Лёгкое пёрышко. Как падающий снег

© Савельева Г., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

 
Легкий, как перышко, падает снег,
Шар с волшебством облегчит твой побег.
 
 
Часы остановят поток временной,
Былое в момент станет вдруг торжеством.
 
 
Флейта мечты твои в жизнь претворит
И от несчастий тебя защитит.
 
 
Зеркало мир весь покажет тебе,
Ложь не поможет никак в колдовстве.
 
 
Сила волшебная в перышке бдит,
Помогает тому лишь, кто ее сохранит.
 
 
Кольцо тебя скроет от сил извне,
Пусть видят тебя лишь кто нужен тебе.
 
 
Ключ всегда защитит тебя ото всех,
Но будь осторожным и бойся помех.
 

Пролог

Вообще-то я решил больше не вмешиваться в дела эльфов. Связываясь с этими высокомерными и жестокими существами, мы, тролли, вечно оказываемся в проигрыше.

Но был ли у меня выбор? Пока я лениво качался на ветке, эта глупая девчонка ворвалась в мой мир. Я было решил, что глаза меня обманывают. Я не видел людей уже целую вечность. Хотя это все же преувеличение – всего лишь с тех пор, как в прошлый раз они тут натворили дел.

Появление девчонки, с одной стороны, могло быть делом рук только Ларимар, и мне стало любопытно, что же она задумала. Не могло же ей прийти в голову, что именно эта тощая каланча поможет ей выкрутиться. Интересно, кто еще проскользнул через эльфийский портал?

С другой стороны, Ларимар неглупа, в отличие от этой девчонки, которая даже не представляет, в какую историю ввязалась.

Малышка никогда не сравнится с Ларимар. Было бы у нее малейшее желание воспользоваться шансом, мне пришлось бы ей помочь. К тому же речь шла не только об эльфах, а о… да обо всем волшебном мире. Опять. Так раздражает. Почему все это никак не закончится?

Глава 1

Колеса заскрипели, когда я свернула на подъездную дорожку. Мой велосипед чуть не врезался в фургон, в котором мама привозила цветы для своего кафе.

В отличие от меня мама обожала цветы. Цветы и книги (прежде всего старые книги – те, от которых исходит очень странный запах). Поэтому она и открыла это кафе – «Книги и цветы», а нам с моим братом-близнецом Финном пришлось переехать в, наверное, самый скучный городишко Шотландии, недалеко от Сент-Андруса.

Сегодня цветочкам придется подождать. Я тихонько завела велосипед в сад и проскользнула в дом. Стоит попасться маме на глаза, она тут же нагрузит меня какой-нибудь работой. Через несколько минут я выглянула в слуховое окошко, мама выкрикивала мое имя, ее огненно-рыжие кудри разлетались в разные стороны. Откусив кусок кекса с черникой, который мне удалось утащить на кухне, я улыбнулась. Здесь, наверху, ей меня никогда не найти. Мама терпеть не могла пауков, которыми кишел чердак. А мне было все равно, ведь это единственное место в нашем сумасшедшем доме, где я могла спрятаться от всех.

Теперь она ругалась себе под нос.

– Элиза МакБриерти! – крикнула она напоследок, а потом скрылась в доме.

В кафе, которое она открыла в старом зимнем саду нашего дома, было полно посетителей. Я надеялась, это заставит маму на время забыть обо мне. Я вставила наушники от айпода в уши и взглянула на рощу, в центре которой находилось кладбище с древними, обветшавшими надгробиями. Старые березы и липы шелестели листвой. Решусь ли я? Одна? И что может произойти? В конце концов, это был просто сон, убеждала я себя. Все хорошо.

Едва доиграла последняя песня в плейлисте, я спрыгнула на теплый паркет и сунула айпод в задний карман джинсов. В солнечном свете, падающем из чердачного окна, плясали мелкие пылинки. Я постаралась осторожно спуститься по лестнице, но она возмущенно заскрипела.

У моих ног замяукал Носочек, требуя обратить на него внимание. Мама терпеть не могла, когда кот пробирался в дом. Она была не в восторге, что я притащила домой грязное бездомное животное. Носочек мог ходить за мной повсюду, как привязанный, а потом потеряться непонятно где.

