Фрегат «Звенящий»

ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ ЭТА КНИГА

В далеком от моря городе Екатеринбурге, который раньше назывался город Свердловск, есть ребячий отряд «Каравелла». Существует он давно – первая запись в его вахтенном журнале сделана в 1961 году.

Сначала это была небольшая компания мальчишек и девчонок с окраинного квартала, которая собиралась на чердаке и придумывала истории о плаваниях и пиратах. Но с годами она выросла в солидную организацию.

В «Каравелле» много разных дел – фехтование, съемки звуковых полнометражных фильмов, журналистика, походы и всякие игры. Но, пожалуй, самое главное – паруса.

Осенью и зимой ребята и инструкторы строят очередную парусную яхту своей конструкции, а летом выходят в плавания по уральским озерам… Капитанам яхт от двенадцати до шестнадцати лет, а в матросы берут и тех, кто младше – даже первоклассников.

До недавнего времени «Каравеллой» руководил писатель Владислав Петрович Крапивин. Целых тридцать лет. Потом у него лопнуло терпение. Он так и сказал:

– У меня лопнуло терпение! Сколько можно тащить эту ношу? В «Каравелле» выросла целая толпа опытных журналистов и яхтенных рулевых, пусть теперь командуют сами. А я буду на покое писать свои книжки, заходить в отряд время от времени и давать руководящие указания.

На том и порешили. Но покоя у отставного командора не получилось. Как только набор новичков, так сразу:

– Владислав Петрович, а кто будет заниматься с ними морским делом?

– Вы!

– А мы… а у вас лучше получается…

Несчастный писатель бросал начатую рукопись и, держась за больную поясницу, снова шел в отряд. И спрашивал:

– Долго так будет продолжаться?

– Пока вы не напишете книжку, где будет рассказано все, о чем вы говорите ребятам на занятиях, – наконец заявили ему молодые руководители «Каравеллы».

– Еще чего! Я сказки привык писать, а не учебные пособия!

– А вы попробуйте!

– Легко сказать «попробуйте»! Во-первых, я же не профессиональный моряк, а яхтсмен-любитель. А во-вторых… один я это дело не потяну.

– А разве Вы один? У вас, дорогой командор, два сына, которые прошли полную школу «Каравеллы», строили и водили парусные яхты, командовали экипажами. К тому же, старший, как художник, оформил немало ваших книг. Младший тоже не лишен склонности к творчеству.

Возразить было нечего, пришлось браться за работу. Сочинять, писать, рисовать. Рисовал и старший сын Павел. А готовить корабельные схемы помогал командору младший сын Алексей.

И вот эта книга…

Сразу надо объяснить: она не учебник, а просто попытка рассказать младшим школьникам об устройстве парусного корабля и о кое-каких премудростях морского дела. Например, объяснить, как строго взаимосвязаны на корабле все детали, какая четкая система в их названиях.

А то ведь часто как бывает: берет юный любитель моря книгу о кораблях, видит там схему парусника с цифрами и терминами, читает названия… а почему на данном месте именно фор-марсель, а на другом крюйсель, понять не может. Почему грот-брам-стень-штаг называется так, а не иначе – тоже…

Конечно, придирчивый читатель-специалист найдет в этой книжке немало неточностей. Во-первых, они от желания обо всем рассказать попроще, чтобы легко было разобраться даже самым юным школьникам. Во-вторых, в морской науке достаточно разночтений во многих понятиях и терминах. А в-третьих… никто из авторов вообще не может полностью избежать ошибок. Их можно обнаружить даже в «Морском энциклопедическом справочнике». Так что не судите слишком строго…

Потом у ребят, заинтересованных морем и кораблями, будет возможность прочитать много серьезных книг, а это – для начала.

Чтобы избежать больших погрешностей, автор советовался с опытными специалистами. Самым главным помощником был Евгений Иванович Пинаев – художник-маринист, писатель и моряк, немало плававший на больших парусных судах и обучавший курсантов премудростям морского дела.

Возможно, кое-кто узнает его в самом взрослом герое этой книжки.

…А еще авторам помогали в меру своих сил два кота – Макс и Тяпа, – которые выведены в этой истории под другими именами.

