Страна Сказок. Авторская одиссея

Chris Colfer

THE LAND OF STORIES

AN AUTHOR’S ODYSSEY

Печатается с разрешения издательства Little, Brown and Company и литературного агентства Andrew Nurnberg.

Иллюстрации Брэндона Дормана

Copyright © 2016 by Christopher Colfer

Jacket and interior art copyright © 2016 by Brandon Dorman

Endpaper illustrations © 2016 by Christopher Colfer

Jacket © 2016 Hachette Book Group, Inc.

Author photo: Brian Bowen Smith/Fox

© А. Щербакова, перевод на русский язык, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

***

Крис Колфер – автор, чьи книги неоднократно занимали первое место в списке бестселлеров The New York Times, и обладатель премии «Золотой Глобус». Также Крис попал в ежегодный список «Сто наиболее влиятельных людей» по версии журнала Time. Среди написанных им книг есть как детская серия «Страна сказок», состоящая из шести частей и нескольких дополнений, так и молодежные романы «Удар молнии» и «безумнее всяких фанфариков».

***

Уиллу,

целыми часами игравшему со мной в «Как это пишется?», «Что смешнее?», «А поймёт ли это десятилетка?» и в прочие увлекательные игры, пока я писал книгу.

Ты – моё тайное оружие, спасибо тебе за это.

«Писатель – это человек, в котором заключён целый мир».

Виктор Гюго

Пролог
Любимый ученик

Администрация школы «Уиллоу-Крест» не поскупилась на торжество в честь ухода на пенсию своего любимого директора. Накануне в банкетном зале проходила игра в бинго для пенсионеров, но после помещение украсили со вкусом: на столах, накрытых кружевными скатертями, стояли изящные вазочки с цветами и электрические свечи, а каждого гостя поджидали позолоченные тарелки и такое количество столовых приборов, что не всякий сообразил бы, какой из них для чего нужен.

Учителя, методисты, уборщики, работники школьной столовой и бывшие ученики пришли попрощаться и пожелать директору всего доброго. Никто из гостей прежде не бывал на таком изысканном приёме. Однако когда виновница торжества обвела взглядом зал и увидела множество грустных лиц, ей показалось, что это скорее похороны, чем праздник.

Глава школьного управления, недавно назначенный на эту должность, постучал ложечкой по своему бокалу с шампанским, и в зале воцарилась тишина.

– Минуточку внимания, пожалуйста, – сказал он в микрофон. – Всем добрый вечер, я доктор Брайан Митчелл. Все знают, что сегодня мы чествуем одного из самых замечательных педагогов, когда-либо работавших в школе «Уиллоу Крест», – миссис Эвелин Питерс.

В ответ раздались бурные аплодисменты. Луч прожектора упал на миссис Питерс, сидевшую за столиком в центре зала рядом с мистером Митчеллом. Она улыбнулась и помахала гостям, втайне жалея, что вообще согласилась на этот праздник: ей всегда было неловко, когда коллеги хвалили её и оказывали ей особое внимание, а сегодняшний вечер ещё только начинался.

– Меня попросили сказать пару слов о миссис Питерс, но мне страшно, ведь что бы я ни сказал и как бы её ни расхвалил, она обязательно проверит мою речь на грамматические ошибки.

Гости рассмеялись, а миссис Питерс хихикнула, прикрыв рот салфеткой. Все, кто её знал, знали также, что это чистая правда.

– Легко сказать, что кто-то хорошо работает, но я со всей уверенностью заявляю, что Эвелин Питерс – непревзойдённый педагог, – произнёс доктор Митчелл. – Почти тридцать лет назад, задолго до того как миссис Питерс стала директором, я попал в шестой класс, классным руководителем которого она тогда была. А у меня до встречи с ней было очень трудное детство. Когда мне исполнилось десять, оба моих родителя сидели в тюрьме, а я кочевал из одной приёмной семьи в другую. И когда я оказался в классе миссис Питерс, я даже читал еле-еле. Но благодаря ей к концу года я уже прочёл Диккенса и Мелвилла.

