Пороки

Пролог

Этот взгляд узнаю из тысячи. Этот огонь в темных глазах, эту похоть, съедающую нас с костями, эту агонию, в которой мы всегда будем гореть, где бы ни находились.

Между нами огромная толпа людей, но его это не останавливает. Наступает, словно коршун на жертву, заставляя дрожать от страха даже через такое расстояние.

Он меня нашел…

Пячусь назад, он надвигается вперед. Смотрит в упор. Следит. Дышит спокойно, в то время как мое сердце готово выпрыгнуть сию секунду. Он не может быть здесь. Не может! Это все иллюзия. Так я пытаюсь обмануть саму себя. Бесполезно.

Бегу, разгоняя в стороны людей. Кто-то хмуро оборачивается, кто-то недоумевает, кому-то вообще плевать. Трудно выйти отсюда – высокие каблуки на сапогах не прибавляют скорости, однако мне удается преодолеть толпу и выбежать наружу.

Вроде тихо, за мной никто не идет, не преследует. Но я все равно бегу куда глаза глядят. Сердце бешено стучит в груди, волнение подходит к крайней отметке. Я на грани срыва. На грани истерики. Почему он здесь? Как нашел меня? Может, мне показалось? Все же внутри клуба темно.

Вряд ли…

Морозный воздух тут же проникает в легкие, но он не отрезвляет, мышцы словно каменеют, это не дает возможности взять себя в руки. Нужно бежать. Чем дальше, тем лучше. Пока не догнал. Снова.

Удается обогнуть здание клуба, завернуть к магазину антикварных изделий. Он все еще открыт, могу зайти к хозяину и попросить спрятать. А что? Хорошая идея! Смотрю на дверь как на спасение от бед, как на свет в конце тоннеля.

Но поздно…

В одно движение сильные руки перехватывают поперек талии и прижимают меня вплотную к кирпичной стене магазина. Крепко. Настолько, что не сдвинуться, не убежать снова. Не могу пошевелиться, лицо хватают в тиски. В мгновение встречаюсь с темными глазами.

С глазами человека, которого когда-то любила…

– Помогите… ам-м!..

– Тише! – широкая ладонь, пропахшая табаком, тут же закрывает мне рот.

В маленьком закоулке ни единой живой души, все веселятся на вечеринке, либо курят у главного входа. А я здесь. В лапах самого опасного человека на свете. В руках разъяренного Себастьяна Гранда.

– Ну что, здравствуй, Лолита. Давно не виделись, – произносит он вкрадчиво тем самым хриплым голосом, который когда-то сводил меня с ума, и коварно улыбается, обнажив ровный ряд белоснежных зубов. Больше напоминает оскал. Черт! Как я могла попасться?

– Скучала по мне?

Он наклоняется к уху. Дыхание опускается на мочку. Согревает в прохладе зимней ночи. Губы касаются кожи, вызывая непрошеные мурашки. Трясусь в его руках, чувствую его тело. Вплотную к своему. Только не испытываю ничего, кроме страха, охватившего меня еще в клубе, когда столкнулась с чернотой его глаз.

– Успокоилась? Скажешь что-нибудь ласковое? – Себастьян убирает ладонь с моего рта и слегка отстраняется.

– Пошел к черту! – выплевываю ему в лицо.

Пытаюсь вырваться, бью по плечам, по груди, пользуясь возможностью, но мужчина быстро хватает мои ладони и заводит наверх, прижимает к стене. Теперь точно не выбраться. Я сейчас не в том положении.

– Так и знал, что наша встреча будет жаркой.

Ухмыляется, гад! Чтоб тебя приступ хватил, придурок! Я даже из сострадания неотложку не вызову!

– Ты почти не изменилась, – большим пальцем обводит нижнюю губу, – такая же красивая, горячая и до жути вкусная.

Вновь наклоняется к уху, но уже с другой стороны, ведет языком медленную дорожку по шее. Палец все еще касается губы, но Себастьян тут же убирает его, когда пытаюсь укусить от распирающей изнутри злости. Со всей дури. Чтобы знал, как он противен мне.