Вот, пожалуй, и все. Кто хочет получить первые сведения, как устроен парусный корабль и как им управляют, берите и читайте. Как говорится, попутного вам ветра…

Вступление (пока почти сухопутное). ЭКИПАЖ С ОЗЕРНОЙ УЛИЦЫ

У третьеклассника Васи Лисова волосы апельсинового цвета. И такого же оттенка веснушки на щеках и переносице. Поэтому и прозвище такое – Лис. Оно не обидное, а вполне дружеское, даже ласковое. В первом классе звали Васю Лисенком, а потом он подрос и прозвище тоже «повзрослело».

Он часто слышит:

– Лис, пошли на площадку мячик гонять!

– Лис, у тебя кассета с «Тремя мушкетерами» есть? Дашь посмотреть?

– Лисонька, дай списать задание по математике… – (Это, конечно, девчонки).

– Лис, тебя мама ищет! Говорит, что если сейчас же вы с Василисой не явитесь домой, будет вам на орехи!

Теперь о Василисе.

Прошлой зимой Вася нашел у мусорных ящиков рыжего тощего котенка. Выкинули его из дома какие-то бессовестные люди. Что делать-то? Сунул Вася найденыша за пазуху и принес домой.

Мама сперва, конечно, сказала, что «такого бациллоносителя нам только и не хватало». Пускай Вася несет это писклявое животное туда, где взял.

Вася в ответ заявил, что никогда не думал, будто его родная мама может быть такой бессердечной. Надел шапку и сказал, что котенка он, пожалуйста, отнесет обратно, однако и сам останется жить в мусорном ящике.

В общем, история почти как в кино про деревню Простоквашино.

Но Васина мама оказалась более уступчивой, чем в фильме. Почти сразу она перевоспиталась, хотя поворчала еще для порядка.

Юного кота назвали Цезарем. Но это имя не прижилось.

Кот очень полюбил хозяина. Спал у Васи в ногах, мурлыкал ему колыбельные песни, гулял с ним по улице и встречал Лиса, когда тот выходил из школы. Школа-то была на той же улице Озерной, что и Васин дом – только двор перейти. Цезарь сидел на спинке скамьи недалеко от школьного крыльца и ждал.

Те, кто не знал, спрашивали:

– Чей это котяра?

А те, кто знал, объясняли:

– Васи Лиса!

Вот и разносилось среди ребят:

– Васи Лиса! Васи Лиса!

И многие стали думать, что это кошачье имя – Василиса.

Напрасно Лис доказывал, что это не Василиса, а Цезарь, существо мужского рода. Ничего не помогло. Новое имя приклеилось к коту накрепко. Скоро он стал Василисой и на дворе, и дома. На Цезаря не отзывался, а на Василису – сразу. И Вася в конце концов махнул рукой. А папа утешил его, сказал, что «Василиса» похоже на «Базилевс», а это по-гречески почти то же самое, что Цезарь.

Однажды в конце марта Василиса сидел на краю лужи и ждал Васю. Вася и его одноклассники играли в океанское плавание. Они смастерили из пенопласта кораблики, воткнули в них мачты-лучинки, наладили бумажные паруса и отправили свои суденышки в дальнюю экспедицию.

Кораблики плыли не очень ровно, рыскали, порой даже сталкивались. Их капитаны бегали по берегу и кричали всякие команды:

– Поднять мур-марсели! Опустить бим-бом-брумсели!

– Лис, куда твоя бригантина лезет на мой фрегат! Полный назад!

– Нет, полный вперед! Поворот овербах!

Подошла Ксеня Пёрышкина, девочка из Васиного класса. Она очень симпатичная, с локонами и золотисто-серыми глазами. В эту школу она поступила недавно. Вася старался смотреть на нее пореже. Потому что, если смотрел, уши у него делались теплыми и он чувствовал себя, как первоклассник, которого впервые в жизни вызвали читать стихи в большом зале. И он сердито говорил себе, что Пёрышкина ему ничуть не нравится.

Ксеня послушала громкие команды. Потом хмыкнула:

– Это же совершенно несерьезно. На парусных кораблях не командуют «полный вперед» и «полный назад». Там скорость зависит от ветра, а не от мотора…

Вася Лис засопел и от смущения сказал очень сердито:

– А ты чего суешься? Сама ничего не знаешь!

