Cекретные золотые первопроходцы из донской земли

Введение

Эта книга о той энергетике золотой Донской Земли, что позволяла ее воспитанникам – первопроходцам менять во второй половине XX века всемирную политическую атмосферу. О четырех из них – Героях в Советском Союзе практически ничего не знали и сейчас о них почти ничего не известно, ведь их деятельность и они сами были скрыты под завесой строгой секретности. О пятом Герое может быть известно многое и у нас, и за рубежом, но мало кто задумывается над тем, что его становление было связано тоже с Донской Землей.

Напрашивается вопрос, неужели энергетика Донской земли была настолько сильна, если выдала «на гора» трех дважды Героев Социалистического Труда, одного Героя Социалистического Труда и Героя Советского Союза, перевернувших политическое противостояние самых могущественных держав на нашей планете?

Раскройте эту книгу, познакомьтесь с тремя дважды Героями Социалистического Труда Л.В. Смирновым (1916–2001), А.М. Макаровым (1906–1999), С.П. Королевым (1907–1966), Героем Социалистического Труда Ю.А. Сметаниным (1925–1999) и Героем Советского Союза Г.А. Вартаняном (1924–2012). И вы откроете для себя кипучую энергию Героев, заставивших измениться многое на Земном шаре.

Начнем наше повествование с древних времен, позволивших Донской земле создать своих секретных героев. Но прежде чем окунуться в историческое повествование, предлагаю вам, уважаемые читатели, задуматься над четверостишием средневекового персидского поэта Омара Хайама:

 
Все, что видим мы, – видимость только одна,
Далеко от поверхности моря до дна.
Полагай несущественным явное в мире,
Ибо тайная сущность вещей – не видна.
 

Глава I. Бурные события на древней донской земле

1. Встреча выдающегося государственного деятеля Смирнова с его политехническим учителем Пальшау

В конце шестидесятых годов в Новочеркасске отмечали очередной юбилей старейшего высшего учебного заведения юга России Новочеркасского политехнического института имени Серго Орджоникидзе. По институту разнесся слух – приезжает очень важная правительственная персона, окончившая НПИ. По этому поводу будут приняты беспрецедентные меры безопасности. Весь преподавательский состав и всех студентов прошерстит КГБ. При малейшем подозрении в связях с заграницей и даже не уличенного в них КГБ отправит за пределы Новочеркасска. А может быть и сошлют на Соловки, если подозреваемый предпримет усилия для встречи с правительственной персоной.

Ректор института хранил загадочное молчание. В здании энергетического факультета начались массовые проверки. Кого искали и что искали и кем были эти сыщики, никто не знал. Был перекрыт доступ на институтскую территорию все посторонних лиц. Началась проверка у студентов студенческих билетов, а у доцентов и профессоров – их удостоверений.

Наконец-то, к главному корпусу НПИ, оцепленному людьми в штатском, подкатила вереница черных лимузинов. Впереди милицейская машина с мигалкой. По институтским ступенькам сбежал ректор института Михаил Александрович Фролов:

– Уважаемый Леонид Васильевич! Ваш родной институт рад приветствовать Вас, своего выдающегося питомца, лауреата Ленинской премии, Героя…

– Михаил Александрович! К чему красноречие! Я так давно мечтал вновь окунуться в политехническую среду Новочеркасска, пройтись по аудиториям энергофака вместе с любимым преподавателем Михаилом Владимировичем Пальшау. Что-то я не вижу его среди встречающих? Где мой наставник моей молодости?

Леониду Васильевичу на ухо прошептал первый секретарь Ростовского обкома партии Иван Афанасьевич Бондаренко:

– Ему уже восемьдесят лет. Еле ходит. Болен. Но его уже посадили в «Волгу», встретитесь на Энергофаке.

Далее было торжественное собрание в главном корпусе НПИ. Участники собрания с любопытством рассматривали в президиуме высокого крупнолицего бывшего студента энергофака, а ныне самого неизвестного для них советского государственного деятеля.

На энергофаке встретили Леонида Васильевича Смирнова аплодисментами. Леонид Васильевич с каждым поздоровался. Крепко обнял Пальшау.

В расположенной напротив энергофака столовой были составлены столы в один большой, как назвали его энергофаковцы – банкетный. Зазвенели бокалы.