Зло зашипев, Себастьян отходит на полшага, оставив меня на растерзание мороза, но не отпуская моих рук. Осматривает внимательно. Глаза останавливаются сначала на губах, которые я сжимаю от злости, потом на шее, где висит маленький кулон, на объемной груди, приоткрытой глубоким декольте. Взгляд перемещается на ноги, все в мурашках от холода. И от страха за свою жизнь.

– Непослушная малышка.

Его рука ложится на шею, неспешно спускается ниже, проходит между двух полушарий. По талии. Бедрам. Огибает фигуру и останавливается на попе. Сжимает ее. Сильно. До легкой боли. А глаза все так же пронзают мои. Не разрывают зрительный контакт. Гипнотизируют.

– Уйди! – шиплю злобно.

– Так хочешь, чтобы я ушел? – коварно улыбается он чуть полноватыми губами. – А раньше желала меня, просила большего.

– Все в прошлом! Я изменилась! – снова пытаюсь кричать, но голос ослаб. Вместо этого с губ слетает подобие писка.

– Уверена?

Если сначала было чертовски холодно из-за отсутствия верхней одежды, то сейчас это вовсе не ощущается. Его ладонь греет, опаляет, оставляет горячие дорожки. И я не в состоянии сопротивляться: слишком сильно окутали его сети.

– Красивое платье. – Себастьян смотрит на молнию спереди. – Помню его. Впервые ты отдалась мне именно в нем.

– Больше этого не повторится!

– Правда? Твое тело говорит обратное.

Жесткая рука тут же оказывается под одеждой. Задирает подол платья, обнажая кромку чулка. Себастьян ехидно улыбается, словно достиг вершины мира. Черт! Думаешь, заманил в ловушку? Думаешь, так легко поддамся?

– Отойди от меня! – Я резко брыкаюсь. Его рука соскальзывает с ноги, но возвращаться не спешит. – Ты омерзительный лжец! Ты сломал мою жизнь, растоптал мое сердце! Ты уничтожил мою семью, меня уничтожил! Я не останусь с тобой, даже не мечтай! – категорично заявляю, глядя в темные глаза мужчины.

– Останешься.

– С какой стати?

– Потому что сама этого хочешь.

Его ладонь двигается вверх по внутренней стороне бедра. Все выше и выше. До границы с кружевными трусиками… Остро. Горячо. Словно током бьет. Наши тела прижаты вплотную, наше дыхание смешивается, но я испытываю лишь одно чувство – ненависть, которую трудно погасить.

Глава 1

За некоторое время до событий в прологе

Он всей душой ненавидел Рождество еще задолго до переезда в Великобританию. Ненавидел подарки, ожидание чуда. Ведь чудес на самом деле не существует. Однако на протяжении многих лет он приходил сюда. В один и тот же день, в одно и то же время, встречал седовласого сторожа, приветливо улыбающегося каждый раз, обходил чужие захоронения стороной и останавливался возле каменного надгробия.

Стоял около часа коршуном в черном одеянии, охраняя покойных от недоброжелателей. Размышлял о своих ошибках, о сожалениях, о том, что не сделал что-то вовремя, особенно для одного из членов этой семьи. Родители и двое малышей: сын и дочка. В глаза бросались даты рождения и даты смерти. Взрослым повезло больше, в отличие от детей. Тем была отведена всего пара лет жизни.

Мужчина зачесал назад пятерней свои черные волосы, вспоминая, как когда-то такими же жестами их гладила одна женщина. Как она смеялась. То сдержанно, то заливисто-счастливо. Как мягко поглаживала щеку, едва касаясь пальцами кожи. Боялась сделать что-то неправильно, а он так хотел ощутить большее. Больше ласки, больше чувств. Любви.

Но это не повторится.

Он до сих пор помнил тот день, когда ему позвонили среди ночи и сообщили ужасную весть. Помнил то чувство, когда внутри что-то оборвалось, сломалось. Когда впервые за многие годы он взял отгул и сидел дома, пялясь в потолок. Пил виски и не думал ни о чем, кроме образа миловидной брюнетки с пронзительными голубыми глазами.

Почему судьба поступила так жестоко по отношению к нему? Родился не в той семье? Вырос не в том месте? Встретил не ту женщину? Нет, с последним все иначе. Только в ее смерти виновата далеко не судьба.

