Внешне Степа ничем не выделяется среди своих сверстников. Это двадцатилетний юноша, симпатичный, высокий, худощавый блондин с большими серыми глазами. Он вырос без родителей, его воспитала бабушка – простая честная женщина.

С раннего детства Степа был не совсем обычным ребенком. Он мог видеть многое, чего не замечали другие люди. Все началось с того, что совсем крошечный Степа, когда ему было около трех лет, сидел на руках у бабушки и смотрел телевизор. Вдруг он указал пальчиком на что-то в углу комнаты и сказал:

– Смотри ба! Там кто-то есть.

Бабушка долго вглядывалась в неосвещенный угол, но так никого и не заметила. Она приписала этот случай богатой фантазии ребенка и тут же о нем забыла. А Степа действительно видел. Он видел странное, мохнатое существо, названия которого не знал. Оно сидело в углу, и некоторое время нагло пялилось на них с бабушкой, светящимися в сумраке желтыми глазищами. А затем скребнуло когтистыми лапами по полу, громко засопело и куда-то исчезло.

Степу подобные вещи не удивляли, он только не мог понять, почему другие люди не видят того, что совсем рядом с ними.

Когда бабушка по вечерам укладывала его спать, гасила свет и выходила из комнаты, там сразу же начинало твориться что-то невообразимое для обычного человека, и само собой разумеющееся для маленького мальчика Степы.

Прямо из пола вырастали диковинные растения, откуда-то прилетали красивые разноцветные бабочки и удивительные птицы. В образовавшихся в комнате зарослях копошились невиданные существа: какие-то звери, маленькие человечки, чудовищных размеров насекомые. Степа восхищенно наблюдал за этой таинственной жизнью, и даже, звал бабушку, чтобы показать ей все происходящие, но она входила в детскую и ничего не замечала.

– Так вот же, там, возле занавески, смотри, такие красивые синие цветочки! А вот пролетела огромная желтая бабочка! А на комоде, сидит маленький человечек с длинной седой бородой, он свесил вниз ножки и болтает ими, неужели ты не видишь?

Но бабушка, действительно, ничего не видела. Она только тяжело вздыхала и говорила.

– Какой же ты у меня выдумщик, Степушка! Лучше спи, давай. Мне завтра на работу рано.

На этом и заканчивались попытки мальчика показать бабушке тот удивительный мир, что был совсем рядом, и который Степа видел каждый день.

Как-то раз, когда мальчик уже учился в школе, по секрету, поведал лучшему другу Пашке о своих видениях. Но тот поднял его на смех, и рассказал всему классу, что у Степы Мельникова крыша поехала, и ему пора лечиться. Степа очень обиделся, но сделал для себя важный вывод, что о своих необычных способностях лучше помалкивать.

Когда ребенок немного повзрослел, то понял, что все эти чудеса может видеть только он сам. И перестал рассказывать бабушке и всем остальным о своих видениях. А зачем? Все равно не поймут, не поверят, а только будут издеваться и насмехаться. С тех пор только я единственный человек, кого Степа посвящает в свои тайны и кому рассказывает об удивительных приключениях, которые происходят с ним время от времени.

Мальчик вырос, окончил школу с хорошими оценками и поступил в институт, где сейчас успешно учится и пользуется любовью и уважением своих сверстников и преподавателей. Но никто из его окружения даже не догадывается, что в жизни обыкновенного с виду юноши могут происходить такие удивительный события, о которых пойдет речь.

История первая

Кояхн

Комната Степы была небольшая, но очень уютная. Стены оклеены голубыми обоями с нарисованными аквариумными рыбками, на окнах – ярко синие плюшевые шторы. Детская кроватка стояла у стенки, на которой висел старинный немецкий гобелен с изображением пряничного домика и старой ведьмы. Мальчик очень любил его разглядывать, и каждый раз находил на нем новые, ранее не замеченные детали. Вот, например, теперь из-под юбки старухи выглядывает жирный черный кот, а еще вчера мальчик его не видел. Поэтому Степе казалось, что тканая картина живет своей тайной жизнью.

