Есть ли жизнь после двадцати

Дело было в Нормандии

У меня есть мечта. Я хочу увидеть океан и попробовать устриц. Когда-нибудь я отвезу себя к большой воде и накормлю морепродуктами до отвала.

Позвонил и сказал, что купил билет на самолет и мне надо срочно прилететь. Спросила: «Зачем?» Ответил, что соскучился. Билет оказался без багажа, попросила, чтобы купил свитер. Весь полет мечтала о цветах. Встретил в аэропорту без пионов и ромашек. Сделала вид, что не расстроилась. Натянул на меня лимонную толстовку и сочно поцеловал. Поняла, что на самом деле не люблю цветы.

Долго ехали в поезде. Выяснила, что его грудь – самая лучшая в мире подушка. Таких сладких снов не видела больше нигде. Когда вышли из вагона – купили вина и устриц. Притворялись друг перед другом, что знаем в них толк. Продавец все про нас понял. Выбрал самые лучшие и долго смотрел нам вслед.

Притащил к океану, сказал, что мечты должны сбываться. Долго целовались. С моих губ чуть не сорвалось «люблю», поэтому резко вырвалась из объятий. Страстно извинялась. Расстелили плед, разлили вино, думали над тостом. Выпили «за нас», поняли, что нет никаких нас. Расстроились. Пошло шутили, смеялись так, что не могли остановиться. Кормили друг друга морепродуктами. Поняла, что устрицы – это не мое. Признался, что ненавидит устриц. Рассердилась: «Зачем тогда все это?» Пожал плечами и не ответил.

Играли в салочки с океаном. Когда я не смогла убежать, подхватил меня на руки, чтобы я выиграла. Океан, слышишь, ты неудачник. Я всегда буду выигрывать, пока он рядом. Долго молчали, взахлеб. Перебивая друг друга, рассказывали истории. Сомневались в происходящем. Чтобы не сомневаться – делали черно-белые снимки. По очереди: то я, то он. Очень хотелось общую фотографию. Долго объясняли старику с собакой, как работает камера на айфоне. Кажется, собака все поняла быстрее. Любовались фотографией, признали, что она лучшая в мире. Погрустили, что никому нельзя показать. Тайком отправила ее маме. Получила ответ: «Вы прекрасны». Тайком отправил отцу. Как могла, косила глаза на его телефон. Получил ответ: «Это кто?». Ответил, что знакомая. Сразу захотелось стать незнакомой и утопиться в океане.

Болтали ни о чем. В какой-то момент приказал замолчать и не двигаться. Достал карандаш, блокнот, начал рисовать. Что-то бубнил под нос, через 15 минут протянул листок. Возмутилась, почему я на рисунке голая. Проворчал, что так видит.

Обсуждали Толстого. Сказала, что, если бы Каренина была на моем месте, она утопилась бы еще в середине книги. Принял на свой счет и замолчал. Снял с себя кофту, надел на меня. Сказала, что не замерзла. Спросил, почему тогда дрожу. Ответила, что от желания. Решил, что я издеваюсь, забрал кофту, ушел к океану. Вернулся, сказал, что не права: Каренина на моем месте была бы счастлива.

Сняли комнату в домике на берегу. Страстно любили друг друга. Вышли покурить. Пара, которая сдала нам комнату, стыдливо отводила глаза. Поругались из-за какой-то ерунды. Лежали, отвернувшись, вечность. Громко и четко сказал, что ненавидит. Послала на три буквы. Хотела уйти, но не успела. Страстно любили друг друга. Громко и четко сказал, что любит. Страстно любили друг друга.

Не спали всю ночь. Утром позавтракали вином и долго ехали на поезде. Смотрели в окно, молчали. Приехали в аэропорт. Позвонила жена, взял трубку. Отошел. Тихо, долго и нудно о чем-то разговаривал. Услышала «Целую, люблю», адресованные не мне. Мысленно послала его к черту и ушла. Не заметил. Села в самолет. Прислал нашу фотографию с подписью: «Люблю». Написала, что невозможно любить двоих.