Тогда кто?

Ветер неприятно подул в лицо, маленькие снежинки резали кожу. Они покружили около человека в черном, застывшего, словно статуя, совсем недолго, затем понеслись за спину, заставляя его обернуться. Неподалеку от выхода с кладбища стояла светлая фигурка с явно женскими очертаниями. Мужчине она показалась очень знакомой, даже родной.

Женщина чуть развернулась и зашагала прочь, однако он не стал следовать за ней – не настолько он глуп, а любопытство убито на корню. Он и так осознал, что это знак, который подтверждается пришедшим сообщением:

Неизвестный номер: «Шеф, мы нашли ее».

К сообщению прикреплены фотографии миловидной блондинки с полными губами. Изысканной. Красивой. Но мужчина смотрел не на одежду или новую прическу, а в яркие глаза, светящиеся жизнью, на прекрасную улыбку, словно говорящую, что ее хозяйка никогда не знала горя.

В этот же миг его охватила злость. Снова вспомнился тот день, когда он потерял главного человека в своей жизни. Любимого. Как он переживал, как учился по-новому смотреть на мир. Так и не научился.

– Я отомщу. Отомщу за все.

Постояв еще минут пять, он ушел с кладбища, ни разу не обернувшись на могилу.

***

– Оно сидит ужасно! – возмущается мой лучший друг, поправляя солнцезащитные очки и зачесывая пятерней темные волосы назад. Опять начинается. Сколько можно?

– Так очки сними, увидишь, какое оно классное! – парирует светловолосый парень рядом с ним.

– Ну, снял, – звучит недовольное бурчание в ответ. Хорошо, что шапку не надел, как обычно. Он смотрит на меня с таким презрением, словно перед ним стоит не лучшая подруга, а незнакомка, переодетая в костюм таракана. – Платье сидит ужасно, а лиловый цвет совсем тебе не подходит!

– Элли, не слушай этого идиота…

– Я пропущу это мимо ушей.

Эндрю смотрит сначала на своего партнера, затем на меня. Награждает убийственным взглядом, буквально кричащим: «Ну ты у меня получишь!» Ага, если бы. Этих двоих лучше разнять немедленно, чем выслушивать препирательства еще час. И это накануне свадьбы! Нельзя портить их отношения из-за какой-то ерунды.

Если быть откровенной, мне и самой это платье не пришлось по вкусу. Ни свободный крой, ни длина чуть ниже колена, ни пастельный цвет, практически белый. И да, сидит оно так себе.

Продавщица который час носится со мной. Скоро время примерки закончится, вон уже вторая невеста в очереди ждет. Однако я дала себе слово, что не уйду отсюда, пока не подберу что-нибудь стоящее и красивое. Хорошо, что на помолвку все давно готово, иначе еще часа три тут проторчали бы.

– Девушка, давайте следующее, – говорю миловидной брюнетке, на лице которой написана усталость. Даже не написана – кричит в попытке позвать на помощь хоть кого-то здравомыслящего.

– Может, что-то более обтягивающее и открытое?

– Нет, – отвечаю я.

– Да! – хором просят ребята.

Кого именно послушалась продавщица? Неизвестно. Но через пару минут она приносит чехол с платьем и помогает его надеть. Это явно не то, чего я хотела. Ни фасон, ни цвет, да еще и в пол. Буду подметать местные улицы. Ладно, ребятам покажусь и другое попрошу.

– А это уже ничего, – выносит вердикт недовольный всем Эндрю, прищуривая взгляд на декольте, когда я выхожу к друзьям.

– Что значит ничего? Элли, оно чудесно, не слушай этого идиота!

– Ты кого тут…

– Эй, прекратите! – вмешиваюсь я, поправляя лиф. – Нужно выбрать платье, и чем скорее, тем лучше!

– Да! – поддакивает Алекс. – До свадьбы всего два месяца, а наша красотка никак не определится!

– Ой, можно подумать, это ее день, – парирует Эндрю.

– Если наш шафер не найдет подходящий наряд, то можем отменять церемонию!

