Колесо Фортуны

Текст
0
Отзывы
Читать фрагмент
Отметить прочитанной
Как читать книгу после покупки
Колесо Фортуны
Шрифт:Меньше АаБольше Аа

© Наталия Шимонова, 2018

ISBN 978-5-4490-6413-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Началась эта история несколько лет тому назад, в самом конце 1860-х годов, в одной из наших южных губерний. Так далеко от столицы, как только может пожелать любой пекущийся о нравственности детей своих родитель, или легкомысленный повеса, желающий избегнуть огласки своих похождений.

В поместье Аннино проживало благородное семейство дворян: Егор Петрович Каверин с супругою своею Марьей Ивановной и с дочерьми Агнией и Ариной. Поместье это, окруженное парком и представлявшее собой несколько обшарпанное с колоннами здание, находилось недалеко от города N, в котором тем летом, когда Агнии Егоровне сравнялось девятнадцать лет, а сестре ее – восемнадцать, расквартирован был гусарский полк.

Конечно же, пребывание гусар в городе ознаменовалось балами, концертами, прогулками, знакомствами да записочками, тем более, что лето выдалось не жаркое и местное светское общество только тем и развлекалось. И семейство Кавериных не отставая от прочих принимало участие в развлечениях. Тем более, что две дочери восемнадцати и девятнадцати лет накладывали определенные обязательства на родителей. Надо тут отметить, что Марья Ивановна, в юности душой тяготевшая к ментикам и киверам, не равнодушна осталась к ним и теперь, в том смысле, что в зятьях своих она предпочла бы видеть представителей именно этого разряда рода человеческого, нежели какого бы то ни было асессора, регистратора или иного штатского. Хотя, перебирая ночами в уме кандидатов для дочек, она невольно останавливалась мыслью на тайных и статских1, но при свете дня звон конской сбруи за окном навевал ей напоминания о молодых ее годах, и все советники уходили прочь.

Что же до мужа и дочерей Марьи Ивановны, то Егор Петрович деспотом никогда не был и дочерям предоставлял полную свободу в мыслях о будущих женихах; Арина, младшая дочь, была девушкой не глупой и в отличие от матери при мысли о будущем непременно представляла себе уютный дом, и непременно в Москве или Петербурге, а спутника своего видела рядом с собою на балу у самого государя и обязательно украшенного Анною или Владимиром2. Что же до Агнии, то о ее мечтах не знал никто. Она имела привычку думать в уединении и не делиться мыслями ни с кем, разве что отец иногда удостаивался ее откровенности, но только не в том, что касалось бы ее сердечных дел.

Таким вот образом и случилось, что Каверины жили в городе, посещали балы и приглашали к себе, и Агния заприметила молодого поручика, являвшегося всегда в их дом и бывшего подле нее на любом балу в городе. Сей молодой человек, о внешности которого судить мы не беремся, пусть тут думает читатель (или читательница), звался Алексеем Федоровичем Новикóвым. Нрава он был самого веселого и дружелюбного, но рядом с Агнией был неизменно задумчив и робок, что сначала удивило, а затем многое сказало молодой девушке. Итак, он был влюблен.

Чего может достигнуть влюбленный молодой человек в мундире поручика за два месяца? О, очень многого! Те дамы, на чьем пути встречались блестящие молодые военные, могли бы многое рассказать нам, но – тсс! Об этом ни слова… Иначе более ни одна дама не доверится писателю.

Итак, прогулки в парке, гулянья, верховые поездки, балы и пикники – и пламя любви разгорелось с неистовой силой. Родители Агнии, как и прочие, заметили такую склонность молодых людей и уже размышляли об их будущем, меж тем как между самими влюбленными еще ни о чем говорено не было. Дело в том, что ни один из них не решался произнесть решающих слов.

Но не могло же так продолжаться вечно? И вот в один из чудных августовских дней, отделившись от шумной компании, молодые люди прогуливались по тропинке, ведшей вглубь городского сада.

– Я должен попрощаться с вами, – произнес молодой человек. – Это чуть ли не последняя наша с вами прогулка.

Если его спутница и была поражена этим известием до глубины души, то сложно было бы это заметить, так как Агния Егоровна ровным голосом продолжила начатый разговор.

– Отчего вы уезжаете? Ведь ваш полк должен пробыть тут еще несколько времени.