Это был лучший уикенд в Нормандии.

***

Несколько лет назад меня угораздило влюбиться в женатого человека. Мы сразу и без слов пообещали, что кроме секса друг от друга ничего не потребуем. Я была свободна и прекрасна, он занят, но не менее прекрасен. До него в моей жизни были мужчины: должен же мне кто-то был оплачивать квартиру в столице и мои временные безработные будни. Увольнялась с работ я исключительно перед летом: на все три месяца я устраивала себе долгосрочные каникулы, несмотря на то что мой выпускной состоялся ровно десять лет назад. Мне было двадцать шесть, и я отчаянно цеплялась за молодость.

В то лето я впервые изнывала от скуки: я только что ушла из популярного глянцевого журнала, где писала статьи про моду и красоту – стандартные темы для легкомысленных девушек вроде меня. Мой стабильный воздыхатель неожиданно завел страстный роман – к сожалению, в этот раз не со мной. Хорошо, что квартира была оплачена на несколько месяцев вперед и на карте за последние полгода собралась внушительная сумма. Это лето я должна была как-то протянуть.

Периоды между влюбленностями всегда казались мне пустыми. Я просыпалась после полудня, неспешно собиралась и шла в ближайшее кафе – слава богу, что в центре их было с избытком. В одно из них я зачастила – там меня называли: «Наша писательница» из-за того, что я вечно была с ноутбуком и ярким блокнотом, в который записывала свои мысли. Мне это льстило и безумно нравилось. Если погода позволяла – я нежилась на солнышке в парке, если нет – поздний завтрак медленно перетекал в обед, а обед – в ужин. После я шла на тренировку, а по ночам смотрела популярные сериалы. В общем жила так, что мне могла позавидовать любая офисная сотрудница, вынужденная работать летом с десяти утра до семи вечера.

Конечно, я встречалась с подругами, ходила на свидания, но без окрыляющей влюбленности все эти встречи казались мне абсолютно пустыми. Мне нужно было вдохновение, и я искала его в любом встречном мужчине.

***

Он подошел ко мне в кафе и предложил меня нарисовать. Первое, на что я обратила внимание – четкая линия пухлых губ и глубокие зеленые глаза. Я кивнула. Он сел напротив и углубился в свой альбом, изредка кидая на меня пронзительный взгляд. Я не выдержала напора и заказала «Апероль». А потом еще один. Спустя час, он протянул мне лист с рисунком. На нем я была голая, в экстравагантной, развратной позе. Я рассмеялась.

-Тут недалеко есть красивый отель, я предлагаю переместиться туда, – очень серьезно произнес мужчина.

Я растерялась и решила перевести все в шутку.

–Мне мама всегда запрещала куда-то ходить с незнакомцами.

Он улыбнулся и протянул руку:

–Я Александр.

Дело было в Петербурге

Петербург создан для того, чтобы с разных сторон кусать пышки, целоваться в дворцах-колодцах и прыгать по поребрику. Только в путешествии можно искренне наслаждаться друг другом.

Расстались. На прощание вместо «пока» спросила: «Ты, случайно, не едешь в Питер на этих выходных?» Ответил, что нет. Жаль, очень здорово было бы влюбить его в себя именно в Питере.

Проснулась субботним утром. Выложил историю в Instagram – он на фоне Казанского собора. Подписал, что счастлив быть в выходные в Санкт-Петербурге.

Встретились на Невском. Решили, что нужно позавтракать. В любимом кафе не оказалось мест. Можно было записаться в лист ожидания и уйти. Записались, но почему-то не ушли. По счастливой случайности, пара возле окна передумала, и мы заняли их столик. Подумала: вдруг теперь мы вечно будем «занимать их столик»? Поделилась с ним опасениями. Сперва он долго смеялся, а потом резко погрустнел. «Может быть они женаты» – сказал он. Попросила не давить на больное: мы сразу решили, как будет лучше для всех.

