Колдовской замок. Часть II. Библиотека

Глава 1. Три поросёнка и пролитый сок

Анджелика ожидала увидеть всё что угодно – стеллажи, с книгами упирающиеся в облака, лабиринт шкафов уставленных старинными фолиантами, роботизированный читальный зал, где книги сами бегают на металлических ножках или ездят на колёсиках, книги снабжённые крылышками или танцующие канкан. Всё что угодно! Но, то, что она увидела, оказалось совершеннейшей неожиданностью, и девушка даже почувствовала себя слегка обманутой.

Они с Фигом вошли в небольшую круглую комнату без окон. Комната как комната с единственной дверью, низким потолком, слегка поднимающимся в середине, чтобы дать место люстре устроенной из тележного колеса, утыканного оплывшими свечами. (Зачем такой анахронизм?) Стены комнаты были впритык уставлены шкафами с книгами. Прямо напротив двери пылал камин совсем такой же, как в её спальне. Посередине располагался круглый стол и четыре видавших виды кресла. На столе стоял подсвечник с единственной свечкой. Пол был устлан таким же мягким ковром, что и в коридоре. Вот и вся библиотека!

Анджелика вопросительно оглянулась на своего спутника. Тот сделал таинственную физиономию и подмигнул ей, хитро сощурив глаза. Девушка пожала плечами и уселась в ближайшее кресло. Разглядывать книги не хотелось, а вот дать отдых ногам после длительной прогулки было очень кстати.

– Что угодно принцессе Анджелике? – прозвучал незнакомый мягкий баритон, принадлежащий явно не Фигу.

Анджелика слегка подпрыгнула от неожиданности и огляделась кругом. В комнате, по-прежнему, никого не было, кроме них двоих. Фиг в это время, пыхтя, забирался в кресло напротив.

– Кто это говорит? – почему-то шёпотом спросила Фига Анджелика.

– Как это кто? Известно кто! Библиотекарь, конечно же!

– А почему мы его не видим?

– Потому, что он профессионал – всегда поможет, всё достанет, если надо подскажет, и никогда не мешает!

Анджелика помолчала. Она ещё никак не могла свыкнуться с увиденным и услышанным.

– Ну что ты медлишь? – не унимался Фиг. – Заказывай, не стесняйся!

Но у девушки, как назло все мысли враз выветрились из головы. Она вообще не хотела сейчас читать, и чувствовала себя в незнакомом месте неловко и неуютно. Однако надо было, что-нибудь сказать, и она выпалила наугад:

– "Три поросёнка" и апельсиновый сок!

– Вообще-то в библиотеке напитки не положены, – сказал невидимый баритон, – такова традиция, но ради такой гостьи мы можем сделать исключение.

На столе перед Анджеликой тут же появился высокий стакан с апельсиновым соком и соломинкой. Откуда взялся стакан, было совершенно непонятно, но почему-то у девушки сложилось впечатление, что он стоял здесь и раньше, поджидая её. Голос, между тем продолжал:

– Какую версию легенды предпочитаете – древнюю или современную?

Этот вопрос поставил Анджелику в тупик. Современную сказку о трёх поросятах она помнила с детства, а про древний вариант слышала впервые. Любопытство победило, и она сказала:

– Древнюю! Самую древнюю!

– Шумерскую или египетскую? – продолжал голос.

Это было уже слишком, но девушка решила не сдаваться:

– Египетскую!

– Вам в переводе или в оригинальном варианте?

Тут уж Анджелика прыснула в ладошку со смеху. Он бы ещё предложил ей папирус с иероглифами! А почему бы и нет?

– В переводе, но стилизованном под оригинальное исполнение.

– Прошу вас!