Леонид Васильевич провозгласил тост в честь своего студенческого наставника Пальшау. А затем, попозже, отвел его в сторонку и спросил:

– Михаил Владимирович, как поживает наш общий любимец курган Хохлач? Помните, как мы с вами выходили за пределы территории института и пытались отыскать древние сокровища?

– Не забыл, Леша!

– Наконец-то, я услышал от вас то, что хотел услышать, собираясь в Новочеркасск. Даже мои бывшие сокурсники величают меня по имени и отчеству. Так что же, вы нашли остатки золотых скифских сокровищ? Если нам с вами не удалось их отыскать вместе, то, может быть, вам повезло позже?

– Леша! Молодость есть молодость. Тогда мы с тобой мечтали об электрификации всей страны. И нам сокровища были нужны для ее претворения в жизнь. А вместо этого мне впаяли срок, и я оказался в Сибири.

– В тридцать восьмом я недоумевал, зачем? Почему? А через пять лет попытался повлиять на вашу судьбу через наркома Устинова.

– Так это с твоей помощью я после освобождения вновь оказался в НПИ?

– Что было, то было. Донская земля претерпела множество необычных исторических превращений. О них можно сочинять исторические романы. О донских сокровищах, золотых и человеческих.

2. Смертельная тайна «петушиных» окрестностей Новочеркасского переулка

Двери в комнаты были открыты. Из дальней доносились женские голоса. Бабушки спорили с Мари. Из обрывков фраз было понятно, что речь идет о том самом неведомом петухе. О нем ходили по Новочеркасску какие-то сумасбродные нашептывания.

– Александра! Ты самая старшая из нас. Наверняка знаешь, где родители закопали петуха! Ладно уж, нам твоим таким же, как и ты, престарелым сестрам, ты не намерена раскрыть тайну. Но ведь Мари приехала из заграницы только ради него!

– Как вы мне надоели! Расскажи! Расскажи! Да еще и покажи! Ткни пальцем или даже носом в кучу земли! Тайна есть тайна. Мне за восемьдесят. Когда будет восемьдесят пять, тогда и раскрою тайну Хохлача.

Из той дальней комнаты выбежала младшая из трех престарелых сестер. Квартировавший в этом домике студент выскочил на крыльцо, как ошпаренный. Так значит, тайна – не бред гречанки и настолько существенна, что из-за нее разругались его хозяйки?

Младшая из хозяек схватила его за руку:

– Станя! Вызови «скорую помощь»! Александре плохо! У нее сердце колотится, как бешеное.

Примчалась «скорая помощь». Врачи констатировали смерть старшей хозяйки. Сердце не выдержало!

Прошло дней десять после ее похорон. Мари зашла в комнату студента:

– Станек, ты прекрасный экскурсовод! Мне нужна твоя помощь. Можешь показать мне окрестности переулка Галины Петровой?

– Почему вы все называете меня по-польски?

– Потому что в нашем роду кое кто взял в жены полячку. Когда в начале XX века донские казаки усмиряли восстание поляков и российский император в знак наказания приказал переместить Варшавский политехнический институт в Новочеркасск и переименовать его в Новочеркасский политехнический, один из моих предков привез в Новочеркасск жену-полячку. Станек, так ты мне покажешь окрестности переулка Галины Петровой?..

3. Ленинградский археолог Серафима Капошина, влюбленная в Донской край

…У каждого свой путь для общения с предками. Что осталось от них в нашем зачастую непредсказуемом мире? Конечно, очень мало – легенды, былины, летописи, в которых могут разобраться разве что только ученые мужи. Дошедшие до нас реликвии в виде многотысячелетних городищ, укрытых наслоениями, сотворенными следующими поколениями и матушкой природой. Древние соборы, в которых мы поклоняемся неутомимым основателям нашей человеческой цивилизации.

Величие наших предков особо ощущается в Петербурге.

В 1959 году группа студентов – дипломников Новочеркасского политехнического института обосновалась на Старом Невском проспекте. Порывшись в книгах они узнали, что начало Старому Невскому было положено монахами Александро-Невского монастыря. Название этого монастыря было данью почтения русскому национальному герою Великому святому князю Александру Невскому. Сам монастырь был построен при императоре Петре I. Впоследствии монастырь стал Лаврой. Для удобства сообщения со строящимся городом Санкт – Петербургом монахи прорубили в лесной чаще просеку. Она протянулась от монастыря до болота. А от Адмиралтейства до болота Петр I приказал вырубить для дороги в лесу деревья и выкорчевать пни.

