Странник поселился в голове, когда моя жизнь перевалила за сорокалетний рубеж. Я не был ни алкоголиком, ни наркоманом, ни научным деятелем, ни бизнесменом. Это к тому, что предпосылок для сумасшествия не было.

Обычные рядовые строители с ума не сходят. А если не пьют, то и белочка их не посещает. Потому, почувствовав присутствие в собственной голове чужого разума, я отказался признавать казалось бы неоспоримый факт сползание крыши. Чужому сознанию это не понравилось и в течение года оно настойчиво пыталось завладеть телом единолично. Как это происходило? Нет, никаких посторонних потусторонних голосов я не слышал. Просто ощущал чужое присутствие. И это чужое постоянно давило на мою личность, пытаясь задвинуть ее в самый темный угол подсознания, пыталось управлять телом, идти не туда, куда я хочу, смотреть не туда, делать не то…

Когда, разговаривая с товарищем по телефону, я вдруг начал коверкать слова, словно маленький ребенок, то, положив трубку, понял, что если так будет продолжаться и дальше, то мое сумасшествие станет вполне реальным. Обрадовавшийся таким мыслям чужак усилил натиск, заставляя меня лопотать какую-то белиберду. Выйди я в таком состоянии из дома, однозначно попал бы в дурку. Впрочем, я и дома уже ощущал себя на грани сумасшествия.

Не знаю, что заставило меня надеть наушники и врубить на всю громкость Владимира Семеновича Высоцкого. И под его надсадную поэзия я вдруг ощутил, как чужая сущность отступила, сжалась в комочек и затихла. Прибив ее еще несколькими песнями народного классика, я выключил плеер, прислушался к ощущениям и злорадно ухмыльнулся. Вот она Сила Настоящей Русской Поэзии!

Однако вселившееся в меня нечто не сдалось и время от времени продолжало делать попытки вытеснить мой разум. В итоге пришлось постоянно ходить с плеером наготове. Чуть что, тык наушники в уши и: – «Ох я встречу того духа! Ух, отмечу его в ухо! …»

Кстати, пробовал давить духа другой музыкой – не подействовала ни попса, ни классика, ни зарубежная эстрада всех стилей и направлений. Даже на Рамштайм дух презрительно усмехнулся. Кроме Владимира Семеновича помог только Кипелов, а вернее некоторые отдельные композиции «Арии». Например, «Штиль» и «Жанна».

Наконец чужой сдался и пошел на переговоры. И вот это уже точно походило на сумасшествие – нечто в моей голове обращалось ко мне, предлагая договориться о взаимовыгодном сосуществовании. Я даже подошел к зеркалу, чтобы убедиться, что мой рот закрыт, и это не я произношу звучащие в голове слова.

– Ты кто? – спросил я у отражения.

– Я странник, – ответил голос в голове.

– Какой еще, в задницу, странник?

– Почему в задницу? – не понял тот.

– Потому что голова занята, – нашелся я и конкретизировал вопрос: – так откуда ты взялся?

Если признать меня условно нормальным человеком и не принимать за бред последующее повествование, озвученное прямо в моем мозгу, то я узнал следующее.

Странник – это некая сущность, вечно скитающаяся в межмировом пространстве. Целью его скитаний был поиск миров, проникновение и паразитирование в них.

Каждый мир являлся вотчиной семи Создателей, породивших его ради собственных прихотей.

Создатели – это некие сущности, периодически порождаемые межмировым пространством. Появлялись они всегда в количестве семи. Родившись, молодые сущности сразу начинали создавать собственный материальный мир, который населяли саморазмножающимися оболочками, наделенными примитивным разумом. Оболочки нужны Создателям для того, чтобы, вселяясь в них, познавать радости материального мира.

– Погоди, – прервал я повествование, – хочешь сказать, что человечество – это всего лишь популяция оболочек для каких-то Создателей? Это я-то оболочка?

