Бездонная космическая бездна осветилась мимолетной, как ускользающая мысль, лучезарной вспышкой. Звездные осколки огромного небесного ковра моментально поглотили паутинки энергии плазменных частиц, растворенных в бескрайних просторах Вселенной.

Сознание пульсировало, темная туча застилала глаза, где-то, словно отдельно от него, плавало тело, ощущалась сильная боль в правой ноге. Голос из подсознания дал команду «Встань, открой глаза». Отчаяние помогло прийти в себя.

Ты не совсем в порядке, но тебе дьявольски повезло, если только можно назвать везением остаться в живых. Резко встряхнулся, как хорошо, как неожиданно легко на этой планете. Он, Коннарэген, может быть доволен: перед ним необычайная, никогда не виданная планета, а значит, можно свободно передвигаться в любом направлении. И хотя мышцы дрожат от ультрасветового поля и почти полного отсутствия амортизации, на что большее может рассчитывать он, уже своим рождением приговоренный к смерти. Потому что, несмотря на молодость, из его вида к этому возрасту в живых не остается никого. А рядом была трава, пусть чужая, но реальная. И дул, обдувая приятной прохладой, пусть чужой, но свободный ветер. И несмотря на упорно ноющую боль во всем теле, плоть наливалась звериной силой перед неведомым, диким миром. Что он знал об этом мире, когда хитростью направил сюда капсулу. Он – баловень судьбы, спасенный волей случая от ранней смерти. Уйдя хитростью от палача-садиста, он лишь немного знал об этой планете. Знал, что она населена агрессивным полуцивилизованным народом, уже умеющим осуществлять неуправляемую термоядерную реакцию. Вероятно, палачи его расы рассчитывают на его скорую гибель. Но так просто умирать он не собирался. Из оружия в кармане был лишь мощный парализатор, незаметно снятый с тюремщика, и десяток ненужных питательных пилюль. Мембрана, на которой он прибыл, скорее всего, невидима для примитивных радаров этой планеты, а места здесь довольно, даже если специально искать, то обнаружить его будет очень непросто. Поэтому ему, привыкшему к борьбе за жизнь своей расы, даже маленькая передышка была как нельзя кстати.

Часть I. Космический терминатор

Глава 1

Тот, кто на Землю рухнул прахом,

Кто был когда-то низко угнетен,

Сердца врагов пронзит животным страхом,

А сам звездой надежды будет окрылен!

Пожирая автострадную полосу, здоровенной «Кадиллак» почти бесшумно скользил по гладкой поверхности. Люджина Амстронг, жена престарелого миллиардера, и ее подруга Джерси Смит, ослепительная красотка, охотница на мужчин, способная разорять самые большие состояния и сколачивать их вновь (привыкнув не считаться с многомиллионными расходами, крутясь как в бизнесе, так и в сексе, везде, где только можно себе представить, Люджина, как и ее подруга, успевала испытать все мыслимые и не мыслимые удовольствия), мчались в направлении Ри-Йорка на суперсовременном автомобиле стои-мостью в пятнадцать миллионов долларов.

– Джерси, ты знаешь, а твой предыдущий парень был ничего.

– Еще бы, Люджи, многие мужчины просто похотливые кобели, которых надо долго учить, чтобы доставить себе хоть какое-то удовольствие.

– Джерси, ты довольно богата и ты можешь позволить связи, только приятные тебе. Тот образ жизни, что я веду, не позволяет мне делать, что я хочу.

– Да, но в прошлый раз ты просадила 10 миллионов, и если твой старик Шейх узнает хоть об одной твоей проделке, то…

– Молчи, Джерси, лучше посмотри, кто идет.

Развращенные Люджина и Джерси, знавшие многих мужчин и лишь машинально улыбавшиеся им, в следующий миг были поражены. А напичканная электроникой бронированная темногранатовая машина стала. Стала неожиданно для самого шофера. Джерси и Люджина были поражены: никогда за всю свою жизнь они не видели более красивого мужчины. Незнакомец поражал высоким, более двух метров ростом и удивительно пропорциональным сложением. Плитки могучих мышц были неестественно рельефны. По красоте потрясающая мускулатура атлета превосходила статуи древнегреческих богов. При движении мышцы колыхались, как гибкая сталь, каждый мускул четко просматривался сквозь светло-бронзовую загорелую кожу. Незнакомец был обнажен по пояс, вся его фигура дышала неимоверной силой. Тело блестело на солнце, словно смазанное маслом. Лицо имело идеальные пропорции, и в то же время в нем было что-то неуловимо орлиное. Не имея ни одного лишнего волоса, он производил неестественное впечатление. В то же время лицо у него было удивительно юное, даже в какой-то мере мальчишеское. Очень широкоплечий, с могучими дельтами он походил на античного бога, владеющего секретом вечной молодости.