– Да, полк пробудет тут еще довольно долго. Однако я должен ехать в Петербург по семейным делам. Но я хочу сказать вам… Впрочем… впрочем нет… – поручик смолк.

– Я надеюсь, – через некоторое время тихо произнесла Агния, – что мы все же останемся добрыми друзьями.

Алексей повернулся к ней и взял ее за руку:

– Я не могу быть вашим другом, – и сказавши это, он поднес ее руку к губам и поцеловал.

За воцарившимся молчанием Агния недоуменно размышляла о словах своего спутника. Они не могут быть даже друзьями, но почему?

– Но почему? – невольно воскликнула она.

– Потому что я люблю вас, и именно поэтому я не могу быть вашим другом, – произнес Алексей со всей пылкостью, на которую был способен.

У Агнии от чувств перехватило дыхание.

– Так вы не покинете меня? Вы вернетесь? – девушка уже не таила своих чувств.

– Да, я люблю вас, но некоторые обстоятельства принуждают меня скрывать свои чувства.

– Что это за обстоятельства? – Агния была так счастлива признанием Алексея, что уже ничто не могло поколебать ее радости.

– Это связано с моей семьей. Я не могу сказать вам всего, – ответил поручик.

– Хорошо, не говорите… – послушно согласилась она.

– Вы так и не ответили мне, – внезапно произнес он. – Любите ли вы меня?

Девушка потупила взор и еле слышно прошептала:

– Да.

Алексей обнял девушку и, прижав ее к себе, поцеловал. Агния, счастливо вздохнув, даже не подумала о том, что их могут увидеть. Она не вспомнила и матушкины наставления, предостерегавшие ее от подобных случайностей. Любовь, первая и оттого прекрасная, была сильнее всех предрассудков и осторожности.

Вернувшись домой в тот день, весь вечер Агния была неспокойна и, сославшись на головную боль, ушла спать. Затем провела несколько дней в странном, нервическом состоянии. А после получила записку от Алексея, в которой тот писал следующее:

«Милая моя Агния Егоровна. Теперь я решился написать вам и только вы можете решить мое счастие. Я уезжаю послезавтра, ввечеру. Если вы любите меня и верите мне, то поедемте со мной. Только так мы можем быть вместе, тайно бежав и обвенчавшись тоже в тайне ото всех. Я не могу, как и при нашем разговоре, объяснить вам всего, вы можете только довериться мне. Решайтесь! Итак, если вы решились, то послезавтра около полуночи я буду ждать вас у ваших окон. Вы выйдете ко мне, и мы уедем. Но никто не должен знать ни о чем, иначе мы оба погибли! Решайтесь, милая моя Агния, и знайте, что я люблю вас.

Ваш А.»

Получивши этакое письмо, девушка проплакала полночи, а затем приняла решение. В означенный день она, написавши лишь родителям записку, чтоб те не волновались и что она все объяснит им потом, а также надеется на их прощение, не колеблясь вышла навстречу своей судьбе и через четверть часа уже во весь опор мчалась по направлению к Петербургу, вместе со своим поручиком.

Глава 2

Со времени побега прошло уже почти четыре неделя. Ничего своим родителям Агния написать не могла. Алексей уговаривал ее не делать этого, ведь они еще не обвенчались, но в Петербурге поселились как муж и жена. Каково такое услышать ее родителям? И она соглашалась, но как им также быть в неведении относительно судьбы своей дочери, которую они, быть может, оплакивали уже как мертвую.

В Петербурге молодые люди жили замкнуто, в небольшой квартире одного из самых скромных домов на третьем этаже. Агния в основном не покидала ее пределов. Алексей все чего-то опасался и не велел ей выходить. Он объяснял это тем, что ей одной опасно и неприлично было ходить по улицам, а он не мог сам ее сопровождать, потому что был занят делами. Посему Алексей часто не бывал дома и Агнии было очень скучно. В такие моменты ее терзали сильные сомнения в правильности ее поступка, и она даже плакала и почти уже желала вернуться домой.

