Сынок, женись на еврейке! Будущее еврейского народа зависит от тебя

Посвящается моей бабушке, Ревекке Мордуховне Дымерской, да продлит Всевышний ее годы, которая является для меня живым примером естественной еврейской интуиции и мироощущения.

© Нафтоли Шрайбер, 2018

ISBN 978-5-4493-0854-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Я узнал о своей национальности лет в пять. Дети в садике активно обсуждали что-то про евреев. Кажется, меня лично они не трогали. Я пришел домой и спросил у мамы, кто такие евреи. Мама объяснила кратко, что есть такая нация, и вся наша семья к ней как раз и относится. Это сообщение меня сначала огорчило. Наверное, в садике интонации и настроения по отношению к евреям были не самые дружелюбные. Я даже пытался спорить с маминым сообщением и приводил аргументы в пользу того, что все, кто живут на Украине, должны считаться украинцами. Мама не согласилась. Она сказала, что мы – евреи, и этим фактом даже следует гордиться. Ведь великие люди были евреями, такие, как Маркс и Эйнштейн.

С тех пор национальное происхождение заняло в моей жизни главную роль. В детстве это проявлялось в остром ощущении своего своеобразия и отличия от окружающих. В садике воспитательница Галина Аркадьевна называла всех детей по имени, Ванечка да Танечка, а меня всегда только Шрайбером. Я научился правильно трактовать это отличие.

В первом классе школы учительница попросила меня отнести классный журнал в учительскую. Исполняя её просьбу, я воспользовался моментом, спрятался под лестницей и быстро перелистал журнал до той страницы, где были указаны личные данные учеников. Я запомнил, кто в моём классе «русс.», кто «укр.», а кто, как я, «евр.». Потом, правда жизнь показала, что под некоторыми «украми» скрывались замаскированные «евры»…

Меня тянуло к евреям и ко всему еврейскому. Сильно тянуло. Я до сих пор не могу рационально объяснить это влечение. В тринадцать лет я стал самостоятельно изучать иврит по учебнику «Иврит хая», привезенному дядей из Москвы. Уроки и хобби были отложены в сторону, пока я не прошёл все 20 глав самоучителя и не сделал все письменные задания. Потом пошли книжки на лёгком иврите с помощью словаря, купленного за свой счет в «букинисте» за неимоверную сумму в 50 рублей. К моменту встречи с первым израильтянином я уже мог худо-бедно изъясняться на святом языке. За ивритом последовал самоучитель идиша. За идишем – еврейский лагерь, синагога, сидур, цицит, тфиллин. Всё это притягивало с одинаковой непонятной силой. Ведь всё это было обозначено чудесным знаком Еврейства.

И конечно же, непреодолимо манил Израиль, еврейская страна. Было время, когда я покупал каждый день газету «Известия», чтобы прочитать в рубрике «Международная хроника» три строчке о любимой стране и выбросить газету в мусор. Стена в моей комнате была украшена картой Израиля и другой еврейской символикой.

С тех пор прошло двадцать семь лет, но мое мироощущение не изменилось. Еврейская тема продолжает занимать в нём центральное место.

Шестнадцать лет назад я стал частным образом обучаться профессии выяснения еврейского происхождения. Это занятие потом стало моей главной работой. Я встретил тысячи еврейских семей, выходцев из СССР. Естественно, попадались и мошенники, пытавшиеся обмануть раввинат и зарегистрировать смешанный брак. Проблема смешанного брака стала центральной в моей работе. Я познакомился с ней не только теоретически, по книжкам, но и на практике, общаясь с живыми людьми. Я видел брошенных еврейских жён во имя симпатичных русских соседок. Я утешал еврейских мам, чьи дети вопреки всем советам и уговорам выбирали нееврейских сожительниц. Я встречал евреев-мужчин, всячески пытавшихся оправдать свой выбор, и обязательно заставить признать евреем своего потомка от русской жены.

И потом я стал пытаться влиять на ситуацию. Я начал проводить консультации – и с участниками смешанного брака, и с их родными. Со временем мое искусство отточилось. Были успехи и поражения. Был случай, когда жених отказался от свадьбы, узнав национальность невесты, и заплатил ресторану неустойку в десятки тысяч шекелей. Был случай, в котором оскорбленный еврейский папаша угрожал мне и проклинал меня и моих близких, когда его обман был раскрыт и дочка была признана не еврейкой.

В течение этой работы я обратил внимание на то, что нет ни одной книги против смешанных браков на русском языке. Есть небольшие статьи в Интернете. Вот и всё. Да и на английском нашлись всего две книги. Сначала я подумал, что надо их перевести на русский. Но прочитав их внимательно, я понял, что для русскоязычного еврея они непригодны.

