Существует много совершенно различных способов бесполезно тратить своё время. Есть неопределённое количество вариантов реализации своих желаний с минимальной вероятностью на успех. Девушка у дороги очень старательно пыталась заниматься и тем и другим. Она и бесполезно тратила своё время, и пыталась реализовать желание, которое было трудновыполнимо в существующих обстоятельствах. Она пыталась поймать машину на улице, где автомобильное движение практически отсутствует. Как ни удивительно, но такие улицы ещё встречаются. Даже и в таком немаленьком городе, как Нижний Новгород.

Вадим заметил её издалека. Относительно издалека, потому что улочка была довольна извилистая и узенькая. Больших скоростей здесь не предполагалось по определению. Ну, разве что какой-нибудь байкер пролетит раз в неделю, да и тот из числа местных жителей. Вадим ехал медленно. Начинался мелкий дождь и Вадим решил остановиться – он особенно не торопился и если девушке не на край света и не в аэропорт, то вполне мог и помочь.

Вообще он не собирался никуда сегодня в это время. Накануне вернулся домой поздно ночью, так как определённые виды работ можно делать только по ночам. Поэтому предполагалось, что спать он будет часов до одиннадцати. Но в десять Вадиму позвонила одна старая знакомая – в прошлом даже очень близко знакомая по имени Карина – и попросила его подъехать в кафе на втором этаже торгового центра «Капучино». Бестолковый ТЦ, который Вадим не любил в виду загадочного расположения магазинов и непродуманной системы парковок. Впрочем, последнее характерно для большинства торговых центров современных городов, где не продуманы не только парковки, но и появление новых домов.

– Ой, спасибо! – девушка села на переднее сиденье. – К инязу подбросите? А то я, кажется, опаздываю.

Крюк был небольшой. Более того, дорога через иняз к «Капучино» была немного подлиннее, но зато менее загруженной. Так что это Вадим должен был поблагодарить девушку за то, что она подсказала ему путь более оптимальный по времени.

– Конечно, какие проблемы.

Уже по дороге Вадим спросил:

– Вам не кажется, что Вы выбрали не самое подходящее место, чтобы ловить попутный транспорт?

– Ну… Выхода в общем-то не было. А может, я именно Вас ждала?

Вадим краем глаза рассматривал свою попутчицу. На вид лет двадцать, волосы светлые, но не искусственная блондинка. Глаза голубые. Даже слишком. Ещё немного и можно было бы подумать, что это цветные линзы. Но это если ещё чуть-чуть…

– Вот и приехали.

– Спасибо. А Вы меня так и не узнали, – сказала девушка и словно растворилась среди таких же девчонок у входа в иняз. Она в буквальном смысле исчезла, как исчезают люди в кинофильмах среди карнавалов, демонстраций или просто в уличной толпе. Последняя загадочная фраза девушки заставила Вадима задуматься и попытаться вспомнить. Лицо казалось немного знакомым. Возможно, даже когда-то он её и встречал, но когда-то, в данном случае, не могло быть давно – девчонка для этого была слишком молодой.

На переднем сиденье остался коробок спичек «Кафе Тегусигальпа». Вадим положил его в карман. И просто так на всякий случай, и для своей спичечной коллекции, которую он собирал уже более двух лет.

В «Капучино» он приехал на десять минут раньше. Карины в кафе ещё не было, скорее всего, она даже опоздает по своему обыкновению минут на двадцать. Вадим ошибся – Карина опоздала только на семь. Вошла в зал с каким-то растерянным и одновременно победоносным видом. Так бывает, когда ты что-то уже узнал, но ещё не понял, что же с этим сакральным знанием делать – употребить ли во благо человечеству или же оставить его при себе. И то, и другое чревато негативными последствиями для тебя самого. В первом случае ждёт чёрная неблагодарность со стороны человечества. Во втором же – будет нестерпимо хотеться этим тайным знанием поделиться. Никто ещё так и не понял, какое из двух зол симпатичнее.

Делиться сразу своим знанием хотя бы с Вадимом Карина явно не торопилась. Для начала достала из сумочки тонкую сигарету с ментолом и погрузилась дальше в сумочные глубины. Вероятно, в поисках зажигалки.

– Ты когда уже курить бросишь? – спросил Вадим, со вздохом доставая из кармана спички, припасённые для коллекции.

