Человек многое осознаёт бессознательно душой, принимая это как бы неосознанно вовнутрь и ощущая как горькое или сладкое, грустное или весёлое, холодное или тёплое.

Ум холоден и рационален, он может быть только помощником у души – проводником. Трудно себе представить, чтобы мы оценивали все книги только умом: количество букв и страниц, химический состав типографской краски и бумаги, толщина, геометрическая форма и размер. Абсурд…

Ум только проводник настоящих книг к нашему внутреннему миру, а принимаются и оцениваются они душой. Но то, что было бы абсурдным по отношению к произведению искусства, мы позволяем себе в отношении окружающего нас мира. Мы постоянно меряем и оцениваем его, бездушно выражая своё отношение к нему только качеством и количеством.

Взгляд души, глазами сердца – это взгляд, не замутнённый сомнением. Он позволяет видеть вещи такими, какими они на самом деле являются, в их истинном свете чистого образа.

Образность – это форма смысла. Познай форму и узнаешь саму суть.

Как? Пойми её – образность – через смысл. Вникни в фразу, несущую этот смысл и образ. Если нет точного совпадения смысла фразы с образом, возникающим внутри, найди подобие этой фразы имеющее такое же смысловое значение, и с помощью этого подобия постарайся поймать ускользающий свет чистого образа. В конце концов, когда научишься этому, любой смысл будет сразу рождать образ внутри и окружающий мир предстанет перед тобой в своём истинном свете.

Увидев смысл и овладев покоем, каждый изменит свою душу к лучшему. Она же, в свою очередь, поможет овладеть Истиной, соединяя все грани понимания её в сознании.

Умение воспринимать смысл помогает, мысленно оперируя нерушимыми понятиями, двигаться, развиваясь в бытии. Это развитие – движение в мысли в поисках самого себя ведёт к своей истинной сущности внутреннего Человека – своего истинного «Я». И в этом движении мы рано или поздно обретём его.

А пока… Пока мы ещё двигаемся… И каждый, осознав это движение, должен сказать сам себе: «Пока – я ни Я…»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Покаяния

Пока я ни Я…

Я погружаюсь в бездну мироздания,
Оставив наверху все муки жития.
Там в дебри мыслей моего сознания
Войдёт живой огонь начала бытия.
Повергнув в ужас мрак существования,
Очистит душу,
что томится от греха.
Безмолвно ожидаю Покаяния,
Святого Духа мудрости штриха,
Блаженного
Самоосознанного
Созерцания…
Вне мироздания – в реальности сознания.

Две ветви христианства напоминают мне двух путников бредущих по степной дороге, каждый по своей обочине. В степи этой дует один и тот же пронизывающий боковой ветер – «ветер перемен». И от этого на одной обочине, с подветренной стороны, густо растёт высокая трава. А на другой обочине, наветренной, только чахлая растительность, грязь и лужи.

Поначалу первый путник вёл всех за собой. Он шёл по высокой траве, и росой с этой травы всем намочило ноги. Затем всех повёл второй, другим путём, и все испачкали ноги в грязи и лужах.

Христианство существует уже две тысячи лет. В первом тысячелетии впереди шло православие в Греции и Византии, но духовность тогда была оторвана от повседневной материальной жизни, и от того почти не развивалась, не шла в души людей. А во втором тысячелетии повёл всех католический Рим.

Рим привязал духовность к повседневной материальной жизни, заставив служить её ей. И от этого духовность увязла в грязи мирской суеты и стала от неё очень зависима, и опять же, не войдя в души людей, остановилась в развитии.

Теперь, когда настало третье тысячелетие, пришла пора этим двум путникам сойтись посреди дороги и вести всех к намеченной цели этим серединным путём – вдвоём, бок о бок, не теряя собственной индивидуальности каждый (первый – чистоту духовности, второй – единения массовости).

Цель эта – Царствие Божие.

Смотри…
Как за окном безумствует гроза!
Как бьётся ветер,
разметав деревья;
И злятся, потемневши, небеса,
Обрушиваясь влагою на землю…

Бессильна перед натиском воды
Могучая недвижимость природы —
Покорно в ожидании судьбы
Склонилась перед силой злобы.

За что так сердится гроза?
За что так ветер рвёт деревья?
Наверно, оттого что в небеса
Так мало душ идёт,
меняя их на землю.

Царствие Божие

Потому говорю им притчами, что они видя не видят,

и слыша не слышат, и не разумеют;

И сбывается над ними пророчество Исаии,

которое говорит: «слухом услышите – и не уразумеете,

и глазами смотреть будете – и не увидите.

Ибо огрубело сердце людей сих…»

Мф. 13; 13,14,15

А где есть Царствие Божие?..

– Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем… Мф. 13;31/

– Оно – как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле;

А когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные. Мк. 4;31,32.

Где, то поле, на котором оно сеется?

– Неразумные! Не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее?

Лк. 11;40

– … да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; «Отче наш». Лк. 11;2

– … не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: «вот, оно здесь», или: «вот, там». Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть.

Лк. 17;20, 21

– … блажен, кто вкусит хлеба в Царствии Божием!