– Так и есть, – подтвердил паразит из моего сознания. – Странно, что тебя это удивляет. В этом мире, как и во всех остальных, где мне довелось побывать, существуют верованья, напрямую сообщающие о высшем разуме, сотворившем мир. И так же есть персонажи, в которых вселялись Создатели. Именно эти персонажи творят истории миров. Чего тут невероятного?

– Допустим. Но ты-то тут с какого боку?

Как я понял дальше, в меня вселилась какая-то ошибка меж мирового пространства, периодически проникающая в миры Создателей и беспредельничающая в них до тех пор, пока хозяева не замечали паразита и не изгоняли его. И вот этот самый Странник, проникнув в очередной мир, вселился в очередную оболочку и с удивлением обнаружил, что примитивная сущность аборигена категорически не желает уступать родное тело. Дальше больше, когда абориген начал долбить по паразиту шедеврами музыкальной поэзии, Странник попытался добровольно покинуть оболочку, да не тут-то было. По непонятным причинам он оказался заперт в злополучном теле. Решив, что попал в ловушку, пришелец с ужасом ждал проявление Создателей, готовых прервать его вечное существование. Однако никто по его сущность не явился, и он решил-таки снизойти до общения с примитивной сущностью оболочки. То есть, если кто не понял, со мной.

Из дальнейших расспросов я понял, что наш мир довольно стар,

И уставшие развлекаться Создатели основное время проводят в спячке, позволяя оболочкам развиваться самостоятельно. Это была основная причина, по которой Странник выбрал данный мир, ибо здесь вероятность его обнаружения хозяевами была не велика.

О самих Создателях удалось дополнительно выяснить только то, что они опасались рождения некоего Восьмого. Мол, Восьмой рождался в созданном ими мире для того, чтобы поглотить одного из них и занять его место. Понятно, что бессмертные сущности подобной участи не желали.

– Ну, и что мне теперь с тобой делать? – спросил я у паразита, решив, что для моей примитивной сущности на первый раз полученной информации хватит.

Далее последовали переговоры о сосуществовании. Странник пообещал сидеть тихо в уголке моего сознания и довольствоваться ролью стороннего наблюдателя до самой смерти нашей теперь общей оболочки. По его предположению, после моей смерти он обретет свободу. А подождать несколько десятков земных лет тому, кто существует вечно, проще, чем пара пустяков. Единственное, о чем паразит попросил, не глушить его музыкой.

– А зачем мне-то все это надо, а? – обратился к нему я. – Зачем мне в собственной голове чье-то присутствие? Я, между прочим, недавно второй раз развелся, и сейчас нахожусь в поисках новой спутницы жизни. И каково мне будет с ней в постели, зная, что кто-то постоянно за мной наблюдает?

В конце концов, до меня дошло, что до смерти, скорее всего, не избавиться от вселенца, и придется как-то привыкать к его присутствию. Но тут выявились и положительные качества вынужденного симбиоза. Странник заявил, мол, ощущая мое тело на физическом уровне, он не доволен его состоянием и собирается заняться оздоровлением и модификацией оболочки. Услышав о модификации, я потянулся было к наушникам, чтобы вдарить по паразиту Владимиром Семеновичем, но вселенец поспешно заверил, что никаких нестандартных отклонений не произойдет. Я всего лишь стану идеально здоровым человеком. Таковым я и стал в течение последующего месяца.

Рассказывать об ощущениях идеально здорового человека не буду, ибо обычному человеку этого не понять, как слепому от рождения не понять, что такое радуга. Отмечу только, что идеальное здоровье отразилось и на умственных способностях. А может, сказался симбиоз с вселенцем. Но как бы то ни было, а дела мои пошли в гору. За год из простого шабашника я превратился в директора не самой маленькой в городе фирмы. А еще через двадцать два года я передал своему сыну одну из крупнейших в регионе корпораций, ибо мне необходимо было срочно умереть.

