НАЧНЁМ С ПОНЕДЕЛЬНИКА

Дизайнер обложки НИКОЛАЙ КРАСНЕНКО

© СВЕТЛАНА СЕРВИЛИНА, 2020

© НИКОЛАЙ КРАСНЕНКО, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4474-3790-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Понедельник

10.12.2001

– Вы к кому? – охранник привстал со своего насиженного места и лениво потянулся.

«По-видимому, все затекло у парня», – с усмешкой подумала Юля и ответила нарочито важно:

– Я – к главному редактору!

– Ааа, так ее нет, – разочарованно ответил он.

– Как это «нет»? – от неожиданности девушка растерялась. Она подняла левую руку и сосредоточенно посмотрела на часы. – Карина Давидовна мне назначила встречу на два часа дня, а сейчас уже без пяти!

– А я тут при чем, – охранник почесал затылок и собрался сесть на место, однако, глянув гостье через плечо, заулыбался.

– Артур, привет, – махнул он входящему в коридор мужчине, – вот девушка пришла к вашей Карине, а ее нет.

Юля повернулась и увидела идущего уверенной походкой респектабельного молодого человека. На нем было черное кашемировое пальто и яркий модный шарф. Волнистые каштановые волосы слегка блестели от таявших снежинок, глубокие залысины говорили о том, что их обладателю уже за тридцать, но не портили его, а придавали определенный шарм. Вошедший снисходительно, и в то же время заинтересованно посмотрел на незнакомку и, поздоровавшись, спросил:

– А по какому поводу к редактору? Может быть, я могу помочь?

– Добрый день! А вы – кто?

– Я, милая, главный режиссер этой процветающей телевизионной компании, – театрально разведя руки, с легкой иронией ответил он.

– А я – журналист, – проигнорировав обращение к ней «милая», – представилась девушка, – принесла Карине Давидовне сценарий. Мы по телефону договорились на два часа. Артур тем временем уже прошел охрану и, оглянувшись, предложил:

– Пойдемте в редакцию, там подождете. Давидовна может обедать еще пару часов, – усмехнулся он и придержал дверь для Юлии.

В редакторской было удивительно тихо. Из восьми столов были заняты только три, никакого бешеного ритма, как на бывшей работе тут не наблюдалось. На гостью никто не обратил внимания, все мирно что-то писали, не поднимая головы. Просторная комната Юле понравилась и современным ремонтом, и огромными окнами до пола с вертикальными жалюзи и обилием растений в горшках. У входа стоял кожаный диван, на который она и присела в ожидании собеседования. Через несколько минут вновь появился Артур с чашкой кофе и протянул ее Юле.

– Карина скоро подъедет, только что звонила, так что угощайтесь нашим фирменным напитком, – опять с усмешкой произнес он.

Девушка приняла угощение и, отхлебнув глоток, почувствовала приятный вкус вареного ароматного кофе. «Может быть, даже хорошо, что редактор опаздывает, я немного успокоюсь, и не буду так волноваться, как на прошлом собеседовании в пятницу», – ободрила она себя. Журналистке опять вспомнилась недавняя встреча в редакции местной газеты, где противный бородавчатый дядька рассматривал ее с животным интересом, а потом задавал какие-то нездоровые вопросы о личной жизни. Посмотрев трудовую книжку, он громко икнул, перебирая своими пальцами-сардельками страницы Юлиного документа.

– Так-так, – важно произнес он, прочитав благодарности на последней странице, и вынес вердикт, – ну что же, Юлия Сергеевна, я вас, пожалуй, возьму на работу с испытательным сроком, но, – он ехидно ухмыльнулся, – гонорары будете получать стажерские.