И тогда я решил сам написать такую книгу. Я подумал, что смогу перенести на бумагу весь опыт устных бесед и консультаций на тему, с которой знаком досконально. Несмотря на свою фамилию, я не имею литературного опыта, и поэтому заранее прошу читателя о благосклонности и снисхождении.

Я строю эту книгу в форме бесед с сыном. Здесь нет фабулы или интриги. Просто живой, непринужденно льющийся разговор.

Ещё важно подчеркнуть, что умышленно в этой книге не хочу затрагивать сложные вопросы, как-то: методики выяснения еврейского происхождения, кого следует считать евреем по разным системам и мировоззрениям, и так далее. Разговор с ребенком или подростком даёт отцу привилегию многие идеи передать между строк, завуалировано.

Я бы хотел, чтобы мои дети, – и в какой-то мере и читатели этой книги, – почувствовали мою еврейскую интуицию, и попытались раскрыть её в своей душе. И тогда, в будущем, с помощью этой интуиции им удастся самим в сложных вопросах сделать правильный выбор. А главное – они будут лучше подготовлены к важному испытанию в еврейской жизни, и смогут создать еврейские семьи, чтобы своим детям сказать: «Сынок, женись на еврейке»!

Сынок, женись на еврейке!

Не сочетайтесь с ними браком!

Люби своего ближнего, как самого себя!

(Тора)

Если любишь еврея – скажи ему правду.

(Раввин Меир Кахане)

Я люблю евреев. Я очень люблю советских евреев. Любовь обязывает. Любовь дает права. Права заботиться, предупреждать, увещевать.

Я люблю своего сына. И по отношению к нему у меня есть обязанности и права. И я должен его воспитывать, объяснять, предупреждать.

Я не буду различать виды родительской любви. Я обращаюсь в этой книге к сыну, имея в виду каждого еврея. Я построю книгу в форме свободной беседы с сыном, не утруждая себя и читателя строгостью изложения и последовательностью тем. Тут нет места дидактике. Пойдёт речь о наболевшем, выстраданном и очень личном. О судьбах, историях и поступках евреев, моих любимых. Слова, исходящие из сердца, найдут путь к сердцу.

Сынок, женись на еврейке.

Очень прошу тебя. Ты ещё маленький. Тебе ещё рано об этом думать. А я сейчас тебя прошу. Потом может быть поздно. Дети взрослеют, покидают родителей. Ещё продолжая жить под родительским кровом, смотрят наружу в большой мир, хотят оторваться. Поэтому обращаюсь к тебе сейчас, в этой книге, на моём родном языке. Сынок, женись на еврейке.

Всевышний сотворил мир так, что в нём есть много наций. Они не плохие и не хорошие. Они просто чужие. Нам нужно держаться своих. Мы много лет ходили по миру. Каждый раз теряли и обретали пристанище. Нас жалели и ненавидели хозяева земли. Мы им были благодарны и от них убегали. Но выжили только те, кто держались своих. Ты понимаешь, сын, мы с тобой – потомки тех, кто держались своих. Не одно, не два, – почти сто поколений наши с тобой предки выбирали своих. Они женились на еврейках. И я тебя прошу, пожалуйста, женись на еврейке.

Признание Жванецкого

Ты знаешь, кто такой Михаил Жванецкий? Пока нет? Подрастешь, всё узнаешь. Но я сейчас хочу с тобой поговорить. Так вот, Жванецкий – известный юморист. Он уже десятки лет пишет юмористические произведения. Его монологи читали великие актёры, сам Аркадий Райкин. Он в своей области гениален. Я очень любил его слушать, ещё с детства.

Михаил Жванецкий: «…Единственное, что вас разделяет…»

Михаил Жванецкий дал интервью Леониду Парфёнову. (Полностью это интервью можно посмотреть в Интернете: https://www.youtube.com/watch?v=hP6e1SY9mQ4) Тот задал вопрос: как насчёт излюбленной темы, еврейской национальности то есть. Вот послушай, как Жванецкий ответил:

«Ну, какая она излюбленная, всё это выстраданное, больное. Это не излюбленная тема. Вот что такое излюбленное? Излюбленная тема, может быть, если говорить, то это курево. Вот про еду – это излюбленная тема. А про еврейство – это не излюбленная тема. Это наоборот, очень больная тема. Это избегаешь, избегаешь, и не можешь избежать. Ты стараешься её избежать. Зачем она? Ты не чувствуешь себя евреем. Просто на это, как и всё остальное, тебе указывают пальцем непрерывно. И когда ты почувствовал себя евреем, получается, должен нести ответственность. А за что? За то, что ты от рождения такой, ты должен нести ответственность. Ты, оказывается, не такой. Ну, об этом тысячу раз сказано, и не только мной. Это тяжёлый случай. Ты чувствуешь какую-то вину. Иногда неоправданную, иногда оправданную. Ты начинаешь думать, да, действительно, их много в правительстве, их не должно быть много. А сколько должно быть, ты не знаешь. Но вот сейчас кажется, что их много. И ты сам готов их переполовинить. И для этого ты должен быть антисемитом. Ты должен быть премьер-министром и половину уволить. И тебе будут говорить, вот видишь, оказывается Жванецкий сука, он антисемит, он не берёт. Хороших специалистов не брал, потому что еврей. И вот на эту тему попадаешь, начинаются страдания.

Жена, которая у тебя русская, и если б не эта еврейская тема… Единственное, что вас разделяет. Тут она никогда не может быть с тобой, как всегда. И ты не можешь быть с ней, полностью. Ты не можешь ей сказать. А если скажешь, ты не получишь ответ никогда. И вот это то, что никогда не делает эту семью совершенно единой и надёжной…»

Ты слышишь, что рассказывает этот человек? Он кажется мне глубоко несчастным. Ты слышишь, как он рассказывает? Тот самый Жванецкий, который на сцене всегда выглядит так самоуверенно, так энергично, вдруг смешался, замямлил. Зашла речь о его национальности. Но ему удалось договорить искренне. Всё накипевшее, всё наболевшее, всю неестественность смешанного брака ему удалось очень ярко нам показать. «Единственное, что вас разделяет. То, что никогда не делает эту семью совершенно единой и надежной…» Слушай, родной. Жванецкого уже очень тяжело вернуть к своим. Но ты только начинаешь жить. Прошу тебя, женись на еврейке.

Тайна «Песни песней»

В «Песне песней» есть такие слова: «Что будем делать с нашей сестрой в день, когда зайдет о ней речь? Если стена она – построим над ней серебряную башню. Если дверь она – прикрепим кедровую доску. Я – стена, и груди мои, как башни!» Вся эта книга полна тайн, аллегорий. Вот и здесь Раши приподымает завесу и объясняет: «Сестра – это народ Израиля. В день, когда зайдет речь: когда народы мира сговариваются уничтожить её». Как же решается судьба народа в момент опасности? Раши продолжает. Если стена она – если воспротивится смешанным бракам, то Всевышний украсит её и отстроит Храм. Если как дверь она – вращается на оси, и нет препятствия для народов мира сочетаться с ней браком, – не будет защиты ей от злоумышленников, как кедровая доска не защитит дом. И народ Израиля отвечает: Я – стена, крепка в любви к моему Возлюбленному!

Это – одна из тайн Торы. Нам открыли секрет выживания евреев. О чём зайдет речь на небесах в день, когда народы мира готовят евреям очередное «окончательное решение»? По каким критериям будут судить многострадальный народ, когда само его существование будет поставлено на карту? Будет задан один вопрос – стена или дверь? Поддаются ли евреи на соблазн симпатичных соседок или выстаивают все испытания и остаются со своими? Сынок, вдумайся в этот простой и страшный вопрос. Всё наше существование висит на тоненьком волоске.

Израильская армия закупает ежегодно новые самолёты, совершенствует танки, строит ракеты. Шестьдесят четыре миллиарда шекелей стоят эти новинки. Всё это очень приятно слышать еврею диаспоры. Мол, вот, маленький народ, а наконец-то может за себя постоять. Только невдомёк этому далекому еврею, что не об этом идёт речь там, где на самом деле принимаются решения. Вот подрастает у него сын. Дочь скоро на выданье. И встретят они однокурсников и сотрудниц. А папе уже неудобно идти против «молодой любви». Да и сейчас это так неуместно, в мире прогресса и новых технологий, – держаться за старые вопросы, такие, как нация, кровь. Нет, папа не будет рушить счастье. Как-нибудь срастётся. И неясно этому еврею, что у него в руках судьба его народа. И никакие ВВС, и никакие танки и ракеты не играют роли.

Сынок, мы с тобой должны всё это знать. Мы знаем стихи из «Песни песней». Нам Раши открыл сокровенные тайны выживания. Прошу тебя, женись на еврейке.