Как же с ними порой сложно. С годами все труднее и труднее сдерживать их порывы. Со стороны парни смотрятся как Инь и Ян. Один блондин, другой брюнет, один предпочитает яркое, другой более приглушенное. Однако их чувства взаимны, и их счастью может позавидовать любая девушка. Даже я.

– Алекс, кончай! – снова встреваю между ребятами. – Говоришь, платье класс?

– А ты сама посмотри! Как королева выглядишь!

Подхожу к большому зеркалу от потолка до пола и вижу в отражении… не сказать, что другую девушку, но явно не ту, что мельком замечаю с утра. Нет, это более грациозная блондинка, со стройными ногами, которые видны в боковых разрезах красного платья в пол. Талия идеально подчеркивается корсетом, а грудь деликатно выделена декольте сердечком, расшитым стразами по контуру.

Платье правда очень красивое и к прическе подходит.

– Сюда бы еще лодочки со стразами, и будет отпад! – восторженно комментирует Алекс.

– Ей и так хорошо, правда, Элли?

– А? – отвлекаюсь от собственного отражения. – Да, конечно.

– Ну как вам? Берете? – спрашивает чуть уставшим голосом продавщица.

– Берем.

Краем глаза замечаю, как девушка облегченно вздыхает и довольно улыбается. Она помогает снять платье и упаковать его в чехол. Оно действительно чудесно, буду прекрасно смотреться на свадьбе друзей.

– Ну что, куда дальше? Поехали отмечать? – предлагает Алекс, довольный покупкой, кажется, больше меня.

– Простите, ребят, мне нужно забрать Аманду. Я обещала приехать в пять.

– Жалко. Поцелуй за меня крестницу! – кричит Эндрю.

– Эй, она и моя крестница тоже! – возражает Алекс.

Так, поехала-ка я отсюда, пока меня не унесло ураганом, разразившимся между двумя разъяренными геями. И когда они успели такими стать? Но милые бранятся – только тешатся. Надеюсь на правдивость народной мудрости.

До дома ехать недалеко – всего минут десять. Городок небольшой, почти все друг друга знают. Кто где живет, чем зарабатывает, как обстоят дела на личном фронте. И мне тут комфортно после большого мегаполиса и шума дорог. Даже слишком. Странно, что ребята не настояли купить наряд на их свадьбу в Лондоне или в Ливерпуле. Хотя, учитывая обстоятельства, правильно сделали – я бы не рискнула появиться там.

Паркуюсь около своего дома, но захожу не в свой, а в соседний, из красного кирпича с темной крышей. Почти как у меня, только чуть больше – не два этажа, а три. Звоню. За дверью слышится громкий топот двух пар ножек и переругивание детских голосов.

– Мамочка! – восторженно кричит моя девочка, прыгая мне на руки, стоит только двери открыться. Крепко прижимаю свое сокровище, чувствуя не сравнимое ни с чем счастье, глядя в большие карие глаза малышки и любуясь ее широкой улыбкой.

– Моя принцесса хорошо себя вела? – спрашиваю ее.

– Я – хорошо, а Крис…

– Что он натворил на этот раз?

– Он сказал, что меня нашли в кунсткамере! – супится моя малышка, надув полные губки.

– Неправда! – возражает подбежавший Крис. – Я такого не говорил. А Аманда сломала колесо у моей машинки!

– Я ничего не ломала, оно само отвалилось!

– Дети, хватит! – в коридоре появляется хозяйка дома и по совместительству моя лучшая подруга. – Замучаете бедную мисс Сточ. Лиззи, не стой на пороге, проходи. Чего как неродная?

– Ох, спасибо, что посидела с Амандой. – Я закрываю за собой дверь и прохожу на кухню. – Она действительно сломала машинку твоему сыну?

– Не бери в голову, – отмахивается подруга, откинув длинные светлые волосы назад. – Ты же их знаешь – поссорятся, а потом помирятся. Дети, что с них взять.

О да. Крис с Амандой готовы убить друг друга, если что-то не поделили. Мы уже привыкли, что с самого рождения они то дерутся, то нежно обнимаются, а потом засыпают в одной кроватке, когда особо не хочется расставаться.