Молодой бог улыбнулся им такой лучезарной улыбкой, от которой женщины могли сойти с ума. Один раз попав под обаяние этого мужчины, они были уже готовы на все, чтобы быть рядом с ним. Люджина опустила стекло автомобиля. Голос нового ангела вернул их к реальности.

– Здравствуйте, милые девушки, меня зовут Коннарэген.

Но вы можете звать просто Конн. Вы идете в казино? Предупреждаю, могут быть проблемы.

– Откуда вам это известно? – поразились подруги.

И снова были одарены ослепительной улыбкой.

– Это видно по вашему «Кадиллаку». Разрешите вас сопровождать.

Джерси, как сомнамбула, отодвинулась от подруги. Конн сел между очаровательными женщинами, улыбнулся и хитро подмигнул.

– Я хотел бы посмотреть окрестности вашего города. РиЙорк хорош, но я никогда не был в таких городах.

– Вы, наверное, из деревни, если не были в крупных городах.

– Я не был и в деревнях, тем более в этой стране, и даже в других странах.

– Вы из тюрьмы или свалились с неба? – Люджина хихикнула.

– Да, из тюрьмы, из страшной тюрьмы, а на счет неба, то это относительное понятие.

– Какой вы странный, Конн, так странно шутите.

– Любуйтесь природой, девочки, дышите воздухом, радуйтесь тому, что свободны. У вас есть выбор и вы можете сами определить свой путь.

Конн кивнул головой, продолжая автоматически наблюдать, фиксировать все вокруг, погружаясь в глубокое раздумье.

* * *

В другой галактике, среди бесчисленных звезд, которые густой огненной пылью усеяли черный бархат космоса, располагалась довольно внушительная Артэзианская империя. В этом районе космоса звезды висели густыми гроздьями, плотность расположения небесных светил была не сравнимо выше, чем в той части космоса, где находилась Земля. Благодаря относительно близким расстояниям между звездами и планетами, могучий звездный Артэзианский флот без проблем осуществлял контроль над этой частью Вселенной. Среди звездных систем, входящих в империю, одна выделялась особо. Гигантская двойная сине-фиолетовая звезда, самая яркая в этой части космоса, и несколько планет вокруг нее. На одной из них, самой большой и по-своему прекрасной, родился светловолосый звездный мальчик. С момента рождения он сразу же получил номер и регистрацию в компьютере (раб класса «А» № 384575956080). Класс «А» обозначал повышенную степень опасности, характерную для данного класса рабов; опасность, связанную с тем, что правит тот, кто сильный и умный. Наличие выдающихся способностей всегда опасно для хозяина. Малыш был с самого начала (с момента выхода из утробы) помещен на сложный многофункциональный конвейер с движущейся лентой. Поток стерильной, огненно-розовой воды обмыл младенца, а пуповина, если бы и была, то отсоединялась сама собой. Маленький сиреневатого цвета новорожденный ребенок не плакал, лежал спокойно, конвейер плавно перевозил младенца.

Многорукий металлический робот с помощью сенсоров зорко следил за новорожденным, затем цепкие пальцы схватили его. Младенец пытался вырваться из жесткой хватки робота, силенок пока не хватало. Неожиданно из механической руки вылетел лазерный лучик и в доли секунды выжег на плечике новорожденного тюремный номер. Едва родившись, младенец испытал сильную боль от лазерного луча. Как и любой ребенок на его месте, он вскрикнул и всплакнул, но (в отличие от обычной реакции младенцев) быстро успокоился. Молча маленький сталинатор с яростным остервенением наносил кулачками удары по толстым тульвировым пальцам кибермонстра.

– А он брыкливый гаденыш.

Несколько фигур в странных бронекостюмах и в защитных масках наблюдали за действием. Один из них, главный смотритель, судя по пурпурной ленте на бронекостюме, пальцем указывал на то, что ему казалось паразитом.

– Врежьте-ка ему электрошоком. Сильный заряд 5 000 Каранусов.

