Милли медленно повернулась, глядя на темные стены. Кабинет был отделан деревянными панелями, занавешенные шторы закрывали вид на голубое небо над Эгейским морем. Лишь тонкая полоска желтого, как лимон, света проникала через тяжелую парчу. За окном стоял жаркий летний день, но в рабочей темноте кабинета можно было подумать, что на улице зима. Толстые камни стен не давали жаре проникнуть внутрь особняка.

– Останься.

Это был практически приказ. Тон, не терпящий возражений. Милли нащупала позади дверную ручку и потянула на себя. Звук щелчка отозвался эхом в просторном кабинете.

Милли вошла сюда, как всегда, чтобы протереть пыль. Она и понятия не имела, что ее босс находится внутри. Милли даже вздрогнула, когда различила его силуэт в кресле темного кабинета.

Установка Александро Сантоса ясна как белый день – беспокоить его нельзя. Никогда. А теперь Милли зашла к нему, когда он работал в своем кабинете. Но ведь она видела, как уезжала его машина!

В дневном мраке кабинета Милли старалась рассмотреть, что выражает лицо босса. Насколько сильно он рассержен?

– Простите, господин Сантос. Я не знала, что вы здесь. – Милли переминалась с ноги на ногу, как не выучившая урок школьница. – Может быть… Может, вам что-нибудь нужно?

Прошло ровно полгода с тех пор, как она устроилась домработницей к Александро Сантосу. Но это был ее первый с ним разговор. Если не считать короткой беседы по телефону, когда он и предложил ей стать его гувернанткой. На самом деле он лишь вчера вернулся на греческий остров Наксос после долгого отъезда. И все эти два дня Милли ходила на цыпочках, избегая любой возможности с ним встретиться.

– Я очень-очень извиняюсь, – не поднимая глаз, проговорила Милли.

Она догадывалась, что ее легкий румянец уже стал пурпурным, но надеялась, что во тьме кабинета этого не видно.

– Не страшно, – раздался голос из темного угла. Милли скорее прочувствовала эти слова, чем услышала. – Вы спросили, нужно ли мне что-нибудь.

Он говорил с ней протяжно и холодно. Или это холод от кондиционера, работающего на полную мощность? Милли тщетно всматривалась в темный угол, и ее босс, видимо, это заметил. Потому что через мгновение Александро Сантос поднялся с кресла и, расправив широкие плечи, медленно подошел к окну. Теперь он стоял к ней спиной, и Милли по-прежнему не видела его лица.

Статный, атлетического телосложения, не ниже чем метр девяносто.

– Так вот, – продолжил он все тем же властным тоном. – Мне действительно кое-что нужно.

– Хотите поесть? – спросила Милли слишком быстро, совсем без паузы, как будто она была готова предложить ему все.

«Предложить ему все».

От этой мысли по спине пробежал холодок. И вопрос про еду вдруг показался таким наивно-неуместным.

Но Александро Сантос ничего не ответил. Если бы не задернутые шторы, можно было бы предположить, что он наблюдает за чем-то на улице.

Удивительно, но Милли видела лицо босса только в Интернете. Она набрала его имя в поисковой системе, когда господин Сантос принял ее на работу.

Черные волосы, холодные голубые глаза, скульптурно-точеные скулы.

Несомненно, он был красив. Но это была красота, от которой по коже бегут мурашки.

– Сколько вы уже у меня работаете, мисс Джеймс? – спросил он после молчания, показавшегося Милли бесконечностью.

– Ровно шесть месяцев.

Милли не знала, почему ей так страшно. У босса ведь нет оснований ее увольнять? Никто на нее не жаловался. Вот уже полгода она протирает в его доме пыль, помогает садовнику и исправно платит по счетам. Не самая простая работа, но Милли нравился этот дом и остров Наксос в целом.

А еще ей нравилась ее зарплата.

Кто-то назовет такую жизнь скучной, но Милли была довольна. Когда-то она жила с родителями. В те годы чувство беспокойства одолевало ее даже по ночам. Затем была смена нескольких школ и бесконечные вечеринки. Теперь Милли искренне хотелось одиночества. И вот его-то мистер Сантос предлагал ей в полном объеме. Вместе с приличным жалованьем, на которое Милли сможет навсегда обезопасить Анну.

– Полгода, – повторил босс и стал вполоборота. Теперь Милли видела его в профиль. Короткие черные волосы, прямой нос, полные губы. Он был похож на статую героя греческих мифов. Идеально сложенный, но такой холодный. – Вам здесь нравится?

