Отзывы на книгу «Пять эссе на темы этики»

Очень точно отражает причины и следствия того, что сейчас происходит. Однозначно рекомендуется к прочтению тем, кто пытается разобраться в современной повестке.

Замечательные, мудрые слова. Господин Эко излагает мысли просто и понятно, хотя чтобы понять некоторые вещи нужен опыт и некоторая подготовка. Сможете с пользой провести несколько часов в размышлениях.

Скачал этот сборник в основном из за опубликованного в нём эссе « Вечный фашизм», но и другие статьи по- своему интересны и наводят на размышления. Собственно, в этом и есть основное свойство наполненных идеями и мыслями текстов– не давать окончательные решения и непреложные истины, а заставлять работать мозги.

Наконец-то добралась до еще одного сборника Эко и получила огромное удовольствие, жаль, что не долгое - книга слишком мала. Книги Эко для меня являются своего рода интеллектуальной подпиткой. Так получилось, что весь месяц я читала современную литературу, при этом - слишком много фэнтези, фантастики и сказок. После такого очень тянет почитать что-то, что заставит думать, тут то на помощь мне и пришел подаренный Эко и вправил мне слегка мозги.

Как видно из названия - книга представляет собой сборник эссе Эко, написанных для конференций и выступлений в разное время, но все - до 2000 года. Такие тематически разные эссе объединяет только одно - все они так или иначе посвящены этике, тому что следует и не следует делать.

Первое эссе "Когда на сцену приходит Другой" носит религиозный характер. В нем Эко задается вопросом, какие моральные барьеры имеет благодетельный не религиозный человек. Только ли религия может нас отвратить от злых дел и научить хорошему? Существуют ли универсальные ценности? Этим вопросом задавались множество авторов, в попытке ответить на него написаны горы книг часто противоречащих друг другу. Тем не менее, а может и благодаря этому, рассуждение Эко представляет интерес, особенно, если принять во внимание, что сам Эко воспитывался в католической традиции, которая не могла не оказать на него большое влияние.

"Осмысляя войну" - эссе, в котором Эко утверждает принцип невозможности и нежелательности войны. Написано оно еще во время войны в Персидском заливе, но, похоже, пацифизм Эко так и не был услышан, войны как велись так и будут вестись даже несмотря на то, что они становятся все менее выгодными для обеих сторон - и выигравшей и проигравшей, из-за возрастающей взаимозависимости мира и появления всеобщих глобальных проблем, но такие выступления нужны все равно - универсальные табу устанавливаются очень очень медленно и каждый вклад имеет свое значение.

"Вечный фашизм" - самое простое для восприятия и понимания эссе из сборника. Возможно, потому что писалось оно для выступления перед американскими студентами, что отмечает и сам Эко, позабавила вот эта его фраза из предисловия:

Так как эссе рассчитывалось на американских студентов, понятно, почему в нем изобилуют факты и разъяснения почти школьного характера, а также к чему столько цитат из Рузвельта (Рузвельт – символ американского антифашизма) и почему я особо отмечаю встречу европейских и американских солдат в дни освобождения Европы.

Видимо, эффективность американского образования вызывает сомнения не только у нас. Несмотря на свою простоту, эссе показалось мне очень интересным благодаря тому, что Эко проводит в нем параллели, подчеркивая различия между итальянским и немецким фашизмом - разница, о которой я никогда самостоятельно не задумывалась, поэтому не имела ни малейшего понятия.

Несмотря на то, что эссе "О прессе" затрагивает главным образом национальную проблему - проблему деградации итальянской прессы, оно показалось мне самым интересным из сборника, поскольку, на мой взгляд, мы переживаем те же самые проблемы, что и Италия в 90-х годах. Газеты не знают, о чем говорить, поэтому ради заполнения страничного пространства пихают в нее, что только можно - бесконечное число интервью, море отсылок на телевидение и телевизионные программы, при том что анализу происходящих событий в мире и в стране отведено до смешного мало места.

