Остров

Долгое время они лежали молча. Наконец она произнесла:

— Знаешь, а ты не такой плохой.

— Не такой плохой, как что?

— Как я подумала про тебя вначале.

— Осталась лишь одна вещь, которую мне хотелось бы знать, — наконец произнес он.

На мгновение он закрыл глаза, а когда открыл, в них уже не было огня; казалось, его мысли обращены куда-то за тысячи тысяч миль отсюда.

Он взял свой стакан с бренди, подержал его в руках и наконец сказал:

— Скажите мне одну последнюю вещь.

Помолчал, а затем продолжил:

— Почему мой тридцатипятилетний сын убил свою жену, лишил жизни свою дочь и повесился?

Он выпил бренди, повернулся и, не говоря ни слова, покинул обеденный зал.

Что можно сказать о моем сокровенном "я", о моем подсознании, о моем творческом демоне, который пишет за меня все эти рассказы?

***

Во время её болезни и после, впервые за семьдесят лет, мой демон смирно сидел внутри меня. Не стало моей музы, моей Мэгги, и демон не знал, что ему делать.

И Мэгги чувствовала, как щеки заливает стыдливая краска. Потому что это была странная усталость, усталость от ненужных переживаний, лишних движений и напряжения.

- Слава Господу, я не царь Соломон.

Она весело и непринужденно о чем-то щебечет, и ты очарован ею; как она, такая красивая, может быть такой подколодной гадюкой, лежащей на твоем пути, и в то же время такой смущенной и слабой в глубине души, там, куда тебе и не докопаться?