Рядом со стаканом с апельсиновым соком появился тонкий рулон ткани, намотанный на короткую палку с небольшими шишечками на концах. Анджелика взяла его в руки и развернула. На внутренней поверхности ткани, напоминающей холст, вычурными буквами похожими на иероглифы, было написано следующее:

"Жили в стародавние времена три маленьких суслика и один злой и голодный шакал. Шакал очень хотел съесть сусликов, и всё время на них охотился. И тогда решили суслики, что надо построить дом, чтобы шакал не смог достать их. Но они не смогли договориться, каким должен быть этот дом, и стали строить, каждый, свой дом отдельно. Первый суслик построил дом из тростника. Шакал пришёл к его дому и подумал, что ему не достать суслика. Но тут поднялся ветер и унёс тростник. Тогда шакал поймал суслика и съел его. Второй суслик построил дом из песка. Шакал пришёл к этому дому и решил, что не сможет достать суслика. Но Нил разлился, и его вода смыла песок. И тогда шакал поймал второго суслика и съел его. Третий суслик построил себе дом из камня. Долго ждал шакал, когда рухнет этот дом, но не смог дождаться. Тогда он решил ждать, когда у суслика закончатся запасы еды, но эти запасы были очень большими и шакал не дождался их окончания. Он потерял терпение и стал грызть камни, из которых был построен дом, своими острыми зубами. Долго грыз шакал твёрдые камни, пока не стесал себе зубы до основания. И когда он понял, что остался без своих острых зубов, шакал спел свою последнюю песню Луне, и мёртвый упал у порога дома третьего суслика. Услышал суслик, что шакал умер, вышел из своего дома и съел шакала".

Анджелика прочла этот текст дважды. Несмотря на простоту и краткость изложения, легенда поражала своей резкостью и жестокой концовкой. Но более всего удивляли сходства и отличия этого повествования от современной сказки.

– А что же в других версиях? – спросила девушка, непонятно к кому обращаясь.

На этот вопрос ей ответил Фиг:

– В других версиях ты найдёшь ту же историю, но в иной форме и с другими героями. Например, в шумерском варианте это будут приключения трёх хомяков, а за главного злодея здесь орёл! В версии индейцев Южной Америки фигурируют три опоссума и дикий кот, а поросята и волк, собственно появляются в Европе, в эпоху позднего Средневековья, но и тут существуют различия. В изначальной версии двух первых поросят съедают, а волк, упавший в кипящий котёл умирает на месте, а вовсе не убегает в лес. Более гуманный вариант появляется только в конце девятнадцатого века! То, что ты держишь в руках, это действительно самая древняя версия. Она была записана семь тысяч лет назад на погребальных пеленах мумии великого жреца… Ой, что с тобой?

Анджелика резко отбросила от себя свиток и опрокинула при этом стакан с остатками апельсинового сока. Фиг секунду смотрел на неё, вытаращив глаза, а потом расхохотался, схватившись за живот.

– Ой, не могу! Ой, насмешила! Да ладно, не сердись! Это же копия, причём только что сделанная. Не может же древнеегипетская легенда быть записана привычными тебе буквами, да ещё по всем правилам современной орфографии? Ты ведь сама просила переводную копию, стилизованную под оригинал! Вот если бы тебе дали почитать оригинал, тогда другое дело, кстати, это запросто можно устроить! Ну ладно, молчу, молчу, хотя я с трудом узнаю свою Ан, которая голыми руками разрывала мясо и внутренности До… Хорошо, если тебе нужен туалет, то он за дверью слева.

Анджелика вскочила с кресла и, держа на отлёте, якобы испачканные руки, поспешила к двери. Действительно, слева от выхода она увидела дверь в уборную, которую почему-то не заметила раньше. Вернувшись с вымытыми руками, девушка застала такую картину – Фиг, пыхтя и отдуваясь, собирал со стола носовым платком лужицу из апельсинового сока, а невидимый баритон менторским тоном выговаривал, обращаясь почему-то не к ней, а к Фигу:

– Вот поэтому напитки и не приняты в библиотеке! Теперь свиток придётся реставрировать. Хорошо, что это всё-таки не оригинал!

Свиток, между тем, сушился на спинке одного из кресел.

– Не расстраивайся! – подмигнул Фиг, покрасневшей от неловкости, Анджелике. – Он всегда ворчит, если что не так, а сам наделает тебе десяток копий, если захочешь. Но упаси тебя Высшие силы испортить, какой-нибудь там оригинал или раритет! Гнев Библиотекаря страшен и лучше на себе его не испытывать. Так что если в следующий раз захочешь попить или перекусить, то это можно сделать в буфете справа от выхода.

