Капитан Зоркий Сокол сидел на берегу и слушал море. Вдали от гомона столицы, без равномерного гула двигателей лодки. Только лучи солнца на коже и шелест волн.

Над морем кружили чайки. Из лагеря доносились вопли туземца на алтаре почтенного жреца. Порядок и покой во всем мире.

Вопли стихли с коротким хрипом. Видимо, почтенный жрец завершил ритуал.

Капитан открыл глаза. Море легко понять и покорить. Не то что людей.

Заскрипел песок под вкрадчивыми шагами. Сейчас жрец объявит, что пора прекращать экспедицию и возвращаться. Что он еще может сказать? Как обидно!

Они в пути уже пятнадцать дней. Зашли в океан дальше, чем любая лодка в истории. Наверное, за горизонтом скоро край мира и купол небесного свода. Вот бы доплыть и потрогать руками. Но нет, не с разряженными амулетами и сломанными лодками. Все ждут приказа капитана. Точнее, все ждут, когда он подтвердит решение, которое уже принял жрец.

– Доброе утро, почтенный Тламачилизотль. Как успехи? – Сокол кивнул подошедшему. Сдвинулся на камне, освободив место.

Мудрость Четырех Ветров плотнее запахнулся в темно-зеленый плащ. На одном из вышитых золотом черепов темнела капля крови. Устало махнул рукой.

– Доброе утро, капитан Куитлатлотль, – Жрец осторожно опустился на камень рядом, – Бесполезно, Сокол. Местные дикари – никчемные шочимики. Парень все утро умирал у меня на алтаре, а его Биения не хватило и на пятую часть амулета.

Сокол удивленно поднял брови.

– Так мало?

– Увы, Сокол, увы. Я два раза по двадцать лет провожу ритуал, и кое-что понимаю в правильном жертвоприношении. Дикари, которых наловили люди нашего Змея, не годятся для алтаря. Или амулеты нашей милой Белочки вышли из строя из-за чрезмерной нагрузки. Что думаешь?

Сокол отвел глаза. Как у жреца это получается? Он не смог выдавить из жертвы достаточно Биения. Но капитану нужно сделать выбор, кто будет в этом виноват – предводитель воинов или инженер.

– Значит, надо где-то найти и положить на алтарь двадцать пленных туземцев?

– Или два раза по четыре наших.

В отряде было три десятка человек на двух лодках. Самая большая экспедиция, в которой доводилось участвовать Соколу.

Лодки невероятной конструкции, вершина мысли придворных инженеров. На каждой установлен водяной двигатель. Система из мешков и ремней забирала воду спереди и выталкивала сзади, как настоящий кальмар или медуза. Для работы двигателя изготовили специальные амулеты, намного больше нательных. По десять камней на лодку, каждый размером в половину роста человека.

Биения такого амулета хватало на четыре дня плавания. По всем расчетам, двадцать амулетов – на весь маршрут. Но расчеты оказались неверны.

Лодки ушли далеко от столицы и застряли на небольшом острове посреди океана. Что-то сломалось в двигателях. Запас Биения в амулетах был почти исчерпан. Местные туземцы попрятались при виде ацтеков. Воины экспедиции с трудом поймали одного.

– Нужно решать, капитан.

– Император дал нам задание, Мудрость Четырех Ветров. Обойти все крупные острова Восточного моря, собрать сведения о местных племенах. Если мы вернемся сейчас, приказ правителя не будет выполнен.

Жрец вскочил на ноги. Словно опомнившись, схватился за поясницу.

– Конечно, Сокол, конечно! Но поверь старому царедворцу – император Ауисотль скорее предпочтет короткий рассказ о плавании, чем не услышать ничего! Мы не должны рисковать собой. Даже если придется положить на алтарь Змея или Белку, чтобы наполнить амулеты. Это ведь их ошибка прервала экспедицию, верно? Не сомневайся, я смогу объяснить это императору по возвращении. А вот и она, легка на помине!

Вдоль берега быстро шла Чачалотль, инженер экспедиции. Сокол невольно залюбовался ее уверенной походкой. Белка сняла сапоги и несла их подмышкой. Подол платья был подвернут – она шла по самой линии прибоя. Ее пончо было того же цвета, что и песок. Чуть светлее волос, перевязанных сзади лентой. Получился пышный хвост, как у настоящей белки. Через плечо висит большая сумка с инструментами.