От обиды девушка не знала, что сказать, и после короткой паузы с трудом выдавила из себя:

– Я же – не стажер, а журналист с высшим образованием и пятилетним опытом работы на телевидении. Дядька громко причмокнул и, небрежно протянув трудовую книжку гостье, завершил собеседование:

– Ну и идите на свое телевидение! Как только Юля оказалась на улице, ее подхватил холодный колючий ветер и понес прочь от негостеприимной редакции газеты. Из-за нешуточного мороза слёзы мгновенно застывали на щеках и больно щипали кожу. «Ах, зачем я уехала из Советска? – вдруг подумала она. – Я здесь – чужая, никому не нужная! Правильно говорила Анжелка, что лучше быть крупной рыбой в озере, чем мелкой – в море». Но молодая женщина тут же пресекла свои панические мысли, потому что продолжать жить в небольшом военном городке после развода с мужем, было бы ошибкой. Вырастет дочь и уедет учиться в институт, а она, уже состарившаяся, останется там совсем одна. Отогнав невеселые воспоминания, Юля допила кофе и, поставив пустую чашку на соседний стол, услышала энергичные шаги в коридоре. В проеме двери появилась яркая шатенка лет сорока в норковой шубе нараспашку. Она уверенным движением открыла кабинет с надписью «Главный редактор» и кивком пригласила девушку зайти.

– Ты – Симонова? – раздеваясь, спросила она.

– Да. Здравствуйте! – ответила гостья, доставая из объемной сумки папку. – Вот принесла сценарий, – и скромно положила на стол несколько исписанных листов.

Карина Давидовна ответила на приветствие и, усевшись за стол, сдвинула листы в сторону.

– Я потом прочитаю, – она внимательно посмотрела на Юлю, – расскажи о себе: стаж, образование, чем занималась?

– Образование – филологическое, на телевидении работаю уже пять лет, – корректно сообщила журналистка и оглядела кабинет главного редактора, считая, что вещи и обстановка о многом могут рассказать. Вся стена была завешена грамотами и благодарностями каналу и лично главному редактору в неказистых разносортных рамках, на столе – ворох каких-то документов, бумаги, ручек и карандашей. Тут же крем для рук и жидкость для снятия лака. Девушка незаметно вздохнула. «Неряха» – сделала вывод она про хозяйку кабинета.

– А на новостях работала? – тем временем продолжила допрос Карина.

– Да, на новостях была ведущей и сюжеты делала, свою программу вела…

– Вот как? Значит, многостаночница, – удовлетворенно подвела итог редактор, – я тебя беру, но пока внештатным корреспондентом. Завтра поедешь снимать репортаж для новостей, а авторскую программу, будешь делать между сюжетами. У меня на новостях народу не хватает. Согласна? Юля радостно кивнула.

– Тогда завтра в девять ноль-ноль, как штык, на работе, – редактор еще раз с любопытством посмотрела на журналистку и банально закончила собеседование, – испытательный срок – месяц!

Гостья попрощалась и вышла из кабинета. Она даже не ожидала, что собеседование пройдет так быстро, а главное, с таким отличным результатом. В последнюю неделю пришлось обойти несколько организаций, связанных с прессой и все безуспешно. А тут… Даже не верится. Юле захотелось по-поросячьи визгнуть, но в редакторской, через которую ей надо было пройти, было людно. Вернулись сразу две съемочные группы. Вот она до боли знакомая и такая любимая телевизионная суета! «Выйду на улицу и повизжу», – успокоила свое возбуждение Юлия. Однако рядом со ступеньками, ведущими на студию «Телеком», стоял новенький «Форд», из которого высунулась голова режиссера.

– Коллега, вас приняли на работу?

– Да! Приняли! – радостно крикнула она.

– И куда вы теперь?

– Домой, готовиться к первому рабочему дню в вашей процветающей компании, – повторив слова и широкий жест режиссера, засмеялась журналистка.

Артур оценил её остроумие и усмехнулся.

– Тогда, прошу в машину, я как раз еду в вашу сторону, – он открыл дверцу автомобиля.

– А вы – шутник, мне на Гиляровского, – усаживаясь на переднее сиденье, уточнила она.

– Давайте знакомиться. Артур, – и он протянул руку.

– Юлия, – она крепко пожала ее и, улыбнувшись, добавила, – теперь мы – сотрудники.

– Кстати, сотрудница, как тебе наш коллектив, ничего, что я на «ты»?

– Ничего. Коллектив… Ну, кроме вас с Кариной Давидовной я не успела ни с кем познакомиться, видела пару девушек в редакторской…

– Это да, – Артур снова усмехнулся, – у нас много молодых девушек, некоторым нет даже пятидесяти!