Тут же стоял первоклассник Антон Штукин. Он считал себя лучшим Васиным другом и был привязан к нему не меньше, чем кот Василиса. И Вася ценил эту привязанность.

Антон тут же поддержал Васю:

– Корабли вообще не для девчонок дело…

Ксеня посмотрела на них своими серо-золотистыми глазами – на того и на другого по очереди. Пожала плечами.

– Корабли – это дело для тех, кто разбирается. А у меня дедушка есть, он плавал на парусниках. И мне про них рассказывал.

– Правда?! – изумился Лис. И даже про смущенье забыл.

– Да. Он ходил боцманом на учебных баркентинах, учил курсантов этому… такелажному делу, и всякому другому. А еще работал в яхт-клубе. А потом руководил судомодельным кружком… Вот вам и «бим-брумсели»… – И Ксеня Пёрышкина пошла от мальчишек, помахивая разноцветной сумкой.

Вася Лис потоптался, вздохнул и пошел следом. За ним двинулся Василиса. За котом – Антошка.

– Ну, подожди, – сказал Вася в спину Пёрышкиной.

Она оглянулась.

– А что такое?

– Постой… Это надо же! Иметь такого деда и молчать!.. Слушай, а сейчас он не руководит никакими кружками?

– Нет. Сейчас он пишет воспоминания «Мои приключения на море и на суше». У него пальцы болят, возраст уже. Поэтому с моделями он больше не возится. И с мальчишками тоже. Он говорит, что нынешние мальчишки интересуются только жевательной резинкой и компьютерными приставками, а паруса считают несовременными.

– Но не все же так считают! – Вася, например, давно решил пойти после школы в морское училище и сделаться капитаном большого парусника. Такого, например, как громадное четырехмачтовое судно «Седов». Дух захватывает, когда видишь эту белокрылую громаду на телеэкране!..

Ксеня искоса взглянула на Васю и, кажется, все поняла. Надо сказать, что девочки часто бывают понятливее мальчишек. И еще надо сказать, что Ксеня и раньше поглядывала на Лиса с особым интересом, только он не замечал.

– Ладно уж, – сказала она со снисходительным вздохом. – Приходи в гости. – Может быть, дедушка расскажет кое-что о морских делах.

– Ты попроси его, чтобы все по порядку, ладно? Чтобы разобраться, как устроен корабль!

– Это уж ты сам попроси, когда придешь.

– А мне можно? – сунулся сбоку Антон Штукин.

– Да, можно и Антошке? Мы всегда вместе.

– Можно даже Василисе, – разрешила Ксеня. – Он ведь тоже от тебя никуда, все говорят. А дедушка любит котов… У нас тоже котик есть. Еще подросток…

Котика-подростка звали Синтаксис. Ксеня объяснила, что такое научно-школьное имя ему дали потому, что оно похоже на «кис-кис-кис». Котенок сразу научился на него отзываться. А сокращенно Синтаксиса зовут Синька.

Синька сперва отнесся к Василисе подозрительно. Выгнул спину, распушил хвост и заурчал. Но Ксеня храбро сказала:

– Ничего, привыкнут друг к другу. – И повела мальчишек знакомиться с дедом.

Деда звали Яков Платонович. Ксеня звала его просто «дед», а иногда шаловливо так – «Платоныч». Потому что этим именем называли на кораблях боцмана Пёрышкина друзья-приятели.

Яков Платонович выглядел вполне как старый морской волк. Кудлатые волосы его были седыми, а густые усы – пегими. Левый ус – почти весь белый от седины, а правый – пепельно-серый, пятнистый.

Никакой «возрастной слабости» в деде не было заметно. Крепкие плечи распирали мохнатый свитер. Только вот на пальцах – да, видны были припухлые ревматические узлы.

Но и этими пальцами Яков Платонович пожал гостям руки очень крепко.

– Весьма рад встрече, молодые люди. Ксеня сказала, что вы интересуетесь корабельными делами…

– Да … – Вася слегка закашлялся от стесненья. – Как устроены корабли и вообще… А то читаешь какую-нибудь морскую книгу, столько там всяких названий, и больше половины – непонятные…

– Что же, непонятное всегда можно сделать понятным, если есть у людей охота поучиться. Я, конечно, не профессор морской академии, но кое-что из корабельной практики еще помню.

