Лайза. Основано на реальных событиях

Оформление обложки Майя Мазо

© Майя Мазо, 2019

ISBN 978-5-4485-9675-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моей семье.

От автора

Дорогие мои читатели,

подобно тому, как звёзды подчёркивают красоту неба, внимание к творчеству оживляет и украшает его. Я вложила душу в то, чтобы ваш интерес к книге не был обманут.

Перед вами реальная история жизни домашней кошки, которая прожила долго даже по меркам книги рекордов Гиннеса. Запаситесь печеньем, налейте какао в чашку, укутайтесь в плед и приготовьтесь к чтению. Я бы хотела поделиться с вами душевным теплом и рассказать нечто необыкновенное. Вы спросите: «Что может произойти с домашней кошкой такого интересного? То ли дело, если она уличная». А вы прочитайте!

Биография Лайзы примечательна тем, что у истока событий и она, и её хозяйка (а ныне – автор) были детьми, нараспашку открытыми всему новому. В детстве легче научиться добру. А если есть рядом четвероногий друг, то оно и вовсе неизбежно поселится в вашем сердце.

Главы кошачьей истории ровно, одна за другой, нанизаны на нитку повествования – как бусины в ожерелье, для разнообразия расцвечены юмором и крепко переплетены жизнью всей нашей семьи. Порой родственники – не рождественские подарки, но с их помощью можно пройти самый тяжёлый путь.

А мы с вами направимся следом и узнаем, наконец, судьбу кошки Лайзы.

1. Очень приятно, Царь!

Свобода от школы наполняла блаженством каждое мгновение того незабываемого дня. Февраль разукрасил сугробы синими тенями, словно горшки гжельской росписью. Небольшую квартиру заливал свет, потому что все три её окна выходили на солнечную сторону. В ожидании родителей я лежала в зале на полу и рисовала на обоях лошадей. Щелчки поворачивающегося ключа и шум в коридоре побудили меня прервать процесс высокого творчества. Наконец-то близкие вернулись! Я с радостным возгласом ринулась их встречать.

На этот раз предки были не одни: в отвороте маминой шубы, ловко подвернув под грудь передние лапы, устроился сиамский котёнок. Крохотный, молочно-белый, он имел бы идеальное сходство со снежком, если бы не коричневые кончики носа и ушей. Малыш беспечно взирал на меня голубыми, бездонными словно космос глазами. В них светилась доброжелательность, свойственная детям, уверенным, что в мире нет ничего плохого.

Так в мою жизнь вошла Лайза.

Имя котёнку дал не кто-то из нас, а папин старый друг Андрей. Его отличали красный нос, большой живот и способность дарить окружающим ощущение праздника. Проще говоря, он напоминал Деда Мороза. Этот любитель животных был одновременно страстным охотником, то есть личностью парадоксальной, как и многие наши соотечественники. На первый взгляд, Андрей просто посоветовал назвать кошку в честь американской актрисы Лайзы Миннелли – из-за столь же больших глаз, заключённых в миниатюрном теле. Фактически же он, задыхаясь от эмоций, стал доказывать, что имени лучше не сыскать на всём белом свете. Хотя с ним никто и не спорил.

– У Андрея есть черта, которая заставляет собеседника принимать его сторону. Спроси «какая?» – ухмыльнулся папа, поглаживая новонаречённую Лайзу.

– И какая же? – я заулыбалась в предвкушении ответа.

– Оголтелость! – закончил папа с той же простотой, с какой выводил математические формулы.

Отец редко отзывался о ком-то с теплотой. Категоричность была отличительной чертой его характера. Но люди всегда тянулись к нему, зная, что почерпнут из беседы что-то новое и интересное. Он хорошо разбирался в точных науках и вообще во всём, что постигается разумом. Только природа чувств оставалась за пределами его понимания. Андрей не обиделся на острое высказывание, он давно принял друга таким, каков он есть.

Оригинальная кличка понравилась всем. Единодушие в семье возникло впервые за долгое время, поэтому мы преисполнились благодарностью Андрею за дельный совет. Казалось, само звучание имени «Лайза» несло в себе гибкость и покладистость, свойственные кошке. Гораздо позже я узнала, что оно означает «потребность доминировать», но тоже подходит ей как нельзя лучше.

Исторической родиной Лайзы был Таиланд. Вероятно, поэтому в общении с кошкой я ощущала прилив тропического тепла. Даже не верилось, что представители её рода пол тысячелетия назад гуляли среди джунглей. Ведь повстречались мы у самого порога Сибири – в заснеженной Казани. Лайза мало походила на эталон кошачьей красоты. Беспризорное детство на птичьем рынке наложило свой отпечаток. За символическую плату малышку выудили для нас из картонной коробки, напичканной котятами всех пород и мастей. Её долго сопровождал запах бензина, с помощью которого продавцы пытались извести блох. Тем не менее, тщедушная сиротка пребывала в полной уверенности, что мы от неё без ума. И это было чистой правдой!

