Моя маленькая слабость

1

Боль. Говорят, в ней нет ничего плохого. Наоборот, она полезна. Это защитная функция нашего организма. Так он сигнализирует об опасности. Дает возможность вовремя среагировать и спастись. Но раны бывают не только физические. Душевные раны болят сильнее. И бывают ещё опаснее. Они тоже могут убить.

На улице мороз. Снег хрустит под ногами. Но я не чувствую холода. Мне душно, тошно. Не хочется жить. Уже смеркается, но вокруг полно прохожих – зимой темнеет рано. Все спешат кто куда. С работы домой.

Я иду медленнее толпы. Мешаю им. Кто-то обгоняет, кто-то задевает плечом. Я слегка пошатываюсь, потому что в ногах слабость.

Шапку я потеряла, и мои волосы треплет холодный ветер. Его редкие порывы легко пронзают насквозь свитер, обжигая ледяным дыханием рёбра – сегодня я не потрудилась застегнуть пальто. И нет ни сил, ни желания исправить это.

Может, я заболею и умру. Потому что не знаю, как мне жить дальше.

Прохожие, огни витрин пешеходного проспекта, по которому я иду, смешались в одну безликую массу. Я и не замечаю, как попадаю на проезжую часть. Слышу визг тормозов и слишком поздно вижу летящий на меня на автомобиль.

Удар.

Меня словно пушинку отбрасывает обратно к обочине. Шок. Я не чувствую боли. Но и встать не могу. По губе течёт что-то тёплое, я не сразу понимаю, что это кровь.

Поднимаю взгляд и смотрю на тот самый автомобиль. Я не слишком разбираюсь в них, но эту марку знаю. Гелендваген. Чёрный. Такой автомобиль красноречиво говорит о характере своего владельца. Но сейчас мне некогда размышлять об этом. Я наблюдаю, как открывается дверь с водительской стороны, и на асфальт спускаются ноги. Мужские ноги. В чёрных блестящих ботинках. И брюках. Поднимаю взгляд выше – пальто. Тоже чёрное. И тоже, как у меня, распахнуто.

Этот человек уверенно движется ко мне, я слышу, как с его уст низким басом слетает грязная нецензурная брань. И только в этот момент мне вдруг становится страшно.

Боже, меня что, сбил какой-то бандит?

– Эй, ты жива? – раздаётся его голос совсем рядом.

– Да, со мной всё в порядке, – испуганно бормочу я, сжимаясь в комок.

– Тебе что, жить надоело?!

– Простите, я задумалась…

– Задумалась?!

Мужчина снова произносит слова не для нежных ушей. Я невольно вжимаю голову в плечи. Он так зол, что кажется, сейчас убьёт меня на этом самом месте.

Но не убивает, к счастью. Или к несчастью. Не осталось у меня ничего в этом мире, что вызывало бы желание жить.

– Встать можешь? – вместо этого зачем-то спрашивает он.

– Да, наверное… Не беспокойтесь, всё хорошо. Я сейчас уйду с дороги… – бормочу я.

Пытаюсь встать, и мужчина подаёт мне руку, но я из какого-то странного, не пойми откуда взявшегося упрямства не хочу принимать его помощь. Хочу подняться на ноги самостоятельно. Только это не так уж просто. Бедро болит, тело не слушается.

Водитель гелендвагена недолго наблюдает за моими жалкими попытками, затем резко наклоняется, обхватывает обеими руками мои плечи, и в один миг приводит меня в вертикальное положение.

Осматривает с ног до головы оценивающим взглядом, а потом вдруг ни с того ни с сего подхватывает меня на руки и прижимает к своей груди.

– Уйдёт она. Давай в машину, поехали в больницу.

– Что вы делаете?! – испуганно выпаливаю я, пытаясь вырваться.

Но какое там. Его мышцы словно выкованы из стали. И сам мужчина большой, намного крупнее меня. Наверное, и не чувствует даже, что я пытаюсь сопротивляться.

– У тебя шок, что ли? – недовольным тоном произносит он. – Я тебя минуту назад чуть не переехал, нужно срочно в больницу.

