Муравейник

Муравейник

Сергей Берсенев

© Сергей Берсенев, 2018

ISBN 978-5-4493-5311-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Баллада о добром капитане

Однажды самый добрый капитан,

устав  от лицемерия на суше,

позвал друзей – проведать океан,

соединить в  шальном  пространстве души.

Он принял всех желающих на борт,

не глядя в паспорта и на одёжу:

«Там тоже – развлечения и спорт,

там тоже иногда – мороз по коже!»

Он свято верил в то, что говорил.

Как будто, перед сном читал молитву.

Кому-то по нутру был «юный» пыл,

вороны же прокаркали: «На битву!»

Корабль шёл порою среди льдов,

готовых превратить его в мочало.

Гордился капитан командой «львов»,

и не искал спасенья у причала.

Казалось, у беды нет козырей…

Ни – облачка на небе, ни – пробоин!

Из трюма запах маленьких зверей

лишь портил атмосферу с перепоя.

А вскоре чужеземный горизонт

фальшивою улыбкой замаячил:

«Годами вне грехов – какой резон?

Ваш капитан скорей похож на клячу…»

Всё ближе, ближе адская земля…

Заклинило штурвал, несёт на рифы!

И побежали «крысы» с корабля,

забыв, что у поэта в пушке рифмы.

И есть ещё надёжные друзья,

которых лёгким посулом не сманишь!

По волнам вдохновения скользя,

меняют курс бродяги – прочь от money!

Сегодня рано подводить итог —

взгляд капитана горной кручи выше.

И сколько им скитаться – только Бог

в невидимых своих тетрадях пишет.

Баллада об Эрнандо Кортесе

И я стоял у стен Теночтитлана…

Стучало слово «Aurum» в висках:

вдруг с неба упадёт, как в Книге манна?

Но в жадность въелась ржавчиной тоска!

Зачем ты нас, бесстрашный дон Эрнандо,

увлёк искать в чужих краях страну,

где мы из войска превратились в банду,

пустив все корабли за ночь ко дну?

Просчитано до мелочи… Не так ли?

Назад отрезан путь, звала – война.

Узнают ли в тебе Кецалькоатля

ацтеки, чья судьба предрешена?

И ложь, и смерть годились для победы,

а вместо неуступчивых Богов

Иисус Христос разменною монетой

на стол переговоров лечь готов.

Кто принял длань, кто до предела взвинчен…

К ногтю прижата горстка бунтарей.

Кортес же слушал россказни Малинче

и вторил, словно раб, послушно ей.

Мы продвигались в золотые дали,

не ведая – что новый день несёт,

и племена с лица земли стирали,

и не вели ненужным жертвам счёт.

Мы лезли в пекло со своим уставом:

«Не нравится? Изведай телом меч!»,

чтоб древняя столица перестала

себя от плена вечного беречь!

Не выдержал позора Монтесума,

расплавив сердце горечью утрат.

О чём он пред последним вздохом думал?

О том, как время повернуть назад?

За раненое око били в око;

неважно – кто здесь первым строил дом.

Священные права Куатемока —

пристало ли печалиться о нём?

Предательство, несдержанное слово…

Прах обещаний унесли ветра…

К рассвету для вождя петля готова —

ура Кортесу грозному, ура!!!

Душой перелетев через столетья,

он продолжает жить и в наши дни.

Уж не мечи в ходу, рабам – не плети:

ракетой долетит судьба до них.

И снова бой – у стен Теночтитлана,

и снова ложью перевёрнут крест…

Пока есть «Aurum», война желанна:

идёт на приступ города Кортес!

* Себастьян Кортес – испанский конкистадор, завоевавший Мексику и уничтоживший государственность ацтеков.

* Кецалькоатль – имя божества древней Америки на языке науатль, один из главных богов ацтекского пантеона и пантеонов других цивилизаций Центральной Америки.

* Монтесума – император ацтеков с 1503.

* Куатемок – последний вождь ацтеков.

* Малинче – переводчица, осведомительница и наложница Эрнандо Кортеса, сыгравшая важную роль в завоевании Мексики испанцами. Вероятно, она происходила из знатного рода, живущего в Коацакоалькосе.

Баллада о межпланетном контакте

«Во мне иных миров законы…»

Андрей Чирков.

Не мог представить инопланетянин,

исследуя галактики Вселенной,

себя, как жертву варварских деяний

существ с планеты необыкновенной.

