Заблудившееся эхо

© Владислав Рыбин, 2021

ISBN 978-5-0055-6133-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 
Заблудившееся эхо…
 
 
Лес, в ватнике из облаков, притих,
Продрог, и ему хочется покоя,
И шепчет дуб молитвы иль стихи,
Чуть шевеля засохшею листвою.
 
 
Лишь юная рябина у реки,
Что светится средь тени водным глянцем,
Как девка красная стоит среди ракит,
Сверкая пламенеющим румянцем.
 
 
Опавший листик  медленно плывет,
Он, оторвавшись, вниз по ветке съехал.
А в чаще зиму скорую зовет
Лесное, заблудившееся эхо…
 

Я влюбчивым родился…

 
А знаете, я влюбчивым родился.
В минуте каждой счастье находил,
И с детства сразу в солнышко влюбился,
Потом  весну серьезно полюбил.
 
 
Я утопал в закатах и рассветах,
И жизнь кипела, как в котле вода,
С такой любовью погружался в лето.
А зиму – ту, боготворил всегда.
 
 
Но с возрастом я становлюсь серьезен,
И в споре яростном с собой самим,
Меня все чаще увлекает осень
Безмолвным увяданием своим.
 

Хлебы.

 
Кто в мой век в деревне не был,
Кто родиться опоздал
Вряд ли ел он наши хлебы
Из печи – а я, едал.
 
 
На лежаночке зимою,
Неказист и ростом мал,
Спал я рядышком с квашнею —
До чего же крепко спал.
 
 
Спал, покуда спозаранку
Встанут бабушка и мать
И заглянут на лежанку,
Чтоб квашню тихонько снять.
 
 
Тут и сон уйдет куда-то,
Станет тесно на печи.
Загремят котлы, ухваты
Об ошостка кирпичи.
 
 
И уже покоя нету,
Чуть пропахшая дымком
До углов изба прогрета —
Можно на пол, босиком.
 
 
И пока по дому бегал,
Да кота дразнил в сенях,
На углях созрели хлебы
На железных противнях.
 
 
Как же я хотел, мальчонкой,
На ошесток грудью лечь,
Чтоб узнать, что за заслонкой
От меня скрывает печь.
 
 
Все, к столу поближе надо
(этак можно опоздать),
Деревянною лопатой
Пышный хлеб достала мать.
 
 
Вряд ли высказать сумею
Вплоть до Божьего суда —
Ел ли, что нибудь вкуснее
За всю жизнь, чем ел тогда…
 
 
Кто в мой век в деревне не был,
Кто родиться опоздал
Вряд ли ел он наши хлебы
Из печи – а я, едал.
 

Во пчелы.

 
Дед в подпитии, веселый
Разводил «дымарь» в саду
Шел уверенно «во пчелы»,
И внушал мне на ходу:
– «Пчелки матюгов не любят,
Коль укусят – не кричи,
Не вертись, чай не убудет,
Вынул «жало» и молчи…»
Я в помощники не рвался.
Я ведь, честно говоря,
С дедом посидеть остался,
Видно засиделся – зря…
 
 
Оба мы в «пчелиных» масках,
В том саду совсем одни.
Дед мне говорит:
– «Будь ласков,
Крышку с «домика» сними.
Подержи.»
          Я так и сделал,
Снял и навису держу.
Пчел пол роя налетело.
И вот тут мой дед гляжу
Иль запнулся обо что-то,
Иль запутался в ногах —
В «домик» «маской» с разворота,
Вместе с ним на землю – БАХ!
Что тут было, не опишешь,
Сколь на свете не живу,
Матюгов таких не слышал
Ни во сне, ни наяву.
Показалось нам не мало,
Убрались не без вреда —
Не одним пчелиным «жалом»
Укололись мы тогда…
 
 
Поздно вечером за чаркой
Дед «покусанный» сидел
С носом, как у той овчарки,
И сквозь щелки глаз глядел.
Выговаривал мне строго:
– «Пчелки – это не враги,
То скотинушка от Бога —
Матюгаться не моги!»
Эх, ответил бы я грубо,
Хоть перечить не привык,