Кто мы?

© Фонд «Традиция», 2019

Кто мы?

Чем опасны наши греховные страсти

Из истории Рима известно, что Тарпея, дочь начальника крепости на Капитолийском холме, согласилась впустить неприятельских солдат, соблазнившись их золотыми браслетами. Она их впустила с условием, что солдаты подарят ей все украшения, которые носят на левой руке. Воины исполнили обещание: их предводитель Гатиус первый вручил ей свой щит и браслеты, а солдаты стали бросать в нее свои драгоценные украшения и щиты, пока она не упала мертвой под их тяжестью. Так небольшое желание стало причиной гибели.

С каждой греховной страстью происходит практически то же самое. Человек соблазняется мнимым благом, один раз выражает согласие, и далее эта страсть обрушивается на душу бесконечной ношей, порабощая и убивая ее.

Один наш современник, Егор, учился в Ярославском художественном училище. Всё было хорошо, но в один момент он сделал «открытие», что, оказывается, алкоголь как бы слегка подстегивает творческие способности, помогает раскрыться талантам, при этом уходит природная скованность. И вот это открытие привело к тому, что творить и как-либо проявлять себя без алкоголя Егор уже не мог, в трезвом состоянии становился жалким, скучным и потерянным; выпивая же, превращался в мастера и героя. Он пил для поддержания своего духа. Но через какое-то время Егор стал чувствовать, что душа его принадлежит какому-то злому хозяину, а в ней самой царит пустота. В один из праздников в общежитии Егор выпивал со своей знакомой. Он даже не заметил, как в какой-то момент потерял контроль над реальностью, словно подчиняясь чужой воле, разбил балконное стекло и сделал несколько шагов по узкому карнизу. Ему до этого казалось, что алкогольное опьянение вдохновляет и окрыляет, приводит к творческим полетам, на этот раз оно действительно обернулось полетом, только не творческим, а с пятого этажа.

Любая греховная зависимость вообще есть разрушение, уничтожение того лучшего, что дано Богом каждому из нас. Страсть паразитирует на наших природных способностях, потребностях, дарованиях, обращает их во вред человеку. Потребность еды и питья оборачивается чревоугодием и пьянством, потребность любви – блудной похотью, потребность совершенства – гордостью и самоутверждением.

Что же такое страсть? Это греховная привязанность, болезненное влечение нашего естества к тому, что вредит и изнутри разрушает. Страсть – это грех, вошедший в привычку. Внутри появилась потребность какого-то греха, к нему неуклонно тянет, а сопротивление этой тяге сопровождается внутренней болью, зазывающим голосом: «Скорей удовлетвори меня, иначе не будешь доволен».

Страсть – это то, что изнутри тебя изъедает: зависть, ревность, осуждение… Она лишает внутреннего покоя, раздирает сердце, заставляет бурлить помыслы, помрачает ум, а волю сковывает стальными тисками. Человек действительно становится исполнителем чужой злой воли, делает то, чего не хотел бы делать в здравом состоянии души. Особенно это видно на примере страсти гнева: потеря головы ведет к ярости и физическому уничтожению того, что находится рядом. Но не менее разрушительны другие страсти, например уныние, которое замыкает человека на себе, лишает внутренней жизни, обездвиживает, не дает проявить себя в деятельной любви к ближним.

Итак, любая страсть – это неадекватность. Человек ведет себя не соответствующе здравому поведению. Вспышка гнева, несдерживаемое блудное влечение, беспредельная гордость – всё это аномалии человеческого поведения, произрастающие из глубокого греховного расстройства, внутреннего сбоя души человека.

Страсть никогда не может сделать человека счастливым, и потому жалок тот, кто спешит удовлетворить каждое требование своего ненасытного зверя. Словно подгоняемый невидимым ездоком, страстный человек безвольно торопится насытить безумное требование страсти, но после его насыщения все равно остается недовольным. Человек, лишенный Бога, всегда будет всем недоволен. Он хочет урвать, насытиться, получить, но никогда не чувствует удовлетворения.

Если оставить страсть как есть, то она будет требовать себе новой пищи, уничтожать в душе всё живое. Поэтому отношения с греховной страстью могут быть только отношениями войны. Какие-либо соглашения оборачиваются трагедией.