Спросила, почему он приехал. Ответил, что захотелось поесть пышек. Купили два завтрака: «Париж» и «Вена». Мой был «Париж». Съела всю «Вену». Он злился и нудно ворчал о том, что надо было сразу думать. Я смотрела на него и понимала, что влюблена.

Странно было видеть, что он рядом, а мы все ещё не в гостинице. Странно было видеть, что мы в Питере в ноябре, а на улице все еще солнце. Наплевали на страсть, и пошли гулять. Спросил, какое у меня любимое место в Питере. «Собор Спаса-на-Крови»– ответила я. Почему-то направились к Исаакиевскому. Правдами и неправдами заманила его в кафе «Счастье». Когда внутри ты несчастлив, хочется быть счастливым хотя бы снаружи. Он выглядел очень трогательно среди сердечек и огоньков. Вокруг целовались и болтали. Мы решили не целоваться и молчать. Принесли наш заказ: пряничного мишку и ангела. Не сговариваясь, откусили им головы и положили на место. Без головы, как выяснилось, жить намного проще.

Рассказал, что у него скоро выходит новая книга и он очень волнуется. Подбодрила, как могла, поцелуем. Сказала, что он талантливый и успешный. Он поверил. Откусили ангелу и мишке ноги, чтобы не сбежали. Спросила: «Подаришь мне авторский экземпляр?». Ответил, что нет, потому что там много о жене. Я замолчала и отрезала острыми зубами ангелу крылья. Хватит на сегодня счастья.

Бродили по Невскому. Стояли возле Казанского, слушая дыхание друг друга. Целовались, как подростки. Обвиняли друг друга, что теперь будут обветрены губы. Намазала его гигиенической помадой. Нервничал, что люди подумают, что он гей. Стер. Бродили по Невскому. Настырная экскурсовод бежала за нами десять минут и настойчиво предлагала прогулку по каналам. Не смог ей отказать. «Мне ты отказываешь», – проворчала я. «Потому что ты мне не безразлична» – отрезал он.

Петербург нужно смотреть с воды. Именно с этого ракурса он хорош. На моего спутника можно смотреть отовсюду. Он хорош с любого ракурса.

Всю прогулку любовались друг другом. Замерзли. Стащил все пледы из каюты и завернул меня в них. Стала похожа на огромный шар с глазами. «Теперь ты толстая и тебя никто не украдет» – улыбнулся он уголками губ. Проезжали под мостом. Всех попросили загадать желание. Твердила про себя: «Он, я, счастье». Спросила, что он загадал. Улыбнулся и сказал: «Велосипед». Обозвала его дураком.

Наконец добрались до гостиницы. Времени снова было в обрез. Шептала, что хочу его дольше, больше, что мне не хватает нескольких часов, проведенных в его объятиях. Смешно закрывал мне рот ладонью и просил замолчать. Приказывал. Удивлялась, что подчинялась без слов. Сказала, ему об этом. Ответил, что сам удивлен, почему я не спорю. С нежной грубостью овладевал мной. Бесконечно просила еще и еще. Стонали от наслаждения. Кричали от восторга. Молчали. Прозвенел будильник, который я предусмотрительно завела. «Ненавижу будильники» – сказал он и ушел в душ.

Расстались. На прощание, вместо «пока», спросила: «Мы случайно не встретимся в Москве на выходных?» Ответил, что нет, что будет с женой. Жаль, очень здорово было бы влюбить его в себя именно в Москве.

P.S. Пышек так и не поели.

***

После знакомства с Александром я поймала себя на мысли, что негативно отношусь к молодым и красивым девушкам. Женщины постарше меня не интересовали – у меня было главное оружие против их мудрости и хозяйственности – молодость. А вот рядом с юными обольстительницами я была бессильна.