– Платоныч, ты не скромничай,– заявила Ксеня. – Все твои знакомые капитаны говорят, что ты как раз самый настоящий профессор в парусных делах.

– Цыц! – растопырил пегие усы дед. – Тихо там, на полубаке! Не перебивать начальство. Имей ввиду, будешь слушать меня вместе с ребятами. А то понахваталась кой-каких верхушек и думаешь, будто превзошла все флотские премудрости.

– Ну и пожалуйста, ну и буду. – не стала спорить Ксеня. – Я и сама хотела, – и бросила быстрый взгляд на Васю. И наблюдательный человек мог бы понять, что заниматься морскими науками хотелось ей не просто так, а вместе с Лисом.

Первоклассник Антон Штукин тоже хотел. Он всегда хотел то же самое, что и друг Вася.

В комнату вошли Василиса и Синтаксис. Судя по всему, они уже подружились. Василиса на ходу пытался лизнуть юному Синьке морду, а тот изворачивался и растопыренной лапой дурашливо цапал Василису за ухо.

– Это будут корабельные коты, – решила Ксеня. – Пусть тоже слушают и запоминают.

– Вот попьем чайку и приступим, – решил отставной боцман Пёрышкин.

– Давай лучше сразу. А то чаек – он когда еще вскипит, – заспорила Ксеня. И посмотрела на Васю. Он был с ней согласен. Антон, естественно, тоже.

– Ну сразу так сразу, – сипловатым своим голосом прогудел Яков Платонович. – С внучкой не поспоришь, она у нас личность упрямая. Пошли в мою каюту…

«Каюта» Якова Платоновича оказалась небольшой, но уютной комнатой с книжными полками до потолка, с картами на стенах, с моделью трехмачтового парусника на подоконнике.

– Ух ты!.. – Лис и Антон сразу сунулись к модели.

– Это учебная баркентина «Меридиан», – объяснил Яков Платонович. Я лет этак тридцать пять назад ходил на ней на Кубу, в Кейптаун и на Новую Гвинею…

– На такой маленькой? – простодушно удивился Антошка Штукин. Все, конечно, рассмеялись, даже Василиса весело чихнул. Антон и сам рассмеялся.

– Она была сорока метров длиной, – объяснил Яков Платонович. – Очень ладное быстроходное судно. А это уменьшенная в сорок раз копия. Я ее строил два с половиной года.

Лис нетерпеливо потянулся пальцами к передней мачте.

– Вот эта площадка над первым парусом называется «марс», да?

– «Фор-марс», – важно уточнила Ксеня.

– Давайте по порядку, – со строгой ноткой перебил Ксенин дед. – Отдельные названия, если их выхватывать наугад, ничего вам не дадут. Чтобы все запомнить и знать, нужна с и с т е м а. Тогда все прочно уложится в голове.

– Какая система? – заморгал Антон. А коты выгнули вопросительными знаками хвосты. Видимо, им тоже было интересно.

– Ко-ра-бель-на-я… Когда я занимался с курсантами мореходного училища, вначале всегда говорил им: «Чтобы все понять, давайте построим корабль. От киля до клотика…»

– От чего до чего? – пискнул Антон.

– Снизу до верхушки мачты. – пояснила Ксеня.

– Построим, конечно, в воображении. Или, вернее, на рисунках… Ксеня, принеси-ка бумагу и карандаши. И доску с мелом.

– Я помогу! – кинулся Лис. Вместе с Ксеней они принесли из ее комнаты маленькую зеленую доску на подставках. И все остальное. Коты путались под ногами и делали вид, что помогают. Антошка тоже.

Потом Антон спросил:

– Это будет парусный корабль, да?

– Да! – Яков Платоныч покивал. – Большое судно с полным корабельным вооружением.

– А сколько пушек? – оживился Антон.

