Руины города Ур

© Юрий Кулагин, 2018

ISBN 978-5-4483-7836-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кулагин Юрий Владимирович

Контакты:

тел.: 8 906 0747475 (моб.), 8 495 4492132 (дом.)

e-mail: 4492132@gmail.com,

РУИНЫ ГОРОДА УР

Пророк глупец

Духовный человек лишь сумасшедший

По причине множества беззаконий твоих

И ненависти великой…

Violent Femmes «Hallowed Ground»

1

Вкус соленого пота, который стекал по лбу и далее по пересохшим губам, это была вся влага, которая попала мне в рот за целый день. Пот лил ручьями от того что приходилось сидеть, согнувшись в три погибели в темных недрах подземной парковки под разрушенным зданием. Я изнывал от невыносимой духоты. Руки дрожали от напряжения, так как я сидел, опираясь на них долгое время, не меняя позы. Ноги затекли и онемели. Невыносимо хотелось встать, распрямиться и глотнуть свежего воздуха. Но именно этого делать было нельзя. Меня искали, и если я выдам себя, дам обнаружить место где я прятался, то мне конец. Неосторожность – это недопустимая роскошь мире, в котором мы все теперь жили.

Раздался шорох. Пот капал на бетонный пол стекая со моего лба, но я не решался пошевелиться чтобы стереть его с лица, боясь привлечь к себе внимание. Я прислушивался, пытаясь понять, что могло быть причиной этого звука. Теперь все имело огромное значение. Случайный треск, шуршание, все то, на что обычно никто не обращает внимание, сейчас могло означать очень многое. Звуки рядом с моим убежищем усилились, и стало понятно, что необходимо предпринимать решительные действия. Либо меня уже нашли и эти звуки свидетельствуют о приближающейся опасности, либо они не имели отношения ко мне, но совершенно точно, в скором времени привлекут внимание к моему убежищу. Необходимо было действовать и как можно скорее.

Место где я прятался было подземной частью многоэтажного жилого дома. Из того что было наверху, сохранилось лишь несколько полуразрушенных этажей у основания, утонувших в кучах осколков цемента и прочего мусора от обрушившейся верхней части высотного дома. С большим допущением то что сохранилось можно было бы назвать зданием. Скорее, это были руины, но его подземная часть, спроектированная когда-то как подземная парковка сохранилась. Здесь повсюду были следы запустения, свойственные заброшенным помещениям, то и дело попадались проникшие снаружи обломки и грязь, но все это было трудно увидеть из-за полного мрака. Как раз поэтому, оно идеально подходило для моей цели – скрыться от преследования угрожавшего моей жизни. Темнота, была важным союзником тем, кто хочет раствориться в пространстве. Я привык очень хорошо ориентироваться в местах где ничего не было видно. Запоминая расположение предметов вокруг себя, я мог передвигаться, не производя шума и это был мощный козырь в моем арсенале специалиста по выживанию. Обычно, рейнджеры не совались в подобного рода места. Жертва преследования, как правило, не стоила таких усилий и риска. У них не было специального оборудования, которым обладали военные. Отсутствие приборов ночного видения и тому подобных игрушек, превращало блуждание по темному помещению в рулетку, когда не известно кто на кого нарвется первым. Поэтому, меня удивляла та настойчивость, с которой они продолжали поиски. Рейнджеры не просто расположились снаружи, для того чтобы подождать некоторое время и потом потеряв интерес к добыче, поимка которой была связанна с подобного рода рисками и отправиться дальше. Наоборот, их активность возрастала, и похоже, шла подготовка предпринять попытку обшарить это скрытое темнотой пространство все целиком, со всеми закоулками и потаенными местами, на вроде того в котором я сейчас скрывался. Осторожно выглянув из своего убежища, я попытался разглядеть что происходит там, где был вход. Свет проникающий сверху вырезал из темноты силуэты людей, которые совещались и договаривались как им действовать. Было видно, что у нескольких из них в руках фонари. Надо заметить, что такое обыденное устройство как фонарь в старом мире, сейчас имело совсем другую ценность и значимость. Производства батарей и аккумуляторов ушло в прошлое вместе со всем остальным, и обладатели остатков мобильных носителей энергии относились к их использованию с особой избирательностью. Было даже странно, что могло быть у бродяги подобного мне такого ценного, что оправдывало такие растраты. Трудно было поверить, что я настолько задел их чувства, что они начали тратить стратегически важные ресурсы на мои поиски. Это меня заинтересовало необычайно, но сейчас было не время размышлять о подобного рода вещах. Ясно было одно, дела обстояли еще хуже, чем я предполагал в начале. Острое ощущение приближающейся опасности, ведущей к неминуемой и очень жестокой гибели, ускорило биение моего сердца. Я почувствовал стук в ушах от его повышенного ритма и мысли в голове ускорили свое движение сбиваясь и наползая друг на друга, обрываясь и спутываясь в бессвязный комок сумбура и зарождавшейся паники. Стоп. Надо было прежде всего успокоиться. Я попытался выровнять дыхание сделав несколько глубоких вдохов, после чего снова выглянул из своего укрытия. Группа людей у входа разделилась и начала методичное прочесывание помещения. Пока еще тонкие как спички и безобидные линии света карманных фонарей, обшаривающих стены, пол и остальное пространство вдалеке, не представляли угрозы для меня, но скоро они приблизятся. Лучи света увеличат площадь пространства, которое они будут своевольно и бесцеремонно вырывать из темноты огромными кусками, в одном из которых, рано или поздно, окажусь я. Определенно, этого я допустить не мог. Нужно было двигаться и предпринять действия по спасению своей драгоценной, ну по крайней мере для меня самого, жизни, до того, как лучи света преградят все пути к отступлению, расчертив пространство на зоны, которые я не смогу пересечь и найти себе дорогу к выходу.

