Минимо: перезагрузка

Вода

(повесть-косплей)

Часть 1. Гидрогениум

– В Москве шесть утра. Вы слушаете радиостанцию «Твин-ФМ» …

Будильник вырвал Рината из цепких объятий Морфея.

– За окном пятница, 29 февраля, и, пока две столицы всё ещё просыпаются, мы продолжаем утренний ди-джей-сет по вашим сообщениям на наш студийный мессенджер. Ринат из Москвы поздравляет свою драгоценную супругу Дарину и её не менее прекрасную сестру-близняшку из Питера Ирину с их днём рождения и передает для них трек…

Ринат начал было тянуть руку к радиочасам, но Дарина дотянулась до кнопки быстрее. Хлопнув ладошкой по корпусу, она выключила звук, и все снова упали в сонное забытье. Ринату в этом году должен был стукнуть тридцатник, и он был уже почти год как женат. Она была младше его почти на пять лет, и эта разница в возрасте всех устраивала. И её, и его, и даже всю их немногочисленную родню.

Он достаточно долго искал спутницу жизни. В основном и, как это сейчас принято, на разнообразных сайтах знакомств и в тематических группах социальных сетей. Но предлагаемый интернет-моллом доступный ассортимент достаточно быстро его разочаровывал. В лучшем случае отыскивались случайные «полутораразовые» связи. Большей частью его улов составляли на многое со многими согласные покорительницы столицы, повёрнутые на поисках богатого, умного, красивого и обязательно щедрого мужчины с красивым большим домом, в котором всегда пахнет свежими цветами. Чтобы катал на большом красивом автомобиле, чтобы всегда и во всём соглашался, и чтобы время проводил только с ней и на других не смотрел, и чтобы только ею одной дышал, и чтобы взамен всей этой «дольче-вите» претендовал только лишь на её писечку. Как пелось в приснопамятной песенке, «ты ушла одной от девочки на вечер, не дошла до девочки на год», и такой аккомпанемент для собственной жизни Рината в корне не устраивал. Когда отношения с очередной сосайтницей становились натянутыми, он предпочитал их «натягивать» и, ведя поиск в фоновом режиме, мутным селевым потокам удовлетворения чуждых ему амбиций предпочитал спокойную, размеренную жизнь под крышей родительского дома.

С Дариной он познакомился в институте, где сам работал и куда молодой аспиранткой она пришла устраиваться на практику. Сказать, что это любовь с первого взгляда было нельзя. Сначала они долго делали вид, что друг друга не замечают. Потом примерно столько же друг к другу присматривались. Позже взаимными колкостями изучали друг друга на степень дозволенного в своих редких институтских пересечениях. И только когда их ёжики вдоволь искололи друг друга иголками в сиюминутных объятиях, он оформил ипотеку, и они, принеся в дань традициям мимолётный конфетно-букетный период, с уверенностью, свойственной людям с математическим складом ума, свалились друг другу в объятия. Казалось, даже имена указывали на их принадлежность друг другу, и поэтому, когда он, исполненный чувств, посмотрел ей в глаза и спросил: «Дарина?», ей ничего не оставалось, кроме как в ответ, словно обращаясь к самой себе, согласиться: «Да, Ринат!»

Сегодня был её день рождения, а значит вечером их дом ждало нашествие разношерстной ватаги её, его и их общих гостей. Специально они никого из них не ждали. «Кто вспомнит, тот вспомнит», – было решено на вчерашнем вечернем семейном совете. Главной интригой предстоящего вечера должен был стать приезд из Питера её сестры-близняшки Ирины, перебравшейся в культурную столицу сразу после их свадьбы и на связь выходившей из рук вон нерегулярно. «Рыбак рыбака может всё издалека», и этого было достаточно.

До свадьбы сёстры на пару снимали квартиру на северо-западе столицы, и, как положено близняшкам, делили жизнь напополам. Сёстры любили одинаковую кухню, придерживались одного стиля в одежде, носили одной длины и цвета волосы, близких трендов макияж, имели одинаковые интересы и увлечения, да и звали друг друга между собой одинаково – Рина. Так что Ринат достаточно быстро привык к этому круговороту сестёр вокруг себя, и что может быть по-другому, со временем представить себе уже не мог.