И, наконец, последнее эссе "Миграции, терпимость и нестерпимое". Для меня оно интересно потому, что во время обучения в магистратуре, у нас уделялось большое значение проблеме миграций и иммиграций. Эко рассматривает эту проблему с несколько иных позиций и под другим углом - с точки зрения европоцентризма. Любопытны его размышления об европейском фундаментализме ввиду того, что я в академии изучала только фундаментализм исламский и, к своему стыду, не имела понятия о фундаментализме европейском.

Очень полезное чтение, жаль, что так мало.

Так получилось, что этот небольшой сборник стал моим главным разочарованием месяца. Почему главным, хотя у него четыре звезды, а перед этим полно книг на две и даже на одну? Потому что то все было легкое чтиво, а Эко - это такая интеллектуальная подпитка, своего рода умственный катализатор, чтобы заставить читателя думать. В своей документалистике Эко всегда выбирает и темы непростые, и доводы, да еще и нарочно поясняет в предисловии: а нечего стремиться к этой псевдопростоте, а то совсем разучитесь мыслить. И в этом качестве литературно-мыслительного наставника Эко в очередной раз выступил прекрасно. Но! И с этой кучки маленьких приставучих "но" начинаются все трудности. Перед разговором об отдельных эссе нужно отметить, что первое издание этого сборника вышло в 1997 году. Для меня это тоже сыграло свою роль.

Итак, первое эссе, "Когда на сцену приходит Другой" - ответ на письмо кардинала Мартини. Оно затрагивает вопросы связи религии и морали. Только ли религия способна привить нам мораль? Есть ли у человека, воспитанного вне религии и не принимающего его ритуалы, четкие моральные ценности, принципы? Тема на самом деле необъятная, обе стороны уже поломали немало копий, а споры все не утихают. В этом смысле эссе Эко показалось мне самым интересным в книге; интересно было прочитать его собственную точку зрения на вопрос. (Кстати, в предисловии он уточняет, что это одно письмо из нескольких. Интересно было бы найти всю переписку с кардиналом и прочитать, чтобы, так сказать, ознакомиться с контекстом.)

Второе эссе "Осмысляя войну", собственно, и стало причиной моего разочарования. Но тут как раз и стоит учесть, что это эссе было написано во время войны в Персидском заливе, то есть больше двадцати лет назад. В нем Эко поднимает тему невозможности и гибельности войн и объясняет, почему эти самые войны необходимо прекратить. В такой ситуации оно выглядит в некотором смысле написанным в пустоту, потому что и без него подобных призывов к пацифизму немало. В качестве доводов он приводит один из самых сильных рычагов давления: экономику. Это тоже общеизвестный факт, что во время войны в первую очередь страдает экономика. Войны сильней всего бьют по ресурсам: неважно, сырье ли это, боеприпасы, транспорт или люди. Но хочется спросить у автора, как же быть с новыми видами войны, например, войной информационной? В последние годы такая война становится очень популярной, в том числе и потому, что требует меньше ресурсов. В этом контексте эссе кажется несколько устаревшим.

"Вечный фашизм" - пожалуй, самое простое эссе сборника (как пишет Эко в предисловии, это потому, что оно читалось перед американскими студентами). В нем все разжевано и объяснено чуть ли не досконально: автор указывает на разницу между фашизмом и нацизмом, а также приводит признаки этакого "кристализированного" фашизма: который проявляется в мыслях, высказываниях и действиях, даже если не имеет названия и не носит военной формы. Эссе любопытно именно перечислением этих признаков, но в целом, не имеет ничего такого, до чего нельзя было бы додуматься самому.

Эссе "О прессе" я ждала с нетерпением, потому что в данный момент эта тема очень меня волнует. Эко анализирует прессу итальянскую, но то, о чем он говорит, свойственно газетам во всем мире. Пытаясь угнаться за неуклонно возрастающим потоком информации, газеты начинают забивать полосы всем, чем угодно, - рекламой, броскими интервью, отсылками к телевидению, - несмотря на то, что резко падает качество печати. В итоге к событиям в мире очень тяжело выработать отношение, а иногда они и вовсе оказываются не освещены.

