Добрую половину своей жизни я прожил, будучи зависимым от алкоголя. К сожалению, осознание этого факта пришло с большим опозданием, когда жизнь превратилась в настоящий АД! Болезнь уже развилась настолько, что даже всевозможные способы её лечения и полное понимание ближайшей перспективы не могли заставить меня отказаться от заветных ста граммов. И все на фоне ясности ума, жгучего желания жить и успеть что-то сделать. Это настоящая пытка, но моральная, а была еще и физическая – ежедневное похмелье! Какая из них изощреннее, судить трудно, по-моему, обе равноценны.

Каждый новый день начинался с мысли, где найти глоток спиртного, чтобы не умереть, – было страшно умирать в этом состоянии. В ход шли всевозможные уловки, унижения, при воспоминании о которых сейчас коробит и становится гадко на душе. Когда вожделенная доза алкоголя все-таки находилась и попадала внутрь, заглушались телесные страдания, но им на смену приходили те, которые организовывал ум, говоривший: «На кого же ты похож? Когда же ты вылезешь из грязи, когда это закончится?». Для снятия этих вопросов требовалась еще доза. Да, иезуитская пытка: понимать, что деградируешь, лжешь самому себе, но ничего поделать не можешь. И так изо дня в день долгие годы.

Теперь непосредственно о мотивах.

После того как я смог избавиться от зависимости и оглянулся на потерянные годы, на несбывшиеся мечты, мне захотелось разобраться по возможности более тщательно, как пересек роковую черту, за которой функции управления мною взял на себя алкоголь? И можно ли было избежать подобного развития событий?

На первый взгляд, изучение своей истории – сугубо личное дело и кроме собственной персоны не должно волновать никого. Но это только на первый взгляд. Дело в том, что пока я ворошил память в поисках своих роковых проколов, во мне крепло осознание, что с моим характером и особенностями очень трудно было избежать свершившегося из-за внешних, не зависящих от меня факторов. Однако эти факторы можно довольно легко нейтрализовать будущим соискателям моей участи и для этого о них нужно ЗНАТЬ и зазубрить эти знания, как таблицу умножения, как Отче наш.

Это, конечно, хорошо известная всем мысль, что в опасную ситуацию легче не попадать, чем из нее выпутываться. Но эта истина в отношении алкоголя открылась мне задним числом и, можно сказать, путем горького опыта и неописуемых страданий. Воспоминания об этом опыте, к сожалению, частенько нарушают душевный покой. А причиной их частого проявления является алкогольная ситуация, окружающая меня ежедневно.

Каждый день на родной улице я сталкиваюсь с молодыми и не очень, знакомыми лицами, которые со стоическим упорством ступают на «грабли», на которые долгие годы наступал я, наступали многие, ныне покойные почитатели «зеленого змия». В эти минуты, минуты созерцания добровольных самоубийц, у меня само собой отпадает чувство антипатии к этим бедолагам-алкашам, к их пока еще наглости и хамству, прочим алкогольным атрибутам. И становится мучительно больно и тоскливо. Больно оттого, что молодые мужики-славяне гниют живьем. Разрушается их плоть, их мозг, самооценка и душевные качества. У каждого из них обнаруживается одно или несколько слабых звеньев, и алкоголь постепенно превращает людей либо в калек с очевидными физическими дефектами, либо в тупых наглецов и подлецов, либо в опустившихся безвольных существ, столующихся на помойках и готовых ради вожделенной подачки терпеть любые унижения.