У Ирины молодого человека не было, и Рината иногда посещало ощущение, что в бытовом плане он записан в двоеженцы. Во всём, что касалось устройства сестринской скромной двушки, будь то покупка провианта, уборка-готовка или же мелкий ремонт, Ринат вкладывался «за двоих». К тому же он являлся счастливым обладателем достаточно молодой иномарки, так что всё то же самое касалось и транспортных услуг.

К чести Ирины, в то, что касалось личной и интимной жизни сестры она ни словом, ни делом не вмешивалась. Никаких поползновений, воспользовавшись «эффектом близняшек», попробовать занять место Дарины за ней замечено ни разу не было, по крайней мере, Ринат в этом был абсолютно уверен. А сёстры поводов для усомнения в этом друг другу ни разу не давали. Когда местом очередного свидания влюблённых избиралась двушка в Строгино, Ирина всегда уезжала проведать родителей-пенсионеров в небольшой подмосковный городок и предоставляла всю без исключения съёмную жилплощадь в их полное распоряжение.

Подобное, похоже, случилось и после их свадьбы. Ирина перебралась на постоянное место жительства в Санкт-Петербург, оставив молодым в их распоряжение всю Москву. Сегодня она должна была в первый за всё прошедшее со дня их свадьбы время раз приехать в столицу, и Ринат где-то на уровне ощущений ждал именно этой сегодняшней гостьи с каким-то смешанным чувством, словно ждал если не кролика в шляпе, то подвоха точно…

Дарина подошла к сегодняшнему празднованию со всей ответственностью, а потому взяла отгул, чтобы приготовить квартиру и стол к грядущему приходу незваных гостей. Так как спешить ей было некуда, она позволила себе поваляться в постели, пока Ринат собирался на работу.

– Дариш, может мне встретить Иринку на вокзале? – спросил он жену, уже готовясь на выход.

– В этом нет необходимости, дорогой! – сквозь дрёму ответила ему она. – Иришка за это время стала обладательницей маленькой красной машинки и в течение часа должна подъехать к нам на ней сама. Уходишь… Счастливо… И постарайся не задерживаться! – услышал он сонный голос вдогонку из коридора.

– Счастливо… – эхом ответил ей Ринат и закрыл за собой дверь.

«Маленькой красной машинки?.. Похоже, сюрпризы уже начались, – думал Ринат, спускаясь в кабине лифта со своего шестнадцатого этажа. – Обычно Даринка ставит меня в курс всего происходящего. Может, закрутилась и забыла? «Двадцать пятка» как-никак. Дата ответственная. Ладно, вечером у Иринки всё сам узнаю…»

Не смотря на все усилия Рината сорваться с работы пораньше, к накрытому столу он опоздал, причём опоздал фатально. Как назло, именно в этот день Генеральный устроил очередной групповой лекториум, который Ринат просто по статусу не мог пропустить. Выступающий нёс какую-то чушь из разряда «Есть ли жизнь на Марсе?», а Ринат, нервно поглядывая на часы, думал, как долго ему дадут жить после такого опоздания, и прикидывал в уме количество «звёздочек», которыми жена наградит его по возвращению домой. «Хотя как можно без мата выжить в стране, которая сверяет часы по радиосигналам точного времени?» – думал «опоздун» по пути, и эти забавные «пик, пик, пик, пииииик» хотя и немного, но смягчали его предвосхищения вероятного домашнего конфликта.

Когда Ринат вошел в квартиру, все гости уже разошлись. За неубранным столом сидели Дарина с Ириной и о чём-то оживлённо беседовали.

– Ринат, это ты? И чего так поздно? Ладно, раздевайся и проходи, потом поговорим… – тон Даринки был не столь категоричен к его опозданию, и у Рината отлегло от души.

– Да, Ринатик… Ты там не стесняйся, присосеживайся… – в тон сестре поддержала её Иринка, и Ринат, раздевшись, прошёл в гостиную-студию.