Отставной боцман Пёрышкин усмехнулся:

– Речь идет не о пушках. Под словами «корабельное вооружение» подразумевается парусная оснастка. Она бывает разных видов. Ты ведь, наверное, слышал такие названия: «фрегат», «шхуна», «бриг» «бригантина»…

– Ага, слышал, – кивнул простодушный первоклассник Штукин. – Но сейчас-то их зачем изучать? Они ведь раньше были. А нынче всякие лайнеры и танкеры…

Ксеня и Лис глянули на Антона с неодобрением. Вася даже слегка ткнул его в бок. А Яков Платонович усмехнулся в усы:

– Ты, голубчик, рассуждаешь совершенно по-сухопутному. Парусных судов сейчас на свете очень много… Хочешь знать, зачем они нужны в наше время? Прежде всего это плавучие школы для молодых моряков. К морской службе лучше всего привыкать именно на парусниках. Когда поработаешь на высоких реях с марселями и брамселями, потягаешь снасти, повертишь вручную якорный шпиль да подышишь ветром, который дует в паруса, тогда и поймешь: годишься в моряки или нет. Потому что настоящим моряком человека делает не только знание механизмов, но и особое состояние души… Это во-первых…

А во-вторых… Немало парусников и сейчас делают обычную корабельную работу: возят пассажиров и грузы. И думаю, чем дальше, тем будет их больше. Потому что ученые и моряки все чаще приходят к мысли, что рано люди отказались от услуг ветра. Энергия ветров на нашей матушке Земле – громадная. И совершенно бесплатная. А нефть и уголь, которые нужны для судовых двигателей, с каждым годом делаются все дороже. Оно и понятно: недра-то в планете не бездонные. Сколько можно качать и выгребать из них топливо! А ветер – вот он, всегда над нами…

– А если штиль? – вставил слово Антон. На этот раз вполне разумное.

– Бывает, конечно штиль. Тогда можно и машину включить. Двигатели на нынешних парусниках всегда имеются – на всякий случай. Ну, а выбрались из безветренной зоны – и снова ставь паруса…

Сейчас корабельные инженеры напридумывали много проектов парусных судов новой конструкции. Хотят, чтобы паруса ставились и убирались с помощью электричества, чтобы компьютеры помогали выбирать самый правильный курс… Может быть, как раз на таких кораблях придется плавать вам. Если, конечно, не раздумаете стать моряками.

– Мы не раздумаем, – нетерпеливо сказал Вася. – Давайте скорее заниматься.

– Сейчас… Мы ведь и так уже занимаемся. Можно считать, что это вступительный урок. Я хочу еще немного поговорить, зачем нужно знать о парусных судах.

Это знание полезно не только морякам, но и очень разным людям. Историкам, которые изучают прошлое. Художникам, которые пишут морские картины. Писателям, рассказывающим о флотской жизни, режиссерам, снимающим фильмы о морских путешествиях, сражениях и пиратах… Д а и вообще всякому человеку такое знание не помешает. А то, скажем, берет читатель книгу, видит в ней такие слова: «Бом-утлегарь „Мирабеллы“ с треском проткнул контр-бизань вражеского корвета, после чего абордажная команда с гиканьем попрыгала с бака и шкафута на русленя противника и, оказавшись на палубе, первым делом перерубила на кофель-нагелях ходовые концы шкотов и брасов…» и что он тут поймет? А никаких сухопутных заменителей у этих корабельных названий нет. И писать морскую книжку без них совершенно невозможно…

– Признаться, я тоже ничего не поняла, – вздохнула Ксеня, а Вася Лис только посопел и виновато промолчал.

– Вот тут мы подходим к еще одному важному вопросу, – сообщил Яков Платонович совсем уже профессорским тоном. И обратился к Антошке: – Скажите, молодой человек, Вы хорошо умеете читать?

– Да – с удовольствием отозвался первоклассник Штукин. – Я давно научился. Когда мне еще пяти лет не было.

– Прекрасно!.. А когда вам было, скажем, четыре года и вам дали бы толстую книгу, вроде романа «Война и мир», вы смогли бы ее одолеть?

– Я и сейчас-то ее не читал! А тогда и совсем не умел…

– Вот именно! А что надо сперва выучить, чтобы читать толстые умные книги?

– Буквы! И складывать их в слова!

– Правильно! А по каким книжкам их учат?

– По Азбуке. И по Букварю.