Робот всадил довольно мощный разряд. Ребенок судорожно дернул конечностями и затих. По бронзово-фиолетовому телу прошли искорки, затем огненная паутинка разрядов, маленькое личико исказила гримаса боли.

– Архиварце, ты убил его, – произнес один из индивидов в бронекостюме.

– Пустяки, Хэрл, он лишь слегка шокирован. Этих сталинаторов сваей не убьешь. А к покорности их с первых часов приучать надо, – заместитель верховного надзирателя планеты.

Сталинатор небрежно махнул рукой.

– Протестируйте его, выясните потенциал для более целесообразного использования в качестве раба. Сколько их еще родится сегодня?

– Предположительно, здесь еще будет тридцать семь штук.

Самцов 18, самок 19. А в масштабах планеты – слишком много.

– Не смешно: каждый из них – наш потенциальный враг, они опасны, и их надо ограничивать в численности, а не увеличивать, разводя болезнетворных микробов.

– Но, Ваше Высокоположение, они ценные рабы, очень сильные, очень выносливые, относительно мало едят. Часть энергии они могут получать от звездного света и электричества, ни одна другая из покоренных и известных рас такими качествами не обладает.

– А их психические способности и способность усваивать информацию, а интеллект? Вот были бы они тупые, как валики, цены бы им не было. А так, мы не можем даже постичь, как им удается двигать предметы силой мысли или телепатии. Нет, это то же самое, что голому артэзианцу спать с плазмодышащим драконом. Будь моя воля, их бы уже стерли.

– Извините, Ваше Высокоположение, но половина, если не больше, открытий сделана нами с помощью этих умственно одаренных незаурядных существ. Я специализируюсь по этой работе и должен сказать, что их вклад в нашу науку уникален и мог бы быть еще больше, если бы не закон «Рубящая смерть».

Мы бы еще большего прогресса достигли.

– За такие речи можно попасть и в любящую хватку Министерства справедливого возмездия!

– У нас многие так думают, и пока у нас демократия, говорить мы можем.

– Только говорить. Если сенаторы ценили бы свою безопасность больше прибыли, мы бы с ними давно разобрались, а так Сарэли решают все.

Архиварце сделал насколько шагов и чуть не рухнул в пластиковое кресло, даже в антигравитационном костюме сила тяжести на этой адской планете убивала. Да и дышать без респиратора рискованно, в шлеме трудно потное лицо вытереть. Маленькие гаденыши могут очень быстро для разумных существ вынашиваться и плодиться. Дай им волю – все миры заселят.

По конвейеру начал ползти другой ребенок, похоже, самка.

Вскоре она закричала от боли, причиненной ей лазерным лучом. Хорошо, что они тоже чувствуют боль и способны бояться боли. Но по мере взросления они постепенно учатся ее контролировать. Голос, принадлежащий его подчиненному доктору Фили, вывел его из задумчивости.

– Как замечательно, этот новорожденный малыш имеет уровень интеллекта в 1 130 рад. Это очень большой потенциал.

Его надо отдать к нам в лабораторию, мы тогда сможем делать новые открытия.

– Мистер Фили, ваше дело решать, куда его отправлять, а такой высокий уровень интеллекта в таком малом возрасте говорит о том, что микрочип для экстренного контроля внутри черепной коробки вряд ли годится.

– Это надо еще специально проверить, может быть в детском возрасте или возрасте до отправки в объятия луча нежной смерти он может и через чип контролироваться.

– Ну, уж, нет, опыт показывает, что уровень интеллекта и паранормальные способности стимулирует. Я не могу рисковать, отправив его к вам.

– Но здесь было бы затруднительно использовать его способности, учитывая допуск к оборудованию и такую силу гравитации.

– Вот ничем вы и не будете заниматься, он будет простой рабочей валейкой. Будет трудиться в каменоломнях и добывать тульвир, а потом, чтобы не было проблем, его убьют вместе с остальными. Я так решил.

– А я буду бороться.

– Пожалуйста! Жаль, нет у меня власти тебя уволить. Выдайте направление работать простым рабочим, подготовка минимальная.

Заклейменного младенца десятипалые лапы роботов бесцеремонно схватили за грудь и грубо швырнули в кузов тележки. В тележке копошились, плакали другие малютки униженной расы.