Я взяла его на руки. Он выпустил когти и начал играть с кулоном, висевшим у меня на шее. Я без особого старания попыталась его остановить. Заглянув в зал, увидела, что бабушка заснула в своем любимом кресле. Я подошла к входной двери и прошептала:

– Носочек, нужно быть осторожнее. Если мама услышит, наша экскурсия закончится, не начавшись.

Мы пробежали через огород к небольшой калитке в ограде, выходящей на опушку леса. Тонкая подошва сандалий не защищала мои ноги от камушков, иголок и высохшей листвы.

– Если я не несу тебя на руках, иди за мной, – строго приказала я Носочку, опуская его на землю.

Его мяуканье прозвучало как согласие, и я с улыбкой зашагала по узкой лесной тропинке.

Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь кроны, бросали на листья мерцающие блики. В переплетении деревьев, папоротников и трав спряталось место, которое я любила даже больше, чем наш чердак. Чудесный уголок, где я могла позволить себе предаваться мечтам. Что происходило практически каждый день. Хотя в последнее время я тут не появлялась. Точнее, с тех пор, как мне стал сниться этот сон. Теперь я почти боялась места, которое так долго служило мне надежным убежищем. Я понимала – это абсолютный бред. Сон есть сон, а реальность – вот она. Но объяснить, почему он так меня смущал, не получалось. Сама по себе дверь во сне не выглядела угрожающе. Но было кое-что большее – за этой дверью. Да и, честно говоря, кому каждую ночь снится один и тот же сон?

Чтобы положить конец этой истории, нужно было сходить на поляну и проверить, там ли эта дверь. Уже одно то, что я об этом серьезно размышляла, отдавало слабым сумасшествием. Но при таком отчаянном волнении, которое я испытывала, позволялось сделать и что-нибудь идиотское. Схожу туда и увижу, что там нет НИЧЕГО, решила я.

В интернете я поискала значение сна, в котором присутствует дверь. Толкования говорили о переменах. Об осуществлении подсознательных желаний и реализации высших целей. В принципе, все со мной было ясно. Я слишком сильно увлеклась Фрейзером, и теперь он преследует меня и во сне. Я уже так давно была влюблена во Фрейзера Вайльдгуза, что в голове у меня все смешалось. Если верить несколько подозрительному толкователю снов, мне нужно было пройти через дверь, чтобы начать новый жизненный этап (с Фрейзером, разумеется). Только верилось в это с трудом.

Я аккуратно спустилась по древним отполированным ступенькам, которые вели через лес к поляне. Через овраг протекал ручей. Листва на деревьях шелестела, будто это я задела ее, проходя мимо. Желтые и голубые бутоны цветов выглядывали из травы. На кустах, обрамлявших края оврага, висели самодельные бабочки и различные талисманы, большая часть которых уже обветшала и выцвела. Дети поколениями прикрепляли их к ветвям, прося исполнить желания. Об этом мне рассказала бабуля, когда в первый раз привела на поляну. С тех пор как мы переехали в этом дом, мне страшно не везло, я скучала по папе, который руководил археологическими раскопками в разных частях света. Но благодаря историям бабушки мне становилось немного веселее.

Я любила наблюдать, как эти разноцветные побрякушки покачиваются на ветру, смотреть сквозь кроны деревьев на полное звезд небо до тех пор, пока не начинали закрываться глаза. Мне нравилось, как ранней весной земля покрывалась ковром нежных подснежников, а осенью красные и желтые листья кружились в воздухе. Иногда я приходила сюда зимой и смотрела, как течет ручей, который не мог сковать даже мороз, хотя все вокруг погружалось в стылую дрему.

Вполне возможно, что пикты проводили здесь свои ритуалы плодородия. На камнях, окружавших поляну, можно было разглядеть рисунки. Поговаривали, что в выбитой в одном из камней на краю оврага чаше, где сейчас скапливалась дождевая вода, в старые времена приносили жертвы богине. Когда бабушка впервые показала мне это место, у меня по коже поползли мурашки. Но это случилось давно, теперь я не верила в сказки и тем более в вещие сны.

Раздавшийся в тишине звонок мобильного заставил меня вздрогнуть.