Около окна располагался старинный деревянный комод, покрытый кружевной салфеткой, которую бабушка собственноручно связала крючком из ирисовых ниток. Возле Степиной кровати стояло старое облезлое кресло с деревянными подлокотниками. Пружины в нем давно уже просели и потеряли упругость. Поэтому пользоваться им стало очень неудобно. На кресле, обычно, сидел огромного размера игрушечный медведь по имени Эльдар. Так его назвала бабушка в честь любимого кинорежиссера Эльдара Рязанова. Это был Степин любимец и лучший друг. Примерно год назад его подарили мальчику на пятилетний юбилей бабушкины подружки. Такой большой и шикарный медведь, даже в те далекие времена, стоил недешево, и женщины купили дорогую игрушку вскладчину.

Эльдар был не плюшевый, как большинство его собратьев, а сшитый из красивого искусственного меха, который на первый взгляд невозможно отличить от настоящего. Физиономия Эльдара выражала бесконечное добродушие, граничащее с идиотизмом. Он всегда безмятежно улыбался и ласково взирал на мир карими стеклянными глазками, его черный пластмассовый нос был почти, как настоящий. Словом, Эльдар был красавцем. Он носил голубую вязаную жилетку и старый галстук покойного дедушки, это делало его настоящим франтом.

Когда бабушка вечером после работы забирала Степу из садика, они ужинали все вместе за кухонным столом, причем Эльдар занимал самое почетное место – возле холодильника. После трапезы Степа с медвежонком смотрели телевизор, сидя на диване в гостиной. А бабушка в это время занималась домашними делами.

В девять часов мальчика укладывали спать, а Эльдар усаживался в кресле возле детской кроватки. Бабушка целовала внука, выключала свет и выходила из комнаты.

Тут-то и начиналось самое интересное. Вырастали прекрасные цветы, прилетали откуда-то разноцветные бабочки и птицы, приходили диковинные зверьки и маленькие человечки. Все это начинало двигаться, летать, ползать и копошиться, словно не замечая Степиного присутствия. А мальчик с интересом наблюдал за происходящим, пока его веки не становились тяжелыми, и тогда он засыпал и спал спокойно, без снов до самого утра. И так продолжалось много ночей, пока однажды не появился Кояхн.

В тот злополучный вечер все было, как обычно. Бабушка уложила Степу в кроватку и вышла из комнаты. После этого детская заполнилась необычными существами, которые уже давно стали для мальчика родными и привычными. Они, как всегда, резвились, ползали, летали и копошились.

Но вдруг, в самом темном углу комнаты появилось слабое зеленоватое свечение. Одновременно откуда-то запахло гнилью, сыростью и погаными грибами. Постепенно свечение становилось все отчетливее и ярче. Вскоре Степа различил в темноте странное зеленоватое существо. Не то улитку, не то слизня. У него была округлая голова с большими выпученными и растущими, словно грибы на ножках, глазами и маленький, вытянутый в трубочку ротик. В отличие от привычных существ, обитающих в Степиной комнате, которые двигались и резвились совершенно беззвучно, это новое создание все время тихонько шипело: «Тссссс! Псссс!». При этом из его ротика выдувались зеленые пузырьки, которые лопались с тихим звоном.

Оно медленно поползло из угла по направлению к Степиной кровати, оставляя за собой на полу мерзкий слизистый след. К еще большему удивлению мальчика, существо внимательно посмотрело на него холодными зелеными глазами и заговорило:

– Тсссс! Псссс! Маленький человечек! Уютная сссссспаленка! Сссславно! Но сссслишком чиссссто! Совсем нет сссырости и ссслизи! Но это мы исссправим! Ссславно! Только очень кушать хочется. Проголодалссся! Что бы мне съессссть?

– А кто ты такой? – решился спросить Степа.

– Я-то? Тебе не обязательно знать это. Но я ссссскажу. Меня зовут Кояхн. Я очень голоден. Я что-нибудь сссъем, если ты не возражаешь.

– Я не знаю, – растерянно ответил Степа.

