби, – сказала я и только потом подумала о том, можно ли вообще об этом распространяться.

– Значит, они уже как-то доказали, что они и не мои. Почему же я всё ещё в этом проклятом месте?

– Я разговаривала с Люси. Она уверена, что видела тебя во дворе.

– Мы собирались на вечеринку, – начал парень. – Я подъехал на своей машине и стал звонить Эбби. Мы разругались, и, сказав, что устал ждать её каждый вечер, я поехал один. Не знаю, что на меня нашло, но знаешь, Эбби бывает порой очень вредной, но я никогда бы не причинил ей вреда… Она была важна для меня. Если бы я остался в тот вечер, возможно, Эбби была бы жива.

– Ты думаешь, её убили?

– Я почти уверен.

– Мне жаль, что так вышло.

– Эй, постой! Я, кажется, вспомнил тебя. Случай в автобусе! Ведь так!?

– Ага… – немного смутилась я и лишний раз нашла подтверждение тому, что в школе меня теперь запомнят именно по этому дурацкому дереву.

– Ты что-то вроде экстрасенса?

– Нет, я просто Беатрис.

– Очень приятно, Беатрис. Я Тод Маккалоган. – Парень встал и протянул мне руку, и я ответила ему тем же. Он был очень дружелюбным и совсем не походил на убийцу.

Когда я вышла из участка, дождь уже закончился, и солнце снова выглянуло из-за облаков. Оно светило так ярко, что мне пришлось долго моргать прежде чем найти дорогу к чёрной машине, в которой мама уже успела надоесть шоферу своими вечными рассказами о зарубежных странах.

– Куда теперь, мисс? – спросил усталый мужчина.

– Домой! – ответила я.

Мой мозг снова стал сопоставлять информацию: «У Тода нет ран на руках или лице. У него не взяли анализ. Сенатор сказал, что доказательств нет. Но почему тогда парня не отпускают?!»

– Я передумала, мы едем к сенатору Прейст! – неожиданно воскликнула я, нарушив тишину, которая с некоторых пор повисла в автомобиле.

– Вы уверенны, мисс? Он сейчас может быть занят.

– Мне нужно его увидеть!

– Ты уверена, дорогая? – стала переспрашивать мама, но я только кивала в ответ.

Мне не хотелось вступать в какие-то споры и доказывать свою правоту, а просто нужно было, чтобы меня доставили в апартаменты сенатора, где бы я смогла хоть немного прояснить ситуацию. И, слава богу, водитель оказался сговорчивым, да и мама на удивление не стала возражать.

Я застала мистера Прейста дома, он ужинал со своей семьёй. Мужчина очень обрадовался моему появлению и даже пригласил к столу, но мне пришлось отказаться. (Понятное дело, что я ни за что на свете не стала бы ужинать в таком окружении). Поэтому мы расположились в гостиной у камина, но даже там я ощущала запах запечённого картофеля.

– Удалось что-нибудь выяснить у Маккалогана?

– Только то, что он не имеет к преступлению никакого отношения.

– Это не доказано.

– А как же анализы?

Сенатор удивился.

– Кровь не его. Ведь так?!

Мужчина молчал, его выражение лица хоть и казалось дружелюбным, но всё же было видно, что он что-то скрывает.

– Тогда вы должны отпустить его! – не отступала я.

Тут совсем не вовремя подошла Мисси с кувшином чая и, улыбаясь, стала предлагать мне свой горячий напиток.

– Да, спасибо, – ответила я, чтобы поскорее от неё избавиться и продолжить разговор с Прейстом, но тут случилось невероятное. Когда я наблюдала, как женщина наливает напиток (скорее всего это произошло машинально), то заметила весьма интересную вещь. Дело в том, что её правая рука была перебинтована, и ей пришлось кое-как справляться левой.

– Что с вашей рукой?! – сразу же спросила я под влиянием новых резко проявившихся эмоций.

– О, ничего страшного! Просто неудачно порезала фрукты, – ответила она, нисколько при этом не волнуясь.

– Да с ней это часто бывает! – заявил сенатор и даже немного улыбнулся.

«Неужели это Мисси?! – подумала я. – Теперь понятно, зачем арестовали Тода… А может и сенатор к этому причастен. Да нет! Быть такого не может!»

– Я хочу, чтобы вы освободили Тода!

– Ладно.

– Ладно? – удивилась я.

– Да. У нас всё равно нет доказательств, а удерживать его против воли мы не в силах. Сейчас же позвоню в полицию!

– Хорошо, – сказала я и резко повернулась в сторону кухни. Эбби. Мне показалось, что она стояла там. Это очень странно. Может у меня совсем крыша поехала с этими расследованиями?!