Да, Агния и впрямь раскаивалась, и думала, что ежели б можно было повернуть все вспять, она не стала бы бежать с Алексеем, а дождалась бы его дома. Если он ее любил, а он ее любил, то он непременно бы вернулся к ней и женился бы на ней, как должно. Она не была счастлива так, как ей хотелось. Ее мучили сомнения и раскаяние. Но стоило ей увидеть Алексея и услышать его уговоры и объяснения о том, что все готовится, она оживлялась и радовалась как дитя. Но отлучки Алексея становились все чаще и длительнее, и все более тревожили Агнию. Она просила объяснений и однажды он чрезвычайно обрадовал ее сказавши, что готовит все к свадьбе. Что не сегодня – завтра, они наконец-то будут благословлены в церкви.

Через несколько дней, нарушив строгий запрет Алексея и выйдя на прогулку, Агния была привлечена звоном колоколов неподалеку, в церкви на соседней улице. Радостный перезвон в будний день удивил ее и девушке пришло в голову, что это, должно быть, свадьба. Как радостно ей было бы посмотреть на счастье чужое в ожидании собственного!

 

Не мешкая, Агния отправилась к церкви. Толпа собралась большая: все радостно суетились, поздравляя молодоженов, которые только что вышли из церкви после венчания, ловили деньги, которые жених кидал в толпу. Одна из монеток упала прямо в руки Агнии. Девушка обрадовалась, сочтя это за радостное предзнаменование и решила взглянуть на молодую пару, которую почла провозвестницей своего счастья. Она подняла голову и крик ужаса замер у нее на губах. Алексей! Ее Алексей стоял под руку с невестой в сверкающем белизной платье! Он кидал монеты в толпу, кинул и ту монету, что попала ей в руку!… О, Боже! Она сжала руками рот, чтобы удержать крик отчаяния. Этого не может быть! Она не верила глазам своим. У Агнии закружилась голова и она едва не упала. Какая-то добрая женщина поддержала ее и помогла выбраться из толпы. В руке девушки все еще была зажата монетка – монетка ее счастья…

***

Агния ничего не сознавала вокруг, только слышала голос своей спутницы, которая заботливо спрашивала ее о том, где живет Агния. Девушка назвала улицу и дом, и обе они отправились по означенному адресу. Зайдя в комнату Агния, не скрываясь уже более, зарыдала. Никакие утешения не действовали на нее. То она не верила, что это правда и все казалось ей каким-то ужасным обманом, галлюцинацией; то страшная, невероятная ложь представала перед ней во всей красе и ей казалось, что крышка гроба захлопнулась над ней, оставшейся живой по какому-то ужасному недоразумению.

– Этого не может быть… Он придет и все объяснит, – то и дело шептала она, хватаясь за призрачную соломинку, которую ей протягивала надежда.

Агния в порыве отчаяния рассказала все той женщине, что помогла ей. Серафина, так ее звали, молча выслушала признания обманутой девушки и, вздохнув, сказала:

– Что же, милая моя, такое случается довольно часто. Мужчины, увы, имеют склонность обманывать доверчивых невинных девушек.

Агния подняла глаза на Серафину и в первый раз внимательно посмотрела на нее. Та была еще молодая женщина, лет двадцати восьми не более. Но что-то в ее лице позволяло думать, что, не смотря на свою молодость, она была довольно опытна. Одета Серафина была хорошо, как благородная дама, но все же не с той тщательностью и скромностью, с какой обычно одеваются светские дамы. И к тому же она была несколько простовата.

– Но Алексей, он… – пробормотала Агния, – он…

– Он такой же, как и все, – Серафина со вздохом поднялась, – я налью воды, вам надо умыться.

Агния судорожно вздохнула.

– У вас все лицо красное, – продолжала меж тем Серафина. – Вам непременно надо освежиться, – она взяла кувшин и вышла из комнаты.

Оставшись одна Агния обмерла, как будто вся жизнь вышла из неё. Она не могла бы теперь и пальцем пошевелить, даже если бы очень захотела. Поэтому, когда Серафина вернулась, с некоторым усилием неся полный кувшин, она даже головы к ней не повернула.

– Ну, идите же сюда, – Серафина поставила кувшин на столик. – Я полью вам.

Агния только и нашла в себе сил, что покачать головой из стороны в сторону. Тяжело вздохнув, Серафина подошла к ней, принесла табурет, на который поставила таз, взяла кувшин, наклонила безвольную голову Агнии над тазом и принялась аккуратно умывать девушку. В довершении всего, тронутая такой добротой незнакомой ей женщины, Агния опять зарыдала. Серафина, тяжко вздохнув, обняла девушку и принялась гладить ее по голове.

