Лия Арден

– Я бы пошутила про свой отдых в могиле, но меня и оттуда подняли

– А твоего коня как зовут? – Сахарок. – Ты серьёзно?

Я не позволю всему закончиться так. После того как она сказала, что любит меня. Я уже

– Под колено и так сразу? У Мар совсем нет чести? – морщится противник. – Прости, забыла прихватить с собой, пока из могилы вылезала.

Но я буду принадлежать только тебе, если ты станешь моей.

Нет, не ради Алии я выпрашивал леденцы у отца Игоря и не ради княжны вырезал каждую бусину для ленты. Так что не говори мне, Мара, кто для меня должен быть важнее. Это я уже решил.

– Ты собираешься её съесть? – повторяет Март, когда никто из нас не даёт ему ответа. – Не знал, что люди едят друг друга. Это странно. Не ешь сестрицу, братец Февраль, разговаривать с ней приятно. Да и пироги она печь умеет.

Да как я могу? – с надрывом спрашивает мужчина, прижимая к себе ребёнка, завёрнутого в тёплую, подбитую мехом накидку. – Жена уже и имя дала… Как можно оставить?!

кто-то обязательно воспользуется твоим сомнением, и тогда умрёт не твой враг, а ты.

Все будут притворяться кем-то, а я бы хотела хоть на один вечер стать просто собой.

Не хочу пропустить момент, когда он споткнётся о камень, сломает себе шею, и мы спокойно разойдёмся по домам.

У моей невесты очаровательное лицо, вздёрнутый нос и пухлые губы, но миловидная внешность не мешает ей выйти на балкон и прямо с третьего этажа сбросить вниз отрезанную голову, крича двум охранникам внизу, чтобы те сожгли «это каиданское отребье».

У благодарности есть срок, и, к сожалению, он очень короткий.

Какой же прекрасный серп новой луны! А по небу всему, как жемчуга, звёзды одни! Но никто бы не смог увидеть их красоты, Если бы ночь не брала в свои руки бразды…