Любую девушку старше семнадцати лет я воспринимала как потенциальную конкурентку, которая могла понравится Александру, поэтому постоянно нервничала, когда встречала в компаниях юных дев. Но очень скоро я отпустила этот страх, ведь почти все молоденькие девушки, которых я знала, было очаровательно глупы, поэтому не могли составить мне конкуренцию ни в каком понимании. Ровная кожа, нежные бедра и упругая грудь, конечно, могли привлечь Александра, но ненадолго. Он сам не раз признавался, что его возбуждала только я.

В чем бы я не была, где бы ни находилась – я всегда чувствовала на себе его взгляд и готовность к действию. Я могла только сказать: «привет», а он уже был готов лечь со мной в постель. Он тоже замечал эту особенность так влиять на него и говорил, что именно из-за нее я верчу им как хочу, хотя, на самом деле, я, конечно, никем никогда не вертела – в этой игре плохой полицейский был Александр.

Одну такую юную особу я приметила с ним на фото в социальных сетях: кудрявые волосы, тонкая талия, пышные бедра. Она практически висела у него на шее и, судя по снимку, в этот момент звонко смеялась. Александр тоже не выглядел расстроенным, кажется, его весьма забавляла эта ситуация. Короче, всем на фотографии было весело – и это меня раздражало. В нашу следующую встречу я как бы случайно спросила у него:

-Видела забавное фото на твоей странице в социальной сети. Ты на ней хорошо получился.

Он сделал вид, что не понял, про что я.

–Какое фото?

–Ну, то, где ты в голубой футболке и джинсах.

Я старательно избегала фразу: «И с какой-то кудрявой малолеткой!», но он как будто специально вынуждал меня сказать ее.

Он нахмурил лоб и покачал головой.

–Не понимаю, о чем ты, покажи.

Я сделала вид, что только что вспомнила эту «незначительную деталь».

–Там ты еще с девушкой, кажется, такой кучерявой.

Он растянул губы в улыбке:

–А, ты эту фотографию имеешь в виду, – и замолчал.

Конечно, мне хотелось спросить успел ли он уже переспать с этой юной особой, но я не была уверена, что хочу узнать ответ. Поэтому вместо этого я сказала:

–Она симпатичная.

Кажется, Александр все понял, но нарочно водил меня за нос.

–Да, очень, особенно фигура.

Черт! Мой мозг отчаянно пытался сообразить, какой же еще задать вопрос, и я спросила уже совсем какую-то глупость. Он рассмеялся.

– Расслабься, это дочка одной моей знакомой. Через пару лет, возможно, я к ней и присмотрюсь, но пока ей всего пятнадцать.

Я выдохнула.

–Ого, а выглядит намного старше.

–Да, и ведет себя тоже на «намного старше». Но я не любитель настолько острых ощущений, чтобы превращать желание в опасность.

Врагов нужно знать в лицо, а точнее по имени, особенно, если до битвы остается еще несколько лет и есть время подготовиться.

–А как ее зовут?

–Таисия. Но не ищи ее в социальных сетях – у нее другой ник, очень сложно найти, просто зря потратишь время.

Александр усмехнулся, чмокнул меня в губы и, удовлетворенный, уснул, а я уже через пару минут просматривала Инстаграм Таисии, которую «очень сложно найти». Когда уже эти мужчины поймут, что для сходящей с ума от ревности девушки не существует ни преград, ни зря потраченного времени.

Дело было в Сочи

Иногда, чтобы сделать вдох – необходим глубокий выдох. Иногда для того, чтобы полноценно жить – дышать не нужно вообще! Нужен просто волшебник рядом.

Сказала, что устала работать, что мне нужна смена обстановки, вдохновение и поэтому необходимо уехать. Обиделся, на то, что он уже не справляется с ролью музы. Угрюмо спросил: «Куда?» Ответила, что все равно, лишь бы рядом было море. С грустью заметил, что раньше мне было все равно куда, лишь бы рядом был он. Тактично промолчала о том, что море со мной может находиться сутками, в отличие от него.