В дверном проёме ему показалось, что у него внезапно закружилось в голове от задвоения в глазах – Дарина и Ирина от носочков туфель до кончиков волос были идентичны. Казалось, что они как в зеркале отражаются друг от друга.

– Вот тебе и наш сюрприз-подарок! «Ты рад?» -спросила Рината одна из близняшек.

– Это как-то… неожиданно… – он замешкался в дверях, пытаясь слёту определить «ху из ху», – А бельё на вас тоже одинаковое?

– Ах ты негодник! – прыснула звонким смехом вторая, – И, хотя знать тебе этого совсем не обязательно, но наш ответ – «Да!» Мы сегодня полдня в магазинах убили, чтобы подобрать для тебя себе эти костюмчики и, судя по твоей реакции, наш сюрприз удался. Ты же не будешь на нас очень уж сердит за такое похудение твоей кредитки!

Ринат поперхнулся и уже было открыл рот, чтобы согласиться, но сёстры успели вернуться к своей оживлённой беседе.

– Как только я немного обжилась в Питере, я сразу же озаботилась поиском своего мужчины! – увлечённо рассказывала Ирина, – С которым мне было бы интересно, приятно и удобно жить. Чтобы смотреть и дышать с ним в одну сторону, чтобы чувствовать его заботу и поддержку, отдавать ему свою любовь. Дошло до того, что однажды, устав от одиночества, я даже разместила на сайте знакомств объявление: «Дама приятной наружности и понятной окружности ищет серьезные отношения для создания семьи». О, с какими экземплярами довелось мне тогда познакомиться! Хоть стой, хоть падай! Мужчины, они, как оказалось, все такие разные…

– О женщинах можно сказать всё то же самое. Как показывает мой опыт… – попытался вклиниться в разговор Ринат, ожесточённо дожёвывая бутерброд с нарезкой, которым он успел закусить самовольно налитую себе «штрафную».

– Ринат, ты не перебивай, а лучше закусывай плотнее. У нас на тебя сегодня ещё планы, ты нам нужен прямоходящим! – поставила его на место Дарина. – Аккуратнее с напитками покрепче!

– Первым откликнулся мужчина, которого чуть позже для себя я окрестила «Дон Жуан», – тем временем продолжила Ирина, – Говорил мне, что всю свою жизнь ищет Идеальную Женщину и, кажется, наконец-то нашёл… Это после я поняла, что я для него лишь объект эксперимента. Он был нежным и изощренным, но, увы, лишь до тех пор, пока подозревал во мне ту самую. Как только в нашу с ним жизнь начал входить совместный быт, Дон Жуан во мне разочаровался, ему стало скучно, и он устремился дальше – на поиски.

– Это знакомо, как Вовка из нашего класса, помнишь его? – среагировала Дарина.

– Точно, точно! Рана на сердце у меня тогда кровоточила долго… Вот… После я познакомилась с мужчиной-Властелином. Он успокоил мои раны, укутав меня с ног до головы своей заботой. Только потом я поняла, что таким образом он стремился контролировать меня без остатка. Он чувствовал себя завоевателем, а меня считал покоренной территорией, с которой он вправе поступать, как ему заблагорассудится.

Через пару месяцев совместной жизни с ним я уже не имела никакого права голоса. Малейшие подозрения, что его «территория» помыслила о другом «хозяине», доводили его до бешенства.

Наверное, это прозвучит странно, но сейчас я благодарна ему, за то с ним я в совершенстве освоила все виды секса, которые не приводят к беременности, почувствовала вкус к жесткому, а местами даже и жестокому стилю любовных игр. Он всегда был уверен, что предназначение женщины – быть рабыней и получать истинное удовольствие именно от жестокости господина.

Только расставшись с ним, я поняла, что нужна была ему лишь постольку, поскольку со мной он мог реализовать свое стремление властвовать, но для этого мне пришлось пережить тот момент, когда он переступил через меня ради ещё Большей Власти.

– Сколько же ты с ним протянула? Вроде, ты никогда не любила торчать у плиты… – ехидно заметила Дарина.