Юля засмеялась.

– А с вами весело!

– Ну, мы же на «ты», – улыбнулся режиссер, – я тебя, Юленька, хочу предупредить. Коллектив у нас непростой, многие попали сюда благодаря связям – родственным или половым с начальниками большими и малыми. Поэтому нужно быть начеку и не особенно обольщаться улыбкам и комплиментам.

– А вы, ой, прости, ты – чей родственник?

– Я имел в виду наших теток. Мужчин это не касается, – он беззвучно засмеялся и продолжил, – тебя Карина взяла, как рабочую лошадку, и глупо было бы не взять: красивая, телевизионная, с хорошей дикцией. Ты наш эфир смотрела?

– Нет, – слегка покраснев от такого количества комплиментов, ответила Симонова, – я недавно сюда переехала.

– И не смотри этот цирк! У нас ведущие одна лучше другой: то с выпученными глазками, то длинноносенькая, то картавенькая, то гундосенькая. И все они почему-то хотят работать на телевидении! И обязательно, чтобы их в «ящике» показывали.

– Грустно.

– Не то слово, – впервые мужчина был не ироничен.

– Я считаю, что ведущая программы не должна быть красавицей. Главное, это обаяние и грамотная речь. Вот из тебя получился бы отличный ведущий.

– Ну нет, – хмыкнул он, – мне и без ведения работы хватает. Сегодня с утра уже две программы отсняли в театре. А через час, – он глянул на электронные часы, расположенные на панели автомобиля, – монтаж. Потом отсмотреть снятый материал надо. Не поверишь, времени на личную жизнь не хватает.

– А ты всех новеньких подвозишь?

– Нет, не всех, – собеседник хитро прищурился и посмотрел на девушку, – только красивых! А если серьезно, – продолжил он, – у меня встреча отложилась на два часа. На монтаж еще рано, там другую программу собирают… Дай думаю, подвезу новую сотрудницу, сегодня мороз на дворе.

Когда машина остановилась у подъезда, Артур вышел и, обойдя автомобиль, открыл пассажирскую дверь. «Ну надо же, какой галантный!» – подумала Юля и, поблагодарив мужчину, вихрем влетела на четвертый этаж. Дочка уже была дома, судя по звукам, раздающимся из кухни.

– Мамуль, а я обед готовлю, – в дверном проеме показалось розовощекое личико с двумя озорными светло-русыми косичками.

– Ты моя хозяюшка, – Юля подошла к плите, чмокнула дочку и заглянула в сковородку, – а что там, Марта? – кивнула она на яростно скворчащую массу.

– Это – пельмени. Я их из морозилки достала, но они немного слиплись. Сейчас посыплю сыром, и будет готово, – со знанием дела добавила девочка.

– В холодильнике же есть котлетки.

– Котлетки готовила ты, а это блюдо – я! – с достоинством проговорила восьмилетняя дочь.

– Значит, будем есть то, что готовит моя доченька, – она обняла Марту и добавила, – а меня на работу взяли!

– Вот здорово, – девочка прижалась к матери, – ты опять будешь работать «звездой»?

Женщина поцеловала дочь и весело произнесла:

– Пока просто внештатным корреспондентом. За обедом Марта с упоением рассказывала о своих новых одноклассниках, сравнивая с «ребятишками» из Советска. «Конечно, – подумала Юля, слушая непрерывную болтовню дочери, – первое время ей будет сложно, в военном городке жизнь шла по своим правилам. Все было отлажено и знакомо. В классе учились дети офицеров, из благополучных, как сейчас принято говорить, семей. Здесь – другое дело. „Винегрет“, – как любит выражаться мама. Теперь только на нее надежда. Людмила Алексеевна Краснова – директор школы и свою внучку в обиду не даст. Да и Марта – девочка коммуникабельная и доброжелательная, проблем с оценками никогда не было, освоится и здесь». Вечером она вновь мысленно вернулась к встрече с главным редактором. «Как же замечательно, что ее взяли на работу! Опять любимое дело!» Ей захотелось рассказать кому-нибудь о сегодняшней удаче. Сняв с телефонного аппарата трубку, она набрала номер школьной подруги Сони Аюповой. После нескольких протяжных гудков раздалось усталое «Але».