Шум рядом с тем местом где я прятался, теперь не просто тревожил мой слух. Он начинал по-настоящему беспокоить, так как, подвергал меня смертельной опасности, привлекая внимание к месту где я скрывался. Теперь это стало проблемой номер один из целого ряда остальных проблем, которые надо было решить для того чтобы спастись. Избежать встречи с рейнджерами, разыскивающих меня, найти путь к выходу и скрыться, по возможности не привлекая внимания, вот с чем мне предстояло разобраться, но сначала нужно решить вопрос с источником шума рядом со мной, который по мере приближения рейнджеров, будет представлять все большую угрозу, пока не привлечет их внимание и тогда все будет кончено. Вытерев пот со лба и облизнув пересохшие губы, я начал осторожно на четвереньках выбираться из углубления, в котором прятался. Звуки, которые я слышал неподалеку от своего укрытия однозначно указывали на то, что темнота скрывала нечто представляющее для меня опасность. Привлекая к себе внимание они с каждой минутой неизбежно приближали момент, когда мое убежище будет раскрыто и я буду мертв. Тихо… осторожно… преодолев, расстояние в пять-шесть метров я понял, что нахожусь рядом с источников шума. В стене было еще одно углубление, подобно тому, которое служило убежищем мне. Как можно осторожнее, стараясь не шуметь, я рукой на ощупь, стал изучать пространство впереди себя. Есть. Там что-то было. Что я пока что не мог определить. Мягкое на ощупь. Я убрал руку и услышал шорох и тихий стон. Скорее, даже не стон, а тяжелый и хриплый выдох. Я замер. Это точно был не один из тех, кто затаился, преследуя меня. Если бы это было так, уже поднялся бы шум и он напал бы на меня. Еще это могло быть животное, выбравшее это место своим укрытием. Животных еще не всех истребили в попытке выжить и время от времени они от отчаяния в поисках пищи приближались к местам где жили люди. Может это раненый зверь заполз в убежище, так же, как и я, скрываясь от тех, кто снаружи. Преодолев сковывающий меня страх и желание попятиться назад, прочь от этого места, я снова протянул руку и попытался на ощупь понять, что скрывал мрак впереди меня.

Похоже это был человек. Определенно человек. Я почувствовал на руках липкую жидкость. Попробовав на вкус кончиком языка, я понял, что это кровь. В результате, исследуя на ощупь, я определил, что он был весь залит кровью, которая уже почти засохла. Трудно было сказать, что привело его сюда. Причин могло быть много. Преследование и желание скрыться, отчаяние или сумасшествие, и еще целый ряд разных вариантов. В данный момент, это было абсолютно не важно. По крайней мере для меня. Было ясно только одно – он свою битву за выживание уже проиграл, а я еще нет. Хотя, я запросто могу оказаться на его месте, если и дальше буду продолжать размышлять о конечной точке путешествия не имеющего ко мне никакого отношения, не предпринимая ничего для своего собственного спасения.