В его словах есть смысл. И чего я так испугалась? Меня только что могло не стать, если бы скорость у гелендвагена, к примеру, была бы чуть-чуть выше. Любой порядочный человек на месте этого мужчины озаботился бы тем, чтобы как можно скорее доставить меня в больницу.

Я расслабляюсь, одновременно сжимая в кулаках ворот мужского пальто. От него очень приятно пахнет каким-то терпким брутальным парфюмом.

Невольно снова удивляюсь силе этого человека. Я, конечно, не тонну вешу, но всё-таки как-никак почти шестьдесят кило. А он несет меня, словно пушинку. И аккуратно усаживает на пассажирское сидение своего автомобиля.

Регулирует спинку, устраивая меня полулежа, пристегивает ремнём. Я украдкой рассматриваю его, испытывая странный трепет.

Мужчина достаточно взрослый, на вид около тридцати пяти, но это можно понять лишь по мелкой сеточке морщинок вокруг глаз, в остальном же он выглядит очень хорошо, я бы даже сказала – ухоженно. Впрочем, взрослые мужчины при деньгах довольно часто выглядят именно так, если только не злоупотребляют алкоголем или нездоровой пищей. Тёмные волосы очень коротко острижены, но ему это идёт. Угловатые скулы, длинный прямой нос, мощная челюсть, покрытая ровной темной щетиной. Густые смоляные брови, глубоко посаженные глаза, из-за чего взгляд кажется ещё более суровым, острым. И полные, четко очерченные губы. Его лицо, наверное, нельзя было бы назвать красивым, если бы не эти губы. Они волшебным образом преображают все остальные довольно грубые черты, придавая им шарм и какую-то особенную первобытную мужскую красоту.

Пока я разглядываю его, он разглядывает меня. Тоже смотрит на мои губы, отчего мне вмиг становится как-то жарко, но уже в следующее мгновение я забываю об этом. Мужчина хмурится и снова ругается матом, не стесняясь в выражениях.

Меня это задевает. С детства не перевариваю нецензурную брань, она ассоциируется у меня с пьяным отцом, который матерится исключительно в невменяемом состоянии.

– Вы не могли бы не ругаться? – застенчиво прошу я.

Мужчина вскидывает густые брови, явно удивившись моей просьбе. Наверное, в шоке, что я, после того, как чуть не сделала его убийцей, ещё имею наглость о чем-то просить. По крайней мере, взгляд у мужчины очень говорящий.

Но вслух он так ничего и не произносит. Вместо этого просто захлопывает дверь, отрезая меня от звуков улицы, и вскоре занимает водительское место.

2

Бывают дни, когда всё с самого утра идёт не так. Сначала партнёры перенесли важную для меня встречу, ради которой я отменил все запланированные дела. Потом позвонил Олег и сообщил, что прилетит на день раньше, уже сегодня, а я обещал сам лично встретить его в аэропорту. Кофе-машина накрылась, когда мне жизненно необходим был кофе…

Погода вообще целый день чудит. С утра ещё был плюс, днём повалил снег, а к вечеру ударил мороз. Казалось бы, конец февраля, столица, не Сибирь, а умеренным климатом тут и не пахнет.

На резкую смену температур у меня аллергия. С тех пор, как в лихие двухтысячные моя голова заработала метеочувствительность. Поэтому я и принял решение перебраться в среднюю полосу. Точнее, это была одна из причин.

А сегодня ощущение, будто я снова дома – на тротуарах сугробы, лысые ветки деревьев качает из стороны в сторону ветром. Да ещё и на дорогах гололёд. Все ползут, будто ездить разучились.

Но всё же мне нравится Москва. Даже несмотря на бесконечные пробки. Привольно здесь. Красиво. Хорошо.

Навигатор ведёт меня в переулок, где движение посвободнее. Обрадовавшись, я наконец-то давлю на газ – не хочется опоздать в аэропорт к прилёту друга, мы уже полгода с ним не виделись. Но тут внезапно из-за автобуса на дороге появляется худенькая девушка в распахнутом пальто. И появляется она прямо перед моим капотом!

Я бью по тормозам, только это не помогает. Срабатывает АБС, и машину тащит прямо на неё. Словно в замедленной съёмке вижу, как её распущенные светлые волосы вмиг разом взметаются вверх, и хрупкая девичья фигурка отлетает в сторону. Будто мячик.

