Лабиринт

Глава 1

Я вскрикнула и сжалась, в ужасе ожидая очередного удара.

Кожа горела там, где ее хлестнула плеть. В голове метались панические мысли, было страшно. Страшно, как никогда. Но к страху – я даже сейчас это понимала – примешивалось другое чувство, странное, словно не мое. Предвкушение.

Мужчина медлил, и это пугало еще больше, больше чем…

Плеть со свистом рассекла воздух и обожгла ягодицы. Я бы соврала, если бы сказала, что это было по-настоящему больно. Нет, мой мучитель словно держал все под контролем, не переходя невидимую, никем не установленную грань. Снова удар. Потом еще, и еще…

Они сыпались один за другим, кожа уже не горела, пылала, боль незаметно сменялась покалывающим жаром. И этот жар проникал внутрь, растекался по телу лихорадочной слабостью. Внизу живота потеплело, груди набухли, потяжелели. Я больше не кричала: горло перехватило от странной смеси страха и возбуждения.

– Тебе ведь нравится…

Он не спрашивал. Но угадал. Или знал точно. Щеки вспыхнули от стыда.

Еще удар, чуть посильнее…

По телу прокатилась волна дрожи, внутри сладко екнуло. Этот бесстыдный хриплый шепот за спиной, эти удары… Хлесткие, болезненные, и вместе с тем острые, дразнящие и… неожиданно приятные. Соски сжались, умоляя о прикосновениях, между ног стало мокро и жарко.

Что со мной?! Разве можно возбуждаться, когда тебя стегают? Только извращенцы тащатся от такого, я же никогда… Но думать не хотелось… Мысли расплывались, распадались на слова и буквы, таяли в сладкой неге.

Из горла сами собою рвались сиплые стоны, я изгибалась, подставляя ягодицы под плеть, каждый удар отдавался по всем теле короткой вспышкой наслаждения. Острого, яркого, пряного…

А затем удары прекратились.

Что-то мягкое обрисовало грудь, прошлось по животу, спустилось ниже. Завязанные глаза не позволяли увидеть, но и по ощущениям я поняла это та же плеть… Только теперь меня ею не хлещут, а ласкают. Умопомрачительный контраст боли и нежности. Я тяжело задышала, даже под маской зажмурив глаза. И снова хриплый шепот:

– Плеть способна на многое…

На многое… – эхом отозвалось в голове, отдалось сладким спазмом между ног. Мягкие касания прекратились, и я замерла. Уж точно это не конец. Даже надеяться не стоит. Что же дальше? Сердце колотилось как ненормальное, почему-то было страшно, и одновременно я обмирала от неясного предвкушения.

Что-то прохладное, шершавое скользнуло в промежность, сорвав с губ невольный гортанный вскрик. И заерзало там, потирая набухшую влажную плоть. Рукоятка плети… Возбуждение стало почти нестерпимым, коленки тряслись, я повисла на цепи, все шире раздвигая ноги.

Я почувствовала, как чужие пальцы нащупывают вход, и через мгновение это шершавое, прохладное и массивное, вонзилось в меня, растягивая и заполняя собой до предела.

***

– Поздравляю! Вы прошли все этапы отбора и можете участвовать в проекте. Распишитесь здесь, здесь и вот здесь.

Молодая женщина в строгом деловом костюме и в очках подвинула ко мне ворох бумаг. Странно. Все выглядит так, словно меня нанимают секретарем или менеджером. Офис как офис. И сотрудники самые обычные…

Впрочем, что я хотела? Чтобы вокруг разгуливали стриптизерши в цветных перьях и тоненьких трусиках? Здесь всего лишь место, где заключаются контракты. Внешне компания «Лабиринт плюс» выглядит благопристойно. О том, что на самом деле стоит за этим респектабельным офисом, знают немногие.

Я оказалась в числе этих немногих случайно. Старая приятельница, с которой мы раньше часто встречались в одной компании. Неделю назад я увидела ее и обомлела. Это уже не была та Нэнси, которая не вылезала из рваных джинсов. Нет. Теперь это была роскошная дама за рулем невероятного красного кабриолета.

Тогда мы едва перебросились парой слов. Зато потом, когда случилось то, что случилось, и мне понадобились деньги – я пошла к ней. Я думала занять какую-то сумму, хотя бы часть.

Нэнси переехала. Я далеко не сразу смогла найти ее новый адрес. Она перебралась в очень приличный район. Тихая улочка, утопающая в зелени и цветах, двухэтажные коттеджи на зеленых лужайках за аккуратными заборчиками, добропорядочные почтовые ящики у каждой калитки. Сразу за коттеджами начинался городской парк, сплошь вековые деревья и умиротворение. Эдакий оазис степенного благополучия среди суеты и шума мегаполиса.

Интересно каким ветром сюда занесло Нэнси? Ну, варианта на самом деле всего два. Или на нее внезапно свалилось огромное наследство, что сомнительно: не припомню, чтоб она хоть когда-нибудь упоминала про богатых родственников. Или завела себе богатого поклонника. Больше ничем объяснить такой взлет благосостояния я не могла. Впрочем, это ведь не мое дело, верно? Я толкнула калитку, прошла по мощеной дорожке, поднялась по ступенькам, нажала кнопку звонка и настороженно прислушалась. Внутри стояла тишина. Я нервно переступила с ноги на ногу: кто сказал, что я застану хозяйку дома? Но потом раздались едва слышные шаги и дверь открылась. Нэнси… В белом пушистом халате до самого пола, в руке – коктейль мартини с оливкой. Словно сошла с картинки в глянцевом журнале, которые раньше так любила рассматривать. Я невольно взглянула на часы: одиннадцать утра, рановато для спиртного.