Конечно, будучи русским, я отношу все сказанное к своим соплеменникам. Ни одна из наций, населяющих Россию, не подвергается такой алкогольной деградации – от этого больно! Тоскливо же оттого, что не видно пути решения этой проблемы. Особенно, если принять во внимание идеологию нашего общества, в котором каждый выживает сам по себе. Сегодня пройтись по головам соплеменников – не гнусный позор, а проявление предпринимательской находчивости. Вот и бесконтрольно заливают глотки менее предприимчивым искушенные в этих делах более предприимчивые…

Тоскливо еще оттого, как ведется статистика по алкогольной проблеме. Недавно один из чиновников заявил, что потребление спиртного в России снизилось, что пить стали меньше. Я от себя хотел дополнить его бравые цифры: действительно, алкоголиков стало меньше (я сужу по кварталу, в котором проживаю), но меньше оттого, что мужиков стало меньше, они вымерли. Та же статистика с молодежью, которая меньше пьет, ее стало в несколько раз меньше, чем проживало в пору моей юности, но и тех, которые есть, частенько созерцаю под градусом. Вот такая статистика!

Не прибавляет оптимизма и осознание того, что наше «социально ориентированное» государство трактует эту ориентацию весьма своеобразно и никогда не посмеет мешать колоссальному обороту денег в сфере бесперебойного обеспечения населения алкоголем от мала до велика. Кроме того, зашоренные алкоголем глаза большинства трудоспособного электората позволяют этому государству, точнее, его власти, безотчетно трактовать и другие события, и свои деяния. Что там говорить, даже трезвому нормальному образованному человеку бывает подчас трудно сразу разобраться в слащавых речах, истинный смысл которых спрятан глубоко в контексте. Недаром у нас в чести стала профессия адвоката, он нужен для того, чтобы рыться в этом словесном «салате» с пользой для клиента, имеющего деньги. Те же, у кого недостаточно денег, довольствуются прослушиванием складных речевых оборотов и созерцанием фона и трибун, с которых вешается «лапша».

Одним словом, исходя из сказанного выше, можно заключить, что, несмотря на общественные корни алкоголизма, человек, попавший в алкогольную зависимость, в общем, может рассчитывать только сам на себя, бороться приходится в окружении разнузданной рекламы спиртного, пьющих друзей и коллег по работе, соседей. Накладывает дополнительные трудности и неверное толкование собственной ситуации, искреннее недоумение по поводу того, что большинство тоже пьет, но видимых проблем не имеет (выходит, дело во мне, выходит, я один не умею пить, выходит, нужно уметь пить?! …). И сюжет закручивается с новой силой.

Вообще, и я об этом скажу позже, алкогольная безграмотность – это самая главная причина проблемы. В этой связи мне, как человеку, прошедшему все стадии алкогольного рабства и которому удалось выжить и победить свою зависимость от алкоголя, хочется помочь людям, попавшим в аналогичную ситуацию. Я хорошо понимаю их душевное и физическое состояние, я пропустил все это через себя, поэтому, когда получаю письма с рассказами о безысходной ситуации, с мольбами о помощи, ощущаю эти людские проблемы на физическом уровне, вспоминая, как это было со мной.

Я анализирую свою прожитую жизнь, ищу в ней ошибки, способствовавшие тому, что я долго не мог победить болезнь, и на этой основе пытаюсь создать психологический тренинг, способный помочь бросить пить, бросить, как можно быстрее, не дожидаясь своего физического и нравственного разрушения. Еще раз повторю: я каждое произнесенное слово буду примерять на себя, свое состояние в период, когда употреблял спиртное, страдал от похмелья. Я хорошо помню, что многие правильные слова, сказанные мне в те годы, попросту не доходили до понимания. Прежде всего потому, что я не особо верил их авторам, и на то были основания – чувствовалось в специалистах, призванных или взявшихся лечить алкоголиков, что нет в их головах полного понимания происходящего с больным, во всяком случае, такова была моя оценка.

Общепризнано, да и я с этим полностью согласен, что главные рычаги управления проблемой алкоголизма лежат в области психологии людей. И человек, начинающий побеждать такой недуг, прежде всего, меняет свое мировоззрение, взгляды на множество вещей. Причем множество из вновь обретенных истин поражает своей очевидностью и вызывает недоумение: как же я раньше не понимал таких простых вещей? Дело, скорее, в том, что не пытался их осмыслить. Коллективный, окружающий нас психоз не дает такой возможности. Поэтому мы сейчас будем собирать по крупицам зерна истины, позволяющей вычеркнуть алкоголь из жизни, как абсолютно ненужную и опасную деталь. Делать это будем на примере моей истории.