Многие гости захлопали, отчего миссис Питерс смущённо покраснела. У большинства из них были похожие воспоминания о бывшей учительнице.

– Поначалу мы не поладили, – продолжал речь доктор Митчелл. – Так, как она, на меня ещё никто не наседал. Миссис Питерс постоянно давала мне дополнительное домашнее задание и заставляла оставаться после уроков и читать ей вслух. Однажды я так устал от этого всего, что пригрозил изукрасить её дом граффити, если она не прекратит. На следующий день она дала мне баллончик с краской и бумажку со своим адресом и сказала: «Пиши что хочешь, но только без ошибок».

Гости расхохотались и посмотрели на миссис Питерс, а та кивнула с напускной скромностью, подтверждая сказанное.

– Миссис Питерс не просто научила меня читать, – проговорил мистер Митчелл, и голос его дрогнул. – Она научила меня тому, как важно уметь сопереживать и быть терпеливым. Она была единственным учителем, который заботился обо мне, а не только о моих оценках. Она пробудила во мне тягу к знаниям и вдохновила стать педагогом. Нам очень грустно, что она уходит, но если бы она вместо заявления об уходе подала заявление на должность главы школьного управления, я бы точно не получил это место.

Миссис Питерс принялась протирать стёкла очков, чтобы никто из гостей не заметил слёз, навернувшихся ей на глаза. Если бы не этот праздник, она никогда не увидела бы воочию, как сильно изменила жизни очень многих людей.

– Ну а теперь давайте поднимем бокалы, – сказал мистер Митчелл, поднимая свой. – За Эвелин Питерс! Спасибо вам за то, что учили и вдохновляли всех нас. Без вас в школе «Уиллоу-Крест» всё уже не будет как прежде.

Все гости подняли бокалы и произнесли тост. Миссис Питерс в ответ подняла свой и взяла микрофон.

– Я бы хотела сказать несколько слов. Мой покойный муж тоже был учителем, и он дал мне лучший совет, какой только может один педагог дать другому. Я поделюсь им с вами на случай, если такой возможности больше не представится.

Все в зале, особенно учителя, замерли в ожидании.

– Мы, учителя, должны побуждать наших учеников стать не теми, кем хотели бы их видеть мы, а теми, кем им суждено быть. Помните, что ту поддержку, которую мы оказываем ученикам, они, возможно, больше ни от кого не получат, поэтому не скупитесь на неё. После двадцати пяти лет преподавания и недолгого опыта работы в администрации школы смею вас заверить, что мой муж был совершенно прав. И поскольку научить мне вас больше нечему, скажу в последний раз: класс свободен.

Речи миссис Питерс хлопали стоя. Через несколько минут она замахала руками, чтобы гости садились, но те только громче захлопали.

Тут погас свет и включился экран. На нём, сменяя друг друга, появлялись фотографии всех классов миссис Питерс, начиная от самого первого, классным руководителем которого она была почти тридцать лет назад. Бывшие ученики узнавали в двенадцатилетних ребятах на снимках себя и смеялись над своими нелепыми причёсками и одеждой тех лет. По этой череде фотографий особенно было заметно, что миссис Питерс почти не изменилась за годы: на каждом снимке та же причёска, очки и платье с цветочным узором, будто миссис Питерс застыла во времени, пока мир вокруг неё менялся.

Увидев все эти фотографии, миссис Питерс совсем расчувствовалась. Она словно просматривала семейный альбом, ведь помнила она каждого ученика. Со многими из них она до сих пор поддерживала общение или же просто знала, чего они добились в жизни, но были среди них и те, с кем связь полностью потерялась. Больно было осознавать, что когда-то эти дети были рядом, а потом бесследно исчезли.

Ученики, можно сказать, заменили миссис Питерс своих детей, которых она не имела. И она надеялась, что, как бы то ни было, они счастливы и здоровы. И пусть она больше не могла их поддерживать, но надеялась, что они нашли того, кто сможет.

– Эвелин? – прошептал доктор Митчелл.