А что же упомянутый нами Егор? Слава Богу, он не умер, его подлечили, он вышел из больницы с травмированным позвоночником, с несгибаемой левой рукой и, к сожалению, с таким же несгибаемым желанием пить дальше. Теперь он пил не для художественных успехов, а для преодоления чувства собственной ущербности. Надорванная печень реагировала на каждую долю алкоголя жуткой болью. После очередной пьянки в нем вдруг произошел какой-то внутренний переворот. У него почему-то родилась мысль, что он погиб, погиб духовно, и что если ты попал в когти к диаволу, то он добьет тебя без всякой жалости. Видимо, остатки света и образа Божия, которые есть в душе каждого, даже самого падшего человека, дали о себе явственно знать. Придя в себя, Егор увидел рядом Библию, на которую раньше не обращал никакого внимания, машинально открыл ее, как оказалось, на страницах Евангелия и стал читать.

Пока читал, Егор неожиданно для самого себя заметил, что у него уходит страх. Евангелие вселяло в него какой-то внутренний мир и отраду. С этим так не хотелось расставаться, и потому Егор читал без перерыва Священные Книги три дня подряд, а ночью, когда спал, боялся выпустить Библию из рук. Потом он взмолился, точнее, эта молитва как- то сама вышла из его израненного сердца: «Боже, если Ты есть, спаси меня, избавь от пьянства. Если Ты мне не поможешь, я завтра снова пойду похмеляться. Пожалуйста, помоги мне». И вот такая молитва от сердца произвела чудо – внутри потух огонь, всегда ранее гнавший Егора к ларьку с алкоголем, он даже перестал курить, но самое главное – внутри вместо пустоты явилась радость жизни.

Мы часто недоумеваем, почему нам никак не удается расстаться с какими-то своими грехами. Мы были бы рады не делать того, что делаем, но продолжаем, словно мы – безвольный механизм, выполняющий заложенную в него программу.

Страсти слишком глубоко вошли в нас, мы воспринимаем их как свои природные потребности, и потому преодолеть их своими силами не удается. И хотя никто еще не умер, отказавшись от алкоголя или блудных отношений, мы грешим так, словно умрем, если не согрешим.

Но если бы в руки нам дали ядовитую змею, то разве согласились бы мы с ней играть? Важно понять, что любая греховная страсть – это змея, которая жалит душу и отравляет ее сатанинским ядом. И потому за принцип себе надо взять: лучше умру, но не согрешу.

Праведный Алексий Мечёв говорил: «Нужно, чтобы грех опротивел, чтобы всё это перегорело внутри, в сердце, когда начнешь вспоминать… И вот тогда-то уж грех нам будет противен и мы уже не вернемся к нему». Имея антипатию к страсти, мы будем сторониться ее. Имея любовь к Богу, мы будем устремляться к Нему.

Победить страсть полностью возможно только с Богом. Для упомянутого нами Егора не было иных вариантов, для него Бог был не теоретической истиной, а единственной Реальностью, Которая может помочь. Молитва Богу от сердца, с крепкой надеждой, с желанием спастись, способна вершить настоящее чудо. Решимость сердца и горячая молитва открывают врата души Богу, а Его благодать производит внутри переворот, очищает и освобождает, спасает и исцеляет.

Церковь учит нас владеть своими естественными потребностями, отказываться от еды и питья в определенное время года или суток (посты и евхаристическое воздержание). Это бесценный опыт владения собой, когда естество требует своего, но ты становишься выше его потребностей.

Если мы учимся отказывать себе в том, что естественно, – еде и питии, то можем научиться отказывать в том, что противоестественно, – страстях и греховных влечениях.

Ты не умрешь от того, что не соблудишь или не пройдешь очередной уровень компьютерной игры. Напротив, только тогда ты и почувствуешь подлинную жизнь. Научившись побеждать свои пожелания в малом, возможно достичь победы и над долговременными своими страстями.

Конечно, в жизни каждого конкретного человека есть свои особенности, и значит, у каждого формируется свой опыт борьбы с грехом. Но Бог назвал Себя нашим Небесным Отцом независимо от наших личных особенностей. Нет греха, который не был бы прощен за покаяние, и нет страсти, которая не искоренилась бы всеисцеляющей помощью Божией. А преподобный Силуан Афонский писал: «Тем, кто борется с грехом, Господь дает не только прощение, но и благодать Святого Духа, Который радует душу и дает ей глубокий и сладкий мир».