После заполнения тележка накрывалась бронестеклом усиленного вида и под контролем роботов-охранников плавно скользила по магнитной дорожке. Доставив младенцев в спецтюрьму, она возвращалась обратно, ожидая своих узников. Дети больше уже никогда не видели своей матери и отца. К тому же, обычно, родители, если они уже умели воспроизводить потомство, жили считанные месяцы. Фиолетовые лучи громадного Солнца ярко освещали многочисленные сооружения. Как правило, это были заводы, промышленные объекты, шахты, рудники, открытые копи.

Жилые корпуса сплошь серые, либо круглые, либо квадратные.

Глаза артэзианцев похожи на глаза людей, а сине-фиолетовый цвет утомляет и создает мрачное впечатление. Лишь яркие вспышки, оставляемые хвостами звездолетов, оживляли унылый пейзаж.

* * *

– Какой мужчина! Рядом с нами пять минут, а у нас уже все трусы мокрые, – простонала в сладостной истоме Джерси.

Ее взгляд на минуту вывел Коннарэгена из раздумья. Женщины, сидящие рядом, явно, были крайне сексуально возбуждены. Похоже, что он одним своим присутствием доводит женщин до оргазма. Не в силах сдерживать себя и не желая сдерживать, обе женщины предварительно закрыли непрозрачной, тонированной броней верх машины. Юный сталинатор удивился, ведь он не давал им телепатической установки на секс. Ему возможно лишь хотелось на подсознательном уровне, чтобы его спутницы были более искренними и честными. Они хотели секса с ним, но чего-то боялись и не решались нагло домогаться звездного донжуана. А он разве не хотел: внешне они так похожи, очаровательные человеческие самки, ну, почему не сделать им приятное.

– Девочки, не надо так мучаться, вам нужен мужик, вы его получите.

Коннарэген с удовольствием овладел одной и них, лаская вторую. Две молодые богатые арметиканские телки резво откликнулись на ласки. Они радостно визжали от удовольствия, улетая на вершину оргазма. Если бы кто-то увидел их со стороны, то он подумал бы, что две фурии совокупляются с лучезарнохолодной нечеловечески красивой бронзовой статуей. Статуя, тем не менее, была полна неистового, бешеного огня. Казалось, что олимпийские боги пробудились и пришли, наконец, на землю.

Глава 2

Нужен новый президент России!

Тот, кто сможет обуздать чуму!

Тот, кто сделает людей счастливей,

А предателей швырнет в тюрьму!

В новой, уже формально демократической, России было неспокойно.

Стремясь удержать власть, буржуазная клика Елкина развязала кровавую бездарную войну на Катразе. Целью войны было создать в стране катастрофическую обстановку и ввести диктатуру. Покорный ставленник олигархов Степан Николаевич Елкин за гроши раздавал многомиллиардную собственность близким к своему клану людям. Приватизация обернулась грандиозным обманом, цены росли, из Мечни шли тысячи гробов, режим явно расшатывался. Несмотря на протесты оппозиции, Елкин и его разношерстная банда продолжали подло и нагло грабить народ. Теракт, совершенный Камилем Насаевым, стал прекрасным поводом для затягивания катразской войны. Чем больше крови проливалось на войне, тем больше денег становилось в кошельке. И вот в Москве проходит очередной антивоенный, антибуржуазный митинг оппозиции.

Тысячи людей протестуют против бессмысленной войны, затеянной криминально-мафиозным режимом. Люди не довольны также тем, что им по году не платят зарплату, ростом цен, безработицей, откровенным грабежом нации. Люди идут под разными флагами: красными, синими, оранжевыми. Пестрая толпа шумит, ораторы в запальчивости выкрикивают какието лозунги и призывы. Все, вроде, как на обычном митинге, может чуть агрессивнее. Митинг, официально разрешенный, уже обыденное для Москвы явление, но нашлась подлая мразь из продажного руководства, после чего последовал приказ РОМОНу срочно очистить площадь. Заранее подтянутые милицейские кордоны с дикой противоестественной яростью кинулись избивать скопление демонстрантов. Толпа огрызалась, в ход пошли водометы и резиновые пули. Демонстрантов били смертным боем, упавших топтали ногами. В ответ РОМОНу летели камни и вырванные из дорожек плитки. От этого милиционеры еще больше зверели, входя в дикий раж. Будучи рядовым курсантом СФБ, Наташа Фиалковая находилась позади цепей РОМОНа, наблюдая за разгоном манифестации. Ей было очень противно: здоровенные амбалы избивали манифестантов, в том числе женщин, детей, стариков. Людей, поверженных на асфальт, добивали ногами. Люди в масках со щитами и дубинками кромсали своих сограждан, били ветеранов войны, тех самых, которые своей жизнью спасли страну от ужасающего порабощения. За кордонами милиции следовали тяжелые поливальные машины, напор струй воды из этих механических драконов ломал кости. Раненых манифестантов не давали вывозить машинам скорой помощи. Наташа бросилась к куче окровавленных истекающих кровью раненых, которых потерявшие человеческий облик «опричники» продолжали в безостановочном ритме варварски избивать.