То болото было особенным. Возле него начинался тракт в глубину России до Великого древнего Новгорода. Это болото ныне называется площадью Восстания.

Но во времена Петра I болото было ликвидировано. Начало тракта, просека и адмиралтейская дорога были соединены – появились площадь и церковь на ее краю. Церковь получила название Знаменской. Так возникла Першпективная дорога от Адмиралтейства через Знаменскую площадь к Невскому монастырю. Часть проспекта от Знаменской площади до Александро-Невской лавры петербуржцы стали называть Старой Невской Першпективной улицей.

В XIX веке во время строительства железной дороги, соединившей Санкт-Петербург с Москвой, на Знаменской площади был выстроен Московский вокзал.

Во время революционных событий 1917 года на Знаменской площади собирались митингующие толпы петроградцев. От того она и получила позже название «площадь Восстания».

Вот в каком историческом месте оказались дипломники из Новочеркасского политехнического института! В одни из первых дней знакомства с Ленинградом решили они пройти пешком от Александро-Невской Лавры по Старому Невскому до площади Восстания. Старо-Невский проспект со своими внушительными интереснейшими зданиями побудил их пойти дальше, не спеша, от Московского вокзала по теперь уже Невскому проспекту до Адмиралтейства. Впечатлений было море!

А затем повернули к Эрмитажу.

Эрмитаж поразил их своей великолепной непредсказуемостью настолько, что заставил забыть о прошлом заочном почти убогом представлении об окружавшим их мире.

В Эрмитаже они впервые увидели шедевры средневековой живописи. Особое впечатление на них произвели и портреты героев Отечественной войны 1812 года. Когда перед ними открыл свои сокровища зал с древними сосудами, мумия, гробницами, пиками и кинжалами, экскурсовод спросила:

– Откуда приехали вы, такие застенчивые молодые люди?

Вначале новочеркассцы замялись, потом вымолвили:

– Из глубинки…

– Наверное, из Чукотки или Туруханского края?

– Нет, мы южане. Из столицы Донского казачества. Из Новочеркасска.

– О, как интересно, что я ошиблась! Неужели донские казаки такие несмелые? А я, возможно, соберусь следующим летом к вам, в земли Войска Донского. Может быть, заеду и в Новочеркасск. Если только выпадет счастье покопаться в новочеркасской земле.

Студенты пришли в себя от эрмитажного ошеломления. Спросили:

– От кого зависит ваше счастье?

– Вы и представить не можете, какая у нас, археологов, конкуренция! Вперед вырвались скифские курганы на Украине! Все только и говорят, пишут книги, печатают открытки об украинском Чертомлыке. Но ведь Великая Степь огромна! Одно из ее интереснейших мест – это Дон, Донская земля.

– И наш Новочеркасск тоже? Есть у нас памятник покорителю Сибири Ермаку, казачий войсковой Вознесенский патриарший собор, да и здания нашего политеха – историческая ценность.

– Дорогие мои студенты Новочеркасского политехнического института! Технари вы – технари! Историю своего города вам надо знать не только с технической поверхности! А если копнуть по глубже, она ведь необыкновенная!

– Вы так интересно рассказываете! Вероятно, вы прекрасный специалист – историк?

– Я археолог, Серафима Ивановна Капошина. Раскопки Донских скифских курганов – это мое призвание. На Великой степи от Великой Китайской стены до Карпат скифы оставили много курганов – могильников. Но мне запали в душу Донские…

Вот так ленинградский экскурсовод всемирно известного Эрмитажа заставила новочеркасских дипломников призадуматься над особенностями столицы Донского казачества. Но к этому загадочному намеку добавился еще один, тоже интереснейший…

Пришло время раскрыться перед читателями. В группу новочеркасских дипломников входил и автор этой книги. Поэтому он знает о том, что происходило в 1959 году с новочеркасскими студентами энергофака Новочеркасского политехнического института в Эрмитаже досконально.

Итак, в Ленинграде, в Эрмитаже энергофаковцам впервые пришлось услышать о интереснейшем понятии – Великая Степь. Тогда они не придали этому названию особого значения. Осознание его пришло значительно позже, когда познакомились с трудами великого советского историка Льва Гумилева.

