Что скрывает правда

Глава 1

Поправляя галстук-бабочку перед большим зеркалом своей гостевой спальни, я краем глаза глянул на приоткрытую дверь в коридор и прислушался. Тень, которую я заметил еще пару минут назад, метнулась влево, и чьи-то торопливые шаги окончательно убедили меня в том, что за мной все это время наблюдали.

Я вздохнул и постарался не думать об этом всерьез. В конце концов, меня предупреждали об этом семействе. Получив приглашение погостить в особняке Уортхейв в эти выходные, я мог, не раздумывая, отказаться, но я этого не сделал.

Наверное, нужно начать с того, что полгода назад я окончил медицинский факультет и подыскивал себе приличное место работы. Я старался с этим не спешить, так как небольшое наследство, оставленное мне недавно почившей тетушкой Эффи, позволяло мне снимать скромную квартиру в центре Лондона и обеспечивать себя некоторое время. Конечно, я понимал, что рано или поздно мне все-таки придется искать постоянную работу, и ждал подходящего случая. Случай этот представился мне совершенно неожиданно и при самых необычных обстоятельствах.

В этом театральном сезоне я, как и многие другие жители Лондона, был очарован игрой потрясающей актрисы современности Лили Дойл, которая исполняла главную роль в спектакле «Немезида» по пьесе выдающегося прозаика.

Я ходил в театр каждую неделю, и эта пятница не была исключением. В партере и на балконе был аншлаг. Многие зрители смотрели постановку по нескольку раз, и я по причине своей незанятости на службе был в числе этих ценителей игры богини сцены.

В антракте я заметил, что одна юная леди смотрит на меня с интересом и явно симпатизирует, пытаясь привлечь мое внимание невнятными жестами и игривыми ужимками. Зная, что женщины в большинстве своем мало обращают на меня внимание, я был искренне удивлен поведением незнакомки и даже несколько раз оглядывался, думая, что она машет и улыбается кому-то позади меня. Но рядом никого не было. Убедившись, что ее знаки направлены на меня, я все-таки решился тоже махнуть ей в ответ. Приняв мой ответный сигнал, девушка радостно воскликнула и ринулась ко мне через весь холл.

– О, Генри, как я рада! Вы тоже узнали меня! Сколько лет прошло, а вы совсем не изменились, только стали выше и похудели. Вероятно, ваше детское воспаление легких дало о себе знать, и оттого вы плохо набирали вес.

Девушка схватила меня за руку и потащила в глубину вестибюля, не давая опомниться. Разглядывая ее тонкую белую шею и каштановые вьющиеся волосы, я силился вспомнить, где мы могли раньше встречаться, но так и не сумел. Под ее нижней губой была маленькая родинка, которая придавала лицу девушки пикантность, и я бы даже назвал эту юную леди симпатичной, если бы не ее излишняя суетливость и визгливый голос.

– Ну так что? – набросилась она на меня. – Как же вы жили все эти годы? Моя мама часто упоминала о вас, я даже знаю, что вы закончили медицинский факультет. Значит, работаете врачом. Как же это восхитительно!

Тут меня как громом поразило:

– Матильда? Неужели это вы?

– Боже, ну конечно, это я! А вы только сейчас поняли?

Девушка широко улыбалась, а я стоял и не верил своим глазам. Матильда Андерен. Моя подруга детства, с которой мы провели много часов, бегая по соседским лужайкам, играя в разные игры и придумывая всевозможные розыгрыши и забавы. В те годы она была тощей девчонкой с малюсенькой челкой и короткими волосами, и, увидев ее на улице сейчас, я бы ни за что ее не узнал. Теперь, глядя на ее похорошевшее лицо и округлившиеся формы, я был просто сражен наповал и почувствовал себя несмышленым мальчишкой.

Заметив мое смущение, Матильда рассмеялась и погладила меня по руке.