– С вами всё в порядке? – спросил мистер Прейст, увидев мои странные движения.

– Да-да, просто очень устала, – ответила я, допивая последнюю каплю своего лимонного чая. – Я, пожалуй, пойду. Моя помощь уже не требуется?

– Я позвоню, если что-нибудь понадобится.

– Хорошо. Надеюсь, что Эбби найдётся.

– Спасибо! Её разыскивают самые лучшие люди в Америке!

***

Я пришла домой, когда на улице уже стемнело. Мама накормила своим фирменным супом, и мне захотелось лечь пораньше. Поднявшись в свою комнату, я с трудом расстелила постель и сразу же отправилась в душ, чтобы смыть с себя все заботы наисложнейшего дня в моей жизни. Затем, одев свою любимую пижаму, я вернулась к кровати, но кое-что обнаружила на ней. То, что привело меня в ужас и то, что никак не могло там очутиться. Там лежала фотография семейки Прейст, которую я рассматривала в машине.

«Но откуда она взялась? Я никак не могла забрать её оттуда!»

– Нравится картинка?! – раздался женский голос за моей спиной.

Я резко развернулась, и увиденное поразило меня. Эбби. Прямо передо мной стояла живая и невредимая Эбби, как обычно с уложенными волосами и в дорогущей одежде. Глаза её зловеще сверкали, а губы сложились в язвительной улыбке.

– Почему ты видишь меня? – спросила она. – Я была дома и пыталась говорить с семьей, но они меня не замечали…

– Ты хочешь сказать, что стала чем-то вроде призрака?

– Я не знаю! Чёрт, что вообще произошло?!

Это ужасно. Передо мной стояла Эбби, и я не могла понять, реальна ли она. А может это очередной хорошо спланированный розыгрыш, а может, мои способности набирали обороты?! К счастью, за дверью послышались шаги мамы, которым впервые за долгое время я была несказанно рада.

– Дорогая, может быть тебе приготовить горячего какао? – спросила она, переступив порог моей комнаты.

– Нет, мам. Скажи, пожалуйста, кого ты видишь перед собой? – спросила я, надеясь, что та скажет про Эбби, или хотя бы про какое-нибудь призрачное свечение, но она всего лишь насторожилась.

– Дорогая, с тобой всё в порядке? Я вижу свою дочь.

Выходит, что девушку видела только я и, переведя взгляд с мамы на Эбби, мне на глаза попалась зловещая улыбка одноклассницы. Дрожь сразу же пробежала по телу, а ноги как будто бы стали ватными.

«И как тогда это вообще можно объяснить? Что, чёрт возьми, происходит?!»

– Да. Всё нормально, просто устала.

Мама снова насторожилась, но будучи уже привыкшей к моим странностям, она улыбнулась, поцеловала в лоб и побрела в гостиную досматривать свой любимый сериал.

– А она у тебя милая, – сказала Эбби, когда захлопнулась дверь в мою спальню.

– Что тебе нужно?! – буркнула я.

– Ты должна узнать, что со мной произошло. – Эбби была такой реальной, глаза её сверкали, а на лице даже проглядывал лёгкий румянец. Губы были накрашены ярко-красной помадой и придавали её образу такой живой вид, что я не за что бы ни подумала, что передо мной стоит призрак. Ну а как иначе объяснить её пребывание в доме? Глупый розыгрыш всей моей семьи, или полное сумасшествие? Как бы то ни было, передо мной стояла весьма подавленная Эбби, которая очень нуждалась в чьей-либо помощи. Вот только смогу ли я ей помочь?

– Я сделаю всё, что в моих силах, только, пожалуйста, дай немного отдохнуть…

Всё, что происходило со мной, было похоже на сон. Силы совсем покинули тело, и я с трудом добралась до кровати, а затем, накрывшись одеялом, просто уснула. Не знаю, как мне это удалось, ведь по комнате разгуливал злобный призрак, жаждущий моего внимания, но, видимо, усталость оказалась сильнее и просто захватила мой разум. Причём мне даже что-то приснилось, кажется, что я долго падала с горы, пытаясь взлететь, но у меня ничего не выходило. Там была и Эбби, которая стояла у самого края обрыва и что-то кричала, но я была так далеко, что просто не могла ничего расслышать.