Думаю, что моя история вобрала в себя множество житейских ситуаций, с которыми ежедневно сталкиваются люди, имеющие подобные проблемы, вызванные алкогольной зависимостью. Очень часто человек, столкнувшийся с этими проблемами, теряется. Он не знает, что ему делать, у кого просить помощи. Это касается как самого пьющего пострадавшего, так и окружающих близких ему людей (или, как говорят медики, созависимых), потому что алкоголь захватывает в орбиту своих интересов все, что находится рядом с пьющим человеком. Достается всем!

Целью моего повествования является оказание практической помощи всем, кто столкнулся с этой бедой, кто растерялся от кажущейся безысходности. Поскольку мне удалось выжить, постараюсь показать и доказать, что алкоголизм можно победить. А чтобы победить такого врага, о нем нужно знать все. Именно незнание сначала толкает нас в объятия алкогольной зависимости, а потом не дает выбраться из них. Такого первоисточника вы нигде не найдете. Я прошел все описанные в медицине стадии алкоголизма, знаю, когда можно успешно остановиться – бросить пить. А самое главное – я доказываю, что точек невозврата нет, если человек жив и не потерял рассудок. Другое дело, нельзя экспериментировать с алкоголем – играть в рулетку. Решать алкогольные проблемы нужно, не откладывая.

Детство

Только полный запрет!

Вырос я в благополучной семье, в школе учился неплохо, закончил без троек, правда, не благодаря усердию и прилежанию, а, скорее, потому, что учеба давалась довольно легко.

Самым большим увлечением детства и юности был спорт, и футбол на первом месте. Играл в детских и юношеских командах, играл хорошо, сам чувствовал, да и похвалы говорили об этом. В 1974 году детская команда города, в которой я играл, выиграла чемпионат Ставропольского края и выступила на первенстве Юга России в Грозном, где заняла пятое место, опередив Нальчик, Ростов-на-Дону, Махачкалу, Волгоград, Элисту.

Позже, уже играя в юношеской городской команде, я был ее капитаном. В десятом выпускном классе меня заметили тренеры одной из команд мастеров («Уралан», Элиста), играющей в первенстве Советского Союза, и предложили ехать к ним в город, гарантируя поступление в университет, и, естественно, играть за команду. Не знаю, как бы сложилась моя судьба, прими я тогда предложение, но к тому времени у меня были свои планы. Я решил поступать учиться в РТИ (радиотехнический институт), считая, что образование важнее футбола и что то образование, которое я могу получить в Элисте, будет суррогатным, неполноценным, потому что оценки подобным студентам, как правило, ставились формально, да и принимали их на самые невостребованные специальности, где вред от их «образования» будет минимален.

Наверное, случись такое предложение в современное коммерческое время, я не стал бы долго размышлять и принял его хотя бы по соображениям финансового характера (платить за образование накладно), а тогда хорошее высшее образование можно было получить бесплатно, стоило только захотеть.

Как всякий уважающий себя пацан, я, конечно, старался быть сильным, способным постоять за себя в любой ситуации, поэтому, помимо футбола, посещал в разное время секции бокса, гимнастики, занимался своими мышцами дома. К концу школы результат был впечатляющий: я был резок, координирован, за счет силы кистей и пальцев забирался на любую высоту, не испытывая страха сорваться, хорошо бегал, мог постоять за себя (и это при сравнительно невысоком росте). Не пугала перспектива службы в армии в случае провала при поступлении в институт. Рассуждал, что если не поступлю сразу, то отслужу и поступлю позже, тем более, что после армии тогда это было сделать совсем просто: отслужившие принимались на подготовительные отделения вузов и после прохождения этой подготовки зачислялись на любые выбранные специальности, все абсолютно бесплатно.