За экзотической внешностью Лайзы скрывался противоречивый характер, делающий её похожей на Андрея. Хорошо, что это не бросилось ему в глаза при подборе имени. Она была воплощением нежности, но при этом всегда действовала решительно, будто на сто процентов уверена в своей правоте.

Новосёлка обвела нас лучистым взглядом и без лишних церемоний принялась исследовать квартиру. Чутьё привело её прямиком на кухню, к заранее приготовленному блюдцу с молоком. Неожиданная находка весьма обрадовала голодного котёнка. Тарелка стремительно пустела. Боясь испугать Лайзу, мы замолчали и застыли, как помпейские статуи. Но лица у нас были счастливые. Если кошка на новом месте ест, значит, она прижилась!

Мама объяснила её смелость открытым нравом, папа – абсолютным отсутствием ума. А для меня – восьмилетней – Лайза стала лучшим подарком в жизни, отчего хотелось петь и танцевать, точь-в-точь как в индийских фильмах.

В отличие от кошки, которая немедленно свернулась в клубок и заснула, мы до поздней ночи бодрствовали, обсуждая пополнение в семье. А на улице крупными хлопьями падал снег. Пролетая мимо нашего окна, он загорался серебром и превращал двор в новогоднюю открытку.

2. Три правилА

Я твёрдо решила подойти к воспитанию Лайзы со всей серьёзностью.

Достаточно немного понаблюдать за кошкой, чтобы заключить: она заточена, прежде всего, на чувства. Внешнее спокойствие кошки обманчиво. Незначительный для человека повод может вызвать у неё шквал эмоций.

«Кошки живут мало, потому что принимают всё очень близко к сердцу», – заключила я.

Результатом развития этой теории стали три «золотых правила» обращения с Лайзой. Как показала жизнь, – они работают.

Первое: не тревожить питомицу во время сна, беречь её нервы. Тогда у меня не было права голоса, но очевидная готовность «на клочки порвать» любого при приближении к спящей Лайзе изменила соотношение сил в семье.

Второе: кошка должна вращаться в обществе, которое я условно назвала бы «цивилизованным». Люди, составляющие его цвет, с удовольствием проводят с животным время, но компанию свою не навязывают. Их задача – сформировать у котёнка тёплое отношение к роду человеческому.

И последнее: за Лайзой остаётся право в любой момент скрыться и побыть с собой наедине. Так она будет знать, что не лишена собственной воли.

Зачастую проблема выбора – общество или уединение – превращалась для Лайзы в непосильную. Котёнок садился перед закрытой дверью и требовал, чтобы его выпустили. Но как только он покидал комнату, то сразу просился назад, подтверждая своё намерение конкретными действиями: скребся в дверь в попытке то ли отворить, то ли проделать в ней отверстие. Вскоре все двери в квартире стали постоянно приоткрытыми и к тому же безнадежно исцарапанными. Быть может, Лайза просто не любила замкнутого пространства.

Соблюдать всего-то три элементарных правила поведения оказалось непросто. С котёнком хотелось играть, изучать его повадки и реакцию, приучать жить на новом месте так, чтобы папа чаще называл его Лайзой, чем вредителем. А ещё не терпелось поделиться новым счастьем с друзьями.

Эти последние, кстати, всегда являлись вовсе не по телефонному звонку, а нежданно-негаданно, как с неба сваливались. Неудивительно, если учесть, что тогда ещё не изобрели интернет и мобильники. Порой приятели заявляли о себе криком с улицы. Но чаще всего они ломились в дом даже без предупредительного звонка в квартиру (до него просто не допрыгивали), изо всех сил барабаня в дверь руками и ногами. Тем не менее, они всегда были желанными гостями. Надо ли упоминать, что советское государство не омрачало своего существования законами об обязательном сопровождении детей взрослыми? В результате нам была обеспечена захватывающая жизнь при полной свободе действий.

Сразу на следующий день после того, как мы завели Лайзу, в гости пожаловала Лена – лучшая подруга из соседнего двора. Она была человеком добрым и надёжным, но отдавала предпочтение отрицательным героям фильмов и вообще любила животных больше, чем людей. Новость о пополнении в семье Лена встретила радостным воплем: «Покажи!». Я было возразила, что не могу, ведь питомица еще спит. Но на повторную просьбу среагировала менее стойко, а взгляд подруги, достойный Цезаря, поражённого в спину не то, что ножом, а скорее лопатой, меня и вовсе добил. Голова ещё продолжала ворчать, а ноги уже послушно плелись в комнату за Лайзой.

Дружба была подарком судьбы, а не чем-то само собой разумеющимся. Но мы не знали об этом, ведь она казалась такой же естественной, как окружающий воздух. Играя в обветшалом дворе, мы легко создавали в воображении более привлекательные миры. В них сосульки превращались в кинжалы амазонок, старые турники – в коней, а снежные узоры на окнах – в послания пришельцев. Что уж говорить о живой кошке! Тем более, такой ласковой. Тем более, что Лайзе тоже было с нами очень интересно.