Анджелика готова была поклясться, что минуту назад она не видела справа от выхода никакого буфета, но удивляться таким вещам она уже давно перестала. Девушка с недовольным видом плюхнулась в своё кресло и скрестила руки на груди.

Глава 2. Вверх тормашками в мечту

– Что ещё угодно принцессе? – тон Библиотекаря был по-прежнему вежлив, но ей показалось, что в нём звучит некоторая нотка сарказма.

– Книжку с картинками! – заявила Анджелика в тайне пытаясь спровоцировать Библиотекаря на ироническое замечание, (дескать, такая большая, а просит книжку с картинками!).

Но у неё ничего не вышло, а голос тут же спросил совершенно невозмутимо:

– Репродукции, какого рода предпочитаете? Классическую живопись, модерн, сюрреализм, импрессионизм, авангард, иллюстрации, детские работы, портреты, натюрморты, акварели, тату, бодиарт, граффити или что-нибудь иное?

Слегка оглушённая Анджелика помолчала несколько секунд, а потом, собрав по крупицам когда-то слышанные определения заявила:

– Тематические иллюстрации пейзажного толка в сказочном стиле!

Такой запрос совершенно не смутил Библиотекаря, и он тотчас же ответил:

– Могу предложить иллюстрированную энциклопедию реально существующих и сказочных замков.

– Очень хорошо! – ответила Анджелика, а сама подумала – "Замки, так замки, лишь бы отвязался!"

Перед ней на столе лежал объёмистый фолиант в кожаном переплёте. И опять она не уловила появление затребованного предмета. Это было не похоже на возникновение чего-либо из воздуха, как это обычно показывают в кино – с лёгким хлопком или вспышкой света. Книга просто лежала здесь с таким видом, как будто была положена на стол давно, но на неё не обращали внимание, а сейчас её просто заметили. Анджелика неохотно раскрыла обложку, и тут же задохнулась от восхищения! На первой странице яркими красками был изображён Нойшванштайн – красивейший замок во французских Альпах, своеобразная Мекка всех европейских художников – пейзажистов. Это изображение было особенно прекрасно – замок сиял в лучах восходящего солнца, и даже, как бы, светился изнутри! Однако через несколько минут любования впечатление, как будто потускнело. Картина вдруг начала казаться лубочной, замок пряничным домиком, и Анджелика перевернула страницу.

Так прошло с полчаса. Девушка листала книгу, и перед ней мелькали сказочные замки, грозные замки, угрюмые замки, таинственные замки, замки заснеженные и одетые зеленью, сверкающие новизной и стоящие в руинах, осаждаемые, горящие и окружённые процветающими сёлами.

Через некоторое время в глазах у неё стало рябить, и она хотела уже отложить книгу в сторону, как вдруг её внимание привлекла одна иллюстрация не похожая на другие. Здесь, как и на прочих страницах, был изображён замок, но стоял он как бы в отдалении, а его величественная громада даже была слегка размыта на фоне далёких синих гор, и подёрнута прозрачной дымкой. На переднем плане, на невысоком холме расположилась пара влюблённых в средневековых одеждах. Они, конечно, пришли сюда полюбоваться на замок, и, конечно же, им не было до замка никакого дела!

Девушка в платье с кринолином и каштановыми волосами, убранными в замысловатую причёску и юноша в коротком плаще, колете, панталонах с кружевами и в берете с павлиньим пером, глядели друг на друга глазами полными любви, и не замечали окружающего мира. Анджелика залюбовалась этой идиллической картинкой, и её губы помимо воли прошептали:

– Я тоже хочу туда!

В то же мгновение в её ушах раздался свист, и комната закружилась перед глазами! Девушка почувствовала, что она куда-то толи летит, толи падает, а в отдалении замирал отчаянный вопль Фига: "Не-е-ет!"

