Инверсия. Научная фантастика

© Сергей Самсошко, 2020

ISBN 978-5-4474-6901-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Всеобщее волнение.

Надвигается серьёзная катастрофа – смена полюсов Земли. Магнитное поле ослабевает. Уровень радиации возрастает. Обычное дело в масштабах природы: всего на каких-то десять тысяч лет защита планеты сдастся; но для человечества… – это грозит гибелью.

– Где наши экологи, чёрт возьми?! Вот бы с ними сейчас побеседовать! – возмущается Аркадий Семёнович, глядя на моргающую в люстре лампочку.

– Венера… – продолжает докладывать Николай Иванович, – имеет в наличии некоторую форму жизни. Вот, мы видим на снимках… – кстати, сделанных ещё сорок лет назад советскими учёными, организовавшими экспедицию на Венеру… – гриб восемь сантиметров в диаметре… Жук – вы видите?… – ползёт… Между прочим, жука мы обнаружили сразу в нескольких местах…

– Довольно! – перебивает Владимир Игнатьевич повествование о Венере, – Это обыкновенная фантазия, Николай Иванович! Коллеги, кто его вообще пригласил на собрание, в такой ответственный час?! Белковая форма жизни на Венере невозможна! Это каждый школьник знает. Там слишком высокая температура.

– Но, клубеньковые бактерии?… – держится Николай Иванович.

– Вот пусть клубеньковые бактерии и летят на Венеру, покуда есть у них такая необходимость! А мы… должны найти место, с возможностью существования жизни для человека; желательно без динозавров и гигантских мух.

– Ближайшие, предположительно жизнеспособные для нас планеты, находятся на расстоянии ста пятидесяти световых лет. В этом случае, легче переждать здесь, нежели куда-то лететь. – рассуждает Аркадий Семёнович.

– А может построить гробницу для всего человечества? Забальзамируем по древним египетским методикам, на ближайшие десять тысяч лет, там и перезимуем…

– Всё шутите, Константин Егорович? – укоряет Елена Сергеевна, – вам вот – вот одиннадцатый десяток пойдёт: только и хлопоты о забвении… А у нас!… На кону жизни… не сотен, не тысяч, – миллиарды людей!.. Как вам такая проблемка?… Успеете забальзамировать столько народу? И через сто веков разбальзамировать, – вы же у нас долгожитель?

– Знаете, Елена Сергеевна… – изрекает Константин Егорович, немного приосанившись, – дать бы вам ремня за эти слова; и зато, что пошли по пути научной инженерии; не вышли вовремя замуж; не нарожали должное количество детишек… Женщина должна следовать за мыслью мужчины, а не перечить! Я говорю: можно построить вместительный лайнер на базе МКС; набрать запасы провизии; посадить туда часть людей: кого-то придётся оставить; и отправиться на поиски экзопланет пригодных для жизни человека. Среди уже знакомых нам объектов, хоть один, да найдётся пригодный для жизни, – вполне обоснованно. Путешествие, конечно, рисковое – а что?… У вас есть варианты?… Можете назвать миссию «Ноев ковчег»: так, ради забавы…

Глава 1

1

Не смотря на всё безумство этой идеи, совершались слабые попытки осуществления. Собрали бригады учёных по всему миру. В конструкторских бюро начали вести разработки: чертить, собирать модули, готовить к запуску. Укомплектовывали экипаж…

Константин Егорович сидит на против окна своего кабинета, мечтательно глядя в небо, играя подушечками пальцев, и, размышляя о предстоящем полёте…

– Где бы найти такого способного пилота, для такой серьёзной задачи? Здесь нужен мастер, а не просто – шофёр… Такой, чтоб вёл куда надо… А?.. Что скажете Николай Иванович?..

– Так. Ведь. Хлопцев прорва, Константин Егорович… Пилоты так и рвутся в бой: только кликни.

– В том-то и проблема, уважаемый Коллега: тот, кто рвётся в бой непригоден для такой миссии. Здесь нужен чуткий профи, знающий опасность, ищущий выход в безвыходной ситуации, способный предвидеть ход событий – здесь нужен Гений – понимаете?

Константин Егорович встает. Набрасывает куртку. Спешно выходит из кабинета. В коридоре он встречает Елену Сергеевну с пачкой каких-то бумаг: она что-то хочет спросить, но утихает, когда Константин Егорович, плавным движением руки показывает указательный палец, как бы, прикладывая к её губам. Ныряет влево, начинает быстро спускаться по лестнице, ускоряя движение; буквально, вылетая в холл, резво устремляется к выходу; ожидающие репортёры вскакивают с диванов, шумно сбегаются к центру зала, беспорядочно выкрикивают различные вопросы; но Константин Егорович скрывается, захлопнув за собой дверь, и садится в служебный автомобиль.

Приехав в дачный посёлок, Константин Егорович просит водителя остановиться и заглушить мотор. Выходит из машины, тихим шагом идёт вдоль поросших бурьяном дач.

Выискав нужную, он, хочет бесшумно открыть калитку, но задумывается, идёт дальше. Обходит участок. Отыскивает лазейку в заборе. Пролазит. Нащупывает дверцу подвала. Спускается. Поднимается в дом по подвальной лестнице, сосредоточенно прислушиваясь: тишина…

Проходит в комнатку. Обращает внимание на множество разбросанных рисунков: лошади, деревья, небеса… Берёт рисунок в руки, начав разглядывать: «Поразительно точно передаёт…» – думает Константин Егорович.

Подняв голову, он видит в распахнутое окно, пробирающуюся в дебрях мужскую фигуру с буйной шевелюрой на голове.