– Совершенно верно! Так вот, друзья мои! Изучение парусного корабля – это все равно, что изучение морского Букваря. Именно здесь легче всего узнавать названия корабельных частей, устройств, и снастей. Привыкать к морским понятиям, правилам и обычаям. Это пригодится вам, даже если вы станете капитанами современных лайнеров, сухогрузов или танкеров длиной в полкилометра. Потому что очень многое в нынешний флот перешло из старого. И осталось неизменным…

– А теперь начнем строить корабль, да? – с вежливым нетерпением спросил Вася.

– Еще минутку… Хочу предупредить. Не все вам сразу понравится. Строительство корабля – дело хлопотное и долгое, даже если оно не по правде, а только в воображении. Придется узнавать и запоминать много нового… Вдруг заскучаете?

– Не заскучаем! – бодро заверил Вася.

Первоклассник Штукин поддержал друга:

– В школе еще не так приходится. Мы закаленные…

– Тогда – начнем…

Первая часть
СТРОИМ КОРАБЛЬ

НАЧАЛО ЗАНЯТИЙ

Яков Платонович, поднатужившись, выдвинул на середину комнаты небольшой круглый стол, покрытый синей клеенкой.

– Усаживайтесь так, чтобы видно было доску. Готово? Хорошо. А теперь представьте, что мы… попали на необитаемый остров…

– Ура, – шепотом сказала Ксеня. – Будем робинзонами?

– А коты будут тиграми в джунглях – обрадовался Антошка. Потому что Василиса и Синтаксис ходили под столом и терлись о ноги, напоминая о себе.

– Нет, они будут корабельными котами, членами команды, – возразил Вася.

– Да, пусть, – согласился Яков Платонович. – А в робинзонов мы играть не будем. Почти. Наша главная задача – поскорее построить судно и вернуться домой.

– А инструменты? А гвозди и все такое? – сказала Ксеня.

– Все, что нужно, мы перевезем на берег с разбитого судна. На плотах… Не будем ломать над этим голову. Считается, что все у нас есть. Скорее за работу!

– Пока бабушка не позвала нас пить чай, – вставила Ксеня.

– Вот именно… Расчистим на ровном берегу площадку. Для удобства положим на нее несколько бревен-подставок. Площадка будет называться с т а п е л ь . Место для строительства корабля.

«Наконец-то», – подумал Вася.

– Потом срубим прочное прямое дерево и топорами превратим его в балку квадратной формы. Уложим эту балку на подставки.

И теперь это не просто балка, а основа корабельного корпуса. И называется она…

– Киль! – нетерпеливо крикнула Ксеня.

– Верно. КИЛЬ… Но это лишь самое начало. На одном киле в плавание не отправишься. Можно, конечно, оседлать балку и поплавать на ней возле берега для удовольствия, но нам не до забав…

Мы должны для начала выстроить костяк корабельного корпуса. Его скелет. Кстати, он похож на скелет громадного морского животного. Кита, например. И киль служит позвоночником. Только у животных позвоночник состоит из отдельных позвонков – для гибкости. А корабельному скелету гибкость ни к чему. Поэтому киль должен быть крепкий.

Кстати, называется корабельный скелет словом НАБОР. Потому что он набирается из отдельных деталей, как из большого «конструктора».

Итак, дело первое:

Набор корпуса

– Киль мы уже заложили… – Яков Платонович в нижней части доски изобразил длинную балку. (Хотя пальцы у него и побаливали, но мел он держал крепко и рисовал точно, балка получилась прямая).

Ксеня и Вася тоже нарисовали киль – на листах. Потом Вася помог сопящему от усердия Антону, у которого балка получалась похожей на червяка.

– Теперь, господа будущие мореплаватели, нам следует позаботиться о носе и корме, – сообщил Яков Платонович. – Для этого поставим на концах киля два невысоких (по сравнению с килем) бруса – вертикально или чуть наклонно. На носу для отличия пусть будет он чуть больше наклонен вперед. Вот так…

– Каждый из таких брусьев называется ШТЕВЕНЬ.

– Похоже на «ставень», – сопя, заметил Антон.

– Похоже! Это слово происходит от голландского «штевен». То есть «ставить». Итак, «штевень» значит «стоящий» или «поставленный». Запомнить несложно…

– Да, – согласился Вася. – Но почему эти брусья называются по-голландски?