Его вопрос удивил Милли. Нет, его вопрос ее шокировал.

– Мне здесь очень нравится, – призналась она.

– И вам не одиноко?

– Совсем нет, – снова слишком быстро ответила Милли.

На мгновение ей показалось, что босс действительно заботится о том, каково ей в его доме. Но это было так наивно. И совсем не вязалось с его описаниями в Интернете. Определение «хладнокровный трудоголик» встречалось едва ли не на каждой странице. Милли видела несколько фотографий, на которых ее босс запечатлен с красивыми женщинами. Но и на них он выглядел так, как будто думал о чем-то другом. Словно эти женщины ему не нужны и он хочет поскорее вернуться в свой рабочий кабинет.

– Но вы совсем молоды, – сказал мистер Сантос и выдержал паузу. – Кстати, сколько вам лет?

– Двадцать четыре.

– И вы учились в…

– В Англии.

Отучившись четыре года на факультете иностранных языков, Милли свободно говорила на французском и итальянском. Теперь же она активно штудировала греческий.

– Значит, работа гувернанткой – не предел ваших мечтаний, – то ли спросил, то ли утвердил мистер Сантос.

– Меня абсолютно все устраивает, господин Сантос.

– Прошу вас, зовите меня Алекс. – На это Милли не сумела подобрать достойного ответа. – И вы не хотите вернуться обратно в Париж? Если я не ошибаюсь, до меня вы работали там переводчицей.

– Все верно, – кивнула Милли. Она не скажет ему, что по сравнению с ее нынешним жалованьем в Париже ей платили сущие гроши. Ей вспомнились дни в офисе за скучными переводами деловых писем. Затем ей вспомнился Филипп со своими рыжими волосами и вечно натянутой улыбкой. Милли невольно поежилась. – Нет, я не хочу возвращаться в Париж, господин…

– Алекс. – Милли вновь ничего не ответила. Она страшно боялась и не понимала, к чему этот допрос. – У вас есть муж, дети? – продолжил Алекс. – Или только подумываете завести? – Милли не знала, что ответить. Вопрос, может, и некорректный, но его задает работодатель. Как тут не ответить? – Мне просто интересно, на сколько вы здесь задержитесь, – пояснил Алекс, когда Милли затянула с ответом. – Может, еще через полгода вы убежите с каким-нибудь парнем…

– С каким-нибудь парнем я точно не убегу, – перебила Милли, почувствовав укол гордости. Однажды она уже убежала с парнем. Тем самым Филиппом. С ним она была готова идти на край света, пока ей не открылась правда. Он сам ей все рассказал. Милли до сих пор помнила этот нагловатый блеск в его глазах и искривленные в усмешке губы. – К тому же я считаю ваш вопрос непристойным.

– Вот как? – Алекс смотрел в тонкий просвет между гардинами. Угадать, что у него на уме, было просто невозможно. Милли чувствовала себя предметом мебели, о котором ее босс может вовсе забыть, если молчание затянется. Но оно не затянулось. – А что с детьми?

– Пока что я об этом не думала, – призналась Милли.

– Не думали или не хотите заводить?

Милли лишь пожала плечами.

– Не думала. Если и захочу, то не скоро. – Ей ли не знать, насколько хрупкими и недолговечными бывают семьи. Да, возможно, в один прекрасный день и в ней проснется материнский инстинкт. Но будить его по собственной воле она не станет. Сейчас в приоритете Анна. – Господин… – Милли запнулась и поправилась, – Алекс, если это все, то я бы хотела…

– Нет, это далеко не все, – перебил Алекс. – У меня есть к вам предложение, мисс Джеймс.

– Предложение? – переспросила Милли. – Я не уверена, что…

Алекс вновь не дослушал.

– Оно абсолютно благопристойное. Можно сказать, деловое. И вполне щедрое. Ведь вы вышли на эту работу из-за жалованья, правда?

– Правда.

А еще из-за шанса покинуть Париж и не видеть больше наглых узеньких глаз Филиппа. Но об этом Милли умолчит.

– Деньги – ваш главный стимул? – спросил Алекс.

– Скорее, стабильность, – ответила Милли.

Если ее интересуют деньги, то только ради Анны. Впрочем, об этом она тоже не скажет.

– Мое предложение точно даст вам финансовую стабильность. Но, признаюсь, на первый взгляд оно может показаться… – Алекс задумался, подбирая нужное слово, – немного взбалмошным.