– За ним последовал мужчина-Нарцисс. Он взял меня тем, что был полной противоположностью «Властелину». Он не просто был не способен управлять «слабым полом», он вообще, как чуть позже оказалось, панически боялся женщин. Он был утончён и где-то даже женственен.

Главным для него было, чтобы я им восхищалась. Это было настолько не по-мужски, что со временем я даже начала подозревать, что его мама в детстве наряжала его маленького в девчоночьи наряды и отращивала ему длинные кудри, ей же ведь так хотелось девочку, а родился мальчик! Впрочем, она мне сама об этом сказала в первый же вечер, как он нас познакомил. Сколько раз мы были у неё, она постоянно то и дело отмечала, какой её сынуля красавчик. Да он сам это прекрасно знал – просто обожал полуодетым крутиться возле зеркала.

Закончилось у нас тем, что как-то раз я застукала его в постели с мужиком и из дуры превратилась в гейшу.

– Неужто ты стала развлекать его японскими танцами, пением и беседами на любую тему? – таки вставил свои пять копеек успевший перекусить Ринат, – Говорят, что первыми гейшами были мужчины. Неужто ты для него… Нет, пояснять не буду, а то снова «негодником» обзовёте.

Среди вас, женщин, тоже есть свои «Нарциски». Таких сразу можно раскусить по количеству селфи на страничках в соцсетях. «Я и мои брови», «Я и мои ноги», «Я и мои си…». Ой, сорри… Я просто хотел сказать, что для таких красавиц нет ничего более привлекательного и возбуждающего, чем собственное тело. При ближайшем рассмотрении оказывается, что мужчины им вроде, как и вообще не нужны. Единственное, что они умеют в постели, так это красиво лежать. Рожать они не хотят – это испортит фигуру. А эта их постоянная страсть к здоровому образу жизни! В её присутствии не то, что сигарету не выкуришь, кофе не попьешь, ибо он портит цвет лица и здоровье зубов. Только всяческие соки-смузи и прочие бутилированные безалкогольные напитки.

В общем, мы, мужики, всех таких женщин, предпочитающих безалкогольные напитки, называем «без вариантов» …

Ринат, как и положено учёному-практику, в своей градации предпочитал не уповать на ассоциативное восприятие объекта исследования, но оперировать фактическими признаками, коими в данном конкретном случае являлись алкогольные предпочтения знакомых ему дам на первом свидании.

– Вообще, если женщина всему на свете предпочитает безалкогольные напитки – это серьезный ход, – продолжил Ринат, – Непьющие женщины опаснее закодированных мужчин. Они все хотят держать под контролем и смотрят на мужчин свысока, как на подопытных, в лучшем случае, как на детей. Сами-то они давно для себя выросли и ерундой вроде выпивки не интересуются. Такие обязательно расскажут вам наутро, как сексуально вы обнимались ночью с унитазом. И рассказ этот будет настолько унизителен, что обязательно захочется повторить все свои вчерашние подвиги, но уже в тройном размере.

Я склонен считать, что такие женщины не получают от выпивки никакого удовольствия или, как вариант, становятся «дурными». Если первое, то со временем они эволюционируют в «женщину-чайный гриб» – эдаких бабко-тёток, наплевавших на себя, свой вид и свои мысли. Но если второе, значит им хочется произвести хорошее впечатление. А вот это уже ценно…

– Ну… Вот вечно у вас, у мужчин, всё к выпивке сводится! Зачем ты со своей конкретикой лезешь, куда не просят! – чуть не с кулаками кидаясь на Рината, крикнула Дарина, – Ириш, продолжай! Он больше не будет! Ведь «он больше не будет»? Да, Ринат?

– Да пусть «будет»! – рассмеялась в ответ Ирина, – Лично мне даже интересно, как мужики на нас смотрят вообще!

Ну… Так вот, после него мне встретился мужчина-Казанова. Единственная вещь, которую он ценил, это был секс. Мне же после предыдущего неудачного опыта с Нарциссом оно и было надо.