– Законный вопрос. Дело в том, что государь император российский Петр Алексеевич в юности, когда задумал создавать русский флот, поехал учиться корабельному строительству именно в Голландию. Она славилась тогда этим делом. Петр работал плотником на судостроительной верфи в городе Заандаме. И, конечно же, набрался там голландских морских терминов. Пожалуй, даже чересчур, но теперь уже ничего не поделаешь, это вросло в наш флотский язык накрепко… Понятно?

– Понятно, – кивнул Вася. – Но как отличить носовой штевень от кормового? Называются-то они одинаково.

– Не совсем. У того, что на носу, название ФОРШТЕВЕНЬ, а на корме – АХТЕРШТЕВЕНЬ. Советую запомнить. Это тоже из голландского языка… Кстати, очень многое, что на судне находится впереди, в своих названиях имеет приставку «фор»…

– А если сзади, значит, «ахтер»? – догадался Вася.

– Совершенно верно! Мы к этому еще вернемся… А теперь – строим дальше.

Поскольку н а б о р к о р п у с а напоминает скелет, ему нужны ребра. В корабле они есть и называются ШПАНГОУТЫ. «Гоут» означает дерево а «шпант» – ребро (в русском произношении буква "т" выпала"). Мы должны смастерить из дерева большущие дуги и на равных расстояниях друг от друга установить их на киле, между штевнями.

Со шпангоутами придется повозиться: у каждого из них своя форма. Те, что ближе к носу и корме острые. Примерно такие:

Те, что в середине корпуса, – округлые и более широкие:

Самый широкий из них называется МИДЕЛЬШПАНГОУТ. Многие названия, которые имеют отношение к с е р е д и н е корабля, носят приставку мидель".

– «Фор» – на носу. «Ахтер» – сзади, «Мидель» – посередке, – ловко ввернул Антошка.

– Умница!.. Иногда говорят: «ширина по миделю». Это означает – поперечный размер в самом широком месте корпуса, где стоит м и д е л ь ш п а н г о у т.

Шпангоуты ставят близко друг от друга. Иногда совсем рядышком – через полметра. Так что запасать их придется много. Расстояние между шпангоутами называется ш п а ц и я…

А теперь давайте нарисуем, что у нас получилось. Много шпангоутов рисовать не будем, иначе все зачеркается. Изобразим штук пять, для примера. И сделаем их как бы видимыми чуть-чуть сбоку, чтобы заметно было: это дуги.

– Здорово получилось, – сказала Ксеня. – Уже немножко похоже на корабль.

– Но, наверно, штевни и шпангоуты надо сильно укреплять, чтобы набор не разболтался, – заметил Вася.

– Разумеется! Для прочности по шпангоутам вдоль всего корпуса, от штевня к штевню, протягивают тонкие, изогнутые по форме бортов и днища брусья. Такой брус называется СТРИНГЕР.

Иногда стрингера врезают в шпангоуты снаружи, но чаще они тянутся по внутренней стороне шпангоутов, чтобы не мешать накладывать о б ш и в к у.

– А теперь уже можно ее накладывать? – подскочил Вася.

– Подожди. До этого еще далеко… Кстати, не забудьте нарисовать с т р и н г е р а на вашей схеме.

Нарисовали:

Яков Платонович продолжал:

– Если бы мы строили лодку, тогда можно было бы считать, что набор корпуса почти готов. Но мы строим большой корабль, которому нужна палуба. А для палубы в наборе корпуса необходимы сверху поперечные балки.

– Лучше всего их положить на верхние концы шпангоутов, – деловито заметила Ксеня.

– Так и сделаем… – И Яков Платонович уверенно изобразил шпангоут с балкой.

– Значит, балка для палубы называется БИМС? – догадался Антон.

– Правильно. И запомнить это короткое слово нетрудно… Бимсы делаются чуть изогнутыми, чтобы палуба получалась немного выпуклой и вода с нее скатывалась к бортам…

– Я читал книжку про старого сторожа на маяке, – вспомнил Вася. – У него были две собаки. Большую звали Бимс, а маленькую – Полубимс… ПОЛУБИМС тоже есть в наборе корпуса? Это что такое?