– Ну, утешьтесь же, ведь он того не стоит… Не стоит он, чтобы вы так убивались…

Агния зарыдала еще сильнее и успокоилась только тогда, когда, утомившись, заснула.

***

Алексей так и не появился. Ни вечером того же дня, ни ночью, ни утром, ни вечером следующего дня. Никакой даже весточки не пришло к Агнии. Если бы не Серафина, она бы не раздумывая наложила на себя руки. Агния поначалу и не поняла, но Серафина осталась у неё и ласковым разговором и неподдельным вниманием все это время успокаивала её. На другой день, когда девушка в состоянии уже была хоть немножко соображать, она обратила внимание на то, что Серафина – абсолютно чужая ей случайная знакомая – возится с ней как с малым дитём. Кормит её, поит, умывает, развлекает какой-то ничего не значащей беседой. Поняв всё это, Агния нашла в себе сил сказать ей спасибо. А потом её будто прорвало! О чем они только не переговорили в тот день и в ту ночь! И Агнии пришлось признать, что жизнь её переменилась трагически и непоправимо.

– Итак, все случившееся было правдой, в том сомнений нет, – произнесла она наконец. – Алексей женился… Но я до сих пор не понимаю, как это могло произойти… Как он мог меня так обманывать?

Серафина, уютно устроившаяся на диване, приподнялась и искоса взглянула на Агнию.

– Такое трудно сразу понять. Но лучше сразу смириться со всем. Так будет легче начать новую жизнь.

– Новую? Да разве это возможно? – убито молвила Агния.

– Конечно. Ведь я же начала когда-то, – спокойно ответила Серафина.

После этих слов Агния вздрогнула и впервые внимательно посмотрела на свою собеседницу.

– Простите меня… Я… Я не поняла сразу…

– Ну… Это ничего… – Серафина рассмеялась. – Поэтому я и осталась с тобой… Я как никто могу тебя понять, – глубоко и печально вдруг вздохнула она. И к тому же я еще не столь преклонных лет, чтобы не пережить такую историю благополучно, – добавила она со смехом. И действительно, такой тяжелый день совсем не сказался на ее внешнем виде и настроении.

– Спасибо вам, – девушка почувствовала прилив сильной признательности к Серафине.

Она была не одна весь этот тягостный день и всю кошмарную ночь и теперь, осознав это, прибавила:

– Если бы не вы, я бы, наверное, умерла…

– Ну что вы, – сказала Серафина.– Я рада была вам помочь. Хотя рада – это не совсем то слово, – она серьезно посмотрела на Агнию.

Обе женщины сидели у окна и, если бы кто взглянул на них, то увидел бы, при некотором напряжении фантазии, две аллегорические фигуры – Печали и Надежды. Тонкая фигура, поникшая голова и безвольно брошенные руки представляли такой же контраст со зрелой и деятельной привлекательностью почти тридцатилетней женщины, как длинная светло-русая коса Агнии и ярко-рыжие, красиво уложенные волосы Серафины.

– Разве вы никуда не торопитесь? – спросила вдруг Агния. – Я так благодарна вам и боюсь остаться одна, но ведь есть же у вас дом, семья…

– Дом и вправду есть, только я не тороплюсь. Вы не волнуйтесь за меня. Я могу побыть с вами столько, сколько вы захотите.

Агния горестно вздохнула и почувствовала, как слезы опять сами собой полились из глаз.

– Ну вот! Вы опять плачете! – всплеснула руками Серафина.

– Что же мне теперь делать… Как же жить… – пробормотала Агния ей в ответ.

– А вы не бойтесь, – твердо сказала Серафина.– Человек не пропадет, пока сам не захочет. По-всякому и везде люди живут. И откуда вы знаете, может, кому-то и тяжелей приходится. Вот погодите, пройдет время, и печаль исчезнет. Вы уж мне поверьте, я знаю, как бывает.

– Но я не знаю… Не представляю себе… Я боюсь… Что может быть хуже? – Агния стиснула руки.

– Да мало ли что может быть хуже? Вы уж меня простите, но вы жизни совсем не знаете, – возразила Серафина. – Иначе бы не бежали из родительского дома, – она произнесла это решительно и столь же решительно посмотрела на Агнию. – Но не сейчас об этом говорить. Сейчас вы этого, боюсь, не поймете. Сейчас надо позаботиться о делах более насущных. Надолго ли оплачена эта квартира?