Он был настолько изощренным любовником, что я не только закрывала глаза на то, что параллельно мне он имел ещё несколько любовниц, но даже участвовала в его экспериментах с групповым сексом, как это теперь ни стыдно вспоминать. Нет, он не искал идеала ни с большой, ни с маленькой буквы. Он просто жаждал пробовать и познавать все новых и новых женщин – чем больше, тем лучше! Просто летел-таки от женщины к женщине и, как в конце концов оказалось, от отношений к отношениям.

Как потом выяснилось, несмотря на всю свою внешнюю опьянённость любовью, он был холоден, трезв и расчётлив, а в минуты одиночества его одолевали сомнения и комплексы. Именно в один из таких моментов он, выпив с тоски лишнего, признался, что когда-то давно, в ранней юности его – Его! – отвергли, и теперь он мстит всему женскому полу, завоевывая и бросая, завоевывая и бросая…

Впрочем, расставание с ним было куда менее болезненным для меня, чем, скажем, с тем же самым Доном Жуаном. За время совместной жизни моя Большая Любовь как-то сама по себе смогла сдуться до Взаимных Удовольствий, а потому страдала я недолго и то если только от отсутствия этих самых удовольствий…

– Ну, это неудивительно… – воодушевленный недавней неожиданной поддержкой заметил Ринат, – С ним ты стала «игристой», впрочем, как и каждая вторая женщина, открывшая в себе женщину.

Такие, в основном, просят заказать им шампанское потому, что так по их представлениям должна себя вести «настоящая» леди. Но, запросив у кавалера, как в кино, игристого, она даже не задумывается, что выдаёт всю себя с потрохами. Неоригинальная даже в таком нехитром деле, во всем прочем она тоже вряд ли проявит себя и чем-то удивит… Она руки заламывает, как героиня одной мелодрамы, юбку снимает, как героиня другой. А ноги раздвигать красиво не умеет, потому что этого в мелодрамах не показывают. А посему вообще не знает, что такое удовольствие. Но скопившаяся сексуальная энергия требует выхода! И появляются раздражительность, агрессия, стремление к манипуляции и интригам. Классическая стерва? Да, пожалуй. Но справедливости ради надо отметить, что удовольствия от собственной «стервозности» такая не получает. В общем, всё это вместе обещает такую смертельную скуку, что хочется сразу сказать ей «Аста-ла-виста, бэби» …

– Ринат, замолчи! – попыталась поставить Рината на место Дарина.

– Хотя изредка встречаются и такие, кто слишком хорошо знает в этом толк. И, как мне кажется, это как раз твой случай, Иришка, – попытался вытащить сам себя из трясины за волосы явно увлекшийся Ринат, – Если такая женщина на самом деле знает, кто такой Периньон, то роман с ней обещает быть поистине незабываемым. Пузырьки, чулки и кружева, шпильки и бархат открытых плеч. Она пленительна и соблазнительна. Но когда она отдастся, дальше общеизвестных ласк дело не пойдет. Хотя те и будут поистине шикарны. Впрочем, ненадолго…

– Ринат, я тебя убью!!! – взвизгнула Дарина, выдавая тем самым, что в чем-то узнала в описании Рината саму себя…

– Да, ты прав, ненадолго. Вот я и ушла от него! – не давая сестре выразить свою ревность к прошлому Рината, продолжила Ирина, – Потом в поисках приключений случайно нарвалась даже не на мужчину, а на дикого самца, привыкшего получать всё и сразу. Говорят, мысли о сексе приходят в голову таким мужчинам не реже шести раз в минуту. Поначалу я не поняла, с кем имею дело, не изъявила готовности немедленно прыгнуть к нему в постель, и он начал на меня охоту. Не успокоился до тех пор, пока не загнал дичь. Но когда я, попав в его западню, сказала своё робкое «да», его пыл ко мне сильно охладел. А уж после моих уверений в том, что «я твоя навеки!», он вообще ушёл и даже не оглянулся. Как же меня тогда, после него, колбасило!..

– Это на прошлое рождество, когда ты трубку три дня подряд не брала? – поперхнулась Дарина.