Вообще, армия в то время – это отдельный разговор. В нашей мальчишеской среде считалось, что служба в ней в той или иной форме – это элемент мужской пригодности в целом. Этого словами не объяснить, это было внутри каждого парня. Те, кто отслужил и возвращался домой, приобретали в наших глазах особый авторитет, и они это чувствовали, держались солидно, как подобает настоящему солдату-мужчине, правда, со временем эта армейская выправка размывалась, а у многих понятие взрослости сводилось к возможности потреблять алкоголь, никого не стесняясь и в любых желаемых количествах. Но таковы реалии российской жизни, в которой алкоголю отведено столь видное место!

Чего уж скрывать, алкоголь манил к себе мальчишек, прежде всего, возможностью ощутить себя взрослым, для которых, по детскому разумению, нет запретов и ограничений. Почти каждый мечтающий мальчишка полагал, что, будучи взрослым, он будет отдыхать, отмечать праздничные события и даты с бокалом в руке, ведь это обязательный атрибут взрослой жизни. Что касается тех взрослых, которые пьют не только по красным датам календаря, а значительно чаще, то это они сами выбрали себе такую дорогу, им нравится так жить, они не хотят ничего менять, и я таким не буду! В общем, каждый из ребят моего возраста, мечтая о будущем, всегда оставлял в нем место такому запретному и манящему – алкоголю!

В молодые годы я, разумеется, даже представить себе не мог, насколько мало знал обо всем, что связано с алкоголем, какой смертельной ловушкой явится впоследствии это незнание. В западне алкоголизма, по статистике, погибает каждый четвертый, то есть 25% начинающих принимать спиртное погибают прямо или косвенно от него!

Но тогда, в 14-17 лет (я говорю о компании, в которой рос), мы даже отличались от многих схожих коллективов, отличались в положительном смысле, потому что были фанатами спорта, качали мышцы, бегали, курение было не в почете. В общем, по меркам того времени – абсолютно положительная команда, и не случайно нам доверяли родители, позволяя собираться на праздники у кого-нибудь дома. Родители даже догадывались, что у нас будет небольшое количество алкоголя (вот он капкан!).

Вера в миф об умеренном пьянстве подталкивала родителей не всячески стараться оберегать своих детей от алкоголя, а воспитывать из них культурных потребителей спиртного. Некоторые родители прямо говорили, что лучше, мол, пускай пьют под присмотром, чем где-то на стороне, и считали это единственно правильным решением. Конечно, логика в их суждении присутствовала, но она не годилась применительно к алкоголю.

Было известно, что четверть детей не пройдет этого воспитания, но знал об этом только узкий круг специалистов, и не могли не знать те, кто был у власти и мог влиять на формирование общественной позиции по спиртному. Почему и советские, и нынешние власти почти одинаково способствуют спаиванию населения, скажу позже. Это их вина, но в такой же мере и их беда.

И еще одну вещь, опережая события, скажу: численный мужской состав нашей благополучной юношеской компании к пятидесяти годам сократился на 70%, почти все умерли при том или ином участии алкоголя. Такие же, примерно, потери и в других компаниях моих ровесников, более раскованных в поведении.

Помните общую статистику про четверть вычеркнутых из жизни? В моем примере этот процент намного больший, наверное, потому, что я веду счет только по мужской половине.

Вывод один: учась пить хоть умеренно, хоть неумеренно, хоть под присмотром, хоть без него – спивается и гибнет одинаковое количество людей. Вот почему я, переживший эту беду, считаю, что изначальная установка человека должна быть направлена на абсолютную трезвость.

И никаких умеренных доз, потому что эти дозы, в конечном счете, являются циничной приманкой с тем же концом – гибелью! Я не утверждаю, что гибнут все, не все генетически одинаковы, но кто именно умрет, не знает никто, а потому проблема касается всех, ибо рассудок подсказывает – нельзя играть в рулетку на жизнь: пойло этого не стоит!