Жизнь в тысячу рублей, или к чему приводит осуждение

Жизнь наполнена невероятными историями, которых не найти даже в вымышленных произведениях. Виталий, врач-онколог, рассказал вот такую.

Как-то в их больницу легла женщина с только что поставленным страшным диагнозом – опухоль головного мозга. Женщина пришла к Виталию со своим неутешительным снимком. Снимок и правда представил жуткую картину: весь мозг покрыт опухолью, – но это никак не вязалось с общим состоянием бодрой пациентки. Виталий понял, что здесь что-то не так, и решил сделать повторный снимок.

Оказалось, что никакой опухоли нет. Видимо, в медицинском центре или поликлинике, откуда пациентка поступила, произошел какой-то сбой аппаратуры. Женщина невероятно обрадовалась и поспешила в свою палату собирать вещи. Вот там-то и случилось искушение: ей показалось, что у нее пропали деньги. Дело в том, что в качестве закладки в книгу она использовала тысячерублевую купюру. Этой-то дорогой закладки теперь не оказалось. Женщина искушению поддалась: вызвала врачей и устроила скандал. На шум пришел и Виталий. Пациентка, забыв о нечаянной радости с несостоявшимся диагнозом, возмущалась всё больше и больше, обвиняя во всем персонал и врачей.

Виталий заметил, что лицо женщины краснеет: видимо, поднималось давление. Он решил сходить за лекарством, чтобы заранее ей как-то помочь, успокоить, снять эмоциональный накал. Как это ни прискорбно, но он не успел: у пациентки случился приступ, откачать ее не смогли. Это выглядит невероятным, но женщина умерла. Чуть позже уборщица нашла под кроватью тысячерублевую купюру, которая, как оказалось, выпала из книги и таким образом стала причиной скоропостижной смерти пациентки. Вот так осуждение ближних, напрасное обвинение их обернулось непоправимой трагедией.

Не все мы видим гибельные последствия осуждения, но последствия эти, несомненно, есть. Осуждение – болезнь нашего времени, это то, чем мы живем постоянно. Мы смотрим на всё сквозь очки осуждения, говорим с осуждением, думаем, осуждая других. Часто осуждение является единственной темой общения. Двое встречаются только для того, чтобы осудить третьего. Самые распространенные темы бытовых бесед – помусолить сведения о чьей-то жизни, посмеяться над чужими оплошностями, пожаловаться на начальство и т. д. И внешний вид другого человека, и его взгляд, и его тон – всё подвергается безапелляционному суду нашей мысли.

Осуждение – это определенный показатель, знак того, что у тебя происходит внутри. Осуждение рождается из недовольства, а оканчивается негодованием. Осуждая других, мы возмущаем самих себя, лишаем собственную душу мира. Если заглянуть внутрь души осуждающего, то можно увидеть, как там копошатся, беспокоят, свербят недовольные помыслы. Они как нарывы на теле, прикосновение к которым доставляет боль. Поэтому такому человеку везде всё не так: в семье, на работе, в государстве. Он ищет, кому пожаловаться, поныть, а заодно наговорить всяких гадостей.

Осуждение и пересуды – это как нудное гудение мух, которые клубятся над зловонной ямой и жужжат себе что-то однообразное. Осуждающий и подобен мухе. Он всегда своей мыслью летает над чем-то скверным, дурным, нечистым – чужими ошибками и оплошностями, и он всегда зудит и гудит о том, что всё плохо, что всё не так.

Осуждать – значит видеть вокруг себя только темное. Но наши глаза созданы Богом так, чтобы реагировать на свет, и душа создана, чтобы видеть светлое, а мы сами настраиваем око своей души на мрак. В конечном итоге говорить о темном – значит самому быть темным. Поэтому люди, погрязшие в осуждении, как правило, унылы и мрачны.

Беседа с тем, кто привык осуждать, утомляет, она высасывает из собеседника силы, увлекает его за собой в недовольство и бесконечные пересуды, а после себя оставляет какую-то муть. Это подобно поднявшейся со дна озера тине. Поэтому о каждом осуждающем можно по праву сказать, что он мутит воду. После общения с ним остаются внутри только мрачные чувства.