– Сонечка, привет!

– О, Люлек, это ты? – Да, моя дорогая! Я с завтрашнего дня на телестудии работаю!

– Поздравляю! Вот видишь, а ты отчаивалась.

– Спасибо, что посоветовала мне на «Телеком» пойти.

– Конечно, твое место на телевидении, – убежденно ответила подруга, – а ты сомневалась: «Начну с газеты, осмотрюсь», – смешно растягивая слова и подражая Юлии, продолжила та, и серьезно добавила, – когда теперь тебя смотреть?

– Я пока на сюжетах. Сонечка, мне до сих пор не верится!

– Краснова, я всегда тебе говорю – не занижай собственную планку! Ты у нас – умничка, красавица…

– Да-да, – перебила ее журналистка, – только, почему-то такую умничку и красавицу две недели никто на работу не брал.

– Бояться конкуренции, балда, вот и не берут.

– А у тебя, как дела?

– У меня все, как обычно – накормила мужа и детей, прилегла отдохнуть. День был тяжелый, привезли опять двух молоденьких девчонок – суицидок…

– В твоей токсикологии свято место пусто не бывает, – философски заметила бывшая одноклассница, – травятся из-за несчастной любви?

– Одна – из-за любви, а другая – родителей попугать, чтоб посговорчивей были. Автомобиль девчонка захотела. Чуть до морга не доигралась…

– Да, у всех свои цели.

– Это точно! А у нас самая целеустремленная – ты, – проговорила Соня, – ну, скажи, как можно умудриться за один месяц продать в Советске квартиру, купить здесь, перевезти вещи и даже сделать косметический ремонт?

– Просто я так решила…

– Решить мало – надо еще – смочь! Ты, Юлька, правда, молодец!

Вторник
11.12.01

Покормив любимое чадо сытным завтраком и отправив в школу, Юля поставила на зажженную конфорку турку и улыбнулась своим мыслям: «Сегодня мой первый рабочий день на „Телекоме“. Как меня примут в новом коллективе?» Она приехала на студию пораньше, заняла свободный стол и стала осматриваться. Судя по верхней одежде на вешалке, народ на работу не спешил. Кабинет главного редактора тоже был закрыт. Позвякивая ведром, в редакторскую вошла пожилая женщина и, облокотившись на швабру, приветливо спросила:

– Новенькая?

Юля улыбнулась и поздоровалась с уборщицей.

– Наши так рано не приходят, – намочив в ведре тряпку, женщина усердно принялась мыть полы, время от времени посматривая на девушку, – меня зовут Галина, можешь называть тетей Галей, как удобно. У нас в коридоре стоит кофеварка, а рядом печенюшки лежат на тарелке. Иди, налей себе, не стесняйся! Это для всех сотрудников.

– Спасибо, тетя Галя, я дома позавтракала. А меня зовут Юля, – представилась она.

– Очень приятно! Ну, смотри, дело хозяйское, – она достала из кармана тряпку и протерла зеркало рядом с вешалкой, – а в обиду себя не давай, а то наши «акулы пера» съедят кого хошь.

– Что, такие хищные? – Симоновой импонировало простодушие женщины.

– Зубастые, – усмехнулась Галина и повернула голову на звук приближающихся шагов.

В редакторскую вошла молодая девушка с большой спортивной сумкой на плече. Объемная куртка-аляска скрывала фигуру вошедшей. Она была скорее похожа на туриста, чем на сотрудника телекомпании. Девушка поздоровалась и, посмотрев на стенд с графиком съемок, покинула помещение.

– Тоже – внештатница, – кивнула в сторону выхода уборщица, – спортивные передачи ведет.

Примерно через полчаса в соседнее кресло плюхнулась невысокая женщина лет тридцати пяти с короткой рыжей челкой.

– Привет! Новенькая?

– Да, – ответила Юлия и представилась.

– Настя, – шурша бумагой, произнесла соседка, ища что-то на столе, в ящиках и даже в мусорной корзине, – ты представляешь, вчера положила сюда пресс-релиз заседания местной Думы, сегодня надо сюжет писать, а куда он делся, не знаю!

