Наше место

Кровохлебка

_{Фото автора}

Кровохлебка – это и народное название лекарственного растения, ничего общего с данной историей не имеющего.

Сей случай, а вернее, череда событий произошла с очень близкими мне людьми. Я не буду указывать настоящих имён и названий населённых пунктов, а также точных дат, потому что она коснулась многих других людей, у которых я не спросил разрешения на обнародование этой жуткой истории. Рассказ тяжёлый, так что просто ради развлечения не читайте.

…Александр, здоровый рослый парень, отец-молодец, имеющий за плечами два года службы в СА, молодую жену и двух малолетних сыновей, но не имеющий собственного жилья, решительно надумал купить свой собственный дом. Сколько уже можно жить в материнской квартире, хоть и трёшке, но малометражке, построенной в конце 70-х. Тесно, мать с женой кухню никак поделить не могут, постоянно цапаются. Уже подкоплены были свои деньжата, да и отец, который жил в другом городе после развода с матерью, обещал помочь.

Жили они в одном из промышленных уральских центров, поэтому дом пришлось смотреть в окраинных районах, больше похожих на деревню, чтобы вписаться в бюджет. Остановились на одном. Дом несколько лет назад в разобранном виде привезли с другого конца области и собрали здесь, на новом месте. То, что хозяева крякнули при очень невнятных обстоятельствах, а дом продают родственники, узнали в самый последний момент, когда часть вещей уже была перевезена и осталось только передать остаток денег. Хоть бабки, что со стороны Александра, что со стороны Любы – жены, пытались отговорить молодых супругов от покупки злополучного дома, те не послушались. Молодежь ведь не очень осторожничает до поры, до времени. Дом купили и стали жить. Часть вещей от прежних хозяев оставили себе: что-то из мебели, садовый инвентарь во дворе, ну и прочее барахло, которое всегда может пригодиться в частном доме. Своего-то ещё не успели нажить на материнских квадратных метрах. Среди мебели было и старое зеркало – складень, как в трельяже. Только поменьше, настольное. Его удобно было использовать Любе, наводя красоту – ставь в любой угол и красься, никому не мешая.

Где-то с полгода всё было отлично. Люба сама всю жизнь в своём доме жила, а Александр хоть и городской парень, но к труду приучен, поэтому такая жизнь им нравилась. Главное, сами себе хозяева. Грудному малышу подвесили люльку, которую нашли в сарае. В доме, как раз у порога, в потолке был вверчен маленький железный крюк, на него люльку и прицепили. А что, удобно: и стол кухонный рядом, и коляска под ногами не мешается, полкомнаты загораживая. Заревело дитё, толкнула мама люльку раз, и она сама качается, а ты дальше по хозяйству хлопочешь. Но неожиданно малыш заболел. Чем уж не знаю, но как-то быстро детка угасла, за месяц, если не раньше. Смысла нет описывать страдания родителей, и так всё понятно.

Через какое-то время и старший пацан начал жаловаться, что голова болит. Поначалу не обращали внимания, но как-то раз он раньше обычного вернулся с прогулки и говорит: «Мама, а чо я с велосипеда падаю? Еду, еду и бах, валюсь на бок, не могу равновесие удержать!»

Тогда уж пошли по врачам. Но было поздно. Опухоль в мозге у парнишки обнаружили, уже неоперабельную. Через месяц-два и он умер.

За ним сама Люба стала сохнуть. Побежали по бабкам. Тем, которые якобы лечат заговорами и прочими подобными манипуляциями. Все, естественно, как одна твердили – порча, да порча. Придут к одной, она поколдует-поколдует (ессесно не задаром) – всё, мол, сняла порчу. Тут же идут к другой, а та с порога – порча на вас! В общем, и тут веру и надежду всю отбили у людей.

Врачи тоже точный диагноз никак поставить не могут. Уже в больницах по всем профилям набегались, кучу денег на обследования истратили – результат нулевой. А Люба гаснет и гаснет. Так по-тихому и угасла совсем.