– Я не знаю… – пробормотала девушка.

– Вот это скверно, что не знаете. Ну да выяснить труда не составит. И хватит плакать! Мужчинам с этих пор не доверяйте, а вот мне поверьте. Я вас не брошу и помогу, чем смогу. За этот день мы с вами будто сроднились, и я теперь чувствую, что вы мне вроде сестры… Я не оставлю вас!

Агния благодарно и доверчиво посмотрела на собеседницу, и та до глубины души тронулась таким ее взглядом.

– Я для вас все сделаю, – прибавила Серафина. – Как для сестры…

Глава 3

Алексей так и не появился. А ведь несмотря ни на что, Агния все еще надеялась, ждала…

Но вот прошла неделя и с квартиры пришлось съезжать. Она бы и раньше уехала, ведь Серафина уже все уши ей прожужжала, что надо поскорее покинуть это место! Но Агния всё-таки ещё ждала… Хотя бы последнего слова, хотя бы объяснения…

Наконец, Серафина твёрдо объявила, что более оставаться тут нельзя, что ничего хорошего это не принесет, что надо идти дальше и что если Агния хочет от неё помощи, то просто обязана её теперь послушать!

Последним, что сделала Агния в старом жилище, было письмо, написанное родителям. Она сообщила им только, что жива, что просит у них прощения и надеется на него, что сама она своей вины не забудет и никогда уже, наверное, не доведется увидеть ей родные места и лица. Агния просила забыть ее и поминать в своих мыслях и молитвах хотя бы даже и как мертвую, но прощенную дочь.

Серафина, прочитав письмо, чуть не расплакалась.

– Но все же я должна тебе сказать, – а новые подруги уже перешли на «ты», – что ты поступаешь верно. Хотя, быть может, тебе стоит вернуться и просить у родителей прощения? Вдруг все образуется? Сама же знаешь… блудный сын… заколотый телец… – Серафина неожиданно ухмыльнулась.

– Блудный сын? Блудная дочь…. Сына быть может и простили бы, а дочь… – Агния бессильно пожала плечами.

– Ты мудра не по годам, моя милая, – Серафина погладила девушку по голове. – И мне от этого очень печально…

– Я сама во всем виновата… Что уж теперь…

– Но все ж таки мать и отец… Неужели ты не хотела бы…

– Серафина! – перебила ее девушка. – Не говори ничего! Я уже все решила…

– Ну тогда… Тогда… – Серафина вздохнула. – Я не знаю, что и сказать тебе… Надеюсь, что ты потом жалеть не станешь. Ведь чем дальше, тем все труднее будет вернуться. Сейчас ты еще не так далеко ушла от своего дома, как тебе кажется. И, что бы ты себе ни думала, но тебе ещё можно искать прощения, хотя поступок вой совсем не извинительный… А вот через какое-то время…

– Нет, я слишком далеко ушла, – печально улыбнулась Агния.

– Ну… – Серафина развела руками. – Тогда ни о чем больше не сожалей.

– Не могу не сожалеть!

– Да… Человек слаб… Но мы станем держаться друг друга и всё уладится! Надобно взять себя в руки. И все пройдет, сама увидишь. Рано или поздно все проходит. Истина хотя и старая, но весьма верная. И лично мною проверена!

– Не знаю, что бы я без тебя делала! – Агния опять решила было заплакать, но уже от прилива благодарности к Серафине.

– Подожди благодарить! Может, если бы не я, ты бы вернулась к родителям и все бы у тебя уладилось.

– Если бы не ты, я бы уж умерла, – мрачно произнесла девушка. – Наложила бы на себя руки. У меня вся жизнь порушилась. А когда у человека жизнь рушится, он способен на любой поступок, даже на самый безрассудный.

– Ну-ну! Не вспоминай. Было бы из-за кого так страдать.

– Ведь я его любила… – пробормотала Агния.

– Любила одного, полюбишь другого, – лукаво сказала Серафина.

– Не говори так! Я никого и никогда не полюблю! – воскликнула девушка, сжав кулаки. – Ненавижу… Ненавижу… – лицо её вдруг побелело от ярости и её затрясло мелкой дрожью.