Девушка на ходу вытирала руки куском материи, и широко улыбалась.

– Белочка, милая, ну скажи, что там с двигателями?

Увидев, что капитан не один, девушка замедлила шаг. Улыбка потускнела, стала настороженной.

Полное имя инженера переводилось как «Юркая Белка». В экспедиции Сокола нравы были простые. Вместо полного титулования на высоком науатль все называли друг друга сокращенными именами на повседневном. Но «Белочка» вместо «Белки» было верхом фамильярности. Так даже близкие друзья не называют, скорее уж взрослые несмышлёного ребенка! Сам жрец был исключением: его всегда именовали полным именем.

– Доброе утро. Капитан. Почтенный жрец, – Белка остановилась в пяти шагах от них. Морские волны иногда добегали ей до пяток.

– Я сделала все, что могла. «Кальмар» на ходу. Я переставила на него все заряженные амулеты. На «Каракатице» сейчас дырявый мешок водозаборника и трещина в корме. Ремонта на два дня. Ну и десять пустых камней.

– Прекрасно, Белочка, прекрасно. То есть задержка экспедиции из-за твоих вопросов составит два дня?

– Но ведь…, – Капитану показалось, или Белка ловила его взгляд? – Никакой задержки не будет, Мудрость Четырех Ветров. Вам же нужно несколько дней, чтобы перезарядить амулеты? По расчетам Биения должно было хватить на дольше, но на «Кальмаре» и «Каракатице» большая потеря мощности. Видимо, сопротивление соленой воды выше, да еще водоросли эти. Мы испытания проводили в пресной реке, там…

– Белка, милая, погоди, – Мудрость Четырех Ветров замахал руками. – Ты же не жрец, откуда тебе знать расход Биения! Хотя, конечно, ты могла бы и подумать об этом. Неважно, милая, неважно! В столице разберутся, кто или что причина произошедшего! Мы как раз обсуждали с капитаном, что пора возвращаться в город Теноча. Видишь ли, люди Змея не смогли наловить туземцев… Впрочем, тебе же это совсем неинтересно!

– Возвращаться в Теночтитлан? Но мы же еще не доплыли до края мира!

Белка посмотрела на капитана. Сокол ухватился за этот шанс.

– Вот видишь, Мудрость Четырех Ветров. Белка тоже за продолжение экспедиции!

– Мой милый Сокол. Я не ставлю под сомнения твои заслуги в исследовании далеких земель. Ты гордость Империи Цапель… Хотя и не ацтек по крови. Но будем честны – управление людьми – не самая сильная твоя сторона. Капитан, в команде плохие настроения. Люди устали и полны тревоги. Мы так далеко уплыли. Теперь еще эта поломка. Навигатор Быстрый Ручей едва справляется с дисциплиной.

– Ручей просто дурак! Он во всем слушается тебя, старший жрец!

Сокол опустил глаза. Там, где Белка топнула ногой, остался глубокий узкий след. Этот след заполнялся водой из моря. Сказать было нечего.

Жрец примиряюще поднял руки.

– Давайте не будем горячиться, друзья мои. Для испытания лодок мы проплыли достаточно. Теперь нам нужно вернуться домой. Я помогу составить правильный доклад императору, показать, что экспедиция прошла успешно. К тому же нас всех ждут дела при дворе. Капитан, неужели ты не стосковался по темным очам некой фрейлины? А ты, Белочка? Возможно, место в сердце благородного Хмурящегося Воина еще не занято?

Зоркий Сокол удивленно посмотрел на Белку. Монтесума, племянник императора, славился своими любовными победами. Но он и не и подозревал, что Юркая Белка могла быть одной из любовниц принца.

Белка вспыхнула и покраснела. В глазах блеснули слезы. На лице жреца появилась понимающая, снисходительная улыбка.

Сокол понял, что нужно срочно вмешаться. Он начал что-то говорить, но тут раздался громкий крик.

– Капитан! Капитан, тревога!

От лагеря бежал воин. Молодой, из приближенных Бесстрашного Змея.

– Что случилось, Лучник? У нас с капитаном важный разговор. – Жрец ловко взял запыхавшегося вестника под локоть.

Сокол ощутил укол досады. Он знал воина только в лицо. Жрец держал в памяти имена, прозвища и биографии всего экипажа. Хуже того, воин даже не удивился нарушению субординации.