Великая Степь – это тысячи километров от Алтая до Карпат. На ее просторах тысячелетиями формировались могучие древние государства.

4. Смертельная драма в таинственном Золотом переулке

Но о сокровищах Великой Степи и входящего в нее Донского края читатель узнает позже. А пока давайте вернемся в пятидесятые годы прошлого столетия. Пятикурсники НПИ приехали из Ленинграда с материалами для дипломного проекта.

При поступлении в институт Станиславу места в общежитии не нашлось. Мало было оно, только для особо бедных студентов. А у него папа был в Ростове-на-Дону офицером штаба Северо-Кавказского военного округа! Пришлось снимать жилье возле института у хозяев частного дома номер 18 в переулке Галины Петровой.

Утром небольшой город со ста тысячами населения был как улей. Изо всех домов к институту спешили студенты. Их в городе было более двадцати тысяч. Интереснейшее было время! Но рассказ не о нем!

Как-то после возвращения Станислава из Ленинграда хозяева домика в переулке имени Галины Петровой – три женщины почтенного возраста – пригласили его в одну из своих комнат и попросили оказать небольшую услугу: не смог бы он съездить в Ростов и встретить там на железнодорожном вокзале их родственницу, приезжающую из Киева.

– Отчего бы не встретить, ведь можно еще раз повидаться с родителями, – согласился он.

Родственница оказалась очаровательной женщиной с чемоданом, обклеенным всевозможными зарубежными картинками. Она с акцентом говорила по-русски. Представилась:

– Мари!

– Как-то это не по-русски – Мари! А может быть – Мария или Маша. Это все же было бы по нашенскому!

– Я – чужестранка. Из Греции. Из Афин летела в Киев.

Всю дорогу в автобусе, глядя в окно, она расспрашивала:

– Что это? А это что?

Увидела на вспаханном поле кучу земли, встрепенулась:

– Как называется это?

Стас задумался: что ответить? Куча и есть куча. Но надо ответить иностранке как-то по красивее. Ляпнул:

– Курган!

Она чуть ли не подскочила:

– Хохлач?

– Может быть, – ответил Стас, – но, что означает на вашем греческом языке «Хохлач»?

– Это не на греческом. Так мои предки приняли название кургана от народа.

– Какого народа?

Она промолчала.

Стас призадумался: какой-то народ назвал курган Хохлачем. Что это за название? В нашем русском народе куриц называют хохлатками. Хохлач, следовательно, – петух? Откуда ее предкам – грекам известно это наше народное выражение? Перепросил. Она разразилась тирадой:

– Мои дедушка и бабушка из России. Убежали из России вместе с детьми.

– Из какого города убежали?

– Из того, куда мы едем. От красных. О, какая я глупая, проговорилась! Ты есть НКВД?

Стас рассмеялся. Рассказал, что у нас теперь НКВД нет. Есть КГБ. Он всего лишь студент Новочеркасского политеха, учится на энергоснабженщика промышленных предприятий. Это его дядя работал в НКВД, во время войны получил орден Ленина за неизвестную ему операцию. Сколько его ни расспрашивал, он как в рот воды набрал. Недавно он умер.

Мари уставилась на Стаса:

– Так ты не НКВД и не знаешь, что такое Хохлач? Это наша семейная тайна! Я никому не должна в СССР рассказывать о ней.

…Через несколько дней Мари обратилась к квартиранту:

– Что интересного есть в Новочеркасске? Не смогли бы Вы сопроводить меня в кино? А то я уже неделю сижу дома, как прикованная. А вы мало обращаете на меня внимания. Все находитесь при институте.

– Так я же работаю над дипломным проектом. В июне у меня защита. И почему ты стала называть меня на «вы»?

– О, вы какой серьезный человек! А я одна боюсь выйти на улицу, ведь я чужестранка.

– Маша, тебя на улице зарежут, что ли?

– В Афинах мне говорили, что в СССР живут одни бандиты. Особенно в Москве. Там все – НКВД. Поэтому полетела в Киев. Там НКВД меньше.

В те дни в городе студенты толпами валили в кинотеатр на Московском проспекте. На афише было написано: «Индийский фильм «Бродяга»!