В шестьдесят четыре года я первый раз умер. У меня просто не было другого выхода. После того, как Странник поработал над нашим теперь общим телом, оно стало выглядеть лет на тридцать и категорически не спешило стареть. Понятно, что я не ужился и с третьей женой, край не нервно относящейся к подобному феномену. Да и окружающие не оставили без внимания мой неизменный тридцатилетний облик, когда мне перевалило сперва за пятьдесят, а потом и за шестьдесят. Как же достали меня местные элитные старушенции и старикашки своими попытками расколоть на предмет, в какой клинике я прохожу курсы омолаживающей терапии, и какой пластический хирург работает над моей внешностью? Ну что я мог им ответить, кроме как посоветовать вести здоровый образ жизни? Как итог, стал врагом для всей престарелой элиты.

В общем, умер я от инфаркта, порадовав массу завистливых недоброжелателей.

Умер и вздохнул свободно. Не скажу, что я по натуре такой уж аскет, но для чувства удовлетворенности мне нужно очень не много. И счета в банках различных стран позволяли обеспечить это немногое на много лет вперед. Я везде побывал, все повидал, еще два раза оседал на одном месте, обзаведясь очередной семьей, после чего приходилось очередной раз умирать.

К концу второго столетия своего бренного существования наконец-то тело состарилось. Как пояснил странник, оболочка выработала отпущенный ей ресурс. Я воспринял старость спокойно. Не то чтобы устал жить. Скорее, устал терять дорогих и любимых людей, устал от одиночества, устал от однообразия. Возможно, будь у меня прогрессорский склад ума, и за отпущенные две сотни лет я насовершал бы массу научных открытий, сделал бы пару-тройку оставивших глубокий след в истории политических карьер. Но, я такой, какой я есть. И потому ничего особо интересного, о чем стоило бы рассказать, за эти долгие годы не случилось.

Дух бесплотный

В четвертый раз я умер по-настоящему. Нет. Вру. По-настоящему умерла моя оболочка. Я же, не только к собственному удивлению, но и к удивлению Странника, продолжал себя осознавать как, если можно так выразиться, единицу сознания.

Я будто бы воспарил над умершей оболочкой и ошарашенно взирал на окружающее пространство. Взирал – не совсем правильное определение, ибо невозможно видеть все вокруг сразу на триста шестьдесят градусов.

– Вот я и свободен, – сообщил Странник, и я понял, что продолжаю ощущать его присутствие.

– А я? Я вроде бы тоже…

Не буду рассказывать о продолжительных всплесках эмоций пораженного моим присутствием Странника. Ведь он всегда уверял, что примитивная сущность оболочки должна исчезнуть сразу после смерти материального тела. В конце концов, мой бывший паразит предположил, что во время вынужденного симбиоза мне передалась часть его сущности, и я теперь стал таким же, как он. Придя к такому заключению, Странник успокоился и заявил, что отправляется на поиски новой более подходящей оболочки.

– Эй! А я? – только и успел крикнуть, боясь остаться беспомощно висеть над своим хладным трупом, как меня вдруг сорвало с места, протащило сквозь стены и потащило ввысь. Вот уже город превратился в маленькие кубики, обрамленные двумя линиями рек, в окружении полей и небольших лесных массивов.

– Ты чего ко мне прилип? – оторвал меня от созерцания раскинувшихся просторов Странник.

– Я? Да я вообще ничего не понимаю. Висел себе спокойно посреди комнаты, и вдруг поволокло куда-то… Нет, ты знаешь, а мне даже понравилось парить вот так бесплотным духом. Вот только научиться бы самому передвигаться. И вообще, куда ты собрался без меня. Полторы сотни лет просидел на халяву в моей черепушке. Вот давай теперь, учи быть духом бесплотным.

Странник согласился стать наставником без лишних раздумий. Возможно, ему надоело вечное одиночество, и перспектива заиметь товарища показалась привлекательной.