Остался Александр один. И запил. Огород с садиком забросил. Бориску – хряка однолетку я ему заколол по осени. У него рука не поднималась, сроднился, пока воспитывал. А в начале мая повесился. Как раз на том крюке, на котором люлька когда-то висела.

Так получилось, что дом этот мне пришлось продавать. Не знаю зачем, но я складень зеркальный себе забрал. Он очень старый был, видно сразу. Я не для продажи его взял, а просто красивая вещь, резное дерево, лакированное. В музее не стыдно выставить. Только замызганный очень. Санёк последние месяцы вообще мало дома прибирался. Вот я и начал этот зеркальный триптих отмывать. Тут-то одно из зеркал отошло, и я увидел чёрно-белую очень старую фотографию, которая была спрятана в нише за зеркалом. С неё смотрели два ребёнка: девочка лет пяти, а на руках у неё пацан-малыш полутора – двух лет. Оба смотрели очень пристально, не улыбаясь, даже как-то зловеще (ну тут я, может, и перебарщиваю). Но всё равно, неприятные такие детишки. Причём было ясно, что фотография не завалилась сама за стекло, а её туда закрепили намеренно, предварительно сняв зеркало, и дети смотрели из-за этого зеркала прямо на того, кто в него заглядывал. Я достал из ниши фотографию и стал рассматривать. На обратной стороне не было никаких надписей кроме единственного слова, начертанного печатными буквами химическим карандашом – «кровохлебка».

Я фотку не стал выбрасывать. У моего знакомого то ли двоюродная, то ли троюродная сестра, хоть и молодая, тоже занималась нетрадиционной медициной. И была очень известной целительницей в городе. Очередь к ней чуть ли не на месяц вперёд была расписана. Но знакомый замолвил словечко, и я к ней попал сразу. Только она меня даже на порог не пустила. А я и фотографию не успел достать! Перед носом дверь захлопнула ни слова не сказав. Чувствуя себя полным идиотом, звоню знакомому, мол, так и так. Но она и ему ничего внятного не сказала. Не приму и всё тут. Короче, засунул я эту фотографию куда-то в старые документы и отнёс в гараж, там у меня архив домашний был.

А потом заболел. Да так, что с жизнью начал прощаться. Всё хуже, и хуже. Естественно, с врачей начал хождения по мукам, потом до бабок дошёл, к ним в другие города даже ездил. Толку никакого. За полгодика сбросил двадцать кг. До этого про Бога и не вспоминал никогда, только посмеивался над верующими, а тут окрестился. Много ещё чего могу порассказать по этому случаю, но то совсем другая тема…

Фотку эту обнаружил лет через пятнадцать, когда гараж продавал. Случайно из кипы бумаг вывалилась, когда выбрасывал. Тогда я уже в СМИ трудился и знал многих интересных людей. Один из которых, старый журналист-газетчик (назовём его Андреич), как раз вёл рубрику «Необъяснимое» или что-то вроде того. Он плотно общался с экстрасенсами, ведунами и прочей «нечестивой» братией. Участвовал в их съездах и симпозиумах по всей России. Ему-то я и отдал эту фотографию, чтобы показал её знающим людям и послушал, что они скажут. Андреич взял фотку и сообщил, что на днях как раз собирался к одному колдуну в гости.

Через какое-то время звонит. «Ты, – говорит, – упадёшь, когда я расскажу тебе, что колдун мне открыл. Сейчас подъеду, послушаешь!»

И всё, пропал. Вскоре узнаём, что Андреич попал под машину. Шансов на выживание не было. На этом история с фотографией закончилась. По крайней мере, для меня. Больше я её не видел. И не увижу, надеюсь.

^22.05.2016

Жуткое место

^{Фото автора}

С Олегом я познакомился в спортзале. Случайно в раздевалке увидел, что у мужика вместо правой голени – протез. Меня это удивило, потому что Олег во время тренировок качал не только верхнюю часть туловища, но и очень интенсивно – нижнюю. Мышцы ног были проработаны пропорционально всей фигуре. Не удержался и спросил у мужественного парня – не больно ли в протезе заниматься. Тот ответил: «Иногда очень больно, но терплю».