У меня всё холодеет внутри.

Не помню, когда в последний раз так пугался. По-моему, вообще никогда. Даже в двухтысячных, когда первый раз на разборках ствол к башке приставили, и то не так страшно было.

Медленно открываю дверь и выхожу из машины.

Иду, матерюсь. Если насмерть – это же всё, конец.

– Эй, ты жива?

Вроде жива. Шевелится, пытается подняться, кое-как принимает сидячее положение, держась за голову.

– Да, со мной всё в порядке… – лепечет девушка нежным голоском.

Невольно выдыхаю, наблюдая за ней. Повезло.

Но следом, от понимания, что могло произойти, меня охватывает злость.

– Тебе что, жить надоело?! – рычу я на девчонку, приблизившись вплотную.

– Простите, я задумалась… – испуганно отвечает она.

– Задумалась?! – Я просто в ярости. С губ снова слетает нецензурная брань.

Девушка испуганно хлопает ресницами, глядя на меня во все глаза.

Господи, чудо какое… Лицо такое невинное, милое, ну просто ангел. Что с ней делать?

– Встать можешь? – спрашиваю я уже спокойнее.

– Да, наверное… Не беспокойтесь, всё хорошо, – лепечет она. – Я сейчас уйду с дороги…

Подаю ей руку, чтобы помочь подняться, но девушка не спешит принимать мою помощь. Тогда я бесцеремонно беру её за плечи и ставлю на ноги.

Даже сквозь толстую ткань пальто эти плечи ощущаются под моими загрубевшими ладонями слишком хрупкими. Девчонка такая тонкая, нежная, словно фарфоровая куколка. Как только ей ударом все кости не переломало? А может и переломало что-нибудь. На ногах она держится нетвёрдо, опасно пошатывается, готовая вот-вот снова рухнуть вниз.

Подхватываю это чудо на руки, практически не ощущая веса.

– Уйдёт она. Давай в машину, поехали в больницу.

Чувствую, как девушка напрягается вся, будто я её убивать понёс.

– Что вы делаете?! – выпаливает она с паникой в голосе.

– У тебя шок, что ли? – морщусь я. – Я тебя минуту назад чуть не переехал, нужно срочно в больницу.

Девчонка вроде успокаивается, но намертво вцепляется пальцами в моё пальто. Дышит так тяжело. Наверное, и правда шок.

Аккуратно усаживаю её в машину. Надо же, какие огромные и выразительные у неё глаза. И правда, как у куклы. Очень красивая девочка. Смотрит на меня как-то странно, внутри на мгновение даже будто ёкает что-то от её взгляда. Надеюсь, никаких серьёзных травм я ей не причинил.

Губу только рассекла себе во время падения, видимо. Чёрт. Обидно будет, если шрам останется. Такую милую мордашку испортит.

И какого только она на дорогу выскочила ни с того ни с сего, дура?

Снова матерюсь.

– Вы не могли бы не ругаться? – вдруг скромно просит это чудо чудесное.

Охренеть. Мне даже становится немного стыдно. Подобных замечаний ещё никто не осмеливался мне делать. Тем более, такие вот небесные создания.

Закрываю дверь с её стороны, обхожу машину, сажусь за руль. Снимаю коробку с парковки, давлю на газ, бросаю взгляд на часы – уже половина первого. Теперь я точно опоздаю в аэропорт. Снова хочется выругаться по этому поводу, но покосившись на девушку, сдерживаю себя.

Давно я не сталкивался с такими ангелами. Отвык.

– Ты зачем на дорогу выскочила? – спрашиваю я строго, выворачивая руль.

– Извините, пожалуйста. Я просто… Просто была не в себе.

– Что-то случилось?

– Да. Кое-что.

– Что именно?

– Я не могу вам рассказать. Извините.

– Почему?

– Это личное.

– Парень бросил? – усмехаюсь я.

– Хуже.

Что может быть хуже в её возрасте. Изменил? Ребёнка сделал и в кусты? Ладно, это действительно не моё дело. Мне сейчас и своих проблем хватает. Лишь бы мы оба отделались лёгким испугом.