Миссис Питерс до сих пор казалось странным, что её бывший ученик обращается к ней по имени, хоть он и был теперь главой школьного управления.

– Да, доктор Митчелл? – шепнула она.

– А у вас когда-нибудь был любимый ученик? – спросил он с ухмылкой. – Знаю, у нас не должно быть любимчиков, но наверняка ведь кто-то был особенным? Кроме меня, разумеется.

Миссис Питерс никогда об этом не задумывалась. За годы преподавания она обучила больше пятисот учеников и так или иначе помнила каждого, но не в её правилах было выбирать любимчиков.

– Некоторые ребята нравились мне больше других, но любимчиков у меня никогда не было. Ведь тогда пришлось бы прибегнуть к личностной оценке, а по моему мнению, оценивать ребёнка – всё равно что оценивать незаконченное произведение искусства. Когда ученик переступает порог класса, ему или ей предстоит преодолеть те или иные трудности, будь то проблемы по учёбе или с поведением. И задача учителя – разглядеть эти проблемы и помочь с ними справиться, но ни в коем случае не принижать из-за этого ученика.

Доктор Митчелл прежде видел этот вопрос в другом свете. Даже в почтенном возрасте ему было чему поучиться у миссис Питерс.

– Может, я и глава школьного управления, но я всегда буду вашим учеником.

– Ох, доктор Митчелл. – Миссис Питерс усмехнулась. – Все мы вечные ученики в школе жизни.

Хотя миссис Питерс решила, что на вопрос о любимчике лучше промолчать, она тут же поняла, что ошиблась. На экране появилась фотография трёхлетней давности, на ней был её последний шестой класс перед тем, как она стала директором. Пробегая глазами по лицам бывших учеников, она остановила взгляд на двух двенадцатилетних близнецах – Алекс и Коннере Бейли.

Волосы Алекс были убраны назад розовым ободком, а к груди она крепко прижимала стопку книг. На лице у девочки сияла улыбка, потому что учёбу она любила больше всего на свете. А вот у её брата глаза были заспанные, а рот широко открыт. Судя по всему, Коннер только проснулся и понятия не имел, что его фотографируют.

Миссис Питерс рассмеялась, потому что выглядели ребята в точности как в её воспоминаниях. И эта фотография напомнила ей, как сильно она по ним скучает.

Близнецов Бейли ни с того ни с сего перевели в другую школу, и миссис Питерс даже не успела с ними попрощаться. Алекс переехала к бабушке в Вермонт прямо посреди года в седьмом классе, а Коннер на следующий год. Миссис Бейли не перебралась в другой штат вместе с детьми, но заверила миссис Питерс, что им лучше пожить у бабушки.

Насколько миссис Питерс знала, Алекс уехала, чтобы учиться в школе с углублённой программой для одарённых учеников. А вот зачем это понадобилось Коннеру, для миссис Питерс осталось загадкой.

За год до переезда Коннер удрал во время школьной поездки в Европу вместе с другой ученицей Бри Кэмпбелл. Учитывая, что прежде за ними не числилось подобных проступков, эта выходка была просто из ряда вон. И если бы Коннер по-прежнему учился в школе миссис Питерс, его, как и Бри, наказали бы должным образом. Но миссис Питерс даже предположить не могла, что после этого происшествия Коннера переведут в другую школу.

Вообще всё это было крайне подозрительно и сильно огорчало миссис Питерс. Незадолго до случившегося Коннер открыл в себе талант к писательству и в кои-то веки прилежно учился. Где бы он сейчас ни был, миссис Питерс надеялась, что он нашёл того, кто его поддерживает. Для неё не было ничего хуже, чем пропавший впустую талант.

Слайдшоу закончилось, и гостям подали десерт. И вот, спустя дюжину с лишним хвалебных речей в адрес миссис Питерс от её бывших коллег и учеников, приём наконец-то завершился.

Погрузив в машину стопки прощальных открыток и букеты, миссис Питерс отправилась домой, предвкушая тихий вечер отдыха от долгого праздника и пережитых эмоций. Проезжая мимо школы «Уиллоу-Крест», миссис Питерс остановила машину: она вспомнила, что перед официальным уходом нужно попрощаться ещё и с классной комнатой.