– Ага… Я тогда не нашла ничего лучшего, как взять больничный и позвонить своему другу, перебравшемуся в Питер сразу после окончания школы. Федюню, помнишь? Так вот… Он – мужчина-Орфей. Женщина для него не только сексуальный объект в юбке, но и Личность, при чём с большой буквы.

Как и герой древнегреческих мифов, Федюня был способен отдавать душевное тепло и дарить незабываемые минуты восторга. Может быть, по жизни он и не достиг больших успехов там, где надо было ради карьеры идти напролом, но при этом он оказался очень цельной личностью. Как же он стремился строить отношения со мной, как со своей единственной Эвридикой, был готов даже спуститься в ад моих психологических травм и комплексов. Разнообразный. нежный, внимательный, изобретательный. Любовь для него не означала потерю свободы, скорее наоборот: любовь была условием его свободы, свобода для него – это воздух любви…

– Подожди! Дай я догадаюсь, что было дальше! Как оказалось, ты – не Эвридика, у которой за нежностью и мягкостью скрыт «стержень». Эвридика может с удовольствием признавать жизненное и любовное лидерство сильного мужчины, но никогда не позволит унизить себя или сломать. Поэтому френдзона… А френдзона – это приговор, причём пожизненный, – философски заметил Ринат, грустно вылавливая последний кусок копченой скумбрии на тарелке.

Надувшая губы Дарина сидела в углу дивана и делала вид, что тема разговора ей совсем не интересна.

– Даринка, выпей водки. Водку и прочие крепкие спиртные напитки предпочитают женщины забористые, заводные… – Рината понесло, – Водку предпочитают женщины достаточно одинокие. Они пьют её залпом, закусывая квашеной капустой или не закусывая вовсе. Чаще всего такая женщина пугает. А на самом деле она ищет того, рядом с кем не надо быть сильной и независимой. У нее много чувств, в сексе она отчаянна и необузданна. Прежде чем флиртовать с ней, стоит задуматься, равны ли ваши силы. Фанатки виски и коньяка – или реальные эстетки, или алчные глупышки. Первым, знающим цену алкоголю и мужчинам, палец в рот класть не стоит даже в качестве закуски. Сожрут и не подавятся… Вторые же могут, даже ой как могут перебрать лишнего… – Ринат грустно ухмыльнулся, словно что-то вспоминая… Одинокий кусок скумбрии так и остался висеть на вилке у него перед носом.

Дарина шмыгнула носом и отвернулась…

– Дарин, ну действительно, заканчивай дуться! – толкнула сестру Ирина, – Когда я вышла с больничного, то выглядела, наверное, настолько плохо, что мою судьбу решили взять в свои руки наши тётки из бухгалтерии. Они и познакомили меня с сыном одной из них. Про себя я так и назвала его «Маменькин сынок».

По натуре он был парнем спокойным, но, когда мы с ним оставались с глазу на глаз, его сковывала робость. Весь конфетно-букетный период он бесконечно исполнял любые мои прихоти, подсовывал тайком конфетки, постоянно водил в кино на последний сеанс, но на местах для поцелуев только робко касался моей коленки.

Когда я всё-таки заставила его переехать к себе, обнаружилось, что в детстве его явно переласкали. Он искал во мне заботливую мамочку, способную и борщ сварить, и носки постирать, и носик вытереть, но как только дело доходило до постели, его сковывал священный ужас – какой же секс может быть с матерью?!

В общем, стать ему мамочкой я была явно не готова, но и порвать с ним отношения, памятуя опыт жизни с Нарциссом, не решалась. Не дай Бог он обожжется и ударится в гомосексуализм, а за мной закрепится дурная слава женщины, меняющей мужчинам ориентацию…

– На нашего историка похож… тоже сказки будь здоров, наверное, рассказывал?.. – тихо ковыряя вилкой скатерть, заметила Дарина.

