Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
Если бы не было ненависти и злобы, люди имели бы друг от друга громадную пользу.
Если бы не было ненависти и злобы, люди имели бы друг от друга громадную пользу.
От жизни человеку - убыток, а от смерти - польза.
Зачем вообще люди мешают жить друг другу? Ведь от этого какие убытки, какие страшные убытки! Если бы не было ненависти и злобы, люди имели бы друг от друга громадную пользу.
Зачем вообще люди мешают жить друг другу? Ведь от этого какие убытки, какие страшные убытки! Если бы не было ненависти и злобы, люди имели бы друг от друга громадную пользу.
<...> зачем на свете такой странный порядок, что жизнь, которая дается человеку только один раз, проходит без пользы?
<...> зачем на свете такой странный порядок, что жизнь, которая дается человеку только один раз, проходит без пользы?
Всё на этом свете пропадало и будет пропадать!
Впереди уже ничего не осталось, а посмотришь назад - там ничего, кроме убытков и таких страшных, что даже озноб берет. И почему человек не может жить так, чтобы не было этих потерь и убытков?
Впереди уже ничего не осталось, а посмотришь назад - там ничего, кроме убытков и таких страшных, что даже озноб берет. И почему человек не может жить так, чтобы не было этих потерь и убытков?
Городок был маленький, хуже деревни, и жили в нем почти одни только старики, которые умирали так редко, что даже досадно. В больницу же и в тюремный замок гробов требовалось очень мало. Одним словом, дела были скверные.
Городок был маленький, хуже деревни, и жили в нем почти одни только старики, которые умирали так редко, что даже досадно. В больницу же и в тюремный замок гробов требовалось очень мало. Одним словом, дела были скверные.
- Здравия желаем, - сказал Яков, вводя старуху в приемную. Извините, все беспокоим вас, Максим Николаич, своими пустяшными делами. Вот, извольте видеть, захворал мой предмет. Подруга жизни, как это говорится, извините за выражение...
Нахмурив седые брови и поглаживая бакены, фельдшер стал оглядывать старуху, а она сидела на табурете сгорбившись и тощая, остроносая, с открытым ртом и походила в профиль на птицу, которой хочется пить.
- М-да... Так... - медленно проговорил фельдшер и вздохнул. Инфлуэнца, а может, и горячка. Теперь по городу тиф ходит. Что ж? Старушка пожила, слава богу... Сколько ей?
- Да без года семьдесят, Максим Николаич.
- Что ж? Пожила старушка. Пора и честь знать.
- Оно, конечно, справедливо изволили заметить, Максим Николаич, сказал Яков, улыбаясь из вежливости, - и чувствительно вас благодарим за вашу приятность, но позвольте вам выразиться, всякому насекомому жить хочется.
- Мало ли чего! - сказал фельдшер таким тоном, как будто от него зависело жить старухе или умереть. - Ну, так вот, любезный, будешь прикладывать ей на голову холодный компресс и давай вот эти порошки по два в день. А засим до свидания, бонжур.
- Здравия желаем, - сказал Яков, вводя старуху в приемную. Извините, все беспокоим вас, Максим Николаич, своими пустяшными делами. Вот, извольте видеть, захворал мой предмет. Подруга жизни, как это говорится, извините за выражение...
Нахмурив седые брови и поглаживая бакены, фельдшер стал оглядывать старуху, а она сидела на табурете сгорбившись и тощая, остроносая, с открытым ртом и походила в профиль на птицу, которой хочется пить.
- М-да... Так... - медленно проговорил фельдшер и вздохнул. Инфлуэнца, а может, и горячка. Теперь по городу тиф ходит. Что ж? Старушка пожила, слава богу... Сколько ей?
- Да без года семьдесят, Максим Николаич.
- Что ж? Пожила старушка. Пора и честь знать.
- Оно, конечно, справедливо изволили заметить, Максим Николаич, сказал Яков, улыбаясь из вежливости, - и чувствительно вас благодарим за вашу приятность, но позвольте вам выразиться, всякому насекомому жить хочется.
- Мало ли чего! - сказал фельдшер таким тоном, как будто от него зависело жить старухе или умереть. - Ну, так вот, любезный, будешь прикладывать ей на голову холодный компресс и давай вот эти порошки по два в день. А засим до свидания, бонжур.
Идя потом домой, он соображал, что от смерти будет одна только польза: не надо ни есть, ни пить, ни платить податей, ни обижать людей, а так как человек лежит в могилке не один год, а сотни, тысячи лет, то, если сосчитать, польза окажется громадная. От жизни человеку – убыток, а от смерти – польза. Это соображение, конечно, справедливо, но все-таки обидно и горько: зачем на свете такой странный порядок, что жизнь, которая дается человеку только один раз, проходит без пользы?
Идя потом домой, он соображал, что от смерти будет одна только польза: не надо ни есть, ни пить, ни платить податей, ни обижать людей, а так как человек лежит в могилке не один год, а сотни, тысячи лет, то, если сосчитать, польза окажется громадная. От жизни человеку – убыток, а от смерти – польза. Это соображение, конечно, справедливо, но все-таки обидно и горько: зачем на свете такой странный порядок, что жизнь, которая дается человеку только один раз, проходит без пользы?
пятьдесят лет назад нам бог дал ребеночка с белокурыми волосиками? Мы с тобой тогда все на речке сидели и песни пели… под вербой. – И, горько усмехнувшись, она добавила: – Умерла девочка. Яков напряг память, но никак не мог вспомнить ни ребеночка, ни вербы. – Это тебе мерещится, – сказал он.
пятьдесят лет назад нам бог дал ребеночка с белокурыми волосиками? Мы с тобой тогда все на речке сидели и песни пели… под вербой. – И, горько усмехнувшись, она добавила: – Умерла девочка. Яков напряг память, но никак не мог вспомнить ни ребеночка, ни вербы. – Это тебе мерещится, – сказал он.
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: