Сказки с улицы Удальцова

Составитель Лариса Альбертовна Новосельская

Редактор Александр Александрович Чащин

Корректор Лиана Рашидовна Саидова

ISBN 978-5-0053-2648-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо предисловия

Здравствуйте! Давайте знакомиться. Мы – 4 класс «В» ЦОИС «Москва-98» Москомспорта, тридцать пять учеников и классный руководитель Новосельская Лариса Альбертовна.

Когда перед нами встала задача сделать проект, тема родилась сама собой. Прощаясь с начальной школы, мы решили объединиться не только на традиционном выпускном снимке, но и в оригинальном разножанровом сборнике рассказов. Сейчас такое время, когда «живые» слово и общение повсеместно заменяются гаджетами. Нам некогда поговорить, видны только освещенные светом дисплеев лица. Мы решили сесть за работу и сочинить, кто что захочет. Тему определять заранее не стали, у всех должно быть больше возможностей и фантазии.

Надеемся, вам понравятся рассказы, заботливо собранные, обработанные и опубликованные со всеобщего разрешения наших родителей, классным руководителем 4 «В» Новосельской Ларисой Альбертовной, бережно отредактированные и сверстанные папой одного из нас, писателем Александром Чащиным. Наши родители от них без ума и рассчитывают, что когда-нибудь эту книгу прочтут и наши дети – их внуки, которые обязательно нам скажут: «Как же весело вы жили!»

Я – Викки!
Родионова Арина

Здравствуйте! Позвольте представиться. Я – кошка Викки. На самом деле, по родословной, меня зовут Виолетта Блю Хоум Вики, но мне больше нравится так. Вы скажете, что Викки принято называть добрых ведьмочек в детских сказках? Не буду спорить, я – такая. Только не ведьма, а ворожея. Я могу одним взглядом объяснить человеку, что мне от него нужно и даже попросить выполнить мои желания.

По документам мой окрас называется: «чёрный, дикий, сил, соболь, серебристый, дымчатый». Вы скажете, что так не бывает, но поверьте, я – такая, и это всё про меня.

Я родилась первого апреля, только не подумайте, что это шутка! Сначала меня холила и лелеяла мама—кошка. С ней мне было так мурчалтельно…. Вместе со мной у неё родились ещё котятки. Я не была единственной её кото-деткой, и мне было хорошо с ней и моими братиками и сестричками.

Но детство у всех когда—нибудь да заканчивается. Пришла пора и мне вступать в самостоятельную жизнь. В один прекрасный день хозяйка моей кото-мамы отнесла меня в зоомагазин, чтобы я нашла себе хозяев. Там я их и ждала: сидела в большой клетке со своей сестричкой и, честно говоря, нам было очень страшно. Но это продолжалось недолго. Спустя всего половину дня, на моё счастье, мимо проходила девочка со своей семьёй. Как потом выяснилось, это была моя новая человеко—мама. Она увидела меня и подбежала к витрине. Видели бы вы её глаза! Ей так стало меня жалко, что она начала упрашивать родителей забрать меня из магазина к ней домой. И вот настал мой час! Меня посадили за пазуху и повезли в новый дом.

Так я попала в семью, где до меня уже жили другие домашние животные. Поначалу они были ко мне равнодушны, даже шипели на меня. А я?.. Я шипела в ответ на моих новых родителей, то есть на мою новую хозяйку. Ведь она должна была нас всех подружить! Рыжий кот, две рыжих кошки и собака должны были стать моими новыми друзьями. Кота, как позже выяснилось, звали Гытя, кошек – Сяма и Клёпа. Клёпа была кото—мамой Гыти и Сямы. Пса звали Тима. Моя новая хозяйка быстро поняла свою ошибку, и уже через месяц я чувствовала себя, как дома, у своей родной человеко—мамы. Когда она выходила на кухню, я выбегала вместе с ней и давала понять всем кошкам и псу, что здесь главная – я. Очень быстро все это поняли.

Пока я была маленькой, лучшим мои другом по играм был пёс Тимон, да, впрочем, я и сейчас люблю с ним играть. Он один среди всех животных относится ко мне со всей симпатией, и я ему отвечаю ему тем же. А ещё я люблю играть с моей хозяйкой. Я убегаю от неё и прячусь, а когда она начинает меня искать, я, не дожидаясь, когда меня найдут и я проиграю, выбегаю, распушив хвостик, и прячусь вновь.