– Не стоит, друг мой, вы никогда не умели притворяться. И сейчас я вижу, что вы с трудом узнали меня. Да, с нашей последней встречи прошло, кажется, пятнадцать лет. Тогда нам пришлось переехать на юг, а пять лет назад отец купил небольшой особняк в пригороде Лондона, и теперь мы решили обосноваться здесь. Как же хорошо, что мы встретились! Это же просто чудо!

Прозвенел первый звонок, и вестибюль заметно опустел. Матильда продолжала весело щебетать о нашем детстве, а меня охватила ностальгия. Это волнительно-пьянящее чувство, которое знакомо тем, кто не часто вспоминает о былых временах, не хранит и не пересматривает старые фотографии и редко встречается с прежними приятелями. Но стоит на минуту вернуться в прошлое, в безвозвратно ушедшие годы детства и юности, как ты уже слышишь голос своей матери, как она зовет тебя десятилетнего в дом. А ты не хочешь и прячешься от нее в большом саду за раскидистым тисом, и запах его коры и листьев даже сейчас, спустя годы, вновь бьет в нос, и кажется, что прошлое вернулось и ты снова тот несмышленый мальчуган с веснушками и разодранными коленками.

Второй звонок заставил меня выйти из оцепенения и эйфории по поводу неожиданной встречи, а Матильда между тем быстро зашептала:

– К сожалению, мне пора, я пришла сюда не одна и, скорее всего, меня уже хватились. Я побегу, но прежде пообещайте, что мы снова увидимся. Мне нужен совет проверенного, надежного человека. Никто из моего теперешнего окружения не подходит для этого. Дело очень деликатное и не терпит поспешности, но в то же время я не могу ждать. Простите, что говорю загадками, но это вопрос жизни и смерти, поэтому я надеюсь, что смогу доверить вам одну тайну. Где вы сейчас живете?

– Лонгфорд-стрит, пятьдесят шесть.

– Хорошо, – кивнула девушка, – я найду вас и пришлю записку. Эта встреча просто подарок судьбы.

Прозвенел третий звонок, и моя старая знакомая упорхнула, словно мотылек, оставив меня в полном недоумении.

Вернувшись вечером после спектакля в свою квартиру, я быстро разделся и лег в кровать, но сон не шел.

Я прокручивал в голове сцену в театре и не мог понять, как так получилось, что мы столько лет не общались с этой милой девушкой. И теперь я снова не проявил инициативу и не взял даже ее адреса. Конечно, я помнил ее фамилию – Андерен, но найти девушку могло стать непростой задачей. Оставалась надежда, что она сама обратится ко мне, как и обещала. Но все равно мне было неспокойно и тревожно. Я ворочался с боку на бок, пока наконец не забылся глубоким и долгожданным сном.

Утром меня разбудил стук в дверь. Постучали всего два раза, и я решил, что кто-то ошибся дверью, но потом послышался шорох, и все стихло. Я никого не ждал, но все-таки из любопытства встал и, потягиваясь, побрел к двери. Кто-то подсунул мне конверт под дверь, и я, не раздумывая, поднял его. На конверте ничего не было написано, но я не стал гадать и тут же раскрыл запечатанное послание.

Содержание записки, которая была доставлена мне неизвестным лицом, заставило меня быстро проснуться и протереть глаза. Я дважды перечитал написанное:

«Дорогой друг!

Вчера мы с вами очень мило побеседовали, и хочу вам сказать, что вы совершенно не изменились. Вы все такой же несмышленый юноша, искренний и честный, каким были. Это заставляет меня пойти на крайний шаг и посвятить вас в свои планы, о которых знает только моя семья и мой жених. Я не могу написать вам всего, это слишком опасно, но мы должны обязательно встретиться, и вот тогда, возможно, я смогу вам все рассказать. Сегодня суббота, мой отец проводит праздничный прием в нашем особняке. Приглашены многие его приятели и деловые партнеры, также родственники и некоторые мои знакомые, с которыми, я думаю, вы сойдетесь и покажете себя с лучшей стороны. Приглашения на вечер были разосланы заранее, но я вписала вас в список гостей, поэтому просто назовите дворецкому ваше имя. Надеюсь, у вас сохранился смокинг, он вам пригодится, и еще постарайтесь вести себя непринужденно. А самое главное – вы мой старый друг, с которым мы не виделись много лет. Так и есть на самом деле, поэтому вам не придется ничего придумывать. Постарайтесь произвести впечатление на моего отца, а все остальное я сделаю сама. Буду с нетерпением ждать вас. Прилагаю адрес. Торжественный прием начнется в 20.00, но будет замечательно, если вы сможете приехать не позднее 19.00.