Передвигаться в пространстве оказалось несложно. Надо просто выбрать определенный предмет и мысленно от него отталкиваться или наоборот тянуться к нему. В общем-то, так и обычный человек ходит, визуально определяя цель движения. Только ему еще нужно выбирать путь, а в моем нынешнем состоянии преград не существовало.

И вот, забыв о времени, я парил в небесах, стремительно перемещался в любую точку планеты, проникал в самые потаенные уголки. Не могу найти слова, чтобы описать испытываемые мною чувства. Как я мог столько лет потратить на заточение в какой-то жалкой оболочке? И что вообще эти странные сущности находят в существовании, ограниченном возможностями физических тел?

Иногда меня находил Странник и пытался что-то говорить. Но я отмахивался от него, ныряя в океанские глубины, или проникая в гарем какого-нибудь восточного правителя.

Когда, наконец, первая волна восторга и упоения абсолютной свободы схлынула, я сам разыскал Странника.

– Эй ты, жалкий узник физической оболочки, – завопил я, обнаружив его где-то в районе Кавказа, – объясни, что вы, неразумные сущности, по нелепой случайности, наделенные божественными возможностями, находите хорошего в добровольном заточении.

– О чем ты, Олег? В каком заточении? – на лице Странника выразилось искреннее непонимание. – Покушай этот отличный шашлык, запей изумительным белым вином. Потом спокойно объясни, что ты хочешь, да.

Только теперь обратил внимание на то, что он сидел за столом на террасе, расположенной на горной площадке. Прямо перед террасой простиралась морская гладь, на которой белели несколько треугольников парусов небольших яхт.

У странника тело солидного джентльмена явно кавказской национальности.

– Тофик Азизович, – по платановой аллее, ведущей от двухэтажного здания, к столику подбежала молоденькая блондиночка. – Только что позвонил Фархад. Поставщики груз отправили. Завтра утром он должен быть у нас.

– Хорошо, Леночка. Свяжись с Константином, пусть встречает, – отечески улыбаясь симпатичной девушке, распорядился мой друг.

– Да ты, никак, в кавказские мафиози заделался? – поинтересовался я у бывшего соседа по оболочки.

– Не носиться же вслед за тобой по всей планете, – степенно ответил тот, отпивая из бокала. – Я честный бизнесмен с полностью легальным бизнесом, честно отжатым у одного зарвавшегося азиата.

Он что-то еще говорил, но я пропускал слова мимо не существующих ушей, ибо все мое внимание сосредоточилось на сочных ломтиках поджаренного на углях мяса и на горке искрящейся капельками воды свежей зелени. Как же вдруг захотелось ощутить аромат шашлыка, почувствовать во рту его сочный вкус, с хрустом зажевать веточки петрушки, укропа и острым цицмати…

– Вах, слюшай, дарагой, научи меня вселяться в оболочки, да!

Наука вселения далась не сразу. Самым сложным оказалось проникновение. Страннику с трудом удалось научить меня пеленговать, если можно так выразиться, слабую человеческую сущность и, зацепившись за нее, пытаться овладеть телом. Тут еще влияла моя собственная человечность. Не мог я вот так вот взять и завладеть телом первого попавшегося ни в чем не повинного человека. Выбирал для вселения либо каких-нибудь мафиози, либо зажравшихся чиновников. Однако сущности таких особей, как и предупреждал Странник, оказывались довольно устойчивыми. Опыты с первыми клиентами закончились инсультами, что привело мозги оболочек в непригодность для вселения. И что мне было делать? Продолжая осознавать себя человеком, со всеми вытекающими из этого осознания нравственными критериями, я не мог отнять тело у простого ни в чем не повинного работяги.