Теперь предстояло быстро принять решение, как поступить дальше. Оставить все как есть и попытаться скрыться до того, как рейнджеры услышат шум и обнаружат это место и тому, кого они найдут лучше быть мертвым к тому моменту, либо положить конец мучениям этого человека самому, своими руками, отдалив момент прибытия поисковой группы в эту область на максимально возможное время. Его смерть была неминуемой, в любом случае. Шансы остаться в живых, сохранялись пока что только у меня. Надолго ли? Я решил продлить эту возможность на максимальный срок.

Я понимал, что ссылаться на то, что такова реальность этого мира, в котором мы все теперь живем, это жалко и беспомощно. Лучшие, выбрали возможность умереть, сохраняя человеческий облик. Остальные были вынуждены поступать так, как диктовала их физиология – выжить любой ценой. Мораль и нравственные нормы не являлись определяющим фактором выживания. Единственное, что могло продлить существование персональной жизни, это как раз их отсутствие. Можно сказать, что человека делает тем, кто он есть стержень из морали и принципов, сохраняющих целостность его человеческого облика. Может быть. Но не здесь. И не сейчас. Так уж обстояли дела на данный момент. Реальность, в которой теперь все существовали не состояла из нравственных принципов. Она состояла из постоянных здесь и сейчас. Человека делало человеком только одно – продолжение его жизни любыми путями. Все остальное, делало его добычей и кормом для других. И больше ничем. Выходило как-то не очень оптимистично. Получалось, что мораль и нравственность, это спутники благосостояния и благополучия. Того времени, когда люди могут себе это позволить. Но если ты стоишь на четвереньках в темноте, обливаясь потом и умирая от жажды и страха, что в любой момент все то, что может рассуждать о нравственных формах получит сокрушающий удар по голове, который навсегда закончит полемику на эту тему, и не будет больше ничего – ни принципов, ни морали, ни того, кто мог бы об этом поразмышлять, то какой в этом смысл? Человек передо мной был мертв в любом случае. От моей руки, или еще промучившись некоторое время, от руки рейнджеров. Может быть, это один из них и тогда они попытаются его спасти. В этом случае, точно не имело смысла оставлять его в живых. Даже без импульсивных дерганий разума в паутине мыслей о морали и нравственности, можно было ясно увидеть сколько умов размышляющих или нет о подобного рода вещах, сгинет в небытие, если жизненный путь подобного человека продолжится.

На ощупь, обшаривая пространство руками перед собой, я определил, как располагается тело передо мной. Стараясь не создавать шума, я приготовился сделать, то что решил. Человек был совсем без сил и практически мертв. Я обхватил его шею своей рукой и сжал изо всех сил. Через пару минут все было кончено. Боль и страдание отправились прочь от этого места, в поисках новой жертвы. И с этим уж точно не было никаких проблем. Наверное, это единственное, с чем в этом новом мире не было никаких проблем. Вот так теперь все было устроено. Смерть чаще всего являлась наилучшим выходом из положения.

Я подумал о том, что сделал. Был ли это страх за свою жизнь прикрывшийся милосердием, или наоборот, сострадание проявленное, невзирая на страх? Как обычно, время на решение подобных вопросов не было совсем. В этом и была теперь основа жизни. Все действия являлись следствием работы механизма выживания заложенном в каждом из нас, а не результатом размышлений, построенных на принципах соблюдения моральных норм.