– Ну что, как сходили? Наши голубки не переубивали еще друг друга? – Элис ставит на стол два бокала и бутылку виски и садится напротив меня.

– Нормально. Ребята, как всегда, ссорились, еле платье подобрала.

– Хорошо, что у меня осталось с переезда. Сидит как влитое, будто и не рожала вовсе.

Могла бы об этом не упоминать, и так прекрасно знаю, как подруга старалась сохранить точеную фигурку после родов. А родили мы практически в одно время с разницей в пару дней. Моя Аманда родилась раньше срока и долго лежала в специальном боксе, тогда как Элис уже нянчилась со своим малышом и радовалась счастью материнства.

Ладно, не будем о грустном.

– Кстати, на свадьбу придет один крутой мужик из Амстердама. Хочешь, покажу его страницу?

– Ой, перестань! – перебиваю подругу, прекрасно понимая, к чему она клонит. – У меня есть Дерек.

– Этот твой Дерек – хренов педант и скучный до невозможности!

– Зато заботливый и надежный, мне как раз такой нужен. – Я невольно улыбаюсь, вспоминая лицо своего мужчины, ставшего родным за эти несколько месяцев.

– А любимый? – Подруга попадает в яблочко. – Сама когда-то говорила, что не будешь заводить отношения без любви.

Кажется, эти слова были произнесены мной в прошлой жизни. В той, где маленькая наивная девчонка мечтала о счастье, глядя на мир сквозь розовые очки. Однако они разбились об асфальт, а я увидела реальность совершенно другими глазами. Единственная ошибка стоила очень дорого, но у нее есть один положительный итог: Аманда. Маленький лучик света в конце тоннеля, не позволивший мне когда-то повеситься в стенах дешевого мотеля.

– Это в прошлом.

Элис понимающе кивает и больше не набрасывается с вопросами. Это и к лучшему. Мы обсуждаем карантин в детском садике, решаем, куда поведем детей на праздники и как встретим следующий Новый год. Точнее, у кого. Все-таки у Элис дом побольше моего – хорошее наследство досталось, и алименты отца Криса покрывают все расходы.

– Мама! Там дядя Ди приехал! – подбегает ко мне моя принцесса и дергает за свитер.

– Вот и твой хахаль шоколадный.

– Элис! – осаждаю подругу. – Не при ребенке же!

– Ладно, иди. Завтра встретимся.

Прощаюсь с Элис стандартными объятьями и шагаю навстречу своему счастью в лице сероглазого брюнета, который припарковал свой «мерсодесер» неподалеку от моего «Жука».

Глава 2

– Привет, детка! – Дерек растягивает губы в улыбке, когда видит меня выходящей из дома соседки.

– Я же просила не называть меня так.

Раздражает это приветствие, воскрешает непрошеные воспоминания из средней школы. И не только оттуда. Однако Дерек не хмурит брови, не супится и даже не высказывает ничего против – наоборот, с нежностью глядит на меня своими серебристыми глазами. Думает, что злюсь чисто напоказ. Но так ли это?

– Извини. Просто выглядишь потрясающе, не мог удержаться.

Правда? Я вроде ничего особенного не надела. Всего лишь теплый свитер да джинсы, даже макияж не нанесла с утра. Если бы знала, что он приедет, то встретила бы своего мужчину не такой помятой и уставшей после бесконечной примерки.

Дерек прижимает меня к себе. Так тепло и нежно, что хочется утонуть в этой комфортной для нас обоих температуре и не думать ни о чем. Ни о делах в клубе, ни об усталости после походов по магазинам, ни о карантине в детском садике Аманды. Ни о чем на свете.

– Привет, дядя Ди, – радостно здоровается моя принцесса, подбежав к нам с любимой куклой в руках. – Смотри, какая ляля у меня есть, – протягивает игрушку мужчине.

– Очень красивая, на тебя похожа, – улыбается в ответ Дерек.

– Да, но она нас не защитит от монстров. А ты нас с мамой защитишь ночью? У нас чай есть и море сладостей! Не бросай нас! – жалобно щебечет Аманда, повергнув меня в шок. Откуда она вообще это взяла? Какие монстры? Она никогда не рассказывала о них.