– Алло?

– Нам надо поговорить, – заявила моя лучшая подруга Скай. – Ты где?

– На поляне, – прошептала я и огляделась. С телефоном в руке я чувствовала себя более уверенно.

– На поляне? – переспросила она. – Одна?

Конечно, Скай была в курсе моих снов.

– Со мной Носочек.

– Он тебе, без сомнения, очень поможет, – засмеялась Скай.

Она, как всегда, была права. Это был самый трусливый кот в мире.

– Я не могла попросить Финна. Он бы надо мной посмеялся, а потом, наверняка, побежал бы рассказывать обо всем Грейс.

– Это точно. Ну и? Что видишь? Она уже ждет тебя? Да?

– Дурочка, – отозвалась я, чувствуя, как мое лицо расплывается в улыбке, и огляделась. – Все как обычно.

Я осторожно присела на поваленное дерево.

– Там тебя точно никакая дверь не дожидается?

– Ну… Нет.

– Говори правду!

– Нет ее, точно нет.

– Тогда будем считать, что дело сделано. Возвращаемся к более важному вопросу.

Предполагая худшее, я уселась прямо на траву.

– Ты же знаешь, что я всегда говорю.

– Мужчины – охотники, – пропели мы хором и захихикали.

– И ты понимаешь, что это означает, – добавила она строго. – Сегодня я заметила, как смотрит Фрейзер.

– Я тоже, – на моем лице появилась широкая улыбка.

– Не стоило падать к его ногам, едва он обратил на тебя внимание, – поучительно произнесла Скай.

Я покачала головой.

– Не было такого. Я казалась неприступной.

– О да.

– Но скоро он поймет, что я к нему неравнодушна.

– Ни за что-о-о! – возмущенный вопль Скай заставил меня вздрогнуть. Перепугавшись, я резко убрала телефон от уха.

– Он… просто… высокомерный… придурок, – произнесла она медленно, будто я была безнадежной тупицей.

– Ладно, – я прекрасно знала, что подруга терпеть не может Фрейзера.

– Когда он захочет тебя завоевать, нужно будет с ним поиграть. Держись от него подальше, заставь его ревновать, игнорируй комплименты. И он начнет меньше напрягаться в учебе – чтобы еще ближе быть к тебе.

Стоило отдать должное предположению Скай, что Фрейзер когда-то начнет делать мне комплименты. Или я найду кого-нибудь, к кому он будет ревновать. Просто она настоящая подруга. Я покачала головой. Да я бы и не возражала, если бы он меня использовал, мелькнула у меня мысль. Мне было бы все равно.

– И шагу не сделаю без твоего совета, – заявила я торжественно, чтобы успокоить подругу.

– Тогда я спокойна. Хорошо, что ты у меня такая умница. Мне пора на урок фортепиано. Люблю тебя.

– И я тебя, – но Скай уже отключилась.

Что она прочитала во взгляде Фрейзера? Что касается меня, я уже представляла нас обнимающимися возле школьной ограды. Ладно, может, тут я немного поторопилась. Я вздохнула.

Чтобы не разозлить маму, мне стоило поторопиться. Но меня остановило перепуганное мяуканье.

– Носочек, где ты? – я бросилась туда, где отчаянно вопил кот. Что происходит? Вчера он испугался улитки и весь день провел, прячась в моей постели.

Носочка я обнаружила под кустом роз. Он зацепился за шипы, так что едва мог пошевелиться. Осторожно высвободив кота, я взяла его на руки. Он прижался к моей шее и затих. Теплая шерсть щекотала мне кожу.

– Теперь пора возвращаться. Неприятностей нам уже не избежать, – я решительно повернулась в сторону дома, но застыла на месте, ахнув. В паре метров от меня была она.

Дверь.

Выглядела она в точности как в моих снах. В конце концов, у меня было достаточно времени, чтобы изучать ее по ночам. Я потерла глаза, но видение не пропало. Растерявшись, я сделала шаг назад. Вероятно, это обман зрения, мираж. Другого объяснения и быть не могло. Папа мне о таком рассказывал, очевидно, забыв упомянуть, что миражи возникают также и в шотландских лесах. Он говорил исключительно о пустынях. А может, все дело было в нагретом воздухе, мерцание которого я наблюдала. Слишком часто мне снился этот сон. Я моргнула, но дверь осталась на месте.