Порывшись в своей вместительной сумке, миссис Питерс нашла ключ от класса, в котором раньше обучала шестиклассников. К счастью, замки на двери не сменили, и она беспрепятственно вошла в класс «6Б». Однако никаких тёплых чувств она не испытала, потому что с трудом узнала тёмное помещение.

Нынешняя классная руководительница полностью поменяла обстановку. Парты были составлены вместе, а не стояли рядами. Вдоль стен, на которых раньше висели полки с различными словарями и справочниками, теперь были установлены компьютеры и планшеты. Вместо портретов всемирно известных писателей и учёных на стенах красовались плакаты со знаменитостями, в руках у которых были их любимые книги и которые – миссис Питерс в этом не сомневалась – вряд ли их читали.

Миссис Питерс почувствовала себя актрисой, вышедшей на сцену, занятую кем-то другим. Ей не верилось, что за столь короткое время классная комната изменилась до неузнаваемости. Теперь ей казалось, что она вовсе тут не преподавала. На прежнем месте, как и все двадцать пять лет до этого, стоял только учительский стол. Миссис Питерс села за стол и с горечью оглядела класс.

Она надеялась, что новая обстановка всего лишь отражает предпочтения нынешней учительницы. Надеялась, что ребят учат тем же моральным принципам и ценностям, которым учила их она. Надеялась, что все эти современные гаджеты идут во благо, а не во вред. Но больше всего она надеялась, что новая учительница любит преподавание так же сильно, как она.

Впрочем, миссис Питерс не стала огорчаться и напомнила себе, что было бы куда хуже, если бы не было вообще никаких изменений. Всё-таки благодаря таким учителям нынешнее поколение шло в будущее семимильными шагами. Миссис Питерс же, как и всем её предшественникам, пришло время передать эстафетную палочку своему преемнику. Просто она не ожидала, что отпустить прошлое будет так трудно.

– Прощай, класс, – сказала миссис Питерс. – Я буду скучать по урокам, которые здесь преподавала, но ещё больше буду скучать по урокам, которым научила.

И вот, когда она встала из-за стола и собралась уйти, по классу вдруг промчался порыв ветра. Бумажные плакаты сорвало со стен, а в центре комнаты закрутилась воздушная воронка. Словно разряд молнии, тёмный класс осветила яркая вспышка, и миссис Питерс от неожиданности нырнула под стол.

С опаской выглянув из-под стола, миссис Питерс увидела, как прямо из воздуха появились две пары ног. На одних были кеды, а на других – блестящие туфельки.

– Когда мы в шестом классе учились, тут всё по-другому было, – раздался вдруг чей-то знакомый голос. – Да ла-а-адно, почему у них есть компьютеры, а у нас не было? Если б у нас были компы, я бы и на уроках тогда не дрых.

– Времена меняются, – послышался в ответ другой знакомый голос. – Уверена, что совсем скоро школы вообще перестанут строить: детей будут подключать ко всяким дистанционным устройствам и обучать на дому. Хуже не придумаешь!

– Давай решать проблемы по мере их поступления, – возразил парень. – Ты на компьютерных столах проверь, а я посмотрю в шкафчике для документов. Мои рассказы точно где-то здесь.

Две пары ног разбрелись в разные концы класса. Миссис Питерс была уверена, что уже много раз слышала эти голоса, но лица вспомнить не могла.

– Их в старом кабинете не было, с чего ты взял, что они здесь? – спросила девушка.

– Мы только тут не искали, – ответил парень. – Учителя очень сентиментальны. Вдруг она убрала их в какой-нибудь тайник, чтобы сохранить для будущих поколений или типа того? Просто прежде чем лезть к ней в дом, я хочу проверить везде.

Миссис Питерс не могла больше терзаться догадками. Она медленно поднялась с колен, осторожно выглянула из-за стола и громко ахнула, узнав тех, кто вторгся в классную комнату, отчего они подпрыгнули.