– А почему вчера не написала по свежим впечатлениям?

– Куда торопиться? – Настя пожала плечами. – Мы же – не государственная телекомпания. Кстати, ты тоже особо не спеши, а то потом и нас Давидовна будет подгонять и прессовать!

– Доброе утро! А где здесь новенькая? – в редакторскую вошел черноволосый мужчина лет тридцати с камерой наперевес. Он посмотрел на Юлю и твердо сказал:

– Через десять минут выезд.

– Тебе повезло, – Настя кивнула на сотрудника, шаги которого уже гулко раздавались в коридоре, – на первую съемку едешь с нашим лучшим оператором.

– А у вас большой коллектив? – поинтересовалась журналистка, застегивая дубленку.

– Да нет, – в раздумье ответила соседка по столу, – штатных сотрудников всего пятнадцать, и по контракту работают человек семь.

В машине оператор рассказал о предстоящей съемке и представился:

– Виктор.

Из потертого черного кофра он достал микрофон с логотипом телекомпании и торжественно вручил его корреспондентке.

– Вот тебе орудие труда, – подмигнул он Юлии, – с почином!

Событие оказалось интересным – открытие выставки молодых художников. Виктор помог «новенькой» освоится, подсказал, где руководитель регионального отделения Союза художников, представители отдела культуры городской администрации и директор местного выставочного зала. Оператор отснял событие, потом записали несколько интервью и, довольные, поехали на студию.

– А ты – молодец, – похвалил Виктор новую сотрудницу, – хорошие вопросы задавала, все профессионально. Давно на телевидении?

– Уже шестой год.

– А где раньше работала? Я тебя не видел среди пишущей братии…

– Я после института уехала в Советск, а теперь вернулась в родной город… Спустя десять лет. Виктор засмеялся.

– А я думал тебе лет двадцать пять, – он еще раз внимательно посмотрел на Симонову и уверенно добавил, – не больше.

– Спасибо, – она смущенно улыбнулась, – нет, уже тридцать два.

Оператор поднял брови и хмыкнул, по-видимому, удивившись такой не характерной правдивости в отношении своего возраста представительницей слабого пола.

– Замужем?

– Какова цель вашего допроса? – шутливо парировала журналистка.

– Искренний интерес к новому человеку на студии, – улыбаясь, ответил Виктор.

– Ну, если, искренний, – иронично продолжила Юля и ответила достаточно серьезно, – уже нет.

Водитель, мужчина средних лет, сначала молча слушал беседу сотрудников, наблюдая время от времени в зеркало заднего вида за новой корреспонденткой, но потом не выдержал и прокомментировал:

– Юленька, у нас Виктор – первый сердцеед на студии. Будь осторожна!

– Вот, напраслину наговариваешь на человека, Гришаня, – шутливо проговорил коллега, – я же оператор – личность творческая, соответственно должен ценить все прекрасное! Водитель засмеялся и, посмотрев в окно, громко сказал:

– Приехали!

Зайдя на студию, Юля сразу почувствовала что-то неладное. Охранника на месте не было, в курилке – никого, а из редакторской все сбежали, как на пожар. Раскрытые блокноты на столах, шарфики на спинках стульев и даже чашки с еще неостывшим кофе. Журналистка сняла дубленку, аккуратно повесила на плечики и оглянулась на звук шагов.

– На, держи для отсмотра, – Виктор протянул кассету и спросил удивленно, оглядываясь по сторонам, – а куда все подевались?

Не успела Юля ответить, как из двери кабинета главного редактора выглянула взволнованная Настя и, махнув рукой, крикнула:

– Ребята, идите сюда! В небольшом кабинете набилось человек десять, и вновь прибывшим негде было присесть. Некоторые сидели даже на тумбочке и подоконнике. Рядом с Кариной Давидовной расположился майор милиции и, посмотрев на Юлию и Виктора, спросил:

– А вы, где были?

– Мы только что вернулись со съемки. Выставку снимали, а что случилось? – Виктор подвинул сотрудника, который сидел на стуле с краю и устроился с ним рядом.