– Полно, полно… хватит… Пойдём, – Серафина решительно взяла Агнию за руку. – Не надо этого…

Агния сгорбилась, сжалась от прикосновения подруги, слабо улыбнулась и щёки её вновь порозовели.

– Вот и умница…

Вскоре все вещи, а их было совсем немного, были собраны и женщины, как это было уговорено меж ними заранее, отправились на квартиру к Серафине.

***

Теперь следует рассказать поподробнее о Серафине и о том, чем добывала она себе средства к жизни. Справедливости ради надобно отметить, что Серафина ничего не скрыла от Агнии, когда предлагала ей перебраться к себе для житья.

Оказалось, что новой ее подруге принадлежала модная мастерская. Не самая, конечно, роскошная, как выразилась Серафина, но известная среди определенного круга лиц. Дело в том, что помимо шитья девушки, работавшие у Серафины, занимались и другим, гораздо более прибыльным и менее обременительным трудом. А попросту говоря – торговали собой. Кроме того, в ее доме шла большая игра. Господа, собиравшиеся у нее, играли по-крупному, просиживая ночами напролет и забывая даже о девицах. С больших выигрышей и Серафина имела свою прибыль, и немалую. И не только от счастливых игроков, но и от шулеров, которых она у себя тайком привечала. Сама она не играла, разумеется, как не играли и ее девушки. Но дом ее пользовался большой славой. И с полицией Серафина имела свою договоренность, оттого так свободно и весело разгуливала по городу.

Агния выслушала все это поначалу с ужасом, но потом, поразмыслив, поняла, что теперь ей претендовать особенно не на что. Она сама опустила себя на самое дно жизни, ниже уже некуда. И ей просто повезло, что Серафина неожиданно оказалась такой доброй и отзывчивой. Агния ничего не знала об этой стороне жизни, не знала, как пропадают девушки в городах, в страшных притонах. Чутье подсказывало ей, что с ней может случиться всякое, но она твёрдо знала, что Серафина ее не обманывает. Ещё до переезда Серафина повезла её кататься в коляске и показала ей свою модную мастерскую. Агния обиняком поинтересовалась у квартирной хозяйки про тот дом и выслушала гневную отповедь, перемежавшуюся сведениями о том, что «эти мерзавки» вполне себе неплохо устроились и разъезжают «почти как благородные дамы ничего не стыдяся, хотя они есть самого последнего разбору падшие девки». А «ихняя хозяйка-блудница, про которую никто не знает, хотя и шалабуда, но про неё говорят, что ни одной девицы она не уморила». Агнию позабавило, что квартирная хозяйка Серафины в «блуднице» не признала. Полученные же сведения успокоили девушку окончательно. Надо сказать, она и так понимала, что Серафина не приведёт её в достопочтенный дом. Да и сама бы она уже никак не могла претендовать на уважение. Однако и вовсе становиться совсем падшей было боязно. Лучше уж умереть, думала она. Или в монастырь податься… И, однако, пришло время, и Агния отправилась к Серафине.

 

Серафина сказала своей Агнии, что принуждать ее ни к чему не собирается. Хочет – пусть шьет, как никак у нее мастерская, и работать тоже надо, а хочет… «Вольному воля», – говорила она, усмехаясь.

– Впрочем, можно еще и в монастырь пойти, – заметила Серафина, читая мысли своей новой подруги. – И вечно оплакивать этого подлеца. Но он этого не стоит! Я честно тебе скажу – ты мне нравишься. Я хотела бы, чтобы мы были с тобой подругами. Да и, прямо сказать, обидно такую красоту похоронить в монастыре. Я, может, и не по-христиански рассуждаю, зато по-человечески. А там – кто знает. Ведь в жизни всякое случается! Еще неизвестно, как обернется…

– Да что уж тут может еще случиться. Как бы хуже не было, – сказала в ответ на это Агния.

– Не гневи Бога, Агния. Ты жива, здорова, ты не на улице!

– И то верно… – мрачно соглашалась та.

За такими вот разговорами и началась новая жизнь Агнии.

1Тайные и статские советники – высокие штатских чинов по Табели о рангах, равны (и даже чуть выше) таким армейским чинам, как полковник и генерал-лейтенант.
2Ордена в Российской империи.
Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок!

Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке:

  1. Нажмите на многоточие
    рядом с книгой
  2. Выберите пункт
    «Добавить в корзину»