Ринат с интересом поглядел на жену, пытаясь сообразить, когда и как этот сказочник «наследил» в жизни его супружницы…

– Ага… Закончилось всё тем, что я начала искать себе хоть какую-то отдушину от этих постоянных «дочек-матерей» и положила глаз на его друга, – продолжала Ирина, – На тех редких вечеринках, где мы пересекались, он вёл себя так, будто никого не завоевывает, ему просто приятно было мне нравиться, назначать свидания, непринужденно болтать. Он просто умел получать удовольствие и «тусоваться». Секс для него был не более чем ни к чему не обязывающий вид приятного досуга, так что мои постоянные отказы он тоже переносил легко: нет – так нет, поболтаем о погоде. Благодаря ему я научилась разбираться в вине…

– Пристрастие к креплёным и сухим винам отличает женщин «с выдержкой», – перетянул на себя мысль Ирины Ринат, – Поэтому, если подруга предпочитает вино, есть очень большая вероятность, что с ней тебе почти повезло. Потому что в её жизни был, а может быть и до сих пор есть человек, не чуждый житейских радостей. Она гарантированно умеет разбираться в чувственных удовольствиях. С закрытыми глазами можно предположить её нежные руки, выразительный взгляд и красивый голос. Она пробует жизнь на вкус, не стесняясь своей жажды. О том, как она поведет себя в спальне, всегда можно догадаться по типу вина. Чем оно крепче, тем напористее и агрессивнее, чем слаще, тем она мягче и податливее. Особо пикантна склонность к сухому, означающая, что ей нравится немного боли, а если оно к тому же ещё и красное, то она ещё и утончённа и искушена. Правда, есть большой шанс попасть на любительнице вин впросак, поэтому к напитку обязательно спросите её о горячем. Если она закажет к красному рыбу, а к белому мясо, то не исключено, что она тебя просто дурит…

– Когда Маменькин сынок сполна убедился, что мамочкой я ему не стала, он исчез будто сам собой. Просто в один прекрасный день его вещи исчезли из моего шкафа, а его мама без лишних слов отдала мне связку ключей от моей квартиры.

Зато я встретила Геракла. Он был по-настоящему сильный мужчина, которому не нужно было самоутверждаться за мой счёт. Он не боялся женщин – он состоялся. Он знал себе цену, видел свои реальные достижения и подвиги. Конечно, случались в жизни и неудачи, но он всегда бы достаточно уверен в себе, чтобы не зацикливаться на них. Он сочетал в себе силу и нежность, но мне в нём недоставало утонченности.

Он был мне… хорошим другом. В конце концов ему предоставился выбор между мной и очередным Подвигом, и он выбрал Подвиг. Ждать, когда же он наконец вернётся ко мне победителем, я не стала, – сладко потягиваясь зевнула Ирина, – Предпочла тихие уютные вечера без какой-либо романтики и пиво по пятницам с коллегами по работе…

– Знаешь, а ведь ты полностью подтверждаешь мою теорию, – услышав знакомое слово, мгновенно включился Ринат. – С «пенными» женщинами ни о какой романтике речи идти не может. Что-что, а заводить с тобой любовные отношения она точно не собирается. По крайне мере, в данный момент или даже в ближайшее время. Зато желание совместного пивопития означает, что ты заинтересовал её как личность. Остроумная и любопытная, она интересна не только под одеялом. Завоевать ее без интеллектуального потенциала трудно. Но если любовь и не выйдет, ты приобретешь хорошего друга, что, может, даже и лучше…

– Это не та ли швабра, которая год тебя доставала своими звонками? – язвительно кинула Дарина в Рината.

Ринат дипломатически промолчал, заткнув рот вовремя подвернувшимся салатом…

– Даринка, если он уже всё это знает, то заново изучать это ему будет не интересно, – ответила за Рината Ирина. – После в моей жизни по правилу качелей мимолётом отметился полная противоположность Гераклу – мужчина-Эстет – продолжила она, отвлекая супругов от неудобных обоим воспоминаний. – У этого типа проблем было еще больше, чем у Маменькиного сынка и Нарцисса вместе взятых. Он был настолько не уверен в себе, так боялся опростоволоситься, что сводил все наши с ним отношения к утонченно-эротическому общению.