Ощущение полёта не проходило, Анджелика почувствовала сырость, и по свистящему жемчужно-серому фону вокруг поняла, что она пронзает облака! Но это скоро кончилось, и внизу раскинулась стремительно приближающаяся земля.

"Ну, вот и всё, сейчас я разобьюсь в лепёшку!"

Так она успела подумать, но в то же мгновение перевернулась в воздухе и плавно опустилась на землю. Сидящие на холме влюблённые испуганно вскочили, и она услышала два голоса мужской и женский, крикнувшие одновременно:

– Ангел!

– Ведьма!

Анджелика не поняла, (да у неё и не было времени на понимание), кому принадлежало то и другое восклицание, но юноша тут же загородил девушку собой и крикнул:

– Леди Вивиана, бегите к лошадям! Я её задержу!

Леди Вивиана не заставила себя просить дважды, а подобрала юбки и припустила вниз по склону, туда, где паслись две привязанные к низкорослому дереву лошади – изящная арабская кобылка и длинноногий вороной жеребчик, умильно поглядывающий в её сторону.

– Я не хочу вам зла! – проговорила Анджелика, выставив перед собой ладошки, но молодой кавалер выхватил короткую шпагу, висевшую у него на бедре, и направил её в сторону "ведьмы".

– Не надо! Я не ведьма! – воскликнула Анджелика, но острый клинок устремился ей в грудь, и, если бы не опыт проскальзывания между клыками До, нашей героине пришлось бы плохо.

– Перестаньте, я обычная… – Анджелике не удалось закончить фразу, – острое, как бритва лезвие рассекло воздух у самого её носа.

"Ах, так!" – Подумала девушка и рванула "заколку" скрепляющую её тунику!

Сильный порыв ветра ударил её в лицо, разметал волосы и сорвал одежду, обнажая валькирию до пояса! Противник принцессы замер от неожиданности, поражённый сверкающей бесстыдной красотой, и в награду за промедление получил удар тупым концом копья в живот! Страшная боль заставила его согнуться пополам и упасть на колени. Он судорожно глотал воздух и ждал неминуемой смерти, а над ним возвышалась сама богиня Битвы и Гнева, прекрасная в своей наготе и грозная, как Неотвратимая Судьба!

Многолетняя выучка помогла юному рыцарю не выпустить оружие из рук, но когда он понял, что его соперница даёт ему шанс, и попытался сделать выпад с колена, копьё в руках валькирии описало стремительную дугу, и выбитая шпага исчезла в кустах!

"Всё, это конец!" – подумал бедняга и поднял глаза, чтобы в последний раз посмотреть в лицо врагу.

Он увидел наконечник дротика, направленного прямо в его горло, тонкую, мускулистую руку сжимавшую древко, и девичье лицо, глаза которого метали молнии, а нежные губы прошептали только одно слово: "Беги!".

Что-то подсказало юному кавалеру, что ничего позорного в отступлении перед необоримой силой нет, и он, как заяц, сначала на четырёх, потом на двух рванул туда, где его перепуганная, но верная возлюбленная, сидя на своей кобылке, держала в поводу удивлённого такой паникой жеребца!

Вскоре, пару верховых, летящих по дороге к замку, закрыло облако пыли, а оставшаяся в полном одиночестве Анджелика, привела в порядок свою одежду, пригладила волосы и прокомментировала ситуацию знакомым и точным определением: "Влипла!"

О, она действительно влипла! В этом не было никакого сомнения. Одна, в незнакомом месте, уже показавшем свою враждебность, вооружённая лишь свойствами валькирии. Но, какой в этом толк, если нападёт кто-нибудь посильнее этого юноши, а если их будет двое или трое? Она совершенно не знала, что ей делать и куда пойти? К замку? От того, какой приём мог её там ожидать, просто охватывала дрожь. В лес? В горы? А что она будет делать там? Ясно одно – нельзя оставаться на месте, надо двигаться и, как можно дальше от замка! С этими невесёлыми мыслями, девушка побрела в сторону опушки леса. Там она хотя бы не будет на виду.