Купила билеты в Сочи. Пыталась ни о чем не думать, но постоянно искала глазами его в аэропорту. Не находила. Слонялась по Duty Free, в каждом отражении витрины замечая то знакомую куртку, то похожую улыбку. Чтобы окончательно не сойти с ума, купила себе миндальный круассан и капучино. Решила, что хватит себя изводить, что он не может быть все время рядом, что я знала, на что шла. Когда я окончательно убедила себя в том, в чем убеждаться отчаянно не хотелось, пришло сообщение в WhatsApp: «Будешь много есть в «Шоколаднице» – станешь прыщавой и толстой». Расплылась в улыбке. Сзади кто-то осторожно закрыл мне глаза своими холодными, как лёд руками. Я снова выиграла!

Самолёт для двоих – испытание похуже ремонта. Долго проворачивали махинации, чтобы сидеть рядом, бесконечно спорили, чьё место будет у окна. Я спорила всерьёз, он – из вредности. Интуитивно схватили друг друга за руки, когда взлетали. Шепнула ему на ушко, что полёт на самолёте по эмоциям очень похож на секс. Целовались всю дорогу, чтобы удвоить удовольствие. Когда нас резко откинуло друг от друга, поняли, что уже несколько минут летим в зоне турбулентности. Иногда так мало надо для того, чтобы мир вокруг стал абсолютно неважным.

Купили домашнего вина. Радовались неприлично дешёвым мандаринам. В сумерках проходили мимо шикарного отеля. Поделилась своими мечтами, что, когда стану богатой, обязательно буду жить именно здесь. Улыбнулся: «Зачем ждать так долго?» Вернулся с ключами от номера с видом на море. Если кто-нибудь будет доказывать мне, что волшебников не существует, я предъявлю его фотографию.

Повела его здороваться с морем. Нудно ворчал, что это глупости. Парировала тем, что всё в жизни – глупости. Из-за неуправляемой волны оказались мокрыми с головы до ног. Ввалились в шикарный номер как два бездомных щенка. Леди и Бродяга. Долго стояли в обнимку под горячим душем. До красноты растирали друг друга махровыми полотенцами. Утонули в белоснежных огромных халатах. Предались блаженству. Утром, счастливые и изможденные, вспомнили про шикарный вид из номера. Оба решили, что он нам ни к чему – все равно кроме друг друга мы ничего не видим…

Взяли напрокат велосипеды. Почему-то никак не могла справиться с управлением, поэтому периодически врезалась во все бордюры. Он нервничал и боялся, что я покалечусь. Когда я все-таки упала – ругался матом вместо того, чтобы успокоить. Через минуту искренне извинялся, долго целовал мою расцарапанную коленку. Поцелуи подействовали как болеутоляющее. Удивилась почему. Он улыбнулся и напомнил, что он волшебник.

В аэропорте зашел в магазин сувениров. Купил себе домой чай и много специй. Поняла, что мы снова не вдвоем. Волшебство исчезло. Как только он отошел – выкинула все его дары в ближайшую урну. Весь обратный полет благодарила за прекрасный уикенд. Обещал, что обязательно повторим его в каком-нибудь другом путешествии.

P.S. На следующее утро написал смс с вопросом об исчезнувших покупках. Ответила, что я тоже волшебница.

***

Первое, что я сделала после нашей встречи – полезла искать его жену в социальных сетях. Мне она не понравилась – слегка полноватая женщина за сорок, с недовольным лицом и покатыми плечами. Не люблю покатые плечи – мне они кажутся деревенскими и несексуальными. Его жена стала бы эталоном для картин Рубенса – этакая пышнотелая грация. Я же всегда была легкой, звонкой тростиночкой, поэтому наличие форм казалось мне в женщине чем-то пошлым и вульгарным.