В доме меня все очень любят. Папа моей хозяйки никогда не проходит мимо, не почесав мне шейку. Бабушка хозяйки тоже меня любит и называет голубой норкой. Брат хозяйки называет меня «мелочью». Больше всего он любит нашего пса Тимона, но, несмотря на это, вечерами играет со мной.

Летом мы все вмести отдыхали на даче. Там я любила кататься на качелях, нежиться на солнышке и наблюдать за птичками и бабочками. Моя хозяйка водила гулять меня на шлейке. Столько же на улице всего интересного!

Но вот окончились каникулы, и мы вернулись обратно в городскую квартиру. Теперь каждое утро я работаю будильником – поднимаю свою хозяйку с постели, облизав ей всё личико, и провожаю в школу. Потом я ложусь спать и жду, когда она вернётся и поиграет со мной.

Я очень довольна тем, что у меня такая добрая и любящая семья. Я уверена, что мне будет очень комфортно прожить всю мою жизнь в их замечательном доме, полном любви и счастья!

До встречи в моих новых рассказах. Ваша кошечка Викки.

Привет моему классу!
Степанова Таисия

Сейчас мне снится славный сон,

Чудесный и прекрасный он:

Во сне зашла я в чудный дом,

Пол бархатным покрыт ковром,

На стенах факелы висят,

В них ярко огоньки горят.

А стены в доме том какие —

Блестящие и золотые.

Навстречу вышел добрый Гном,

Отвесил мне большой поклон,

И вот закончился мой сон.

И надо снова мне вставать,

Заправить надо мне кровать,

Собрать пенал, тетрадки, книжки,

дневник и в голове мыслишки.

Спешу я в школу в темноте:

«Привет, тебе, Четвертый «В»!

Первый день в школе
Барзыкина Софья

Дело было во Франции – стране круассанов и багетов, со старинной архитектурой и загадочной историей. 19 век, золотая молодёжь, зеваки и омнибусы. Это все видит маленькая Беатрис, проезжая по французским улицам многообещающего Парижа. Она впервые приехала сюда учиться в школе, до этого она знала о Франции столько же, сколько кролик знает китайский язык, то есть совершенно ничего. Бубух… хррр… чксхсс… бууум… ее карета остановилась, она врезалась в одну из стен школы. Это выбило маленькую Беатрис из состояния пузыря, оберегающего ее от всего мира, от всего живого, от всех людей, таких незнакомых, совершенно отличающихся от людей в ее маленькой итальянской провинции.

– Приехали, – сказал кучер, который вёз ее.

– Благодарю Вас, месье.

Она старалась быть очень вежливой, так ее маменька учила: «Будь предельна благодарна и вежлива».

Когда она вышла из кареты, лёгкий осенний ветерок дунул прямо ей в лицо и даже под подол платья. По ее телу пробежали мурашки.

Ее встретила дама лет пятидесяти достаточно приятной внешности: сухое лицо, острые скулы, нос (было бы странно, если бы его не было,) прямая осанка.

– Ты Беатрис Манжион? Хм…

По лицу женщины скользнула усмешка, которую она скрыла за маской почтения.

– Да, мад… муазель… дам…

Про себя: мадам или же мадемуазель? Я же не знаю есть ли у неё муж…

– У вас есть муж?

Женщина чуть не поперхнулась воздухом, тихо засмеялась.

Тут нашей главной героине стало непонятно: смеётся она из—за ее фамилии, которая переводится с итальянского как «обжора» или же от ее нескромного вопроса? «Хотя как ее называть, если не знаешь?» – подумала она.

Женщина ничего не сказала, просто повела ее внутрь огромного здания, по форме похожего на незамкнутый прямоугольник, ну, или прямоугольник без одной стенки. Когда они зашли внутрь, она увидела стены, покрытые немного обшарпанной «историей» этого места. Немного походив по коридорам, в которых не было ни души, в которых темнота и серость завладевали всем, они свернули в светлый коридор, где за углом бурлила жизнь.

Много девочек разных возрастов – от младших (десяти – одиннадцати лет) до старших девушек (шестнадцати – двадцати—двух) в одинаковых, достаточно скучных, серо—голубых платьях ходили по коридорам.

– Мамма миа! – закричала она от увиденной красоты… когда темнота осталась позади она заметила наикрасивейший потолок, на котором что—то изображено, такое она видела только в храмах и соборах. Повсюду была золотая лепнина. На полу везде был зелёный ковёр, по краям которого была позолоченная змея, тянувшаяся с начала ковра до конца.

Она добралась до своей комнаты, как она позже поняла.

– Это твоя комната, завтра подъем в шесть утра, умывание, молитва, завтрак и начнутся уроки. Тебя всюду проведёт Софити, твоя соседка.