Как-то, подыскивая очередного подопытного кролика, я посетил бильярдный клуб и увлекся наблюдением за игрой. Тут-то в голову и пришла мысль… Кстати, а куда приходят мысли бестелесному духу? Впрочем, не важно. Важно, что приходят. Так вот, я подумал, а что если не втискиваться в оболочку, постепенно вытесняя сущность хозяина, как учил Странник, а шарахнуть со всей дури, подобно бильярдному шару… Впрочем, чего тут долго размышлять? Вот толстяк с кием, степенно катая шары, рассказывает партнеру, как ловко втершись в доверие к лоху, отжал весьма прибыльное предприятие. Наш клиент! Беру дистанцию для разгона. Я бильярдный шар на идеально ровной покрытой зеленым сукном поверхности. Моя цель застыла перед лузой, лоснясь матовым блеском круглых боков. У-ух, я его… Бросок! Звонкий костяной щелчок! И шар сущности толстяка в глубокой лузе!

Бр-р-р… Теперь-то я понял, что чувствовал Странник, вселившись в мое тело. А ведь я старался поддерживать более-менее спортивную форму. Эта же пыхтящая оболочка страдала целым букетом прогрессирующих недугов, сопутствующих автомобильно-диванно-офисному образу жизни. А после свободы от бренной плоти ощущение и вовсе такое, будто я вселился в труп. Не-е-ет, оставаться в этой тушке я не желаю! Но, прежде все же надо сделать кое-какое заявление.

– Господа! – подняв руку с кием, я призвал окружающую публику к вниманию. – Позвольте угостить всех присутствующих шампанским в честь моей очередной победы!

По поводу шампанского публика не сказать, чтобы вдохновилась, но вопросы по поводу победы последовали. Этого мне и было надо. Предложив желающим снять мое выступление на видео, я в особо извращенных красках описал подвиг хозяина тела по отжиму предприятия. Судя по появившимся на лицах презрительным гримасам, нужный эффект оказался достигнут. Даже партнер толстяка предпочел куда-то исчезнуть.

– Ну ты и чмо! – резюмировал общее отношение к рассказчику высокий парень.

Ну вот, дело сделано. Можно покинуть столь неприятную оболочку. Надеюсь, кроме клубных камер видео наблюдения, исповедь записал кто-нибудь еще, и завтра она попадет в сеть.

Вновь став свободным от физической оболочки, я поспешил к страннику. Хотелось поделиться с ним новой техникой овладения чужими телами. Ну, не столько поделиться, сколько похвастаться собственным открытием. Попутно еще несколько раз опробовал метод бильярдного шара на особях, по классификации странника, обладающих высокой сопротивляемостью к вселению. Эксперименты прошли, что называется, без сучка и задоринки.

Нашел странника все на той же горной террасе. Напротив него сидел какой-то неприятный тип и с явной угрозой махал перед лицом моего товарища растопыренными пальцами, сверкая набором крупных перстней. Бывший сосед по оболочке смотрел на агрессивного собеседника с усталой снисходительностью.

Ну что ж, прекрасный случай продемонстрировать мои возможности. Слету занимаю оболочку распальцованного, ожидаемо удивив странника.

– Вижу, у тебя проблемы, коллега.

– Да ну их, – пренебрежительно отмахнулся он. – Очередной местный мафиози желает поиметь мой бизнес. Ну что делать, если люди никак не желают учиться на чужих ошибках. Да Бог с ними. Лучше поведай, как тебе удалось так лихо занять эту оболочку?

После моего рассказа у него буквально засветились глаза. Оно и понятно. Вместо того, чтобы вселяться в оболочку слабовольной сущности и тратить долгие годы и без того короткой человеческой жизни на восхождение по социальной лестнице, теперь появилась возможность сразу занять тело крупного правителя и играть уже в по-настоящему серьезные игры.

Оставив мечтательно подкатившего глаза Странника строить планы мирового господства, я решил поразвлечься в новой оболочке. Для начала окинул ее оценивающим взглядом. Ого, какие большие брюлики в перстнях. Я-то с детства не любил вешать на себя всякие висячки, типа колец и цепочек. Цепь на шее, кстати, тоже присутствовала, вполне пригодная для выгула крупной собаки. Вещь, надо понимать, статусная. На верхней губе узенькие фраерские усики. Горбатый нос. Интересно, как меня зовут?