– Спасибо, господин Сантос, – еле выдавила из себя Милли. – Но я совсем не понимаю, о чем вы говорите.

– Алекс.

– Алекс, – с тем же трудом повторила Милли. – Так вы скажете мне, в чем суть предложения?

– Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

Алекс все еще стоял спиной к Милли и не видел ее лица. Но он почувствовал ее оцепенение. Когда он наконец повернулся, то увидел испуганную девушку с округленными от ужаса глазами.

Она не была красивой в прямом смысле слова. Но в ее тонкой фигуре и от рождения гордой осанке был какой-то шарм. К его собственному удивлению, Алекс почувствовал интерес к этой девушке. Возможно, даже желание. В любом случае это что-то, чего он не испытывал долгие годы.

Ему даже стало не по себе.

– Я так понимаю, это шутка, – наконец заговорила Милли.

– Уверяю вас, я совершенно серьезен.

Милли открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала.

– И зачем вам на мне жениться? – спросила она, снова собравшись с духом.

Вопрос был логичен, и Алекс не стал увиливать.

– Просто у меня нет времени искать более подходящий вариант.

– Вот уж спасибо.

Слова вырвались у Милли, не спросив ее разрешения.

– Вы меня не дослушали, – продолжил Алекс, подняв вверх указательный палец. – И мне в скором времени нужен наследник.

Милли попятилась назад, пока не уперлась спиной в дверь. Ее руки снова на ощупь искали дверную ручку, но та как будто исчезла по велению ее обезумевшего босса.

– Только не бойтесь, – сказал Алекс. – Я лишь пытаюсь быть честным. Мы оба понимаем, что это будет лишь фиктивный брак без всех этих чувств и любезностей.

– Да, но наследник…

– Простите, но я все же буду вашим мужем.

Алекс старался говорить спокойно, но в его голове уже мелькали картинки. Ее обнаженное тело в свете свечей, ее распущенные или собранные в пучок волосы, веснушки на ее плечах.

Как глупо. Только что он сам объявил, что чувств в их браке не будет. К тому же откуда ему знать, есть ли у нее веснушки?

– Господин Сантос, – сбила его с мысли Милли. – Простите, но я не могу согласиться.

– Вы еще не выслушали условия.

– Боюсь, что мне не нужно их выслушивать.

– К сожалению, время играет против меня. Так что, если вы согласны, мы можем обсудить детали.

– Согласна? – переспросила Милли громче, чем хотела. Ее голос почти сорвался на писк. Она даже глаз этого человека не видела, а он предлагает ей замужество. – Господин Сантос, – твердо обратилась к нему Милли и выпрямила спину. – Разумеется, я не согласна.

– Вы говорите так, как будто вам сто раз предлагали что-то подобное, – заметил Алекс. – Или у вас есть негативный опыт?

– Разумеется, нет!

– Опять «разумеется».

– Мужчинам не свойственно делать подобных предложений, – сказала Милли.

В ней как будто говорила гордая, но обиженная аристократка. Знатная девушка из английских романов, которой сделал неприличное предложение проходивший мимо солдат. Это была защита. И Алексу вдруг стало интересно, от чего она так рьяно защищается.

– А вам не кажется, – начал он свой вопрос, – что любой брак – это всего лишь бизнес? Даже если в нем есть какие-то чувства.

– Но в нашем браке не будет «каких-то чувств», – съязвила Милли. – Я вас вообще не знаю. Я чуть ли не первый раз вас вижу.

– А ведь есть страны, где невесте не дозволено видеть жениха до свадьбы, – парировал Алекс.

– С чего вы вообще взяли, что мне нужно замуж?

– Вам и не нужно. Как я сказал, мое предложение – исключительно деловое. И вас в нем должна привлекать только финансовая стабильность. – Он откашлялся в кулак. – Деньги и ничего более.

Милли стояла как вкопанная. Она не могла промолвить ни слова, и Алекс впервые отошел от окна. Ему хотелось получше рассмотреть свою молодую гувернантку и потенциальную жену.

Глаза широко раскрыты, губы крепко поджаты. Понятно, что девушка шокирована, но в этих глазах было что-то еще. Обида? Если и так, то не на него. Это что-то куда более давнее и глубокое.

Рука Милли соскользнула с дверной ручки. Теперь ее пальцы сплелись друг с другом. Алекс смотрел, как она прикусывает нижнюю губу и бросает взгляд из стороны в сторону. Похоже, его предложение все же заинтересовало ее, но она боится в этом признаться. Даже самой себе.

– Финансовая стабильность, – повторила Милли. – Что именно имеется в виду?

– Имеется в виду сумма, достойная вас во всех отношениях.

Алекс выждал паузу, чтобы понять – спросит ли она что-то еще? Но Милли отрицательно закачала головой.

– Звучит, как будто я продаю себя. А я из тех старомодных дам, для кого в замужестве важны чувства. В идеале – даже любовь.

Алекс вздернул подбородок.

– В вас заговорил циник.

– Циник?

– Конечно. Вы сами-то верите в то, что говорите? Лично я вижу, что нет.

– Во что я верю, вас не касается, – резко ответила Милли. – И я отвечаю вам отказом.

– Но почему? – спросил Алекс, специально придав голосу нарочитую мягкость.

– Почему? – переспросила Милли.

Она выглядела так, будто ее загнали в ловушку. Алекс видел, как учащенно вздымается ее маленькая грудь. Локон каштановых волос выпал из ее затянутого сзади хвоста, придав ее лицу совсем другой вид. Алекс с удивлением обнаружил, что теперь эта девушка ему симпатична. До того как он сделал ей предложение, она выглядела по-другому.

– Да, почему, – повторил Алекс. – Почему вы даже не подумаете над моим предложением? Вы даже не спросили о природе наших потенциальных отношений.

– Вы уже поведали мне об их природе. – Милли сделала ударение на последнем слове.

– Это вы так намекнули на секс?

Милли глубоко вздохнула и закатила глаза.

– Господи, да.

– А вы против секса с собственным мужем?

– Я против того, чтобы выходить замуж за незнакомцев.

– Но женщины веками выходят замуж за незнакомых мужчин.

– Я не выйду за вас замуж, – отрезала Милли. – Простите, но на этом точка.

– Пять миллионов евро заставят вас передумать?

Рот Милли открылся сам собой. Она закрыла его, но он открылся снова. А еще Милли не знала, что ее глаза могут так округляться.

– Это очень большие деньги, – только и смогла выдавить она.

– Вот именно, – ответил Алекс и гордо поднял подбородок. – Теперь вы готовы обсуждать условия?

Милли стиснула зубы.

– Думаете, я передумаю ради денег? Это просто оскорбительно.

– Финансовая стабильность, – напомнил Алекс. – Это серьезный стимул.

– Я не настолько люблю деньги.

И вновь в ее голосе послышалась обида. Словно он разбередил в ней старую рану. История принимала очень увлекательный поворот.

– Я знаю, что вы не настолько любите деньги.

– И я не продаюсь.

– Это я тоже знаю, поэтому мне так обидно это слышать, – сказал Алекс понимающим тоном. – Как-никак речь о том, чтобы быть моей женой. Женой, мисс Джеймс, а не любовницей.

Милли качала головой из стороны в сторону.

– Учитывая тему разговора, вы можете называть меня просто Милли.

В воздухе окончательно запахло победой. Алекс с самого начала знал, что она согласится. Милли не убежала от него, не дала ему пощечину. Он знал, что рано или поздно эта крепость падет.

– Замечательно, Милли. Может, присядете?

– Спасибо.

На дрожащих ногах Милли подошла к одному из мягких кожаных кресел и медленно опустилась. Ее ноги теперь были скрещены, ладони лежали на коленях. Алекс снова беседовал с английской аристократкой.

– Вы можете включить свет? – попросила она. – Я вас еле вижу. И я ни разу не видела вас вблизи. Согласитесь, это странно при таком-то разговоре.

Алекс вздохнул и скрестил руки на груди.

– Я не люблю свет.

– Вы к тому же еще и вампир?

Она начала с ним шутить. Еще один хороший признак.

– Я не вампир и не оборотень. – Алекс повернулся к ней так, чтобы Милли не видела одну сторону его лица. Ту другую. Худшую. – Я включу свет, когда мы обсудим пару деталей.

– Почему я? – спросила Милли.

– Потому что вы здесь, – ответил Алекс, как будто ответ и без того витал в воздухе. – Вам нравится мой дом и этот остров. К тому же мой помощник Янис очень хвалил вас как домработницу.

– Янис обо мне докладывал?

– Исключительно по работе.

– Вот как, – ответила Милли, как будто успокоившись. – Янис и его жена очень добры ко мне.

– Приятно слышать. С Янисом мы, можно сказать, друзья.