Я с недоверием смотрела на нее. Казалось, она сделана не из камня, а из воздуха. Получится ли до нее дотронуться? Или моя рука пройдет насквозь? Не то чтобы я очень хотела это проверить. Может, оттуда появятся инопланетные существа? Тут мне вспомнились «Звездные врата».

Не выпуская из виду воплощение своего ночного кошмара, я понемногу отступала назад. По лестнице теперь было не пройти. Эта штука из сна перегородила мне путь к отступлению. Теперь придется лезть по камням, окружающим овраг. Другой возможности выбраться отсюда не было. По крайней мере, склон был довольно пологим. Хотя, не имея никаких спортивных талантов, я уже много лет не занималась ничем подобным.

Но страх придал мне сил, я проскользнула между камнями и забралась на мшистый склон. Потом подтянулась, уцепившись за ветки кустов. Грязная, но, к счастью, невредимая, я поднялась на самый верх оврага и бросилась домой.

Глава 2

Мама налетела на меня и потащила на кухню. Все ее упреки я выслушала молча. Во-первых, я все еще чувствовала себя потерянной. А во-вторых, знала, что в таком состоянии она все равно меня не услышит.

– А теперь давай сюда свой телефон и иди распаковывать цветы.

Ее слова заставили меня очнуться.

– Ни за что. Мне нужно позвонить Скай. Это срочно.

– Ты целый день провела со Скай. Что такое важное могло случиться за последний час?

Я прикусила язык, чтобы не сказать случайно ничего, о чем потом пожалею.

– Сию секунду отдай мне телефон, иначе я звоню твоему отцу, – к этому моменту цвет маминого лица почти совпадал с цветом ее волос.

Я покачала головой.

– Это мой телефон, ты не можешь его забрать.

– Что на вас нашло? – Финн стоял в дверях, и его взгляд был полон осуждения. – Вас даже на улице слышно. Постыдились бы так себя вести.

– Мне все равно, – соврала я.

Мама воспользовалась тем, что я отвлеклась, и, выхватив телефон у меня из рук, прошла в оранжерею. Я хотела ее догнать, но Финн преградил мне дорогу.

– Для начала угомонись, Элиза. Вернешь ты свой дурацкий телефон. Пару часов без него точно выживешь. Не сходи с ума!

– Она первая начала.

– Элиза, я серьезно! Что за детский сад? Мама хочет, чтобы ты помогала ей после школы. Это что, так сложно понять?

– Тебя никогда не просят помогать, – бросила я в ответ.

– Я даю уроки, – Финн отпустил меня.

– Блажен, кто верует.

– Вот именно, – он со смехом вышел из кухни.

У его уроков было имя: Грейс. Мой второй ночной кошмар. Я бесшумно выругалась вслед брату и заставила себя начать распаковывать коробки, полные срезанных цветов, расставляя их по разномастным вазам. К счастью, цветы почти не пострадали. Хотя несколько мне все же пришлось выбросить в мусор. Теперь у мамы был еще один повод на мне сорваться.

Уже в который раз я задавалась вопросом, что же я сделала, что заслужила такую мать. Начать с наших с братом имен. Честно говоря, мне казалось, Элиза – уже практически устаревшее имя. Оно означает «семь». О чем это должно говорить? Семь смертных грехов? Семь гномов? Все прекрасно знают, что семь – число несчастливое. Почему она меня так назвала? Зато имя Финн означает «мудрый». Брату оно подходило идеально. Еще это имя означает «светлый, белый, светловолосый». Что подходило нам обоим. Только я была в семь раз глупее Финна и в семь раз слабее. Возможно, все же стоит признать, что после долгих поисков обнаружилось еще одно значение моего имени. «Уникальная». Но я не могла избавиться от ощущения, что, когда мне давали имя, об этом никто не думал.

В любом случае Его Высочеству не приходилось каждый день помогать матери, и он мог делать все, что ему вздумается. Все потому, что Финн был таким умным-разумным, хотел изучать нанотехнологии и уже начал курс обучения в университете в Сент-Андрусе. А я даже толком не знала, что такое «нано».

