В поисках пропитания. Иронические рассказы

© Миша Димишин, 2019

ISBN 978-5-4490-8489-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В поисках пропитания

– Майкл! Просыпайся, – мой друг Коля теребил меня за плечо. – Давай завтракать.

– А…, это ты, Колек… Хорошо, давай, – пробормотал я сквозь сон и повернулся на другой бок.

Но Коля не согласился с таким подходом к совместному завтраку. Он придавил меня более интенсивно, так, что подо мной заскрипела кроватная сетка.

– Душно тут у вас. Нужен свежий воздух. Воздух свободы, – Коля открыл настежь окно и отдернул шторы.

В комнату ворвался холодный «воздух свободы» и с ним несколько голодных обезумевших мух. Спать стало невозможно. В отличие от деликатного Коли, мухи атаковали меня непрерывно. Они садились на нос, лоб, спину, —, делали там пробежки и взлетали.

Я окончательно проснулся и сел на кровати. Коля открыл дипломат и поставил на прикроватную тумбочку наш завтрак: две бутылки жигулевского пива и жестяную банку бычков в томате.

Дружески потрепав мою шевелюру для гимнастики мозга, Коля вынул из дипломата складной нож и вскрыл консервную банку.

– А хлеб у тебя найдется? –  положил он в качестве салфетки обрывок тетрадного листа, – Вижу, вы хорошо вчера поужинали. Я это определяю по ботинкам. В ботинках ты лег спать или без них. Сегодня ты в ботинках спал, – улыбнулся мой друган и направился к столу в поисках хлеба.

Стол, заваленный немытыми тарелками и стаканами, стоял по центру общаговской комнаты. Четыре пустые бутылки из-под дешевого портвейна валялись под ним. Сковорода, в которой жарили картошку, блестела аллюминием. В ней не осталось даже следов масла.

Колек слегка разгреб весь этот кавардак в поисках хлеба, но там его не оказалось.

– Ладно, придется есть всухомятку, без хлеба, – объявил он результаты поиска.

Я уже полностью проснулся и снимал ботинки, чтобы надеть джинсы.

– Майкл, а как ты умудряешься снять с вечера штаны, не снимая ботинок? Утром надеть их в ботинках у тебя не получается, – рассмеялся Коля, – Это просто фокус-покус какой-то. Ты можешь состязаться с Гудини!

– Это, Колек, не фокус. Это неизученный феномен. Без бутылки разобраться невозможно. Проявляется только после литра портвейна, – пошутил я, застегивая молнию на джинсах, – Слушай, а что это ты сегодня рань-спозорань? Девять без пятнадцати. А ты уже приехал.

– Да.., – цокнул языком Колек, – Папа ругается. Говорит, что подготовка дипломного проекта – это не каникулы. Немного не сошлись мы во взглядах на этот предмет. Короче, оставил меня без денег. У тебя можно будет перекантоваться пару недель пока он успокоится?

– Да не вопрос. Живи, хоть до защиты. У нас раскладушка есть. Соседи мои – второкурсники. Целый день на занятиях. Вечером только приходят, – объяснил я другу положение дел с проживанием.

– Колек, ты как думаешь? Вот мы на пятом курсе ничего не делаем. Может, сократить обучение в институте до трех лет?

– Не, Майкл, нельзя. Тогда второкурсники на учебу забьют, – Коля изучающе осмотрел комнату, – Скажи, а кроватью у вас в общаге нельзя разжиться? На раскладушке как-то западло мне.

– Так мы кого-нибудь на раскладушке поселим, а тебе кровать выделим.

– Ну, и отлично, – махнул рукой Колек, – тогда я займу кровать рядом с твоей. Будем жить вместе. Денег, правда совсем нет, – скривил он губы, – Может, поработаем где? Ты как?

– Я всегда «за», – поддержал я предложение друга, опустив пальцами в рот истекающего томатом бычка, – Я тоже на нулях. Давай в порт сходим. Там всегда работа есть. На разгрузке цемента.

– А платят сразу? А то я без денег совсем. Один мешок без питания подниму. А второй – нет, – облизал Коля пивную пену со своих рыжих усов, – Папа денег совсем не дал. Придется нам, Мишаня, заняться поисками пропитания самостоятельно.

Мы закончили наш завтрак, и я разыскал для начала студенческий билет. В порт требовалось какое-нибудь удостоверение. Хотя бы одно на двоих. Он находился рядом с общагой, и минут через пятнадцать мы стояли на проходной грузового терминала. После короткого объяснения нам выписали разовый пропуск и рассказали куда идти.

Бригадир такелажников встретил нас с дружелюбным безразличием. Смерив и взвесив нас опытным взглядом, он озвучил свое решение.