Ваша Матильда Андерен».

Я сложил письмо и бросил недовольный взгляд на платяной шкаф. Я не надевал смокинг уже, наверное, больше года и никогда не был любителем подобных мероприятий. Большое скопление посторонних людей, разговоры о политике, искусстве или светские беседы наводили на меня смертную скуку. Но слова Матильды заинтриговали меня, я испытал чувство гордости, что она доверяет мне свою тайну и видит во мне человека, способного ей помочь и поддержать. Я ничего не знал о ее настоящей жизни, поэтому не мог даже предположить, в чем будет заключаться моя миссия, но это еще больше раззадорило меня и подогрело мой интерес.

Так на следующий день после неожиданной встречи в театре я оказался в усадьбе Уортхейв. Надо сказать, что этот особняк имеет многовековую историю, его хозяева во все времена были сплошь высокопоставленные чиновники и знатные особы. У ворот стояло несколько дорогих машин, так что, выйдя из такси, я на мгновение даже засомневался в целесообразности моего появления в таком изысканном обществе.

Видимо, некоторые гости уже собрались, так как на террасе перед домом было оживленно, и уже звучала веселая музыка. Попав за ворота особняка, я немного растерялся: увидев кучу незнакомых людей в дорогих смокингах, я тут же утратил былую уверенность и заметно скис. Подошедший ко мне лакей предложил шампанское, и я взял бокал. Оглядывая толпу гостей, я поднес чудесный бокал из богемского стекла к губам и уже хотел пригубить искрящийся напиток, как вдруг кто-то сильно толкнул меня в бок, задев бокал, и все содержимое вылилось на землю. Я хотел было возмутиться, но, увидев мою милую Матильду, широко заулыбался.

– Матильда, добрый вечер! Вы просто очаровательны!

Я не удержался от комплимента, и девушка смущенно склонила головку набок, а на ее щеках выступил румянец. В чудесном бирюзовом вечернем платье она выглядела еще милее и привлекательнее, чем вчера вечером в театре, оттого мне стало хорошо и приятно.

– Генри, вы тоже прекрасно выглядите, ваш смокинг достоин похвалы. Извините, что так обошлась с вашим шампанским, но это даже к лучшему. Вы вряд ли смогли бы насладиться им в одиночестве.

Мне показалось, что девушка была чересчур напугана и толкнула меня по совершенно другим причинам, но я не стал заострять на этом внимание.

Я уже собрался позвать официанта, чтобы он принес нам два бокала с шампанским, но Матильда схватила меня за рукав и притянула мою руку к себе.

– Не спешите, Генри, вечер еще только начинается. И вы еще не знаете главного, того, ради чего вы пришли сюда.

– Вы заинтриговали меня и немного напугали. В письме вы упомянули об опасности, но кому она угрожает?

– Тсс, не стоит говорить об этом здесь, – моя подруга посмотрела по сторонам и, убедившись, что никто не смотрит на нас, тихо проговорила: – Я распорядилась подготовить вам одну из комнат для гостей – вторая по коридору на втором этаже в правом крыле. Вы сейчас подниметесь и побудете там, пока я не пришлю за вами одного человека. Я могла бы прийти и сама, но, боюсь, это ему не понравится.

– Кому? – не понял я.

– Прошу вас, ни слова больше. Поднимайтесь в свою комнату и ждите там дальнейших указаний.

Матильда высвободила мою руку и, мило улыбаясь, проплыла среди гостей в сторону небольшого пруда, который я успел рассмотреть еще раньше.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как послушаться свою подругу и последовать ее инструкциям. В конце концов, я попал сюда не совсем официально и, может, даже лучше, что мне не придется торчать на виду весь вечер.

Я прошел в дом и, смешавшись со слугами, быстро поднялся на второй этаж. В правом крыле было безлюдно. Я пошел искать свою комнату, но, к своему ужасу, обнаружил, что комнаты располагались по обе стороны коридора, а Матильда не сказала мне, какая именно комната предназначалась мне. Мне совершенно не хотелось попасть в чужие апартаменты и застать кого-то из гостей врасплох, что, разумеется, может вызвать неминуемый скандал. Подумав, я решил сначала постучаться, а уж потом гадать, какую из комнат приготовили для меня. Я начал с левой стороны. На мой стук никто не ответил. Я толкнул дверь, и она отворилась. Зайдя внутрь, я ничего не увидел – в комнате было темно.

– Извините, здесь кто-нибудь есть?

В ответ – тишина. Лишь с улицы доносились звуки музыки, смех и воодушевленные возгласы. Пытаясь нащупать выключатель, я сделал шаг влево и наступил на что-то мягкое. Я в ужасе отскочил, так как мне показалось, что кто-то охнул или громко выдохнул. Не найдя, где включается свет, я пулей вылетел в коридор и столкнулся с молодой привлекательной горничной с длинными рыжими волосами, тщательно убранными в хвост.

– Простите, я искал комнату для гостей, – поторопился объясниться я. – Меня зовут Генри Форкасл, я давний друг мисс Андерен.

– Какой именно: старшей или младшей? – спросила девушка, и я понял, что попал впросак.

– Мисс Матильды Андерен, – выпалил я, надеясь, что речь не идет об однофамилице с таким же именем.

– О, мисс Матильды, я поняла. Да, она говорила мне. Вот эта комната напротив, можете располагаться. А меня зовут Изабелла. Если что-то потребуется – просто позовите меня.

Служанка отворила мне дверь в соседнюю спальню и, мельком оглядев меня, неспешно удалилась.

Оказавшись в комнате, я сел на кровать и перевел дух. Могло ли мне показаться, что в той другой комнате кто-то был? И на что такое я наступил?

Матильда рассказала о каком-то важном деле, но теперь я даже боялся и подумать о возможных вариантах.

Меня начали одолевать сомнения и даже страх. Не стоило приезжать сюда. Я не видел Матильду много лет, кто знает, что могло произойти с ней за эти годы! А вдруг она помешалась, и все эти ее опасения просто плод ее больного воображения! Конечно, она не выглядела сумасшедшей, но многие умалишенные хорошо маскируются под обычных людей. С чего я вообще решил ввязаться в это дело? Вспомнив миловидную улыбку Матильды, я понял, что ее чары подействовали на меня безотказно. Каким бы рациональным не стремился быть мужчина, если дело касалось хорошенькой женщины, вся его рассудительность и осторожность исчезали на глазах.

Так, видимо, случилось и со мной, раз я, не раздумывая, бросился помогать Матильде, чтобы спасти ее от невидимой угрозы.

Я начал анализировать дальше и обнаружил еще одну странность. Горничная упомянула вторую мисс Андерен. Но откуда та взялась? У Матильды не было сестры, если только, конечно, какая-то дальняя родственница…

Я мог еще долго гадать, если бы ко мне в комнату не заглянуло непонятное детское личико с крупными веснушками.

– Вы друг Матильды? – спросила странная девочка с растрепанными волосами и шмыгнула носом.

– Да, меня зовут Генри, а тебя?

– Джорджиана. Почему вы не внизу вместе со всеми? – снова спросила она, и я понял, что сам не знаю ответа на этот вопрос.

– Можно сказать, что я тут отдыхаю.

– А разве вы уже устали? Вечер только что начался, – девочка с подозрением оглядела меня.

– Понимаешь, – я предпринял вторую попытку, – я вчера вечером был в театре, а потом долго добирался домой, в общем, плохо спал всю ночь. А сейчас решил немного перевести дух и набраться сил перед приемом.

Девочка снова шмыгнула и сощурила свои и без того узкие глаза.

– Значит, вы не хотели спрятаться тут и шпионить?

Я опешил, но постарался не подавать вида, что удивлен ее словами.

– Шпионить? Конечно, нет, а почему ты так решила?

– Потому, что сегодня должно произойти преступление. Громкое преступление. Сыщики наверняка дежурят по всему дому.

– Но с чего ты взяла, что… – я не успел договорить, так как чей-то голос раздался в коридоре:

– Мисс Андерен, вам пора переодеться к ужину. Идемте со мной.

Джорджиана показала язык и тут же скрылась, оставив меня в полном недоумении.

Неужели она и есть вторая мисс Андерен? Значит, все-таки сестра. Девочке на вид лет десять, вполне возможно, что мать Матильды родила вторую дочь, но моя тетка, которая все про всех всегда знала, ни разу не упомянула об этом. Хм, вряд ли она пропустила бы такое важное событие, как рождение ребенка в семье Андеренов.

Да и мать Матильды, миссис Луиза Андерен, была уже немолодой женщиной. Было крайне маловероятно, что она решилась на вторую беременность и роды, если учесть ее вечные проблемы со здоровьем.

Я взглянул на себя в зеркало и задумчиво провел рукой по волосам. С каждой встречей в этом доме загадок становилось все больше и больше.

Глава 2

Как раз с этого момента и начался мой рассказ – когда я, терзаемый сомнениями и тягостными мыслями, стал поправлять свой галстук.

Тень, следившая за мной из коридора, больше не появлялась, и я всерьез задумался о том, зачем Матильда пригласила меня сюда. Слова Джорджианы озадачили меня и в какой-то степени серьезно обеспокоили. Если здесь произойдет преступление, о котором говорила девочка, то будут допрашивать всех присутствующих, а моего имени нет в списке гостей, что будет выглядеть слишком подозрительно.

Заметно разволновавшись, я подошел к окну. Оно не было закрыто, и я распахнул створки настежь. Внизу продолжалось веселье, оркестр играл вальс Штрауса, и по всеобщему оживлению я догадался, что скоро должно произойти то, для чего собственно все и собрались на этом приеме. Но о чем я даже не был проинформирован, так как все, что урывками сообщала мне Матильда, было слишком непонятно и туманно.

Под моими окнами, видимо, располагались спальни других гостей, но свет не падал из их окон, из чего я заключил, что, кроме меня, все гости сейчас веселятся. Это не сильно расстроило меня, учитывая, что, по мнению странной девочки, среди гостей притаился опасный преступник.

Я уже хотел закрыть окно, но тут услышал скрип на улице внизу. Чей-то голос начал говорить по-французски. Я неплохо говорю на трех иностранных языках, и французский – один из моих любимых, но человек говорил с таким ужасным акцентом, что я почти ничего не смог разобрать.

– Мне нужны деньги, неужели это так трудно понять?

Мужчина говорил быстро и, как я уже сказал, на ломаном французском, но, к моему удивлению, ответ поступил четкий и ясный, на чистейшем английском:

– Сегодня на приеме будет устроен салют, все соберутся в парке, а в доме никого не останется. Этим нужно воспользоваться.

Было трудно понять, говорит это женщина с низким голосом или мужчина, но я все-таки склонялся к мысли, что это был мужчина.

Разговор прекратился. Похоже, эти двое покинули комнату. Все запутывалось еще больше. Кто-то замышлял ограбление, возможно, один из гостей и его сообщник. Но откуда девочка могла знать об опасности? Если только она не подслушала что-то, как и я. Судя по всему, Матильда позвала меня именно поэтому. В доме наверняка был сейф, в котором могли храниться драгоценности и наличные, а это хороший куш для любого вора. Ничего не стоит вступить в сговор с кем-то из домочадцев, выбрать удачный день с большим скоплением людей, как сегодня, и запустить руку в денежки Андеренов. Вполне вероятно, что Джорджиана предупредила Матильду и остальных, поэтому преступников ждут и попытаются схватить на месте с поличным – с деньгами на руках. Кое-что начинало проясняться. Значит, Матильда позвала меня, чтобы я мог тоже поучаствовать в поимке злоумышленников и оказать ей моральную поддержку.

Со всей этой суматохой я совсем позабыл, что Матильда упомянула своего жениха. Странно, что она не возложила на него эту функцию по участию в разоблачении, но, возможно, у нее были на то свои причины. Может, ей не хотелось, чтобы ее будущий муж знал, что ее семья замешана в громких скандалах, ведь исход сегодняшнего вечера никому не был известен.

Тут моим мучениям настал конец, так как в мою дверь постучали, и я услышал знакомый голос Матильды.

– Генри, – проворковала она, оказавшись рядом со мной, – вы просто чудо! Вам можно поручить любое дело. Признайтесь, вы никуда не выходили отсюда?

– Нет, никуда. Мы ведь договаривались, что я буду ждать вашего сигнала.

– Но неужели вам не захотелось побыть вместе с гостями? Я бы на вашем месте давно бы бросила все и спустилась вниз.

Я пожал плечами.

– Вы девушка, поэтому любопытство и желание быть на виду у вас сильно развиты. Мужчины предпочитают наблюдать за всем со стороны и больше размышлять, строить предположения.

Матильда бросила на меня восхищенный взгляд.

– Я не ошиблась в вас, Генри. Вы тот, кто мне нужен. Теперь самое время, чтобы посвятить вас в тайну моей семьи.

Я придвинулся ближе, и девушка продолжила:

– Так вот, все началось три месяца назад, когда моему отцу пришло первое письмо с угрозами.

– Какой-то сумасшедший? – предположил я.

– Нет, скорее, расчетливый мошенник. Он потребовал денег за молчание.

– Шантаж? – догадался я.

Матильда энергично закивала головой.

– Очень изощренный. И самое главное, это затрагивает честь нашей семьи. Я не могу сейчас рассказать вам всего, нет времени, да и это не влияет на суть дела. Но нам угрожали и просили заплатить пятьсот тысяч фунтов стерлингов, иначе правда выйдет наружу, а мой отец в результате лишится самого ценного.

– Но что такого должно произойти сегодня? – не выдержал я.

– Отец долго сомневался, не зная, как лучше поступить. Разумнее всего было обратиться в полицию, и поначалу отец хотел поступить именно так. Но потом пришло еще несколько писем подряд, в которых злоумышленник предупреждал, что в том случае, если мы уведомим полицейских, будет только хуже, и сделка не состоится. После этих угроз отец сказал нам с матерью, что больше не собирается рисковать самым дорогим для него и заплатит шантажисту. Было решено передать бандитам деньги и раз и навсегда покончить с этим. Преступники сами выбрали день приема, видимо, надеясь, что в случае привлечения полиции они смогут смешаться с толпой и, если потребуется, создать суматоху, чтобы незаметно исчезнуть.

– А что преступники должны передать в обмен на деньги?

– У них есть документы, которые содержат компрометирующую информацию. Это касается нашей семьи. Дело слишком деликатное, чтобы рисковать нашим положением в обществе, мы не можем пойти против преступников. Но я боюсь, что даже после того, как мы заплатим шантажистам, этот кошмар все равно не закончится.

– Это прекратится, только когда вымогатели окажутся за решеткой, – строго произнес я.

– К сожалению, моего отца невозможно переубедить. Мне остается только молиться, чтобы все прошло гладко и преступники отдали документы, после того как деньги окажутся в их руках, – вздохнула Матильда. – При первых залпах салюта отец откроет сейф и достанет оттуда деньги, а я в это время заберу у вымогателей компрометирующие документы. Все должно произойти ровно в девять часов вечера. И да поможет нам господь!