Она удивленно вскинула бровь, потом усмехнулась и посторонилась:

– Проходи.

Я проскользнула мимо нее и огляделась. Светлые жемчужно–серые стены, высокий потолок с явно дизайнерскими светильниками, большие окна, едва прикрытые кружевом штор. Шикарная светлая мебель, которую очень хотелось потрогать, провести ладонью по изумительно гладкой поверхности. Белый диван, нет, не диван – диванище с небрежно набросанными подушками и подушечками. И даже камин! А перед ним, как полагается, огромный пушистый ковер с густым длинным ворсом и кресло–качалка с раскрытой книгой и свисающим со спинки пледом. Ничего себе… Роскошно. И это только гостиная, а судя по дверям справа и слева, она отнюдь не единственная комната в доме. Лучше даже не пытаться представить, сколько может стоить вся эта красота. На убогую комнатушку с ванной и крохотной кухонькой, которую мы снимаем вместе с Элвисом, уходит половина моей стипендии.

Нет, я не жаловалась. В самом деле, я была счастлива и так. Очень счастлива. Просто потом все резко изменилось.

– Будешь? – Нэнси кивнула на бар, где перед целым рядом разнокалиберных ярких бутылок стояли наполовину опустошенная бутылка мартини, ведерко со льдом и вазочка с оливками.

Конечно, коктейли с утра – вовсе не моя тема, но сейчас я вдруг поняла, что глоточек мне не повредит. Слишком уж трудно было начать разговор о том, что меня действительно интересовало.

Нэнси ловко приготовила коктейль, подала мне бокал и с наслаждением отпила из своего.

– Ты неплохо устроилась, – улыбнулась я, окидывая взглядом гостиную.

– Это да, – почему–то горько усмехнулась она.

Нет, чем дольше я тут сижу, тем тяжелее выдавить свою просьбу. Лучше не тянуть. В конце концов мы никогда не были близкими подругами, так зачем делать вид, что я пришла поговорить по душам? Я жадно глотнула мартини. Жгучий комок прокатился по горлу и упал в желудок, придав немножко храбрости.

– Нэнси, – пробормотала я. – У меня, то есть у Элвиса, очень серьезные проблемы… В общем, мне нужны деньги. Я бы никогда не обратилась, но это вопрос жизни и…

– Сколько? – нетерпеливо перебила она.

Я назвала сумму и напряженно застыла. Только сейчас, когда ужасающие цифры прозвучали в тишине гостиной, я поняла, насколько эта сумма нереальна.

Нэнси, похоже, тоже это понимала.

– И как же ты собираешься отдать долг?

– Я… Ну, я уже нашла подработку, и у меня есть кое–какие драгоценности. Бабушкины! Только сразу их купят совсем дешево. Чтобы получить цену, надо подождать. И в общем, конечно, не за год и не за два…

Она снова прервала меня жестом.

– Послушай, Алекс, не хочу тебя обижать, но, знаешь, из всей нашей компашки ты держалась дольше всех.

– Что? – я уставилась на нее непонимающим взглядом.

– То! За последние две недели уже все пришли и попросили у меня денег.

Я дернулась, лицо полыхнуло, как от пощечины. Значит, она… не даст? Но Элвис…

– Нэнси, ты ведь меня знаешь, – прошептала я, изо всех сил стараясь не разреветься от отчаяния. – Я бы ни за что… Просто так сложилось…

– Знаю, – отрезала она, не дослушав мой лепет. – Поэтому и не выставила тебя сразу же.

Лучше бы выставила. Не пришлось бы тогда унижаться. Все равно денег в долг не дала. Последняя надежда выпутаться из ужасной ситуации лопнула как мыльный пузырь. В душе стало пусто и холодно. Ужасно холодно.

– Прости… извини… я не хотела… – Я аккуратно опустила опустевший бокал на столик, поднялась с роскошного дивана. – Просто я на все готова лишь бы…

Лишь бы с Элвисом не случилось беды. Я не стала говорить это вслух. Наверняка ей совершенно плевать, что там случится с Элвисом. Она его толком и не знает.

Я развернулась и направилась к выходу.

– Стой! – внезапно раздалось в спину.

Я с надеждой оглянулась.

Нэнси снова наполнила свой бокал и окинула меня каким–то странным, оценивающим взглядом. А затем вложила мне в руку визитку.

– Если тебе действительно так нужны деньги, что ты готова на все, позвони. Скажи, что тебя послала Энн…

***

– Думаю, вас уже спрашивали, но я должна спросить еще раз. Вы понимаете, что даете согласие на любое сексуальное воздействие? – голос женщины выдернул меня из воспоминаний.

В такой официальной формулировке то, на что я согласилась, звучало очень странно. И я не вполне понимала, что может значить – сексуальное воздействие. Просто секс? Секс в извращенной форме? В какой именно?

Ответов у меня не было. Впрочем, выбора тоже.

– Да, понимаю.

– Тогда распишитесь здесь. И здесь. И вот – подписка о неразглашении.

Я безропотно подписала все, что нужно.

Женщина посмотрела на меня долгим взглядом.

– Вы не похожи на девушек, которые… – начала она задумчиво, но тут же оборвала себя: – Но это не мое дело. Крис отвезет вас к Лабиринту.