– Тебя могу взять, – чуть помедлив сказал он к Коле, – а твоего товарища нет. В нем веса меньше шестидесяти кило. А у нас мешок цемента пятьдесят.

Заметив мою растерянность бригадир проявил ко мне особое участие.

– Ты что такой бледный? Я бы тебя взял, но ты нашу работу не потянешь, – мягко, по-отечески, объяснил он свой отказ в приеме меня на работу.

Коля сделал опечаленное лицо, будто нас лишили бесплатного отдыха на сочинском курорте.

– Нет, нам двоим работа нужна. Без моего друга, я работать не буду, – проявил он рабочую солидарность, – Поищем что-нибудь другое. А талончики у вас можно взять?

– Какие талончики? – удивился бригадир, подняв брови.

– На обед, – невозмутимо подсказал ему Коля, – Нам сказали, что у вас обеды бесплатные для рабочих. По талончикам. Мы ведь все равно уже пришли. Нас на проходной отметили.

– А.., – засмеялся бригадир, – Молодец, студент! За смекалку дам два. Тебе и твоему товарищу. Его точно надо подкормить.

Бригадир открыл стол, достал расчерченный листик, и аккуратно оторвал два талончика с синими печатями.

– Держите, – протянул он Коле «удостоверения» на бесплатное пропитание, – Столовая через час откроется.

Мы с Колей сказали «спасибо» и отправились в портовую столовую. Где она находится, мы знали хорошо. Иногда нам удавалось там обедать. Стоило это не дорого, а кормили там вкусно и обильно.

Устроились мы на ступеньках перед входом в столовую, ожидая открытия. Коля неспешно закурил сигарету, выпуская дым кольцами. Время тянулось медленно. Хотелось есть.

На наше счастье боковая дверь в столовую открылась, и дородная молодайка в белом поварском халате окликнула нас.

– Эй, студенты! Вы что, после ночной смены? Обеда дожидаетесь?

Коля кивнул в знак согласия с ее версией нашего присутствия на входных ступеньках столовой.

– Заходите, я вас покормлю, – позвала нас повариха, – Вон друг твой какой бледный. Умаялся совсем. По ночам-то вагоны разгружать. Тяжело самим без родителей.

– Очень, – односложно ответил Коля, подразумевая, по-видимому, мою бледность и тяжесть жизни без папиного финансирования, но точно не ночную разгрузку вагонов.

Сермяжная правда, заключавшаяся в ответе «Очень» сделала свое дело. Стараниями добросердечной работницы общепита мы проникли через боковой вход на кухню столовой. Из кухни нас проводили в обеденный зал.

– Набирайте сами с раздачи, – предложила нам наша благодетельница, – Я еще котлетки вам принесу. Через пять минут будут готовы.

Когда мы отобедали: два первых, два вторых и котлеты, Коля подал работнице столовой наши талончики.

– Ой! – посмотрела она на них, – Так вы еще кефир и булочки не получали. В ночную смену положено. Что же вы так? Я сейчас вам заверну. С собой возьмете.

Из столовой мы ушли с пакетами продуктов, едва передвигая ноги. Чувствительная к чужой нужде повариха дала нам с собой не только булочки и кефир, но и по паре котлет. На сегодня мы свое «рабочие время» полностью оправдали.

До вечера мы спали. Потом Коля принес две трехлитровые банки пива. Мы, как обычно, пожарили картошки с луком на подсолнечном масле. А при наличии котлет, ужин, даже на всю компанию, теперь из пяти обитателей общаговской комнаты, получился отменный.

На следующее утро я проснулся по программе «без ботинок». Колек брился моей электробритвой. Я эту операцию решил пропустить. Знакомые девушки говорили, что легкая небритость мне идет.

Утро начиналось хорошо. Но на этот раз дипломат у Коли был пуст, и мы отправились в сторону рынка в поисках завтрака, а заодно и трудоустройства.

Первая идея, куда обратиться насчет работы, пришла моему другу, когда мы проходили мимо заведения под вывеской «Спецбюро».

– Майкл, а что такое «спецбюро», – поинтересовался у меня Коля.

Из ворот заведения как-раз выезжал старенький автобус Пазик с черной полосой по бокам.

– Не знаю, – пожал я плечами, – может, что-то наподобие ЖЭКа.

Такой вывод я сделал от того, что во дворе заведения лежало несколько штабелей неструганных досок, куча песка и шершавые мраморные плиты.

– Давай зайдем. В ЖЭКе дворники, бывает, нужны, – Коля перешагнул цепочку отделяющую двор заведения от тротуара.

На вопрос охранника «цепочки», куда и зачем мы направляемся, Коля уверенно сказал: «К начальнику». Пароль сработал, и мы прошли внутрь.