Он знать не знал о хлебе и о соли,

что умер замечательный обычай,

но жаждал ртом-присоской обмусолить,

не замечая в существах отличий.

Пылающей звездой сквозь атмосферу

в тот час, когда лунатики не спали,

прошёл счастливый Гуманоид I,

а далее до места – по спирали.

И в голове его яйцеобразной

кометой просвистела осторожность:

«Ну отчего так неприятны глазу

испуганные гулом эти рожи?»

Он выбрал для посадки чудо-город,

в домах многоэтажных приютивший

народы, чьи святыни, словно горы —

и разума, и вдохновенья выше.

И славные, в стихах, готовил речи,

слова о крепком межпланетном братстве,

а городу ответить было нечем,

а город предпочёл вооружаться.

Ступив на землю гордым и спокойным,

настроил волны на людские души,

в которых билась злоба на иконах,

заклятьем – Гуманоида не слушать!

Чужды законы «вражьего» пространства

тому, кто не привык к воображенью…

Учила злоба: «Ваша доля – пьянство!

И – никаких космических сближений!»

Напрасно гость романтиком-поэтом

пытался светлым чувством поделиться:

метафора у черни – под запретом,

как вредная учебная страница.

И полетели ненависти камни,

и ринулась толпа безумным стадом,

взывая к вожаку: «Веди нас, Каин,

на Авеля небесного, на брата!»

………………………………………………………………………………………………………

Я рад бы изменить конец легенды

и выкорчевать пень грехопаденья,

но дня портрет, объятый чёрной лентой,

историю

 сопровождает

 тенью!!!

Баллада о взорванном доме

Посвящается поэту и барду Юрию Потатушкину, трагически погибшему под Сыктывкаром.

Всё может рухнуть в одночасье,

как взорванный

       много-

       этажный

       дом.

А жили в нём любовь и счастье:

два человека жили в нём.

Два голоса сливались в песне…

Казалось, что

       не будет ей конца…

Да жизнь порою – та же бездна

и тот же дом,

       но без крыльца.

Он уходил и возвращался.

Блуждая по лесам своей души,

прощался с прошлым

       и прощался

с этапом горьким и чужим.

Когда сердца нуждались в струнах,

мелодию сопровождала мысль…

Но разве это не «преступно»

там, где не в почести поступки —

взлетать мечтой крылатой ввысь?

А он парил над тёмным миром

не ради славы

       и пустых наград —

чтоб рядом женщина парила,

в которой рай сильней, чем ад.

Два человека, две гитары…

Причём тогда

       много-

       этажный дом?

И от Москвы до Сыктывкара,

как до экватора пешком!

Судьба богата на сюрпризы:

то – ветра жди,

       то – собирайся в путь!

Гораздо легче по карнизу

идти и «рыбкой» не нырнуть!

И смерть в обличии «Камаза»

торопится

       на полпути настичь.

Ты должен ей и ты обязан

до встречи истину постичь!

Ведь каждый

       к случаю причастен,

но, Боже дай —

       не как его объект!

Всё может рухнуть в одночасье,

что строилось на сотни лет!

Один день из жизни…

Петух электронный настойчив,

его попурри, как набат.

Раскрылись бутонами очи.

А сон был о форте Байярд…

Я выполз на свет из тоннеля

беспомощный, словно дитя,

в чужом, размагниченном теле,

тревожась, что это – не я.

О, ангел! Разбросаны кудри

Творца вдохновеньем в этюд,

и ласковое «С добрым утром!» —

одно из свершившихся чуд.

Любимая женщина – ты ли?

Но завтрак уже на столе…

Горячие чувства остыли,

а следом – и чай, и омлет.

Романтика вдруг отступает,

когда входит барином быт…

Прощанье, улыбка скупая,

и день календарный…

       убит!

Риторика транспортной давки

кроит по шаблону мозги.

Судачат о грязном прилавке,

что в почках нароет УЗИ…

До «Южки», где рынок известный

расставил капканы свои —

получасовая поездка,

которая прибыль сулит.

Там я среди разного сброда

(и в том же числе москвичей)

рабом исполняю работу,

порой аккуратней, ловчей,

чем рифмы суммирую в пару,

чем строфики кладку веду…

Ну, кто наградил меня «даром» —

поймать и «прошляпить» звезду?

Законные «восемь» тягучи,

как время —

известия ждать.