Осуждение исходит всецело из мятежности. Мятежники всегда стремятся к революции, свергнуть тех, кто у власти, чтобы самим прийти к власти и судить тех, кто был раньше. Суд мятежников беспощаден. И подпавший страсти осуждения – мятежник. Он ниспровергает в своей душе всех и вся, в каждом найдет улики для своего приговора.

Изначальным здесь является болезненность души, а осуждение других – лишь способ ее выражения. В этом смысле угодить осуждающему невозможно, а сам он уподобляется злому псу, который лает и бросается на каждого встречного. Так рвется подверженная страсти осуждения душа, она лает и кидается на всех, кто бы он ни был, готовая раздирать и кусать.

В православной аскетической традиции есть понятие умного делания, когда весь внутренний мир, вся душа человека устремлены ко Христу, ум отсекает злые помыслы и возделывает добрые, сердце рождает теплые чувства, воля устремлена к добру. Осуждение в каком-то смысле тоже делание, только не умное, а безумное. Весь внутренний мир, вся душа такого человека ищет, за что бы ухватиться, чтобы осудить человека, выразить недовольство и негодование.

Осуждение производит внутри осуждающего разбалансировку всех его душевных сил. Он теряет цельность, потому что внутренне кидается то на одного, то на другого, полагаясь на свои кривые, лживые мысли. После осуждения внутри нет ни покоя, ни чистоты. Там – полный разброд мрачных мыслей и чувств. В этом смысле осуждение – душевный недуг.

Осуждающий часто считает, что всего лишь констатирует факты, что он не боится говорить о несправедливостях, о том, что есть на самом деле. Но осуждающий не замечает, что зачастую специально ищет, а в чем бы уличить и обвинить другого. Он подобен человеку, который несет домой разный мусор и хлам, наполняет им свое жилище и сидит в этом соре. Так и душа осуждающего уподобляется месту сбора всевозможного мусора.

На самом деле осуждение рождается не из наблюдения несправедливостей как таковых, а, повторим, из мятежности наших собственных мыслей, буйства внутренних чувств, которые кидаются из стороны в сторону, готовы наброситься на кого угодно, только бы найти этому повод.

Если человек не преодолеет в себе мятежности, то он будет осуждать и самых близких людей: родителей, мужа или жену, детей, будет жаловаться и негодовать. Жизнь такого человека – сплошная беда. Ведь он сам кругом видит одни беды и досадует.

Что же делать? Как преодолеть в себе осуждение?

Если говорить по существу, то человек никогда не освободится от страсти осуждения, пока не вкусит смирения. В этом смысле у каждого из нас есть своя мера осуждения ближних в меру гордости каждого из нас. Ведь осуждение означает, что ты поставил себя выше других и считаешь себя способным оценивать их жизнь и поступки, выносить вердикт, как выносит судья подсудимому приговор или врач ставит пациенту диагноз.

Душа, стяжавшая смирение, освобождается от осуждения. Смирение вносит в душу мир, уходит мятежность, и человек перестает осуждать, его внутри ничто не свербит, он не останавливается взглядом на чужих недостатках.

Одна женщина, Наталья, рассказывала. У нее сильные боли в спине, так что она не может выстоять всю службу в храме. Как-то Наталья пришла на богослужение и попыталась сесть на лавочку. Но ей не позволила другая женщина: она сначала оттеснила ее, а потом специально поставила на это место свою сумку, чтобы никто уже не сел. Поняв, что сесть уже не получится, Наталья отошла в сторону и стала от сердца молиться об этой женщине. Она настолько смирилась и всецело погрузилась в молитву, что внутри нее не затаилось ни злобы, ни негодования. Неожиданно для нее самой после искренней молитвы об обидчице у Натальи перестала болеть спина. Так Господь дал ей утешение за то, что она смиренно встретила грубость, а после этого вместо осуждения от сердца молилась о той женщине. Она даже не просила за себя, не ожидала никакого облегчения боли. Но Господь утешил ее. И всякий раз, когда мы вместо осуждения будем искренне молиться о других людях, Господь подаст каждому какое-то свое благодатное утешение.

Молитва за другого человека – это уже действие добра, желание спасения ближнему. Молитва противоположна клейму осуждения, как противоположны тепло холоду, свет тьме, любовь ненависти.