Возможно, судьба и наделила нас почти одинаковой внешностью, но одаренность у нас была в абсолютно разных областях. И, очевидно, Финн применял свой дар куда успешнее.

В кухню неторопливо вошла Грейс и отрезала кусок морковного пирога. Она взяла одну тарелку и две вилки. Я закатила глаза.

– Что-то не так, Элиза? – спросила она.

– Почему вы не расставили эти чертовы цветы в вазы?

– Твой брат помогает мне с уроками, а мои родители ему за это платят. Не знаю, с чего это я тут работать должна.

Любопытно, а ее родители знают, чем эти двое занимаются в комнате Финна на самом деле?

На следующее утро солнце припекало так, будто ночью не прошел обычный в этих местах дождь. О нем напоминали только несколько луж у дома. Носочек смело залез в это слабое напоминание о ночном потопе, и я понадеялась, что никакой дождевой червяк не напугает его до смерти. У меня не было времени, чтобы долго его успокаивать. Я, как всегда, опаздывала. Поэтому стащила из кухни один из шоколадных пончиков, которые мама только что вытащила из духовки, и помчалась на велосипеде вслед за Финном в школу.

Как обычно, по утрам я ждала Фрейзера. Но он либо опять решил прогулять школу, либо общался со своими одноклассниками. У парня было столько поклонниц, что он мог менять их каждые два месяца, и у него все равно осталась бы еще одна в запасе. Мы со Скай их пересчитали.

Учителя, казалось, ничего не замечали. Фрейзер был их любимчиком, и они частенько закрывали глаза на его проступки, а прогулы, похоже, их вообще не беспокоили. Для меня оставалось загадкой, как ему это удавалось. Мне безумно хотелось прогуливать уроки вместе с ним. Тогда мы бы спрятались вдвоем в лесу, устроили пикник, читали друг другу стихи или что-то в этом роде. Впрочем, с моей везучестью мама бы в тот же день пронюхала об этом и устроила мне ад на земле.

Скай вернула меня к реальности.

– Хватит воображать, – рявкнула она и выдернула наушники у меня из ушей. – Он с Хелен целуется.

Порой я ненавидела ее стремление к абсолютной честности. Мне совсем не хотелось знать обо всем. Расстроенная, я побрела следом за подругой на урок театрального искусства. В наказание стоило не делиться с ней историей про дверь. Хотя, скорее всего, она и так мне не поверит. Когда мы пробрались на свои места, мое терпение уже было на исходе.

– Она там была, – прошептала я, уставившись на крышку стола.

– Ау? Ты со мной разговариваешь или с жвачкой?

Я скривилась от отвращения, увидев, что кто-то оставил ее после себя на столе. Схватив жвачку кончиками пальцев, я быстро выбросила ее в мусорное ведро.

– Не надо так корчиться. Держу пари, в кафе тебе приходилось убирать вещи и похуже.

Тут Скай была права.

– Говорю тебе, она была там, – я вернулась к нашему разговору. – Дверь.

Пришлось напомнить подруге. Скай прищурилась и приложила ладонь к моему лбу.

– Температуры нет, – в ее голосе чувствовалось облегчение.

– Само собой, – я отвела ее руку в сторону.

– Но у тебя определенно галлюцинации. Опять с матерью поругалась?

Скай, как обычно, попала в яблочко. Ничего удивительного, ведь я доставала маму почти каждый день.

– Она отобрала у меня телефон.

– Вот отстой.

– Можешь сказать еще раз. Но это сейчас не важно. Клянусь тебе, там была дверь.

– Элиза, может, тебе стоит пару дней отдохнуть дома? Из-за истории с Фрейзером ты сама не своя.

– Неужели я слышу свое имя, леди?

А вот и он: Фрейзер Вайльдгуз, великая любовь всех девчонок нашей параллели. Кроме Скай. Для нее он был, скорее, отвратительным насекомым. Но у какого насекомого могли быть такие ярко-зеленые глаза, сияющее загаром лицо и черные растрепанные кудри? Он выглядел восхитительно. Вдобавок имя «Фрейзер» происходит от нормандского «клубника». Наверняка на вкус он сладкий, как клубника. У меня пересохло во рту. Другие девчонки, которые увивались за ним, меня бы поняли. Мои губы сами собой стали расплываться в улыбке.

