Белокнижье. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 3

Иллюстратор Демьян Михайлович Утенков

© Терентiй Травнiкъ, 2017

© Демьян Михайлович Утенков, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-0659-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уважение имеет границы,

а любовь – никаких…

Михаил Лермонтов

«О любви писать так сложно…»

 
О любви писать так сложно,
О любви писать так – нужно.
О любви писать так – надо,
Очень надо – знаю я.
 
 
Всё, что выношено сердцем,
Что закралось тайно в душу,
Оставляю вам с Любовью,
Оставляю вам – друзья.
 
 
Оставляю эти звуки,
Эти смешанные краски,
Эти встречи на мгновенье
С тайной творческой земли.
 
 
Пусть для вас всё будет в сказке,
В настоящей, дивной сказке,
В самой сказочной из сказок,
О – несказочной любви.
 

2010

«Встречаю в келье день рожденья…»

 
Встречаю в келье день рожденья
С прохладой, книгой, тишиной —
Таким явился сорок пятый,
«текущий» сорок пятый мой.
 
 
Анноахматовское лето —
Пишу на стенах дневника.
Что нужно более поэту,
Чем сердце с кровью и рука?!
 
 
За каплей капля… На бумаге
Стихи оставили следы.
Под сорок пять в свой сорок пятый —
Я с Каллиопою на «Вы».
 
 
Приходят нужные слова,
И муза, в такт их повторяя,
Там, где кончается строфа
В такт рифме головой кивает.
 

Лето 2009

«…и ночь, и дождь, и с ними – я …»

 
…и ночь, и дождь, и с ними – я —
Закончено двустишье…
 
 
Еще – она – печаль моя.
Теперь… четверостишье.
 

Лето 2009

«Я уезжаю навсегда…»

 
Я уезжаю навсегда
В леса твоей души, родная,
Где уводящая от края,
Тропинка нежности прошла.
 
 
Там буду, как отшельник строгий,
С затепленной свечой в руке
Писать прошения свободе —
С благодарением к тебе…
 

2009

«Я знаю, ты сейчас в печали…»

 
Я знаю, ты сейчас в печали,
Я знаю, долги вечера.
Бывает так, что обручальны
И маета, и тишина.
 
 
И время вовсе не случайно
Уходит за Землёю вслед.
Не приоткроют этой тайны
Ни зов, ни взгляд и не совет.
 
 
Читая по твоим ладоням
Я видел россыпь дивных звёзд.
Я изучил и лоб, и брови,
И губ кайму и прядь волос.
 
 
Я знаю твои травы, тропы,
Твой цвет, и ноту, и число.
Мне ведомо – с кем путь твой соткан
Где твоё имя проросло.
 
 
Родная, ты сейчас в печали,
Но есть на пальце верный знак.
И всё, что в жизни ты встречаешь —
Он зачеканит жизни в такт.
 
 
Уйдут тревоги и измены,
В два ноль – -цатом году.
Придут из книги – перемены
В твою нелёгкую судьбу.
 

2009

«И падшие листья, и ветер, и скука…»

 
И падшие листья, и ветер, и скука,
И стрелки часов разошлись
им – разлука
Опять предстоит на час – целый час!
Один только час – ни много, ни мало:
Кого-то не стало и что-то пропало.
Один только круг циферблатной судьбы:
И вот, я – не я, и вот, ты – не ты.
А время при встрече и не потопталось
Секундой коснулось.
Да нет, – показалось…
 

2009

Городское

 
Когда под вечер – дождь и сырость
И на душе колесный скрип,
Как будто что-то отвалилось —
Там, где привычное: стык в стык —
Я надеваю плащ и долго
Брожу по городу один.
Дождь колется, от капель колко
И равнодушно от витрин.
И неуютно от прохожих,
Идущих мимо, я ж, как мим,
Без слов, движеньем осторожным,
Напоминая лимузин,
Скольжу по амальгамной коже
Потертой улицы своей…
Поверь, мой друг, совсем несложно
Стать одиноким средь людей.
 

Ноябрь 2009

«Застынут деревья в печали ночной…»

 
Застынут деревья в печали ночной,
Луна растворится в тумане.
Начну я писать о любви тишиной,
Осевшей в гранёном стакане.
 
 
И дзинькая ложечкой по тишине,
Чаинки, как листья, взметая,
Я в сладостно-бледной, смущённой луне
Тебя распознаю, родная.
 
 
Твой жемчуг на шее дрожит, как в воде
Стекольно-полночные звёзды,
Они говорят – не ищи мне, – в судьбе
Не встретишь чудеснее слёз ты,
 
 
Чем полугорящие полуогни
Луны, растворённой в тумане.
Чем бусы жемчужно-дрожащей любви
В обычном гранёном стакане.
 

2009

«Осень листьями пятнится …»

 
Осень листьями пятнится —
Сероглазая – в дожде.
Утро раннее – не спится,
Нет, не осени, а мне.
 
 
Под верблюжьим одеялом,
Щёку подперев рукой,
Философские начала
Выплетаю я строфой.
 
 
Чай лимонит, крепок, сладок,
В подстаканнике – не жжёт,
Вспоминается… Саратов…
Память… Нет, она не лжёт.
 