Дорога к лесу шла через скошенное поле, где Анджелика пожалела, что обута не в сапоги – жёсткая стерня нещадно колола ей ноги с боков, несмотря на то, что её котурны обладали довольно высокими и толстыми подошвами. Но больше всего её беспокоила не боль от многочисленных соломинок, а страх услышать топот конских копыт за спиной. И она его услышала!

Оглянувшись, девушка увидела, что её настигает всадник в красных, как рак доспехах с развивающимся за спиной пурпурно-золотым плащом, и с огромным копьём наперевес! Забыв о мерзкой стерне, Анджелика опрометью кинулась к лесу, понимая, что ей, скорее всего не успеть!

Громоподобный топот приближался. Она уже слышала храп тяжёлого коня и чувствовала – вот-вот между лопатками вонзится наконечник копья рассчитанного на пролом рыцарских щитов и панцирей! Внезапно корень, прятавшийся в пучке травы, подвернулся ей под ногу, и это спасло ей жизнь.

Анджелика почувствовала, что отрывается от земли и летит головой вперёд по направлению к зарослям кустов на опушке леса! Она упала, проскользив по нетронутому участку травы, и в то же время почувствовала, как над ней пронеслось что-то громадное и тяжёлое, чудом не задев её копытами. Раздался громкий треск, и вслед за ним брань, произносимая густым мужским басом, приглушённая забралом шлема.

Приподнявшись на руках, девушка увидела, что конь и всадник с размаху влетели в кусты терновника, и там запутались! Перепуганный конь всё норовил встать на дыбы, но всадник твёрдой рукой удерживал его от этого. Сам же он оказался пленником собственного плаща, который удерживали тысячи острых иголок и сотни гибких прочных ветвей. Как ни была напугана Анджелика, любопытство побороло страх, и она, поднявшись на слегка дрожащие ноги, подошла к попавшему в беду рыцарю, и принялась его разглядывать в упор.

Тот занятый собой, некоторое время не замечал её, а когда, наконец, увидел, то разразился новым потоком ругательств, что почему-то развеселило девушку, и она решила сделать ему выговор:

– Весьма скверно с вашей стороны, сэр рыцарь, так выражаться в присутствии дамы! Я не говорю уже про нападение, которое…

Здоровенный кинжал – мизерикордия был ответом на её слова. Распоров воздух над ухом Анджелики, он пролетел далеко за её спину, и по рукоять вошёл в землю!

– Нда! – прокомментировала девушка действия своего противника. – Нравы здесь под стать обитателям – грубые и дикие! Однако спасибо за подарок, а то каждый раз выдёргивать мою булавку несколько неудобно.

И, не дожидаясь, когда в неё кинут чем-нибудь ещё, Анджелика выдернула кинжал из земли и скрылась в лесу, оставив незадачливого "рака" самостоятельно выпутываться из цепких кустов.

Глава 3. Бык

Лес окружил её, втянул в себя, проглотил. Это было одновременно и страшно, и захватывающе интересно! Пробираясь между гигантских стволов, величественно возвышающихся или лежащих, сломленных давно отбушевавшей бурей, Анджелика, вдруг почувствовала себя маленькой и слабой, а зажатый в руке кинжал, на который можно было нанизать двоих взрослых мужиков, уже казался ей крохотной иголкой, безвредной для притаившихся, где-то неподалёку монстров.

Кстати, предположение насчёт монстров, отнюдь не было преувеличением. Они явно были где-то рядом. То тут, то там в зарослях что-то ворочалось, хрюкало, взрыкивало, чавкало, топало не слабее того коня, что недавно настигал её, неся на спине неумолимого рыцаря. Но самым страшным было ощущение, что сквозь путаницу подлеска, из-под корней гигантских дубов и вязов, сверху из крон деревьев, в общем, отовсюду, на неё смотрят изучающие, внимательные и голодные глаза.

Анджелика заставила себя не дрожать, хотя это было довольно трудно. Она крепко сжала в ладони рукоять мизерикордии, плотно стиснула готовые отстучать дробь зубы, и пошла вперёд, туда, где между деревьев ей показался просвет.