В минуты непреодолимой скуки я представляла Александра с ней: как они просыпаются в одной постели, он нежно гладит ее полные руки, разнеженный первыми солнечными лучами живот, как она вальяжно поднимается с кровати для того, чтобы приготовить ему завтрак и отпустить в мир его молодых и беспечных любовниц. Как они сидят за утренним кофе и обсуждают, поедут ли в этом году к морю или придется снова обойтись без отпуска. Как она целует его в губы на прощание, а он с силой хватает ее за талию, прижимает к себе, а потом также резко отпускает и уходит не оборачиваясь. А она вспоминает этот внезапный порыв страсти целый день и в сотый раз, маниакально протирая пыль, улыбается своему отражению в гладкой поверхности компьютерного стола.

Он возвращается поздно вечером: она уже посмотрела к этому времени свой любимый сериал, приготовила обед и съела его в полном одиночестве, сходила на йогу и разогрела ужин. Александр отказывается есть и запирается в ванне со своим телефоном: его давняя знакомая вновь прислала ему эротические фото, и он пошел снимать очередное напряжение.

Ночью они занимаются сексом: он диктует жене как встать, куда смотреть и что делать, она с удовольствием подчиняется своему мужчине. Своему. Она единственная из всех женщин может назвать его своим. Потом, раскинувшись на свежих, выглаженных простынях, они рассказывают друг другу как прошел день, естественно, он опускает все подробности и говорит:

–Я устаю от людей. Завтра буду весь день дома.

Это значит, что все любовницы Александра завтра будут заняты.

Именно такой сценарий каждый раз разворачивался у меня в голове. Возможно, его жена не готовила ужин и не любила убираться. Возможно, у нее самой было несколько любовников и ей не нужно было сидеть весь день дома в ожидании мужа. Миллиарды «возможно», которые я не учитывала. Но мне нравилось думать, что вся их жизнь строилась именно на том сценарии, который я придумала, ни у кого не спросив разрешения.

Когда я не скучала (а это было только после встреч с Александром) в моей голове разворачивалась совсем другая история. Мне вдруг казалось, что они действительно подходят друг другу, а я и остальные его женщины нужны ему лишь для развлечения. Я «видела», как он приходит домой, бодрый и веселый, после очередного сексуального приключения. Она не встречает его – уже убежала с подругами в кафе, а на плите оставила размороженную пиццу. Весь дом блестит – ее маниакальная любовь к уборке никуда не делась даже в этом сценарии, но блестит не в стиле: «Посмотри, какая я у тебя хозяйка», а потому что ей самой так комфортно. Поздно вечером они встречаются только в постели – она засиделась, а он устал. Но это физическое недоразумение не мешает ему притянуть ее к себе и за секунды стянуть пижаму обнажив крупные бедра и мешковатый живот. Ему нравится эта рыхлость – напоминает о тесте, которое они с мамой в детстве делали по выходным. И вообще, она очень похожа на мать – также оберегает его, также смотрит и заботится о нем.

В жизни я никогда не спрашивала Александра о жене, потому что мне не хотелось (а возможно я боялась) услышать банальную историю: мы давно уже не спим вместе, а живем под одной крышей только из-за уважения друг к другу. Но однажды он сам начал этот разговор. Мы лежали в обнимку среди смятых гостиничных простыней, и он нежно ласкал языком мою мочку уха. Потом вдруг резко отстранился.

– Ты не думай, что я из тех мужчин, которые будут говорить тебе неправду, – вдруг сказал Александр. – Я люблю свою жену, я занимаюсь с ней сексом, иногда даже чаще, чем ты думаешь. Но мне не хватает разнообразия.

Тогда я еще не успела в него как следует влюбиться, поэтому его слова не ранили меня. Что скрывать – первое время нами владела только страсть и животные инстинкты.

– Значит, я для тебя только разнообразие? – весело спросила я и он кивнул. Я хотела еще что-то добавить, но он повалил меня на спину и через несколько секунд я застонала от наслаждения. Что ж, значит не будем рассчитывать на любовь!