Он постоянно страдал от душевных разладов, сомнений и нерешительности. Хотя, надо признать, обладал талантом очаровывать до потери сознания, не прилагая усилий.

Разбежалась я с ним, когда от общих знакомых узнала, что сбрасывать своё сексуальное напряжение он предпочитал с проститутками. Когда я потребовала объяснений, он что-то плёл про то, что, если он не сможет удовлетворить любимую, комплекс вины и неполноценности не даст ему спокойно спать, а с посторонней особой об этом можно не беспокоиться: сделал свое дело – и уходи. Меня ему, оказывается, достаточно было лишь созерцать. Любовь ко мне для него – это средство избавиться от противоречий и стать цельным, найти свою истинную натуру. В общем, скандал. Помню, страсти кипят, логика отброшена, все карты в голове спутаны, я сижу и пью «джин-тоник». Допилась до того, что припомнила ему совместную жизнь только за мой счёт, и выгнала…

– Правильно… Гнать в шею таких альфонсов надо! – оживилась Дарина.

– Ну прямо женщина-шейкер! А коктейльные дамы как раз и склонны путать все карты. Их непредсказуемость постоянно сбивает с толку. Выбирая каждый раз новую смесь, они не только поражают знаниями профессионального бармена, но ещё все это и выпивают. Именно с ними можно перепробовать все, что только можно в спальне, в ванной комнате и ещё черт знает где. И не только потому, что она все это уже делала, а потому, что она любит новшества. Но стоит помнить, что такие барышни – зачастую очень неуверенные в себе натуры. Желание приглушить градус равносильно желанию убавить яркость жизни. Часто они боятся даже самих себя, не говоря уже о новых знакомцах. Зато поддаются воспитанию. Из них можно, как из пластилина, лепить желаемую любовницу. Вот только к чему я это вспомнил? – Ринат долго молчал. – А… Это… Друг рассказывал… Женьку из соседней лаборатории помнишь? Вот он на такую и нарвался… Надолго ему тогда голову снесло… Еле в себя мужик пришел…

– Ринатик, а есть в твоей алкогольной классификации что-нибудь о женщинах, которые могут и охотно позволяют своему возлюбленному быть «хозяином», хотя при необходимости и сами проявляют лидерские качества? Говорят, когда они заходят в своей любви слишком далеко, они становятся буквально созданы для того, чтобы стать рабыней. Покоряться мужчине – их удовольствие, его лидерство – их норма жизни. Ощущение зависимости, подчиненности для таких необходимое составляющее наслаждения…

– Это да… есть такое… – тихо заметил Ринат. – Ром. Напиток крепкий, но сладкий. Опьяняет незаметно, но моментально.

А вообще сладкие женщины предпочитают ликёры и, закатив глаза в восторге от липкого приторного напитка, всячески пытаются показать, какие они утонченные натуры. Ещё они любят называть тебя «пупсиком» и регулярно жаловаться на парикмахера. Гламурные фифы, одним словом. Тем, кто готов сделать не свою, а их жизнь такой же сладкой, как и содержимое ликёрных рюмок – вперед под танки, флаг в руки и барабан на шею!

Ринат поперхнулся и с интересом уставился на жену, которая, судя по специфическому блеску в глазах, уже неприкрыто была готова к гораздо большему, чем просто трепаться на скабрезные темы за столом, но пока что интенсивно прокручивала в голове список общих с Ринатом знакомых в поисках этой «ликёрно-ромовой бабы» …

– А как же женщины, искренне убежденные в том, что мужчины пользуются ими, ничего не отдавая взамен, а потом избавляются, как от ненужной вещи? – не выпускала из своих рук инициативы Ирина. – Согласись, парадоксально, но во многом здесь виновата сама женщина, которая словно запрограммирована быть жертвой. А мужчины определенного типа это чувствуют и слетаются к ней, как к гостеприимному уголку. Слетаются и чувствуют себя с ней неполноценными – еще бы, они ведь не могут доставить ей никакого удовольствия! Они злятся и вымещают на ней свою злость, а она терпит эту боль, словно наказывая себя за какой-то давний, зачастую надуманный проступок…