Я почувствовал себя погано, но нельзя было позволять себе раскисать. Я уже слышал шум, который издавали поисковые группы, и он становился все более явным и отчетливым, приближаясь ко мне. Нужно было выбираться. И прямо сейчас. Начав движение, я случайно задел рукой предмет, валявшийся на полу. На ощупь это было нечто твердое завернутое в мягкую ткань. Он мог выпасть из кармана того человека что я обнаружил, а мог быть здесь и до этого. В любом случае, я решил его подобрать и потом изучить, если у меня все же получится выбраться из этой ситуации в которой я оказался. Убрав в карман свою находку, я стал бесшумно продвигаться вперед, пытаясь найти путь к спасению. Свет фонаря рассек темноту и кнутом хлестнул по стене прямо надо мной. Опасность была уже совсем близко. Я прижался к стене, пригнувшись насколько это было возможно и стал двигаться дальше. Пот пропитал всю мою одежду и заливал лицо капая со лба на руки. Звуки, которые возникали от моего движения были не значительны, но мне казалось, что я весь обвешан пустыми жестянками и от меня исходит грохот как от груженного самосвала. Метров через десять стена поворачивала налево, за угол. Я завернул и продолжил двигаться вдоль стены. На первый взгляд, все выглядело не сложно. Но если присмотреться внимательнее, то становилась очевидной одна очень серьезная проблема. Рейнджеры прочесывали помещение распределившись и двигаясь, сохраняя не большое расстояние один от другого. И мне предстояло, пока не ясно как проскользнуть через эту гребенку. Впереди меня были двое. Их положение можно было определить по свету фонарей в руках. Расстояние, которое они сохраняли между собой было приблизительно метров десять. Может меньше. Лучи света выхватывали из темноты фрагменты стен, пола и периодически пересекаясь, фигуры самих рейнджеров, занятых поиском. Не было никакой возможности просто пройти между ними, оставшись не замеченным. Был только один вариант что пришел мне в голову в подобной ситуации. Я решил занять место, которое окажется по середине между ними, когда они будут проходить мимо, лечь и затаиться, надеясь на невероятную удачу. Попытка спастись, с самого начала выглядела маловероятной, с того момента, когда стало понятно, что рейнджеры предпримут настолько масштабные действия по прочесыванию этого места.

В одном из отблесков блуждающего света фонарей я заметил впереди колонну прямо передо мной. Я направился к ней. Добравшись, я с максимальной осторожностью, не производя никакого шума лег головой к ней и вытянутся, словно падающая от нее тень. В другое время, я выглядел бы как алкаш, который нашел себе убежище на парковке, но вряд ли так решат те, кто вели поиски. Не хотелось бы драматизировать, хотя обстоятельства неоднозначно располагали к этому, но если мой план не сработает, то будет только два варианта либо я умру быстро и болезненно, либо очень медленно и болезненно. На удачу что случится первый вариант рассчитывать явно не приходилось. Я отогнал от себя эти мысли, потому что они порождали эмоции, заставляющие меня сильно нервничать и потеть еще больше, а ни то, ни другое явно не улучшало моего положения. Я лег и постарался максимально расслабиться, слиться с полом, раствориться в темноте, стать единым с тишиной, наполняющей это место, когда здесь нет людей. Я представил, как темнота и пустота будто воды подземного грота заполняют все это огромное пространство и так продолжается годами. Это место больше не принадлежит людям. Тишина и мрак как любовники, изгнанные из мира света и шума, поселившиеся здесь навсегда, до скончания веков, скрепив свой союз печатью вечности. Любовники лишенные страсти и чувств. Но нужны ли они им? Конечно нет. У них уже есть все что нужно. То же самое нужно и мне, что бы так все и оставалось. Только тишина и мрак. Я уже слышал поскрипывания мелкого мусора, состоящего из бетонной пыли и мелких камешков под подошвами тяжелых ботинок. Вот уже лучи фонарей замелькали совсем не далеко от меня. Они были как лазеры смертоносного энергетического оружия. Прикосновение такого луча ко мне, к тому месту где я сейчас затаился, означало неминуемую погибель. Я подумал, что их можно сравнить с щупальцами неведомого чудища, оно будто выбрасывало свои конечности ощупывая пространство в поисках добычи. Наверное, так себя чувствует человек, который лег на железнодорожное полотно, между рельс на шпалы и ждет приближения поезда, который должен промчаться над ним. Я закрыл глаза. Теперь от меня уже ничего не зависело. Я постарался выровнять дыхание, сделать его как можно тише и реже. Теперь я отчетливо слышал шаги слева и справа от меня. Те, кто прочесывал помещение, уже почти сравнялись с местом где я находился. Ну все. Сейчас они остановятся, яркий свет ослепит меня, и сила намного превосходящая мои возможности потащит меня в бездну боли и страдания. Время для меня остановилось и теперь отсчетом реальности бытия был громкий стук моего сердца, который был настолько оглушительным, что казалось он непременно выдаст меня. Я представил, что уже умер и все что должно было произойти после того как меня обнаружат, уже случилось. Еще в голову пришла мысль что на самом деле с людьми так и происходит. Прямо перед тем моментом, когда смерть готова принять их в свои объятия, она дарит им великую милость сострадания и милосердия, отнимает все чувства и ощущения, погружая их в бездонное море покоя и безмятежности, как обещание того что так от ныне и будет. Точнее сказать, больше ничего не будет, ни страдания, ни тревог, ни холодящего кровь ожидания самого худшего.