В этот момент существо отвернулось и подползло к кусту с прекрасными синими цветами, росшему возле комода. Оно начало медленно поглощать растение с шипением и чмоканьем. Вскоре от куста ничего не осталось, а Кояхн заметно подрос и стал размером с диванную подушку.

– Тссс! Псссс! Вкусссно! Ссславно! Я нассссытился! Ссспассссибо!

С этими словами слизень скрылся в том же углу, откуда и появился. С того дня Кояхн каждый вечер посещал Степину комнату. И каждый раз съедал одного или нескольких ее тайных обитателей. Так постепенно их становилось все меньше, а слизняк вырастал все больше и больше.

Мальчику было безумно жаль своих маленьких друзей, но он ничем не мог им помочь, он почему-то очень боялся тихого и вежливого слизня.

Однажды наступил момент, когда в комнате никого не осталось, кроме самого Степы. Кояхн, к тому времени, достиг чудовищных размеров. Он все также спокойно и вкрадчиво разговаривал:

– Тссс! Пссс! Как тут сссславно! Только ссскушать больше некого! Ссссскоро придут мои сссссслизистые друзья, и мы усссстроим затхлую вакханалию в клоаке! Будет так мерзко, ссслизисто и ссславно! А ссссейчас я так голоден! Что бы такое сссъесть! Мне нужно еще немножечко подрассссти! А что если сссссъесть тебя, маленький человечек? Ты такой ссславный! А завтра мы усссстроим вакханалию и все вмессссте сссссъедим твою бабушку! Будет вкусссно! Она такая сссочная! А ссссейчас я сссъем тебя!

Степы похолодел от ужаса. Ему очень не хотелось быть съеденным. Маленькому мальчику стало очень страшно, и он заплакал. Тихим, срывающимся голосом попросил:

– Не ешь меня, пожалуйста, я еще совсем маленький! Я жить хочу!

– Просссти Ссстепа! Мне очень жаль, но придетссся тебя ссссъесть! Больше никого не осссталоссссь.

Мерзкая тварь заползла на Степину кроватку и приблизила к нему узкий, пускающий пузыри, ротик.

– Тсссс! Пссссс! Какая мягкая кожица! Какое прекрасссссное, сссочное мяссско! Какие тонкие, нежные косссточки! Я буду долго их обсассссывать! Так вкусссно! Ссссславно!

Степа был в ужасе. Он кричал, звал на помощь, плакал, но толстые стены сталинского дома не пропускали слабый детский голос, и бабушка его не слышала. Тогда мальчик в страхе заорал:

– Помогите! Хоть кто-нибудь! Он меня съест! Эльдар! Эльдар, спаси меня!

А узкий зеленый ротик был все ближе и ближе, и Степа чувствовал зловонное дыхание Кояхна на своем лице. Он закрыл глаза и приготовился к самому страшному.

Но в этот момент игрушечный медведь Эльдар, до этого спокойно сидевший в своем кресле и безмятежно наблюдавший за происходящим с добродушной улыбкой, вдруг стал преображаться. Он начал расти и сделался большим, до потолка. В воздухе запахло хвоей и лесными травами. Степа вдруг осознал, что вместо его глупого доброго Эльдара в комнате находится настоящий живой медведь. Огромный, прекрасный и свирепый. Кояхн это тоже понял и немного отступил. Он не ожидал такого поворота событий.

Между тем, Эльдар встал на задние лапы, его большие, мягкие губы сморщились и приподнялись, обнажив острые клыки. Зверь громко заревел, размахивая когтистыми лапами.

Кояхн испуганно прошипел:

– Тсссс! Псссс! Как ссстрашно! Но я, все-таки, сссъем человечка! Тссс! Пссс!

И он плюнул зеленой слизью прямо в глаза Эльдара. Медведь взревел от боли и начал тереть огромной лапой глаза, пытаясь очистить их от яда. А слизень, в это время, снова подполз к мальчику.

– Эльдар! – закричал Степа – Он меня съест!

И огромный медведь, превозмогая боль, изо всех сил ударил лапой Кояхна. Тот отлетел, шмякнулся об стенку и растекся по полу.

– Тсссс! Псссс! Ссссссволочь! Ссссука! Ччччварь! Ээээээээээ! Я вам покажу-жу-жу-жу!

Эльдар подскочил к чудовищу и стал изо всех сил молотить его тяжелыми лапами. Вскоре от Кояхна осталась лишь лужа зеленоватой слизи на полу.

– Кажется, все! Ты его победил, Эльдар. Спасибо, ты молодец!

Мальчик вскочил с кровати и обнял огромного зверя, прижался лицом к густой пахучей шерсти. А тем временем, из зеленой лужи начали возрождаться все те, кого съел Кояхн. И вскоре Степина комната вновь наполнилась прекрасными цветами, красивыми бабочками, пестрыми птицами и диковинными зверюшками. И все, как ни в чем не бывало, летали, резвились, ползали и копошились, как и раньше.

Эльдар принял свой прежний облик и уютно устроился в кресле. Степа спокойно улегся в свою кроватку и уснул. Теперь бояться было нечего. Рядом с Эльдаром ничего не страшно.

История вторая

Город

Как-то раз Степа проводил каникулы в деревне, вместе с бабушкой. Теплым летним утром, когда мальчик еще спал и видел сны, баба Маша обнаружила, что у нее закончились лекарства. Она немедленно отправилась будить внука.

– Ты что, еще спишь, лежебока? Вставай! Десятый час!

– Ну, ба! Дай поспать еще немножко! У меня же каникулы!

– Вставай, надо срочно ехать в аптеку за лекарствами. У меня валидол закончился, конкор весь вышел и валосердину на донышке осталось! – она, для пущей убедительности, показала полусонному юноше почти пустой пузырек.

Степа был любящим внуком, он быстро вскочил с постели, оделся и умылся. Завтракать не стал, а выпил большую кружку еще теплого, пахнущего коровой молока. Затем, взял деньги, рецепт, без лишних разговоров вывел из сарая старый, еще дедовский велосипед и выехал из калитки.

Настроение у Степы, как всегда на каникулах, было прекрасное, он бодро жал на педали, и вскоре переехал маленький мостик через речку со старинным названием Вонючка, а затем, по тропинке въехал в лес.

Мимо него проносились тонкие молодые осины, нежные белоствольные березки. Лес был светел, яркая зелень еще не тронута золотой осенней проседью.

Въезжая все дальше и дальше в чащу, Степа любовался постепенно заменявшими березы хвойными деревьями. Лес темнел, но темнел незаметно, мягко, вкрадчиво. Засмотревшись на эту игру света и тени, студент даже не заметил, как съехал с узкой тропинки, и колесо попало в какую-то чертову ямку.

Степа вылетел из седла и со всего размаху ударился головой о ствол огромного векового дуба. Свет померк в глазах мальчика, и он, будто подстреленный заяц, упал к ногам могучего лесного великана…

Когда Степа открыл глаза, почему-то был рассвет. Но солнце всходило на западе. Все это очень не понравилось мальчишке. Никакого дуба, а тем более леса не было. А были ржавые мусорные баки на пустыре, поросшем пожелтевшей травой.

Вдруг Степан почувствовал, на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, он увидел медленно приближающуюся невысокую фигуру. Вскоре незнакомец подошел достаточно близко, чтобы мальчик мог его разглядеть.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросил подошедший.

И это окончательно шокировало Степу. Дело в том, что это был довольно большого размера плюшевый мишка, какими играют все дети мира. Старый коричневый плюшевый медведь, который ходил, как будто, так и должно быть, и даже предлагал Степе свою помощь.

Мальчик, стараясь собрать остатки своего ушибленного о дуб разума, выдавил из себя:

– Кто ты такой? Винни-Пух, что ли?

– Нет, – ответил Мишка, почему-то смущаясь, – Винни-Пух новый, красивый, импортный, а я – сам видишь, какой.

И действительно, плюшевая шкура сильно потерлась, в нескольких местах сквозь нее просвечивала опилочная начинка. Но, несмотря на это, игрушечный зверь держался бодро и уверенно.

На его талии был застегнут кожаный ремешок, на котором закреплена кобура с игрушечным пистолетом, какими маленькие мальчишки обычно играют в войну. А через плюшевое плечо был перекинут настоящий армейский планшет.

– Откуда ты тут взялся? – спросил медведь изумленного и почти ничего не соображающего Степу. Тот держался за голову обеими руками и пытался вспомнить, как оказался на свалке. Но это так и не удалось.

– Когда я открыл глаза, то уже был здесь, – сказал мальчик, сам прекрасно понимая, что говорит ерунду.

– А где ты был до того, как открыл глаза? – допытывался настырный Мишка.

Тут что-то стало проясняться в Степиной памяти. Так всплыли в уме деревня, речка-Вонючка, поездка на велосипеде по лесу, и, наконец, злополучное падение. Пришлось все рассказать. Тогда, немного подумав, Мишка сказал:

– Но здесь поблизости нет никакого леса, здесь есть только Город. А ты попробуй закрыть глаза и снова их открыть, может быть, когда ты их откроешь, то снова окажешься в лесу.

Понимая всю нелепость этой затеи, Степа все же решил попробовать. Закрыл глаза. Открыл. Но вокруг ничего не изменилось: все те же мусорные баки, пустырь и чудовищный, живой плюшевый мишка, сочувственно глядящий на Степу мутноватыми от времени стеклянными глазками.

Уставший от всего этого Степа встал и медленно пошел по широкому асфальтированному шоссе в сторону Города. Все равно надо было куда-нибудь уйти с помойки, это не самое приятное место.

Рядом с ним, не отставая ни на шаг, бодро трусил плюшевый медведь. Вскоре они приблизились к Городу настолько, что стали видны сверкающие стеклом многоэтажные здания. Мимо Степы и Мишки изредка проносились автомобили, причем так быстро, что нельзя было определить их марку.

Но вот довольно медленно к ним подъехал танк. Он с громким шипением остановился возле Степы. Из люка выскочили трое смуглых бородатых гвардейцев с автоматами и стали целиться прямо Степе в голову. Пока онемевший от страха юноша пытался что-нибудь сообразить, Мишка быстро выхватил свой игрушечный пистолетик, раздались три коротких выстрела, и солдаты повалились на пыльный асфальт.

Степа изумленно переводил взгляд с мертвых гвардейцев на плюшевого медвежонка, который, как ни в чем не бывало, аккуратно прятал пистолетик обратно в кобуру.

– Ну что так смотришь? По-моему неплохо сработано! – сиял от удовольствия Мишка.

Степе стало нехорошо при виде крови, и он пошел вперед, опираясь на плюшевое плечо своего спасителя.

– Кто эти солдаты? – через некоторое время спросил он.

– Это гвардейцы Змияда Паукашвили! – ответил Мишка.

– А против кого они воюют?

– А против всех!

Пройдя приличное расстояние, Степа присел отдохнуть на обочине дороги. Постепенно он стал привыкать к своему невероятному спутнику, и даже разговорился с ним. Тот охотно рассказал ему о себе.

Судьба Мишки была такой же, как и у всех игрушек в мире. Когда-то его новенького, красивого принесли в подарок детям, но детишки выросли, Мишка стал старым и ненужным, и его выбросили на помойку.

Первое время он очень скучал по хозяевам и дому, даже плакал, но потом привык к новой жизни, подружился с бродячими собаками и они стали доверять ему своих щенков. А щенята это тоже дети и очень любят играть с плюшевыми игрушками.…

– А ты знаешь, у меня тоже когда-то был плюшевый мишка. Большой такой, красивый, Эльдаром звали. Я его очень любил, считал своим лучшим другом. Но когда мне исполнилось двенадцать лет, бабушка сказала, что я уже слишком взрослый, чтобы играть с плюшевыми зверушками и отдала Эльдара соседской девчонке. Я потом всю ночь проплакал и теперь часто вспоминаю о нем…

– Я понимаю тебя, я тоже очень скучаю по своим маленьким хозяевам. Сколько же их было за мою долгую жизнь? Шестеро или пятеро? Вроде пятеро. Не могу вспомнить точно…

Так, под Мишкину болтовню очень усталый Степа заснул прямо на земле. Увидев это, плюшевый зверь подсел к нему поближе и задумался о чем-то своем. Прошла ночь, и снова наступил рассвет. Солнце вставало на западе. Но Степу уже трудно было чем-то удивить.

– До чего же есть охота! – сказал он и вспомнил, что не ел уже больше суток.

– Где здесь можно что-нибудь купить?

Вместо ответа Мишка достал из планшета чупа-чупс в яркой обертке и протянул Степану. Юноша с сомнением взял конфету, недоверчиво лизнул, но она оказалась вполне съедобной и вкусной.

Путники вновь пошли вперед, медленно, но верно приближаясь к Городу. Причем Степу не покидало предчувствие, что в Городе нет ничего хорошего.

Вскоре на обочине дороге они увидели мирно пасущуюся лошадь, вернее сказать, клячу. Она подняла красивую голову, посмотрела на них умными глазами и вежливо поздоровалась. Кляча была соловой масти, гриву имела длинную и давно нечесаную, но на спине было седло. Голову украшала ситцевая панамка, с дырочками для ушей, чтобы не напекло затылок, пока она пасется.

Как видно Мишка и лошадь были добрыми друзьями, они начали расспрашивать друг друга о здоровье, о делах, словом вели себя как двое пожилых людей при встрече. Когда вдоволь наговорились, Мишка подтолкнул Степу в бок и шепнул:

– Представься лошадке, а то она обидится.

Степе не хотелось огорчать добродушное животное, и он назвался.

Кляча с интересом посмотрела ему в глаза и предложила подвезти до Города. Степе было неудобно соглашаться, но Мишка уговорил его. Юноша нехотя взобрался в седло, которое, впрочем, оказалось очень удобным, Мишка устроился позади, на крупе лошади.

Кляча бодро взяла с места шагом и вскоре перешла на рысь. Через полчаса они въехали в Город. Не успели проехать и десяти метров, как их остановил вооруженный патруль.

– Проверка документов! – строго сказал офицер.

Степа не растерялся и предъявил ему бабушкин рецепт с двумя печатями: круглой и треугольной.

– Все в порядке, вы можете пройти, – возвращая рецепт, сказал офицер, – а им нельзя!

– Но они со мной! Пропустите, пожалуйста, – попросил Степа, незаметно сунув в карман офицера несколько мелких купюр.

Тот сразу смягчился и разрешил Мишке пройти в Город, но лошади пришлось вернуться обратно, такому виду транспорта въезд в город был строжайше воспрещен.

Мишка схватил Степу за рукав и потащил к троллейбусной остановке. Вечерело. Небо было ясным и высоким. В резко наступившей темноте Город зажигал свои огни.

На остановке никого не было, и вообще за все это время Степа не встретил ни одного человека, не считая гвардейцев. Мишка же и вовсе не считал их за людей.

Не успели путники начать ждать, как к остановке подъехал троллейбус. На первый взгляд он ничем не отличался от своих рогатых собратьев, но, приглядевшись, Степа заметил, что водителя в нем не было, и вообще не было ни одного пассажира. Остановившись, троллейбус любезно открыл все свои дверцы.

Мишка и Степа вошли в заднюю дверь, сели. Троллейбус поехал со скрипом громким, но приятным. Степе казалось, что он слышит в этом скрипе

Песнь троллейбуса

Никому-никому, никогда-никогда

не догнать убежавший троллейбус.

так поют провода и ночная звезда

грустно смотрит с осеннего неба…

Никому-никому, никогда-никогда

не вернуть улетевшего счастья

не вернут нам покой ни закат над рекой,

ни луч солнца во время ненастья.

Степе стало грустно, и от этого захотелось спать. Но уже надо было выходить из троллейбуса. Мишка тащил его к огромному, ярко освещенному зданию.

– Это лучшая гостиница в Городе, – пояснил плюшевый друг, – пойдем сначала в ресторан.

