Ангел души моей

Корректор Анатолий ЗАПЛАТИН

Дизайнер обложки Наталья ЗАЛЕСОВА

© Олеся ДЕРБИ, 2021

© Наталья ЗАЛЕСОВА, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-4490-1712-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПОСВЯЩАЕТСЯ ЕЛЕНЕ

Хочу, чтобы ты была счастлива на Земле, маленькая моя, смешная девочка. Земная – неземная мечта, покрытая дымкой веков, ускользающая от меня, но приближающаяся с каждым годом. Как долго я тебя жду. Жду, чтобы ты навсегда поселилась в моём доме, так же, как ты живёшь в моём сердце…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
С небес на землю

Я хочу, чтобы это был сон,

Но, по-моему я не сплю —

Я болею тобой, я дышу тобой,

Жаль, но я тебя люблю…

Елена Ваенга

Глава 1

– Когда я об этом узнала, плакала три дня…

Леся отпила из большого, расписанного кружочками бокала. В спешке глотнув воду, захлебнулась и торопливо вытерла стекающие по подбородку капли. Шумно поставила бокал на стол и задумчиво осмотрела коллекцию ангелочков на каминной полке.

Машинально сняв уютные плюшевые тапочки, забралась с ногами в кресло, накрытое красным клетчатым пледом. Пропустив сквозь пальцы пряди «ржавых» волос, добавила:

– Вы не подумайте ничего такого. Я нормальная. У меня два высших образования. Обычные родители. Есть муж и сын. Признаюсь, что счастлива в жизни земной. Но я не человек…

Мои брови удивлённо поднялись к высокой чёлке. Мысли пчелиным роем закружили в голове. Во рту пересохло.

– Не человек? Тогда кто же?

– Он называет меня Ангелом неземной красоты…

– Он – это кто?

– Тот, кто долго искал меня на земле, высматривая мою сущность в гуще человечества. Тот, кто любит меня много веков и ждёт встречи т-а-а-м, чтобы воссоединиться со мной, взмахнув одновременно крыльями. Он называет себя Наставником.

Произнеся начало откровения, Леся посмотрела на меня раскосыми карими глазами. Она внимательно изучала моё лицо, опасаясь насмешливого недоверия.

Я растерялась. Передо мной сидела обычная девушка. Смешливая, невысокая, с рыжей косичкой тонких волос. И такой же, как у меня, щербинкой в зубах. Возможно ли это? Ангел Небесный вот так просто разговаривает со мной? Обливается водой из бокала, по-детски вытирая капли на подбородке.

– Я видела себя, – словно подтверждая мои сомнения, продолжила Леся. – В жизни я сутулая, маленького роста, с короткими руками и ногами.

– А там? – торопливо сорвалось у меня с языка.

– Там у меня крылья. Льняные пушистые волосы. Огромные васильковые глаза. И красивые длинные ноги, – Леся разочарованно вздохнула, погладив ничем не примечательные коленки.

– Тогда невозможно не полюбить тебя в таком очаровательном образе.

– Это не образ, а реальность. Узнав о ней год назад, до сих пор не могу прийти в себя…

Не знаю, поверите ли вы в эту историю. Но после долгого разговора с Лесей я поверила. И эта вера разрушила мой стереотип о мире на небесах. Сломала больно, оглушая хрустом раздавленных мыслей. С ношей узнанного ходила несколько дней. Хотелось кричать об этом на каждом углу. Любому встречному готова была поведать великое таинство сотворения мира, а также тайну вечной любви. Вдруг появилось желание повернуть время вспять. И научить окружающих правильно мыслить, жить. И последовательно совершать добрые дела.

– Зачем? – удивилась Леся, узнав о моём желании взбурлить привычное течение жизни. – Вы ничего не измените, ибо не Всевышний, а обычный человек, который желает прожить жизнь счастливо. Так?

– Так, но у каждого из нас, живущих, своя судьба.