Я с восхищением посмотрел на Матильду и взял ее за руку.

– Вы такая смелая! И, кажется, совсем не боитесь. Даже мне стало жутко от всей этой истории. Но все равно не понимаю, как ваш отец может посылать на это дело вас, свою дочь!

Матильда вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и улыбнулась.

– Я сама предложила отцу свою помощь. Он не хотел впутывать меня, но другого выхода нет. Ему больше некому доверить эту тайну, поэтому приходится надеяться только на самих себя. Кроме нас двоих, никто не знает, когда и где произойдет обмен.

Я хотел поправить ее и сказать, что Джорджиана тоже в курсе дел, но на улице вдруг все затихло, и Матильда заспешила.

– Сейчас папа будет произносить речь, нам пора.

Мы вышли в коридор и устремились вниз к выходу.

– Я так и не спросил, в честь чего этот прием? Какое-то важное событие? – спросил я, пока мы спускались по лестнице.

– Благотворительный вечер. Мой отец часто устраивает подобные мероприятия. На них обычно собирается много народу, и в толпе легко спрятаться. Уверена, преступники уже где-то здесь.

Мы вышли на улицу, и атмосфера чудесного праздничного вечера мигом охватила меня. Дамы были одеты нарядно и даже немного вычурно. Смокинги джентльменов выглядели дорого и сидели как влитые. Видимо, благотворительностью занимались в основном хорошо обеспеченные люди, так что мое присутствие здесь выглядело явно случайным. Я никого не знал и просто наблюдал за происходящим, надеясь, что никому не придет в голову обращаться ко мне с вопросами.

– И я уповаю на то, что этот приют в Девоншире будет всегда помнить мое имя, помнить меня как человека, который много сделал для его развития, – закончил свою речь мистер Андерен, и на него тут же обрушился шквал аплодисментов.

– Великий человек, бесспорно великий человек, – произнес невысокий толстяк рядом с нами, и Матильда толкнула меня в бок.

– Кто это? – тихо спросил я.

– Этот коротышка? Мистер Корнуэлл. Он учредитель пансионата-интерната, которому отец жертвует большую сумму. Мама не слишком-то одобряет папину инициативу с такими крупными пожертвованиями, но, после того как мы взяли из приюта Джорджиану, она стала по-другому смотреть на такие заведения.

– Так Джорджиана вам не родная? – опешил я.

– Конечно нет! – воскликнула Матильда. – Родители удочерили ее пять лет назад, и с тех пор в нашей семье две мисс Андерен.

Девушка рассмеялась.

– Но я даже рада этому: теперь они воспитывают ее, а не меня. К тому же Джорджиана чудесный ребенок! Ее нельзя не любить!

Я вспомнил милое личико девочки и невольно улыбнулся: она в самом деле была прехорошенькой, просто кукла! Но ее поведение не было похоже на поведение девочки из аристократической семьи. Джорджиана сильно отличалась от детей своего круга и вряд ли когда-нибудь смогла бы стать настоящей леди, хотя теперешние воспитатели и гувернеры творят чудеса. Кто знает, возможно, через много лет, увидев Джорджиану на званом приеме, я просто не узнал бы ее.

Матильда прервала мои размышления, сильно дернув меня за рукав.

– Скоро все начнется, мне нужно идти.

– Подождите, я пойду с вами, – вскричал я.

– Ах, Генри, вы не знаете, что это за люди! Если они увидят вас, то не пойдут на сделку.

– Матильда,– я сжал ее руку в своей и горячо произнес: – Вы дороги мне, и я не хочу, чтобы вам причинили боль. Позвольте мне быть рядом с вами в эту трудную минуту. Я никоим образом не выдам себя, но, в случае чего, смогу быть наготове.

Матильда благодарно посмотрела на меня и пожала мою руку в ответ.