Бросаю взгляд на девчонку, она выглядит слишком бледной.

– Ты как себя чувствуешь?

– Я в порядке, не беспокойтесь, – скромно отвечает она.

– Не тошнит?

– Немного.

– Поедем к моему другу, у него частный медицинский центр. Если ты что-то себе повредила и возникнет такая необходимость – лечение твоё я оплачу. Единственная просьба – никаких заявлений в органы. Поняла?

– Да, конечно, – испуганно кивает она. – Я и не собиралась. Да и оплачивать ничего не нужно, я же сама виновата…

– Не спорь. Клиника у моего друга недешевая, а в государственной больнице без этой канители не обойдётся. Поэтому поступим, как я сказал.

– Хорошо, – быстро соглашается девушка.

Удовлетворённо киваю. Умница какая. Надеюсь, она не только при мне такая сообразительная.

– Как тебя зовут хоть?

– Тая.

Какое нежное имя. В самый раз для ангела.

– А вас? – спрашивает она.

– Что? – Я не сразу понимаю, о чём речь. Хмурюсь, перестраиваясь в другой ряд. Движение сегодня просто отвратительное.

– А вас как зовут? – уточняет Тая.

– Константин.

– Очень приятно.

Пока стоим в пробке, поворачиваю голову и ещё раз прохожусь взглядом по своей пассажирке. Такое очаровательное создание хочется разглядывать. Чтобы просто порадовать глаз. Скромная, милая, воспитанная.

Интересно, что там у неё случилось? Может, дело вовсе не в парне-подонке, а что-то по-настоящему серьёзное?

Невольно вспоминаю жену друга, которая в своё время попала в чудовищную ситуацию. То, что с ней произошло тогда, взорвало мне мозг. А если у этого ангела подобные проблемы? Такие красивые девушки просто так под машины не бросаются.

– Расскажи, что у тебя случилось? – прошу я. – Может, я могу помочь.

Она печально улыбается и отрицательно крутит головой.

– Спасибо вам большое, но вряд ли вы сможете мне помочь.

Её слова вызывают улыбку.

– Зря ты так думаешь. Я могу решить любую проблему. Если она в принципе решаема.

Тая обхватывает себя за локти и бросает на меня настороженный взгляд.

– Вероятно и можете. Но вы ведь наверняка попросите что-то взамен.

Снова улыбаюсь. Эта девочка нравится мне всё больше.

– Не попрошу, не бойся, – заверяю я её.

– Но тогда зачем вам это? – недоверчиво спрашивает она.

– Просто я вижу, что ты хорошая девушка. И хочу сделать доброе дело. Может, там, наверху, мне это зачтётся.

Тая вдруг становится очень печальной и отрицательно крутит головой.

– Вы ошибаетесь. Никакая я не хорошая. Я плохая, даже отвратительная. И то, что произошло со мной – так мне и надо. Это расплата за мои грехи.

От удивления мои брови ползут на лоб сами собой. И где, интересно, это милое создание успело нагрешить?

– Что же ты, убила кого-то? Или изнасиловала?

– Нет, – сконфуженно произносит Тая.

– Знаешь, милая, я в своей жизни встречал отвратительных людей. Таких, что даже и людьми-то язык не поворачивается их называть. Вряд ли твои грехи сравнятся с тем, что творили они. Да я и сам много чего в жизни натворил. Безгрешных людей на свете не бывает.

– Да, я понимаю это, – грустно отвечает Тая. – Всё в мире относительно. Но от этого мне не легче.

– Допустим, ты действительно поступила очень плохо. Но ты коришь себя, а это говорит о наличии у тебя совести. Плохие люди никогда ни о чем не сожалеют. И ни в чем себя не винят.

Какое-то время Тая молчит, а потом поворачивает голову ко мне и смотрит очень проникновенно:

– Спасибо вам, Константин. Вы уже мне очень помогли. Правда.

Мои губы в третий раз за нашу короткую поездку растягиваются в улыбке. Я уже и забыл, когда последний раз столько улыбался.

Всё-таки Тая удивительно приятная девушка.

И откуда только она такая взялась? Я почти влюбился.