Дерек непонимающе смотрит на меня, будто я причастна к детским фантазиям, но, видимо, заметив в моем взгляде такую же растерянность, что и у него, нагибается к ребенку и спрашивает:

– От чего вас защищать?

– От монстров, они ночью под кроватью прячутся, – отвечает моя дочь почти четко. – Мама сказала, что ты сильный как Тайсон, а значит, спасешь нас даже в ураган! А еще у тебя большой…

– Детка, пойдем в дом. – Я отвожу Аманду в сторону и подталкиваю к двери.

Ребенок, довольный всем на свете, шагает к нашему уютному гнездышку, в то время как я иду по вычищенной дорожке с поникшей головой. Ладно, не совсем с поникшей. Пытаюсь спрятаться в большом вороте свитера, желательно слиться с ним. Черт, как неловко! Когда она успела услышать про Тайсона? Мы с Элис говорили об этом два месяца назад. В тот день, когда… в общем, после моей первой близости с Дереком.

«Тянет тебя на экзотику, подруга. У него и правда большой?» – сказала тогда Элис, на что я лишь махнула рукой.

Отвожу дочь на кухню и даю конфетки, которые она так любит. Та довольно закидывает в рот сразу три штуки и счастливая бежит в свою комнату. Дерек все еще стоит на пороге, глядя на меня как на нерадивого ребенка. А мне стыдно на него посмотреть. Чувствую, как он рассматривает мои чуть трясущиеся запястья, поднимается к лицу, обводит взглядом полные губы, аккуратный нос. И пристально смотрит прямо в глаза.

Зрительный контакт восстановлен. Небо и тучи скрещиваются в неравном бою. Дыхание перехватывает. Совсем чуть-чуть. Дерек загадочно улыбается тонкими губами. Подходит ближе. Еще ближе. Между нами практически нет свободного пространства. Едва касается ладонью моей щеки. Мягко. Нежно. Гладит скулу, проводит линию к подбородку. По шее. Массируя ее сзади и поглаживая. Хочется прикрыть глаза и замурчать.

– Я скучал. – Он нагибается и пленяет мои губы легким поцелуем. Слишком правильным и целомудренным. То, что надо именно сейчас, о чем мечтала в течение дня.

– И я скучала. – Прижимаюсь к крепкому мужскому телу, целуя Дерека в ответ. Но недолго, не дай бог дочь увидит. Кстати… – Прости за Аманду, возраст такой, слишком много разговаривает.

– Интересно, в кого же эта черта? – усмехается он. Только вот мне не до смеха. Замираю на мгновение, но затем быстро расслабляюсь, чтобы Дерек ничего не заподозрил. Эта черта точно не в меня.

– Не знаю. Своя, может.

Стараюсь улыбнуться, прогоняя непрошеные воспоминания из головы. Чужие. Больше мне не принадлежащие. К черту их! К черту!

Отхожу от Дерека от греха подальше, стараюсь спрятаться за домашними делами. Разогреваю чайник, достаю вазу с конфетами и ставлю на круглый кухонный стол. Завариваю чай, наливаю мужчине.

– Выбрали платье? – спрашивает он, сделав глоток.

– Да. В машине лежит, – киваю на входную дверь. – Ребята ссорились без конца, но все же одели шафера. – Я обвожу двумя руками свою фигуру. Почти не изменилась после родов. Такая же стройная и привлекательная. Спасибо Элис.

– Странные они какие-то. – Дерек снова отхлебывает чай из чашки. – Ты уверена, что нам стоит прийти вместе?

Смотрит на меня серьезно, будто пытается каждую эмоцию на лице прочитать. Знать бы, что творится в голове у этого человека, потому что его вопрос застает врасплох.

– Тебя что-то смущает?

– Я просто никогда не общался раньше с…

– Гомосексуальной парой?

Дерек смотрит на свои руки, накрывающие чашку с чаем, и отвечает смущенно:

– Ну да.

Фух! А я надумала себе много чего нехорошего.

– Не переживай, они очень милые, просто ты их плохо знаешь.

– А ты? Ты хорошо их знаешь, чтобы тратить кучу времени на подготовку помолвки и свадьбы?