– Судьба? Её не существует, хотя все живущие на земле верят, что именно она расставляет вехи на жизненном пути. Ищут знаки, цепляясь за прошлое, как за спасательный круг. Усвойте: судьбы по определению не может быть. На каждого из вас у Всевышнего свои взгляды и планы, если это можно так назвать. И каждый двигается по жизни, измеряя её поступками. А ближе к концу существования отвечает за них, особенно за злость, ненависть, зависть.

– Тогда почему ты здесь? Для чего, любопытно узнать, Ангел Небесный поселился в теле человеческом? Да ещё и обитающем на земле, погрязшей в пороках. Самовольно загнав себя в кромешный ад…

– Это длинная история, в которую я сама ещё не верю.

– А я не спешу. Если располагаешь временем, то расскажи. Мне это интересно.

– Что ж, постараюсь приподнять завесу таинственности, – Леся поднялась из уюта кресла и медленно повела плечами, словно расправляя крылья. Подошла к полке с ангелочками, взяла крохотную статуэтку. Нежно погладила её фарфоровую головку и бережно вложила фигурку в мою ладонь.

В комнате негромким вздохом отметились часы, как будто начиная отсчёт времени предстоящего рассказа. За окном шумел ветер. Высветляя с востока сонное небо, всходило солнце.

Я бережно держала крохотного ангела и пристально всматривалась в его неземные глазки-чёрточки. Нежно поглаживала пальцами тоненькие крылышки.

Леся снова забралась с ногами в кресло. Покачивая воду в бокале, кусала белую зефирку и по-детски облизывала пальчики. Была похожа скорее на маленького сорванца, чем на посланника небес. Хотя… Таким вот – непосредственным, непослушным ангелом она и оказалась…

Глава 2

Зал суда был наполнен шумом гневно хлопающих крыльев. Опустив глаза, Аурелия наклонила голову ещё ниже. Она не слушала внимательно судью, оглашающего приговор – с любопытством рассматривала упавшие к ногам белые перья. Сегодня ей было безразлично мнение окружающих, которые считали её очень безответственной и самой непослушной.

Витторио хмурился. До последнего момента не веря в происходящее, он ещё надеялся на смягчение приговора, который должны были вынести его любимой. Наблюдая за Аурелией из последнего ряда, любовался её гордой осанкой, ухоженными нежными крыльями, пытался уловить взгляд озорных васильковых глаз.

Устав сидеть, подсудимая вдруг вскочила с места. Обведя глазами притихший зал, упрямо повела плечами:

– Да отсылайте хоть на край света! Поучаете. Приручаете. Наставляете. Устала от вас и от ваших правил!

Голос её звонким эхом пронёсся под сводами дворца заседаний. Судья грозно свёл брови и сердито посмотрел на подсудимую. Ничему не научили её наставники. Прогулы. Срывы занятий. И в результате – сорванные важные контракты. Разве уважающий себя Ангел может позволить себе такое поведение? Плохой пример подаёт эта дерзкая девчонка новичкам и начинающим. Грубит старшим, не слушает мудрых советов.

– Хорошо, – тяжело вздохнул высокий седовласый старец, – желание твоё – для нас закон. Хочешь край света? Ты его получишь. Будешь жить земной жизнью. В человеческом теле. Будешь работать в поте лица, не зная сна и отдыха.

Аурелия замерла. Она не ожидала такого поворота событий. Поднявшись на цыпочки, искала взглядом Витторио среди шуршащих крыльев. А когда увидела его полные слёз чёрные глаза, поняла: «Что же я натворила!» Забыв об осторожности помыслов своих, вдруг сказала вслух то, о чём нельзя было даже думать.

– Ничего нельзя изменить, – услышала она его слова, уловила шёпот даже в гуле многоголосого зала. – Ничего…

Она бросилась к Витторио. Взлетев под самые своды, широко распахнула крылья ему навстречу. Двое чуть коснулись друг друга перьями. Глядя в глаза друг другу, старались не шелохнуться. Аурелия гладила его лицо. Перебирала пальцами пробивающуюся седину в смоляных волосах. Смахивала капельки слёз с чёрных глаз.

– Я найду тебя, – пообещал он шёпотом. – Отыщу и верну. Ты только всегда помни о нашей любви. Эти воспоминания и приведут меня к тебе.

Двое в белых балахонах возникли у неё за плечами. Взяв за руки, повели на самый верх. Там уже раздвигались своды, указывая путь через густые туманные облака. Путь на землю, где Аурелии предстояло родиться в теле человеческом и познать жизнь от начала до конца.

Это был последний контракт, который она «подписала» случайно. Не прочитав внимательно условия соглашения.

– Ничего нельзя изменить, – слышался голос Витторио среди гула многоголосого зала. – Ничего…

Гордо подняв голову, она расправила нежные крылья. Крепко зажмурившись, обречённо шагнула в вязкую кисельную пропасть.

Витторио долго смотрел ей вслед. Когда пелена густого тумана спрятала Аурелию, его чёрные глаза наполнились тоской.

– Ты не сможешь ничего изменить, – услышал он хриплый старческий голос за спиной. – Она сама так решила.

Судья прошелестел крыльями, обдав Витторио ледяным холодом.

– Но ведь она так молода, – Витторио посмотрел на Судью с укором.

– Да. Но ты как наставник должен был уберечь её от необдуманных поступков от дерзости, сказанной во всеуслышанье.

– Может, в этом и моя вина, – Витторио с мольбой смотрел в бледные старческие глаза. – Но я найду её и помогу вернуться сюда, к нам.

– Не получится, – Судья смотрел на густой туман впереди. – Она подписала контракт. Тем самым добровольно согласилась стереть из памяти всё, связанное с тобой и нашим миром…

– Зачем?

– Чтобы оградить тебя от дальнейших разбирательств и не навредить твоей карьере.

– Какое мне дело до всего этого? Ведь её не будет рядом…

– Нас ждут, – Судья тронул Витторио за плечо. – Пора приступить к делам. Забудь об этой дерзкой девчонке. У тебя великое будущее.

Старик взмахнул крыльями и воспарил над дворцом. Витторио тяжело вздохнул и полетел следом. Великое будущее открывало перед ним небесные просторы.

Уважительно склонившись, его ждали ученики и наставники. И только место Аурелии было свободно. Оно, по распоряжению Витторио так и осталось нетронутым. Как знак ожидания непокорной ученицы. Как знак начинающихся поисков ангельской души в гуще человечества.

Глава 3

В комнате было тихо. Так тихо, что я даже слышала, как стучит сердце. Ангелочек в руках стал тёплым. И казалось, что фарфоровая фигурка чуточку шелестит крылышками, словно желая свободно полетать.

Леся молчала. Её мокрое от слёз лицо блестело в свете утреннего солнца.

– Я родилась в обычной семье, – продолжила она исповедь, – где не ходили в церковь по воскресеньям. Не верили в другие миры. И неуклонно следовали мудрым указаниям партии. Мама была строгой, а папа, наоборот, добрым и ласковым.

Оба хотели мальчика. Поэтому, когда мама родила меня, она поначалу расстроилась. Но как член партии взяла на себя ответственность за судьбу нового гражданина страны.

Не помню, как у меня возникла любовь к ангелочкам. Тогда такие сувениры были редкостью. А если у кого имелись подобные статуэтки, то их прятали даже от соседей. Боялись осуждения окружающих. Люди утаивали веру, тщательно скрывая нательные крестики и пряча иконы в дальний угол дома или квартиры.

Однажды, укладывая меня спать, папа вложил в мои ладошки крохотную фигурку. Шершавую на ощупь. В темноте не могла разобрать: что это? Очертание напоминает бабочку. Я уснула, сжимая руками отцовский подарок. Утром удивилась, увидев крохотного деревянного ангелочка.

Папа сделал его сам, неумело связав палочки белыми нитками. Одна, служившая телом, была длиннее тех, которые изображали руки. За спиной ангела виднелся крохотный белый бантик-крылья. Бантиком стал кусочек пушистой маминой пряжи, из которой она обычно вязала мне варежки.

Так у нас с папой появилась тайна, а у меня – фигурка, положившая начало коллекции ангелов.

Когда мне исполнилось 7 лет, я случайно услышала разговор двух женщин во дворе. Одна рассказывала, как в далёкой деревне крестила маленькую дочь. Вторая, опасливо оглядываясь по сторонам, с любопытством выспрашивала подробности.

Когда я спросила у мамы, почему меня не крестили в церкви, она рассердилась. Сказала, что советскому человеку нельзя даже думать о такой ерунде. Меня наказали, лишив сладкого, и запретили выходить на улицу без сопровождения взрослых.

Укладываясь спать, я слышала, как на кухне шёпотом спорили родители. Папа считал, что дочка должна знать о вероисповедании хотя бы теоретически. Мама же, недавно избранная комсоргом, настаивала на укреплении веры в Родину и партию.

В ту ночь мне не спалось: чудились шаги по комнате, ощущалось дыхание рядом. Я плакала. Прижимала к себе папин подарок и просила о маминой ласке, которой очень не хватало. Конфет и мандаринов на Новый год. Хорошей погоды. И выздоровления папиным рукам. Сама того не осознавая, я тайком от родителей впервые помолилась.

Теперь, помня о моих страхах, мама не выключала ночник. Хотя и ворчала, что электричество – дорогое удовольствие, «на которое ты, доченька, в своей малолетней жизни ещё не заработала». Увы, даже свет не помогал «лечению». Я по-прежнему боялась засыпать, слушая шаги и кожей ощущая чьё-то горячее дыхание…

– Он был рядом, – Леся выпила воды. – Не знаю, как он нашёл меня. Ведь я была в теле ребёнка и жила в семье без веры, чётко следующей партийным указаниям. Постепенно маленькие детские страхи переросли в твёрдую уверенность в том, что извне меня кто-то целенаправленно ведёт по жизни. Ограждает от неприятностей и всё больше и больше наполняет верой в чудеса.

Часы на стене снова вздохнули. Комната целиком наполнилась солнечным светом. Из красного угла на меня смотрели строгие лики икон. А с середины длинной стены, с картины, написанной маслом, меня пристально изучали чёрные глаза. Мужчина на портрете был изображён в полный рост. Его лицо необыкновенной красоты завораживало и притягивало к себе взгляд зрителя. Хотелось нежно погладить длинные волосы и бережно потрогать перья белых крыльев за спиной Небесного Ангела.

Глава 4

В глазах Витторио поселилась вселенская скорбь. Губы даже слегка не улыбались, а некогда нежный взгляд потяжелел, стал строгим и колючим. Он словно погрузился в холодную тьму и никак не мог выбраться к тёплому свету.

Как найти Аурелию? В огромном муравейнике человеческих душ. В гигантской мешанине незнакомых тел, глаз, волос, губ, рук и голосов. Сотни раз, бросая дела в мире небесном, Витторио втайне от всех спускался на землю. Бродил среди прохожих. Прислушивался. Приглядывался, очень желая и так надеясь увидеть её очаровательную улыбку. Услышать переливчатый смех и ощутить нежный васильковый запах, исходящий только от неё.

Дни летели. По меркам небесным миновало несколько веков. По меркам земным – пролетело лишь несколько лет. И вдруг в песочнице во дворе одного из домов Витторио услышал смех. Звонкий, переливами наполняющий округу неземным светом, завораживающим сиянием озаряя даже стены ближайших многоэтажек.

Сердце забилось сильнее. От волнения перехватило дыхание. Стремительно спустившись ниже, увидел трёхлетнюю девочку. Рыженькую и худенькую. В забавных штанишках она была похожа на шаловливого дворового мальчугана, а не на сказочную маленькую принцессу.

Она пересыпала песок сквозь пальцы. Плескалась в нём, как в морской воде, и озорно хохотала. Играющие рядом дети наблюдали за этим «безобразием», открыв рты. А расположившиеся на лавочках мамочки недовольно цокали на такую забаву рыженькой шалуньи. Никто из них не видел солнечного сияния, каким ослепляла эта девочка. Никто не слышал чарующих переливов смеха. Ни взрослые ни дети не замечали красивого белого оперения за её хрупкими плечами.

Витторио сел рядом с девочкой. Нежно погладил по голове, доставая песчинки из рыжих волос. Заглянул в раскосые карие глаза и увидел в них васильковое очарование. То самое поле-море, которое так приятно шумело и плескалось в глазах любимой.

– Я нашёл тебя, – выдохнул он радостно и впервые улыбнулся. – Отыскал. И больше уже никуда не отпущу от себя.

Витторио обнял девочку и прижал её к счастливо трепещущему сердцу. Бережно расправил чуть смятые маленькие крылья за кружевной кофточкой. И снова заглянул в раскосые глаза:

– Ты помнишь обо мне?

Леська радостно хихикнула, но вдруг замерла, когда снова ощутила чьё-то дыхание и услышала чей-то голос. Такой родной и знакомый. Зовущий куда-то вдаль… Нет. Она упрямо повела плечами. Это просто ветер, тёплый и нежный. Он ласково касается зеленеющих листьев, играет вместе с ней в песочнице. Ещё раз оглянувшись по сторонам, девочка помахала рукой берёзовым веткам и побежала домой.

«Просто ветер» пристально смотрел ей вслед и узнавал весёлую походку, красивые тонкие руки и длинные ноги. Узнавал эти хрупкие плечи, густые льняные локоны. И нежно-пуховые ярко-белые крылья.

Капли его слёз звонко и часто застучали дождём по окнам домов. Спохватившись, полуденное солнце принялось раскрашивать эти брызги в радужные цвета. Переливаясь, они катились по ладошкам, исчезали за воротом, щекотали босые ноги. Леська стояла, зажмурив от удовольствия глаза, подставив конопатое личико тёплым небесным капелькам. А Витторио, обнимая её ещё крепче, плакал от вновь обретённого счастья.

…Судья хмурился. Его бледные глаза грозно метали молнии взглядов:

– Это невозможно! Говорю тебе в сотый раз. Высший Совет не позволит Аурелии вернуться. До тех пор, пока она не отработает по контракту всю земную жизнь человека, в теле которого пребывает.

– Но на земле она ещё совсем ребёнок, – упрямо сдвинул брови Витторио. – Пока Аурелия проживёт человеческую жизнь, пройдёт несколько небесных веков. Обретя её вновь, боюсь, что снова потеряю.

– Тогда ты как наставник должен помочь ей.

– Как?

– Ну… Помоги ей отработать этот контракт. Чтобы она в очередной раз не сорвала человеческую жизнь только потому, что наигралась в новом образе.

– Но ведь она ничего не помнит обо мне! А Вы не позволяете, чтобы я ей открылся.

– Если брать по возрасту земному, то она слишком мала, чтобы понять причину пребывания на земле, – Судья устало вздохнул, сложил седые крылья за спиной и выпрямил спину. – Тут следует подумать и решить, как обойти условия контракта. Впрочем, я не обещаю тебе, что решение будет правильным. Высший Совет не должен знать о планируемом нами возвращении Аурелии. Иначе быть беде.

– Хорошо, – Витторио, шагая рядом с мудрым старцем, уже принял важное и единственно верное (так ему казалось) решение. – Я спрячу её очень надёжно. Не только Высший Совет, но и Вы не узнаете о месте, где находится Аурелия.