Внезапно, прямо из-под ног у неё вспорхнула крупная птица, и с громким криком унеслась вверх к кронам деревьев! От неожиданности девушка отскочила назад, и тут же почувствовала, что почва уходит у неё из-под ног! Через секунду она поняла, что летит вниз с обрыва о существовании, которого даже не подозревала, хотя, только что, прошла по его краю.

Перекувыркиваясь в воздухе, Анджелика отдавала себе отчёт, что приземление не будет таким мягким, как накануне, ведь в её нынешнем падении не было замешано никакое волшебство, а на дне глубокого оврага, куда она свалилась, протекает неглубокая речка с каменистым руслом.

Её спас её собственный бело-розовый плащ. Он зацепился за выступающий из глинистого склона корень, и девушка повисла, как ёлочная игрушка на затянувшихся вокруг шеи завязках, едва не сломав себе шейные позвонки. Почувствовав, что задыхается, Анджелика попробовала освободить завязки, но это оказалось невозможно. Перерезать их кинжалом тоже не вышло – острый, как игла, на кончике, он оказался невероятно туп в режущей части. И тогда она ухватилась за плащ рукой, и подтянулась на нём, стараясь упереться в склон ногами.

Облегчение длилось не долго, ноги скользили и срывались, а рука сжимающая плащ быстро начала уставать. Вспомнив сюжет старого фильма, где главный герой с помощью двух стилетов поднимается по каменной башне, Анджелика воткнула свой длинный кинжал в земляную стену, и, подтянувшись, из последних сил, встала на рукоять одной ногой.

Теперь можно было перевести дух. Конечно, стоять в таком положении можно было весьма недолго, но теперь появилась возможность оглядеться и обдумать своё положение.

Оно было явно незавидным. До дна оврага ещё было достаточно далеко. Вскарабкаться наверх тоже не представлялось возможности. Стоять было весьма неудобно, к тому же Анджелике показалось, что рукоять медленно наклоняется вниз.

Нет, это ей вовсе не показалось! Девушка поняла, что сейчас потеряет последнюю точку опоры и снова повиснет, как наживка на крючке, но на этот раз это будет насовсем! Приходилось выбирать между такой незавидной участью и падением с приличной высоты, и она выбрала последнее.

(Или убьюсь, или покалечусь, но может быть и повезёт!) С такой мыслью Анджелика стала обеими руками рвать свой плащ, и корень, державший его, подался под её усилиями. Одновременно из-под ноги выскочила рукоять кинжала и "полёт валькирии" возобновился!

Земля ударила девушку, как профессиональный рыбак бьёт рыбу о камень! Её спасло то, что это был всё же не камень, а мягкий глинистый берег, о который Анджелика приложилась спиной, плашмя, всем телом. Оглушённая, но не потерявшая сознание, она, тем не менее, совершенно не могла двигаться.

"Я, наверное, вся разбита, как фарфоровая статуэтка!" - подумала Анджелика, но в то же время обнаружила, что может двигать головой. Она медленно повернула голову налево, чтобы поглядеть в сторону речки. В это время сверху раздалось какое-то "вжик!", и перед её глазами вырос кинжал – мизерикордия до половины вошедший в глину. Он воткнулся на таком близком расстоянии от её головы, что двоился перед глазами.

"Мизерикордия означает милосердие! – подумала Анджелика. – Ещё немного и он оправдал бы своё название". И она устало закрыла глаза.

Сколько ей довелось так пролежать осталось неизвестным, но, наверное, прошло довольно много времени. Скорее всего, девушка даже уснула или потеряла сознание, потому что, когда она открыла глаза, вокруг было уже темно.

(Сейчас окажется, что я лежу в кровати под балдахином!) Но, увы, этим мечтам не суждено было сбыться. Она, по-прежнему, лежала на дне глубокого оврага, и первое, что она почувствовала, осознав своё положение, был холод пронизывающий всё тело, а второе – боль пульсирующая, казалось, в каждой клетке.

(Я жива, но сильно покалечена. Вот невезуха! Лучше было разбиться сразу насмерть, чем медленно умирать здесь в жестоких муках.) От жалости к себе и обиды на глаза навернулись слёзы, но тут же обнаружилась одна хорошая вещь – руки двигались вполне свободно, чтобы эти слёзы вытереть.