Учеба в вузе

Сила не в том, сколько выпьешь

После окончания школы сразу поступил в институт. Началась почти самостоятельная жизнь в другом городе в студенческом общежитии. Говорю «почти самостоятельная», потому что на протяжении всей учебы родители продолжали помогать деньгами и посылками, конечно, не всем в равной степени, но неписаное правило студенческого братства достаточно сильно уравнивало всех в степени достатка. Во всяком случае, живя вчетвером в комнате, питались все одинаково из общего котла, так было принято почти у всех жильцов общаги.

Конечно, студенческие годы несравнимы ни с чем. Это первые ощущения своей взрослости, когда ты сам планируешь свою жизнь, отвечаешь по полной за свои просчеты и косяки, когда у тебя в голове тысячи планов и уйма времени для их осуществления. В это же время начинаешь понимать, что жизнь – далеко не гладкая дорожка, на твоих глазах начинают происходить человеческие трагедии. Не всем оказывается под силу учеба, и их отчисляют из института за неуспеваемость, некоторых отчисляют за проблемы с уголовным кодексом (хулиганство) и за … пьянство.

Именно в этот период начинаешь понимать, каким образом спиваются люди. Нет, это не те алкаши, неизвестно откуда взявшиеся, которые кучкуются в скверах и укромных уголках дворов, это такие же, как ты, студенты, которые пропадают на твоих глазах. Показательно, как я в те годы относился к ним. В голове властвовал стереотип, что это безвольные, не желающие соблюдать меру и по-умному пить люди, а раз это так, пусть катятся, туда им и дорога! Даже сожаления не было: ну что я сделаю, если человек желает так жить?

А спустя время сам уже не мог обходиться даже несколько дней без спиртного, но все равно считал, что это у меня временный сбой, я возьму себя в руки и буду пить по-умному! Даже очевидные симптомы не заставили понять, что я уже серьезно болен, и усомниться в своих взглядах на алкоголь. Все воспитательные беседы заинтересованных лиц (тогда только очень близкие начинали видеть мои проблемы) со мной сводились опять-таки к взыванию к стыду, совести и силе воли. Да я и сам так считал, что стоит только сильно захотеть и взять себя в руки, я брошу пить, но еще не время, еще успею! И это «еще успею» преследовало меня долгие годы и едва не стоило жизни.

Что же произошло, кода я пересек черту? Судить об этом я могу только сейчас, когда события разложены в памяти в спокойном архивном порядке. А произошла банальная и от этого не менее страшная вещь: я оказался принадлежащим к той части генетически предрасположенных людей, для которых употреблять алкоголь равносильно смерти.

В студенческой среде по старейшей традиции пьянки – дело обычное, более того, количество выпитого было неким показателем твоей мужественности. Я уже говорил, что парень был неслабый и на алкогольном ристалище стремился не ударить лицом в грязь, быть везде в числе первых.

Первое время было нелегко. Помню, меня мутило от спиртного, но надо было держать марку, не показывать слабости. И вскоре стал замечать, что могу выпивать больше многих других, сильно не пьянея. Я был горд собой! Эх, если б знала моя толоконная голова, что эта алкогольная выносливость – явный признак уже бушующей болезни! Я этого просто не знал, да и как задумываться над этим, когда общее мнение превозносило таких стойких к алкоголю: вот, мол, русские богатыри! Никто не знал того, что недалеко то время, когда эти богатыри превратятся в жалкие трясущиеся «овощи», почти без признаков половой принадлежности.

Впрочем, говоря об алкогольных традициях в студенческой среде, я подразумеваю, что эти традиции существуют и свято соблюдаются во всех слоях общества, и принципиально алгоритм алкоголизации их членов не отличается. Формула проста – раз так принято, надо пить, тема не обсуждается!