"Миграции, терпимость и нестерпимое" - тоже, пожалуй, тема крайне интересная. Тем более, что в нашем веке она одна из злободневных. Она преследовала меня в институте и продолжает преследовать на работе. Эко рассматривает ее сразу с двух направлений: во-первых, он излагает точку зрения европейских государств, во-вторых, показывает, как на почве нетерпимости цветут пышным цветом те же традиционализм и национализм.

И последнее, что, в общем-то, и расстроило меня больше всего: перевод. Я даже специально открыла и посмотрела, тот же ли это переводчик, что у прекрасного "Имени розы". Оказалось, тот же. Как, интересно, можно так замечательно перевести роман и так паршиво - крохотный сборник? Чувствуется, что переводчик (точнее, переводчица) пытался отразить оригинальность авторского стиля, но вместо этого получилось немало мест, где взгляд просто спотыкался. Что такое, например, софтвар? Вроде у меня программистская семья, но въехала я в это не сразу. Почему нельзя было это слово перевести или хотя бы оставить в английском написании - загадка. И таких претензий за две сотни страниц накопилось порядочно. Грустно. Потому что чтение, в общем-то, важное и нужное.

Наловчились же у нас издавать брошюры в книжном формате... Пять небольших статей - согласно авторскому пояснению, вообще тексты докладов - изданы в карманном формате, на толстой бумаге и крупным шрифтом вразбивку (по два с половиной абзаца на страницу!), и все равно при всех ухищрениях объему не набралось и на 200 страниц. Ладно, всегда приятно и интересно почитать Эко. ))

Я бы сказала, книжка носит полемический характер... )) Лично мне наиболее интересными показались размышления на тему войны, СМИ и фашизма.

Что касается войны, автор интересно размышляет, что нынешние войны отличаются от войн прошлого... или их восприятие изменилось... Вот, в частности, появилось такое явление, как "холодная война". Ага, а сейчас почему-то вместо этого термина предпочитают употреблять словосочетание "гибридная война" - в чем, собственно, разница, вопрос открытый. Ну, Эко по этому поводу выступал двадцать лет назад, тогда еще про гибридную войну не придумали.

С другой стороны - а может, это вопрос э... терминологии? Систематизации? как там... В смысле, может, если покопаться в истории, так и там найдется уже что-то подобное? Вот, скажем, если взять эпоху расцвета пиратства, что ли XVII-XVIII век, тут я не в курсе, я не историк, Англия и Испания тогда официально находились в состоянии войны? а корсаров друг на друга науськивали... Причиняя значительный ущерб по части экономики и урона в живой силе. Чем не та же холодная-гибридная война? )) Опять же, как я давно уже думаю - может, все эти копания в лексических тонкостях и разграничениях терминов не имеют значения, и все от лукавого, как говорится, есть мир, есть война, и точка? Где гарантия, что через N- ное количество веков вообще весь этот период не назовут какой-нибудь тысячелетней войной и веками хаоса, если кто вообще к тому времени останется. Самый спорный (на мой взгляд) материал - это статья о фашизме. Эко взялся по-быстрому, на раз-два, определить, что такое фашизм и обрисовать его признаки - ну, чтобы люди могли сориентироваться. Ну, не знаю... (( Как-то он меня не убедил... Нет, я, конечно, осознаю, что автор - мыслитель на мировом уровне, масштабы не сопоставимы, и все такое, но... Что-то мне упорно кажется, что он тут пургу несет... (( В общем, мне по-прежнему неясно, что же есть фашизм в чисто конкретных терминах и чем он отличается от всего остального. То есть, как у нас тоже по этому поводу говорят - как бы на интуитивно-эмоциональном уровне понятно, но вот научно... (( Касательно Эко, то есть, того, что он тут изложил, лично у меня не получается увязать все эти пункты между собой и также с другим, изложенным в других статьях, материалом. Да даже и внутри одного пункта материал сам по себе настолько противоречит всему на свете, что я не знаю. ((( Возьмем для примера пункт о героизме.