– Хорошо, тогда поспешим, – крикнула она, и мы бросились в дом.

Девушка провела меня длинным коридором, и мы оказались у ширмы.

– Ждите здесь, – шепнула она и прошмыгнула в дверь кабинета.

Я принялся ждать. Из-за ширмы я не мог видеть коридор, только слышать. Поэтому я весь превратился в слух, чтобы не пропустить преступников. Минуты тянулись бесконечно долго. Наконец раздались чьи-то тяжелые шаги. «Идет», – подумал я и замер на месте. Я старался не дышать, чтобы ничем не выдать своего присутствия, но мне казалось, что я двигаюсь, как слон.

Через минуту на улице началась пальба. Я понял, что салют в самом разгаре. Взрывались петарды, стреляли пушки, восторженные крики заполнили пространство около дома, и я отвлекся буквально на минуту, когда услышал крики. Но кричали не рядом со мной – где-то в доме, далеко от кабинета, возле которого я прятался.

Не зная, что мне делать, я в растерянности выглянул из-за ширмы. Никого не было видно. Либо преступники прошли мимо меня и уже были в кабинете вместе с Матильдой и ее отцом, либо еще не появлялись. Я не должен был покидать свой пост, не убедившись, что с Матильдой все хорошо, но тут крик повторился, и я стремглав все же бросился на второй этаж, откуда кричали.

В коридоре стояла молодая горничная, которую я сегодня уже видел вместе с Джорджианой. Ее лицо было бледным и заплаканным, руками она закрыла рот, но я понял, что кричала она. Отстранив перепуганную женщину, я вошел в комнату напротив своей спальни и замер на месте. На полу неподвижно лежало тело мужчины, а изо рта его текла струйка крови. Мужчина лежал на спине, немного завалившись на бок, рукав его пиджака был порван в двух местах, руки сжаты в кулаки.

Подойдя ближе, я взял мужчину за руку, но пульса не было. Вены на шее также не пульсировали. Человек был мертв. Приглядевшись, я заметил темное пятно на его груди – кровь успела впитаться в ткань его рубашки.

– Вы знаете, кто это? – обернувшись, спросил я горничную. Та не могла вымолвить и слова и только покрутила головой.

Мне стало ужасно скверно. Вот так история! Я мог представить себе все, что угодно, но убийство… Кажется, я по-настоящему влип.

Рыжеволосая горничная продолжала всхлипывать, я почувствовал, что еще пара минут – и с ней случится настоящая истерика.

– Вас ведь зовут Изабелла? – как можно мягче спросил я девушку.

– Изабелла, Изабелла Норд, – пролепетала она, глотая слезы.

– Вот что, Изабелла, – я взял служанку за руку. – Этот человек мертв. Судя по всему, его убили.

– Боже мой, святые угодники! – снова заголосила горничная, но я с силой потряс ее за руку.

– Вам нужно успокоиться. Сейчас я вызову полицию, они осмотрят все, снимут со всех показания и заберут тело. Вам нечего бояться, но нужно быть мужественной. Я уверен, вы сможете.

Я потрепал девушку по щеке, и в эту же секунду в комнату влетела Матильда. Увидев труп, моя подруга детства ахнула и отвернулась, закрыв лицо ладонями.

– Что с ним? – пролепетала она.

– Он мертв, – резко бросил я. – Матильда, я понимаю, что зрелище не из приятных, но вы должны его опознать. Посмотрите, этот человек вам знаком?

Борясь с приступом тошноты, Матильда приблизилась к трупу и нагнулась над ним.

– Это мистер Рональд Харрисон, директор приюта, из которого взяли Джорджиану, – слабым голосом выдавила Матильда. – Ума не приложу, откуда он взялся. Его не приглашали на прием.

– Рональд Харрисон убит? – услышав наш разговор, почти прокричал отец Матильды. Он, видимо, замешкался внизу и только сейчас поднимался по лестнице.

– Нужно срочно вызвать полицию, – только и смог ответить я, понимая, что история только начинается.