Все складывалось как нельзя лучше. Милли нравилось здесь жить, и ей нужны были деньги. Оставалось понять главное: станет ли она спать с ним, увидев его лицо?

– Неужели слов Яниса достаточно, чтобы взять меня в жены? – спросила Милли.

– Да.

– Вы серьезно? – Заснувший в ней циник пробудился снова. – И вам все равно, что вашей жене нравится, а что нет? Есть ли у нее чувство юмора или чувство собственного достоинства? Какой матерью она станет вашим детям?

Алекс поджал губы.

– Думать об этом – для меня большая роскошь.

Повисла долгая пауза. Милли не говорила ни слова, и Алекс видел, как чувства одно за другим меняют ее лицо. Вот страх, вот нерешительность, вот интерес. А вот что-то еще. Что-то тяжелое, мрачное. Может быть, чувство вины. Воспоминание о чем-то печальном. Его предложение открыло в ней старую рану, это понятно. Теперь предстояло узнать, кто и как нанес ей эту рану.

– Почему наследник? – спросила наконец Милли. – Признаться, звучит немного старомодно.

– Звучит как раз логично. Мне нужен ребенок, которому я передам свой бизнес.

– Сын?

– Или дочь. Не имеет значения.

Милли откинулась на спинку кресла. Глаза ее сузились.

– Должно быть что-то еще, – сказала она. – Вы чего-то недоговариваете.

– Если у меня не будет наследника, – продолжил Алекс, – то бизнес перейдет моему сводному брату. Который пустит все наследство под откос в первый же месяц.

– Но бизнес – это не титул. Почему он должен перейти именно сводному брату?

Алекс мысленно досчитал до десяти. Нужно было как-то успокоиться – воспоминания уже атаковали его в полную силу. Кристос, такой бледный и слабый. Худая рука, тянущаяся к нему. Умоляющий голос. И Эцио – пьяный в ночном клубе. Эцио на все плевать. Он и не думает прощаться с родным братом.

– Потому что мой отчим включил это условие в завещание, – негромко проговорил Алекс. – Этот бизнес изначально принадлежал ему. Он завещал его мне, уже будучи при смерти. Но в завещании есть пункт о моем наследнике. Если у меня не будет детей, все перейдет к сыну моего отчима. Моему сводному брату Эцио.

– Простите, но это уж совсем старомодно.

Алекс склонил голову набок.

– В Греции сильны семейные традиции.

– Но речь о вашем отчиме, – заметила Милли. – Вы не кровные родственники.

– Он был мне как родной отец, – с грустью ответил Алекс.

– А вы не можете усыновить ребенка? Или найти суррогатную мать?

– Мне тридцать шесть лет. А я хочу передать бизнес, будучи здоровым и в твердом уме. К тому же я считаю, что у ребенка должны быть и мать, и отец.

– Но что, если я не смогу забеременеть? – спросила Милли.

– До свадьбы вы пройдете полное медицинское обследование.

Милли послушно пожала плечами.

– Вы планируете одного ребенка или?..

Впервые за время их разговора Алекс улыбнулся. Но даже в полумраке Милли видела, что это была невеселая улыбка.

– Нет, одного достаточно. После родов я оставлю вас в покое.

Но Алекс знал, что, забеременев, она и сама не приблизится к нему. С таким-то лицом.

– Все это слишком неожиданно, – сказала Милли после затянувшейся паузы. – У меня путаются мысли.

– Но вы хотя бы в раздумьях.

Милли покачала головой и виновато выдохнула:

– И я сама не знаю почему.

– Может, из-за пяти миллионов?

Алекс задал этот вопрос легко, словно в шутку. Ему почему-то очень хотелось, чтобы Милли улыбнулась. Вместо этого она посмотрела на него взглядом полным изумления. И в его душе зажегся странный огонек. Когда он последний раз смотрел на кого-то вот так? Пусть даже в полумраке.

И вдруг Милли встала с кресла и пошагала к двери.

– Нет, это какое-то безумие, – повторяла она скорее самой себе, чем Алексу. – Я не могу на такое пойти. Простите, – сказала она уже громче. – Я не могу. – Дойдя до двери, Милли решительно развернулась и посмотрела в темноту, где продолжал стоять ее сумасшедший босс. – Простите, господин Сантос, но я вынуждена вам отказать. Надеюсь, вы меня за это не уволите.

С этими словами Милли открыла дверь и удалилась в коридор.

А ведь он даже не включил свет.

12 След.

Не убежать от искушения

Глава 1

С этой книгой читают

Другие книги автора