"Всякого и каждого воспитывают, чтобы он стал героем. В мифах герой воплощает собой редкое, экстраординарное существо; однако, в идеологии ур-фашизма героизм - это норма. Культ героизма непосредственно связан с культом смерти. Не случайно девизом фалангистов было: Viva la muerte! Нормальным людям говорят, что смерть огорчительна, но надо будет встретить ее с достоинством. Верующим людям говорят, что смерть есть страдательный метод достижения сверхъестественного блаженства. Герой же ур-фашизма алчет смерти, предуказанной ему в качестве наилучшей компенсации за героическую жизнь. Герою ур-фашизма умереть невтерпеж."

Вот это вообще что все? у меня ум за разум заходит. Если почитать материалы по второй мировой, то вот немецкие солдаты хоть и сражались вполне отчаянно, но как-то никто не отмечает, что им было "умереть невтерпеж" или что у них был культ смерти и т.д. При случае они и в плен сдавались достаточно охотно. То есть, надо понимать, по Эко, в Германии не было фашизма? (или нацизма, не будем копаться в терминах) Наши тоже сражались отчаянно и совершали подвиги, да. Видимо, по Эко, фашизм был у нас (ну, так они сейчас и пропагандируют). Но если Матросов бросался на амбразуру, или там истребитель какой шел на таран, означало ли это, что они были помешаны на культе смерти и им было невтерпеж умереть? Не думаю.

Не говоря уж о том, что изложенный пассаж является чудесным оправданием для трусости и предательства.

Или пункт, где говорится о нетерпимости к "другому". Допустим. Фашизм действительно был нетерпим к "другому", тут спорить не приходится. Но не загоняет ли тут автор сам себя в логическую ловушку? То есть, если кто нетерпим к фашизму, то он же к "другому" нетерпим, и, следовательно, тоже является фашистом? Не будем уж говорить о том, что вся нынешняя установившаяся мировая система яро нетерпима к коммунистическим идеям - то есть, надо понимать, фашизм победил на всей планете. Ну так Эко бы так это прямо и сказал... слушателям-то американским... Перейдем еще к любимой автором теме про "тоталитарные режимы". Это, всенепременно, по автору, "гитлеровский и сталинский". То есть, режим Муссолини, надо понимать, не был тоталитарным... Но ладно, я не об этом. Значит, тоталитарный - это, видимо, надо понимать так, что власть (у кого уж она там) охватывает полностью все сферы от частного до общественного, и все их подчиняет и контролирует. Вот вы мне скажите - нынешний либерально-демократический режим (установившийся практически во всем мире) он является тоталитарным? По мне так определенно. И в виде доказательства я тут усматриваю собственный же авторский текст - эссе о СМИ, помещенное в этом сборнике (давненько). Здесь автор упоминает о наступлении эры интернета и о том, что некоторые выражают надежду, что интернет это будет истинно свободным и демократическим СМИ. Сам же Эко тут выражает сомнение и неуверенность, в том плане, что - мы же не знаем, не найдутся ли какие-то новые способы и методы управлять и брать под контроль такую сферу жизни. Логично! Переходим дальше, через... лет пятнадцать... к опять же выступлениям Эко, записанным в книжке "Не надейтесь избавиться от книг" (недавно мною удачно прочитанной). И там мы обнаруживаем что? Эко уже на голубом глазу и исполненный оптимизма утверждает, что бла-бла-бла в нынешних условиях невозможно что-то там... учинять непотребное, скрывать факты и т.д., потому что же в условиях интернета! все становится известным всем! Да ну!!! А где же вполне логичные и хорошо сформулированные сомнения, что "мы не знаем, не найдется ли новый метод управлять и контролировать"? Или что, за эти пятнадцать лет обстановка в СМИ, в том числе в интернете, достигла совершенства и кристальной ясности? Так нет. Это, по-моему, ясно каждому, если он только вдумчиво посмотрит... (да-да, посмотрите хоть на американцев, начисто шизанувшихся на Трампе, типа вмешательстве в выборы и прочем, процесс наблюдался в режиме реального времени) Если Эко это все благодушно утверждает, то, получается, что он 1) настолько находится под воздействием рекомендуемой точки зрения, что не способен заметить ничего помимо заданных параметров, 2) он замечает, но не желает/опасается идти поперек системы. Что в том, что в другом случае, как мне представляется, налицо все признаки воздействия тоталитарной системы. Да еще круто эволюционировавшей - теперь она уже берет под свой контроль не только частную жизнь индивидуума, но и его мышление-восприятие реальности.