– Вот что, господа, – откашлявшись, начал майор, – вы все должны подробно написать, что делали вчера вечером, – он строго оглядел собравшихся и продолжил, – может быть, кто-то видел чужих на телестудии или что-нибудь подозрительное. Постарайтесь вспомнить все детали.

– А карманы выворачивать? – не унимался Виктор.

– Это не смешно. Убит ваш коллега, и вы обязаны помогать следствию, – твердо сказал офицер, не глядя на шутника.

– Убит? Кто? – Виктор изумленно посмотрел вокруг словно ища подтверждение словам офицера.

– Сегодня в коридоре, рядом со складом нашли тело Артура Гордина, – Карина встала из-за стола, – поэтому, как сказал майор Осипов, все должны сосредоточиться и написать то, что, по вашему мнению, может помочь следствию. Эфир сегодня выходит в обычном режиме, поэтому не забывайте о своих прямых обязанностях.

– Как только закончите, приносите все написанное в кабинет главного режиссера, пока наша оперативно-следственная группа расположилась там, – майор опять кашлянул и продолжил, – и еще, господа телевизионщики, я буду вызывать вас туда же для опроса.

– Если всем все понятно – расходитесь по своим рабочим местам и занимайтесь делом, – напоследок добавила Карина. Все, не сговариваясь, встали и пошли в курилку. Надо было обсудить произошедшее – слишком неожиданным стало это событие для всего коллектива. Юля, очарованная накануне галантностью и остроумием Артура, была шокирована известием о его смерти. Все высказывали свои соображения, даже самые нелепые. Неказистая девица с оттопыренной нижней губой и с сигаретой в нарочито длинном мундштуке, выпуская дым, важно произнесла:

– Явно, это сделал кто-то чужой! Мы же все любили Артурчика, правда?

Многие согласно закивали.

– А я сначала подумал, что на студии что-то украли, – Виктор посмотрел на собравшихся, – помните, в прошлом году камера пропала?

– Лучше бы, конечно, камера пропала, – вздохнув, проговорил молодой мужчина с ямочкой на подбородке, – а я утром на студию иду, смотрю – «Форд» стоит. Еще подумал, с каких это пор Гордин так рано на работу приезжает…

– Народ, а кто вчера ушел с работы последним? – слегка картавя, спросил невысокий парень в сером строгом костюме.

– Мы все, кто работал на эфире, – туша сигарету, ответил мужчина в когда-то модном турецком пуловере с надписью «BOYS» на животе.

– Ребята, – вступил в обсуждение парень с гладко зачесанными темными волосами, схваченными резинкой в «хвост», – кто-нибудь знает, как убили Артура? Ну, в смысле, чем?

– Я видел кровавое пятно на груди… Наверное, след от ножа, – печально произнес высокий худощавый молодой мужчина в объемном светлом свитере.

– А кто, кстати, обнаружил… труп? – не унималась девица с мундштуком.

– Я и обнаружил, – ответил последний, – пошел сегодня утром на склад, а там, у двери, Артур лежит. Честно скажу, растерялся. Потом позвонил в милицию. А чтобы до их приезда не натоптали, никому ничего не сказал…

Юля присматривалась к своим новым сотрудникам. Они все такие разные: симпатичные и не очень, одетые дорого и совсем простенько, а порой и неряшливо. Но никто не похож на убийцу. Хотя, судя по известным детективным романам, убийцы из толпы не выделяются, они такие же люди, как все. Симонова вернулась к своему столу и попыталась сосредоточиться и написать сюжет, вспоминая прекрасные пейзажи, портреты и натюрморты. Спустя час она постучала в кабинет главного редактора. Карина удивленно спросила:

– Что-то не получается?

– Нет, у меня все готово, – она махнула исписанным листом, – вот, принесла «на читку».

– Уже? – хмыкнула редактор, удивившись, по-видимому, такой скорости.

– Слушай, Симонова, ты же – опытный журналист, а не стажер. Иди на монтаж, у меня и без тебя голова идёт кругом от сегодняшних событий. Если есть вопросы – спроси у кого-нибудь на студии, у нас тут все – профессионалы.