(Может не всё ещё потеряно?) С этой мыслью Анджелика пошевелила сначала одной ногой, потом другой, а потом она села, опёршись на руки, и хотя боль снова резанула всё её существо, радость, что она способна двигаться пересилила другие чувства! Протянув руку налево, девушка выдернула из глины, крепко засевший кинжал и произнесла вслух только два слова: "Ещё поборемся!"

Однако слова, словами, но как она будет бороться, и, что при этом делать, Анджелика не имела не малейшего понятия. Например, куда ей сейчас идти? Или стоит пересидеть ночь здесь же, дожидаясь рассвета? Не самый привлекательный вариант. Холод такой, что к рассвету можно вполне окочуриться.

Но, что такое ходить по этому лесу даже при свете дня, Анджелика уже испытала на собственной шкуре, а сейчас тьма была почти кромешная. И всё же она решила идти. Мелкими шажками, ощупывая руками и ногами пространство перед собой, но идти, хотя бы для того, чтобы не замёрзнуть!

Так она и шла, а точнее семенила, как старенькая бабушка, пока её левая рука не наткнулась на что-то большое, круглое, тёплое и мягкое! Анджелика отпрянула, сжимая кинжал, но это что-то не проявило никакой враждебности, а лишь вздохнуло во сне и причмокнуло невидимым ртом. Правильнее всего было конечно удалиться, пока хозяин этого объёмистого тела не обнаружил её присутствие, но девушка так устала, так вымоталась, что на отступление уже не хватило сил!

Её колени сами собой подогнулись, и она упала на мягкую сухую траву, прижавшись к тёплому гладкому боку, поросшему короткой, но мягкой шерстью. Несмотря на то, что она проспала перед этим целый день, Анджелика тут же провалилась в глубокий сладкий сон без чувств и сновидений.

Ей было тепло, потом даже стало немного жарко. Что-то горячее, невесомое коснулось её губ, потом носа, а когда дошло до глаз, девушка поняла, что это солнечный луч. Она открыла глаза, но тут же снова зажмурилась, и даже прикрылась ладошкой, чтобы привыкнуть к яркому свету.

Рядом раздался звук, как будто кто-то огромный переступил с ноги на ногу. Анджелика открыла глаза окончательно, и увидела на расстоянии вытянутой руки чей-то объёмистый зад, увенчанный толстым хвостом с внушительной кистью и четыре мощные ноги с копытами. (Корова?) Но через секунду она поняла, что перед ней не корова, а громадный чёрный бык, мирно жующий куст вереска!

Девушка осторожно приподнялась, стараясь двигаться, как можно тише, но у быка со слухом, было всё в порядке, и он тут же обернулся к ней. Пару мгновений он рассматривал свою гостью добрыми, чуть насмешливыми глазами, а потом улыбнулся и спросил:

– Проснулась?

Этот вопрос напугал Анджелику больше, чем само присутствие могучего животного, которому обычно приписывают крутой и злобный нрав. Она судорожно схватила свой кинжал, валявшийся рядом, и отпрянула к стенке оврага!

– Эй! Эй! Поосторожней с этой штукой! – вновь подал голос бык, и глаза его из добрых и насмешливых превратились в серьёзные и обиженные.

Анджелика вдруг поняла, что, во-первых, она ничего не сможет сделать с этим гигантом, как с кинжалом, так и без него, а во-вторых, намерения у быка вроде бы мирные.

(А в-третьих, есть большая доля вероятности, что я просто спятила, и это всё бред моего больного воображения!) Она опустила кинжал, и даже положила его обратно на землю. Бык тут же снова повеселел и проговорил следующее:

– Так-то лучше! Не люблю я, когда вы, люди, хватаетесь за железки. Я, конечно, понимаю, что вы по природе хищники и всякое такое! Но быть съеденным даже таким симпатичным представителем вашей породы никак не входит в мои планы! Ладно, давай лучше дружить. Ты здесь, откуда появилась?