– Вадик, уже давно прошли те времена, когда ты мне мог что-то м-м-м советовать. Хочу курю, хочу не курю. Могу копать. А могу не копать, – и тут она заметила спичечный коробок. – «Тегусигальпа»? Ты же уверял, что в последнее время никуда не ходишь.

– Так. По случаю достались. А почему ты так реагируешь на это название?

– Как я реагирую? Да никак я не реагирую. Просто спросила и всё. Знаешь, мне в голову пришла одна интересная мысль. Ты никогда не задумывался над смыслом названий времён? Прошлое, настоящее, будущее. И о том, что прошлое могло быть настоящим, а настоящее настоящим бывает не всегда. И никто не знает – будет ли настоящим будущее. Мне показалось, что наши отношения и были прошлым настоящим, а сейчас… – Она не договорила. У неё зазвонил телефон. – Да, конечно. Сейчас буду. Извини, пожалуйста, дорогой. Договорим потом. Мне бежать нужно. – Последние слова она сказала Вадиму почти на полпути к выходу. Он даже не успел среагировать на её столь стремительный уход, что его впору было бы назвать исчезновением.

К тому же было что-то необычное в её реакции на этот простой спичечный коробок. А может быть он не простой? А может, и реакция была самой обычной, и всё остальное только кажется? Но девочку он всё же где-то видел.

В «Капучино» Вадима уже ничто не задерживало. Прежде чем выйти из кафе, он посмотрел в окно. Карина шла по улице и болтала по телефону. Ненадолго остановилась у тёмно-синей машины и что-то сказала тому, кто там находился. Прежде чем пойти дальше она посмотрела в сторону кафе на втором этаже. Вадима она увидеть не могла, окна торгового центра в этом крыле здания были сделаны из зеркального стекла. Затем она завернула за угол, и теперь уже Вадим не мог видеть, что на скамейке в сквере Карину ждал высокий мужчина примерно его же возраста.

– Всё нормально? – спросил он.

– Да. Она всё сделала, – ответила Карина.

II

Когда Вадим вышел из «Капучино», и Карина, и её собеседник были уже далеко. Карина умела ездить быстро. Впрочем, Вадима не особо и интересовало, куда она отправилась. Перед выходом из кафе на его телефон пришло сообщение с незнакомого номера: «Я кое-что оставила у Вас в машине сегодня утром». Утром в его машине был только один человек – та самая девушка. Главный и основной вопрос, который возник сразу – откуда она может знать его номер? Ситуация становилась довольно интригующей. Он ответил: «Тебе так нужны спички? И откуда ты знаешь мой №?».

Ответ пришёл моментально: «Разве мы уже на ты? Можете мне его вернуть? Сегодня вечером в «Тегусигальпе»?

«Хорошо. Я буду там после 7-ми».

«Тегусигальпа» оказалось довольно симпатичным заведением. В интерьере использовались индейские мотивы, а музыка была некой смесью чилаута и джаза. Почему для названия кафе было выбрано именно имя столицы Гондураса, догадаться было сложно. С одной стороны само название страны у российских жителей вызывало крайне противоречивые чувства. Жива была ещё в народном сознании издевательская песенка о том, что «Гондурас в сердце каждого из нас». С другой, большая часть посетителей кафе никогда и не знала, что такое Тегусигальпа. Для них название было просто красивым сочетанием гласных и согласных звуков. Скорее всего, именно на это сочетание и купились владельцы кафе.

Сообщение на телефон с просьбой прийти в «Тегусигальпу» этим вечером оказалось не единственным приглашением именно сегодня и именно сюда. Днём Вадиму позвонил старый приятель, которого он уже давно не видел. Приятель занимал довольно высокий пост, на звонки часто реагировал как на отвлекающие от дел. По этой причине разговаривать с ним, а тем более видеться, приходилось крайне редко. На этот раз он позвонил сам.

– Что-то давно мы с тобой не встречались.

– С тобой встретиться невозможно. Ты же занят постоянно, – ответил Вадим.

– Да ладно. Иногда бываю и свободен. Слушай, давай сегодня пересечёмся.

– Можно, конечно. Только у меня тоже могут быть определённые планы.

– Ну, разберёмся уж как-нибудь. Знаешь такое кафе «Тегусигальпа»? Часов в семь устроит? Ты чего ржёшь?

– Ничего-ничего, – Вадиму в самом деле было сложно сдержать смех. – Далась вам всем эта столица Гондураса. Договорились – в семь вечера там.

III

Он сидел уже минут пятнадцать. Изучал меню, рассматривал интерьер, допивал первую чашку эспрессо и со всех сторон рассматривал спичечный коробок. Точно такой же, как тот, что лежал в его кармане с сегодняшнего утра. Наконец, подошёл его друг, которого, вероятно, здесь хорошо знали. Официант даже назвал его по имени-отчеству – Сергей Валентинович. Начали говорить о разной ерунде, как это обычно бывает с людьми, которые давно не виделись. Вадим изредка поглядывал по сторонам, пытаясь заметить среди посетителей кафе утреннюю попутчицу. Конечно же, это не могло остаться незамеченным.

– Вадик, ты что ждёшь кого-то?

– Знаешь, сегодня утром со мной произошла занимательная история.

После окончания рассказа Сергей на минуту задумался.

– Значит, говоришь, что лицо её показалось тебе знакомым?

– Ну, очень отдалённо. Очень.

– Расскажи-ка ещё раз, как она выглядела?

Вадим повторил. Сергей вздохнул, покачал головой, достал из кармана телефон и набрал номер.

– Подойди, пожалуйста. Подойди-подойди. Я знаю, что ты здесь.

Утренняя попутчица появилась возле столика также неожиданно, как исчезла утром у института. Она стояла, скромно потупив голубые глазки, словно отличница, не выучившая урок. В то же время было заметно, что она с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться.

– Садись. Вадик, знакомься – это Галина-Галка-Галчонок. Моя младшая сестра. Ты её видел лет десять назад. Она у нас знаменитый любитель розыгрышей и всякой прочей ерунды. Я сегодня утром заезжал к родителям, ну и проболтался своей сестрёнке, что мне нужно с тобой встретиться. Мне только непонятно зачем ты устроила всю эту комедию и откуда тебе известен его номер телефона.

– Посмотрела в твоём. Ну, так забавно же. Всё это напоминало триллеры в духе Хичкока. Если бы ты меня не раскрыл, я бы ещё что-нибудь придумала. Хотя нет, всё равно я бы сегодня раскололась. Смешно бы стало.

– Вам вернуть то, что Вы оставили у меня в машине? – Вадим протянул коробок.

– Можете оставить себе. Он ничем не отличается от остальных таких же.

– Так. Ладно, – сказал Сергей. – Мне с тобой нужно поговорить более серьёзно. И не здесь.

– Меня возьмёте? – спросила Галя.

– Не выросла пока.

Перед уходом Вадим задал ещё один вопрос. Откуда она знала, что он поедет именно в это время. Галя ничего не ответила и только загадочно улыбнулась, опустив взгляд в бокал с соком.

Они зашли в один из кабинетов в служебной части кафе. Закрыв дверь, Сергей попросил, чтобы содержание разговора осталось втайне. Он обращается к Вадиму с частной просьбой, потому что, учась в университете, Вадим специализировался на русском средневековье. В частности, на эпохе Ивана Грозного. И наверняка слышал об исчезнувшей библиотеке, доставшейся царю от его бабушки Софьи Палеолог, о легендарной «Либерии».

– Серёж, ну ты же понимаешь, что всё это легенды. Никто не знает, существовала ли «Либерия» на самом деле. А если и существовала, то, скорее всего, от неё уже ничего не осталось. С тех пор прошло пятьсот лет.

– Все так думают. И пусть думают. Но в нашем историческом музее уже несколько лет ведут инвентаризацию документов. И умудрились добраться туда, куда рука историка не добиралась даже в советские времена. Они смогли найти нечто любопытное.

– Вы что нашли «список Дабелова»? – решил немного поиздеваться Вадим.

– Именно…

Вадим выдержал паузу. То, о чём говорил Сергей, могло быть или мистификацией, или розыгрышем. Последнее исключалось – его друг был слишком занятым человеком, чтобы тратить своё время на розыгрыши

– Но этого не может быть. Списка Дабелова не существовало. Это мистификация. Когда Клоссиус встретился с Дабеловым, тот сказал, что отослал список в Пярну, где якобы его нашёл. Но в Пярну Клоссиусу сообщили, что ничего и никогда не слышали об этом списке.

– А ты никогда не задумывался, что Дабелов был слишком серьёзным учёным, чтобы заниматься мистификациями с непонятной целью? Оставить документ у себя он не мог. Если почитать, как оригинал выглядел, то становится понятным, что сшитые без особой системы листки не представляли с точки зрения городского совета Пярну какой-либо ценности и легко могли затеряться. Но мы нашли список Дабелова. И не только его.

– И теперь, – продолжил Сергей, – я хочу попросить тебя немного мне помочь.

Вадим задумался. Конечно, предложение было очень интересное. В университете он пробовал заниматься тайной «Либерии», но когда понял, что за красивой легендой, скорее всего, ничего нет, то быстро остыл. Теперь же его уверяют в том, что легенда на самом деле – правда. И «Либерия» существует. Или, по крайней мере, что есть точное подтверждение её существования.

– Ты не переживай насчёт работы. Насколько я знаю у тебя собственный бизнес, а упущенную выгоду из-за того, что ты вынужден будешь заниматься этим делом, мы компенсируем.

– Даже так. Буду вынужден?

– Вадик, не цепляйся к словам. Ты, конечно, можешь отказаться. Ничего страшного не произойдёт. Разве что мне придётся искать другого человека, а это не очень хорошо. Потому что в тебе я уверен, а в другом человеке – думаю, что не очень.

– Ладно. Я согласен, можешь не продолжать. Что от меня требуется?

Сергей достал флешку, на которой была записана вся необходимая информация. В основном, фотокопии документов, найденных в архивах. На первом этапе предполагалось, только знакомство с ними. Дальнейшие инструкции и указания, или как ещё Вадим захочет это назвать, будут даны потом. И никого не стоит посвящать в суть дела.

Выходя из кафе, он увидел Карину за одним из столиков. Она была с каким-то типом и сделала вид, что Вадима не заметила. А может, и в самом деле не заметила. Во всяком случае, Вадим решил не смущать девушку и прошёл мимо с печатью задумчивости на лице.

IV

– Эй! – окликнули Вадима, когда он пошёл к машине. На улице было уже темно, но городское освещение работало, к счастью, в последние годы нормально. И хотя позвавший Вадима человек находился в тени дерева, он легко догадался, кто его позвал.

– Ну, что спряталась? Выходи.

– А Серёжка где?

– Там остался твой братец. Давай, садись в машину. И давно ты здесь дежуришь?

– Минут пять. Ты сейчас куда?

– Тебя домой отвезти?

Галя ещё не решила, куда ей нужно поехать. Очень хотелось узнать, о чём же брат разговаривал со своим другом, которого она очень хорошо почему-то запомнила в десятилетнем возрасте.

– Ну-у, не знаю. Может быть, съездим куда-нибудь?

Ехать куда-нибудь Вадим не собирался. Ему очень хотелось увидеть документы, записанные на флешке. Вот только есть одна проблема, о которой они даже и не подумали.

– Ты какой язык учишь, сокровище?

– Немецкий. А что?

– Да, ничего, – ответил Вадим. Он понял, что обещание, данное Сергею, придётся нарушить. Он не знал немецкого языка, а оригинал «списка Дабелова» должен быть именно на немецком. – Я просто чувствую, что тебе очень-очень хочется знать, о чём мы с Сергеем говорили. Ну не делай удивлённых глаз. Не надо. Могу продемонстрировать предмет нашего обсуждения. Но для этого, уж, извини, нужно проехать ко мне домой. Заодно поможешь мне. Документы на немецком, а показывать их посторонним нежелательно.

– Поехали, – сказала Галка.

Вадим сидел перед монитором, держал в правой руке флешку и думал – стоит ли всё же ввязываться во всё это. Как-то выглядела ситуация странновато, мягко говоря. Друг детства, появившийся из ниоткуда, его сестра, ожидающая на дороге и забывающая коробок спичек, звонок Карины и её быстрое почти бегство из кафе. Всё это смешалось в один непонятный клубок, чем-то схожий с гордиевым узлом. Ко всему прочему сюда ещё добавлялся и полный бред в виде библиотеки царя Иоанна Васильевича. Потом вдруг окажется, что находится она в подземельях нижегородского кремля, а ему простому креативному директору придётся эту библиотеку спасать от рук инопланетян и иноземных завоевателей. Потом вдруг выяснится, что Карина – вампир, Галя – медиум, а Сергей – агент иностранной разведки, тайно завербованный во время практики в Херсонесе. Конечно, все эти мысли Вадима являлись просто издержками профессии – в некоторых профессиях необходима фантазия, пусть и избыточно-бредовая, откуда можно удалить и отсечь всё лишнее. Правда, Вадим в этот момент и не предполагал, что его фантазии окажутся реальностью. Пусть всего лишь на небольшую незначительную часть. Но этого будет достаточно для нескучного времяпрепровождения.

Наконец, он решился. Вставил флешку в USB-разъём компьютера. На ней было записано несколько файлов. Все в формате pdf. Вадим открыл первый, который так и назывался «dabelov». Файл содержал несколько отсканированных рукописных листов. Основная часть документа была написана на иностранном языке. Скорее всего на немецком, если изначально принять условия игры и поверить в то, что перед ним действительно копия «списка Дабелова», оригинал которого находится в каком-нибудь сейфе. Но немецкую рукопись предварял один листок, написанный на русском, скорее всего в 30-х годах XIX столетия. Вадим решил его пока пропустить. Ему хотелось в начале разобраться с более древним вариантом.

– Галь, посмотри. Ты сможешь это перевести?

Галина с удивлением уставилась в монитор.

– Ничего себе. Это, конечно, немецкий. Но рукопись, да ещё и довольно старая. Бли-ин! Я попробую, но дословно не смогу. Тебя устроит примерный перевод?

– Да, конечно. Я бы очень удивился, если бы это был современный язык, набранный в «ворде».

– Шутник.

Вадим хотел ответить, но по Галиной интонации понял, что не стоит. Девочка хоть и молодая, но можно и на грубость нарваться. Не стоит мешать, когда ты пытаешься сосредоточиться. У него самого был такой же характер. Когда ты весь в работе, а к тебе пристают с идиотскими шутками, то можно аккуратно отправить шутника куда-нибудь далеко. Умный человек поймёт, а реакция неумных обычно не интересна.

Галя всматривалась в монитор уже минут пятнадцать, периодически выговаривая автору записки: «ну что за почерк», «а чернила нормальные ты не мог найти», «в какой деревне такие слова подбирают». По мере продвижения она делала записи на листе бумаги. Наконец, она откинулась на спинку стула и сказала триумфальное слово: «Йес!»

– А сейчас я попробую прочитать свои каракули, которые я писала, когда читала каракули этого типа, которые он написал веке, примерно, в шестнадцатом.

– Откуда ты знаешь, что в шестнадцатом?

– Просто так сказала. Но вообще-то похоже. Средневековый немецкий у нас факультативно идёт. Значит так… Он пишет… «Сколько рукописей у восточного царя. Таких до 800. Частью он их купил, частью получил в дар. Большая часть – греческие, но есть и латинские. Из латинских я видел ливиевы «Истории», которые должен перевести, «Республика» Цицерона и 8 книг «Истории». В общем, там названия книг я их сейчас читать не буду. Тебе ведь пока общее содержание нужно… Дальше: «Манускрипты эти написаны на тонком пергаменте и имеют золотые переплёты. Царь говорил мне, что они достались ему от императора и что ему нужен их перевод. Также греческие рукописи». Ну дальше тоже идут названия и авторы – Полибий, Аристофан и другие. Что это такое, мой старший друг?

– Если документы подлинные, то это сенсация. Для того, чтобы понять подлинные они или нет – этого файла, конечно, недостаточно. Сергей просил об этом никому не говорить. Поэтому ты уж меня не выдавай, что я тебя привлёк. Ну, хорошо. Предположим это подлинная записка шестнадцатого века. А как она попала к нам? А вот как она попала к нам, вероятно написано на первом листе, который я смогу прочесть на русском языке девятнадцатого века и без твоего участия. Тебе спать не пора?

– Так, дядя Вадим… Хочешь сказать – поматросил и бросил? Я тебе не литературный негр. Отправишь домой и ничего не расскажешь мне – я точно случайно проболтаюсь моему старшему брату. Он обидится. Расскажи сначала, о чём речь, а потом мы посмотрим эту страницу на русском.

В том, что придётся преподать небольшой урок российской истории, Вадим ничего страшного не видел. В принципе, ничего страшного не было и в том, что Галя увидит русский текст. Всё равно она уже в курсе дела.

– Ладно, племянница, это я тебе за дядю Вадима. Значит, небольшой ликбез. Был такой царь Иван Грозный. По легенде его бабушка Софья Палеолог, когда выходила замуж за его дедушку русского царя Ивана III, привезла с собой из Рима в 1472 году древние книги и рукописи. Софья была племянницей последнего византийского императора Константина XI. Говорят, что Софья очень берегла свою «Либерию», очень опасалась пожаров и держала библиотеку в специальном каменном подземелье. После её смерти библиотека досталась внуку Ванечке, к тому времени уже являвшимся русским царём Иваном IV Васильевичем. Тот дополнил библиотеку другими книгами. Так появилась библиотека Ивана Грозного, которую ищут уже пятое столетие.