– Мистер Бейли! Мисс Бейли!

Близнецы очень сильно выросли с тех пор, как миссис Питерс видела их в последний раз, и особенно Алекс. Невольно разинув рот, миссис Питерс таращилась на её длинное голубое платье, сверкающее при каждом движении и совершенно сказочное.

Алекс и Коннер Бейли оторопели не меньше, увидев свою бывшую учительницу.

– Э-э… Здрасьте, миссис Питерс! – с нервным смешком сказала Алекс. – Давно не виделись!

– Миссис Питерс? – обратился к учительнице Коннер. – Что вы тут делаете так поздно?

Миссис Питерс скрестила руки на груди и сердито посмотрела на ребят.

– Я хотела задать вам тот же вопрос. Как вы попали сюда без ключа? Откуда взялись эти свет и ветер? Вы решили похулиганить?

Близнецы молча посмотрели друг на друга, но так ничего и не ответили. Не придумав ничего лучше, Коннер принялся расхаживать по классу, размахивая руками, как мельница.

– Миссис Питерс, это со-о-о-он! – нараспев сказал он. – Вы съели испорченные суши, и теперь вам снится кошмар о ваших бывших учениках! Уходите из класса скорей, пока мы не превратились в громадные степлеры!

Миссис Питерс нахмурилась, не оценив такую глупую попытку одурачить её, и Коннер поспешно опустил руки.

– Я прекрасно знаю, что не сплю, мистер Бейли. А теперь будьте добры объяснить, как вы оказались в классе, иначе я вызову полицию.

Алекс и Коннеру уже столько раз приходилось объяснять положение дел кому-то из Другого мира, что сделать это было несложно, но, стоя перед бывшей учительницей в бывшем классе, близнецы снова почувствовали себя двенадцатилетними детьми. Лгать миссис Питерс было невозможно, но и в правду она ни за что не поверит.

– Мы объясним, но рассказывать придётся долго, – предупредила Алекс.

– У меня учёная степень по английскому – я люблю длинные истории, – сказала миссис Питерс.

Неожиданно суровое выражение исчезло с её лица. Она смотрела то на Алекс, то на Коннера, и казалось, что она каким-то образом обо всём уже догадалась, но не может в это поверить.

– Подождите, а это имеет какое-то отношение к… сказочному миру?

Близнецы одновременно раскрыли рты от удивления. Уж чего они не ожидали услышать, так точно этого. Они как будто оказались в фильме, в котором пропустили сцену.

– Э-э… да, имеет, – ответил Коннер. – Что ж, ничего сложного.

Алекс сердито взглянула на брата: она была уверена, что тот забыл кое о чём ей рассказать.

– Коннер, ты что, проболтался миссис Питерс о сказочном мире? – спросила Алекс.

– Нет конечно! – воскликнул Коннер. – Это, наверное, мама! Должна же она была как-то объяснить, почему мы перевелись!

Но, посмотрев на миссис Питерс, ребята увидели, что на лице у неё проявились эмоции, которых раньше они никогда не видели. Глаза её расширились и блестели, а руки она прижала ко рту, чтобы скрыть широкую улыбку. Бывшая учительница выглядела как маленькая восторженная девочка.

– Боже ты мой, – проговорила миссис Питерс. – Спустя столько лет я наконец-то узнала, что это правда… Вы себе не представляете, сколько времени я гадала, приснилось мне это или померещилось, но вы появились в точности как она… И платье как у неё…

Близнецы были совершенно сбиты с толку.

– Что правда? – спросил Коннер.

– О ком вы говорите? – не понимала Алекс.

– В детстве я однажды лежала в больнице, у меня было воспаление лёгких. И как-то раз ночью, когда медсёстры ухаживали за другими пациентами, в моей палате из ниоткуда появилась женщина в таком же наряде, как у вас, Алекс. Она была очень доброй. Причесала мне волосы, а потом всю ночь читала сказки, чтобы мне стало лучше. Я тогда подумала, что она, должно быть, ангел. Когда она собралась уйти, я попросила её сказать, кто она. И женщина сказала, что она Фея-крёстная и живёт в сказочном мире.