Ну вот, в общем, так у меня и выходит с этой книжкой - вроде по отдельным фразам, фрагментам все звучит интересно и умно, а если пытаешься вдуматься, разобрать, сопоставить, то выходит черт знает что.

"Все решат, что война в Персидском заливе 1991 года дала удовлетворительный результат в том смысле, что он соответствует целям, ради которых война затевалась. В подобном контексте речь о невозможности и бесполезности войны рискует показаться нелогичной, так как никто не согласится считать бесполезным или невозможным действие, позволившее достичь намеченных целей." *** "Интеллектуальная функция может привести человека к результатам эмоционально непереносимым, поскольку многие проблемы решаются только выводом, что они решения не имеют." *** "Старинная война напоминала шахматную партию, где каждый играющий пытался не только съесть как можно больше фигур противника, но и заманить противника (спекулируя на индивидуальном восприятии противником общих правил) в мат. А в современной войне, если представлять ее через шахматы, на доске не черные и белые, а сплошь одноцветные фигуры, и игроки, воздействуя на одну и ту же сеть, едят что попадется. Самопожирание." *** "Да, человечество десятки тысяч лет прибегало к войне для устранения неуравновешенности - что этим доказывается? Те же сотни столетий оно прибегало для устранения психологических перекосов к алкоголю и иным отравляющим веществам." *** "СМИ - это часть войны, это ее инструмент и, следовательно, опасно использовать их как нейтральную территорию."

"Интеллектуальная функция осуществляется либо априори (относительно могущего произойти), либо апостериорн (на основании произошедшего). Очень редко речь идет о том, что как раз "сейчас" происходит." *** "Свобода слова означает и свободу от риторики." *** "Лингвистические привычки часто представляют собой первостепенные симптомы невыказуемых чувств." *** "Многие утверждают, что (за исключением прогноза погоды) объективной информации не существует и существовать не может. Даже при педантичном отделении комментария от сообщения, сам по себе подбор сообщений и их расположение на полосе несут в себе имплицитное суждение." *** "Не перелистывая газеты от корки до корки, читатель лишается новостей неожиданных или нежеланных."

Умберто Эко меня не разочаровал. Это уже хорошо, и приобретает еще больший вес в моих глазах, если учесть, что изначально у меня еще присутствовала некая доля скепсиса относительно «Пяти эссе на темы этики». Ведь то общее, что их объединяет, одним росчерком пера могло бы превратиться из главного достоинства в их первый недостаток (в виду того, что любые книги, маркированные пометкой «этика», погружают читателя в сферу императивности и долженствования). И здесь существенно важно, чтобы автор не увлекся, разуму предпочтя догматически-фанатическое стояние на своем и яростное желание поучительствовать. В случае с Эко, я, к своему облегчению, такого не обнаружила. Все, что я увидела, - это уверенность в собственных суждениях. Я же, выражая свое согласие с авторской позицией, даже не рискую скатиться в грубую назидательно-моралистическую область, потому что то главное «должен», которое здесь громко о себе заявляет, касается следующего: каждый должен понимать неприемлемость войны и нестерпимость фашизма. Любой здравомыслящий человек этого утверждения оспаривать не станет. И столь любимый нами порой (не часто, но бывает) принцип «я никому ничего не должен», сигнализирующий о стремлении к заветной абсолютной свободе, здесь теряет какое бы то ни было право голоса. Абсолютная свобода (если она вообще достижима) неуместна нигде, здесь – так тем более. Обратная сторона абсолютной свободы (свободы «от») – произвол. А в контексте рассматриваемой проблематики произвол приводит к хаосу, следовательно, к войне. Война и хаос – явления сопричастные и однопорядковые. В целом, война и есть хаос. А хаос жадно пожирает все человеческое, и подлинную свободу (свободу «для»), – в первую очередь. Т.о., цепочка замкнулась. После чего в сухом и очевидном остатке имеется, что без некоторых императивов нам не прожить.