Не могу не отметить, что в институте велась очень жесткая политика неприятия пьянства. За однократное распитие спиртного в общежитии человек лишался права проживания на будущий год, если попадался вторично, следовало немедленное выселение, за систематическое пьянство – отчисление из института. Только теперь я понимаю, что это была единственно верная стратегия, и если бы не она, то многие, в том числе и я, сгинули бы, недоучившись. Надо отдать должное руководству вуза, оно понимало глубину проблемы, вело самостоятельную политику, впрочем, давно замечено, что образованные люди всегда видят дальше большинства власти предержащих, занятых текучкой. Но тогда нам, студентам, это казалось чрезмерной жесткостью, даже жестокостью.

Это к вопросу о том, как ошибочно и болезненно воспринимает человек ограничения своей алкогольной свободы. Но в том-то и коварство спиртного, что на первых порах мы как бы управляем им, планируем, когда выпить и сколько, но скоро оно берет управление в свои руки и поселяется в нашем сознании на правах хозяина, причем его права постоянно расширяются. Но повторюсь, понимание пришло ко мне много позже, поэтому именно это я и хочу донести до сведения тех, кто еще не понял коварства спиртного. Для того чтобы они прониклись этой истиной всем своим существом и начали борьбу за свою жизнь или жизнь родных людей!

Нужно помнить, что весь мир зависит от поступков таких маленьких людей, как мы, и что эта зависимость от нас многократно возрастает при уменьшении этого мира до рамок одной семьи, круга близких людей. Следовательно, нужно уяснить, усвоить, впитать, вбить себе в голову еще одну истину, что алкогольная болезнь человека пожирает не только его самого, но и гнетет всех близких ему людей.

Большую роль в моей судьбе сыграли следующие обстоятельства. Дело в том, что у меня были задатки организаторских способностей – в детстве вокруг меня всегда существовал коллектив ребят, в котором я как бы являлся негласным вожаком. В институте эти личностные качества, видимо, тоже заявили о себе, я был избран в студенческий совет общежития, а спустя время стал его председателем.

Должность в студенческой среде весьма заметная, был вхож в кабинеты администрации института, в котором только на дневном отделении обучалось несколько тысяч студентов, а в моем общежитии проживало около пятисот человек. Вопросы вселения или выселения того или иного студента часто зависели от вашего покорного слуги, а иногда и вопросы продолжения учебы в вузе, ведь за некоторые нарушения правил проживания в общежитии студент мог быть отчислен. К разряду таких нарушений относилось и систематическое пьянство.

Здесь я подхожу к одному важному моменту, который во многом объясняет суть происходящего в нашем обществе по отношению к алкогольным проблемам. Сказанное ниже является как бы шаблоном, по которому мы кроим всю нашу реальную жизнь. Дело вот в чем. На протяжении ряда лет находясь во главе коллектива студентов, я был обязан следить за тем, чтобы пьянство не проникало в среду моих, по сути, ровесников.

С колокольни своих знаний об алкоголизме я полагал, что склонность к злоупотреблению спиртным лежит исключительно в самом человеке. Те, кто раз за разом попадался за распитием спиртного или просто появлялся в общежитии в нетрезвом виде, по общему мнению, однозначно, были людьми, сознательно выбравшими такую дорогу. Я не расстраивался, когда их выгоняли из вуза. С другой стороны, я хорошо знал, где и кто из студентов-жильцов выпивают втихаря у себя в комнатах. Однако считал, что это как раз и есть цивилизованное и культурное употребление. Они никого не напрягали, не привлекали внимания. Не настораживало даже то, что периодически кто-то из этих «культурных» пьяниц срывался и устраивал либо публичный дебош, либо по пьянке влипал в какую-нибудь историю, которая становилась известной руководству вуза с соответствующими оргвыводами. Тогда мне подобные случаи казались непонятными. Зачем хорошие парни так срываются? Зато теперь я твердо знаю, что любое употребление спиртного, хоть культурное, хоть нет, найдет своих генетических клиентов (помните 25%, погибающих от алкоголя) и растопчет их!!!

12 3 4 5 6 След.

Моя история, или Как самому бросить пить

С этой книгой читают