– Романенко стой! – выкрикивает Константин Егорович. – Мне не угнаться за тобой: стар уже…

Но тот даже не оборачивается – уходит.

Константин Егорович решил просто подождать, пока Романенко вернётся…

К полуночи так и произошло: слышится шорох; на кухне стоит Романенко, держа в майке ягоды, орехи и дикие яблочки. Выкладывает их на стол с голодным энтузиазмом, будто сейчас начнёт вкушать пищу богов.

– Красивые рисунки… Жаль никто не увидит… – приветствует Константин Егорович.

– Ну и что?

– Инверсия, ты же знаешь…

– Цепляетесь за жизнь?

– Люди слабы и беспомощны, Романенко. Нужен человек, который их выведет.

– Хорошо. Я попробую что-нибудь придумать… – наивно обманывает Романенко.

– Придумывать уже ничего не надо – нужен пилот на дальние расстояния. На мой взгляд, ты единственный, кто сможет справиться с подобной задачей. Зайди ко мне в лабораторию… завтра, часам к десяти… если сможешь… обрисую ситуацию в подробностях. Да, и я оставил в серванте немного деньжат…

– Не нуждаюсь. Спасибо.

– Что ж, тогда пусть просто лежат, может потом понадобятся…

2

Круглосуточный ларёк. Романенко стоит облокотившись на стойку, ожидая очереди. Деньги, оставленные Егорычем, возбудили бессонницу.

Дождавшись очереди, он взял бутылку водки, палку колбасы, солёные огурцы, лимон и минералку.

Придя домой, он убирает всё лишнее со стола; расстилает газетку; ставит бутыль; достаёт из серванта рюмку; вытирает в ней пыль, просунув палец через изнанку майки; нарезает колбаску, лимон; тычет маленький огурчик двупалой вилкой; наливает рюмашку, взяв в другую руку; торжественно произносит: «тост!..» – и выпивает.

Хрустя солёными огурцами, достаёт тетрадь, ручку; садится за стол, начав писать:

Борьба с самим собой.

Выводит он заголовок, дальше следует мысль:

Нет хуже пристрастия, чем алкоголь, и я этому яркий свидетель…

– Нет… Слишком самокритично и откровенно: никто не поверит. – комкает бумагу Романенко.

Я бы бросил в любую минуту, если б мог… Но пока я не знаю как…

– Хрень какая-то получается…

Меня все называют бабником, ибо ни одной женщине я не причинил столько счастья, сколько Любе, когда извинялся, что спал в обуви на белых простынях…

– Нет, не пойдёт… О чём вообще пишут люди?… – спрашивает себя Романенко. – Наверное, о том, что видели, слышали, словом, – ощущали… О себе, наверное, тоже пишут…

Он пишет новый заголовок:

История одного человека.

Дальше следует мысль:

Когда-то, я был молод и здоров. Хорошо окончил художественную школу. Тогда-то, я ещё не знал о вине и женщинах, пока не поступил в лётно-конструкторское военное училище…

Отвлёкшись, он наливает ещё рюмку; выпивает, закусывает, и продолжает:

У меня была жена. Но она ушла, не оставив дома даже чайной ложки…

Фигня какая-то! – психует Романенко, наливая следующую. – Да и кому я нужен со своим болячками?

Опрокинув рюмку, вырывает листки из тетради; комкает и выкидывает, начав писать с чистого листа:

Онтология житейской глупости.

Выводит заголовок, а дальше следует мысль:

И в горе, и в радости, избегай стакана и лёгкого поведения женщины…

Не разговаривай с соседом до летнего солнцестояния…

Чурайся чужих денег, ибо добра от них не сыщешь…

Чтобы разбить камни в почках, возьми кору орешника…

Держа в руке последнюю стопку, и, глядя на Луну безумно сверкающим взглядом, Романенко ревёт, едва связывая слова: «Да, храни вас Господь, – хлореллы!… Ибо вы даёте космонавтам воду и кислород, а так же, широко используетесь в методике очистки сточных вод, и производстве комбикорма для домашнего скота…»

3

На утро Романенко стоит у ворот корпорации «Энергия», разглядывая молодой росток на ёлочке.

– Пойдём-ка со мной, Братец! – зазывает Константин Егорович.

Они поднимаются по лестнице, заходят в конференц – зал, где готовится собрание. Все расселись. Николай Иванович раскладывает бумаги на столе; взяв одну из них, начинает докладывать: «Планируется подготовка к запуску модуля „Туман“…»

– В общем суть проекта такова… – шепчет Константин Егорович, чуть наклонившись в сторону Романенко. – Мы построили тяжёлый межпланетный крейсер… Ну может помнишь марсианский проект пятьдесят девятого года… Так вот, мы его усовершенствовали, собрали, оказалось, количество пассажиров строго ограниченно: решили построить космический флот, в составе семи кораблей. Главный корабль поведёшь ты: остальные последуют за тобой…

– Поведу куда?… – вникает Романенко.

– А вот этого, Братец, мы и сами не знаем! Наши астрофизики научились распознавать потенциально-жизнеспособные планеты; вероятность их исследований не более тринадцати процентов. Выяснилось: ближайшие пригодные для нас находятся в пределах ста пятидесяти световых лет. Далековато, конечно… Но… Проблема именно в том и заключается: как быстро преодолеть такое расстояние?.. Одна надежда на тебя, Романенко; ты спец по таким делам… Для экономии топлива взяли на вооружение солнечный парус: кто знает, может за пределами нашей солнечной системы и ветра посильней?… Но и это ещё не всё: черные дыры – вот проблема. Чёрт знает, что за штука?… – засасывает в себя всё подряд: нужно будет обходить.