– Знаю! Ты спрятала мою книжку, – мальчишка рванул к старому кривому дубу, в мах запрыгнул на толстенную ветку. – Вот она! – Витька победно смотрел вниз, размахивая потрёпанной обложкой.

– Ну, наконец-то, я уж думала – никогда не поймёшь! – Лида побежала прочь, а её заливистый смех затерялся в зелени.

Дети безмятежно играли на лужайке залитой солнцем. Искусственным солнцем. Этот огромный жёлтый, мерцающий плафон излучающий ультрафиолет появился чуть больше двух лет назад, когда «идеальный геном» дал сбой, и стерильный мир стал необходим для жизни.

Как известно, два века назад люди приручили ДНК, научились с небрежной лёгкостью менять и редактировать геном человека. Они вырастили поколение «дизайнерских детей» с грудой способностей и возможностью свободно жить не менее ста лет. Но непредвиденная реакция иммунной системы заставила модифицированных людей создать непроницаемый купол и отгородиться от основного мира.

***

Пик-пик-пик-пик

В кабинете лаборатории монотонно работал секвенатор. Двое мужчин в белых медицинских костюмах стояли у полностью стеклянной стены и наблюдали за детьми.

– Дим, как мы это упустили? Ведь, нашим детям придётся расплачиваться за наши ошибки. – Высокий мужчина с проседью отошёл в сторону и тронул воздух перед собой, компьютерный женский голос тихо произнёс: «Коснитесь экрана». Мужчина приложил указательный палец к появившемуся светящемуся окошку. Следом загорелась надпись «Добро пожаловать».

– Федь, мы обязательно найдём решение. – Тот, что поменьше ростом скрестил руки на стекле и ткнулся в них лбом, закрыв глаза. – А пока будем надеяться на купол.

– Думаешь, затворничество нас спасёт? – Фёдор Левкис мучительно вздохнул, набрал что-то на экране и отправил на печать. На принтере взял несколько листов, на первом большими буквами значилось: Левкис Иван Фёдорович. – Сегодня важный день. Буду вводить в организм Вани нуклеазы цинковых пальцев и копии исправленного ДНК. Надеюсь, всё получится.

– Я уверен, что всё будет хорошо. Посмотри на этих детей, они счастливы и многогранно умны. Неужели какой-то вирус поглотит их? Мне кажется, наш купол и есть спасение от вирусов, ненужных связей, бракованных людей…

– Обычных, Дима, обычных. Эти люди не виноваты, что они такие. Они живут, как и двести с лишним лет назад. А помнишь почему? Потому что кто-то решил, что им это не нужно. Да, раньше чтение генома стоило баснословных денег, а теперь это доступно каждому. Так нет…всё равно есть система, которая посчитала, что не все достойны улучшения. И что мы видим сейчас, эти люди счастливы. Да, они, как и прежде, болеют гриппом, они не умеют читать мысли, да и учатся обычные дети не всегда на отлично. Но они счастливы! А мы? Мы пытаемся спасти наш драгоценный, люксовый мир, наших идеальных детей, которые последние два года умирают, не дожив до совершеннолетия.

– Федя, ну что ты говоришь. Будущее именно в наших детях. Они лучше нас и уж тем более, лучше них. Это они теперь с лёгкостью читают мысли. И твои и мои, кстати тоже. Ты забыл, Федя? А благодаря кому?

– Конечно вам, Дмитрий Михайлович. Я и забыл, что это вы стоите у истоков шунта. Это вы нашли и развиваете у детей новый орган чувств, так похожий на ампулу Лоренцини. – Фёдор Левкис небрежно ухмыльнулся.– Уже двадцать лет дети, как бесконечную школу, посещают вашу физиолабораторию.

– Это же наше будущее, Федя, как ты не понимаешь. Это нам с тобой поздно учиться читать мысли. А они мгновенно делают успехи. А тот мир, как тяжеленный якорь, который держит на месте. Эти, как ты говоришь обычные, люди, как прошлогодняя модель, устарели. Они замерли в развитии, остановились, ты понимаешь? – Дмитрий отошёл от окна и стал с важностью расхаживать по кабинету, торжественно приглаживая свои янтарные волосы. – Мы создали идеальную расу.

– Дима, остановись! Слушать этого