Русский язык на грани нервного срыва

В России, в любой ситуации, сразу задавая главные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?», часто забывают поинтересоваться: «А что, собственно, случилось?»

На самом деле орфог­ра­фия помо­гает и быс­трее писать, пос­коль­ку гра­мот­ный чело­век делает это авто­ма­ти­чес­ки. И вот здесь проз­ву­чало клю­че­вое слово: гра­мот­ный. Дело в том, — и сей­час я рас­кры­ваю боль­шой сек­рет, — что орфог­ра­фия облег­чает жизнь далеко не всем, а толь­ко гра­мот­ным людям. Имен­но поэ­тому при любых рефор­мах орфог­ра­фии и гра­фики стра­дают преж­де всего они — те, для кого пись­мо и чте­ние стали, по сущес­тву, основ­ным инстин­ктом. И имен­но обра­зо­ван­ные люди силь­нее всего соп­ро­тив­ля­ют­ся таким рефор­мам. Осталь­ные же без орфог­ра­фии даже нем­ного выиг­ры­вают: не надо думать, как писать, да и чте­нию это не мешает, пос­коль­ку при­выч­ки к опре­де­лен­ному гра­фи­чес­кому облику слов у них не сфор­ми­ро­вано.

Большинство людей даже не представляют, в каких сложных, а порой интимных отношениях они находятся со словами родного языка. Иногда любовь или нелюбовь к слову сугубо индивидуальны и чтобы объяснить их, придется залезать в подсознание или искать какую-то психологическую травму в детстве.

Читатель в массе своей ленив. Ему неохота лазить в словари или в Интернет, чтобы узнать значение незнакомого слова. Он вообще хочет линейности в чтении, а если ему что-то непонятно, он просто закроет книгу и забудет о ней. А ленивый читатель -- это практически любой из нас. Неленивые читатели такая же редкость, как талантливые авторы.

Время от времени в русском языке появляются новые слова-паразиты. Вот как это представлено в еще одном анекдоте о языке новых русских:

«Новый англо-русский словарь: неопределенный артикль a переводится на русский как типа, а определенный артикль the – конкретно или чисто».

Эстонцы же не меняли название своей столицы Tallinn, но просто намекнули, что и по-русски следует на конце писать два "нн" -- Таллинн. Некоторое время это требование выполнялось, например, в газетах, но потом, к счастью, все вернулось на круги своя, и мы снова пишем "Таллин". Дело в том, что эстонское написание в принципе не должно влиять на русское. Здесь нет никакого великорусского шовинизма, а есть простое уважение к русскому языку или, точнее, к русской языковой традиции. Традиция эта сложилась лишь по поводу важных для русской культуры названий (в том числе и соседских). Переименовать столицу какого-нибудь далекого и маленького островного государства нам в принципе не так уж и сложно (скорее всего, мы никогда в жизни не употребим это слово), а вот Вену, Париж или Рим ни за что. Да, кажется, австрийцы, французы и и итальянцы особо и не настаивают на "правильных" названиях: Вин, Пари и Рома.

Появление новых слов в языке показывает, что важного появилось в мире.

Райтер (или копирайтер) — абстрактная функция чего-то делания с текстом.

Недавно на Садовом кольце я обратил внимание на вывеску -- "Элитные американские холодильники". Если вы улыбнулись, значит, не все еще потеряно. Если нет, просто отложите книгу в сторону, мы вряд ли поймем друг друга.

Фами­лию англий­ского писа­теля Galsworthy по под­сче­там авто­ров одной книги о прак­ти­чес­кой тран­скрип­ции мож­но пере­дать по-рус­ски 144 раз­лич­ными спо­со­бами: от Гал­свор­ти до Гел­су­эр­си.