Достойный пример для подражания многих атлетов. Не все здоровые уделяют достаточное время на тренировках прокачке ног. А ведь ноги это главное – они носят дурную голову… Ходят такие горе-качки, как амёбы – массивный торс на тонких палочках.

В общем, с того разговора и завязалось знакомство.

Значительно позже я поинтересовался у Олега, при каких обстоятельствах он потерял ногу ниже колена. И услышал очень необычную историю. Думаю, многим она будет интересна.

В девяностые годы, по молодости, Олег любил путешествовать по мало изведанным природным местам Урала, Сибири, Алтая и других русских краёв. Выбирались, в основном, с двумя самыми близкими друзьями. Но иногда и большими компаниями, человек в пятнадцать-двадцать, бродили по лесам да сплавлялись по рекам.

Как-то летом решили вот так же втроём разведать новые места в верховьях Печоры. В самый последний момент один из друзей приболел, и в поход отправились двое: Олег и его товарищ Антон. Оба – бывалые туристы, рыбаки и… золотоискатели. Да-да, не одной же рыбкой богата земля русская. А к золоту и камушки самоцветные тоже никогда лишними не бывали.

Не одни они такие ушлые, конечно, в те годы по тайге рыскали. Сейчас поток копателей-рыхлителей заброшенных и новых разработок несколько поиссяк, а в 90-е кого только было не встретить на узких лесных уральских тропках. Половина этих «турыстов-геологов» наезжала из Москвы и Питера. Некоторые так и сгинули без вести в необъятных таёжных местах…

Но наши ребята были подготовлены физически и технически, да ещё с немалым опытом подобных странствий. Поэтому продвигались по заранее намеченному маршруту без потерь и чрезвычайных происшествий. Шли не торопясь, периодически останавливаясь для рыбалки или проверки речных и ручейных промоин на предмет наличия золотого песочка. В гористых местах оглядывали кварцевые месторождения.

Так, в своё удовольствие, путешествовали недели полторы. Забрались в несусветную глухомань. Вскоре поняли, что карта уже бесполезна. Если горы на местности ещё совпадали с чертежом, то речки в большинстве своём протекали совсем в других направлениях. Лесные водные артерии вообще часто меняют свои русла. То после половодья, то из-за ветровала, то обходя бобровые плотины.

Но и без, ставшей неактуальной, карты, молодые парни неплохо ориентировались в походе. Есть компасы, солнце, звёзды и голова на плечах, в конце концов.

Вообще в этих краях они уже бывали раньше. Но последнее знакомое место – небольшое озерцо с илистым дном, минули дня три назад. Правда, от озерца, в котором они ловили когда-то карасей, осталось только пересохшее болото, сплошь заросшее густым камышом.

Теперь их путь пролегал по совершенно нехоженым местам. Да ещё пришлось менять ранее намеченный маршрут, чтобы обойти скалистый горный массив, растянувшийся на много километров. Из-за этого друзья немного заплутали. Под вечер лес стал быстро темнеть, а в непролазной чаще, как назло, всё никак не находилось подходящего места для ночлега. Одна болотистая жижа под ногами.

Когда парни уже почти потеряли надежду выбраться на сухое место, вдруг в стороне показалось что-то похожее на небольшую полянку. Хотя весёленькая полянка вполне могла оказаться болотиной, поросшей нежно-зелёной травкой, Олег с Антоном повернули туда с надеждой. Добравшись до края поляны с облегчением ощутили под ногами твёрдую землю.

Растеряв силы в хождениях по болотам, наскоро поставили палатку и, перекусив всухомятку, завалились спать. Даже костёр разводить не стали. Благо лето, можно и без огня заночевать.

Утром, откинув палаточный полог, Олег выполз наружу и осмотрелся. Уже рассвело, но остатки тумана ещё скрывали дальний край поляны. Вокруг стояла такая тишина, что казалось, лес вымер. Парень поёжился. И вдруг ни с того, ни с сего почувствовал прилив неизъяснимого ужаса. Кожа на всём теле, даже на макушке, пошла мурашками. Вот оно ощущение, когда «волосы шевелятся».