Они прошли в большое, красивое помещение с множеством аккуратно сервированных столиков и сели за один из них. Посетителей почему-то не было, к ним тотчас подбежала пожилая длинноносая официантка в белом фартуке надетом прямо поверх камуфляжа, и приняла заказ. Вернулась она очень быстро с большим подносом, уставленным едой и напитками.

Голодный Степа немедленно набросился на еду. Мишка с интересом наблюдал, как он насыщается, а после расплатился с официанткой, отсчитав ей немного мелочи, которую извлек из глубины своей планшетки.

В номере, куда они поднялись после ужина, было чисто и аккуратно. Стояли две кровати, столик со стульями, и маленький телевизор на тумбочке в углу комнаты. Мишку же это скромное убранство привело в ярость. Указывая короткой и толстой плюшевой лапкой на лампочку под потолком без абажура, он заорал:

– Это черт знает что такое! Дерут за номер втридорога,

но ведь здесь нет ничего! (Степа несколько минут назад видел, как медведь заплатил за номер два грязных пятака, по меркам Города – огромные деньги)

Где тяжелые бархатные шторы, на окнах, бордовые, с золочеными кистями? Нету? Где персидские ковры, нежные и мягкие как молодая травка, услаждающие взор своими узорами? Нету? Вот вам линолеум, пожалуйста!

Где шелковые китайские покрывала, расшитые красивыми цветами и диковинными бабочками? Нету? Нету! Я уже не говорю, – продолжал бушевать Мишка, – о хрустальных люстрах, которые искрятся всеми цветами радуги, о настольных лампах под яркими абажурами. О старинной мебели с гнутыми ножками, о пухлых помпезных диванах с высокими спинками, о фарфоровых вазах с цветами, о картинах в резных рамках на стенах и бронзовых Дон-Кихотах в натуральную величину! Ничего этого нет и в помине! За что плачены деньги? Разве может усталый путник, прошедший сто дорог, ночевавший под открытым небом обойтись без всего этого? – возмущался ненастоящий зверь.

– Может, – устало ответил Степа и лег спать. Мишка тут же успокоился и молча уселся на своей кровати. Во сне Степе снились все эти дурацкие портьеры, покрывала, диваны, ковры, люстры и даже оживший бронзовый Дон-Кихот. Из-за него Степа и проснулся в холодном поту.

Было уже утро. Светало. Солнце по-прежнему поднималось на западе. Мишка уже давно встал и смотрел какой-то мультик по телевизору. Внезапно передача прервалась, и на экране появился краснолицый пучеглазый мужчина и торжественно объявил:

– Дорогие сторонники нашего дорогого президента Змияда Паукашвили, срочно хватайте все имеющееся у вас оружие и вставайте на защиту любимого правителя. Наш Город окружен войсками гнусного генерала Мордабидзе, но мы не сдадимся! Победа или смерть! – вопил диктор.

Тут позади появились двое солдат с автоматами, и прошитый автоматной очередью он упал. Один из гвардейцев отпихнул труп ногой и занял его место. Объявил:

– Дорогие соотечественники! Страшный преступник Паукашвили схвачен и расстрелян по законам военного времени, как изменник Родины! Да здравствует новый президент, славный генерал Мордабидзе! Ура!

В этот момент послышался страшный грохот, передача прервалась, свет погас. За окном гремели взрывы и автоматные очереди. Степе стало страшно. Мишка выхватил свой пистолетик, схватил Степу за руку и потащил к двери.

Они побежали по пустынным улицам, под грохот пушечных и автоматных выстрелов. Не раз свистели пули возле Степиных ушей. Едва успевая уворачиваться от падающих сверху осколков стекла, добежали до троллейбусной остановки. Троллейбус, словно поджидавший их там, немедленно открыл все свои двери. И вот они несутся на полной скорости по спятившему с ума Городу, жители которого с бессмысленной ненавистью убивают друг друга.

Вдруг троллейбус остановился.

– Где-то оборвались провода, нет электричества, – догадался Мишка. И они опять помчались под выстрелами неизвестно куда, потому что нигде нельзя спастись от войны.

Позади они услышали страшный грохот и чей-то предсмертный стон, снаряд попал в троллейбус, было видно издали его пылающий остов.