Юля растерянно вышла из кабинета. «Вот это да! – подумала она. – Такое доверие или пофигизм?» Она подошла к единственной знакомой из редакторов.

– Настя, ты не прочитаешь мой сценарий?

– Ой, слушай, у самой два сюжета. Иди, монтируй, – отмахнулась и та.

Юля уныло направилась по коридору, пытаясь найти «монтажку». Дверь с надписью «Павильон» резко открылась, и журналистка увидела Виктора.

– Представляешь, у меня никто текст не вычитывает, – растерянно сообщила она, – у вас всегда так или это из-за ЧП?

– У нас по-разному, – грустно улыбнулся он, – пойдем в курилку, я почитаю. Хочешь?

– Конечно, хочу, – она прищурила глаза и подняла вверх большой палец, – мне повезло с оператором!

В курилке Виктор не спеша, достал красивую трубку шоколадного цвета, заправил ее табаком, примял изящной топталкой и прикурил. Очевидно, заметила про себя Юля, что для него эта процедура не просто курение, а настоящий ритуал. Потом оператор глубоко затянулся и, медленно выдохнув ароматный дым, взял лист из рук журналистки. Виктор углубился в чтение, а девушка с интересом посмотрела на коллегу. Выше среднего роста, достаточно привлекательный молодой человек, одетый в черные джинсы и водолазку. «Очень красивая обувь, такого же цвета, как трубка», – успела подумать она. Сделав пару мелких, но достаточно уместных замечаний, мужчина похвалил Юлю и показал жестом, куда идти монтировать. Она решила быстрее закончить работу над сюжетом и тут же отправилась по коридору в направлении «монтажки». У двери она прислушалась и, убедившись, что звук не пишется, аккуратно её открыла. За режиссерским пультом сидел тот самый парень с хвостиком, которого журналистка приметила еще в курилке. «Ему только электрогитары не хватает», – усмехнулась она про себя, обратив внимание на сапоги – «казаки» и черные кожаные штаны. Режиссер улыбнулся и показал место за микрофоном:

– Ну как, осваиваетесь у нас? – доброжелательно спросил он.

– Да, понемногу… – Тогда давайте знакомиться. Я – режиссер новостей Руслан Агафонов.

– Юлия Симонова, журналист, – она улыбнулась.

– А у нас вот беда случилась… Жалко Артура… А вы его и не знали, пожалуй.

– Я вчера с ним познакомилась. Он такой веселый… был.

– Ага, наш Артурчик был веселый, – вздохнул Руслан, – но только не со всеми.

– Почему?

– Ну, он такой… был. Острил только с теми, кто ему нравился. А если ему человек не нравился, то бррр, – и хозяин «монтажки» сделал недовольную гримасу, – в общем, с главным режиссером лучше было не ссориться, – усмехнулся Руслан.

– А мне показалось, что у вас дружный коллектив, – Юле захотелось разговорить собеседника и больше узнать о погибшем.

– Нормальный коллектив, – как-то уклончиво проговорил тот, – ну что, будем монтировать?

– Да, давайте. Закончив наговаривать закадровый текст, Юля опять попыталась завести беседу об Артуре, пока Руслан «набирал» видеоряд. На этот раз режиссер выдал интересную информацию. Оказывается, «не дружил» погибший с главным редактором.

– Ты же теперь в нашей команде, – оправдывая свою откровенность, продолжил Руслан, – Карина, мягко выражаясь, – баба желчная и жадная, со всего и всегда хочет поиметь. Вот недавно, например, проводили телевизионный детский конкурс на лучший танец. Кроме солидных призов, которые предоставил спонсор, всем участникам давали шоколадки. Так представляешь, ушлая Карина пару ящиков приперла к себе в кабинет и ест потихоньку. Уборщица успевает только обертки выбрасывать. Все знают и молчат, а Артур на летучке при всех выдал: «Ты бы, Карина, станцевала нам что ли. Хоть посмотрели бы, за что шоколадки второй месяц лопаешь», – он негромко засмеялся, – Карина так орала! Типа: не твое дело, смотри лучше за своими бабами! Может быть, словоохотливый режиссер еще что-нибудь рассказал, но тут открылась дверь и девица, которая курила через длинный мундштук, с порога спросила:

– Ты – Юля? Тебя в кабинет главного режиссера зовут! Руслан, не оборачиваясь, ответил за «новенькую»:

– Да мы только скелет собрали, еще закрывать по видео надо!