Когда мы любим кого-то, то видим в нем достоинства, которых не замечают посторонние. Любящему не мешает радоваться встрече с любимым ничто из его несовершенств; собственно, он и не замечает этого, несовершенств как будто и нет. Напротив, при антипатии к другому человеку всё в нем становится раздражающим несовершенством – и его тон, и его взгляд, и его манера поведения. Само его присутствие уже невыносимо, уже предмет для осуждения.

Любовь и смирение приходят не сразу. Что же делать конкретно сейчас?

Злая собака кусается, будучи спущена с привязи. Поэтому для начала ее надо посадить на цепь, пусть лает оттуда. Желающему победить в себе осуждение нужно, прежде всего, обуздать свой язык, не спускать его с привязи, запретить себе говорить, едва к горлу подкатывает осуждение. Пусть мысленно ты еще осуждаешь, но для начала хотя бы молчи.

Можно даже попробовать такое упражнение. В течение недели не говори ни о ком ничего плохого. Просто в качестве эксперимента. От воскресного дня до воскресного, от исповеди до исповеди не произноси ни одного плохого слова в адрес ближнего. Если и говорить что-то о ком-то, то только хорошее. Так уже начнется работа над собой.

Иногда мы думаем, что не осуждаем, а всего лишь рассуждаем о действиях другого человека. Как одно отличается от другого?

Рассуждение переходит в осуждение по упомянутому простому принципу: когда мы начинаем говорить о людях плохое. Пусть это плохое вроде бы соответствует им, но, произнося темное, мы ставим на них клеймо. Постараемся говорить хорошее, светлое, доброе, тогда осуждения точно не будет.

Поверьте, если мы перестанем говорить о людях дурное, то ничто не обрушится, не рухнут ни правопорядок, ни педагогика, ни внутрисемейные отношения. Напротив, станет больше чистоты и света. Пусть картина жизни покажется неполной. Но лучше она будет неполной из-за вытеснения тьмы, нежели из-за постоянного изгнания света.

Но исправить свое слово недостаточно, важно исправить мысль. То, что мы в человеке видим, зависит от того, как мы смотрим. Пчела везде найдет красивый цветок и сядет на него, чтобы собрать полезный нектар, а муха везде найдет грязь и сядет туда, чтобы собрать новых микробов.

Вот ты увидел пьяного человека и сразу подумал: «Бездельник, попрошайка! И как только свет носит такого?!» Но представь, что было время, когда на него с любовью смотрела родившая его мама, как она не чаяла в нем души и надеялась, что его жизнь сложится счастливо. Его пьянство – это болезнь, он мучается от этого, как и каждый из нас страдает от своих тайных недугов души. Его душа ждет помощи, и даже простая, от сердца, молитва о нем окажет пользу ему.

К преподобному Серафиму Вырицкому как-то молодая супружеская пара принесла большую сумму денег в качестве пожертвования. Святой Серафим их не принял, а благословил отдать первому встречному по дороге на станцию. Каково же было их удивление, когда первым встречным оказался шатающийся от опьянения мужчина. Молодая супруга растерялась: как можно давать деньги такому? Но муж принял решение: «Поступим по словам батюшки». Когда они протянули деньги пьяному человеку, то оказалось, что тем самым они спасли его от самоубийства. Он работал в торговле, и у него образовалась недостача ровно на ту сумму, которую они вручили ему. Боясь тюрьмы, он впал в отчаяние и думал наложить на себя руки. Неожиданная милостыня спасла ему жизнь. Так святые прозревали беды людей и спасали их, а мы бываем готовы заранее осудить их и тем самым способствовать их погибели.

Если бы мы видели свои грехи, то разве стали бы смотреть на грехи другого? Когда у тебя болит зуб, будешь ли думать о том, что болит у другого? И когда мы видим свои недостатки, когда наша душа болит о собственных немощах, грехи других становятся неактуальны. Вот почему в древнем патерике приводятся знаменитые слова преподобного Пимена Великого. Некто спросил авву Пимена, как может человек достигнуть того, чтобы не говорить худо о ближнем? Старец ответил: «Если человек, смотря на себя, находит в себе недостатки, то в брате своем видит совершенства. А когда сам себе он кажется совершенным, тогда, сравнивая с собой брата, находит его худым».

Господь всё наше спасение свел к единственной фразе: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете» (Лк. 6: 37). Дай Боже всем нам спастись и не быть осужденными.