Такое с ним происходило всего несколько раз в жизни. И все случаи в далёком детстве, в одном и том же месте…

Впервые он, пацаном лет шести, ощутил этот неизбывный ужас, когда гостил у своей бабушки. Бабушка вместе с двумя дочерями, тётками Олега, жила в двухэтажном бараке на окраине небольшого уральского городка. Барак был снабжён водопроводом холодной воды – для подобного объекта чуть не роскошь. Горячую получали сами, затапливая дровами чугунную печь «титан», уже запроектированную при строительстве. В бабушкиной квартире эта массивная круглая печь была вмурована в дальний угол санузла-кладовки. В многофункциональном санузле хранили картошку, садовый инструмент, старую рухлядь. Тут же стояла длинная чугунная ванна. Правда, ей почти никогда не пользовались – где ж такую уйму воды нагреть! Мылись по деревенскому обычаю в бане.

Туалетом в санузле служило керамическое очко в полу, как на старых вокзалах, с высокостоящим на трубе чугунным бачком. Когда дергали за цепочку слива, льющаяся из бачка вода издавала такой кошмарный грохочущий звук, что кровь стыла в жилах.

В квартире у бабушки Олег не сидел сиднем, весь день проводил на улице с дворовыми пацанами, с которыми крепко сдружился. Или лакомился ягодами в бабушкином саду, что находился неподалёку от барака. Поэтому первый раз в этот туалет нужда позвала его как-то среди ночи. Знать, ягод лишка переел.

Санузел находился в противоположной от жилых комнат стороне квартиры.

Пройдя в полной темноте, чтобы никого не разбудить, через длинный коридор, мальчишка осторожно приоткрыл дверь кладовки. С трудом наощупь нашёл выключатель и щёлкнул тумблером. Неровно помигивая, зажглась одинокая тусклая лампочка под высоким потолком. В полумраке пацан присел на корточки над унитазом. Сквозь полуоткрытую дверь туалета ему было видно белеющую в темноте ванну, мешки с картошкой вдоль стены и толстую трубу «титана» в дальнем углу.

Темноты он тогда уже не слишком боялся. Но почему-то с каждой секундой нутром чувствовал липкий надвигающийся ужас. Делая своё «дело», мальчуган напряжённо всматривался в полутьму длинной кладовой. Вдруг на его, выпучивающихся от страха, глазах из-под ванны выползла сначала одна, затем вторая, третья, четвёртая крысы! Маленькому мальчику они показались огромными.

К прежнему непонятному ужасу добавился вполне реальный кошмар. Пацан спешно подскочил, успев дёрнуть за цепочку бачка, и под грохот унитазного водопада пулей помчался прятаться под одеяло…

Можно, конечно, было бы весело посмеяться над детскими страхами, но… Спустя несколько лет подросший Олег случайно узнал одну очень драматичную вещь об этой кладовке.

Давно, ещё до бабушки с тётками, в той квартире проживала семья военного с двумя детьми. Однажды зимой, когда родителей не было дома, дети затеяли игру в прятки. Старший брат забрался в кладовую и протиснулся в угол за натопленный «титан». Туда-то протиснулся, а обратно никак. Даже повернуться не удаётся. Сначала молчком корячился, но спустя недолгое время, когда раскалённая чугунина натопленной печки зажгла нестерпимо, заревел в голос. Младший братишка по крику быстро нашёл спрятавшегося. Засмеялся было весело, но, видя, что старший орёт не на шутку, сам заплакал. Так и нашли их пришедшие взрослые в том санузле: малого, хнычущего на полу и старшего, уже замолчавшего, прижатого раскалённым «титаном» вплотную личиком к известковой стенке. Запечённого заживо мальчишку потом чуть ли не по частям из угла выковыривали…

Может, энергетической памятью места о том страшном событии и объясняется непонятный ужас, охвативший маленького Олега тогда, ещё до появления крыс, в мрачном санузле? Ведь говорят, загадочное шестое чувство у детей развито гораздо лучше, чем у взрослых.