– Алик, – уловив мой вопрос, сообщил Странник. – Ты шашлык кушай, давай.

Аромат лежащих передо мной сочных кусочков жареного мяса заставил бурчать желудок. А от вида смачно жующего Тофика Азизовича начала обильно выделяться слюна. Я с рычанием набросился на шашлык, с наслаждением добавляя к мясу веточки разной ароматной зелени. А какой чудесный свежий хлеб! Не знал, что обычный хлеб может быть таким вкусным. Сколько же я не ел? И вообще, сколько времени я провел вне физической оболочки? Несколько лет? Десятков лет? Да какая разница, когда впереди вечность… М-м-м, чудесное вино!

– Вкусно, да? – подмигнул странник. – Вот тебе и ответ на твой вопрос.

– Какой ответ? На какой вопрос? – не понял я, отправляя в рот очередной кусочек мяса.

– Ты, Олег, спрашивал, что хорошего в обладании физическими оболочками? Ты как впервые увидевший белый свет ребенок. Но разве можно бесконечно просто смотреть на мир? Рано или поздно каждый ребенок начинает испытывать непреодолимое желание потрогать все, что видит. Ты многое видел, находясь вне ограничений физического тела. Но, чем виденное тобой отличается от просмотра фильмов по стереовизору? Тот же эффект присутствия. По стереовизору даже можно больше увидеть, благодаря профессиональным операторам, знающим с какого ракурса и под каким освещением подать изображение.

Разве можно не обладая физическим телом почувствовать вкус изысканных яств? А прикоснуться к красивой женщине? А ощутить порыв свежего ветра? А почувствовать аромат цветущих трав?

Э-э-э, да что говорить. Ведь даже все те чувства, которые ты испытал, наконец-то оторвавшись от своего тела, ты испытал, созерцая физический мир. Понимаешь?

– Ладно. Убедил, – сдался я перед его доводами. – Но почему же тогда Создатели в конце концов покидают физический мир, удаляясь в спячку?

– Вопрос не совсем по адресу. Я, если ты не забыл, всего лишь странник. И до этого, покидал физические миры, только спасаясь от Создателей, и проводил время не в спячке, а в поисках нового мира. Однако могу предположить, что многовековое нахождение в рамках одного мира может быть утомительным, потому Создатели и устраивают себе своего рода отдых.

Посидев еще немного, я решил развеяться и заодно подумать над словами странника.

– Ладно, как там тебя, Азиз Тамбулатович?

– Тофик Азизович, – поправил странник.

– Ладно, Тофик Азизович, я, пожалуй, пока развеюсь немного. Наслажусь, как ты говоришь, прелестями бренного существования. Заодно, немного поразмыслю. Кстати, – спросил, снова оглядев свою оболочку, – кто я и что я?

Далее узнал, что я подручный некоего Исы. Приехал к страннику с ультимативным предложением продать за бесценок бизнес, которым тот занимался.

– Вот и развлечение, как раз, – произнес я, слегка обдумав услышанное, и поднялся.

– Погоди, – остановил меня Тофик, рассматривая пустой бокал, который крутил в руках.

Я вопросительно посмотрел на странника, но садится, снова не спешил.

– Пока ты отсутствовал, мне в голову пришла одна мысль, – после небольшой паузы сказал он и опять замолчал.

Я видел, что он не знает, как поточнее сформулировать свою мысль, и понимал, что она не простая. А так как у меня сейчас не было абсолютно никакого желания грузиться какими-либо проблемами, предложил:

– Давай, ты свою мысль выскажешь при следующей встрече? Надеюсь, она терпит?

Странник неожиданно легко согласился, и тут же у столика появилась блондинка Леночка. Тофик Азизович, глядя на нее потеплевшим взглядом, распорядился проводить меня к машине.