Лк 14;15

– Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: не далеко ты от царствия Божия.

Мк. 12;34

Как войти в него?

– Итак, смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма? Лк. 11;35.

– Горе вам, законникам, что вы взяли ключ разумения: сами не вошли, и входящим воспрепятствовали. Лк. 11;52.

– Подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие поищут войти, но не смогут. Лк. 13;24.

Но, как написано: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил

Бог любящим Его.

1Кор. 2; 9.

Разве не знаете, что вы – храм Божий, и Дух Божий

живёт в вас?

1Кор. 3;16.

Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?

1Кор. 6;19.

Где есть… — «на поле своем», «когда сеется… меньше всех… на земле», «когда посеяно… больше всех».

Где, то поле… — «внутреннее», «и на земле, как на небе», «внутрь вас есть».

Как войти… — «кто вкусит» «разумно» «свет… не… тьма», «ключ разумения» — «тесные врата».

Ибо Царствие Божие не в слове, а в силе.

1Кор. 4; 20

Святой Григорий Синаит:

– Царствие небесное подобно скинии богозданной; ибо и оно в будущем веке, подобно Моисеевой будет иметь две завесы, – из них в первую внидут все освящённые благодатью, во вторую же только совершеннейшие.

– Многими обителями назвал Спаситель различные степени тамошняго состояния.

Царствие одно, но многия имеет внутри (себя) различия, по различию имеющих внити в него в добродетели и ведении, и в мере обожания. Ибо «иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разница в славе», как говорит Божественный Апостол (1Кор. 15;41), хотя все они на божественной тверди сияют.

– Земно будет тело нетленное, без мокрот однако ж и дебелости, быв неизреченно претворенно из душевнаго в духовное, так что будет и перстно и небесно. Каким создано было оно в начале, таким и воскреснет, да сообразно будет образу Сына Человеческого по всецелому причастию обожения.

– В будущем веке, говорят, Ангелы и Святые никогда не престанут

преуспевать в приумножении дарования, стремясь все к большим и к большим благам. Умаления же или прехождения от добродетели ко греху век оный не допускает.

– Будущия награды и наказания равно вечны. Хотя иным это кажется иначе. Одним Божественная правда воздаст вечную жизнь, а другим – вечное мучение. Те и другие, добре и зле проживши нынешний век, воздаяние получат по делам: количество же и качество воздаяния определится добродетелями или страстями, навыком укоренившимся.

Святой Григорий Палама:

– Если, по слову Господа, Пророков и Апостолов, «Царствие Божие внутрь нас есть» (Лук. 17;21), то не будет ли и вне царствия небеснаго тот, кто так усердно старается изгнать ум из внутрь себя во вне?

– Поелику, как некто из великих учителей говорит о сем, по преступлении (по падении) внутренний человек обыкновенно согласуется с внешним (с внешними положениями и движениями), то почему не принять, что тому, кто старается ум свой обратить в себя самого, очень много содействует в сем очей своих, вместо блуждания туда и сюда, возвращение внутрь и установление в груди своей? Как, при обращении очей во вне, чрез видение вещей ум рассеивается по сим вещам: так, при возвращении очей внутрь, это движение их естественно туда же внутрь сердца повлечет и ум того, кто усиливает дать ему обратное движение, собрав от вне внутрь.

Святой Исаак Сирин:

– Постарайся войти во внутреннюю сокровищницу свою, и узришь сокровищницу небесную. Ибо и то и это одно суть; и одним входом видишь ты их обоих. Лестница в царствие оное внутрь тебя сокрыта, т.е. в душе твоей. Омой себя от греха и найдёшь там степени восхождения, по коим можешь взойти в него.

Вера, Надежда, Любовь

Разве вы не знаете, что Он есть, и что всё, что существует, есть Он… безмолвное, не имеющее образа, необъятное, непознаваемое для ограниченной мысли.

Бог открыл нам Свое имя. Имя это – ЛЮБОВЬ. Мир создаётся только Любовью и разрушается ненавистью. Любовь открывает двери в Царствие Божие, а ненависть наглухо их закрывает.

Любовь – это Свет, освещающий нам путь познания добра и зла и ведущий к Богу.

Любовь – божественный Огонь души.
Надежда – божественный Свет.
Вера – божественное Дыхание в душе.

Любовь – сильна,
но очень переменчива.
Надежда —
призрачна и далека.
А Вера?
Вера – неизменчива, —
уверенно, спокойно высока.

Вера и Знание

Вера есть осуществление ожидаемого

и уверенность в невидимом.

Евр. 11;1

Вера – это состояние души, открытой божественному Дыханию, сосредоточенной на Истине.

Осуществление веры в союзе с божественным Дыханием достигается усилием мысли.

Я верю, чтобы познавать,

и познаю, чтоб крепче верить

Вера и Знание

Спор давний и непримиримый,
что эти два понятия
несовместимы.
«Знанье Веру разрушает», —
так говорит, кто этого не знает.

Кому-то это нужно
клин между ними вбить,
чтоб с Божьим знаньем дружно
труднее было жить.