И тут я услышал резкий свист, раздавшийся из дальней части помещения, которое я совсем недавно покинул, ища путь к спасению. Я услышал, как звуки шагов слева и справа от меня ускорились до бега и стали утихать удаляясь. Все указывало на то, что они нашли тело моего соседа по убежищу. Это был шанс на спасение. Я напряг слух насколько это возможно и убедившись, что вокруг все тихо, перекатился по полу к стене, затем поднявшись сначала на четвереньки, а затем уже привстав, сохраняя осторожность, но не теряя времени двинулся вдоль стены, по тому же маршруту что и раньше. Прикинув в голове планировку типичной подземной парковки, я начал поиски выхода наверх, к жилым помещениям, непосредственно в само здание. Оставалось только надеяться, что удастся его найти и он в порядке. Если там и будет охрана, то навряд ли многочисленная и можно будет попробовать прорваться. Я не оглядывался, но был уверен, что в том месте где я еще некоторое время назад прятался, собрались все рейнджеры ведущие поиски. Им понадобиться время, чтобы в залитом кровью человеке опознать другого. Я понимал, что скоро они выяснят что ошиблись. Мне нужно торопиться, для того чтобы использовать свой шанс убраться отсюда пока поиски не возобновились.

Я продвигался вдоль стены ощупывая ее руками в поисках прохода. При этом я старался с максимально возможной скоростью увеличить расстояние между мной и тем местом где сейчас скопились рейнджеры. Определенно, это была самая длинная стена в моей жизни. Она казалась мне бесконечной. Холодная и шершавая на ощупь. Неожиданно под ногой хрустнул осколок стекла. Было впечатление что на меня обрушился целый супермаркет стеклянной посуды, рассыпаясь вдребезги хрустальным дождем, звеня и переливаясь всеми оттенками звуков какие только может издавать стекло. Я остановился. Все спокойно, это просто нервы. Я протянул руку и почувствовал неровность. Да, это было очень похоже именно на то, что я искал. Дверь. Самая обычная металлическая дверь какие ставят в служебных помещениях. Я нащупал ручку и потянул на себя. Заскрипел и зашуршал мусор, когда дверь поддалась и начала открываться. Самое главное, дверь работала и ее можно было открыть. Очень медленно, сантиметр за сантиметром открыв ее я просочился как струя песка в песочных часах в образовавшийся проход. И затем, на всякий случай, так же осторожно прикрыл ее за собой. Теперь можно было зажечь фонарик, который был у меня с собой и осмотреться. Небольшой коридор и за ним лестница, ведущая наверх. Видимо это был аварийный выход на случай пожара, если лифт будет отключен. Прекрасно, это что мне было нужно. Теперь осталось выяснить смогу ли я подняться на поверхность и что меня ждет наверху.

Ступеньки лестницы были засыпаны осколками бетона. Стараясь не споткнуться о них, я начал подниматься. Мусора становилось все больше, стали попадаться огромные глыбы и торчащие прутья арматуры. Вскоре стало понятно, что дальше прохода нет. Я оказался в ловушке. Я попытался разобрать завал насколько это возможно и пробраться наружу, но вскоре выбился из сил и присел на ближайшую кучу мусора. Было невыносимо душно и непонятно сколько времени я смогу здесь провести, пока не задохнусь или меня не обнаружат. Можно было попробовать убедить себя в том, что это подходящее место для того чтобы отсидеться, спрятавшись от преследования и дождавшись момента, когда все успокоится попробовать выбраться наружу. Но поверить в это было бы слишком наивно. Я понимал, что поиски не прекратятся и в конце концов, эту дверь найдут так же как нашел ее я и мое убежище будет раскрыто. Но не сейчас. У меня было время отдохнуть и перевести дух. Я расположился поудобнее насколько это позволяли условия и закрыл глаза.