Умберто Эко меня порадовал. Порадовал и как писатель, и как философ. В его таланте эти два качества взаимосвязаны, но именно второе из них представляло для меня наибольший интерес. И в то же время, имелись опасения в предлагаемом Эко философском постаменте и средствах его установления. Однако и в этом плане итальянский ученый развеял все мои сомнения, продемонстрировав четкую и рациональную аргументацию с привлечением обширного материала философского наследия (отсылки к Сартру, Фуко, Фрейду, Витгенштейну, Маркузе и др.). С удовольствием отмечаю, что в богатом арсенале его лексики значится высокое владение языком понятий и профессиональное ими оперирование. При этом, Эко не перебарщивает с научной терминологией, а лишь равномерно пересыпает ею текстуальное поле, в результате чего открывается сбалансированное, удачное, а главное, плодотворное смешение стилей, научного и публицистического, суммирующее собой преимущества того и другого.

Умберто Эко меня озадачил. В том смысле, что побудил к более вдумчивому отношению к тому, что содержат в себе пять эссе. Пять, во многом, определяющих вопросов современности. Пять очень важных проблем, затрагивающих наши жизненные основы и направляющих наше дальнейшее существование. Пять намечающихся линий развития уже не столько сугубо этического, сколько междисциплинарного дискурса. Дискурса, к которому Умберто Эко приглашает присоединиться всех желающих.

И, если об общем мы уже поговорили, то осталось еще поговорить о частностях.

Дальше будет подробно по каждому эссе

«Когда на сцену выходит Другой» - ответ на письмо одному досточтимому кардиналу, вопрошающему, на чем может основываться внерелигиозная этика, не имеющая оправдания в вере в мировое надличностное начало и опоры на трансцендентальные ценности. Формулируя свою точку зрения по этому поводу, Эко уходит от жесткого противопоставления религиозной этики и этики природной, считая, что, в конечном счете, различия между ними не столь уж существенны, поскольку и первая, и вторая отталкиваются от заложенной в них программы спасения. В отличие от своего оппонента, Эко высоко ценит природный инстинкт, достигший уровня самоосознания. Называемая им природной этика базируется на чувствах долга и любви, а исходит она из потребности признания со стороны Другого: именно взгляд Другого определяет и формирует нас (принимаемая многими гуманитариями теория). Такая этика базируется на фундаменте телесности и на признании права на неприкосновенность своей телесности (а значит, и телесности Других). Кроме того, она опирается на положение, что наша суть (или, если хотите, душа) раскрывается и развивается только в межличностной коммуникации и непосредственном контакте с Другим. Т.о., этический подход начинается, «когда на сцену выходит Другой». Интересно, что этот всеобщий этический базис Эко обнаруживает в процессе исследования на предмет существования семантических универсалий. Осуществив процесс поиска элементарных понятий, общих для представителей всех нам известных культур и имеющих свое выражение на любом языке, Эко делает вывод, что таковыми являются как раз-таки понятия телесности. Так, семантика закладывает основания для этики, а этические проблемы становятся яснее благодаря решению лингвистических задач. Подводя итог, можно сказать, что в этом эссе Эко предстает как противник культивирующегося и поныне резкого противоречия между религиозным и внерелигиозным мировоззрением, поднимая, в связи с этим, фундаментальный вопрос «нравственности и религии». Является ли второе необходимым условием первого? – Вопрос, которым уже не одно столетие задаются философы всех мастей и направлений. И Умберто Эко относится к числу тех, кто отвечает на него отрицательно.