По словам Олега, он всегда старался избегать той кладовой, но, если всё же приходилось заходить туда, каждый раз мрачное неизбывное чувство ужаса надвигалось вновь.

Больше никогда и нигде он не испытывал подобного. Хотя довелось побывать в таких переделках, в которых иной и вовсе мог лишиться чувств…

И вот опять этот мрачный необъяснимый ужас вернулся. Но что могло его вызвать? Какая связь со старой барачной квартирой и её кладовой? Здесь, посреди глухой лесной чащи, ни намёка на ту обстановку. Тишина, болото и белёсый туман, который уже почти рассеялся…

Не находя объяснений, парень в задумчивости поднял голову и обмер. Жар пронзил тело от пяток до кончиков ушей…

На противоположном конце поляны сквозь рассеивающийся туман медленно вырисовывалась высокая человеческая фигура!..

Силуэт человека был вытянутый, отчего казалось, что незнакомец высоченного роста.

Быстро оправившись от неожиданности, парень окликнул нежданного гостя. Но тот даже не пошевелился. На крик вылез из палатки заспанный Антон. Он тоже увидел вдалеке человеческую фигуру и, подойдя к Олегу, удивлённо поинтересовался:

– Это что ещё за чувак?

– Не знаю. Молчит. Пошли сами поглядим… Топорик возьми…

Друзья, не отводя взглядов от странной неподвижной фигуры, медленно направились ей навстречу. Приблизившись шагов на тридцать, поняли, что предмет неодушевлённый.

Уже ускорив шаг, подошли к странной фигуре вплотную и стали с интересом её осматривать.

Из невысокой травы торчала, похожая на каменную, статуя. Вернее, не статуя, а вытянутое изваяние без рук и ног, но с плечами и головой. Высотой оно было метра два с половиной. Изначально, наверное, ещё выше, но с годами осело в землю.

На голове почерневшего исполина были вырезаны глаза, причём спереди и сзади. Поэтому определить, где тут настоящее лицо, не получилось.

Тюкнув пару раз по статуе топориком, Антон заключил:

– Это не камень, а деревяшка. Правда, почти окаменевшая от времени. Скорее всего лиственница… Интересно, сколько же столетий чудище здесь простояло?

Парни долго ещё ходили вокруг необычной находки, осматривая со всех сторон. В конце концов пришли к выводу, что это изображение какого-то языческого божка, сооружённое древним народом, обитавшим в стародавние времена в этих местах.

Неподалёку за идолом возвышалась крутая, замшелая и почерневшая от болотной влаги, скала. Между ней и истуканом в траве торчал широкий пригорок, оказавшийся массивным валуном, под слоем дёрна.

«Похоже на жертвенную колоду», – предположил Олег.

Сделав фотоаппаратом несколько снимков, вернулись к палатке, где занялись костром и приготовлением пищи.

За завтраком Олег поделился с другом своим странным ощущением. К его удивлению, Антон сказал, что тоже чувствует какой-то необъяснимый страх и беспокойство.

Не став задерживаться в неприятном месте, поев, парни быстро свернули палатку, затушили остатки костра и двинулись дальше.

Но их путь в этот раз оказался недолгим. Олег, хлюпавший между болотными кочками за товарищем, вдруг услышал резкий шипящий звук, за ним увидел, как Антон, вскрикнув, резко взмахнул рукой, отбросив далеко в сторону что-то извивающееся и длинное. А затем, поскользнувшись на болотной траве, неловко рухнул на землю.

Подбежав к другу, сразу заметил, что лицо у того бледное, как полотно. Антон уже разрезал ножом штанину, а потом судорожно принялся выдавливать кровь из двух глубоких ранок в бедре:

– У-у, гадюка!.. Укусила тварь!..

Оказалось, парень прыгнул на очередную кочку, не заметив притаившуюся под ней змею.

Вскоре нога Антона стала распухать на глазах, а сам он стонать от боли. Сыворотки против змеиного яда с собой не брали. О дальнейшем передвижении не могло быть и речи. Боль укушенного становилась всё нестерпимее, а отёк быстро распространялся на всё тело. Похоже, в дополнения ко всем бедам, у несчастного друга была аллергия на гадючий яд.