– Никогда больше мы не услышим его песен! – подумал Степа.

Добежав до какого-то переулка, они заметили в его конце свою знакомую клячу. Она стояла, испуганно прижавшись к стене, и вздрагивала от выстрелов.

По соседней улице со страшным скрежетом, сметая все на своем пути, медленно двигались танки. Земля дрожала под неумолимыми гусеницами. Вдруг они остановились. С противоположного конца улицы подъехал БТР полный солдат. Из танков вылезли гвардейцы. Степе показалось, что и те и другие на одно лицо, и даже форма ничем не отличается. Как же они узнают, где свои, а где чужие?

Ход его мыслей прервала начавшаяся перестрелка. Вначале они палили из автоматов, но вскоре перешли на более мощное оружие, грохот стоял невообразимый.

Глядя на эту перестрелку, Мишка вдруг рассвирепел, выхватил свой пистолетик и открыл огонь по обеим воюющим сторонам. Был очень справедлив, с каждым его выстрелом убавлялось по солдату то у одной, то у другой стороны. Его игрушечный пистолет был эффективнее и надежнее любой военной техники.

Но вскоре воюющие заметили, кто по ним палил, и начали дружно обстреливать Мишку со Степой.

– Отступаем! – скомандовал Степе плюшевый герой.

И они побежали в конец переулка, где ждала взволнованная и перепуганная лошадь.

Им вслед гремели залпы. Одним выстрелом оторвало Мишке переднюю лапку, в которой он держал свое оружие. Степа подхватил пистолет из рук раненного товарища и продолжил стрелять по гвардейцам. В этот момент снаряд попал Мишке в туловище и разнес на части. Степу отбросило в сторону взрывной волной, он потерял сознание.

Вскоре юноша очнулся и увидел над собой лошадиную морду.

– Вставай, вставай! – ласково говорила она.

Степа попытался подняться, но в голове страшно шумело. Бой между гвардейцами продолжался.

– Садись скорее в седло, надо уходить отсюда, как можно быстрее! – настаивала кляча.

Степа с трудом взгромоздился на лошадь. И они шагом двинулись прочь от страшного места, где на асфальте валялись опилки, составлявшие еще недавно Мишкину начинку и обрывки старой плюшевой ткани…

Постепенно в голове Степы прошел шум, и он почувствовал себя немного лучше. Но тут же вспомнил, о том, что случилось с Мишкой, и настроение совсем испортилось.

Лошадь постепенно двигалась быстрее и вскоре перешла на рысь. С ней тихо и незаметно происходили перемены. Наливались мускулы под облезлой шкурой, проплешины затягивались новой блестящей шерсткой, грива становилась гладкой и шелковистой.

Когда Степа вновь посмотрел на нее, то это была уже совсем другая лошадь, молодая, упитанная, полная сил, с гладкой и блестящей шкурой, с длинной струящейся по воздуху гривой. Казалось, она не скачет галопом, едва касаясь дороги, а летит по воздуху. Впрочем, приглядевшись, Степа понял, что они на самом деле летят высоко над землей, оставляя позади огни Города. Они все больше и больше удалялись от него, и, наконец, Город растаял в наступивших сумерках как дурной сон. А лошадь все прибавляла и прибавляла галоп.

– Почему ты так изменилась? – спросил Степа.

– Я была старой, облезлой и немощной, потому что никому не была нужна. Когда ты никому не нужен, тебе остается только постареть и умереть, как можно скорее! Таков закон жизни. Но как только я поняла, что тебе требуется моя помощь, все стало по-другому, изменилась и я. Теперь я могу помочь тебе. Держись крепче, я отвезу тебя домой! Нам еще очень далеко лететь…

Степа стоял на лесной поляне возле огромного старого дуба, рядом с разбитым дедовским великом. Солнце было в зените. Лучи его с трудом пробивались сквозь густую листву деревьев и упирались в землю прозрачными золотистыми столбиками. Пели какие-то звонкие птахи, жужжали мухи и прочая летающая мелочь.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?

Чудовищное чаепитие

С этой книгой читают

Другие книги автора