Близнецы не верили своим ушам. Они столько лет знали миссис Питерс, но даже не догадывались, что ей известно о существовании сказочного мира.

– Ха, до чего же тесны миры, – хмыкнул Коннер.

– Та женщина была нашей бабушкой, – объяснила Алекс. – Раньше она и другие феи перемещались в наш мир и читали детям сказки. Бабушка говорила, что сказки всегда дарят детям надежду.

Миссис Питерс села прямо на стол и прижала руку к груди.

– Что ж, она была права. Когда я выздоровела, то всё детство потом читала сказки. Я и учителем-то стала для того, чтобы приобщать детей к сказкам.

– Да ладно! – воскликнул Коннер. – Так вот почему вы заставляли нас писать кучу докладов по сказкам! Вот это рекурсия!

– Коннер, терпеть не могу, когда ты употребляешь это слово, – сказала Алекс.

– Я согласна с мистером Бейли – это и правда рекурсия! – Миссис Питерс рассмеялась. – Вы себе не представляете, какое это облегчение – наконец-то узнать правду. Получается, всё это время вы жили не в другом штате, а в сказочном мире с вашей бабушкой! Это объясняет ваш неожиданный переезд и то, что ваша мама ничего толком не рассказала… И, я так понимаю, побег мистера Бейли во время поездки в Германию тоже имеет к этому прямое отношение?

– Простите, – смущённо пробормотал Коннер. – Теперь вы знаете, что я не трудный подросток.

– А ваша бабушка? Как она поживает? – поинтересовалась миссис Питерс.

Учительница выглядела такой счастливой, что близнецам было жаль её расстраивать.

– Бабушка умерла чуть больше года назад, – сказала Алекс.

– Ага, а перед этим дракона замочила! – похвастался Коннер. – Но это ещё одна длинная история, за которой последует другая… Уж поверьте: у наших будущих биографов недостатка в материале не будет, но сейчас нам некогда рассказывать, время поджимает! Нам нужно найти кое-что очень важное.

– Что? – спросила миссис Питерс.

– Помните, вы собирали из моих рассказов портфолио, чтобы мне было что отправлять в колледж вместе с заявкой на поступление? Вы знаете, где их найти?

– У вас нет собственных копий? – удивилась миссис Питерс.

– Нет, я же их от руки писал, – объяснил Коннер. – Я и так намучился, пока писал оригиналы – у меня рука бы отвалилась их переписывать.

– Мистер Бейли, если вы намерены стать писателем, вам нужно научиться беречь свои труды…

– Ага, я и учусь на горьком опыте, – сказал Коннер. – Слушайте, в сказочном мире случилась большая беда, и нам нужны мои рассказы, чтобы всех спасти.

– Уверена, вы хотите кучу вопросов задать, но, как и сказал Коннер, у нас правда времени в обрез, – добавила Алекс. – Если вы знаете, где его рассказы, подскажите, пожалуйста, где искать. От этого зависит спасение многих людей.

По их настойчивому тону и отчаянию в глазах миссис Питерс поняла, что они не шутят, поэтому не стала больше ничего спрашивать.

– Вам повезло. Они у меня.

Миссис Питерс достала из-под стола свою сумку и вытащила из неё увесистую папку. Пока она перебирала её содержимое, близнецы увидели сотни сочинений, тестов по математике, докладов по книгам, письменных экзаменов по истории и рисунков.

– Сегодня был мой последний день перед уходом на пенсию, – пояснила миссис Питерс. – Я разбирала стол и нашла всё это. Много лет я собирала работы учеников, которыми гордилась больше всего как педагог. Если у меня выдавался трудный день, я открывала эту папку и получала заряд вдохновения.

Дойдя до конца, миссис Питерс вынула из-под зажима стопку листов, исписанных небрежными каракулями, и протянула Коннеру.

– Вот ваши рассказы, мистер Бейли, – сказала она.

Близнецы облегчённо выдохнули. Они так долго их искали и наконец-то нашли! Коннер хотел было забрать их у миссис Питерс, но та крепко сжала пальцы.