Если описать в нескольких словах, что из себя теперь представлял мир, то нужно прежде всего упомянуть о том, как все было устроено. В новой реальности разрушенного мира стали формироваться условия новой жизни. Все стало иначе и как легко можно было предположить насилие, культ грубой силы, направленной на выживание, борьба за ресурсы стали приоритетами и наиболее значимыми признаками нового бытия. Различные человеческие качества свойственные благополучному обществу, такие как духовность, милосердие, сочувствие и самопожертвование, все это стало неуместным и даже в некоторых случаях опасным.

Мир каким он был раньше развалился на куски, и эти куски оформились в полнее отчетливые очертания. Остатки военных сплотились в формирования, в которых был армейский порядок, но цели изменились. Не было больше государства и граждан, которых надо было защищать, и чьи интересы надо было отстаивать. Теперь сами военные стали государством и на первый план вышли их интересы, которые они отстаивали. На мой взгляд, это была не самая плохая часть нового общества, которая существовала довольно обособленно, не вмешиваясь в окружающий хаос. Отдельные военные базы взаимодействовали между собой, обмениваясь ресурсами и поддерживали баланс в их распределении. Военные были самой благополучной частью общества, сумев вовремя захватить достаточное количество стратегических ресурсов и взяв под контроль наиболее значимые объекты, такие, например, как электростанции, газохранилища и наиболее приспособленные к обороне городские здания.

Следующие в иерархии тех, кто смог приспособится к новым условиям жизни, были различные банды, которые называли себя рейнджерами. У них тоже имелась своего рода организация. Были главари, добившиеся авторитета, подчинив своей жестокостью, различные по размеру и своим способностям разрозненные группы. У них были свои укрепленные базы для сохранения ресурсов и относительной безопасности. Безопасность была действительно относительная, так как, в отличие от военных, они по большей части враждовали друг с другом и вели бесконечную борьбу за ресурсы необходимые для выживания. Кроме того, иногда, нужда заставляла их предпринимать попытки нападения на небольшие караваны военных, курсирующих между базами для перевозки продовольствия, оружия и других важных вещей. После чего военные совершали рейды для восстановления того порядка, который они считали приемлемым для себя.

Была еще одна значимая часть нового общества. Общины, или коммуны. Кто не был склонен к агрессивному способу добывания всего необходимого для поддержания жизни и не желал присоединяться к одной из банд, объединялись в довольно крупные группы. Выбрав подходящую территорию, они укрепляли периметр, который можно было оборонять и пытались наладить мирный быт. Их занятием по большей части было выращивание растений годных в пищу, скотоводство и производство кустарным способом вещей необходимых в повседневной жизни таких как одежда, инструменты и тому подобное. Они торговали и обменивались с другими общинами. Иногда, как правило на не слишком продолжительный срок, удавалось наладить торговые отношения с рейнджерами, обмениваясь и приобретая оружие, горючее и медикаменты.

Всех остальных, кто не входил в эти конгломераты, в расчет можно было не брать. Их назвали бродягами и это обычно были несостоявшиеся элементы нового общества, которые не смогли найти в себе силы и возможности, чтобы проявить качества необходимые для той или иной группы, или просто сумасшедшие. Бродяги выживали за счет того, что лазили по развалинам, в которые нормальные люди не желали соваться, постоянно рыская в поисках того что можно было случайно найти, или нанимаясь выполнять любую работу, которую больше никто не хотел делать.

Меня как раз можно было причислить к последним. Я был бродягой, но я предпочитал считать себя фрилансером, свободным художником, не желающим сковывать себя обязательствами какого-либо рода с любым социумом или группой. Я предпочитал оставаться человеком, творящим свои полотна ежедневного бытия по-своему. Ну, по крайней мере, мне нравилось так думать. На самом деле, сколько я не размышлял об этом, так и не мог найти точного ответа, почему я выбрал именно такой способ существования. Просто я не чувствовал себя не земледельцем, не воином, ни кем-то еще другим.

Те, от кого я прятался были рейнджерами. История, которая привела меня к такому плачевному состоянию была неординарна. Я позволил себе роскошь быть неосторожным и теперь настало время расплаты за это.