Контора заведения, как и положено ЖЭКу, располагалась в убогом одноэтажном здании довоенной постройки. Коля остановил пробегавшую по коридору девушку.

– Извините, – шутливо с поклоном преградил он ей дорогу, – подскажите, а где ваш начальник обитает? У вас здесь типа ЖЭК?

– А зачем он вам? Ашот Арамович с клиентами сегодня не работает, – девушка попыталась обойти моего друга, – И потом, никакой у нас не ЖЭК. У нас «Спецбюро». Ритуальные услуги.

И хотя девушка не сказала ничего смешного, Колек с чувством улыбнулся.

– Вот так на! Мы, пожалуй, не ваши клиенты! Хотя, если меня не покормить еще час, все может быть, – развеселился он своей шутке.

– Мы – рабочий класс. Может, у вас есть работа? Например, дворники нужны. Или грузчики. Мы с моим другом, – Коля приобнял меня за плечо, – в порту на разгрузке работали. Правда, Мишаня? Как вчера ударно потрудились! Две нормы загрузили… Вам же надо грузить то да сё? Гробы, например. А мы сейчас без работы, – театрально изобразил мой друг сожаление, – Помогите.

Девушке ирония не понравилась, и на всю эту тираду она ответила холодно и кратко:

– Кабинет начальника – следующая дверь, – отмахнулась она рукой чтобы мы дали ей пройти.

Мы расступились и она проскользнула мимо нас. Коля сделал комичную гримасу.

– Похоже, Майкл, это действительно похоронное бюро. Шуток здесь не понимают, – перешел он на шепот, – Может, им зарплатой компенсируют траурное настроение? Сейчас узнаем.

Мы постучали в следующую дверь, и, услышав «да», вошли в кабинет начальника.

Руководитель похоронной конторы мгновенно понял, кто мы и зачем пришли. Даже не пришлось объясняться. Возможно, он слышал нашу беседу с его сотрудницей в коридоре.

– Вы, студенты, насчет работы? Правильно я понимаю? – побарабанил он пальцами по столу.

– Да, мы бы хотели у вас поработать. Дворниками или… Ну, какая есть работа. Сторожами, например, – Коля сделал выжидательную паузу, – У нас сейчас перед дипломом каникулы. Можем на полный день.

– Так-так, – задумался Ашот Арамович, – сейчас весенний период. Пожалуй, возьму вас. У нас работа на кладбище. Только уточню в кадрах насчет вакансий, – нажал он кнопку селекторной связи и сразу начал расспрашивать кадровичку.

– Вера Степановна, посмотрите, есть у нас ставки дворников?.. Так… Всего одна, – снова побарабанил пальцами по столу начальник, размышляя, как поступить, – А какие еще есть у нас вакансии? У меня тут пара студентов. Хотят поработать.

Вера Степановна замолчала. Она, по-видимому, разбиралась с наличием вакансий. Начальник подал нам ободряющий знак, что сейчас все устроится и нам подберут подходящую работу.

В возникшую паузу я шепнул Коле на ухо:

– Пойдем отсюда. Что за работа на кладбище?

Но Коля одернул меня за руку и шепнул в ответ:

– Майкл, успокойся. Дворниками на кладбище устроимся. Какой там мусор? Покойники что ли мусорят? Работа – класс!

Из кадров ответили. Ашот Арамович прикрыл трубку и обращаясь к нам рассмеялся:

– Есть вакансия ночного сторожа.

– Так и записано? Именно «ночного»? – сказал он уже серьезно в трубку – Хорошо, тогда одного возьмем дворником, а второго сторожем. Только слово «ночной» не указывайте.

Начальник положил трубку и добродушно улыбнулся.

– Ну вот, все устроилось. Оформим вас. Одного – сторожем, а второго – дворником. Но работа вся – по уборке территории кладбища. С восьми и до четырех. Ставка 92 рубля. Сейчас оформляетесь, а завтра на работу. Устраивает?

– Да, все подходит, – кивнул Коля и сразу перешел к просьбе.

– Ашот Арамович, а можно нам аванс небольшой?

Начальник не ожидавший столь скорого вопроса о деньгах изменился в лице и взялся за подбородок. Но, по-видимому, в силу особенности своего характера хмыкнул, чуть качнул головой и улыбнулся.

– Ладно… Небольшой дам. По пятнадцать рублей как заем вам оформлю. Но в залог паспорта оставите в бухгалтерии.

– Понимаю, – развел руками Ашот Арамович, – Студенты на работу приходят, только если деньги полностью закончились. Сам когда-то студентом был.

Мы сходили за паспортами, и нас приняли на работу. Меня – дворником, а Колю – сторожем. Возникла небольшая проблема с пропиской. Ни у меня, ни у Коли не было городской прописки. У меня в паспорте оставался адрес моих родителей в селе. А у Коли – адрес его отца в соседнем городе. Но Ашот Арамович надавил на кадровичку. Она немного побурчала и все-таки оформила нас.