Почти взвалив стонущего Антона на закорки, Олег потащил его к месту покинутой стоянки, на поляну с идолищем.

К вечеру Антону стало совсем плохо. Он начал задыхаться. Отёк перешёл уже на внутренние органы. Все способы помощи подручными средствами не давали желаемого результата. Периодически бедный парень впадал в забытье. Олегу еле-еле удалось влить ему в рот полкружки крепкого чая на ночь. Антон вроде притих, немного успокоившись и перестав дёргаться. Незаметно для себя задремал и Олег. Очнувшись часа через два, сразу повернулся к Антону. И понял, что друг умер.

Утром, взяв из вещей самое необходимое, взвалил окаменевшего, не сгибающегося Антона на плечи и отправился в обратный путь. Оставлять мёртвого друга на съедение диким животным в заброшенном и глухом месте Олег не собирался.

Тащил на себе труп товарища парень километров десять, может, двадцать. Он не считал. До тех пор, пока, совершенно выбившись из сил, сам неловко не поскользнулся и не упал навзничь. Грохнулся очень неудачно, сильно ударившись передней частью голени о камень. От боли чуть не закричал.

Даже сквозь штаны здорово содрал кожу и ушиб получил серьёзный. Заночевал здесь же, не в силах идти дальше. Конечно, рану сразу обработал средствами из аптечки и перевязал. Но ночью периодически просыпался, так как боль постоянно давала о себе знать.

Утром понял, что с травмированной ногой дальше тащить труп товарища не сможет.

Скрепя сердце облил бездыханное тело нашатырём, чтобы отпугнуть незваных гостей-зверушек, надумавших поживиться человечиной. Завалил камнями и ветками. Пометил место яркими тряпками, какие смог найти во взятых вещах, чтобы легче было найти с воздуха.

После, хромая, продолжил обратный путь.

Как он шёл – нет смысла рассказывать. Нога болела, голову терзали мрачные мысли о том, что он скажет жене и сыну Антона, когда вернётся…

Спустя несколько дней Олег был дома. Мёртвого друга по указанным на карте и на местности меткам к тому времени отыскали. Транспортировали в ближайшее подходящее медучреждение, а позже переправили в родной город.

Когда дома Олег обратился в травмпункт со своей побитой ногой, там его успокоили, мол, ничего серьёзного, обычный ушиб с повреждением кожи. Обработали рану перекисью и зелёнкой. Рентгеновский снимок делать не стали. Врач заверил, что даже трещины нет, раз ты сам столько километров пёхом смог отшагать.

Но с каждым днём рана гноилась всё больше, нога опухала. Медики мазали зелёнкой и говорили, что просто на этом месте у всех плохо заживает. К тому же ссадина инфицировалась. Прописали курс антибиотиков.

Но ничего не помогало. И в итоге, через месяц – ампутация, по колено.

Через несколько лет, подлечившись и вернувшись к активному образу жизни, Олег возобновил свои лесные странствия. Правда, уже без особого экстрима и с большей подстраховкой.

В одном из таких походов в тех же северных уральских лесах познакомился со старым охотником-промысловиком. Тот, выслушав его историю про поляну со странным истуканом, изрёк:

– Попали вы тогда, ребята, в жуткое место. Это ведь старинный жертвенник какого-то бога сил природы был. Может, леса, может, реки, горы или ещё чего. Вполне возможно, бог охоты или войны, а то и того хуже. У древних языческих племён по лесам и горам много идолов для поклонений было установлено. Только со временем их почти не осталось. Оно и к лучшему.

Потому как от таких мест нам, простым смертным, надо держаться подальше. А если уж занесла нелёгкая к жертвенному алтарю, преподнеси что-нибудь духу этому: дичь ли, рыбу… На худой конец, вещь какую-нибудь ценную. И беги оттуда подобру-поздорову!

А иначе он сам себе жертву выберет. Обязательно…

25.01.2019