Проснувшись, я резко подскочила с кровати и сразу же огляделась. Я была одна в комнате, и только маленькие лучики света танцевали хороводы у серой стены. Первое, что пришло мне в голову, так это вчерашняя встреча с Эбби. Действительно ли то, что я помнила, было реальностью, или это просто дурной сон, вроде тех, которые были у меня ранее? Спустя некоторое время мне даже удалось убедить себя в том, что богатое воображение и непривычная усталость вчера дали о себе знать, отчего паника потихоньку стала покидать моё сознание и через какое-то время полностью исчезла. Да ещё и с кухни пахло чем-то очень вкусным, и я недолго думая одела первое, что попалось под руку, и направилась навстречу чарующим ароматам. Проходя мимо зеркала, я остановилась на мгновение, чтобы разглядеть выбранный наряд, и немного скривившись, побежала дальше. Мама стояла со сковородой и, увидев меня, улыбнулась своей самой изящной и тёплой улыбкой.

– Я поджарила блинчики, дорогая. Садись за стол.

Так я и сделала и уже в следующую минуту уплетала мамины кулинарные изыски. Она всегда умела мне угодить, и каждое её блюдо казалось лучше предыдущего. Но мой телефон не дал как следует насладиться завтраком и навязчиво трезвонил без остановки. Мне никогда никто не звонил в такое ранее время, да мне вообще никто не звонил до этого момента (ну кроме мамы, естественно).

– Слушаю, – прохрипела я.

– Беатрис, это Фред Смит, помнишь ещё такого?

– Ну, конечно! Как можно забыть? – улыбнулась я, но, увидев реакцию матери, немного растерялась и, забрав блинчики, ушла в гостиную, чтобы продолжить разговор. – Что там у вас опять стряслось?

– Убита ещё одна девушка, и скорее всего здесь замешан тот же преступник, что и в деле с Эбби.

– С чего вы это взяли? – спрашивала я, поливая блинчики джемом.

– Есть кое-какие доказательства, ты должна приехать и увидеть их сама.

– Я? Ладно. Куда?

– В свою школу!

– Что это значит?! – спросила я, но Фред уже повесил трубку, и только длинные гудки слушали мой шокированный голос.

Школа. Неужели там могли кого-нибудь убить? Я не стала долго думать над этим вопросом и, запихнув последний блин в рот, побежала собираться, в то время как мама снова начинала беспокоиться. Она не слышала, о чём говорил Смит, но, наверное, догадывалась. Поэтому, когда я уже стояла у двери, она начала свой нудный монолог, в конце которого мне всё же удалось убедить её (прибегая к небольшому обману), что я иду просто в школу и не в какие детективные дела лезть не собираюсь. Если честно, то отчасти это было правдой, так как мои дурные сны начались после всех этих расследований, и мне бы очень не хотелось их повторения. Но и любопытство давало о себе знать. Что же там всё-таки случилось в богом забытой школе? Кого убили? И почему решили снова позвонить мне? Неужели надеются на экстрасенсорные способности? Посмотрим…

В школу я одела то же самое, что и вчера, и даже не постеснялась выйти с растрёпанной причёской. На улице было очень тепло, и солнце уже стало потихоньку просыпаться, выглядывая изредка из-за зелёных деревьев. Не знаю, сколько тогда было времени, может около семи, ведь я как ошарашенная выбежала из дома и даже не посмотрела на часы. Неудивительно, но уже в такую рань люди заполняли город своим присутствием. Они словно сонные муравьи передвигались по своим делам – кто-то спешил и останавливал машины, а кто-то просто медленно плёлся на работу. Я же, как угорелая, неслась в школу, которая находилась в десяти минутах от моего дома и, добравшись, в панике ворвалась в здание. В холле меня встретил Смит и сразу же задал вопрос:

– Уверена, что готова?

Я посмотрела внимательно на мужчину. Его лицо было суровым, а глаза немного растерянными, да и голос казался другим, совсем не похожим на тот, что я слышала по телефону. И продолжая задыхаться от своего стремительного путешествия, я громко и чётко (как смогла на тот момент) заявила, что уверена. Тогда мужчина распахнул дверь в женскую уборную и пропустил меня вперёд.

Рейчел Блек – вот чьё безжизненное тело я увидела тогда на полу. Она была очень бледной и, казалось, что в любую минуту может слиться с белым кафельным полом. У меня защемило в груди, и сердце стало биться гораздо чаще. Не знаю, о чём я думала, когда соглашалась на это дело, теперь мне хотелось просто убежать, спрятаться от всего этого и больше никогда не вспоминать. Но я решила не показывать своего страха и, чтобы убедить всех собравшихся сотрудников полиции в своей серьёзности, мне пришлось рассмотреть тело поближе. Тогда я присела на корточки, так как меня заинтересовало что-то блестящее в руке девушки.

12 След.

Беатрис. Невероятные истории

Первая Невероятная история

С этой книгой читают