– Конечно, хорошо, – тут же протестую я. – С Эндрю мы знакомы с детства, Алекс тоже мне не чужой. Однажды они сделали для меня очень много.

– Что же?

– Спасли жизнь.

Как бы больно мне ни становилось от воспоминаний многолетней давности, от них не убежишь. Не спрячешься. Да, пытаюсь, закрываю ненужные мысли на замок, но все же они стучат по ту сторону воображаемой шкатулки и дают о себе знать. И сейчас как раз этот случай.

До сих пор помню, в каком состоянии я находилась, как трудно было встать на ноги и начать новую жизнь. Ведь она оказалась перевернута с ног на голову. Запутана. От нее остался лишь пепел. Если бы Эндрю с Алексом не возродили меня из груды мусора, то я так и существовала бы в виде зомби с маленьким ребенком на руках.

– Элизабет, ты в порядке? – Дерек вытаскивает меня из воспоминаний, мягко накрыв своей ладонью мою. Снова греет. Не только плоть, но и душу. Лучше не бередить прошлое, особенно при Дереке. Не хочу больше страдать…

– Да, все хорошо, не бери в голову.

– Совсем забыл, у меня кое-что есть для тебя, – довольно говорит он, поднявшись со стула.

– Что же?

– Подожди немного.

Мужчина выходит из дома, впустив зимний воздух в уютное пространство, и возвращается через минуту с коробкой в руках.

– Что это?

– Взгляни, – он ставит сюрприз передо мной.

И я открываю ее, поглощенная бешеным любопытством, как маленькая девочка. Внутри лежат конфеты ручной работы из любимой кондитерской на пересечении центральных улиц. Там мы впервые встретились. Именно эту коробочку я заказала в тот день. Помнит. Три месяца прошло.

Так, какое это было число?

– Только не говори, что я пропустила дату?

– Да, – улыбается он добродушно. – Ровно три месяца.

Я помню этот день. Когда спешила попасть домой и хотела напоследок взять Аманде любимых пирожных, но столкнулась с этим мужчиной практически лоб в лоб. Симпатичный и харизматичный мулат слегка за тридцать тут же завладел моим вниманием.

Тогда я не планировала заводить отношения, но сейчас, оглядываясь назад, ни капли не жалею, что ответила Дереку взаимностью. Ведь нам хорошо вместе, комфортно. Спокойно. Это главный критерий на данный момент. Спокойствие. Наконец-то я балансирую в нем.

– Только Аманде оставь немного, она будет рада, – вставляет он.

– А что это такое? – Мой ребенок появляется мгновенно, стоит ей почуять аромат чего-нибудь вкусненького. – О, конфетки! А можно мне?

– Немного! Нечего на ночь сладкое есть.

Аманда очень любит конфеты, пирожные. Даже слишком. Приходится прятать сладости, чтобы не съела все домашние запасы. И эта черта точно моя.

– Спасибо большое, – шепчу, пока Аманда радостно уплетает отложенную ей порцию кондитерского шедевра, Дерек помогает выбрать самые красивые и вкусные конфеты, а я…

Я просто гляжу на родных людей, на то, как этот мужчина улыбается моей маленькой дочке, как ребенок смеется, когда ей рассказывают веселую историю. Смотрю и понимаю, что счастлива в этой новой жизни, к которой шла так долго. Упорно. И вспоминаю, чем пожертвовала, чтобы существовать в полном спокойствии.

Укладываю Аманду спать, читаю сказку, под которую она тихо засыпает, а затем возвращаюсь в гостиную, где меня ждет Дерек. Слишком красивый, слишком заботливый, слишком надежный. И желанный. Настолько, что мысли о ночи в одинокой, прохладой постели наводят тоску.

– Останешься охранять дом? – спрашиваю его, подойдя почти вплотную и задрав голову. Немного. Разница в росте не столь велика.

– Если ты позволишь.

Позволю. Еще как. Не хочется сегодня оставаться одной. В день, когда все изменилось. Когда воспоминания накрывают меня с головой. В этот страшный день, когда меня не стало как личности.

Двадцатое января…

Стараясь выбросить из головы лишние мысли, подхожу ближе к мужчине и впиваюсь в его губы. Пленяю его. Провоцирую. Заставляю почувствовать ответ в одном поцелуе. Страстном. Горячем. Потихоньку пробуждающем тело.