Спор на три рубля

Ты знаешь Борю из соседнего подъезда? Боря и Маша, харьковчане? Послушай, что он мне рассказал об их первом свидании. Боря работал с Машей в одной конторе около года. Сидели за соседними столами.

Однажды на перекуре один сотрудник, еврей, спросил: «Чего ты мол, не женишься, уже под тридцать»? Боря ответил, что пока не смог найти еврейку… Сотрудник продолжил: «Как это не смог? А вот же Маша, за соседними столами работаете». На это Боря возразил, что Маша вовсе не еврейка, светленькая, и вообще не похожа… Сотрудник настаивал на своём. Дело дошло до спора на три рубля. Подошли к Маше вдвоём, спросили. Та ответила, что еврейка, хотя и не похожа. Друзья извинились, отошли. Боря отдал три рубля. А через несколько минут подошел к Маше и пригласил на ужин. Вскоре они поженились. У них одна дочка. Внучка родилась уже в Израиле.

Смотри, сынок, история эта непростая. Дело происходило в 70-х годах, в городе Харькове. Судя по продолжению, Маша была для Бори подходящей парой. Однако, хотя они и сидели в течение года за соседними столами, он не дал возможности развития этим отношениям. Он был уверен, что Маша – не еврейка. Она замечательная и симпатичная, только в невесты не подходит. У советского еврея, через полвека советской власти и насаждения интернационализма и равенства, остались здоровая интуиция и исконное, несгибаемое упрямство. Туда нельзя. Жениться только на своих.

И тебя я прошу сынок, какими бы нееврейки ни были милыми и симпатичными, мы в ту сторону просто не смотрим. Жениться нужно только на еврейке.

Принцип равенства – неприменим к браку

Ты пока ещё не разобрался в сложных, взрослых вопросах. Вот заболел сейчас мир новой болезнью. Принцип равенства называется. Равенство везде и во всём. «Мы за равноправие, без расовой, национальной и половой дискриминации». Приползло из Америки ещё одно понятие – «политкорректность». Бывших угнетаемых и презираемых сегодня уже и терминами прежними называть нельзя. Как бы не обидеть негра, не задеть гомосексуалиста… И вот пошли эти идеи равенства далеко, и, как бывало со многими и более здравыми идеями, переродились и извратились. Пока шла речь о государственных законах, всё было бы не страшно. Но вот «равенство» дошло до личных принципов. Еврейским родителям уже неудобно в открытую объяснять сыну, что нельзя жениться на девушке другой национальности.

Ты понял, сынок? То, что раньше и оговаривать не требовалось, сегодня уже неудобно и упомянуть. Но это – очередная извращённая идея. Нет никакого смысла в применении принципа равенства к вопросу выбора спутника жизни. Невозможно влюбиться по правилам равенства. Невозможно выбрать жену, исходя из принципов политкорректности. Это бессмыслица. Может, дойдя до брачного возраста, стоит объявить конкурс, как на государственную должность? И, тем не менее, эти новые веяния доходят и до евреев. И эта современная белиберда уносит тысячи парней и девушек из среды народа.

У моей мамы есть старая подруга, Роза Абрамовна. Ты её не встречал, она уехала в Америку в начале 90-х. Сама Роза Абрамовна вышла замуж за еврея. У них трое детей. Одна дочка вышла за еврея. Ещё одна – за русского. И сын женился на русской. В Америку с Розой Абрамовной уехала только та дочь, которая вышла за еврея. Я навещал её в небольшой квартирке в итальянском районе Нью-Йорка. Роза Абрамовна и её муж – интеллигентные, милые людей, крайне привязаны к детям и внукам. Но эмиграция – жестокая штука. Семью раздробило на три части. Нью-Йорк, Киев, Москва.

И тут пришла беда. Внучка от сына, тоже Роза, названная именем бабушки, погибла.

По следам несчастья о многом передумала Роза Абрамовна. И о том, что у евреев не называют в честь живых. И о причинах такой удалённости друг от друга. Мне она сказала, с трудом сдерживая слёзы:

– Сейчас я понимаю, что многое в жизни могло сложиться иначе, если бы не смешанные браки детей. Когда сын сообщил о своей избраннице, мы с мужем пытались что-то возразить. Но он отрезал: «Вы же сами меня воспитали на принципах интернационализма и равенства, так что же сейчас говорить».

Слушай, родной. Идёт речь об интеллигентных, умных, образованных людях. И всё равно смешение понятий, извращение идей проникает в сознание, и судьбы идут под откос. Нет никакого равенства при выборе мужа или жены. Замечательные парни и девушки других национальностей просто не рассматриваются. Жениться нужно только на своих.