 
Дом. Окраина, калитка…
Полдень… Пахнет резедой.
А ещё – твоя улыбка —
Щёчки с ямкой-запятой…
 
 
В прошлом веке, жарким летом
Это было, было – мило.
А сегодня хмуро, сыро,
Краски выцвели – нет цвета.
 
 
А сегодня – я с тетрадью:
Чаепитие в… Стихах.
Вышиваю в строчке гладью:
Осень, утро, кот – в ногах…
 
 
И немножечко измято
Я заканчиваю стих:
Лето – было… чай, ведь, – с мятой,
А ещё… он – на двоих.
 

2009

«Не хочешь песен, будут – письма…»

 
Не хочешь песен, будут – письма.
Их на кленовых напишу
Листах – листами стали листья,
Шуршу опавшими, шуршу.
 
 
Несёт засохшие конверты,
Трудяга ветер-почтальон.
Слова осенние манерны —
В них прочеканенность и звон.
 
 
В них горечавостная вяжесть —
Все то, что вызрело за год,
Печали с чаяньем на радость,
Несложных правил новый свод.
 
 
В них столько грусти потаенной,
Надежды зиму пережить,
Что кажется благословенной
Осеннесказочная нить.
 
 
На это время кружевницей
Я становлюсь и, пяльцы взяв,
Пишу страницу за страницей
По златотканью октября.
 

2009

«Одеяло, утро, дождь…»

 
Одеяло, утро, дождь…
Нервно тикает будильник.
Зазвенел – дал подзатыльник —
замолчал…
 
 
Пёс, как Гаврош —
тапочки несёт к постели.
На полу – в углу – гантели…
Ну и что, что дождь на деле…
Нет, – на самом деле дождь.
 
 
За окном – сплошная осень.
Настроение – занозит.
Самочувствие – свербит…
Бытовухобытный быт.
 
 
Одеяло… Я – под ним.
Ах, и нудная же нота!
Вот, такой вот трендибрынь,
Вот такая – неохота.
 
 
По будильнику мне всё —
И начальство, и работа.
Из всего лишь «ё» – моё,
Остальное – пусть кого-то.
 
 
Я – окопник, я – пехота.
Самокручу бытиё.
Под зеничную зевоту
За окном стихами льёт.
 

2009

«Взять, и в осень загруститься…»

 
Взять, и в осень загруститься.
Надышаться трав пожухлых.
С редкоснежием кружиться
И скользить ледком по лужам.
 
 
Взять, и с осенью на время,
Перейти на «ты», сняв бремя.
Не потери смыть дождями,
А текучек канители.
 
 
И дождаться, чтоб запели
Завывальную метели,
И начать на самом деле,
Сердце раздавать горстями,
Сидя долгими часами,
С не пришедшими гостями —
Доиграть, что не сыграли,
И… допеть, что не допели.
 

2009

«Горевало горе горько…»

 
Горевало горе горько,
Что нет счастья у него.
Охи, ахи, да и только,
Эх-хе-хе… да ох-хо-хо…
 
 
То – слезливо, то – печально,
То – тоскливилось ему,
Не хватало горю… счастья,
Горе горю, – ни к чему.
 
 
У него его немало,
Вот оно и… раздавало —
Где попало, с кем попало
Горе – горюшко хлебало.
 
 
Горе тоже ищет счастье,
Бродит нищенкой средь нас,
Может быть, когда и встретит —
В первый… и в последний раз.
 

2009

«Пишу стихи… На всякий случай…»

 
Пишу стихи… На всякий случай
Я их – в черновиках пишу.
Когда становится мне скучно
Я эти стопки – ворошу.
 
 
Карандашом пометки ставлю
И удивляюсь каждый раз,
Когда, пусть малость, но исправлю, —
Совсем иной приходит сказ.
 
 
На пожелтевшую бумагу
Стекает новая строфа;
Так намываются мной фразы
Обыкновенного стиха.
 

2009

«Да… Осень – больше, чем влюблённость…»

 
Да… Осень – больше, чем влюблённость.
И для меня, в который раз,
Её немая окрылёность
Рисует трепетный рассказ.
 
 
И всё, что вижу в эту пору,
Всю писсаровскую мазковость,
И перелётность, и кленовость
Вверяю вам, читатель мой.
 
 
Ещё скажу, добавив к слову:
Такой желанный
и…
родной.
 

2009

«Всё дописать. Поставить – точку…»

 
Всё дописать. Поставить – точку,
И ранним утром, когда свет,
Идёт волною на просвет
Тумана мутной оболочки,
 
 
Задуть уставшую свечу,
Что рядом плакальщицей верной
Все строки, начиная с первой,
Вверяла древнему огню.
 
 
И напоследок, словно подпись,
Скрепившую всему итог,
Над письменным столом, как вензель —
Свой дивно пахнущий дымок,
 
 
Оставила моим началам,
Благословив на новый день,
Которого – всё будет мало,
Как ни крути, как ни одень.
 
 
Воск капал на листы устало
И гнулась майская сирень,
Как фиолета опахало,
Как глубины полночной тень.
 

2009