– Хорошо.

Тут женщина – ноунейм дала ей расписание уроков и схему расположения кабинетов.

«Три – низ, пять – верх»

– Что это значит?

– Старая методика из Ленинградского училища.

И женщина ушла. Оставив кучу вопросов.

Комната была и хороша, и плоха одновременно, но, если бы это были королевские хоромы, было бы даже странно. Две кровати, два шкафа, два стола, два окна – все по два. В эту самую секунду дверь распахнулась, и на пороге появилась девчонка в таком же серо—голубом платье, которое вызывало у Беатрис голод. Тут она вспомнила две вещи: то, что она не ела почти двое суток, и то, что неизвестная женщина сказала, что у неё есть соседка.

– Здравствуй, я Софити, я видела тебя в коридоре, когда тебя вела мадам Берч. Ты новенькая? Хотя подожди, тут же все новенькие, – с улыбкой сказала девочка с каштановыми волосами, собранными в гладкий пучок, синими глазами, немного вздернутым носиком и правильной формой лица. Отличительной ее особенностью было то, что у неё много родинок, одна из них была слева от губы, прямо как у стереотипной француженки. Девочка, то есть Софити, выглядела очень приятно, в руках, в обнимку она держала стопку книг, положив на них подбородок.

Она сказала:

– Ты не похожа на местную.

– Я из Италии, приятно познакомиться, меня зовут Беатрис.

Соседка прошлась по комнате и приоткрыла дверцу шкафа:

– Хочешь, покажу тайное место?

– Надеюсь, ты не в Нарнию меня ведёшь?

Софити вошла в шкаф, а там была сквозная дыра, закрытая отвалившимся куском, как я раньше выразилась, «истории». Соседка поползла в эту дыру. Недолго подумав и решив найти побыстрей приключений на свою пятую точку, наша героиня тоже поползла за ней, как улитка за улиткой. Когда они вылезли из этой трубы, Беатрис увидела заброшенную комнату, в которой посередине лежал плед и много книг.

– Это мое тайное место, я тут читаю, – с улыбкой сказала Софити.

– Но как? Можно немного поподробней.

– Наша комната – самая крайняя в заброшенном корпусе, и сначала была маленькая дырочка, которую прогрызли крысы, а потом мне стало интересно, и я отодрала ещё немного, чтобы пролезть, потом я сделала тайную комнату.

С такой же тёплой улыбкой, будто мы знакомы лет сто (тут маленькая Беатрис задумалась: а можно ли прожить сто лет)? И приносит ли такая долгая жизнь удовольствие? Вообще Беатрис славилась у себя в семье тем, что летала в облаках и часто мыслила, как – то по – философски, что ли.

Остаток дня девочки провели вместе, узнавая друг друга.

Утро. 6.00. 15 сентября 1893

– Дети, просыпайтесь! Réveiller les enfants! – утро началось с звонкого голоса воспитательницы. Через сонную пелену можно было еле—еле разглядеть комнату, такую незнакомую, не такую, как в родной Италии. Соседка уже была готова и одета, когда Беатрис была ещё в кровати.

– Ты чего? Сейчас уже будет умывание. Скорее собирайся.

Еле собравшись, девочки вышли из комнаты. В коридоре было человек пятьдесят.

Это был первый класс, все в серо—голубых платьях и с пучками. Все такие же сонные, это порадовало Беатрис тем, что она не одна выглядит, как запыхавшаяся индюшка. Потом молитва (девятнадцатый век, как никак). Завтрак был для Беатрис скудный: хлеб, тёплое молоко и порция каши размером с кулачок пятилетнего ребёнка. И это после Италии, когда на завтрак: кросата, бискотти, чиамбелла и многое другое. Вдруг она почувствовала не самый аппетитный запах, и сразу же услышала гул одноклассников. Но особенно негодовали старшеклассники. Сама Беатрис поняла с опозданием, что каша подгорела после того, как съела ложку. Рвотный рефлекс сделал своё дело. В итоге завтрака не было совсем. На уроках Беатрис не отставала, ведь грамоте ее учила бабушка. Писали чернилами, зубрили правил, что вполне нравилось, как и самой Беатрис, так и ее соседке Софити. Зато она узнала, что незнакомая дама, которая встретила ее и отвела до комнаты, во – первых, мадемуазель, во – вторых, ей не пятьдесят, как показалось, а тридцать пять, в – третьих, ее зовут мадам Берч, и она проректор и посещает школу очень редко, обычно, чтобы посмотреть за порядком.