Книга без фотографий

Для меня текст разделился на две части: до поездки в Чечню читать было не интересно, а начиная с неё уже неплохо пошло.

Вот, открыл для себя нового современного, талантливого, интересного отечественного автора. Рассказы, из которых собран этот роман-мозаика, по сути, являются слепками-отпечатками собственного жизненного опыта писателя. Опыта одновременно в двух смыслах этого словотермина. Опыта как жизненного багажа — безусловно. Но, прежде всего, опыта как эксперимента над самим собой. Над своей собственной жизнью и судьбой.

Герой Шаргунова с коротким ёмким именем Я — совпадающим с именем отчеством и фамилией автора романа — в том смысле, что повествование ведётся от первого лица, последовательно от рассказа к рассказу живёт. В детском отрочестве опыты ставит сама жизнь — то так изменит внешнюю среду, то этакий катализатор внесёт, то вот таким образом пробирку жизни подогреет — а опытный образец постепенно вступает во все ожидаемые и неожиданные "химические" реакции и в результате становится экземпляром, приобретая всё более заметные черты индивидуальности и затем Личности. И по мере взросления активная фаза и роль уже перемещается от самой жизни к её участнику, к герою романа, к повествователю. Уже он сам становится в большей степени экспериментатором и автором гипотез, одновременно оставаясь опытным образцом и моделью эксперимента.

Привлекает то, что автор совсем не старается пригладить свои вихры и шероховатости, отфотошопить свою жизнь и жизнь своего лирического героя (о степени слияния автора и героя в этом романе мы можем только догадываться, но всё-таки кажется, что эти два образа достаточно близки и порой накладываются друг на друга полностью до единения) — нам демонстрируют не только одёжки, но и нательное бельё, нам дают не только посмотреть на фантик, но позволяют снять красивую бумажку и потрогать-пожевать конфету. При этом Шаргунов удерживается от модных ныне тенденций демонстрировать русскую народную речь во всей её красе, и хотя герои романа разговаривают и ведут себя исключительно по-русски, но рассказывают нам об этом всё-таки на русском литературном языке, а не списывая глаголы и прилагательные с заборов и сараев.

Книга по мере прочтения оставляет всё более глубокий след, всё более глубокую колею (в высоцком смысле слова "колея"). О ней думаешь, что-то переносишь на свой жизненный опыт, с чем-то споришь и несоглашаешься, а где-то сокрушённо качаешь головой. Книга оставляет тебя неравнодшным, вот что важно!

Наверное могу сравнить эту книгу с какими-то книгами более раннего Прилепина. И точно попробую почитать Шаргунова ещё.

Так получилось, что я читала все художественные произведения, написанные этим автором, поэтому вдвойне интересно было прочесть автобиографическую книгу. Тем более, что жанр нон-фикшн очень люблю. Когда автор пишет от первого лица, когда героя его зовут Сергей Шаргунов - это читать всегда и интересно и немного страшновато: очень уж тонка та грань, которая отделяет искренность от излишнего увлечения подробностями, сведением счётов, самолюбования и т.д. Но книга очень живая, написанная, позволю себе этот штамп, кровью. Искренняя. Композиционно, как и подобает автобиографическим книгам, выдержана в хронологическом порядке: "Моё советское детство", "Как я был алтарником", "Школы", "В Чечню, в Чечню!" - это названия глав. Интересное чтение. Эту книгу, думаю, я порекомендую своим ученикам. Не в смысле: с кого делать жизнь, а скорее - как жизненные передряги закаляют характер (при правильном к ним отношении).

Вот так от главы к главе (это для нас, читателей, - главы, а для автора - жизнь) ощущаешь, как герой взрослеет, и зрение его обретает чёткость, при этом розовые очки не становятся чёрными, остаются разноцветными, как жизнь.

"Меня возили в самые разнообразные святые места, монастыри, показывали нетленные мощи и плачущие лики, я знал знаменитых старцев, проповедников, с головой окунался в обжигающие студёные источники, но оставался безучастен".

"Житейские опыты меня не ожесточили. Но я стал недоверчив. Я мало доверяю людям. Доверяю только самым бескорыстным из них - читателям. Мои новые товарищи - читатели. И читательницы. Те, кому нужны от меня написанные слова. хотя читатели тоже иногда остывают".

"Но я разучился влюбляться после первой же постели. Рассвет хлынул в комнату, затопив её до высокого потолка, и стихи умерли, голос огрубел, зрение обрело чёткость".

Книга очень личная. Начав читать ее я долго не могла понять, что же в ней так меня увлекает. Увлекает откровенность. Эта книга - задушевная беседа с захмелевшим незнакомцем. Нет, не с Сергеем Шаргуновым. Читая о его прошлом параллельно беседуешь со своим, которое все четче формируется в единое целое из кадров воспоминаний.

А мне все-таки нравится Шаргунов. Я его полюбила со второй книги. Это довольно биографичная книга. В ней есть сын Сергея, бывшая жена, школьные года, институт, поездка в Чечню, в Осетию, в Киргизию. Есть его политическая деятельность. И все это написано как-то свежо, легко, лирично, местами очень трогательно, местами смешно. Молодой, смелый, открытый парень. Сын священника. Читается очень легко, быстро и с удовольствием.