– Дело вот в чем. Палуба не может быть сплошной, в ней там и тут прорезаются люки: для прохода в нижние помещения, для грузов и так далее… Часто люки бывают большие, а бимсы расположены близко друг от друга. Вот и приходится выпиливать из них куски по ширине люка. А оставшиеся с двух сторон части и называются ПОЛУБИМСЫ.

Выглядит это, если посмотреть сверху, вот так:

Антон Штукин следом за остальными (с Васиной помощью) зарисовал эту схему. И насупленно сказал:

– Ничего не получится.

– Что не получится? – удивился Яков Платонович.

– Палуба не получится. Потому что полубимсы провалятся. Ведь отпиленные концы, где края люка, ни на чем не держатся.

– А мы поставим подпорки! Обязательно! Такие подпорки называют ПИЛЛЕРСЫ. Вот, смотрите…

– Кстати, п и л л е р с ы ставятся не только под полубимсами но иногда и под бимсами и под другими деталями корпуса. Например, под сиденьями в шлюпках (сиденья эти называются б а н к и ). Любая вертикальная подпорка в корпусе судна называется п и л л е р с.

– Н а п и л и л и столбики и расставили внутри корабля, – сказала Ксеня.

– Неплохо замечено, – согласился ее дед. – А теперь закончим дела с люками. Для люка нужна рама, верно? Как для окна или двери. Два края у этой рамы есть – передний и задний. Они получились из бимсов. А боковые края где взять?

– Надо соединить концы полубимсов специальными брусьями! – догадался Лис. – Можно, я нарисую? – он подскочил к доске и добавил несколько деталей к прежнему рисунку. – Вот так!

– Умница, – похвалил Яков Платонович. – А теперь о названии. Такие брусья, которые образуют боковые края в раме люка, называются трудным и наверняка незнакомым для вас словом. Но его придется запомнить: КАРЛИНГС.

– Кар-линг-с! – хором повторили Ксеня, Вася и Антон (он слегка запнулся). И даже коты под столом проурчали что-то похожее.

– И теперь – все? – спросил Антон Штукин. – Набор мы построили? – Кажется, он слегка утомился.

– Не совсем, – возразил Яков Платонович. – Я должен рассказать кое-что еще. Но на сегодня – конец…

– И вовремя, – раздался незнакомый голос. – Потому что давно пора пить чай. Пирог остывает.

– Бабушка! – обрадовалась Ксеня.

Яков Платонович торопливо встал.

– С начальством не спорят. Бабушка Наталья Степановна у нас дома капитан. Поэтому шагом марш на камбуз.

… Потом они пили чай с яблочным пирогом. А Василиса и Синька хрустели специальной кошачьей едой «Муркина радость», которой угостила их Наталья Степановна.

Сперва все условились о корабельных делах сегодня больше не говорить. «Чтобы в головах не возникло путаницы», – объяснил Яков Платонович.

Но он первый не выдержал:

– Все-таки я хочу сказать еще немного. В заключение. Все главные детали, из которых собирается набор корпуса, называются СВЯЗИ. Потому что они крепко связаны между собой.

Есть п р о д о л ь н ы е связи. Это прежде всего к и л ь. Ш т е в н и тоже относятся к ним, потому что обычно слегка наклонены вдоль корпуса. А еще…

– Стрингера! – не выдержал Вася. От поспешности чуть не подавился пирогом, закашлялся и смутился. Наталья Степановна покачала головой: ох уж эти моряки…

– И есть еще продольные связи: кар-линг-сы, – добавил Антон и облизнулся от удовольствия, что справился с трудным словом.

– А поперечные… – начал Яков Платонович.

– Шпангоуты, бимсы и полубимсы! – отчеканила Ксеня.

– А пиллерсы? – спросил Антон. – Они какие? Они ведь стоят торчком.

– Ну… можно сказать, что вертикальные. Хотя, по правде говоря, они не связи, а подпорки…

Васе Лису очень хотелось узнать про устройство корабля дальше. И, наверно, поэтому ему приснился интересный сон.

Снилось, что Василиса, который спал у Васи в ногах, вдруг встал, выгнул спину и пошел к двери.

– Ты куда?

Дело было во сне, поэтому Василиса ответил почти на человеческом языке: