Абсурд 2.0. Сборник рассказов

Составитель Сергей Кулагин

Составитель Дмитрий Зайцев

Составитель Юлия Ростовцева

Дизайнер обложки Алексей Григоров

Иллюстратор Юлия Ростовцева

Иллюстратор Алексей Григоров

Иллюстратор Людмила Ардатова

Иллюстратор Полина Самородская

Иллюстратор Анастасия Чеботарёва

Иллюстратор Владимир Хабаров

Иллюстратор Галина Гужвина

Иллюстратор Татьяна Осипова

Иллюстратор Марина Шубина

Иллюстратор Weis

Редактор Сергей Кулагин

Благодарность за помощь в оформлении сборника Сергей Садов

Благодарность за помощь в организации конкурса Денис Моргунов

© Сергей Михайлович Кулагин, 2023

© Алексей Григоров, дизайн обложки, 2023

© Юлия Ростовцева, иллюстрации, 2023

© Алексей Григоров, иллюстрации, 2023

© Людмила Ардатова, иллюстрации, 2023

© Полина Самородская, иллюстрации, 2023

© Анастасия Чеботарёва, иллюстрации, 2023

© Владимир Хабаров, иллюстрации, 2023

© Галина Гужвина, иллюстрации, 2023

© Татьяна Осипова, иллюстрации, 2023

© Марина Шубина, иллюстрации, 2023

© Weis, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0056-5955-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сборник рассказов «Абсурд 2.0»

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

Юлия Ростовцева, Дмитрий Зайцев, Сергей Кулагин

Сборник посвящён творчеству Марка Волкова. В сборник вошли рассказы-призёры конкурса «Абсурд 2.0» – организатор сообщество «Леди, Заяц & К».

Значение слова абсурд подразумевает одновременное отрицание и утверждение, оно всегда нарушает логику существования в данном мире, но при этом не является синонимом бессмыслицы или примером разорванности мыслительных процессов. Таким образом, абсурдность утверждений имеет логику, которую можно соотносить с окружающей действительностью, это не простой набор несвязных слов, превращающийся в нелепицу, абсурд – это всегда утверждение логичное и связное, но не истинное.

Иллюстрированный сборник «Абсурд 2.0» наполнен абсурдистскими произведениями, с выдуманными героями, конспектами лекций о сотворении Вселенной и зефирками, не удивляйтесь. На его страницах можно встретить девочку с косичками разной длины, узнать, о чём говорят корнеплоды, побывать на дуэли Пушкина, познакомиться с новогодним желанием Хеллфайера, прочесть рапсодию и другие непридуманные истории. В общем, скучно не будет, обещаем…

Огромное спасибо авторам за потрясающие произведения!

Отдельная благодарность: Алексею Григорову за обложку; Ольге Смирновой за помощь при редактировании; Юлии Ростовцевой, Людмиле Ардатовой, Владимиру Хабарову, Олегу Трапезину и другим художникам за иллюстрации, сделанные специально для сборника.

Читайте, наслаждайтесь, в наших сборниках «Абсурд» и  «Абсурд 2.0» смысла больше чем в окружающей нас реальности.

Юлия Ростовцева,

Дмитрий Зайцев,

Сергей Кулагин,

июнь 2022 года

Марк Волков «МОНОЛОГ О ЖИЗНИ КОРНЕПЛОДОВ»

Рисунок Юлии Ростовцевой

– Посадил дед репку… По какой статье, спрашиваешь? А ты кто? Помощник прокурора? Хм… Ну, тогда, допустим по 158-й. На сколько? На семь лет. Что? По 158-й максимум только пять дают? Вот и рассказывай тогда сказку сам!

– Гм-гм. Уважаемые читатели. В общем, что я хотел заявить. Значится, произошло преступление. Некий овощ получил срок. И значится, отсидев положенное количество лет, вышел на свободу…

– Ну что, доволен? Лучше пойду, поищу другого слушателя!

– Ты! Вот ты, да! Послушай сказочку! Посадил дед репку… Что значит «По какой статье?»? Да вы чего тут, сговорились все, что ли?! Ах, ты по 158-й сидел… Ну, извини.

– Здравствуй, дружок. Не сидел, в органах не работаешь? Нет? Отлично. А то беда прямо с ними. Тогда слушай. Посадил дед репку… Ну, репа. Ре-па. Овощ такой! Не видел? Сходи в «Дикси», посмотри. Нет в «Дикси»? Тогда в «Магните». Эх, ушёл.

– Деду-уля! Дедушка. Ну ты-то уж меня поймёшь? И возраст солидный, и ум, вижу по глазам, имеется! В общем, посадил дед репку…. Дед степенный такой, с бородой, вроде как у тебя. Нет, не ёлочку, да и, причём здесь ёлочка? Где посадил? Ну, где он мог посадить? В лесу, это вряд ли. Значит, в огороде. Что-что? Ты не огородник? По какой части? А вот, зачем тебе красно-белая шуба и шапка! Извините, не признал, да и до декабря вроде далековато…

– Дамочка! Дамочка, хотите послушать сказочку? Своих сказочников хватает?

– А вы? Нет, я не покупаю тефлоновые сковороды. Нет, мне не нужны золотые украшения. Диктофон не продаётся! Цыганам не подаю! Отстаньте от меня!!!

– Здравствуйте. Какая полиция? Кража овощей с продуктовой базы? А я тут причём? Никакой информацией о готовящемся преступлении я не владею! Я просто пошутил, куда вы меня ведёте?! Эх, здравствуйте снова, товарищ помощник прокурора…

Сообщество «Леди, Заяц & К»

Ирина Забелышенская «ПРОДАЁТСЯ ВЕЧНОСТЬ»

Рисунок Юлии Ростовцевой

Как же иногда хочется не хотеть того, что хочется! Вот так нафантазируешь себе хотение своё, сроднишься с ним, уже за ближайшим поворотом его высматриваешь, а оно – «бум!» Окатит ушатом воды холодной, потому как не всегда воображение в реальность обращается. Чем больше отрыв фантазии от реальности, тем сильнее разочарование, а разочаровываться я жуть как не люблю! От этого муки творчества начинаются и свербит в левой пятке. Вот как в таком состоянии шедевры ваять? Ведь всем известно, что хороший шедевр лепится в благодушном состоянии, когда вокруг радуги и фейерверки искрят, единороги и пегасы летают. А вот гениальный шедевр – это уже да! Он от разного получается: от депрессии, от склонностей всяких, психиатрами описанных, от погоды плохой, от драмы личной, да от того даже, что без очереди не пропустили, хотя надо «только спросить»! Так вот, очередное моё хотение и послужило поводом достать из подпола тщательно припрятанные холсты, в пору расцвета наивности и веры в прекрасное далёко кистью воплощённые.

«За далью стратосферной», «Биомеханическое утро», «Флагман Галактики», «Гуманоиды. Есть контакт!», «Путь сквозь вакуум». Эх, мечты-мечты! Кто ж знал, что вся красочная палитра, изведённая на воображаемое «завтра», окажется даже близко не похожей на наступившее «сегодня». А время-то ускользает, и, похоже, не видать мне напророченного снами будущего – век человеческий недолог. А так хочется! Видеть, как звездолёты возвращаются из-за края Галактики, а древние цивилизации находят общий язык! Оказаться в мире, где искусственный интеллект приходит на службу человечеству, а планета меняется к лучшему, становятся счастливыми люди! Для этого моего «хочу» нужна по крайней мере вечность. Только где бы её взять? Прогуляюсь по свежему воздуху, приведу мысли в порядок!

Весна одурманивает запахами, вдохновляя на подвиги. Свежие древесные нотки можжевельника резко шибают в нос фитонцидом. Смолянистый аромат кипариса обманчиво навевает мысли об отпуске, море и счастье. Цветущие лимоны наполняют воодушевлением. Напев морских аэрозолей из соли, волн и бриза вплетается в воздушный коктейль. Настроение витает на пике мажора. Предвкушение чего-то, непонятно чего, но уже вот-вот наступающего, настойчиво стучит то ли на уровне диафрагмы, то ли выбросом эндорфина, вызванного радостью весеннего дня.

Предчувствие не обмануло, материализовавшись на гранитном парапете набережной прямоугольным листком объявления. Бордовым по небесно-голубому, сорок восьмым кеглем шрифта Impact, оно гласило: «Продаётся вечность». Под объявлением – разрезанные вертикально полоски с номером телефона. Озорства ради или просто по подстрекательству любопытства оторвала полоску, набрала номер.

– Я по поводу объявления.

– Заинтересованы в покупке? – официальный тон, женский голос.

– Заинтригована, – соглашаюсь без лишних слов.

– Приходите на собеседование. Адрес – по СМС.

Тренькнуло сообщение. Место собеседования совсем рядом, в конце набережной. Пойти? А, была не была!

Дверь из тёмного дуба, на ней никаких надписей, лишь гравированная табличка – феникс в центре кольца. Знак вечности? Но других дверей нет, значит мне сюда. Открываю, захожу.

– За вечностью? – седобородый старец в расшитом золотом камзоле из тёмно-синего бархата жестом предлагает сесть.

– Действительно продаётся? – присаживаюсь в лиловое кресло, иронично скривив правый уголок губ.

– Без сомнения. Только зачем она тебе? Назови причины! – пристальный взгляд серых глаз, отстранённо-изучающий.

– Причины? – решила подыграть, не веря в реальность происходящего. – Так, для коллекции. Продаётся же!

– Любопытно, обычно отвечают иначе, – взгляд собеседника из холодно-вежливого стал живо-заинтересованным.

– Иначе – это как? – иду в наступление в надежде, что не попросят уточнить, есть ли что-то за душой на покупку.

– Смысл жизни искать хотят, идею-фикс реализовать какую-нибудь, решить задачу нерешаемую – одной жизни обычно не хватает. Некоторые считают, что обязательно должны оставить след в искусстве. Поэты (имя им легион), художники, чаще с картинами «Кто разлил краску?» Писатели туда же метят. Этих, последних, нынче развелось немеряно, все на место в вечности претендуют. А ты как, сочинительством не увлекаешься?

– Да я больше по сфере потребления, – неопределённо пожимаю плечами. – А чего ещё хотят?

– Осчастливить человечество – накормить голодающих в Африке, к примеру, или мир во всём мире в добровольно-принудительном порядке провозгласить.

– Мир во всём мире – это хорошо! А голодающие что, только в Африке? – снова отвлекаю внимание от собственной персоны.

– С такими темпами регресса очень скоро у Африки будут конкуренты, – вздохнул седобородый. – Вот бланк, заполни. Оплатишь в кассе, и забирай.

– Чем платить?

– Да по-любому: мoney-мoney, тридцать сребреников, пиастры, червончики, дребеденьги, финансы, которые поют романсы. Или отдай то, что тебе уже не нужно.

– И как забрать? – недоумеваю, ведь вечность – это ж не килограмм конфет.

– Сказал же, бланк заполни! Там латиницей по-русски форма на выбор: молодильные яблочки, философский камень, эликсир жизни, фонтан молодости и прочее.

Оказалось, почти все имеющиеся в наличии формы разобрали. Оплатив чек депрессией, стрессом, апатией и прокрастинацией, получила коробку с меткой «прочее». В ней обнаружился… птенец птицы Феникс.

Хлопот с Фениксом оказалось многовато – устроил воссожжение, спалив диван. Намусорил пеплом, пока восставал. Посетила мысль повесить на гранитном парапете набережной новое объявление: «Отдам вечность в хорошие руки». Но как же тогда попасть в прекрасное далёко? Пожалуй, просто выпущу птичку – пусть летает над миром, вечность на крыльях разносит. Обойдусь имеющейся коллекцией – у меня уже есть вдохновение, проницательность, десять заповедей, альтруизм и свобода выбора. Ведь «завтра» начинается сегодня!

Григорий Родственников «СЕРАЯ ПРИНЦЕССА»

Рисунок Юлии Ростовцевой

Луна была мохнатая и серая, как валенки моего деда. И снег был серый, и дороги, и люди тоже серые, невзрачные, с искрящимися бусинками глаз. Мыши, а не люди. Двое при моём появлении сразу юркнули в тёмную подворотню. Испугались, наверное. Потому что настрой у меня был решительный. Решительный и злой. Нутром почуяли. Мыши всегда кота спинным мозгом чувствуют. Глазками сверкнули – и бежать!

А я злой такой, прямо пар из ноздрей пускаю. Пар серый, клубящийся. Сегодня всё серое. Небо – мешковина дырявая, асфальтовую крупу на голову крошит. На пепельных сугробах шиферные тени змеями извиваются. Ахроматические дома с двух сторон наползают. Кругом серость, будь она неладна! Серость и холод. Зима в разгаре.

А чего веселиться? Не к богине иду на свидание, а к чудищу ликом ужасному, с глазами как плошки, носом, на домкрат похожим, ушами, как раздавленные чебуреки, с руками, как дубовые корневища, с ногами…

Про ноги врать не буду – не видел. В интернете фотка по пояс была.

Зачем иду к такой страхолюдине, спросите? Не просто так – за деньги подвизался. Приятель мой поспорил с товарищами, что на свидание к ней придёт, и целоваться будет. А потом очко у него заиграло. Правильно, оно же не железное. Подкатывать ко мне стал, сходи, мол, за меня. Я говорю, что абстракцию, конечно, люблю и даже авангарду не чужд, но только, если это картинки в журнале «Мурзилка», а не в «Плейбое». А он не отстаёт, гад. Помнишь, говорит, ты мне сто американских рублей должен? Так вот, сходишь – прощу долг.

Думал я недолго. Денег у меня всё равно сейчас нет, а сотню баксов на халяву со счёта стереть – милое дело. Ударили по рукам. Приятель на меня свою куртку и вязаную шапку напялил, чтобы не узнали, значит. Дружки его неподалёку попрятались – картину исподтишка наблюдать. А ростом мы с Колькой одинаковые. Так что, всё должно правильно прокатить. Только когда он мне её фотку показал, я чуть было задний ход не врубил. Не знал, что такие барышни вживую встречаются. Только не в моих правилах отступать. Да и таблеточки у меня волшебные имеются. Выпьешь, и всё пофиг становится, хоть нильского аллигатора целуй. Так и сделал: пяток засосал, потом ещё парочку, и ещё одну – для верности. На душе потеплело, кровушка в жилах взыграла, даже в паху что-то шевельнулось. Встал и пошёл! Плевать мне на всемирную серость!

Иду, насвистываю, таблеточки посасываю. Кругом птички поют, белочки с бурундучками по веткам скачут, цветами так пахнет, аж голова кругом идёт. Стоп. Как же на первое свидание да без цветочков?! Непорядок! Оглянулся, а они кругом, сердешные, разрослись. Известное дело – зима для цветов лучшее время. Не жарко. Воду снег даёт, свет – луна. Вон она какая, луна эта, мохнатая ангорская, так и брызжет серыми лучами. Наклонился я, и давай цветочки рвать. Да не все подряд, а по правилам гербария. В центр розы поставил, они королевы цветов, опять же запах у них одуряющий. Нюхнул, и аж самого замутило. Срочно надо этот парфюм ромашками оттенить, а по краям васильки степные пристроил, хризантем и пионов добавил – и сам залюбовался, какой феерический букет получился. Жаль только, серый. Но ничего не поделаешь – сейчас всё серое.

Где же она, моя серая принцесса?

Сидит. Сидит на той самой скамеечке, где Колька с ней и сговорился.

Сразу я её узнал по отросткам многочисленным, по клешням, серым ворсом потравленным, по пепельным локонам, по снегу струящимся.

Эх, где наша не пропадала?! Бросил за щеку ещё горсть таблеточек и рядом плюхнулся.

И вовсе она не страшная. Глазки метровые доверчиво моргают, носик-хоботок подрагивает, губки серенькие надувными шариками пухлятся, щёчки парусятся, ножки-копытца застенчиво поджала. И такая нежность на меня накатила. Обнял я её, прижал, в ушко-локатор стихи зашептал. Голос прорезался – песни задорные петь начал, Басков бы позавидовал. А потом в пляс пошёл – «Барыню» исполнил. Да я бы для неё шерстяную луну из мохнатых штанов вытряхнул и в Северо-Ледовитый океан зашвырнул. Да я бы для неё… Для Светы моей! Да я бы весь свет по свету засветил! Люблю я тебя, Света! Свет очей моих, светлоокая принцесса!

А потом свет померк. Серость ещё больше навалилась. Лежу я на сером снегу, подняться пытаюсь и вижу, как серый автомобиль с серыми крестами заруливает. И выходят из него серые люди, а в руках у них серые чемоданы…

Не знаю, сколько я подобно утлой лодке по серым волнам качался. Небо на меня свинцовым катком наезжало, и от духоты изнуряющей серым потом исходил. И кричал страшно:

– Уйди, серость! Хочу радугу видеть! Не могу больше! Ненавижу серый цвет!

И вдруг жёлтым пламенем по глазам полыхнуло. Висит надо мной капельница и в лучах солнечных, как бриллиант, сверкает. А вокруг всё такое красочное, что от буйства этого слёзы из глаз текут.

Когда привык к свету – её увидел. Сидит рядом с моей кроватью девушка. И такой она мне красавицей показалась, что подумалось: сон вижу.

– Кто ты? – спрашиваю. – Ангел?

А она смеётся:

– Вот так ухажёр. Не узнал. Света я. Мы же с тобой по интернету договорились о свидании. Только знаю я, что ты не Коля, а Святослав. Но твоё имя мне больше нравится.

– Как же так? – говорю. – Ты на фотке совсем другая была…

– Да это я специально. Картинку из ужастика вставила. Интересно было посмотреть, что за весельчак придёт.

Вот такая история. Таблетки проклятущие в мусорку выбросил. После них серый цвет на дух не переношу. В Свету с первого взгляда влюбился. Одно плохо: фамилия у неё подкачала, Серова. Но ничего, когда поженимся – она мою возьмёт…

Дмитрий Зайцев «УДИВЛЯТОР»

Рисунок Олега Трапезина

Давно это было. Я, тогда ещё начинающий путешественник между мирами, подвизался старшим помощником младшего подмастерья у одного придворного мага. И знаете что? Магом он был никудышным, а точнее – никакущим. Но учеников своих держал железной хваткой, и, что самое интересное, выпускники его школы были отличными специалистами.

Однажды я не удержался и задал ему вопрос:

– Мессир Елепант, как так получилось? Вы, человек абсолютно далёкий от магии, стали наставником в таком деле?

Суетящиеся вокруг ученики и помощники замерли и, втянув головы в плечи, молча наблюдали за нами.

– Хех… – выдохнул мой наниматель. – Ты откуда, малец?

Такое панибратское обращение меня слегка удивило. Обычно архимаг не снисходил до ответа на этот уже ставший риторическим вопрос.

– С Земли.

– Оп-па! Земеля! – перешёл он с местного арго на великий и могучий. – Пойдем, покалякаем…

Устроились мы на крытой веранде школы. Весенний ветерок врывался в открытые окна и доносил до нас ароматы цветущих тыблонь.

Отхлебнув из своего бокала горячей какавы, мессир Елепант вздохнул и начал свой рассказ.

Император Ыкыр Фафнадцатый скучал! Ни придворные маги, ни циркачи – никто не мог развеять его грусть-тоску. И кинул он тогда клич по своей империи: того, кто сможет удивить его и дюже того, развеселить, наградит по-царски.

И, как говорится, понеслась арба по кочкам…

Кто только ни пытался, ничем не смог удивить императора. А тот уже совсем головой поник. Но тут прямо посреди дворцового заповедного сада, выжигая струями реактивного пламени цветущую растительность, садится челнок. Из него появляются три зелёных недомерка и невзрачный мужик лет сорока в оранжевом жилете поверх стёганой куртки.

Набежала стража, чтобы схватить охальников, спаливших огромную клумбу с родендронами. Но те в крик: «Ведите нас к императору, мы его поразим и рассмешим».

Приводят зелёных к Ыкыру, и тот говорит человеку:

– Показывай.

Мужик пожал плечами и раскрыл ладонь.

– Что это? – спросил император, рассматривая половинку металлического шарика. И столько в его голосе было холода, что можно было пару океанов заморозить и ещё на пару кубиков льда останется.

– О великий! – взвыл один из зелёных, по-видимому, главный. – Не вели казнить, вели слово молвить.

Заинтересованный правитель откинулся на троне и махнул рукой, дозволяя продолжить.

– В поисках своих, – зачастил недомерок, – забрались мы на отдалённую планету на отшибе галактики. И каково было наше удивление, что она не входит в состав вашей империи. Прикинув то да сё мы, помнящие неукоснительно ваш указ, решили найти что-то удивительное, что может поразить вас. И вот он перед вами.

Император вопросительно поднял бровь. Мужик переминался на месте, засунув руки в карманы куртки.

– И чем же ты их поразил, любезный? – спросил Ыкыр.

– Ха… – осклабился человек. – Этих чертей зелёных?

Взъерошив пятернёй волосы на затылке, он поведал:

– Иду я спокойно по перегону, никого не трогаю – декселем костыли дёргаю. Тут свет с небес и – бах!.. Стою я где-то, а вокруг эти. Инструмент забрали. Дали два шарика железных и говорят: «Удиви нас». У меня не получилось. – Мужик вздохнул. – Один потерял, второй сломал, – и снова показывает половинку на ладони.

От хохота императора содрогнулся замок. У одного придворного стилиста дрогнула рука, и он фрейлине нарисовал стрелку в углу глаза больше, чем надо. Та хотела его высечь, но, покрутившись перед зеркалом, помиловала. Так при дворе вошла в моду асимметрия.

Отсмеявшись, Ыкыр утёр слёзы.

– Да уж… Повеселили… Просите, что угодно. В разумных пределах, конечно.

– Ваше величество! – Зелёный поднялся с колен. – Нам бы гравицапу для нашего пепелаца.

– Выдать! – приказал император.

– Инструмент верните! – гаркнул вслед удалявшейся троице мужик.

Самый мелкий зелёный, сделав непонятный пасс, бросил к ногам мужика странную помесь молотка и топора на длинной ручке. Подняв дексель, мужик бережно его погладил и пристроил на плече.

– Ну а ты, – Ыкыр обратился к человеку, – сможешь меня ещё раз удивить?

– А чегось? Могу. Какое бы вы ни назвали самое большое число, я знаю больше!

Император подумал, посовещался с придворными мудрецами и назвал.

Мужик усмехнулся в ответ и выдал:

– До хрена!

– Это сколько?! – удивился правитель.

– Ну тут просто так не объяснишь. Показывать надо. Верните меня домой – я объясню.

Ыкыр приказал привести придворного физика и обрисовал ему задачу. Тот достал из кармана пространственный трансфлюкатор и открыл портал.

Император, пропустив мужика вперёд, прошёл через портал следом.

– Видишь две железяки, убегающие вдаль, а под ними балки деревянные?

Ыкыр махнул головой.

– Так вот, иди и считай. Как будет – да ну его на… – это только половина!

Мессир Елепант махнул рукой и пригубил новую порцию какавы.

– И чем же закончилась та история? – спросил я.

– Познакомились они и сдружились. Пантелей, так звали мужика, нашёл Ыкыру такое развлечение, что скуку его навсегда как рукой сняло.

– И что же это?

– Шахматы!