Скажи, во что ты веришь?
Во что-нибудь, иль ни во что?
Ах, в нечто…
Хорошо!
Тогда сейчас проверишь,
кому душу доверишь.

Тот, кто не верит, утверждает,
что Вера —
это что-то неопределенно;
где Бог – никто не знает,
и всё это
только от жизни тёмной.

Конечно,
если в Вере нет
определенного предмета,
неверием зовут
тогда по праву это.

Вот тут-то возникает парадокс…
Неверие ведь тоже есть предмет.
Вопрос?..
Иль нет, скорей – ответ!

Наверно, каждый твёрдо знает
про то, что, веря
иль не веря, утверждает.

Любое утверждение
есть знание чего-нибудь —
стремление ему себя доверить
и отдать…
И этого
у этого стремленья не отнять!
Отсюда и желание —
противопоставлять.

А если веру в Бога отрицать, —
то, значит, отрицать религию Его!
И значит, доверяя верить…
Но вот вопрос, в кого?

Кто движет этим? Кто такой?
Куда ведет вслед за собой?

Бог – это Свет!
А там, где света нет, —
там тот другой,
что прячется всегда за тьмой.

Знание – есть подлинная Вера.
Им мера – Свет и Истина, —
едины и неразлучимы.
А тот, кто разлучил всё это,
боится даже слабенького света,
огня свечи или лучины…

Свет и Тьма

Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое – братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга. Поэтому и хорошие – не хороши, и, плохие – не плохи, и, жизнь – не жизнь, и смерть – не смерть. Поэтому каждый будет разорван в своей основе от начала. Но те, кто выше мира – неразорванные, вечные.

Апокриф от Филиппа.

Небо и Земля, Свет и Тьма, Добро и Зло – этот мир создали Бог и диавол, вложив в него каждый свой «капитал». И естественно, каждый при этом хочет получить свою долю «прибыли» живыми душами, спустя какое-то время, когда они совсем созреют.

Конец неизбежен…

И как бы оптимисты и с той, и с другой стороны не опровергали это, Апокалипсис состоится. Так уж устроен этот мир: на каждого интеллектуала «духовника-проповедника», с его высшими ценностями и возможностями души, появится свой интеллектуал «писатель-фантаст», с кибернетическим супер разумом и братскими внеземными цивилизациями, приходящими на помощь, если что… А на каждого «труженика-земледельца» появится «вор-грабитель».

И с какой силой мир будут тянуть к Свету и Добру одни силы, с такой же его будут тянуть во Тьму и Зло другие – пока не разорвут на две части.

Конец неизбежен.

Деревья никогда не вырастут до неба;
Вершины гор не заслонят нам звёзд;
Дождя не будет в стужу вместо снега;
И соловей не запоёт, как дрозд…

Всегда найдётся в этом мире тайна,
Которую не суждено раскрыть!
Чтоб в богомироздание случайно
Мирскую нашу грязь не затащить.

Деревьям никогда не дорасти до неба;
Вершинам гор не заслонить нам звёзд;
Дождю не литься в стужу вместо снега;
И соловья нам не заменит дрозд.

Свет

Бог есть свет,

и нет в Нём никакой тьмы.

1Соб. посл. Ин. 1;5

«Я Бог Мира, который лелеет его в своей груди», – так сказал один из героев «Фауста» Гёте. Всякое вещество, из которого состоит все вокруг, и мы в том числе, делится до определённой величины (клетка, молекула, атом и т.д.). И то, что оказывает сопротивление дальнейшему делению, переходя в другое состояние при попытке делить дальше, и есть истинная суть окружающего нас мира – истинная суть бытия. Из этого следует, что всё, что нас окружает, есть только лишь проявление этой истинной сути.

В конечном счете вещество состоит из атома, который при своём дальнейшем делении выделяет огромную энергию – мощнейшую вспышку ослепительного света. Энергия Абсолютного Света – истинное состояние вещества в этом мире. Бог есть Абсолютный Свет и ничего, кроме Света… Он и есть истинная суть нашего бытия, образующая сочетание веществ в нём из своих неделимых частичек Себя Самого, подобно тому как единица образует из себя самой любое число в мире чисел. Она так же неделима (при дальнейшем делении не дает целых чисел, переходя в другое состояние), и так же любым количеством своих неделимых малых частей единица образует любое сочетание чисел.

Из всего этого следует, что само бытие, его суть – в нас самих, а всё, что окружает нас, – только его проявление. То, что вне нас познаваемое само по себе, является действием бытия на наше сознание. Само бытие, суть которого в нас, само по себе не познается. От этого, наверно, и ощущение, когда уходишь в себя, что окружающий мир назойливо вмешивается в твою жизнь; и от этого, наверно, как следствие желание отгородиться от него и быть наедине с самим собой.

Дымкой белой,
утром мглистым,
разорвало темноту.
Птицей светлой,
бликом быстрым,
кто-то шёл сквозь мрак и мглу.
По деревьям и по крышам
Над моею головой – шёл,
И, поднимаясь выше, звал
уйти вслед за собой…

Так душе тут одиноко:
в грязи,
в тьме,
в злорадстве,
в зле;
чистой, доброй, без порока
в этой чёрной, чёрной мгле.