– Мечтать не вредно, Вайльдгуз, – прошипела Скай.

– Скай, единственная и неповторимая, – Фрейзер проскользнул мимо нас к своей парте.

Я бросила на подругу взгляд, который должен был означать: ты что, дура? Но она сделала вид, что ничего не поняла. Неужели нельзя быть чуть-чуть добрее к нему, хотя бы раз?

Мисс Питерс, наша театральная руководительницв, закончила шуршать бумагами и встала. Шутки кончились. Я постаралась выкинуть из головы все мысли про дверь. От волнения начала грызть ногти, чем заслужила полный отвращения взгляд Скай. Она терпеть не могла эту мою привычку. Подсунув ладони под себя, я начала нервно покачиваться.

– Сейчас будет твой выход, – напомнила шепотом Скай. Ее тон не допускал никаких возражений.

Я кивнула. Если ничего не сделаю сейчас, у нас с Фрейзером нет будущего. Я была влюблена в него уже больше года. Начался наш последний год в старшей школе, так что хватит ходить вокруг да около. Во всяком случае, по словам Скай, она больше не могла выносить мои безмолвные мучения. Подруга пригрозила, что разболтает всем о моих чувствах к Фрейзеру, если я не буду придерживаться плана. От волнения сердце колотилось так сильно, что его стук наверняка слышали все присутствующие.

– Итак, все уже в сборе… – мисс Питерс бросила многозначительный взгляд на Фрейзера. – Можем начинать. Вы уже в курсе, что в этом году мы ставим «Тристана и Изольду». Это особенная пьеса. За все время своей работы я ни разу не готовила такую сложную постановку с учениками. Надеюсь, все прочитали рукопись, подготовленную Элизой.

Вздох, пронесшийся по рядам, не стал для меня неожиданностью. Я предложила эту пьесу еще в конце прошлого года и добилась ее утверждения с большим трудом. Мне хотелось поставить ее с тех пор, как впервые увидела экранизацию с Джеймсом Франко. Мои собственные актерские способности были весьма скромными, но я всю жизнь с удовольствием писала пьесы. И эта рукопись какое-то время хранилась у меня на жестком диске, прежде чем я рискнула показать ее мисс Питерс.

– Пьеса написана просто замечательно, Элиза, – она как раз повернулась ко мне.

Я тут же почувствовала, что краснею. Хотя я с седьмого класса составляла учебные материалы для театрального курса, такая удачная пьеса у меня получилась впервые. На мой взгляд, за всю историю кино никто из героев не был так красив, как Тристан. Для нас со Скай фильм «Тристан и Изольда» стал самой волнующей историей любви, любви абсолютно запретной, даже более, чем у Ромео с Джульеттой. Мы пересмотрели фильм, наверное, сотню раз и каждый раз рыдали навзрыд.

– Хочешь сказать что-нибудь своим одноклассникам?

Я откашлялась.

– Надеюсь, вы все посмотрели фильм. Я так сократила сюжет, чтобы мы уложились в полтора часа. Список героев и сама пьеса уже готовы. Можно начать кастинг.

– Я рассчитываю, что в этом году вы приложите больше усилий, чем в прошлом, – вставила мисс Питерс. – Пьеса мне очень понравилась. Теперь все зависит только от того, как вы с ней поработаете.

Я подняла на нее восторженный взгляд, а потом случайно взглянула на Фрейзера, который повернулся ко мне. Его губы сложились в ухмылку. Прежде чем я успела ответить ему улыбкой, Скай ощутимо сжала мне руку и шепнула:

– Не смей!

Улыбка Фрейзера стала еще шире.

Я со злостью взглянула на Скай. В конце концов, мне не так уж часто удавалось насладиться его вниманием.

– Элиза, – тут же прервала нас мисс Питерс, – ты уже думала о том, кто подходит на роль Тристана?