– Я их отдам, если вы кое-что мне пообещаете.

– Да он что угодно сделает, только отдайте! – выпалила Алекс.

Коннер поспешно кивнул.

– Ага, что угодно!

Миссис Питерс посмотрела в глаза бывшему ученику.

– Пообещайте, что, когда неприятности останутся позади, вы вернётесь к учёбе и продолжите писать, – проговорила она.

Коннер ждал чего-нибудь гораздо хуже.

– Ладно, обещаю, – ответил он.

– Хорошо. Нашему миру нужны такие писатели, как вы, мистер Бейли, которые будут всех вдохновлять. Не принимайте свой талант как должное и не зарывайте его.

Миссис Питерс разжала пальцы, и Коннер забрал свои рассказы.

Алекс обрадовалась, что у них не возникло сложностей, потому что уже приготовилась в случае чего обездвижить миссис Питерс с помощью заклинания.

– Я рад, что мои рассказы попали в вашу папку, – улыбнулся Коннер.

– Не думала, что скажу это, мистер Бейли, но вас я считаю своим самым любимым учеником, – призналась учительница.

– Меня? – опешил Коннер. – Но… но… почему?

– Да, почему? – не удержалась Алекс.

– При всём уважении к вам, мисс Бейли, в старости я вспомню не тех, кто получал хорошие отметки и не пропускал уроки. Я вспомню тех, кто добился наибольших успехов, а ваш брат проделал долгий путь с тех пор, как спал на задней парте у меня в классе.

– Не думаю, что я добился большего, чем другие. – Коннер пожал плечами.

– Вы так считаете, потому что не можете увидеть себя со стороны, – возразила миссис Питерс. – После смерти отца вам было очень тяжело, я это видела, но вы справились с утратой, развив сильное чувство юмора. И вскоре я постоянно ругала вас за клоунские выходки в классе. Став на следующий год директором, я поняла, что за остроумием наверняка кроется недюжинное воображение. Я попросила вашу учительницу показать мне ваши работы по писательскому мастерству и убедилась, что догадка моя верна. Только очень сильный человек может справиться с горем и жить дальше.

Алекс с гордой улыбкой посмотрела на брата, а тот густо покраснел – похвалы он воспринимал точно так же, как миссис Питерс.

– Да ладно вам, – отмахнулся он. – Видимо, у меня опыта побольше, чем я думал.

– Не то слово, – сказала миссис Питерс. – Я многое узнала о вас из ваших произведений, пожалуй, в них вы рассказали даже больше, чем собирались. Возможно, если вы ещё раз прочтёте свои рассказы, то и сами узнаете о себе что-нибудь новое.

Это немного встревожило Коннера: насколько он обнажил душу в своих произведениях? Сочиняя тот или иной рассказ, он думал лишь о том, чтобы написать достойную историю, и не замечал, что мог ненароком сказать о себе больше, чем хотел. Внезапно он почувствовал себя так, будто принимает душ, забыв запереть дверь в ванную.

– Спасибо, миссис Питерс, – сказал он. – Раз уж такое дело, вы тоже всегда были моей любимой учительницей. Если бы не вы, я бы никогда не начал писать.

Миссис Питерс была счастлива, что встретилась с близнецами Бейли. Знать, что благодаря ей эти ребята стали замечательными и ответственными подростками, было лучшим подарком в честь ухода на пенсию. Миссис Питерс убрала папку обратно в сумку и посмотрела на часы. Ей не понравилось, что новая учительница приделала к ним лучики, превратив в солнышко.

– Глазам не верю – уже полночь, – сказала миссис Питерс. – Как же я устала. Вы меня извините, но мне пора домой…

Тут снова дунул ветер, вспыхнул свет, и Алекс с Коннером растворились в воздухе. Миссис Питерс усмехнулась: их мгновенное исчезновение ещё раз подтвердило то, во что она верила всем сердцем.

– Ученики, – проговорила она. – Оглянуться не успеешь, а их уже нет.