– Другая лодка, Мудрость Четырех Ветров! Здоровая, больше нашего «Кальмара»! С огромным белым парусом! Заходит в бухту! Идемте, капитан Зоркий Сокол, сами посмотрите!

Воин – капитан вспомнил имя, его действительно звали Илькамина, Разящий Лучник, – побежал обратно в лагерь, громко хлопая подошвами сандалий. Капитан поспешил следом. Жрец шел позади, мелким семенящим шагом, тяжело дыша, но умудрялся не отставать.

Временный лагерь располагался в броске копья от моря. Бесстрашный Змей не пожалел сил, перетащил поклажу подальше от воды. Зато лагерь был почти не виден в прибрежных холмах. Полдюжины палаток, наскоро обнесенных частоколом. Лодки вытащены на берег. Поднимался дымок от кухни.

Предводитель воинов громко отдавал приказы. Прямо на их глазах костер залили, дым сбили. Воины спешно надевали боевые рубахи и разбирали копья.

Первым делом капитан поискал взглядом своих. Семеро друзей, верных соратников по путешествиям. Вон они, возле костра. Рядом с ними – Быстрый Ручей и его матросы. Дюжина воинов выстроилась широким полукругом, лицом к морю.

Капитан подошел к Змею. Тот молча указал на горизонт.

Входившее в бухту судно и вправду было огромным. Раза в два выше лодок экспедиции. С такими бортами, как только не опрокинется! Вместо одной мачты, как положено, у судна их было три: две вертикальных и одна вперед, под углом. Грязно-желтые паруса украшены незнакомым символом – красным крестом со скруглёнными концами.

– Ничего себе… Сколько же такой махине Биения надо… – Пробормотала Белка, – А ещё эти паруса! Даже если они не подключены к двигателю, а управляются ветром, то при такой высоте и массе им нужно не менее…

Змей резко вскинул руку, призывая к молчанию. Белка ойкнула и закрыла рот ладонями.

Корабль остановился в двух полетах стрелы от берега. Не стал входить на мелководье. На палубе появились люди. Донеслись далекие крики команд. Сокол не разобрал ни тона, ни языка.

С высокого борта сбросили веревки и спустили по ним лодку поменьше. По веревочной лестнице слезли несколько человек. Шлюпка поплыла к берегу.

– Идут на веслах, не на двигателе, – Капитан прикрыл глаза рукой от солнца. Инженер согласно кивнула.

– Змей, будьте аккуратнее, – Жрец почему-то говорил шепотом.

– Пока ждём.

Маленькая лодка причалила правее лагеря. На берег вышли шестеро, двое остались в лодке и поплыли обратно.

Кто-то коснулся руки капитана. Рядом стоял Смелый Койот. Верный товарищ по всем путешествиям хмурился, указывая на небо.

– Смотри, Сокол. Птицы кружат. Черные и белые. Дурной знак. Что-то крупное будет. Плохое.

Сокол тоже взглянул на птиц. Он бы их не заметил. Но Койот всегда обращал внимания на знаки и гадания.

– Вздор! – Вмешался Мудрость Четырёх Ветров, – При всем уважении, Смелый Койот, птицы – это всего лишь птицы. Давайте сосредоточимся на текущих делах вместо того, чтобы обсуждать фантазии! Наука их отрицает. Они не подтверждаются опытом! Вот обряд на алтаре можно измерить и изучить. А приметы и толкование знаков – это пережитки прошлого, шаманизм зари человечества!

Лодка приплыла во второй раз. На берегу находилась уже дюжина пришельцев. Сокол подумал, что прибывшие больше похожи на них с Койотом, чем на Бесстрашного Змея. Бывалые путешественники, но не воины. Они сбились в кучку у самой линии прибоя, не решаясь отойти от берега. Выставили вперёд странного вида мечи и ещё более странные копья. Не боевой строй, а отряд сорвиголов.

Но как же странно и дико они выглядели! Длинные, всклокоченная волосы. Не то что выбритые лбы ацтеков. Мохнатые, как ламы. У многих чужаков волосы росли не только на голове, но и на лице, складываясь в густые, торчащие клоки шерсти. Эта растительность у многих было необычного красноватого цвета, будто перепачканная охрой.

Даже кожа у них была не такой, как у обычных людей. Пришельцы напоминали пятнистого ягуара: открытые участки лица и рук коричневые от загара, а тело в прорехах одежды нездорово бледное, словно брюхо лягушки.