Итак, как же вышло что я сижу в темноте, умирая от жажды и духоты на куче мусора и жду, когда до меня доберутся прикончат. Как и большинство всяких замысловатых путей, которые приводят к запутанным и не предсказуемым ситуациям, все начиналось просто и совершенно безобидно. Я бы даже сказал обыденно. Дело в том, что одной из важнейших проблем в новом мире была добыча воды. В городе, ясное дело, если отключить водопровод, останется не так уж много вариантов для получения пригодной для употребления воды. На самом деле, подходила даже не слишком пригодная. Все равно любую воду лучше было кипятить. Даже дождевую. Дождевая вода, кстати сказать, была основным источником пополнения запасов. Настоящим чудом в этом богом проклятом мире. Вы только представить себе, льет прямо с небес, на всех, даром и контролировать или монополизировать это никак невозможно. Ставь емкости и собирай сколько хочешь. Сколько собрал – все твое. Диво дивное, не иначе. И это в нашем то мире, где за пачку сигарет можно было в рабство попасть. А без сигарет ведь можно легко обойтись, совсем не первой необходимости вещь. А тут вода. Без нее и трех дней не прожить, и вот же, пожалуйста, даром! Так был устроен этот мир, в котором мы теперь все живем. Была конечно одна проблема. Дождь по заказу не получишь. Когда случится, тогда и будет. А может его не быть очень долго. Вот в последнее время, например, уже месяц как не было. Крупные общины имели специально огромные емкости для сбора и хранения воды; промышленные котлы, цистерны, или даже искусственные водоемы, но для одиночек это была проблема. У меня в моем логове было оборудовано специальное хранилище. Я использовал для накопления и хранения воды ванну и это удовлетворяло потребности на определенный срок. Но иногда случалось, что я оставался без воды. И приходилось отправляться на поиски источников.

Это был как раз тот самый день, когда я понял, что нужно озаботиться этим вопросом. Вариантов было несколько. Можно было обследовать окрестности на предмет различных вещей, которые имеют ценность и подходят для обмена в ближайшей общине. Еще, в случае неудачи, для обмена можно использовать чего-либо из своих вещей. Либо отработать. В общем, варианты были, но первый был наиболее предпочтительным. На обмен у меня особо ничего не было, а работы может и не быть.

И так, сегодняшний день начался совершенно прозаично и ничто не предвещало что я окажусь загнанным в угол на подземной парковке. Встав пораньше, я отправился на поиски возможностей обеспечить себя водой. Я бродил по окрестностям с самого рассвета и забрел уже достаточно далеко. К тому времени как настал полдень, я уже изрядно устал, но ничего достойного внимания не попадалось. Я нашел труп застреленного рейнджера, но его уже обобрали до меня и это внушало печаль и уныние, так как свидетельствовало о конкуренции. Я присел утомленный на камень и решил сделать передышку, разглядывая разрушенные дома лежащего в руинах города.

Я смотрел на окружающий пейзаж и вспоминал как все это начиналось. Я был еще подростком, когда все это произошло, но я очень хорошо запомнил день, когда была проведена грань между прошлым и будущим. Когда прошлое превратилось в пожелтевшую почтовую открытку, сувенир, воспоминание о месте, где все было хорошо и благополучно, где были люди, веселые и беспечные, а будущее… будущего не стало. Оно превратилось в одно сплошное настоящее. Не было никакой гарантии что наступит новый день. Было только прямо здесь и сейчас. Прожить минуту, час… дожить до вечера. Пережить ночь и снова увидеть солнце на небе. Может быть. И так день за днем, за годом год. Кирпичи настоящего обваливались словно старый пол в полуразрушенном здании бытия за твоими шагами и проваливались в пропасть, туда куда уже обрушились остальные до этого момента. Так теперь стало для большинства.

День, когда все случилось, ничем не отличался от всех остальных погожих теплых дней до этого. Была середина лета, июль месяц, если быть совсем точным. Замечательный тихий день, наполненный летней жарой и солнцем, ничем не примечательный, который шел к своему завершению и уже вот-вот, должна была настать долгожданная вечерняя прохлада. Обещание наступления вечера и последующей ночи уже должно было скоро появится вместе с предзакатными сумерками. Я сидел в парке на небольшом холме, откуда открывался вид на зеленый ковер лужаек, за которыми начинались кварталы домов нашего района и далеко за ними, почти у самого горизонта, виднелись небоскребы центра города.