Раненых людей волокли прямо по неровному асфальту, исступленно колотя дубинками. Из груды сваленных как попало тел вытекал ручеек крови. Наташа Фиалковая неистово закричала, перекрывая треск ударов и вой сирен.

– Как вы можете позволять себе такое свинство: избивать беззащитных раненых людей? Это подло и бесчеловечно. Вы позорите форму солдат внутренних войск.

– Заткните глотку этой девке! Она на стороне коммуняк!

Яростно завопил толстоватый с обрюзгшей физиономией тип. Форма полковника была ему явно мала.

– Всыпьте ей хорошенько, пусть поучится вежливости.

Несколько ментов кинулись к молодой девушке с явным намерением избить, а то и изнасиловать. Развернувшись, Наташа ударила ногой в живот полковника. Жирный, как боров, мент грохнулся в лужу, издав недостойный его веса визг. Ромоновцы опешили от неожиданности. Воспользовавшись моментом, девушка кинулась бежать со всех ног. Толпа звероподобных слуг закона устремилась за ней. Высокая по-спортивному сложенная Наташа сразу взяла быстрый темп, отрываясь от своих противников. Щиты и тяжелые бронежилеты мешали бежать преследователям. На улицах видны следы крови, разбитые витрины, поломанные плакаты. Несколько милиционеров из числа более быстрых оторвались от основной массы. Разрыв увеличивался. Прохожие попадались крайне редко и сопровождали бегущих равнодушным взглядом. Шансы уйти были, девушка уже стала присматриваться к подъездам в поисках спасения. В этот момент позади прозвучали выстрелы. Отчаявшись догнать беглянку, преследователи открыли огонь на поражение. Пули зацокали по мостовой, били возле ног. Наташа прибавила шагу. Однако тут же почувствовала ожог в левой ноге. Девушка пошатнулась, ноги подкосились, но она, как на автопилоте, продолжала бежать. Голова кружилась, глаза заволакивало будто багровой пеленой. Казалось, вокруг домов выросли экзотические розовые шляпки. Наташа не заметила, как налетела на воздвигнутую посреди улицы самодельную баррикаду. С шумом девушка перелетела через нее и потеряла сознание. Менты издали ликующий клич, по-волчьи радуясь.

Завывая, доблестные псы закона рванулись вперед. Неожиданно огненная струя ударила в их гориллоподобные оскаленные морды, опалив жгучим пламенем. Ромоновцы заревели, как бешеные медведи, и кинулись бежать, бросая на асфальт щиты и дубинки. Силуэты стражей правопорядка, охваченные огнем, как живые факелы, с воем и душераздирающими криками неслись по улице, бешено вертясь закрученными волчками. Ктото из демонстрантов проделал дырку в газопроводной трубе, затем подсоединил резиновый шланг. Природный газ палил, как хороший огнемет. Двое людей держали вырывающийся из рук шланг, извергающий водопад огня. Попадая под огненный дождь, гоблины загорались, как свечи на рождественской елке.

Однако ситуация вдруг неожиданно переменилась. Кто-то из подоспевших офицеров выхватил автомат и открыл ответный огонь. Двое повстанцев, сраженные пулями, упали, выронив мечущий пламя шланг. Пламя ударило по окнам жилого дома.

Стекла под напором огня лопнули и со звоном обрушились вниз, кто-то отчаянно завопил. Откуда-то неожиданно выбежали три псины, автоматные очереди распороли их. Менты бешено захохотали и принялись палить по баррикаде. Пули засвистели над головой у Наташи. Девушка поняла, что ей надо отползти, пока эти бесноватые не пустили в ход гранаты. Ползти по скользкой бугристой мостовой было трудно, простреленная нога сильно белела и опухла, однако остановиться обозначало явную смерть. Надо вползти в подъезд, тогда может быть удастся спрятаться. Позади милиционеров послышалось тяжелое дыхание: толстый полковник, поддерживаемый под руки двумя амбалами, приближался к РОМОНу. Хриплым голосом боров правопорядка натужно заорал:

– Стреляйте, стреляйте, не дайте этой мерзавке уйти.