– Сам закроешь, Агафонов, в первый раз что ли? Ее майор зовет!

– Да она же ничего не знает, чё её допрашивать?

– Слышь, Руслан, не твое дело. Мне сказали, чтоб я позвала – я зову!

Парень повернулся и с неприязнью посмотрел на девицу. Юля вылезла из-за стойки с микрофоном и вежливо спросила «мундштучную»:

– Вы мне покажите, куда идти?

– Естественно, – важно заявила девица и добавила снисходительно, – да ты не бойся, уже почти всех, кто на студии, допросили.

– А я и не боюсь, – с достоинством ответила Симонова и последовала за коллегой.

У Артура в кабинете она не была, поэтому с интересом огляделась. Здесь все было добротно и по-мужски уютно: удобное кожаное кресло, сквозь стеклянные створки шкафа видны аккуратно поставленные видеокассеты, на стене – календарь и фотографии рабочих моментов съемок в стильных рамках, на столе – современный канцелярский набор, фото ребенка, а над столом – небольшая полка с сувенирами, среди которых забавная игрушка – пучеглазая сова.

– Садитесь, – майор кивнул на стул, – и представьтесь.

– Симонова Юлия Сергеевна. После того, как журналистка продиктовала свои паспортные данные и год рождения, майор Осипов спросил:

– Юлия Сергеевна, а вы знали убитого раньше?

– Нет, не знала, – ответила она и добавила, – я вчера увидела его впервые.

– Тогда куда же вы с ним на машине поехали после собеседования?

«Ого, – кто-то видел и уже доложил! Хороший коллективчик!» – с иронией подумала Юля и пересказала майору свою беседу с режиссером.

– Как я понял, у Артура Гордина отложилась встреча. Почему же тогда он не остался на студии, а повез незнакомую девушку домой?

– Откуда я знаю? В тот момент я была рада, что меня приняли на работу, а тут главный режиссер предлагает подвести. Ничего криминального я в этом не вижу.

В дверь просунулась голова лейтенанта:

– Андрей Борисович, мы с медэкспертом тут все закончили, едем в контору.

– Давай, Виталик! Я тоже скоро подъеду, – и, повернувшись к девушке, продолжил, – а где вы раньше работали, Юлия Сергеевна?

– На телевидении в Советске – это районный центр, – решила уточнить журналистка.

– В Советске? – переспросил он и заулыбался. – Там начальником убойного отдела служит мой однокашник – Никаноров.

– Володя?

– Вы его знаете? – сразу оживился Осипов.

– Ну, конечно, я с ним передачи делала о преступности в городе и охране правопорядка. И вообще, мы с ним подружились.

– Надо же, вот мир тесен, – подытожил собеседник и неожиданно пожаловался новой знакомой, – устал я сегодня, Юлия Сергеевна, – и, глянув на часы, предложил, – внизу – кафе. Давайте спустимся и перекусим, а то уже четвертый час…

– Замечательная идея, – с улыбкой ответила журналистка, – я с утра даже кофе не пила.

Вечер еще не наступил, и в зале было мало посетителей. В углу сидела парочка влюбленных, которые пришли сюда, видимо, погреться, а у окна – две пожилые дамы обсуждали что-то шепотом. Поэтому, заказ принесли быстро. За обедом майор расслабился и стал вспоминать институтские годы и общего знакомого Владимира Никанорова, а Юля незаметно рассматривала собеседника. Спортивного сложения мужчина лет тридцати пяти – тридцати шести, на первый взгляд, был самый обыкновенный и ничем не примечательный. Короткие темно-русые волосы смешно торчали, видимо от ношения фуражки. Вне кабинета, Осипова как будто подменили. Он улыбался, рассказывая о друге, и эта обаятельная улыбка удивительным образом изменила его лицо. В синих глазах появились озорные искорки.

– А что вы, Юлия Сергеевна, можете рассказать о Гордине?