Эх, где мои восемнадцать лет…

3

Как только я паркуюсь у входа в медицинский центр, Тая тут же порывается самостоятельно выйти из машины.

– Подожди, – останавливаю я её.

Вылезаю сам, обхожу капот и открываю дверь для своей спутницы. Подаю ей руку.

Тая явно смущается такого жеста, но послушно вкладывает свои тонкие пальчики в мою ладонь. Помогаю красавице выбраться наружу и сразу вновь подхватываю её на руки.

– Зачем, не надо, я могу идти сама… – смущается она еще сильнее.

– Вдруг у тебя есть травма неочевидная, при которой нельзя ходить. Пусть лучше сначала обследуют.

На самом деле мне просто хочется понести Таю на руках. Стараюсь не думать, чем конкретно вызвано это странное желание, но не вижу ничего плохого в том, чтобы его осуществить. К тому же, вероятность травмы действительно есть. Помню, в детстве от старших как-то раз прилично так огрёб. Несколько дней с переломом шейки бедра ходил. И только когда боль стала невыносимой, к медику поплёлся. Наслушался же я потом матов от хирурга…

Тая кладёт голову мне на плечо и притихает в моих руках, пока я несу её к зданию. Длинные девичьи волосы треплет ветер, бросая отдельные пряди мне в лицо, донося до обоняния их нежный цветочный запах. Мне безумно приятно держать эту прелесть в своих объятиях, я даже начинаю жалеть, что припарковался так близко к дверям центра.

Заходим в приёмное отделение, я аккуратно усаживаю Таю на диван и прошу девушку на ресепшене связаться с Ильёй Никитиным – моим другом и владельцем клиники. На моё счастье Илья оказывается в здании и вскоре выходит к нам.

– Ничего себе, какие люди! Привет, Кость! – здоровается он со мной за руку. – Ты просто так заехал или случилось что?

Я бросаю быстрый взгляд на часы, вспоминая, что катастрофически опаздываю в аэропорт.

– Привет, Илюх. Увы, случилось. Девушку машина сбила, – киваю я на притихшую на диване Таю. – Её нужно обследовать, сделать всё необходимое в таких случаях. Только я очень тороплюсь, ты можешь заняться ею лично? Все расходы я тебе оплачу.

– Да ты что, Костя, какие расходы. Я с друзей денег не беру, ты же знаешь. Всё сделаем, не переживай. А у девушки документы есть?

– Давай только без оформления, ладно? Я тебя позже наберу, и все вопросы уладим.

– Конечно, Кость, – кивает Никитин.

Я оборачиваюсь к Тае, чтобы попрощаться, но взгляд напарывается на её опухшую разбитую губу.

– Да, и ещё, Илья… – снова переключаю я внимание на друга. – Ты можешь сделать что-нибудь с её губой? Ну, чтобы шрама не осталось?

– Конечно, – с усмешкой кивает Никитин. – Не переживай, всё сделаем в лучшем виде.

– Ну всё, я тогда поехал.

– Давай, друг. – Никитин снова крепко жмёт мне ладонь. – До связи.

Я подхожу к Тае и присаживаюсь рядом с ней на край дивана.

– Я спешу, мне через полчаса надо быть уже в другом месте. Это Илья, он о тебе позаботится.

Тая с готовностью кивает, не проронив при этом ни звука. Я достаю из кармана визитницу и протягиваю ей белый прямоугольник бумаги с моими контактами.

– Держи. Если что, позвонишь.

– Хорошо, – негромко отвечает Тая. – Спасибо вам большое. За всё. И извините, что доставила такие неудобства…

Я невольно усмехаюсь – ну точно ангел, спустившийся ко мне с небес и сразу загремевший под мои колёса.

– Если обижать кто будет, ты тоже мне звони, хорошо? Только не стесняйся. Взамен ничего требовать не буду, обещаю.

Тая дарит мне свою робкую улыбку и несмело кивает. У меня такое ощущение, будто я света от неё на неделю вперёд набрался. И уходить никуда не хочется. Я бы наверняка дождался, пока Таю осмотрят врачи, если бы не Олег.

Но не встретить лучшего друга я не могу. Да и смысл держать возле себя этого светлячка, всё равно ведь придётся отпустить на волю. Слишком разные мы, чтобы дружить.