«Осмысляя войну» - осмысляя войну не только в моральном и эмоциональном аспекте, но и с т. зр. формальной, с позиции ее внутренней логичности, разворачивающихся здесь возможностей и потенциальных рисков. Осмысление это направлено на то, чтобы опровергнуть совершенно иллюзорное заключение о войне как о разумном выходе из положения. Эко, напротив, призывает утверждать принципиальную невозможность войны и выявляет причины подобного утверждения: Во-первых, открытие атомной энергии недвусмысленно дает понять, что в случае ядерного конфликта не будет победителей и проигравших, а пострадает вся планета. Во-вторых, сегодня война уже не может быть фронтальной с двумя противниками по причине формирующейся сейчас мультинациональности каждой страны, в условиях чего любому зачинщику конфликта, по мнению Эко, «обеспечена пятая колонна в лице собственной печати». В-третьих, отсюда следует, что СМИ, без которых уже не обходится ни одно правительство, могут при этом служить рупором неприятеля, т.к. безудержно поступающая информация сводит на нет элемент неожиданности и подрывает саму идеологию войны, расшатывая единство нации в его деструктивных порывах и желании уничтожить врага. Благодаря СМИ смерть противника перестает быть далеким явлением, и война уже не представляется чем-то праведным. В-четвертых, нужно учитывать, что сама власть претерпела значительные изменения. Как выражается Эко (вслед за Фуко и др.), власть уже «не монолитна и не одноглава», она стала «точечной и диффузной». Т.е., в сегодняшних реалиях речь идет уже не о противостоянии двух держав, а о столкновении интересов множества различных властей, и, прежде всего, властей экономических. Как самые заинтересованные стороны, они объявляют войну экономически невыгодной и имеют в этом вопросе решающее влияние, поскольку центр тяжести в современном мире переместился с политики на экономику. В-пятых, система власти уже не управляется, как раньше, из центра. Отдельные ячейки больше не подчиняются указаниям оператора, т.к. каждый предпочитает действовать в соответствии с личными интересами, которые идут вразрез с намерениями главных в прошлом действующих лиц. Получается, что ввиду разнонаправленных импульсов внутри системы, война заранее проигрышна для обеих сторон. Таким образом, анализ социологических данных, волюнтаристических концепций и последних достижений науки и техники, связывающих ранее обособленные общества в единое глобализационное пространство, показывает, что война утеряла свою рентабельность и стала мероприятием «нереалистическим и нерассудительным». Война – это скольжение вниз, которое «мы не можем приветствовать, поскольку с точки зрения прав нашего рода на выживание это хуже, чем преступление: это растрата».

«Вечный фашизм», - или «ур-фашизм», как именует его Эко. Пытаясь добиться большей прозрачности в отношении термина «фашизм» и не удовольствовавшись разноголосицей мнений по поводу употребления данного понятия, автор эссе составляет целый перечень типических характеристик Вечного фашизма, среди которых: культ традиции, синкретизм, иррационализм, расизм, национализм, ксенофобия, жизнь ради борьбы и пр. Это далеко не все из перечисленных Умберто Эко архетипов ур-фашизма, которые, по мысли философа, могут служить в деле распознавания его новых форм и обличий, появляющихся, к сожалению, все чаще и чаще.

«О прессе» - о плачевной судьбе печати, каковая, не выдержав конкурентной борьбы с телевидением в плане распространения информации из первых рук, отдала ему лавры главного проводника новых известий (а ТВ, в свою очередь, передало их интернету). В результате, газете пришлось эволюционировать (хотя, это скорее инволюция) из ежедневника в еженедельник, отводя теперь много места «всякой всячине», быту и нравам, политическим сплетням и зрелищам. Газеты занимаются тем, что раздувают сенсации, поэффектнее и поскандальнее, и просто вынуждены «изобретать новости или выдавать за новости то, что новостями не является». Еще газеты большое внимание уделяют ТВ, своему главному конкуренту, а когда печать не пишет о ТВ, она пишет о самой себе. Как следствие, «массмедиа из окна в реальность превращаются в зеркало, зрители и читатели созерцают чистый акт самолюбования печати». Как справедливо замечает Эко, для своего реального прогресса пресса должна поменьше вглядываться в зеркало и побольше – в мир.