Врежьте по ней гранатометом.

Где-то вдалеке и в самом деле бежал боец с гранатометом.

И это в центре Москвы? Словно это была не столица страны, а город Грязный во время зачистки. Фиалковая подползала к подъезду, уже теряя сознание, в этот момент чьи-то сильные руки подхватили ее и потащили вверх по ступеням. Из гранатомета тем временем ударили по баррикаде, от взрыва полетели обломки деревьев и камней, из которых та была сложена.

Подбежало еще несколько гранатометчиков, по остаткам баррикады продолжали хлопать выстрелы, один из зарядов угодил точно в квартиру жилого дома, убив разом целую семью и вызвав пожар. Полковник продолжал истерично орать, требуя залить все огнем. Бойцам РОМОНа утром дали изрядно выпить для храбрости, и они старались во всю дурную мощь. Взвод гранатометчиков был пригнан не случайно, видно, кто-то хотел устроить провокацию и пролить побольше крови. Вероятно, эта идея шла из самых верхов, и цель была понятна – любой ценой дестабилизировать обстановку, сорвать выборы в парламент, а в будущем и выборы президента. Появление при дурковатого полковника тоже не было случайным. Этот субъект был одним из немногих, кто мог пойти на любое преступление, однако события 3–4 октября показали, что бандитов, способных нарушить конституцию и стрелять в свой народ, у нас, к сожалению, не мало. На выстрелы стала собираться толпа, да и западные журналисты были тут как тут. Будь на месте полковника умный человек, он бы сразу понял, что пальбу пора прекращать и убирать РОМОН, пока не поздно. А этот вандал продолжал надсаживаться, как одержимый. Повинуясь его приказу, несколько ромоновцев ринулись в подъезд, стремясь настигнуть беглянку. Дверь подъезда оказалась запертой и забаррикадированной, ромоновцы начали высаживать ее силой. Сверху на них полетели камни, видно, часть манифестантов укрывалась здесь от врагов. Полковник продолжал что-то реветь, тем временем появился здоровенный солдат с ракетной установкой на плечах.

– Взорви их всех, – завопило животное в погонах.

Солдат, явно, колебался, тогда сам полковник подбежал к нему, сорвал предохранитель, затем решительно навел прицел на этаж, расположенный чуть ниже крыши, никто из РОМОНа его не остановил. Нажав трясущимися руками на пусковой механизм, живодер запустил в действие мощные реактивные ракеты. Отдача повалила солдата, а полковник едва успел отскочить в сторону. Смертоносные заряды обрушились на живой дом, взрывы обвалили верхние этажи, те, в свою очередь, подобно костяшкам домино, обвалили нижние. Падающие панели обрушились и на бойцов РОМОНа, продолжающих колотить в забаррикадированную железную дверь. Их поубивало на месте, погибли также многие жильцы дома, были жертвы и среди защитников. Половина многоэтажного дома рухнула. Полковник бешено захохотал, радуясь разрушениям. Неожиданно его передернуло – и жирная туша, неуклюже подпрыгнув, упала в грязную лужу. Видно, и среди РОМОНа нашлись честные люди: из пустой башки полковника стекала кровь, а из рваной раны в черепе были видны мозги.

Наташа Фиалковая пришла в себя, выглянув в разбитое окно и увидев разбросанные, искалеченные, обгоревшие, разорванные трупы, чуть опять не упала в обморок. Но яростная вспышка гнева помешала ей вновь потерять сознание.

– Я этого вам никогда не прощу! Клянусь, что этот режим будет свергнут и они дорого заплатят за это! Банду Елкина под суд! Да здравствует свобода, равенство, братство!

Россия сбросит мрак кошмарный сна!
Режим сочтет последние минуты!
И на обломках подлой, мерзкой хунты
Напишут кровью наши имена!

Закончив гневную тираду, растрепанная, окровавленная девушка показала кукиш. От величайшего напряжения сознание вновь померкло, и Наташа погрузилась в черную бархатную тьму.

Война – естественное состояние мира!