– Ошибаешься, – улыбнулся старик в седые усы. – Ты забыл, что я читаю тебя как книгу? Зная о твоих помыслах, терпел твоё отсутствие на заседаниях. Видя, как ты грустишь о ней, прикрывал тебя перед Небесным судом. В конце концов знал, в каком теле появится Аурелия. Конечно, как и многие здесь, я против досрочного возвращения юной дерзкой беглянки. И всё же постараюсь помочь вам. Только из любви и уважения к тебе…

Глава 5

– Вся моя жизнь до краёв наполнена страхами, – Леся задумчиво рассматривала каминную полку со статуэтками ангелов. – Я до сих пор боюсь спать в сплошной темноте. Страшусь оставаться одна в доме. Пугаюсь теней, которые собираются вокруг меня вместе с густеющими сумерками. Мои страхи похожи на этот клубок…

Леся протянула руку, заглянула за кресло и достала аккуратный клубок ниток нежно-голубого цвета. Пояснила:

– Вот только этот клубок «правильный». В том смысле, что при необходимости его можно легко размотать и смотать. А мой клубок «путаный». Из обрывков разноцветных ниток. Он больше похож на свалявшуюся шерсть, чем на пряжу, из которой удастся что-то связать.

Она опять тяжело вздохнула и посмотрела в глаза на портрете. Помолчав, продолжила:

– Даже не зная, кто я, всё равно стремилась к свету. Тёплому. С нежным сиянием, как у настольной лампы. У меня такие лампы стоят по всему дому и постоянно включены, даже когда за окном день. Люблю солнце, только не жарко палящее, а щадяще светящее. Такое, как слегка смазанное изображение красками на палитре.

Я так и не избавилась от мурашек, когда улавливала знакомый запах и слышала шелест крыльев. Иногда, оставаясь в комнате одна, кожей ощущала чьё-то присутствие. Чудилось, что кто-то прикасается к моим волосам. Нежно-нежно. Настолько трепетно, что сердце, поначалу замирающее от страха, начинало бешено колотиться. Поневоле каждый раз боялась, что оно выпрыгнет наружу и тогда я умру от ужаса, сковавшего тело.

В ответ на мои опасения такой смерти, если я о них откровенничала, мама только улыбалась. Даже когда я стала старше, она и тогда не захотела меня выслушать и понять. Всё происходящее со мной считала детской придурью. По её мнению, это очередная «забава» подрастающего ребёнка.

Поняв, что даже близкие люди не смогут меня защитить, я перестала обращаться за помощью. Не делилась с ними сокровенными мыслями и теми же страхами, которые росли, как снежный ком. Словно распухали вместе со взрослением, ощутимо наполняя душу сомнениями.

В одну из ночей увидела странный сон. Про меня, совсем ещё кроху. Вроде бы играла в песочнице одна. Вдруг налетел сильный ветер, сорвал с меня панамку, растрепал волосы. Я испугалась. Хотела убежать в дом, где безопасно, но не смогла. Было ощущение, что тону в песчаной буре. Она колола меня, больно хлестала по щекам, сжимала худенькие ножки упругими щупальцами.

А потом появился мужчина. Он взмахнул руками-крыльями и не позволил кружившемуся песку хлестать меня. И тут я уловила тот самый запах. Такой родной и знакомый. Тогда впервые ощутила себя в безопасности. Там, во сне, вдруг почувствовала, что нахожусь словно за каменной стеной. За такой надёжной преградой, что никакая буря не страшна.

Проснувшись, стала задыхаться, жадно глотать воздух. Снова было ощущение, что сердце выпрыгивает из груди. Слёзы обильно текли по щекам. Вскоре мне почудилась тень фигуры у открытой двери. Мужской. Высокой. С большими крыльями.

Тогда неожиданно заплакала. Сначала тихо, потом заголосила и позвала маму. Она ответила из соседней спальни, но не подошла. Пришёл папа. Сел рядом и взял меня за руку. Вытер мои слёзы. Я попросила его включить лампу. Хотела убедиться, что в комнате, кроме нас, никого нет. При свете ночника быстро успокоилась. Засыпая, опять услышала шелест крыльев. Кто-то мягким шёпотом позвал меня, назвав Аурелией…