Вот и он – тот шанс, на который я рассчитывала. Само собой, я прекрасно знала, кого предложить. Не было никого, кто подошел бы на эту роль лучше, чем Фрейзер, хотя я знала, что на занятия он ходит не из-за большой любви к театру. Но, честно говоря, мне было все равно. Мне он казался юной копией Джеймса Франко, и я могла бы репетировать с ним до тех пор, пока не проявится его талант.

Я откашлялась.

– Фрейзер. Я предлагаю Фрейзера.

Я услышала, как несколько девочек захихикали, а Даниэль, который ходил со мной на занятия уже три года, выругался. Я прекрасно знала, что он надеялся получить главную роль. Даниэль был мне очень симпатичен, но сейчас я не могла этим руководствоваться. Ведь на кону стояла моя счастливая личная жизнь.

Я снова посмотрела на Фрейзера и получила в ответ шокированный взгляд. Он прошептал одними губами:

– Ты рехнулась?

Начало оказалось совсем не таким многообещающим, как я рассчитывала.

Я пожала плечами и обернулась к мисс Питерс.

– Но не уверена, могу ли доверить эту роль Фрейзеру, – подумала я вслух.

– Я тоже, – согласился он со мной.

Пора идти ва-банк и успеть до того, как вперед вылезет Даниэль.

– Даниэль мог бы сыграть короля Марка. А Фрейзер идеально подходит на роль Тристана, поэтому я готова порепетировать с ним дополнительно, – подчеркнула я, надеясь, что это прозвучало увереннее, чем мне послышалось.

– Вставай в очередь, – произнес тонкий голосок откуда-то с задних рядов. Все рассмеялись, а я почувствовала, что меня бросает то в жар, то в холод. Я мучилась сомнениями, что мое предложение будет выглядеть слишком очевидным, но Скай твердила: «Хочешь победить – атакуй». Теперь понятно, что она имела в виду.

Мисс Питерс оставила смешки без внимания и медленно кивнула.

– Если посчитаешь нужным, – она обернулась к Фрейзеру. – Тебе повезло, что Элиза предложила помочь. Кажется, ты бы хотел получить на экзамене «хорошо» или даже «отлично».

Если Фрейзера и смутило ее замечание, он постарался это скрыть. Он кивнул и начал листать рукопись, которую получили все ученики. Но парень не выглядел особо счастливым. А я тем более.

– Итак, Фрейзер, у тебя есть время подумать до завтра, решай, по силам ли тебе такое задание? Переходим к выбору Изольды. Кто хочет получить эту роль?

Я огляделась. Среди девочек, как правило, разгоралась битва за главную роль, но играть Изольду не так уж просто. Руки подняли только трое. Двое были новенькими, а третьей оказалась Грейс. Мои опасения подтвердились. Хотя во мне все-таки жила надежда, что роль Изольды не вызовет у нее интерес. Но Грейс, конечно, не могла упустить возможности сыграть в паре с Фрейзером.

Идеальным вариантом была бы Скай. Но она решительно отказывалась, так как я настаивала, что Тристана сыграет Фрейзер. Мы потратили половину летних каникул, споря об этом. Скай идеально соответствовала образу со своими длинными темными волосами. И в каждом парне нашей школы просыпался инстинкт защитника при виде ее хрупкой фигуры, курносого носика и веснушек. Вот только Скай отнюдь не нуждалась в защите.

– Трое желающих, – пробормотала мисс Питерс. – Грейс, будет нечестно, если ты снова сыграешь главную роль. С другой стороны, вас двоих я не могу пока оценить.

Она взглянула на новеньких девочек. Я была знакома только с одной, но ничего, кроме ее имени, не знала.

– Думаю, лучше всего будет, если каждая из вас выучит фрагмент текста Изольды и прочитает его на следующем занятии. Тогда мы решим, кто из вас подходит.

У меня еще оставалась надежда, хоть и слабая. Нужно признать, что Грейс была талантлива. Но меня тошнило при мысли, что Фрейзер будет играть с ней в любовных сценах, да и Финна это определенно не порадует.

Едва прозвенел звонок, Скай вытащила меня из класса.

– Мы его не замечаем, – заявила она.

Она сжала мое запястье, будто в тисках. Я заметила, что Фрейзер сделал пару шагов, направляясь ко мне, но остановился, когда на нем повисла Грейс.

У меня еще будет шанс.