– Добрый у нас начальник. Без прописки – это нарушение. Магарыч с вас! Только Ашот Арамович ничего кроме коньяка армянского не пьёт, – проронила Вера Степановна, то ли в виде указания, то ли просто подчеркнула душевные качества директора.

Коля оставил свой паспорт, и нам выдали аванс – по пятнадцать рублей. Еще он сказал, что устройство на такую отличную работу надо отметить и предложил начать с обеда в портовой столовой.

– В порту пообедаем. Нам пропуск на два дня выписали. Я, когда вчера его оформлял, сказал, что мы в ночь сегодня работать будем. И еще одно дело там решим, – весело подмигнул мне Коля.

– Какое дело? – поинтересовался я. Но он только отмахнулся.

– Потом узнаешь. Ничего особенного.

В портовой столовой мы отлично пообедали за 76 копеек на двоих. Взяли по первому, кашу с говядиной, салатики, и чай со сладкими булочками. Потом мы зашли в портовый магазин, и Коля купил бутылку армянского коньяка «Арарат». В городе достать такой коньяк было невозможно. А в портовом магазине он был. Стоимость 12 рублей за бутылку нас, конечно, потрясла. Но Коля сказал, что жилиться не надо, потому что это подарок для хорошего начальника.

– Классный мужик Ашот Арамович. На работу нас принял и денег на обед дал. Кстати, и эту бутылку «Арарата» мы покупаем за его деньги.

А я и не возражал, а был только «за» – сделать доброе дело для хорошего человека.

Коньяк решили вручить начальнику торжественно. Ближе к концу рабочего дня мы вошли к нему в кабинет, и Коля поставил бутылку «Арарата» по центру стола.

– Это вам! Он нас и от чистого сердца. Вы нам очень помогли, – Коля сделал шаг назад от стола и остановился рядом со мной.

Ашот Арамович изменился в лице и метнул на нас жесткий взгляд.

– Заберите, – сухо сказал он, и показал ладонью, что отталкивает бутылку со стола, – Это что, взятка?!

– Да, нет. Это мы вам от чистого сердца, – смущенно промямлил Коля.

– Да. От чистого сердца, – поджав плечи добавил я, и открыто посмотрел в глаза начальника.

Возникла пауза. Ашот Арамович острым взглядом, как рентгеном, диагностировал чистоту наших с Колей сердец. Убедившись, что так оно и есть на самом деле, он немного оттаял, забрал бутылку и поставил под стол.

– Ну, вы, пацаны, даете, – выдохнул он, – У нас, что не день, то ОБХСС с проверками… Ладно, спасибо. От такого подарка даже святой не откажется. Где вы ее достали? Такого коньяка днем с огнем не найдешь.

– Мы в порту работали. Там и купили, – объяснил Коля происхождение дефицитного напитка, и инцидент со взяткой был исчерпан.

Вечером мы с Колей, и с одной бутылкой пива на двоих, посетили кинотеатр. Спать легли пораньше. Кладбище находилось за городом. Предстояло полчаса ехать на трамвае и еще пешком минут двадцать. И, тем не менее, ровно в восемь утра мы пришли на работу.

Прямо на въезде, возле кладбищенских ворот, стояло несколько одноэтажных строений. В первом их них находилась бытовка. Там нас должен был встретить Иван Спиридонович – наш наставник и босс. Так нам сказал директор «Спецбюро».

Коля подергал двери бытовки, они оказались закрыты, и мы присели на лавочку возле входа. Минут через тридцать появился Иван Спиридонович.

– Это вы студенты, к нам на работу? А что так, прямо с утра пораньше? У нас учреждение, что спешить некуда, – засмеялся наш босс, намекая на неспешность «проживания» постояльцев кладбища.

– Здесь никто никуда не торопится, – порылся он в кармане и отпер двери своего «кабинета».

Мы вошли, познакомились. Иван Спиридонович расспросил кто мы и откуда, рассказал о себе и предложил для начала позавтракать. Мне поручили почистить и сварить картошку на электроплитке. Коля заваривал чай. А Иван Спиридонович нарезал хлеб, селедку, и поставил на стол тарелки.

Мы уже заканчивали завтракать, когда дверь бытовки распахнулась и вошел разгоряченный быстрой ходьбой, похожий на колобка, лысоватый мужчина.

– Здравствуйте, – быстро начал он, переводя взгляд поочередно на каждого из нас, – У меня машина с кирпичом пришла, а разгрузить некому. Здесь, рядом, в гаражном кооперативе. Поможете? Я хорошо заплачу. Десять рублей. Там работы – максимум на два часа.