Тяну в сторону спальни, пока Аманда не проснулась и не застала нас, закрываю дверь за нами.

– Черт, я дико скучал, – в грудном голосе слышатся хриплые нотки.

Верю. Очень верю тебе, Дерек, потому что я сама скучала. По мужчине, с которым можно ни о чем не думать. Именно в этих крепких объятьях забываю обо всем. Отдаюсь нашей страсти. Как и мечтала. Спокойно. Ласково. Нежно.

Он подхватывает меня под попу и кладет на идеально застеленную кровать. Стягиваем друг с друга одежду хаотичными движениями, будто не виделись долгое время. Мы и правда давно не виделись. Целую вечность. Какие-то два дня, за которые я успела истосковаться по привлекательному загорелому телу. По едва заметным кубикам пресса, по накачанной груди, вздымающейся вверх-вниз слишком быстро. По коже цвета молочного шоколада. Гладкой.

Дерек спускается ниже по шее нежными поцелуями, едва не пропустив чувствительное место, опускает лямки лифчика. Нарочито медленно. Дразня. Одновременно пронизывая меня потемневшим взглядом цвета грозовой тучи, от которого я готова плавиться каждую нашу близость.

– Ты прекрасна, – шепчет он, сжав в крупных ладонях объемную грудь.

Нагибается к ней и…

Черт, не знаю, как это назвать, кроме как муками. Пытками. Слишком сладкими и провокационными. После которых кровь вскипает в венах. Его язык аккуратно поддевает плоть, губы вбирают в себя сосок, в то время как руки гладят мое обнаженное тело. Почти обнаженное.

– Кое-что здесь лишнее, – с этими словами он выпрямляется и помогает снять джинсы вместе с трусиками. Хорошо, что домашние не додумалась надеть, а взяла кружевные, сексуальные.

И снова его движения слишком медленные, слишком неторопливые. А я хочу большего. Его хочу. Всего.

Тяну Дерека на себя, переворачиваюсь и усаживаюсь на нем верхом. Теперь моя очередь раздеть этого мужчину и овладеть им целиком и полностью.

Освобождаю плененный одеждой половой орган. Большой, с выступающими венами и готовый к этой ночи. Насаживаюсь сверху, чувствуя внутри приятную наполненность.

– Люблю, когда ты сверху. – Дерек делает первый толчок, заставляя меня невольно вскрикнуть, но не громко, чтобы Аманда не услышала.

– А я люблю секс с тобой.

И двигаюсь. Без лишних слов. Без диалогов. Глядя в наполненные похотью глаза. Практически черные. Опираясь о накачанную грудь. Вверх-вниз, вверх-вниз. Ловлю этот незабываемый кайф, разделенный на двоих.

Стараюсь не застонать в голос, чтобы дочь не проснулась, когда достигаю пика наслаждения. Почти ничего сложного. Почти: ключевое слово. Сжимаю кулак зубами, чтобы заглушить звук, но Дерек тут же убирает его, притягивает мое извивающееся тело к себе и впивается палящими губами в мои. Глушит. Не сильно, но существенно.

Лежим на кровати. Тяжело дышим, молчим. Но слов и не надо. Они бесполезны. Вместо этого слушаю быстрое сердцебиение в мужской груди и гляжу на наши сплетенные тела. Темная кожа контрастно смотрится с моей светлой в бликах луны. Красивое сочетание.

– Как Тайсон, значит? – прерывает молчание между нами. А я смеюсь. Над комментарием дочери, над собственными словами, сказанными подруге когда-то давно. Над ситуацией в целом.

– Да, как Тайсон. – Я поднимаю голову и гляжу в его глаза. – Такой же сильный, большой и надежный.

Дерек крепко сжимает мое расслабленное тело в руках, словно боится, что я уйду. Испарюсь. Но я никуда не денусь. Не перееду, не сбегу, не оставлю частичку спокойствия в лице этого мужчины. Ничто не изменится. Никогда.

По крайней мере, я так считала, не представляя, что моя жизнь перевернется с ног на голову.

Снова…