Поэтому я желаю Тае удачи и спешно покидаю медицинский центр.

* * *

В аэропорт я приезжаю на целых сорок минут позже, чем должен был. Но удача, кажется, повернулась ко мне лицом, потому что Олег с Дашей всё ещё не приземлились. По какой-то причине посадку их рейса задерживают, и у меня даже остаётся время, чтобы выпить, наконец, кофе, и спокойно пройти к терминалу.

Олег с Дашей вскоре появляются в зоне моей видимости, и я с улыбкой иду к ним навстречу. Красивая они пара. Друг одной рукой держит за руку жену, а в другой несёт их маленького светловолосого сынишку.

– Костя, здравствуй!

Даша первой бросается меня обнимать, после чего принимает из рук мужа малыша, и уже Олег жмет мне руку и постукивает по плечу в дружеских объятиях.

– Ну как ты тут? – спрашивает он.

– Да как и везде, – пожимаю плечами я. – Вы как долетели?

– Нормально. Только зачем-то кружили над городом почти целый час, я так и не понял, что там у них случилось.

– Ох, я чуть не умерла от страха, пока мы приземлялись, – со вздохом и смущенной улыбкой признаётся Даша.

– Трусишка, – улыбается Олег, с нежностью глядя на свою супругу. – Я же сказал тебе, что всё нормально будет.

– Без тебя я бы точно там умерла, – заявляет она, с таким же теплом глядя на мужа в ответ.

Олег вновь забирает из её рук сына, и я переключаю своё внимание на ребёнка. Подхожу ближе, трогаю указательным пальцем крошечную ручонку, крепко сжимающую маленькую игрушечную машинку.

– Ну привет, тёзка. Я смотрю, ты совсем уже взрослый стал. Присматриваешь за своими родителями, пока меня рядом нет?

Пацан начинает так очаровательно мне улыбаться, что я невольно улыбаюсь ему в ответ. И лепечет что-то на своём детском языке, протягивает мне ручку, с зажатой в ней машинкой, очевидно предлагая заценить модель.

– Ух ты, классная тачка, – с серьёзным видом говорю я ему.

– Пойдёшь на ручки к дяде Косте? – спрашивает у сына Олег.

И не дожидаясь одобрения ребёнка, протягивает его мне. Костян-младший не возражает. Что-то лепечет, размахивая своей игрушкой, а я испытываю уже знакомый восторг, пока держу его в руках. Я всегда был абсолютно равнодушен к детям, но это чудо мелкое с первых дней своей жизни стало для меня исключением. Этого ребёнка я просто обожаю.

Однако наше трогательное общение с мелким не затягивается слишком надолго: едва мы подходим получать багаж, тёзка начинает капризничать и проситься к маме.

– Ну что ты, мой маленький, соскучился, что ли, уже, котёнок? Так быстро? – воркует с ним Даша, принимая из моих рук в свои объятия. – Кость, а у тебя случайно нет детского кресла в машине?

– Откуда? – со смешком отвечаю я.

– Ох, как же мы поедем… – взволнованно отзывается Даша. – Олег, может, все-таки лучше вызовем такси с детским креслом? Я переживаю…

– Не переживай, малыш, сейчас заедем и всё купим, – отвечает ей супруг.

– Мы просто забыли дома наше автокресло, – поясняет мне расстроенная Даша. – А без него всё-таки небезопасно.

– Не забыли, а специально оставили, – поясняет мне Олег вполголоса, выуживая один за другим чемоданы с багажной ленты, пока его жена отвлеклась на мелкого. – Ты только посмотри, сколько у нас вещей. Такое ощущение, что мы не на неделю, а на год сюда прилетели.

– Я бы не возражал, если бы вы прилетели на год, – усмехаюсь я.

– Ну да, а на кого я там всё брошу?

– Надо здесь завод ставить, Олег. С логистикой сразу проблема решится. Да и вообще, такие перспективы открываются.

– Да я понимаю… Ладно, давай позже о делах. О себе лучше расскажи. Как жена? Как дела у вас вообще?

– Нормально, – отвечаю я, подхватывая пару сгруженных на пол чемоданов. – Всё хорошо у нас, всё как всегда.