Книги из библиотеки видели несколько иностранцев. В их числе и дерптский пастор Иоганн Ветгрсман. Возможно, что именно его записку ты сейчас и переводила. Уж имя я смог прочесть в конце документа. В различных документах того времени было несколько ссылок на свидетельство пастора, но самого письма найти не удалось. Как впрочем, и библиотеку, о которой ходили только легенды.

В конце восемнадцатого – начале девятнадцатого века жил такой профессор Христиан Дабелов. Не обращай внимания на славянское звучание фамилии – Дабелов был немцем, работал в немецких университетах и, в конце концов, оказался волею судеб в университете Дерпта, так тогда назывался эстонский, а тогда российский, город Тарту. Там к нему, когда он занимался изучением истории лифляндского права, попало несколько документов из городского совета Пярну. В том числе и это письмо Ветгрсмана, с которого он снимает копию и цитирует его в статье «О юридическом факультете в Дерпте». Правда, почему-то называет его «Указателем неизвестного лица».

Записку эту он отправляет назад в Пярну. И, как стали считать потом многие, это была его главная ошибка. Потому что потом, когда захотели найти оригинал, ничего из этого не вышло. Оригинал бесследно исчез.

– А был ли мальчик-то? – спросила Галя.

– Мальчик, безусловно, был. Ты же сейчас читала записку. Я не исключаю, конечно, что это может быть чья-нибудь шутка, «левая» подделка и так далее. Меня интересует немного другое. Как эта записка оказалась у нас? Твой брат утверждает, что она найдена в архивах исторического музея. А давай-ка всё же посмотрим, что у нас на той страничке, что написана на русском языке.

Вадим открыл документ. Это тоже был отсканированный лист оригинала. Текст написан на русском с ятями, твёрдыми знаками в конце слов и буквами «и» с точкой, но всё же это был вполне нормально читаемый девятнадцатый век. Он стал читать вслух:

– «Городскому голове Фёдору Петровичу Переплётчикову.

Милостивый государь Фёдор Петрович!

Позвольте сообщить Вам следующий небезынтересный случай, произошедший со мной в июле сего года во время поездки моей в Лифляндию в город Дерпт к моему учителю Мартину Фёдоровичу Бартельсу. Поездка моя носила частный характер, но во многом служила на пользу моим научным изысканиям. Возможно, Вы знаете, что Мартин Фёдорович до своего переезда в Дерпт в течение долгих лет возглавлял университет в городе Казань, ректором которого я являюсь сейчас. Работа в архивах Дерптского университета, а также знакомство с последними работами, произведёнными здесь, безусловно пойдёт на развитие и во славу российской математики. Впрочем, всё это не имеет отношения к сути моего письма. Здесь же в Дерпте учитель познакомил меня с профессором здешнего университета Христианом Дабеловым, который поведал мне о любопытном документе, присланном ему недавно из Пернова и отправленном назад.

Смею напомнить, что в этом городе долгое время жил Абрам Петрович Ганнибал – перед тем как стать обер-комендантом Ревеля. Поэтому в Пернов я решил заехать не только ради морского воздуха, а также, чтобы ознакомиться в городских архивах с его пребыванием в этом чудесном городе.

Там я и нашёл пакет с документами на немецком языке, о которых рассказывал мне профессор Дабелов и которые, на мой взгляд, связаны со знаменитой «Либерией» Иоанна Грозного. Начальство Перновского архива не смогло мне объяснить происхождения сих бумаг, а также почему в этом конверте оказался лист, написанный на русском языке. Я позволил себе взять эти документы для изучения, оставив со своей стороны расписку.

Направляю документы Вам, милостивый государь Фёдор Петрович, так как в бумаге, написанной по-русски, есть небезынтересные данные в отношении десяти книг взятых Иоанном Грозном с собою во время похода на Казань. Как явствует из письма, книги эти были довезены до Нижнего Новгорода, а затем могли быть оставлены в нижегородском кремле.

Примите уверения в совершенном моём почтении. Николай Иванович Лобачевский – ректор Казанского Императорского университета. 22 января 1837 года». Ну, ничего себе, – выдохнул Вадим.