В зале царила непринужденная обстановка. Студенты вместе с индийскими киноартистами на киноэкране пели «шлягер»:

– Бродяга – Я! А-а-а-а! Бродяга – Я! А-а-а-а!

Парни и девушки тут же обнимались и целовались.

Выйдя из кинотеатра, Мари воскликнула:

– У нас в Афинах говорили – в СССР мрачная, идеологически закованная публика. А я увидела все по-другому. Фильм оказался обычным. У нас в Афинах таких много. Но ваша публика даст фору афинской. Теперь будет о чем рассказать в Греции.

Через некоторое время Стас заглянул на хозяйскую половину дома. Двери в комнаты были открыты. Из дальней доносились женские голоса. Бабушки спорили с Мари. Из обрывков фраз Стас понял, что речь идет о том самом неведомом ему петухе.

– Александра! Ты самая старшая из нас. Наверняка знаешь, где родители закопали петуха! Ладно уж, нам твоим таким же, как и ты, престарелым сестрам, ты не намерена раскрыть тайну. Но ведь Мари приехала из заграницы только ради нее!

– Как вы мне надоели!!!

… Примчалась «скорая помощь». Врачи констатировали смерть старшей хозяйки. Сердце не выдержало!

Прошло дней десять после ее похорон. Мари зашла в комнату Стаса:

– Станек, ты прекрасный экскурсовод! Мне нужна твоя помощь. Можешь показать мне окрестности переулка Галины Петровой?

– Почему вы все называете меня по-польски?

– Потому что в нашем роду кое кто взял в жены полячку… Станек, так ты мне покажешь окрестности переулка Галины Петровой.

– Вот это да! Мари, так вы, оказывается, не только донская казачка и гречанка, но еще и полячка! Сколько кровей в вас намешано! Так вы – сплошная тайна!

– Ну что, я пороюсь с тобой в окрестностях?

– Неужели надо брать с собой лопаты или бульдозер? И что в переулке копаться? Он и так разрыт. Прокладывают трамвайные пути. Невдалеке улица Энгельса, небольшая площадь Чапаева, на ней скверик. Но я покажу вам все, что вас интересует, если расскажете о своих проблемах.

– О, какой ты умненький! Перешел на «вы» потому, что тебе надо знать мою тайну!

– А почему бы и не знать! А если вы ищете какой либо запрятанный яд или секретное оружие?

Мари надулась и вышла.

Через пару дней она, как кошечка, попыталась обнять Стаса:

– Станечек! Дорогой! Мне скоро уезжать домой, в Грецию. Но я ничего не разыскала. И мне некому помочь.

– Конечно, обратиться в милицию или в КГБ вам нельзя.

– Какой ты умный. Что же мне делать, не знаю.

– Один выход! Раскрыться! Что же за тайна не дает вам покоя?

– Вот ты какой, настырный! Тайну чуть-чуть приоткрою. Наши предки, убегая, закопали где-то здесь Хохлач.

– Что за чушь. Вы в своем уме? Спрятать петуха! Он что – золотой? Но если настаиваете, могу вас сопроводить по окрестностям. Конечно, за коньячек и все прочее.

Погода стояла непредсказуемая – то ли ноябрьская, то ли мартовская. Одним словом, с неба лили холоднющие водяные струи. Почти ураганный ветер сбивал с ног…

Мари и Стас ковырялись в кучах земли и камней развороченного строителями трамвайных путей переулка, перебрались в скверик Чапаева, на улицу Энгельса. Промокли. Мари и Стас продрогли, их стало знобить.

Неужели так необходимо было Мари рыться в грязи переулка и в скверике, чтобы отыскать там какие-то петушиные кости? Можно было бы понять, если бы кости были бы все же золотыми…

У Стаса поднялась температура. Померил температуру – около 38-ми градусов. И Мари слегла в постель. Врач, прослушав своей трубкой ее легкие, установил крупозное воспаление легких, температура под сорок. Отправил ее в больницу. Там она в бреду все время повторяла:

– Александра, ты не уйдешь далеко от меня. Я догоню тебя! Я заставлю тебя раскрыть секрет! Мне нужен Хохлач! Без него меня не пустят в Афины!

В больнице через неделю Мари, не приходя в сознание, отправилась по пути престарелой Александры…

За какие грехи свалились все эти беды на Стаса? Две смерти за непродолжительное время! И все они из-за где-то невдалеке упрятанных петушиных останков?