«Миграции, терпимость и нестерпимое». 1. Миграции. То, что предрекал Умберто Эко в 1997 г., уже идет полным ходом. Пророчество его заключалось в том, что в третьем тысячелетии в Европу хлынут потоки мигрантов, из-за чего она будет представлять собой бурлящий котел, в котором перемешаются нации, расы, народы и национальности. И, действительно, в наши дни Европа быстрыми темпами превращается в многорасовый и многоцветной континент. Процесс миграции становится неподконтрольным, и его сложно остановить: «Третий мир стучится в двери Европы и входит в них, даже когда Европа не согласна пускать». «Крупномасштабная метизация культур» уже началась. 2. Нетерпимость. В этой части Эко разграничивает такие понятия, как «фундаментализм», «интегрализм», «расизм» и утверждает, что нетерпимость – это то, что лежит у истоков всех названных феноменов, и при этом являет собой нечто более глубокое и опасное, основанное на эмоциональных реакциях и элементарных инстинктах, не оформленное в доктрину и потому непроницаемое для критики. 3. Нестерпимое. От эпохи к эпохе меняется порог нестерпимости. Последнее изменение его было обусловлено шествием фашизма и практикой геноцида. Это означает, что должна была последовать и перемена законов, чего не случилось (здесь автор приводит показательный пример по приговору римского военного суда). В этом случае трудно не быть солидарным с позицией Эко: в разбирательстве дел подобных явлений прежние законы не имеют силы, и тогда общество должно быть готово к принятию жестких решений. В таких ситуациях оно обязано менять законы и правила: в перспективе того, чтобы нестерпимое сегодня не переросло в терпимое завтра.

Умберто Эко всегда был и остаётся одним из умнейших людей нашей современности, безмерно начитанный, образованный и эрудированный. От прочтения любого его текста испытываешь, как помните, у Набокова, "экстаз эрудита". А что мне нравится в его произведениях больше всего, что он заставляет тебя не просто бежать глазами по строчкам, а хватает тебя за шкирку и буквально швыряет к энциклопедиям и словарям - мол, иди, образовывайся. Я подразумеваю то, что Эко видит своего читателя если не таким образованным, как он сам, то хотя бы стремящимся к званию начитанного эрудита. И оперирует фактами, понятиями и терминами, которые простому обывателю могут быть непонятны. Но лично для меня, повторюсь, это плюс, потому что это заставляет сидеть с блокнотом, выписывая непонятное мне, а потом лезть в энциклопедии и узнавать множество нового для себя. Если же говорить о смыслах пяти эссе размещённых в данной конкретной книге, то можно сказать лишь одно: Умберто Эко - молодец. Потому что он не просто заявляет свою позицию в том или ином вопросе, будь это религия, пресса, нацизм или нетерпимость, а досконально доказывает её, разбирая с математической точностью каждый пункт этой проблемы, приводя исторические, фактологические, культурные и иные научно подкреплённые доказательства. Вердикт: прочитав тоненькую книгу Эко чувствуешь себя поумневшим на пару курсов университета. Маэстро как всегда на высоте.

Таким образом масс-медиа из окна в реальность превращаются в зеркало, зрители и читатели созерцают чистый акт самолюбования печати: «Свет мой зеркальце, скажи...»

Ах этот Эко... всего 5 эссе, маленькая тонкая книжица, а ощущений и впечатлений выше крыши. И опять, как и с любой его книгой, на последних страницах мне хотелось взвыть в голос "только не заканчивайся!", потому что расстаться с его текстами очень трудно. Хочется читать еще и еще.

Я безусловно восхищаюсь его умением говорить о проблемах современности так, что они становятся понятны, доступны и действительно высвечиваются во всей своей проблемности. Порой до его книг и проблемы то никакой не видишь, а прочтешь и оказывается, что вот оно... под самым носом у тебя лежало, просто спрятанное.

Прочитать всего пять эссе стоит для того, чтобы подвергнуть сомнениям субъективную картину миру и бросить тапок в истеричных белок, кто повсюду - конечно, что такое тапок по сравнению с толпой истеричных белок, но станет легче и глубже понять себя, насколько это возможно.