– Я с тобой, – сообщила подруга после занятий. – Мы поедем на поляну, и, клянусь, там не будет никакой двери.

Я предположила, что ей стало любопытно, но промолчала. Поняв, что Скай составит мне компанию, я почувствовала, что у меня камень с души свалился.

– Вы со Скай уже подумали, сможешь ли ты придумать отмазку для мамы? – поинтересовался Финн. – Прекрасно знаешь, у тебя будут проблемы, если окажется, что после школы ты не поехала сразу домой.

– Прошу, это же ненадолго.

– Поторопись. Скажу маме, что тебе нужно было поговорить с мисс Питерс.

Я помахала Финну, и мы разъехались у первого поворота, ведущего в лес.

По тропинке мы со Скай спустились до места, где пришлось оставить велосипеды. Отсюда можно было двигаться только пешком. Чем ближе мы подходили к поляне, тем больше меня охватывал страх. Каждый шорох или треск ветвей казались мне оглушительно громкими. Когда мы подошли к оврагу, я огляделась. Повернувшись пару раз вокруг оси, я не увидела… ничего странного. Дверь была всего лишь плодом моей фантазии. С моего сердца свалилась гора камней.

– Я же говорила, ничего нет, – произнесла Скай. – У тебя слишком бурная фантазия, Элиза. В будущем это может тебе навредить.

– Знаю, но я клянусь. Она, правда, тут была. Не могло мне такое почудиться. И Носочек ее тоже видел.

Взгляд Скай был полон сомнений.

– Тогда, может, я у него спрошу: как думаешь, я получу от вашей мамы еще один шоколадный пончик? Я бы не отказалась.

Ее желудок заурчал, будто подтверждая сказанное.

– Стащу нам парочку, а потом пойдем к бабушке гадать на картах, – улыбнулась я. – Хочу узнать, ждет ли нашу постановку успех.

Мы уже развернулись, чтобы идти домой, когда я ощутила прекрасный аромат, который совершенно не сочетался с этим местом. Я почувствовала запах своего любимого блюда, рисового пудинга с черешней. Само собой, мама готовила его лишь в исключительных случаях, считая слишком сладким и вредным. Она обожала вегетарианскую еду и предпочитла строго низкоуглеводные блюда. Было почти смешно наблюдать, как ее гости лакомятся пирожными.

Так откуда взялся этот запах? Я обернулась посмотреть на поляну и вскрикнула.

Дверь была там. Развернувшись, я врезалась в Скай.

– Эй, смотри, куда идешь!

Определенно, запах исходил от двери! Отрицать это было бесполезно. Я принюхалась. Без сомнения, рисовый пудинг, корица и теплое масло. У меня заурчало в животе.

– Чувствуешь этот запах?

– Какой? – Скай вцепилась в мою руку и попыталась затащить меня наверх. – Элиза, ты меня пугаешь.

– Нет, погоди. Ты должна ее увидеть. Вот она, – я вырвалась. – Ты что, не видишь?

Я сделала несколько осторожных шагов вперед, потянулась и вдохнула воздух, в котором был разлит аппетитный запах.

– Хмм… Ты, правда, ничего не чувствуешь?

Скай подошла ближе.

– Элиза, здесь ничего нет – вообще ничего. Конечно, кроме твоих любимых деревьев. Все совершенно как обычно.

– Все?

– Все.

– Тогда, может, дверь вижу только я, – меня пронзила неожиданная догадка. – Она прекрасна.

Дверь была окружена светом, сплетающимся в витиеватый орнамент, из которого создавалась арка с сияющими цветами. Крошечные бабочки из сияющей пыльцы порхали вокруг двери и опускались на цветы, которые мерцали всеми цветами радуги. Я протянула руку и ощутила легкое покалывание, когда бабочки опустились на тыльную сторону моей ладони. За мной внимательно наблюдала пара темных глаз.

– Что ты делаешь? – потянула меня обратно Скай.

– Дай руку, – не дожидаясь возражений, я поднесла ее руку к свету. В этот момент сотни маленьких бабочек вспорхнули, закрывая своими крыльями дверь.

Скай отдернула руку, будто обжегшись.

– Почувствовала?

Она кивнула.