– Сверху упала, – ответила Анджелика хриплым, не своим голосом.

– А наверху что делала? Что-то я не припомню среди обитателей леса ни фей, ни эльфов?

– Наверху я спасалась от одного очень противного красного рыцаря, который принял меня за ведьму, и теперь мечтает убить! Вообще-то, я попала сюда случайно… через книгу.

– Вот как! Через книгу! А я через зеркало, и знаешь, что я тебе скажу? Мне здесь не очень нравится. Жители какие-то странные. Как увидят меня, почему-то всегда хотят поймать, а как заговоришь с ними о деле, так сразу орут, убегают! Что они быков не видели? Или в этих краях быки балуются людоедством? В общем, пришлось временно в лесу поселиться. Здесь люди появляются редко, а места, где можно спрятаться много. Обитатели здешние меня побаиваются и не трогают. Не по зубам я им, даже самым плотоядным! Но, всё-таки, в овраге, как то спокойнее, сюда редко кто заходит.

– А что вообще тебе здесь понадобилось? – спросила Анджелика, к которой вместе с уверенностью возвращалось любопытство.

– Друга я ищу, – был ответ. – Пропал мой старинный дружище, уже везде его искали, а теперь вот по этим, как их? По измерениям поискать решили. А тебе, что тут понадобилось? Да, кстати, зовут-то тебя как?

– А, ничего мне тут не понадобилось, – отвечала девушка, которую этот разговор начал забавлять. (Если это и бред, то он мне нравится!) – А зовут меня – Анджелика, будем знакомы!

– Имя достойное принцессы! Позвольте представиться, ваше высочество, я – Быкович, это моя фамилия, а имя у меня тоже есть, но я его не люблю, и предпочитаю никому не говорить. А для друзей я просто – Бык, так меня и зови!

Анджелика рассмеялась и сказала:

– Впервые встречаю быка, у которого есть фамилия!

– Да это мне её в Быкании дали! Чтобы в паспорт вписать. Нехорошо говорят жить без фамилии. А сам-то я родом не оттуда. Там, где я родился, быкам фамилии не дают. Имена, и те, не у всех бывают.

– В Быкании? – сказала Анджелика, у которой в голове промелькнула какая-то знакомая мысль, но не задержалась, а улетучилась, и поэтому она спросила, чтобы поддержать разговор:

– А, где ты родился?

– В Испании. И знаешь, нет места для меня прекраснее, но нет страны опаснее для быка!

– Понимаю! – сказала Анджелика, которой припомнилось всё, что она знала о корриде. – А где самое лучшее место для быка? Наверное, в Быкании?

– Пожалуй, нет, там свои проблемы, но давай не будем о грустном! Тебе не помешает некоторая стирка, и думаю, что ты хочешь есть. Так вот, там в двух шагах, речка чуть глубже, и образует небольшую заводь. Как раз рядом, на берегу, растёт дикая яблоня. Яблоки на ней не хуже чем на садовой сортовой! Я их ещё не все съел, экономлю! Так что, приводи себя в порядок, подкрепляйся, а потом подумаем, что нам делать дальше.

Предложение Быка звучало вполне разумно. Анджелика оглядела себя и поняла, что он прав. Одежда на ней была вся перемазана глиной, на плаще зияли внушительные дыры, да и сама она нуждалась в "стирке" – волосы слиплись, кожа была покрыта разводами грязи, так, что она сама себе напомнила индейца в боевой раскраске. Поэтому девушка поднялась на ноги, (тело всё ещё болело, но это можно было пережить), и отправилась в указанном Быком направлении.

Заводь с прозрачной водой и яблоней на берегу оказалась действительно в двух шагах. Сначала Анджелика в нерешительности оглянулась на Быка, (стесняться быка глупо, но стесняться разумного говорящего Быка, это уже совсем другое дело!), но потом просто махнула рукой, вытащила булавку и сбросила с себя одежду.

Закончив стирку, и развесив свою тунику и плащ на кустах для просушки, девушка набрала самых спелых яблок, и забралась с ними в неглубокую заводь, где, постанывая от блаженства, приступила к завтраку.