Студент – дипломник Станя решил все же выяснить, что же это такое «Хохлач», из за которого погибли две женщины и он чуть не отправился на тот свет?

Обратился в институтскую библиотеку. Но технари есть технари! Библиотекарши пожали плечами. Преподаватели энергофака тоже ничего не знали о кургане-петухе. Посоветовали ему встретиться с самым авторитетным из преподавателей в исторических нюансах бывшим дворянином Пальшау.

Михаил Владимирович Пальшау читал лекции студентам энергофака. Интереснейший был старик!

На кафедре электрооборудования промышленных предприятий Стас подошел к нему. Тот вывел дипломника в коридор, посмотрел в его юные глаза и произнес:

– Молодой человек! Вы заинтересовались тем, о чем мне говорить не доставит удовольствия. Особенно после контакта в прошлом с НКВД. Где вы живете?

– В переулке Галины Петровой.

Приблизившись к Стасу вплотную, прошептал ему на ухо:

– Так это же самое таинственное и проклятое место в Новочеркасске! Курган Хохлач располагался там же! О, сколько золота выгребли из него! Мешками! Так гласит легенда! О Чертомлыке знаете?

– Что-то рассказывала в школе учительница истории. На Украине в XIX веке археологи раскопали курган Чертомлык высотой в сорок метров. Нашли прекрасное скифское золото.

– Так Чертомлык и в подметки не годился нашему новочеркасско-сарматскому Хохлачу. Говорят, Хохлачом интересуется нынешнее КГБ. Кто в переулке начнет разрывать землю, того расстреливают!

Так вот, оказывается, в какой разворот событий встрял дипломник, вместе с гречанкой рывшийся в переулочной грязи! С одной стороны хорошо, что из туч низвергались на землю потоки воды и мокрого снега. Иначе бы они оказались в КГБ и их допрашивали оперативные сотрудники этого сверхсурового ведомства!

С другой стороны – две смерти, и виновата тому улица имени Героя Советского Союза Галины Петровой, бывшей новочеркасской студентки, погибшей в 1943 году во время высадки десанта в Крыму возле Керчи.

В Новочеркасском краеведческом музее к Стасу отнеслись, как к свалившемуся с Луны.

– Зачем вам нужен Хохлач?

– Наш преподаватель рассказал мне, что из Хохлача вывозили машинами золото.

– Не машинами, а подводами. Машин тогда не было. Ведь случилось это в 1864 году!

– А одну подводу завернули налево? – вырвалось у Стаса.

– Зачем же так мало! Может быть, и сотню телег завернули налево! Да только от этих раскопок у нас в музее осталась лишь одна легенда. Найденные золотые древности показали императору Александру II. А тот велел хранить их в Эрмитаже, в золотой кладовой под строжайшем секретом! Мы сами их не видели, знаем только одно – в Эрмитаже они находятся и по сей день под замком. Поезжайте в Ленинград, может быть, удастся проникнуть в золотую кладовую?

Так вот почему ленинградский экскурсовод Серафима Ивановна Копошина навела тень на плетень! Вместо золота Хохлача рассказала о ни кому не нужной Великой Степи! Только намекнула: «Вы – технари, видите только то, что находится на поверхности, а надо посмотреть в земную глубь!». Не потому ли она всячески рвется в Донской край!

Итак, круг замкнулся!

После получения диплома Стас вновь рванул в Ленинград. Но в Эрмитаже золота Хохлача так и не увидел. Оказывается, оно, действительно, хранилось в золотой кладовой за семью замками. Вход в нее по специальным пропускам с разрешения КГБ.

Книг о Хохлаче, фотографий с изображениями найденных в нем золотых сокровищ в Ленинграде не было. Не было ни в Ростове, ни в Новочеркасске, ни вообще в СССР – ничего! Какой-то заколдованный круг!

Проходили годы. Стас стал, как было записано в его наградной характеристике, высококвалифицированным ракетостроителем. Принимал участие в летно-конструкторских испытаниях совершенно секретных «частично орбитального бомбардировщика» и «истребителей спутников – ИС». Но загадка «Хохлача» не давала ему покоя.

Но все же ему удалось выяснить кое какие подробности о кургане Хохлач.